Дикий взгляд и сквозившее в нём убийственное намерение не могли яснее подчеркнуть то, что Фань Цинчжоу намеревался сделать.
Его ослепительная молния пронзала не только глаза, но и душу. Хуа Цайли подняла палец, и Меч Стеклянного Облака послушно последовал за ним, испустив безбрежную ауру меча: «Долг рыцаря Бездны — судить, а воля — защищать. Как удостоившийся пройти испытания, неужели ты… действительно желаешь причинить вред тем, с кем не имеешь обид или вражды, лишь бы не оставить пятно на своём имени?»
Ее слова и суровый взгляд сквозили необъяснимой болью, заставившей Фань Цинчжоу слегка замешкаться.
Но это было лишь кратковременное колебание. После этого в нем вспыхнуло ещё более глубокое убийственное намерение: «Мне очень любопытно, как ты с первого взгляда раскусила мою личность. Думаю, наиболее вероятным ответом будет то, что ты часто вступаешь в контакт с Рыцарями Бездны, однако я не буду спрашивать подробностей, потому что боюсь, что полученный ответ заставит меня поколебаться или даже испугает».
Не то чтобы репутация Фань Цинчжоу не должна была иметь никаких изъянов: что до, что после того, как он станет Рыцарем Бездны – это было бы приемлемо, но он абсолютно не мог допустить того, чтобы его имя было запятнано во время самого испытания.
Чем выше происхождение другой стороны, тем больше была вероятность, что она обнажит его порок.
Оставался всего один шаг, последняя ступенька, так как он мог допустить самую малейшую оплошность?
Он указал вперёд своим клинком, и мгновенно вспыхнувшая молния отразила свирепость в его зрачках: «Ты не должна была раскрывать мою личность; ты просто… не оставила мне иного выбора!»
Основываясь исключительно на темпераменте собеседницы, он был уверен, что её личность исключительна. Но они в конце концов находились в Море Тумана, способном сокрыть и поглотить всё что угодно. Поэтому он и осмелился быть таким безжалостным. Стоило ему сделать этот шаг, пути назад уже не было.
Не говоря больше ни слова, Фань Цинчжоу взмахнул мечом, и аура меча, несущая в себе силу тысячи молний, устремилась к Хуа Цайли, даже не взглянув на Юнь Че.
Аура Царства Божественного Вымирания — не то, с чем может справиться полуступень Божественного Вымирания. К тому же Хуа Цайли была сильно истощена.
Но Хуа Цайли отнюдь не была обычным человеком. Хотя она еще не достигла Царства Божественного Вымирания, но, на выросшую в окружении Истинных Богов и Полубогов девушку сила Царства Божественного Вымирания была просто не в состоянии повлиять.
В результате душевное давление и даже подавление тела и глубокой силы были гораздо слабее, чем если бы на её месте был кто-нибудь другой. Ее фигура мелькнула, превратившись в тень трепещущей бабочки, и она мгновенно удалилась от враждебной ауры и от позиции Юнь Че.
Фань Цинчжоу заметно нахмурил брови, не в силах поверить в то, что его сила Божественного Вымирания не может коснуться противника.
Его жесты изменились, и его атакующая аура в воздухе внезапно развернулась, погнавшись за Хуа Цайли.
В этот момент Меч Стеклянного Облака тоже взметнулся, и нефритовый клинок прочертил в воздухе легкую бесплотную дугу, в мгновение ока покрывшуюся десятками отметин.
Звук рассекаемого воздуха был слабым, как жужжание комара. Однако в этот момент выражение лица Фань Цинчжоу слегка изменилось, потому что он вдруг понял, что его связь с аурой молниеносного меча исчезла.
Она была беззвучно разорвана намерением меча Хуа Цайли!
Потерявшая контроль аура молниеносного меча прорезала землю Моря Тумана и вызвала ужасающую грозу, разразившуюся на несколько миль.
Так как недалеко находилось множество подчиненных ему рыцарей, чтобы не создавать лишней суматохи, Фань Цинчжоу бил не со всей силы, стараясь сконцентрировать всю мощь своей атаки в одной точке.
Хотя полуступень Царства Божественного Вымирания и называлась «полуступенью», по сравнению с истинным Царством Божественного Вымирания она была ничтожна. Фань Цинчжоу никак не ожидал, что его сила Божественного Вымирания будет за мгновение отражена противником.
Контратака Хуа Цайли не заставила себя ждать: она слегка вскинула свой меч… и пусть не было видно ни ауры меча, ни его энергии, и даже всплеск глубокой энергии в этот момент был очень слабым, но, несмотря на это, в трех метрах от Фань Цинчжоу внезапно вспыхнули десятки световых мечей, пронзая его зрачки.
Фань Цинчжоу и так был в шоке от того, что его глубокая энергия была заблокирована, так ещё и эти десятки мерцающих мечей появились из ниоткуда. Поскольку он только недавно ступил в Царство Полубогов, он был застигнут врасплох и смог лишь слегка отступить.
С легким гудением все мечи пронзили тело Фань Цинчжоу, и ни один из них не промахнулся. Однако они не прошли сквозь него, а застряли в его теле.
Из-за разницы в силе Хуа Цайли было сложно нанести ему серьезные повреждения.
Фань Цинчжоу взмахнул рукой, и молния на его теле взорвалась, мгновенно разрушив все пронзившие его световые мечи. Однако, когда аура меча рассеялась, на его теле появились десятки кровавых отверстий глубиной до полудюйма, из которых брызнули бусины крови, но вскоре оказались быстро запечатаны.
Фань Цинчжоу отступил на шаг, его сердце наполнилось ужасом.
Будучи практиком пути меча, он мог переплетать энергию меча с молнией, управляя жизнью и смертью своих врагов одним щелчком пальцев.
То, что Хуа Цайли прервала его намерение меча, уже вызвало у него большие подозрения, а световые мечи, появившиеся из воздуха, совершенно выходили за рамки его представлений о пути меча.
Уголки закрытых глаз Юнь Че слегка шевельнулись… Это действительно был Разрушающий Небеса Меч, техника, созданная Божественным Императором Карающим Небеса Мо Е. Намерение первой ступени этого меча уже было достаточно велико, чтобы сокрушать пространства.
Хуа Цайли, постигшая его всего несколько часов назад, теперь могла демонстрировать его в такой невообразимой степени.
Душа Фань Цинчжоу наполнилась тревогой. Намерение меча оппонента указывало на его невероятно высокий уровень владения мечом, а значит… происхождение другой стороны было еще более ужасающими, чем он изначально предполагал.
Его сердце похолодело, а пронизывающее до костей убийственное намерение усилилось. В тот момент, когда он поднял голову, из его руки вырвался фиолетовый меч.
В клинке больше не было ни капли колебаний.
Мощь Божественного Вымирания прорезала пространство Моря Тумана ослепительным пурпурным светом, покрасив глаза Хуа Цайли в глубокий фиолетовый цвет.
Фигура Хуа Цайли стремительно двинулась, и, когда Меч Стеклянного Облака указал на клинок противника, траектория полета фиолетового меча изменилась. И пусть вмешательство в намерение меча практика более высокого царства культивации могло потрясти весь мир, но в конечном счете это была сила Божественного Вымирания, а потому фиолетовый меч отклонился совершенно незначительно, ударив по телу девушки. Хуа Цайли издала тихий гул и была с силой отброшена в сторону.
Бум!
Ее тело тяжело рухнуло на землю, покрыв ту многочисленными трещинами. Несколько прядей растрепанных волос и капельки крови разлетелись в воздухе. Хуа Цайли изо всех сил попыталась подняться. Когда она подняла взгляд, на ее лбу появилась глубокая кровавая борозда, сияющая нефритовым светом. Из уголка ее губ также медленно стекала кровь.
Фань Цинчжоу был ошеломлен в третий раз, но тут же стал ещё более злобным. Он выставил ладонь, и фиолетовый меч снова влетел в его ладонь. Стремительная молния мгновенно охватила клинок и всю его правую руку. Сжав зубы, он издал низкий рев и, словно разъяренный зверь, бросился на Хуа Цайли.
«Умри!»
Звук грома потряс тусклое и мрачное пространство. Фань Цинчжоу, очевидно, теперь было совершенно наплевать на окружающих: он желал как можно быстрее уничтожить Хуа Цайли, ввергнувшую его в сильное беспокойство. Полубожественная аура крепко схватила ее, и фиолетовый меч, опутанный молниями, безжалостно направился к её горлу.
Хуа Цайли стиснула нефритовые зубы, но, столкнувшись с силой Божественного Вымирания, которой она не могла противостоять, и из-за старых и новых травм она не могла даже полностью поднять руку. Она могла лишь беспомощно наблюдать за приближающимся смертоносным фиолетовым светом.
«Тетя, пожалуйста, спаси меня…» тихо взывала она в своем сердце.
Недаром тетушка говорила, что сокрытую под пеленой правил человеческую природу Море Тумана было способно невероятно легко обличить.
Рыцари Бездны… в её представлении они все были праведными и чистыми, но в Море Тумана даже они могли быть такими жестокими и ужасающими.
Фиолетовый свет, несущий ауру смерти, сближался всё сильнее и сильнее, пока не оказался настолько близко, что заставил её зажмуриться. Однако аура тетушки по-прежнему не появлялась.
Чи… Бум!
Пронзительный звук разрыва и приглушенный рев раздались одновременно. Хаотический шторм хлестнул её по щекам, но ужасающая аура смерти исчезла без следа. Хуа Цайли медленно открыла глаза, и перед ней предстала не бесплотная фигура тетушки, а фигура мужчины, прикрывавшего ее всем своим телом.
Кап… Кап…
Фиолетовый меч, направленный на нее, пронзил ладонь мужчины, и середина враждебного клинка была прочно зажата между костями его пальцев, не в силах пробиться дальше к девушке.
Лишь капля за каплей кровь падала с его ладони на ее белоснежную вуаль и изумленные зрачки.
Мир на мгновение замер, зрачки Фань Цинчжоу расширились более чем в два раза и неподвижно уставились на внезапно появившегося перед ним человека. Его культивация находилась на третьем уровне Царства Божественного Мастера, но он полностью заблокировал силу Божественного Вымирания Фань Цинчжоу!
«…» Хуа Цинъин, которая уже было собиралась вмешаться, мгновенно рассеяла свое намерение меча.
«Ты?» Фань Цинчжоу посмотрел на Юнь Че, находящегося совсем рядом, неоднократно подтверждая его культивирование с помощью своего духовного восприятия.
Он был человеком, который только что совершил прорыв, с аурой ранних ступеней Божественного Мастера. Мгновением ранее Фань Цинчжоу презрительно отмахнулся бы от него, даже не удосужившись взглянуть дважды, но теперь этот человек, который должен был иметь невероятно низкий уровень культивации, твердо стоял перед ним, напрямую блокируя его силу. От шока и нелепости происходящего он почувствовал себя как во сне.
Цан!!!
Рука Юнь Че, пронзенная мечом, внезапно напряглась, отчего фиолетовый меч задрожал с жужжанием. Молнии, покрывающие его, рассеялись более чем наполовину. Свободная рука Юнь Че зашла ему за спину, и мягкая глубокая энергия оттолкнула Хуа Цайли далеко в сторону.
«Такой человек, как ты, и правда достоин стать Рыцарем Бездны?» Он уставился на Фань Цинчжоу, говоря низким, холодным голосом. В это время лицо Фань Цинчжоу становилось все более уродливым… он пытался вытащить меч, но, как ни старался, не мог вырвать фиолетовый меч из крепкой хватки.
«Кто ты такой?» прорычал он, в его голосе было тридцать процентов изумления и семьдесят процентов ужаса.
Разница в их уровнях была просто непреодолимой. Даже такой сильный практик, как Хуа Цайли, владея мастерством фехтования, способным победить нескольких противников одного с ней уровня, могла преодолеть одну или даже несколько ступеней, но сравниться с Фань Цинчжоу, принадлежавшим к более высокому царству, ей было не под силу.
Однако стоящий перед ним человек, находящийся всего лишь на третьей ступени Царства Божественного Мастера, обладал настолько огромной силой, постоянно проходящей через клинок меча, из-за чего ему казалось, что его рука вот-вот сломается.
Дрожащий в страхе Полубог и леденяще спокойный Божественный Мастер — эта сцена была невероятно противоречивой и даже немного нелепой.
Юнь Че ничего не ответил. Его глаза заострились, а из его тела вырвался всплеск глубокой энергии.
Раздался резкий гул, и невообразимая сила прошла через клинок. Оставшаяся энергия молнии погасла в одно мгновение, а руку Фань Цинчжоу, державшую меч мертвой хваткой, будто ужалили. Он закричал, быстро разжал хватку и отступил назад.
Ладонь Юнь Че задрожала, и фиолетовый меч мгновенно вышел из его ладони, упав в другую руку. Фань Цинчжоу поднял руку, его искаженные пальцы сильно дрожали, пока плоть и кровь вперемешку с костями стекали вниз.
Фань Цинчжоу резко поднял голову и посмотрел на Юнь Че. В сузившихся зрачках он увидел свой собственный фиолетовый меч, который держал в руке другой практик. Для человека, практикующего путь меча, это было беспримерным поражением и унижением. Однако в этот момент его сердце переполняло непреодолимое потрясение.
«Кто… кто ты?» снова закричал он. В этот момент он отказывался верить в то, что собеседник — всего лишь Божественный Мастер третьей ступени, недавно совершивший прорыв. Он… должно быть он старый монстр с уровнем культивации, не поддающимся его духовному чувству!
«Хех!» Юнь Че холодно усмехнулся, его взгляд сквозил насмешкой и презрением. Презрительное выражение его глаз, в которых он смотрел на Фань Цинчжоу, как на жалкого муравья, только укрепило веру Фань Цинчжоу в его суждения.
Читайте ранобэ Восставший против неба на Ranobelib.ru
«К счастью, ты всего лишь кандидат в рыцари. Если ты действительно станешь настоящим Рыцарем Бездны, благодаря твоим сегодняшним действиям, два слова «Рыцарь Бездны» будут навсегда запятнаны. Угадай, кто будет презирать тебя больше всех в таком случае?»
Слова Юнь Че глубоко врезались в сердце Фань Цинчжоу. Юнь Че небрежно поднял в руке фиолетовый меч, на его губах играла сардоническая улыбка, «Или ты попытаешься заставить и меня замолчать?»
Зрачки Фань Цинчжоу постоянно расширялись и сужались, не в силах остановиться.
Он не был глупым человеком, напротив, он был чрезвычайно хитрым, решительным и трезвомыслящим. Иначе он не пришел бы сюда так решительно, чтобы заставить кого-то умолкнуть. Необходимым условием для принятия решения заставить кого-то замолчать навеки была абсолютная уверенность в том, что он устранит другого человека, не оставив после себя ни следа.
Возможная личность Хуа Цайли повергла его в настолько глубокий шок, что у него не оставалось времени думать.
Однако он и мечтать не смел о том, что напорется на настоящую железную стену.
Это был человек, способный в одно мгновение выхватить у него меч. Он не был настолько наивен, чтобы поверить, что сможет заставить его замолчать.
Треск, треск, треск… С губ Фань Цинчжоу сорвался звук, похожий на звук раздавливаемых зубов. Он начал отходить. Сделав три шага, он вдруг опустил глаза. Под напором ветра он стремительно бросился прочь, и его фигура в одно мгновение исчезла в бескрайнем Море Тумана.
Неожиданно он сразу же скрылся. Юнь Че не стал его преследовать: зачем гнаться за мертвецом?
Он сделал долгий вдох, и казалось, что этот вдох выпустил всю его жизненную силу. Все его тело обмякло, и он опустился на колени.
«Ах!» тихо воскликнула Хуа Цайли, быстро телепортируясь к нему, «Ты в порядке?»
Она увидела побледневшее лицо Юнь Че и его руку, залитую кровью, и ее сердце пронзила боль.
Он недавно и так получил серьезные травмы, да и к тому же совершил прорыв в критическом состоянии. Его только что продемонстрированная сила и поза явно были вынужденными… Бессознательно она хотела помочь ему подняться, но, когда ее нефритовые пальцы уже почти коснулись его, она быстро отстранилась.
«Не волнуйся, я в порядке, просто немного устал», безразлично сказал Юнь Че и медленно сел. Его правая рука прикрыла испачканную кровью ладонь, «К счастью, я его спугнул».
«Почему ты использовал свою руку, чтобы поймать его меч?» Взгляд Хуа Цайли неоднократно касался руки, ранее пронзенной фиолетовым мечом, и цвет крови на его одежде показался ей ослепительным, «Ты явно мог…»
«Если бы я попытался оттолкнуть его, то был бы ранен остаточной силой», улыбнулся Юнь Че, на его лице не было и следа боли, «В панике я мог сделать только это».
«…» Хуа Цайли открыла рот, не зная, что сказать. С самого детства и до совершеннолетия она никогда не сталкивалась с подобной ситуацией и не испытывала таких странных и непривычных мыслей до этого момента.
Юнь Че снова выдохнул и сказал: «Могу ли я попросить сестрёнку-фею еще немного посторожить меня? Я скоро поправлюсь».
«Хорошо», Хуа Цайли без колебаний кивнула. Она отступила на несколько шагов и вновь создала барьер вокруг Юнь Че. Однако, по сравнению с прежними, ее движения теперь казались слегка беспорядочными, а во взгляде появилась нотка необъяснимого замешательства.
Как будто в какой-то момент ее души коснулась та часть, о существовании которой она даже и не подозревала.
Ли Суо молча наблюдала за всем происходящим, пытаясь понять намерения Юнь Че, скрывающиеся за каждой его ложью.
Юнь Че, владеющий искусством Великого Пути Будды, каждый раз, как совершал прорыв, исцелял любые свои травмы, и о слабости не могло быть и речи.
А учитывая крепость тела Юнь Че, Фань Цинчжоу было невероятно трудно пробить его руку.
Вся сложность его представления заключалась не в силе Фань Цинчжоу, а в том, что Юнь Че должен был идеально согласовать свою силу, место прокола и угол удара, чтобы получить это ранение.
Неужели такая детская манипуляция действительно возымеет эффект?
……
…
Фигура Фань Цинчжоу неслась как молния, и дикий громоподобный звук заставил реветь бесчисленных Зверей Бездны, однако его скорость ничуть не замедлялась.
Ведь ему нужно было как можно быстрее найти кое-кого и вернуться, чтобы ликвидировать угрозу. Иначе в бескрайнем Море Тумана, если другая сторона удалиться, ее будет трудно обнаружить снова. К счастью, громоподобные звуки, которые он издавал, встревожили не только Зверей Бездны, но и привлекли внимание Рыцаря Бездны.
Бум!
Стремительная фигура Фань Цинчжоу с силой столкнулась о невидимый барьер. Могущественный полубог был неожиданно отброшен этим барьером и прокувыркался по земле несколько миль. Когда он наконец остановился, даже молнии на его теле были полностью погашены. Казалось, все его кости рассыпались, и Фань Цинчжоу застонал, поднимаясь на ноги. Подняв голову, он увидел пару спокойных, но внушительных глаз.
Облаченный в серебряные доспехи, среднего роста, стоящий перед Фань Цинчжоу человек казался возвышающейся и безграничной горой, от которой у Фань Цинчжоу мгновенно перехватило дыхание. Тело, которое уже было хотело выпрямиться, тут же согнулось, почтительно преклонив колени. Затем, осмотрев окрестности и убедившись, что больше никого нет, он срочно приблизился, схватившись за подол одежды мужчины: «Тринадцатый дядя, спаси меня, ты должен меня спасти!»
«Что ты делаешь!?» Однако человек в серебряных доспехах оттолкнул его, его голос был холодным и леденящим кровь: «Если ты хочешь стать Рыцарем Бездны, то всегда должен быть спокойным и хладнокровным, не бояться и не впадать в безрассудство, но ты поднял такой переполох, и твоя поза всё больше напоминает осатаневшую собаку! Ты вообще можешь вспомнить цель своего визита в Море Тумана?!»
«И! Я твой куратор на этом испытании в Море Тумана, юноша, а не какой-то там Тринадцатый Дядя!»
Его брови нахмурились от разочарования и вспыхнувшей суровости.
«Я понимаю», Фань Цинчжоу тяжело вздохнул и быстро придал своему лицу серьёзный вид, после чего снова опустился на колени перед человеком в серебряных доспехах, «Но на этот раз я действительно столкнулся с большими проблемами, и, если Тринадцатый Дядя откажется меня спасти, боюсь, что… у меня больше не будет надежды стать Рыцарем Бездны.»
«…» Брови рыцаря в серебряных доспехах, и без того плотно сомкнутые, опустились ещё ниже, но он не прервал его, а холодно сказал: «Говори».
Фань Цинчжоу тайно вздохнул с облегчением и уже собирался открыть рот… как вдруг по всему его телу пробежал холодок.
Поскольку взгляд человека перед ним наполнился недоверием и ужасом.
Его шея оказалась тут же сжата, когда его подхватил человек в серебряных доспехах: «Откуда у тебя рана от меча на теле?! Откуда она взялась?!»
Зрачки рыцаря расширились, в них явственно проступила паника.
Даже его голос стал хриплым.
Ладонь, обхватившая горло племянника, заметно дрожала.
Фань Цинчжоу не смел сопротивляться, а реакция собственного дяди заставила его сердце и душу внезапно погрузиться на дно.
«Неприятности, о которых ты говоришь, может ли быть, что…» брови человека в серебряных доспехах подергивались, а глаза становились все более зловещими с каждым словом, «Ты говоришь о человеке, который оставил на тебе эту рану?»
«…» Фань Цинчжоу не смог издать ни звука, только его глаза стали еще более испуганными. Судя по виду его дяди, он очень боялся обладателя того меча.
Попытка взять чей-то Кристалл Бездны, даже если об этом будут ходить слухи, будет лишь грязным пятном на его имени.
Но эта злая мысль, словно снежный ком… постепенно выходила из-под его контроля и вот-вот грозилась похоронить его под собой!
Дзинь!
Раздался слабый звон, словно булавка ударилась о зеркальное озеро.
Фань Цинчжоу исчез из его рук.
Шея рыцаря с трудом повернулась… тело Фань Цинчжоу неподвижно лежало в десяти ярдах от него. Не было ни звука, ни ауры, ни следов крови. Лишь слабая аура меча тихо рассеивалась по воздуху.
Пам!
Человек в серебряных доспехах с силой опустился на одно колено и почтительно поклонился: «Рыцарь Бездны Фань Чэн смиренно приветствует Бессмертную Меча. Поведение Фань Цинчжоу неподобающе, его убеждения запятнаны, а он сам не имел права стать Рыцарем Чистой Земли. Получить своё наказание от Бессмертной Меча — величайшая удача в его жизни».
Будучи приближенным Божественного Эмиссара, Рыцарь Бездны Фань Чэн сразу же распознал в ране Фань Цинчжоу работу Меча Стеклянного Облака.
Меч Стеклянного Облака был лично передан Божественным Эмиссаром Бессмертной Меча Хуа Циньин в качестве долгожданного подарка для Хуа Цайли.
В тот момент он уже понял, что Фань Цинчжоу обречен, и никто не сможет его спасти.
Бессмертная Меча Хуа Циньин — небесная фея в глазах всего мира, не тронутая мирскими желаниями и равнодушная к мирским обидам.
Однако те, кто был достаточно высокого уровня, знали ещё кое-что. Если дело касалось Хуа Цайли, эта Бессмертная Меча тут же теряла самообладание.
Из-за чувства вины перед Хуа Цайли и из-за ненависти к самой себе.
Божественный Эмиссар однажды сказал, что оставшуюся жизнь Хуа Циньин проживёт только ради… только ради Хуа Цайли.
Если бы Фань Цинчжоу спровоцировал Хуа Циньин, возможно, она бы даже не стала его убивать. Но стоило ему спровоцировать Хуа Цайли, и теперь ему не хватит и десяти тысяч жизней, чтобы расплатиться!
Голос Фань Чэна был быстро поглощен безбрежным туманом, и спустя долгое время ответа не последовало.
Фань Чэн оставался в той же позе поклона, демонстрируя глубочайшее уважение.
Так прошло полчаса, прежде чем он осторожно встал. Затем, легко ступая, он тихо удалился. Он не осмеливался взглянуть на труп Фань Цинчжоу, не говоря уже о том, чтобы забрать его с собой.
Он так и не узнал, что произошло, и не имел смелости расследовать случившееся.
