— Не успели мы моргнуть, а ты уже ушла, — жаловался Сильвестр. — Ты ни о чём нас не предупредила. Знаешь, сколько проблем это нам доставило?
Очевидно, после моего внезапного ухода Сильвестр и Флоренция подверглись шквалу вопросов со стороны дворян, сидевших вокруг них. С бледным лицом, они снова и снова повторяли, что подробности известны только королевской семье, но этого было недостаточно. Их не оставляли в покое до самого общежития.
Я сидела в общей комнате по приказу Сильвестра, и буквально все приехавшие из Эренфеста на собрание герцогов наблюдали за мной. Находиться среди такого количества взрослых было нелегко: в отличие от студентов, они совсем не привыкли к делам, связанным с королевской властью, и другим странным происшествиям, поэтому все они смотрели на меня, будучи довольно напряжёнными.
Сильвестр с досадой покачал головой.
— При нормальных обстоятельствах мы бы провели время после церемонии, обсуждая другие герцогства и устраивая чаепития и обеды, но об этом, очевидно, не может быть и речи. Я требую объяснений. Собрание начнётся после обеда, и я с ужасом жду, что там будет.
— Я включила в церемонию некоторые древние обычаи, записи о которых центральный храм нашёл в столь же древних документах, — сказала я. — Главе центрального храма не хватало магической силы, чтобы выполнить их самому, поэтому храм попросил меня выступить вместо него. По просьбе королевской семьи я согласилась.
После этого я объяснила произошедший раздражающий обмен мнениями и подчеркнула, что прежде чем предпринимать какие-либо действия, я поговорила с Анастасием. Я хотела оставить церемонию на усмотрение главы храма и отправиться домой, но принц лично воспротивился этой идее.
— Сегодняшний инцидент произошёл только потому, что принц Анастасий велел исполнить просьбу центрального храма, — сказала я. Поэтому, если у вас есть ещё какие-либо жалобы, пожалуйста, адресуйте их королевской семье. В древнем тексте, который мне показали, перечислены этапы церемонии и ничего больше, поэтому я не знала, что произойдет до начала церемонии.
— Ты провела церемонию, даже не зная, к чему она приведет?! — воскликнул Сильвестр. Флоренция выглядела не менее потрясенной.
— Да, — ответила я кивком. — В тексте не было объяснения, но королевская семья всё же решила, что стоит рискнуть. Любые вопросы, которые могут возникнуть у других герцогств, следует задавать им.
Пусть с последствиями разбираются те, кто обратились с этой хлопотной просьбой. Я не ожидаю, что королевская семья или центральный храм смогут дать какие-либо удовлетворительные ответы, но это не имеет значения: Эренфест в любом случае не должен проходить через эти неприятности, учитывая, что всё это затеяли не мы.
— В принципе, эту церемонию можно объяснить так же просто, как и ритуал, который Дункельфельгер провёл во время состязания герцогств, — сказала я. — Мы использовали божественные инструменты, чтобы предложить магическую силу богам, и наше соблюдение древних традиций дало результаты, которые вы видели сегодня.
Сильвестр стал выглядеть более убежденным. Он, вероятно, мог вспомнить демонстрацию Дункельфельгера.
— По правде говоря, — продолжила я, — меня больше беспокоит центральный храм. Они хотят использовать эти возрождённые ритуалы, чтобы заполучить истинного зента.
— Будьте осторожны с центральным храмом, — вмешался Хартмут. — Иммануил не из тех, кто прислушивается к словам других. Я уверен, что он пойдёт на всё, чтобы получить желаемое, и наш здравый смысл, как дворян, на него не распространяется.
Он говорил с суровым выражением лица, будучи настороже на протяжении всей церемонии. Его беспокойство только усилилось после того, как Иммануил предсказал, как мы будем идти, и попытался перекрыть наш запасной путь к отступлению.
Хартумут продолжил:
— Иммануил стремится контролировать госпожу Розмайн, поскольку она обладает магической силой, необходимой для возрождения древних церемоний, которые сохранились в записях центрального храма. Их церемонии действительно могут сыграть важную роль в обретении истинного зента, но со всем этим должна разбираться королевская семья и центральный храм, а не кандидат в аубы Эренфеста.
Просьба о помощи могла бы считаться разумной при более удачных обстоятельствах, но у Эренфеста не было ресурсов, чтобы беспокоиться о таких вещах. Фердинанд теперь жил в Аренсбахе, мы всё ещё разбирались с последствиями чистки, а герцогство страдало от нехватки магической и рабочей силы.
Хартмут прямо посмотрел на Сильвестра.
— Существует очень реальный шанс, что госпожа Розмайн может быть украдена у нас королевской семьёй или центральным храмом, им достаточно найти оправдание, которое примут другие герцогства. Если мы считаем, что её безопасность для нас превыше всего, мы должны рассмотреть возможность отклонить просьбу о помощи в библиотеке.
Большинство взрослых отшатнулись при одной только мысли о противостоянии королевской семье. Но пока они выражали своё неодобрение, Сильвестр закрыл глаза и обдумал ситуацию.
— Я знаю, что многие из вас считают, что с нашей стороны было бы слишком грубо отказать королевской семье, — сказал он в конце концов, — но я собираюсь протестовать, если потребуется. Я даже расскажу о том, как они вымогали у нас Фердинанда.
— Я благодарю вас, — ответил Хартмут.
***
— Вы были восхитительны, госпожа Розмайн! — воскликнула Кларисса, как только мы сели обедать. Она находилась в зале как участница делегации Эренфеста и была просто очарована. — Каждое ваше движение было таким необыкновенно элегантным! А ваши ослепительно белые одеяния. О, как вы выделялись среди этого моря унылой синевы! Все взгляды, естественно, были прикованы к вам, и…
— Кларисса. Успокойся, — сказала Оттилия. — Это «море унылой синевы» было рыцарями сопровождения госпожи Розмайн. На самом деле, ты едва могла видеть её в этом окружении.
— Вы что, смотрели с закрытыми глазами?! — воскликнула Кларисса, не обращая ни малейшего внимания на предупреждение Оттилии. — Разве вы не видели богоподобный облик госпожи Розмайн? Разве вы не видели божественность и сострадание, излучаемые её выражением лица? У меня нет слов.
«У меня тоже. Ты серьезно придаёшь столько значения простому выражению лица?»
— Когда я увидела, как Хартмут взял за руку госпожу Розмайн и вывел её на сцену, я почувствовала, как Айфазнайт¹ распустил свои волосы и широко раскинул плащ. О, но потом госпожа Розмайн начала говорить с верховными богами, и моё внимание привлек её милый, пленительный голос — подарок Кунцзил², не меньше!..
«Э… прости, Кларисса. Я понимаю, что ты делаешь мне комплимент, но я не понимаю, что ты хочешь сказать. То, что Айфазнайт распустил волосы — это хорошо? Или важнее всего его плащ?»
Читая книги, я могла вернуться на строку вверх или вниз и, обдумав текст целиком, выяснить, что значат эти эвфемизмы. Но такой возможности нет в устной речи: слова сыпятся одно за другим, и у меня нет времени на анализ, когда от меня ждут быстрого ответа. Хуже того, иногда человек упоминал одного из богов, а затем начинал говорить о нескольких других, прежде чем вы успевали понять, о ком идет речь. Все это было слишком запутанно.
«Спаси меня, Оттилия…»
Я повернулась к моей потенциальной спасительнице, но она уже возобновила прием пищи — знак того, что она полностью отказалась от попыток успокоить Клариссу. Тем временем Хартмут подливал масла в огонь, вставляя в разговор небольшие замечания о том, что он видел, находясь рядом со мной у алтаря.
— Действительно, с первого взгляда можно сказать, что госпожа Розмайн — воплощение³ Местионоры, — сказал он, — и казалось, что верховные боги отвечают на её призыв. Разве можно забыть, как плащ тьмы развевался в воздухе? О, можно написать сколько угодно книг, пытаясь передать божественность того момента, когда она воссоздала ночное небо! Разве вы не согласны с тем, что даже Граммалтуа⁴ было бы трудно передать словами красоту этой сцены?
— Да, правда! — ликовала Кларисса. — Звёзды мерцали глубоко в груди Бога Тьмы, а Богиня Света…
«Я не понимаю… я просто оставлю Хартмута и Клариссу в их собственном маленьком мире».
Но одно мне было совершенно ясно: Хартмут и Кларисса действительно идеально подходят друг другу. Я оставила их болтать и повернулась к Лизелетте, которая тоже была в зале и смотрела на церемонию.
— Итак, что ты думаешь? — спросила я. — Церемонии в дворянской академии всегда такие причудливые, не так ли?
Я надеялась заручиться её согласием как человека, который когда-то учился со мной, но вместо этого она одарила меня обеспокоенной улыбкой.
— Госпожа Розмайн, слово «причудливая» не совсем подходит… я бы предложила «чудесная» или, возможно, «мистическая». Это действительно было невероятное зрелище.
— Да, мистическая! — воскликнула Кларисса, её голубые глаза сверкали, когда она вмешалась в наш разговор. — Верховные боги дали знать о своем присутствии! Мы практически чувствовали их среди нас! Я не ожидала от вас ничего меньшего, госпожа Розмайн. Вы можете разговаривать даже с самими богами!
— Это не то, что мы имели в виду… — сказала я. — Кларисса, не следует ли тебе оставить все эти восторги по поводу церемонии на потом, когда ты сможешь более свободно пообсуждать её с Хартмутом? А пока сосредоточься на еде. Ты не потратила ни минуты на то, чтобы насладиться ею.
Сегодняшний обед был особенно экстравагантным и служил одновременно праздничным началом собрания герцогов и возможностью для знати герцогства пообщаться. Речь Клариссы превратилась из забавного бреда в назойливый гул в ушах, поэтому я косвенно предложила ей помолчать.
— Не беспокойтесь — любая еда вкусна, пока я могу есть её, разговаривая о вас, госпожа Розмайн.
— Понятно. Тогда мне стоит попросить поваров начать готовить для тебя блюда похуже?
— Мои извинения. Я буду есть тихо.
Все вокруг вздохнули с облегчением, когда Кларисса, наконец, перестала бредить. Я не могла не задаться вопросом, как Дункельфельгеру удавалось терпеть её так долго.
***
Это было начало нового дня. Согласно полученным мною отчётам, Эренфест получил множество очень любопытных вопросов во время предыдущих дневных встреч, но все избегали разговора с помощью трёх шаблонных ответов: «Она включила эти древние обычаи в ритуал по просьбе королевской семьи», «Столб света был идентичен по своей природе тому, что Дункельфельгер вызвал во время состязания герцогств» и «Пожалуйста, спросите королевскую семью о подробностях». Мы также получили больше приглашений на обед, чем в прошлом году, но это было не то, с чем мы не могли справиться.
— Хартмут, Кларисса, пожалуйста, выполняйте свои обязанности служащих с максимальным усердием, — сказала я.
— Да, госпожа.
Я проводила взрослых к третьему колоколу, а потом провела некоторое время за чтением в своей комнате. Я собиралась пойти в библиотеку только после того, как все разойдутся по своим местам, и в коридорах станет тихо.
— Там будет госпожа Ханнелора, — сказала я, — так что не забудьте принести третий том «Истории Фернестины».
Пока Лизелетта и Оттилия готовились, рыцари сопровождения провели совещание.
— Только рыцари из высших дворян могут войти в подземный архив, поэтому Леонора и я будем сопровождать госпожу Розмайн, — сказал Корнелиус. — Дамуэль, Ангелика, стойте на страже у библиотеки, пока мы будем внутри.
— Если появится кто-то подозрительный, немедленно сообщите нам, — добавила Леонора. — Мы не сможем убежать или спрятаться, не покинув архив. Хотя я даже представить себе не могу, какое буйство развяжет госпожа Розмайн, если библиотека будет использоваться как поле боя.
Дамуэль и Ангелика кивнули.
— Я предпочитаю охранять библиотеку, чем целый день проводить внутри неё, — радостно заявила Ангелика, и в этот момент в комнату влетел ордоннанц от Соланж. Прибыла Ханнелора.
— Тогда пойдёмте.
И вот, в сопровождении четырёх рыцарей и двух слуг, я направилась в библиотеку.
***
— Сюда, юная леди.
— Магическая сила, пожалуйста, юная леди.
Шварц и Вайс пришли поприветствовать меня, и я погладила их по лбам и снабдила магической силой. При виде шмилов Лизелетта расплылась в улыбке, но Оттилия уставилась на них пустым взглядом: никакие предостережения не могли подготовить её к тому, что магические инструменты библиотеки будут приветствовать меня как свою госпожу.
— Госпожа Розмайн. Добро пожаловать, — сказала Соланж. — Всех ждут в кабинете. Сегодня так много людей, что я должна попросить вас взять с собой не более трёх последователей.
Как оказалось, Ханнелора была не единственной прибывшей — королевская семья тоже была здесь. Дамуэль и Ангелика вышли из библиотеки, чтобы охранять дверь, а Лизелетта улыбнулась и отошла, чтобы приготовить чай. Я осталась с Оттилией, Корнелиусом и Леонорой.
Войдя в кабинет с тремя последователями, я обнаружила там Анастасия, Эглантину, Хильдебранда и Ханнелору. С ними также была женщина, которую я не узнала. Её волосы были собраны в пучок и по цвету очень напоминали волосы Хильдебранда, а глаза были краснее, чем у Ханнелоры, и говорили о твердом, жёстком характере. Вероятно, ей было около двадцати пяти лет.
— Итак, Розмайн, — сказал Анастасий, — вчерашняя церемония приняла необычный оборот. Мы ожидали этого, но результаты оказались даже лучше, чем мы предполагали.
«Что это вообще значит?..»
Я не понимала, что имел в виду Анастасий. Но, похоже, это был хороший результат, поэтому я решила не задумываться над этим. Вместо этого я показала глазами, чтобы он представил меня незнакомой женщине.
— Ааа, это госпожа Магдалена, третья жена отца и мать Хильдебранда. Она родом из Дункельфельгера и хорошо знает древний язык, так что госпожа Магдалена тоже займётся переводами.
Я сразу же преклонила перед ней колени и произнесла обычное приветствие.
— Я Розмайн, кандидат в аубы Эренфеста. Могу ли я просить благословения в знак признательности за эту счастливую встречу, предписанную чистыми реками, текущими по воле Фрютрены, богини воды?
— Вы можете. Госпожа Розмайн… я много слышала о вас от принцев и рада, что мы наконец-то смогли встретиться. Я с нетерпением жду возможности поработать с вами во время этого собрания герцогов.
Пришло время идти. Мы прошли через закрытый архив и спустились в подвал. Гортензия шла впереди, поскольку она была библиотекарем из высших дворян, а Шварц и Вайс спешили за ней. Даже сейчас статус был важен. Я наблюдала, как королевские особы говорили со своими ожидающими снаружи последователями, прежде чем спуститься вниз.
— Я слышал об этом месте, но я всё ещё удивлен, что оно существует под библиотекой… — сказал Корнелиус с заметно суровым выражением лица. Затем он пробормотал, что Леонора была права, когда говорила, что нам некуда будет бежать, если на нас нападут.
Гортензия, Ханнелора и я вставили свои ключи в металлическую стену, которая покрылась сложными узорами, когда по её поверхности побежали линии магической силы. Затем, со скрипом, стена разделилась на три поворачивающиеся секции. При виде подземного архива, появляющегося за прозрачной стеной, у меня всегда учащенно билось сердце.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Шварц вошёл, а Вайс ждал снаружи, как это обычно и происходило. Дальше Гортензия пройти не могла, а все остальные превосходили меня по статусу, поэтому мне нужно было войти следующей, чтобы доказать, что это безопасно. Я взяла бумагу и чернила, затем прошла сквозь прозрачную стену.
— Юная леди. Недостаточно молитв, — сказал Шварц, как обычно.
— Я поработаю над этим, — ответила я, кладя чернила и бумагу на стол.
— Ханнелора. Недостаточно атрибутов. Недостаточно молитв.
Ханнелора тоже привыкла к замечанию Шварца. Она проигнорировала его и вместо этого приготовила письменные принадлежности.
— О, принц Хильдебранд?..
Повернувшись, чтобы посмотреть, кто идет следующим, я увидела, как Хильдебранд с напряженным выражением лица тянется к прозрачной стене. Во время предыдущей попытки его отбросило назад, но теперь он прошёл без происшествий.
— Хильдебранд. Недостаточно атрибутов. Недостаточно молитв.
— Я прошёл… — пробормотал Хильдебранд. Он никак не отреагировал на Шварца. Вместо этого он просто смотрел на свои руки, выражение его лица представляло собой смесь удивления и радости. Через мгновение он повернулся к Магдалене, которая вошла вслед за ним, и воскликнул: — Я вошёл, мама!..
— Отличная работа, Хильдебранд. Твои труды окупились.
— Магдалена. Недостаточно атрибутов. Недостаточно молитв.
Как выяснилось, Хильдебранд сказал королю, что хочет получить больше магической силы, чтобы иметь возможность помогать как можно больше, в результате чего его обучили методу сжатия, применяемому в королевской семье. Его мать, Магдалена, научила его также методу сжатия Дункельфельгера.
— Я также выучил несколько древних букв, — сказал он, — Я тоже хочу иметь возможность помогать расшифровывать документы.
Конечно, были и другие дворяне Центра, которые могли читать на старом языке, но они не могли войти в архив. Хильдебранд просто переписывал документы в оригинальном виде, его записи же позже переведут эти дворяне.
Магдалена рассмеялась.
— Король Трауквал попросил меня тоже войти, так что я впервые за долгое время освежила свои знания в древнем языке.
Следом вошли Эглантина и Анастасий.
— Эглантина. Недостаточно молитв.
— Анастасий. Недостаточно молитв.
— Хм. Его сообщение изменилось, — сказал Анастасий. — Повторение ритуала божественной защиты всё-таки дополнило мои атрибуты. Сигизвальд тоже должен получить новую оценку.
Королевская семья также повторила этот ритуал. После него и Анастасий, и Эглантина, очевидно, стали иметь все атрибуты.
— Это действительно так, принц Анастасий? — спросила я. — У вас теперь есть все атрибуты?
— Да. Ты ведь сама говорила, что молитва во время восполнения магической силы даст такие результаты, не так ли? Поскольку я непрестанно молился богам при восполнении магической силы зимой, мне были дарованы четыре новые божественные защиты.
Тем временем Эглантина получила две. В следующем году они снова повторят церемонию.
— О, боги. Вы тоже получили все атрибуты, госпожа Эглантина? — спросила Ханнелора. — Значит ли это, что я тоже смогу получить больше божественных защит, когда закончу обучение?
Эглантина приложила руку к щеке и медленно покачала головой.
— С самого начала у меня были все атрибуты.
— Получение дополнительных божественных защит и атрибутов важно, но мы получим гораздо больше, если расшифруем и переведем документы, — продолжил Анастасий. — А теперь давайте поторопимся и приступим к работе. У нас с Эглантиной есть планы на вторую половину дня, так что время не ждёт.
По его указанию мы начали работу по переводу и переписыванию белых табличек. Магдалена, Ханнелора и я работали над переводом, а Анастасий, Эглантина и Хильдебранд переписывали их слово в слово. Последняя группа только недавно начала своё обучение, поэтому им потребовалось бы слишком много времени, чтобы пытаться сделать что-то большее.
Мы работали молча, делая перерывы по мере необходимости, и в конце концов пробил четвёртый колокол.
— На сегодня мы всё, — объявил Анастасий. — Я понимаю, что долго работать может быть утомительно, но я должен попросить вас продолжить работу после обеда.
Затем он удалился вместе с Эглантиной и последователями.
Мы с Ханнелорой собирались обедать вне подземного архива, в специально подготовленной зоне отдыха. Мы были ещё несовершеннолетними, поэтому не хотели, чтобы кто-нибудь из знати увидел нас разгуливающими во время собрания герцогов. Королевская семья также хотела сохранить в тайне, что пользуется услугами простых студентов, поскольку такие новости, конечно, не пошли бы на пользу их репутации.
Магдалена и Хильдебранд первоначально намеревались вернуться в свои дворцы, но в итоге решили поесть в архиве. Их слуги подготовили им еду.
Магдалена взяла столовые приборы.
— До дворца довольно далеко, а мне, третьей жене, было бы неприлично бродить по дворянской академии во время собрания герцогов. Позвольте мне присоединиться к вам.
Казалось, она активно избегала публичных встреч, пытаясь поддержать первую жену. Если бы она привлекла к себе больше внимания, люди неизбежно начали бы настаивать на том, чтобы её сделали первой женой — тем более, что она была из Дункельфельгера.
«Первая жена зента родом из… Глессенмейера, кажется? Это скорее среднее, чем большое герцогство, и оно находится ниже Дункельфельгера в рейтинге, на четвёртом месте. Конечно, люди предпочли бы Магдалену».
Магдалена годами избегала собрания герцогов, поэтому любой, кто увидел бы её сейчас, предположил бы, что она работает в тени или сливает информацию своему родному герцогству. Никогда нельзя было предугадать, когда могут появиться такие слухи.
— В это время года было бы неплохо устроить пикник на свежем воздухе, — заметила Магдалена. — Но, увы, нет более неприятного врага, чем бесформенное существо, которым является общество. Госпожа Розмайн, госпожа Ханнелора, будьте осторожны.
Я кивнула и сказала:
— Я очень благодарна вам за ваше предупреждение.
— Кстати, госпожа Розмайн… я очень хотела спросить вас о вчерашней церемонии. Я не смогла сама посетить её, похоже, я пропустила воистину удивительное событие.
Хильдебранд и Ханнелора кивнули в знак согласия, их глаза блестели от интереса. Они были несовершеннолетними, поэтому тоже не могли присутствовать.
— Я тоже хотел это увидеть, — сказал Хильдебранд. — Отец описал вид лучезарного света, пронзающего ночное небо, как саму божественность.
Ханнелора хихикнула.
— Сцена была настолько прекрасной, что мой брат вернулся с непреодолимым желанием нарисовать её. Мне не терпится увидеть, что у него получится. Однако его чрезмерное увлечение вызвало нарекания со стороны мамы — она сказала, что он должен дождаться окончания собрания, прежде чем зацикливаться на своем искусстве.
— И, конечно же, — продолжала Магдалена, — на сцене, где принц Сигизвальд и госпожа Адольфина получили ваше благословение, на несколько мгновений возник тусклый магический круг. Некоторые даже начали говорить, что принц был признан богами как следующий зент.
— На сцене возник магический круг? — повторила я, застыв на месте с вилкой на полпути ко рту. Кусок мяса, который я собиралась съесть, упал обратно на мою тарелку, но я была настолько ошеломлена этой новостью, что даже не заметила.
Глаза Ханнелоры расширились.
— Разве вы не видели круг, госпожа Розмайн? Все из нашего герцогства говорили об этом. Вы проводили церемонию из алтаря, не так ли?
Я сделала паузу, чтобы осмыслить всё произошедшее.
— Я стояла лицом вверх, как принято молиться, поэтому я совсем не видела сцену.
— И никто из Эренфеста даже не упомянул об этом? — спросила Магдалена, выглядя удивленной.
Я точно не слышала вчера в общежитии никаких подобных новостей.
— Эмм, только вчера утром центральный храм велел мне провести ритуал в традиционном стиле, — сказала я. — Эренфест ничего не знал об этом до того, как это произошло на самом деле, поэтому мы провели большую часть обеденного перерыва, обсуждая, что я сделала и как отвечать на неизбежные вопросы дворян из других герцогств. Кроме того, Кларисса и Хартмут…
— Остальное мы можем домыслить сами, — сказала Ханнелора. — Они говорят только о вас, верно?
Действительно, они всегда зацикливались на моих действиях, и вчерашний день не стал исключением. Их похвалы стали похожи на нудный припев, повторяющийся снова и снова. В итоге Леберехт отругал их за это еще до того, как они успели пообедать.
— После обеда мы получили так много просьб, что к ужину все говорили только о том, как с ними справиться. Сама церемония даже не упоминалась. Я впервые слышу, что возник магический круг.
«Такое ощущение, что я узнаю об этом последней, хотя именно я проводила церемонию».
Если это действительно был магический круг для отбора кандидатов в зенты, тогда я понимаю, почему центральный храм так отчаянно пытался возродить древние обычаи. Замечание Анастасия о том, что результаты оказались даже лучше, чем ожидалось, также стало иметь гораздо больше смысла.
— Я подниму этот вопрос за ужином, — сказала я. — Незнание этого вопроса принесёт мне только вред в будущем.
После обеда я вернулась к работе, переводя и приводя в современный вид строку за строкой. Было очень приятно читать совершенно новые тексты.
***
— Госпожа Розмайн! — позвала Магдалена, грубо встряхивая меня за плечи. Я подняла на неё глаза, и она продолжила: — Ваши последователи получили ордоннанц. Давайте покинем архив.
Я последовала её совету и воссоединилась с Корнелиусом. Он поблагодарил Магдалену, а затем передал то, что было сказано в сообщении от Дамуэля:
— Кажется, госпожа Дитлинда из Аренсбаха пришла в библиотеку.
— Она стала кандидатом в зенты после того, как вызвала магический круг во время церемонии своего совершеннолетия, — добавила Леонора. — Возможно, она пришла сюда, чтобы получить знания, необходимые для того, чтобы занять трон.
Магдалена моргнула.
— Но немногие даже знают, что архив существует.
— Это может быть не так, — сказала я. — Господин Фердинанд рассматривал архив не как секрет, который нужно хранить, а как место, куда может попасть любой кандидат в аубы, если он выполнит необходимые условия. Если мы предположим, что различные члены королевской семьи и кандидаты в аубы когда-то посещали этот архив, не будет ничего удивительного в том, что кто-то о нем знает.
— Да, возможно, так и есть… — пробормотала Магдалена, хотя и не казалась полностью убеждённой. Затем её губы изогнулись в улыбке, как будто она пришла к какому-то осознанию. — Я давно хотела поговорить с этой госпожой Дитлиндой, которая утверждает, что является кандидатом в зенты. Предоставьте эту ситуацию мне, госпожа Розмайн. Вы, Хильдебранд и госпожа Ханнелора, можете продолжать свою работу.
Примечания:
1. Айфазнайт — бог ревности. Имя происходит от немецкого Eifersucht [ˈaɪ̯fɐzʊχt] «ревность» + Neid [naɪ̯t] «зависть».
2. Кунцзил — богиня искусств. Имя происходит от немецкого Künstler [ˈkʏnstlɐ] «художник» + Zeal [ziːl] «рвение».
3. Часть 5, которую мы сейчас читаем, как известно, имеет подзаголовок «Воплощение богини» (японский — 女神の化身, английский — Avatar of a Goddess). Здесь Хартмут воспользовался тем же словом 化身. Оригинальное японское слово имеет 2 аспекта значения: физическое воплощение и посредник/оратор. Японцы, читающие роман, могут видеть в том, что так называют Розмайн, оба смысла, но переводчик на английский спрашивал у Кадзуки, что она имела ввиду, и та указала, что главным образом имелся в виду второй смысл (только Хартмут считает Розмайн буквально перерождением богини, остальные считают, что она просто ближе к богам), поэтому на английский 化身 было переведено как Avatar. Не уверен, как стоит правильно это переводить на русский: идеального слова нет. Слово «пророк», которое хорошо передает смысл передачи воли богов, содержит дополнительный смысл предсказания будущего, а еще плохо звучит применительно к Розмайн, которая всё же девушка. Феминитив пророчица же, как по мне, не имеет той же возвышенности, которую должен нести этот титул Розмайн. «Аватар» хорошо передаёт смысл, но опять же возникает проблема с родом. Также это слово, мне кажется, несколько выбивает из атмосферы. Ничего в романе ранее не отсылало к индуизму, а потому слово кажется несколько чужеродным. Так что я решил остановиться на слове «воплощении». Да, смысл не совсем правильный, но к этому переводу уже все привыкли, потому что так переводят 化身 системы машинного перевода, а ничего радикально лучше я не придумал, так что решил ничего не менять. Это вроде бы первое употребление слова 化身 в романе, так что, возможно, если появится какая-то хорошая идея, в дальнейшем произойдет исправление перевода.
4. Грамалтуа — богиня слов. От немецкого Grammatik [ɡʁaˈmatɪk] «грамматика» + Lauten [ˈlaʊ̯tn̩] «звуки».
