После завтрака, пока я практиковалась в фешпиле, прибыли из замка мои последователи. Рыцари сопровождения поменялись местами, и мы стали обсуждать планы на день.
— Сегодняшняя беседа с Бенно будет носить конфиденциальный характер, поэтому я хотела бы провести нашу встречу в потайной комнате, — сказала я. — Дамуэль, будь добр, охраняй меня.
— А кого вы возьмёте служащим, госпожа Розмайн? — спросил Хартмут с улыбкой.
Я не могла не колебаться. Чтобы защитить свои секреты, я должна была выбрать посвятившего имя, но… неужели Хартмут был моим единственным вариантом? Он был переполнен энтузиазмом, а все остальные отводили глаза, так что, похоже, так тому и быть.
— Гггх… Ты можешь идти, Хартмут.
— Как пожелаете.
Фран и Моника провели утро, проверяя готовность моей потайной комнаты к использованию, а я занялась передачей дел и другой работой в покоях главного священника. Вместе со мной там находился Мельхиор со свитой, так что мы ещё и обсудили будущее приюта. Поскольку одной из моих многочисленных обязанностей была работа директора приюта, я сказала, что Мельхиор должен выбрать одного из своих последователей, который заменит меня. Он воспринял эту новость с искренней тревогой.
— Директор приюта… Главный священник — достаточно достойная роль, поскольку его обязанности напоминают работу служащего, но директор приюта должен присматривать за детьми простолюдинов, не так ли? Здесь есть сходство с работой слуги, но всё равно это настолько уникальное занятие, что, возможно, нам не хватит года для полной передачи дел. Да и свита у меня пока небольшая… Я думаю, на эту должность лучше подойдёт девушка.
Как и следовало ожидать, последователи Мельхиора были в основном мужчинами, и большинство из них считали, что управление сиротским приютом, полным маленьких детей, не входит в их компетенцию и не соответствует их статусу. Оглядевшись вокруг, я также поняла, что они, вероятно, воспротивятся и включению девушек в число храмовых слуг Мельхиора. Я знала, что для них важно сохранение приличий, но это вызывало беспокойство. Я хотела отдать Мельхиору одну из своих служанок, но мне казалось маловероятным, что он согласится на Монику или Николу.
«Изменить их мировоззрение будет нелегко… Что же делать?»
— Большинство воспитанников приюта не имеют магической силы, — сказала я, — но теперь среди них есть и дети из бывшей фракции Вероники. Кроме того, необходимо учесть наличие печатной мастерской, поэтому, я думаю, что теперь, в отличие от прежних лет, приют должен быть под контролем члена герцогской семьи.
Директор приюта должен был воспитывать детей и иметь дело с теми, кто хотел купить служителей, глубоко вовлеченных в печатное дело. Таким образом, эта должность должна была достаться последователю герцогской семьи или человеку, который мог бы легко отчитываться перед аубом.
— Мы могли бы попросить кого-нибудь из свиты Шарлотты или Брюнхильды… — начал было Мельхиор, но потом покачал головой. — О, но Шарлотта будет занята до родов матери, а Брюнхильда ещё лишь помолвлена… Сестра, ты оставляешь здесь кого-нибудь из последователей, кроме Брюнхильды?
Я хлопнула в ладоши и повернулась к работавшей неподалеку Филине. Как моя последовательница, она была идеальной кандидатурой.
— Филина, ты будешь директором приюта? — спросила я.
— Я?!
— Ты планируешь охранять Конрада в течение следующих трёх лет, пока не достигнешь совершеннолетия, верно? Тогда эта должность тебе вполне подойдёт. Помогая мне, ты уже познакомилась с этой работой. Кроме того, как директор, ты будешь получать дополнительную плату — полагаю, что после моего ухода ты захочешь иметь стабильный источник дохода.
Филина получала зарплату как ученица, но она также зарабатывала деньги, работая в храме и переписывая книги для меня. Иными словами, мой отъезд сильно скажется на её доходах. Ей повезло, что Эльвира собиралась оплачивать проживание и питание для неё, но для всего остального Филине потребуются деньги.
— Я бы предложила тебе исполнять обязанности директора приюта в течение трёх лет. За это время ты сможешь подготовить себе замену, — сказала я. — Я поговорю об этом с аубом и другими.
Филина много раз бывала в приюте, и так она сможет видеться с Конрадом. Я также верила, что она будет хорошо относиться к детям и тщательно отнесётся к выбору преемника.
— Но я не смогу подготовить покои… — пробормотала она.
— Вся мебель, находящаяся в настоящее время в кабинете директора приюта, останется там. Я также намерена оставить с тобой Николу, а также Франа или Зама. И поскольку ты возьмёшь на себя больше работы в качестве одолжения мне, я возьму на себя твои расходы за следующие три года.
При обычных обстоятельствах у меня не было бы разумных причин выделять дополнительные средства Филине и только Филине, но назначение её директором приюта было прекрасным оправданием.
— Благодарю, — сказала она. — Я принимаю эту обязанность.
— Сестра, — сказал Мельхиор, — я очень рад, что одна из твоих последовательниц станет директором приюта. — Филина, если бы ты также могла помогать мне, когда приезжаешь в храм, я был бы тебе очень признателен. Я не думаю, что года будет достаточно, чтобы завершить передачу дел.
Филина улыбнулась и кивнула.
Я тоже улыбнулась.
— Конечно, Мельхиор, помощь Филины будет платной. Я составлю документ, в котором подробно опишу задания, которые она будет выполнять, и вознаграждение, которое она получит за потраченное время. Вероятно, ты также захочешь выплатить вознаграждение своим последователям, поскольку просишь их делать больше, чем ожидается. Я уже плачу своим.
Когда я, надув грудь, удовлетворенно выдохнула, последователи Мельхиора выжидающе уставились на своего господина.
***
После обеда я вместе с тремя своими последователями отправилась в покои директора приюта. Хартмут впервые посетил эту потайную комнату, а потому был просто на седьмом небе от счастья. Дамуэль то и дело поглядывал на нас, несомненно, замечая мою лёгкую усталость. Ангелика, как всегда, охраняла дверь.
Пока я потягивала чай, который мне налил Фран, и ела сладости, приготовленные Николой, в мои покои вошли Бенно и Марк. Мы обменялись приветствиями и прошли в потайную комнату. Всё было достаточно обычно… за одним очень редким исключением.
Бенно с опаской перевел взгляд на Хартмута, а затем спросил, всё ли в порядке. Он не был уверен, насколько открыто он может говорить, поскольку обычно из моей свиты только Фран, Дамуэль и Гил посещали эту комнату.
— Хартмут посвятил мне своё имя, так что беспокоиться не о чем, — сказала я. — Он не может меня ослушаться, поэтому я просто прикажу ему держать в секрете всё, что здесь происходит.
— Я рад, что вы наконец-то приняли моё имя, госпожа Розмайн, — вмешался Хартмут, переполненный энтузиазмом. — Я хотел попасть в эту потайную комнату с тех пор, как узнал, что вы проводите здесь самые важные обсуждения.
Бенно наблюдал за нами с неуверенной улыбкой. Я поняла, что он хочет уйти, и что самой насущной мыслью в его голове сейчас, вероятно, было: «Не могу поверить, что ты приняла имя такого человека».
«Я бы не стала, но он был так чертовски настойчив», — мысленно ответила я.
— Пожалуйста, госпожа Розмайн, не чувствуйте, что вам нужно что-то скрывать из-за моего присутствия, — сказал Хартмут. — Я уже знаю, что вы бывшая простолюдинка, что Гюнтер — ваш отец и что вы были знакомы с Бенно ещё до вступления в храм.
Я уставилась на него, совершенно ошеломленно. Выражение лица Бенно было таким же застывшим.
— Я смог определить это, просто слушая простолюдинов в мастерской и приюте и устраняя противоречия по мере их поступления, — продолжил он. В конечном итоге господин Фердинанд подтвердил правильность моих выводов. Так что говорите в своё удовольствие. Не обращайте на меня внимания.
— Что, прости?! — воскликнула я. — Как ты можешь говорить всё это, а потом ожидать, что я буду вести себя как ни в чем не бывало?! Я что, единственная, кто не знала об этом?! Дамуэль, ты знал?!
Он выглядел не менее потрясенным и судорожно замотал головой, как только наши глаза встретились.
— Нет, для меня это тоже новость.
Хартмут непринужденно улыбнулся.
— Я подумал, что раскрытие моих знаний о вашем прошлом до того, как я назову своё имя, может обеспокоить вас, госпожа Розмайн.
Он не хотел, чтобы я беспокоилась о том, как заставить его молчать, каковы будут последствия для нижнего города и что я буду делать, если правда станет известна другим дворянам.
— Хартмут, ты кому-нибудь ещё рассказал?.. — спросила я.
— Я бы никогда не стал заниматься таким расточительством. Потребовалось бесчисленное количество посещений мастерской и приюта, чтобы заставить работающих там людей ослабить бдительность. Потом я старательно выуживал из их обыденных фраз самородки ценной информации. Они никогда ничего не говорили прямо, поэтому мне приходилось постепенно подавлять возникающие мелкие противоречия и на их основе делать окончательные выводы. Как я уже сказал, потом я подтвердил свои подозрения у господина Фердинанда, даже под угрозой казни на месте. Зачем мне раскрывать столь ценную информацию кому-то ещё, когда я приложил столько усилий для её обнаружения?
Хартмут смотрел на меня так, как будто я задала самый очевидный вопрос в мире, и это только ещё больше сбивало меня с толку. Всё стало ещё хуже, когда я спросила, зачем он вообще это сделал. По его словам, он хотел выяснить, почему среди всех последователей я так дорожу Дамуэлем. Неужели он действительно так старался, просто чтобы узнать что-то, не думая с этим ничего делать?..
— Грр… я уже выдохлась.
Благодаря Хартмуту я устала ещё до того, как мы успели начать обсуждение. Я опустила плечи, что заставило Бенно, сидевшего напротив меня, сесть прямо.
— Итак, что мы здесь обсуждаем? — спросил он. — Если вы вызвали нас сюда в то время, когда в любой момент могут прибыть торговцы из других герцогств, значит, произошло что-то катастрофическое и неожиданное. Может быть, во время собрания герцогов произошёл какой-то инцидент? — Его тёмно-красные глаза сузились, как будто он хотел огрызнуться. — Поторопитесь. Я занят.
Его предположение оказалось верным: произошло что-то катастрофическое и неожиданное. Я тоже выпрямила спину и сказала:
— Всё, что я хочу сообщить главе гильдии, написано здесь, в этом письме. — Я протянула письмо. — Вопрос, который я хочу обсудить с тобой, Бенно, должен остаться между нами.
— Само собой разумеется. Это было очевидно с того момента, как мы вошли в эту комнату, — сказал Бенно. Он взял письмо, передал его Марку, а затем снова повернулся ко мне, ожидая моих дальнейших слов.
— Хотя я не могу раскрыть точные обстоятельства… через год мне придется покинуть Эренфест.
— Один год?.. У нас уже есть реконструкция в Грешеле осенью, открытие второго магазина компании «Плантен»… И теперь вы хотите, чтобы мы поехали с вами в другое герцогство следующей весной?
Он изо всех сил старался сохранять нейтральное выражение лица, но я видела, что ему хочется закричать: «Ты хочешь меня убить?!»
Я судорожно замотала головой.
— Вовсе нет. Я имею такое влияние на промышленность в Эренфесте только с разрешения ауба. В других местах несовершеннолетним не доверяют такие дела, поэтому люди, связанные с печатным делом, будут перевезены только через три года, когда я достигну совершеннолетия. До этого я должна проверить ситуацию там, подготовиться к созданию там магазинов, мастерских и…
Бенно поднял руку, чтобы прервать мои объяснения, затем скрестил руки и вымученно ухмыльнулся.
— Другими словами, мы должны готовиться к отъезду через год.
— Хм? Нет, я же сказала три года, потому что…
— Сроки, которые вы ставите, всегда неожиданно сокращаются. Если мы планируем всё сделать за три года, мы никогда не закончим вовремя.
— Что?! Бенно, это так грубо! — Я уставилась на него. — Я говорю, что это произойдет не раньше, чем я достигну совершеннолетия!
Он насмехался.
— В этом нет ничего грубого, я говорю по опыту. Вы заберёте всех Гутенбергов? Когда член герцогской семьи покидает своё герцогство, чтобы жить в другом месте, все, кто служат ему, тоже отправляются в путь, не так ли?
— Было бы замечательно, если бы поехали все, но я не хотела бы никого принуждать. Я уезжаю довольно далеко, и вы не почувствуете себя там желанными гостями. Возможно, я не смогу работать с вами напрямую, как сейчас, и если я заберу всех, я замедлю темпы роста печатного дела Эренфеста.
Я не хотела забирать всех Гутенбергов, когда они только-только закончили обучение своих преемников.
— Однако, — я продолжала, — мне хотелось бы, чтобы там, куда я еду, была печатная мастерская. По этой причине, как только будут сделаны приготовления, я попрошу Гутенбергов ежегодно отправляться ко мне, как они это делали с землями гибов. Я также намерена взять с собой несколько человек до истечения трех лет, включая Тули из компании «Гилберта» и Ренессанса из гильдии красильщиков. О, и, пожалуйста, сообщите всем, что те, кто будет сопровождать меня, смогут взять с собой свои семьи, если пожелают.
— Понятно.
— Что касается моих поваров, то я хочу взять с собой Эллу и Хуго. Их семьи тоже могут приехать, но можно ли распорядиться об этом незаметно? Элла сейчас находится в отпуске в связи с беременностью.
Далее я отметила, что повара-ученики, приезжающие из нижнего города для обучения, будут пользоваться покоями Филины. Затем я продолжила:
— Кухня не должна испытывать никаких проблем, пока там находится Никола. Я собираюсь финансировать покои директора приюта в течение трех лет, пока Филина не достигнет совершеннолетия, так что мы можем рассчитывать на то, что всё останется как есть.
— Понятно, — ответил Бенно. — Кто будет руководить мастерской Розмайн? Печатное дело — это отрасль герцогства, так что мы не сможем сами приобрести мастерскую, не так ли?
Действительно, компания «Платен» не смогла бы владеть и управлять мастерской, которая находилась в приюте храма как часть промышленности герцогства.
— Мне не следовало бы вмешиваться, — сказала я, — но я считаю, что если передать Гила Филине, а затем оставить всё как есть, в ближайшие три года не возникнет проблем.
— А после этого?..
— Должность директора приюта должен будет занять последователь герцога или, возможно, даже матушка. Остается надеяться, что за отведенные им три года служащих достаточно хорошо подготовят. Судя по всему, Дирк стремится стать дворянином, а Конрад — священником, чтобы защитить приют и мастерскую, поэтому я бы рекомендовала обучать их, пока у вас есть такая возможность.
Я не забыла упомянуть, что Конрад хотел стать священником с хваткой торговца.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Губы Бенно искривились в забавной ухмылке.
— Скажите, если вы намерены перевезти Гутенбергов, что будет с Гилом и другими служителями?
— Через три года, когда я перееду, я намерена выкупить их в качестве работников для новой типографии и попросить их присоединиться ко мне вместе с Филиной. Тогда же я куплю и Николу.
Короче говоря, все попадали в одну из трех групп: те, кого оставляли, те, кто шел со мной, и те, кто присоединялся ко мне через три года. Мне нужно было обсудить с Сильвестром каждого человека и убедиться, что никто не будет куплен кем-то другим. Если я объясню, что некоторых из них оставляют, чтобы не допустить уничтожения отрасли, и использую козыри в переговорах с остальными, я буду уверена, что мне удастся справиться.
— Хм… — Бенно кивнул.
— Теперь я понимаю, как вы собираетесь передавать дела и что будет с людьми, служащими вам. Как только Гутенберги вернутся из Кирнберга, вы можете доверить мне все необходимые приготовления. А сейчас…
Он внимательно посмотрел на меня.
— Входит ли компания «Плантен» в число тех сотрудников, которые должны отправиться с вами?
Эльвира велела мне открыто заявить о своих желаниях. И поскольку ни Хартмут, ни Дамуэль не могли видеть моего лица с того места, где они ждали позади меня, я провокационно ухмыльнулась Бенно, как делала это когда-то давно.
— Естественно, я буду рада, если компания «Плантен» будет сопровождать меня. Ваше присутствие меня воодушевит, да и встречать Гутенбергов через три года будет гораздо легче. Однако, как я и предполагала, в настоящее время вы завалены работой. Сможете ли вы приехать, будет зависеть от вашего мастерства.
— Охо… Моё мастерство, говорите? — Бенно улыбнулся в ответ, давая понять, что принял мой вызов. Но сначала… мне нужно было заказать бумагу из тромбэ.
— Поскольку я ожидаю, что это будет нелёгкий шаг, я буду сотрудничать, принося богатство в ваш магазин. У меня есть для вас крупный заказ: продайте мне всю огнестойкую бумагу, которая у вас есть.
— Огнестойкая бумага? И… всё это?
— По просьбе господина Фердинанда я хочу получить не менее трёхсот листов.
Если нужна магическая бумага «высочайшего качества», то даже бумага из тромбэ будет недостаточно хороша. Следовало провести дополнительные исследования и вернуться к смешиванию, чтобы дополнительно улучшить её. Если я не получу бумагу как можно скорее, то не уложусь в срок.
— Я хочу, чтобы наши мастерские сосредоточились на её производстве, — сказала я, — поэтому, если у вас есть какие-то запасы, я куплю их все. Чем быстрее, тем лучше.
— Весь наш запас… — пробормотал Бенно. — Сможете ли вы заплатить сразу?
— Безусловно. У меня есть средства, которые оставил господин Фердинанд.
Формально это были не мои деньги, но я не видела проблемы в том, чтобы использовать их для его блага. Кроме того, не то чтобы у меня не было собственного дохода..
— Как только мы вернёмся в магазин, я проверю наши запасы и попрошу Марка доставить всё, что у нас есть, — сказал Бенно.
Вполне логично, что он доверил такой крупный заказ своей правой руке.
Я повернулась к Марку, который стоял позади Бенно, и поблагодарила его. Он кивнул в ответ, улыбаясь своей обычной спокойной улыбкой.
***
Как только закончилась моя беседа с Бенно, Хартмут начал стонать, что завидует тем, кому я так легко доверяю. Я ответила, что и у него есть моё доверие, и что он может его укрепить, обучив Мельхиора и его последователей, после чего тут же стала подталкивать его к покоям главного священника.
Затем, вернувшись в покои главы храма, я прямо сообщила всем, что после моего отъезда директором приюта станет Филина, а Моника и остальные перейдут к ней в услужение. Служители храма с явным облегчением восприняли известие о том, что моим преемником станет уже знакомая им дворянка.
— Моника будет её слугой, — сказал я, — а Лили я поручу присматривать за приютом, когда Вильма уедет. А теперь, Филина… У тебя всего год на подготовку — полгода, если вычесть время, которое мы проведём в дворянской академии. Давай же скорее приступим к передаче дел.
Я попросила Монику собрать документы, связанные с управлением приютом, и сложить их в стопку перед нашим будущим директором. Затем я продолжила:
— В этих документах подробно описаны денежные потоки приюта за последний год; как новый директор, ты должна понимать, сколько денег требуется на каждый сезон. Должна отметить, что в этом году возникли необычные обстоятельства, связанные с детьми бывшей фракции Вероники и средствами ауба. Моника, имей это ввиду, когда будешь направлять Филину.
— Да, госпожа Розмайн.
Филина в ужасе взглянула на гору документов, но уже через мгновение она взяла себя в руки и подняла дощечку, лежавшую на вершине стопки. Моника наклонилась, чтобы прочитать её, и они вместе начали работать.
— Фран, — сказала я, — приготовь, пожалуйста, чай для Марка, а также плату, которую он должен получить по возвращении.
— Будет сделано.
Я открыла свою потайную комнату — в ней будет храниться бумага из тромбэ, которую доставит Марк, и тут в покои влетел ордоннанц и уселся мне на руку.
— Давно не виделись, госпожа Розмайн, — сказал он. — Это Бригитта из Илльгнера. Мы подготовили вашу магическую бумагу и готовы переместить её в замок в удобное для вас время. Какая дата была бы идеальной? Мы также просим, чтобы оплата и магические камни для обеспечения перемещения были отправлены нам вместе с коробками, которые мы предоставим.
Я практически чувствовала, как заблестели мои глаза. Она выбрала идеальное время!
— Госпожа Розмайн, — неожиданно вмешался Родерих, — для этих исследований нам лучше воспользоваться мастерской замка.
— И почему это?.. — спросила я, повернув к нему голову.
— Кларисса не сможет войти в ту, что находится в храме, так что она разбушуется, если мы будем работать там. Кроме того, я считаю, что при поддержке двух богатых магической силой высших дворян смешивание пойдёт гораздо быстрее, а замок же помимо этого даст нам доступ к тем, кто проводил в прошлом году совместные исследования с Древанхелем, например, к господину Игнацу и госпоже Марианне.
В обязанности моих служащих входило заниматься смешиванием вместо меня — или, по крайней мере, поддерживать меня, когда я занималась своими делами, — так что Кларисса просто сойдёт с ума, если мы оставим её без внимания. Родерих высказал несколько замечательных соображений, но я не могла с ними сразу согласиться.
— Не могу сказать, что я с большим энтузиазмом отношусь к идее смешивания в замке. Разве все там сейчас не заняты? Полагаю, будет большой переполох, если люди узнают, что я занимаюсь смешиванием для господина Фердинанда.
— Госпожа Розмайн, у вас теперь две мастерские, не так ли? — заметил Дамуэль. — Я бы предложил заняться смешиванием в вашей библиотеке. Кларисса сможет присоединиться к вам там.
Я хлопнула в ладоши. Мастерская моей библиотеки позволила бы Клариссе заниматься смешиванием, не подвергая меня при этом риску нежелательных вмешательств. Кроме того, там можно поискать ингредиенты.
Я отправила ответ Бригитте с просьбой прислать бумагу завтра в третий колокол, затем послала ордоннанц Лизелетте в замок, сообщив ей о ситуации и попросив подготовить оплату, несколько магических камней и людей, необходимых для погрузки бумаги на моего зверя. Лазафаму я также отправила ордоннанц, в котором изложила свои намерения относительно библиотеки на ближайшие дни.
***
Как раз перед шестым колоколом — окончанием рабочего дня — в комнату вошёл Марк с коробкой в руках. Компания «Платен» собрала весь оставшиеся запас бумаги из тромбэ. Я попросила Франа уточнить, сколько там листов, и выдала Марку соответствующую оплату: пять больших золотых. Моя свита была ошеломлена, увидев, что я передаю такую сумму, но это не имело для меня никакого значения.
Я попросила Франа и Зама отнести бумагу в потайную комнату, а затем отправила их в приют проверить, нет ли там в мастерской того, что я могла бы купить. Мне нужно было как можно больше магической бумаги.
— Родерих, когда вернешься в замок, спроси у слуг Вильфрида и Шарлотты, не осталось ли у них магической бумаги, оставшейся после наших совместных исследований с Древанхелем. Я завтра же куплю всё, что у них есть.
***
На следующий день я переложила хранившуюся в храме магическую бумагу в свой пандобус и, как и было запланировано, вылетела в замок. Лизелетта уже забрала бумагу из Илльгнера, которую затем положила в наш багаж. После этого я вместе с Клариссой и Хартмутом, готовыми помочь мне в смешивании, а также, разумеется, рыцарями сопровождения, отправилась в свою библиотеку.
— Доброе утро, — сказала я Лазафаму.
— Госпожа Розмайн. Я давно ждал вашего возвращения, — ответил он с улыбкой. — Проходите, чай уже приготовлен.
Я решила немного передохнуть, пока слуги перенесут бумагу из моего ездового зверя. Пока я потягивала свой напиток, Лазафам протянул мне магический инструмент для защиты от подслушивания, а затем попросил рассказать о Фердинанде и условиях, которые я для него выторговала.
— Господин Фердинанд доверил всё вам, госпожа Розмайн, так почему же ауб вдруг стал главным? — поинтересовался он. — Могу ли я просить разъяснений?
Хартмуту и Клариссе ещё нужно было всё подготовить, прежде чем приступить к смешиванию, поэтому у нас было достаточно времени для беседы. Я рассказала про слухи о моих отношениях с Фердинандом, распространившихся среди дворян, и о том, что, по общему мнению, мне не подобает присматривать за его вещами, поскольку я не являюсь его родственницей и более не нахожусь под его опекой. Чтобы исправить положение, замок согласился взять на себя присмотр за его имуществом, хотя я останусь владельцем поместья и ключей от него. Я также упомянула о том, что ауб Аренсбах скончался, что свадьба Фердинанда и Дитлинды откладывается на год, и что я договорилась с королевской семьёй о предоставлении Фердинанду потайной комнаты и гарантий того, что он не будет наказан за родство.
Напоследок я упомянула о причине нашего сегодняшнего приезда в поместье: я собиралась использовать собранные ингредиенты, чтобы сделать для Фердинанда магическую бумагу высочайшего качества — по его просьбе, разумеется.
— И вот, — заключила я, — он получит потайную комнату в Аренсбахе.
— Это действительно замечательно, — сказал Лазафам, не переставая улыбаться во время похвалы. — Ведь здесь, в этом поместье, господин Фердинанд проводил больше времени в своей мастерской, чем где-либо ещё.
— Действительно. Пожалуйста, соберите инструменты и ингредиенты, которые мы должны послать ему, и отправьте их в замок. Ауб возьмет их с собой, когда поедет в Аренсбах на похороны летом.
— Сколько книг из библиотеки вы хотели бы передать ему?
— Ни одной. Все книги в библиотеке теперь принадлежат мне.
Лазафам встретил мой немедленный отказ с широко открытыми глазами, и я быстро продолжила:
— Хотя… я не буду возражать, если вы пришлете ему рукопись собственного изготовления. Я полагаю, что Фердинанду понадобятся его исследовательские документы и прочее.
Лазафам посмотрел на меня сверху вниз и улыбнулся.
— В мои намерения не входило отнимать то, что принадлежит вам по праву. Часть книг из коллекции господина Фердинанда была подарена ему Хайдемари, и я просто подумал, что Экхарт оценит возможность увидеть их снова.
— А, понятно. К сожалению, я мало что знаю о Хайдемари.
Я помнила, что она была покойной женой Экхарта, но это всё — никто, похоже, не захотел рассказать мне ничего другого. По словам Лазафама, она была в такой же ситуации, как и Филина: вторая жена, навязанная её отцу фракцией Вероники, заняла её дом.
В то время как эта жена начала продавать и закладывать всё имущество дома, Хайдемари взяла все книги, оставшиеся в их библиотеке, и принесла их господину Фердинанду. Она дала понять, что не передаст ценные знания своего дома фракции Вероники, и предпочла отдать книги ему.
Я инстинктивно посмотрела в сторону библиотеки. Сколько книг в ней принадлежало Хайдемари? Но прежде всего я была искренне благодарна за то, что ни одна ценная книга не оказалась небрежно выброшенной.
— Экхарт всегда держался подальше от библиотеки, потому что она напоминала ему о Хайдемари, — сказал Лазафам, — но я верю, что с тех пор раны его сердца затянулись. В прошлом году он зашёл в библиотеку и с нежностью смотрел на её книги.
— Понятно…
Когда наступила тишина, в комнату вошла Кларисса — признак того, что она готова к смешиванию.
— Я так рада, что наконец-то получила возможность поработать для вас служащей, госпожа Розмайн, — сказала она, побуждая меня встать. — Только вчера вечером я просматривала совместные исследования с Древанхелем и прикидывала, что можно улучшить.
Лазафам наблюдал за нами с выражением, похожим на ностальгию.
— Госпожа Розмайн, как долго вы пробудете в мастерской? — спросил он.
— Ну… Мне нужно подготовить образцы магической бумаги «высочайшего качества» до похорон, плюс мне нужно будет убедиться, что господин Фердинанд в порядке, так что… я рассчитываю остаться в мастерской на несколько дней.
Это, похоже, обеспокоило Лазафама, поэтому я быстро добавила:
— Не бойтесь — в отличие от господина Фердинанда, я буду добровольно делать перерывы, чтобы поесть.
Лазафам натянуто улыбнулся и кивнул.
— Да, госпожа.
