Прозвенел третий колокол. Служащие объявили, что Дункельфельгер снова пытается связаться с нами по экстренной связи, и я вместе с Фердинандом отправилась отвечать на их вызов. На этот раз на другом конце оказался не только ауб Дункельфельгера, но и его первая жена, Зиглинда.
— Что вы думаете по поводу вчерашнего разговора? — спросил Фердинанд ауба.
— Оборона дворянской академии, защита Юргеншмидта и спасение королевской семьи — наши главные приоритеты. И как меч зента, мы должны использовать все имеющиеся средства, несмотря ни на что. Мы просим госпожу Розмайн отдать нам приказ.
Стремление Дункельфельгера защищать Юргеншмидт в любых обстоятельствах привело меня в трепет. Зиглинда не возражала против заявления: она просто молча наблюдала за нами. То, что она вообще была здесь, свидетельствовало о том, что всё герцогство поддерживает этот план действий.
— Очень хорошо, — сказала я. — Я прошу вашей помощи, чтобы защитить дворянскую академию и вместе с тем весь Юргеншмидт.
— Дункельфельгер жаждет следовать за воплощением Местионоры, — ответил ауб. — Мы должны дать понять всем в дворянской академии, что справедливость на нашей стороне.
Наверное, он хотел, чтобы я продемонстрировала свой Грутрисхайт, когда мы прибудем на место.
— Не волнуйтесь. Мы отправимся в академию через врата страны — любой осознает, что у нас есть Грутрисхайт.
— Мы снова используем врата? — спросила Зиглинда. — Хороший способ показать, что вы законный кандидат в зенты.
Ауб Дункельфельгер кивнул.
— В таком случае я сообщу об этом рыцарям.
Прежде чем ауб успел подняться и уйти, его жена ухватилась за плащ.
— Для начала я бы предложила ввести друг друга в курс дела и рассказать о том, что нам известно о ситуации, — сказала она с искусной улыбкой. — Господин Фердинанд, будьте любезны.
— Конечно, — ответил Фердинанд, улыбаясь ей в ответ.
«Зиглинда и Фердинанд определённо родственные души. Так и вижу их в роли дуэта убийц или шпионов».
— Из-за последних событий в Аренсбахе, — начал Фердинанд, — наше общежитие было закрыто, а потому мы можем получать сведения из Центра и дворянской академии только из Эренфеста. Досадное обстоятельство, учитывая, что единственный их источник информации — учитель Хиршура, для которой нет ничего важнее собственных исследований.
Общеизвестно, что Хиршура — помешанная на исследованиях чудачка, ничуть не похожая на смотрителя общежития. Подчеркивание нашей зависимости от неё сразу же показало, как мало мы знаем. Зиглинда, видимо, тоже это поняла, потому что сразу начала делиться тем, что узнала от Руфена.
— Госпожа Розмайн, вам известно, что ауб Эренфест разговаривал с королевской семьёй в день, когда вы пригласили нас принять участие в настоящем диттере?
— Да, — ответила я. — Он встречался с принцем Сигизвальдом и обсуждал мой отъезд в Аренсбах. Приёмный отец также передал мне украшение, показывающее, что у меня есть разрешение королевской семьи.
Я больше не надевала его, так как цепочка была на грани превращения в пыль, но ожерелье всё ещё было у меня с собой.
— Как только зент узнал новости от принца Сигизвальда, он велел смотрителям оставаться в своих общежитиях и приказал рыцарскому ордену охранять вход в общежитие Аренсбаха.
«Учитель Хиршура не упоминала об этом, не так ли?»
Хиршура, видимо, посчитала, что главное — просто никуда не выходить, а где она конкретно будет: в общежитии или здании служащих — уже не так важно.
— В то время в Дункельфельгере всех занимала отправка добровольцев в Аренсбах и ожидаемый запрос о помощи от Центра, а потому мы не успели связаться с Руфеном, — продолжала Зиглинда.
Ей досталась почти невыполнимая задача — контролировать людей, взбудораженных подготовкой к настоящему диттеру.
К тому времени, когда добровольцы должны были отправиться в Аренсбах, Дункельфельгер так и не получил никаких новых сообщений от королевской семьи, и рыцари отправились к вратам страны. За время их отсутствия, судя по всему, дальнейших распоряжений тоже не поступило.
— Мы с тревогой ждали рассвета, когда с нами связалась Ханнелора. Она сообщала, что госпожа Розмайн завладела основанием Аренсбаха и просила разрешения направить наших добровольцев на защиту основания Эренфеста. Мы попытались сообщить зенту о завершении боёв в Аренсбахе, но не смогли связаться с ним напрямую.
Ауб Дункельфельгер не слишком удивился: он предположил, что зент, вероятно, занят боем. Зиглинде это тоже не показалось подозрительным: чтобы активировать водяное зеркало, нужно было прикоснуться к его магическому камню, так что немедленный ответ был возможен редко. Они ожидали, что служащий скажет зенту о попытке вызова, и предполагали, что вскоре получат свежие новости.
Но прошёл целый день, а ответа всё не было.
Терпение ауба Дункельфельгера иссякло, и он решил связаться с Руфеном.
— Однако у Руфена, который всё это время оставался в общежитии по приказу короля, не было особой информации, — объясняла Зиглинда. — В его ответе говорилось лишь о том, что он продолжает ждать.
Руфен всегда производил на меня впечатление человека, готового пренебречь приказом и отправиться в бой при наличии возможности, но я, должно быть, ошибалась. Хиршуре было чему у него поучиться.
— В конце концов он всё-таки покинул общежитие, в результате чего был отчитан рыцарями, стоявшими у общежития Аренсбаха. Руфен также отправил ордоннанцы знакомым рыцарям в ордене Центра с просьбой сообщить о ситуации, и те сообщили ему, что королевская семья благополучно эвакуировалась. Отсутствие же каких-либо распоряжений объяснялось решением зента не вызывать Дункельфельгер, когда враги ещё не проявили себя. Я сообщила Руфену, что захватчики из Ланценавии были уничтожены в Аренсбахе и что нам необходимо, чтобы зент всё же связался с нами.
Как выяснилось, Руфен сообщил коллегам о разгроме Ланценавии как раз после того, как королевская семья сообщила Эренфесту, что их не волнует нынешний статус Аренсбаха.
— Должно быть, они решили, что лучше обсудить этот вопрос с зентом. В центральном здании остался лишь минимум рыцарей, и в дворянскую академию и Центр вернулась нормальная жизнь.
Тем же днём Хиршура разослала ордоннанцы разным людям, предупреждая их о чужаках, проникших в дворянскую академию. Раоблут, командир рыцарского ордена, ответил сразу же, приказав ей вернуться в общежитие.
— Руфен отправился в корпус служащих, когда узнал о вторжении, — отметил ауб. — За время, проведённое в общежитии, он успел разочароваться и послал ордоннанц Раоблуту, выпрашивая разрешение присоединиться к предстоящей битве.
«Он проявлял больше сдержанности, чем другие, но… в конце концов, он всё равно был из Дункельфельгера».
Ордоннанц отправился в путь и, к удивлению Руфена, полетел почти прямо вниз, к лесу возле здания служащих, куда он уже направлялся. Он наблюдал за птицей, приближающейся к группе рыцарей, работающих с людьми, которых он никогда раньше не видел.
— Все они были одеты в чёрные плащи, однако, пожалуй, десяток из них не была облачена в доспехи: верный признак того, что это не рыцари. Больше всех выделялась женщина с яркими светлыми волосами, украшенными вульгарными аксессуарами.
«Госпожа Дитлинда, я полагаю?»
У неё хватило наглости надеть в такой момент свои украшения для волос. Я хотела было возмутиться, но часть меня уважала её чрезмерное проявление девичьей силы, которая навсегда останется за пределами моего понимания. Можно было с уверенностью предположить, что даже ланценавцы считали, что с ней трудно иметь дело. Я уже представляла, как она, сверкая магическими камнями, пускается в один из своих танцев среди деревьев.
— Десять человек, которые не были рыцарями, говорите? — спросил Фердинанд у меня за спиной.
— Да, примерно. Мы не можем назвать точное число, потому что они были в основном скрыты, но мы можем со всей уверенностью сказать, что с ними был командир рыцарей. Судя по всему, он велел им скрываться в лесу.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Руфен без раздумий развернулся и стал пробираться обратно к нашему общежитию. Он проходил через центральное здание, когда получил ордоннанц от Раоблута, в котором говорилось, что найти и схватить чужаков — обязанность рыцарского ордена, и никого другого.
Не имея возможности выяснить намерения командира рыцарей и то, куда может распространиться информация, Руфен приказал остальным учителям ни при каких обстоятельствах не покидать своих комнат. Затем он отправил сообщение Дункельфельгеру, предоставив аубу самому решать, что делать дальше.
— Ауб Дункельфельгер желает лишь защитить дворянскую академию, и по приказу госпожи Розмайн мы можем начать сражение для её защиты, — заметила Зиглинда. — Однако в данном случае наши враги и их местоположение неясны. Мы не можем сказать, вовлечён ли в ситуацию только Раоблут и некоторая часть рыцарей или же скомпрометирован весь орден. Есть даже вероятность, что это зент велел ему объединиться с чужаками и защитить их. Если мы не знаем наших противников, то не знаем, куда нападать.
Зиглинда остро осознала проблему, с которой мы столкнулись: в отличие от настоящего диттера, где основания были главной целью большинства сражений, мы не имели ни малейшего представления о том, на что нам нужно нацелиться. Она спросила, есть ли у нас ещё какая-нибудь информация, которая может быть полезна в этой ситуации.
— Кажется, из поместья Ланценавии можно попасть куда-то ещё, помимо общежития Аренсбаха. Господин Фердинанд, вы случайно не знаете, куда?
— Знаю, но я должен попросить вас держать это в секрете: эту информацию я получил только после того, как переехал в Аренсбах и стал помогать его аубу. В поместье Ланценавии есть круг перемещения во дворец, где когда-то жили принцессы другой страны. Теперь, когда Розмайн украла основание Аренсбаха, броши предыдущего ауба больше не работают, а значит, группа Дитлинды не может попасть в своё общежитие. Я предполагаю, что они перебрались во дворец. Он был запечатан после гражданской войны, а все находившиеся там принцессы казнены. Вы можете ещё что-нибудь рассказать об этом, ауб Дункельфельгер?
Я была поражена. Тщательно подбирая слова и переадресовывая вопрос, Фердинанд незаметно намекнул, что слишком молод, чтобы дать на него удовлетворительный ответ.
Ауб взглянул на свою первую жену, после чего слегка неловко кивнул.
— Насколько я понимаю, дверь, ведущая внутрь, находится в самой задней части центрального здания.
В центральном здании дворянской академии находились двери в различные общежития, расположенные в соответствии с рангом герцогства. В дальнем конце находились дворцы королевской семьи, но если пройти еще дальше — что случалось крайне редко, — то можно было наткнуться на дверь, скрытую за печатью Фёрбергена, бога сокрытия. Это был вход во дворец Адальгизы.
— Согласно документам Аренсбаха, дворец находится довольно близко к святилищу Фёрбергена, — добавил Фердинанд.
— Святилище Фёрбергена?.. — повторила Зиглинда, медленно сведя брови вместе. Должно быть, она не знала расположения всех святилищ в дворянской академии. В этом не было ничего необычного; я узнала об этом, лишь просмотрев подземный архив.
— Я могу примерно сказать, где его искать, — сказала я. — Помогая королевской семье переводить документы в подземном архиве, я видела карту, на которой было отмечено расположение всех святилищ академии.
Из-за расположения общежитий территория академии напоминала уменьшенную карту Юргеншмидта. Вкупе с тем, что врата страны Аренсбаха ассоциировались с тьмой, а Ферберген был подчинён той же стихии, стало очевидно, что искомое святилище находится рядом с общежитием Аренсбаха.
— Возможно, дворец невозможно найти снаружи без молитв или магических кругов Анхалтунг, богини совета, подчиненной Богини Света, — размышляла Зиглинда вслух.
— Понятно.
— Однако точно так же, как использование кругов перемещения требует одобрения соответствующих аубов, вход во дворец Адальгизы, скорее всего, потребует одобрения управляющей ею ветви королевской семьи. Но, увы, мы пока не знаем, кто они, и почему комната перемещения запечатанного дворца была открыта и готова принять аренсбахских захватчиков.
— Рассказ учителя Руфена рисует Раоблута довольно подозрительным… — сказала я, вызвав строгие кивки остальных.
— Хотя Раоблут и является наиболее вероятным виновником, у нас есть только один свидетель, на которого можно положиться. Раймунд не упоминал в своём отчёте о том, что видел рыцарей Центра вместе со злоумышленниками. Раоблуту достаточно заявить, что в момент, когда его заметили, он пытался схватить Дитлинду.
— Кроме того, пусть он и командир рыцарей, нет никакого смысла в том, чтобы этот дворец управлялся высшим дворянином, — добавила Зиглинда. — Как давно у него есть ключ? И почему он поддерживает госпожу Дитлинду и Ланценавию? Нам не хватает слишком много информации.
Я кивала в знак согласия с этими здравыми мыслями, когда моё внимание привлёк резкий хлопок. Ауб Дункельфельгер с силой ударил кулаком по раскрытой ладони.
— Главный вывод: нам больше не нужно бродить по дворянской академии в слепом поиске чужаков. Мы начнём атаку на дворец Фёрбергена сегодня вечером.
Я была совершенно ошарашена. Мы все сокрушались по поводу отсутствия улик… так почему же ауб вдруг предложил устроить засаду? Фердинанд скривился от такой вопиющей неосведомлённости, а Зиглинда с досадой приложила руку ко лбу.
— Мы уже знаем о чужаках, не так ли? — продолжал ауб Дункельфельгер, широко ухмыляясь. — Уничтожение места, которое, судя по всему, является их операционной базой, имеет первостепенное значение. Все они должны быть там ночью. Тогда мы и нанесём удар!
Фердинанд скрестил руки.
— Хотя я оценил идею сокрушить их всех разом, но не стоит ли вам сотрудничать с другими герцогствами? Заложили ли вы основу для такого сотрудничества?
Ведь если бы два наших герцогства действовали в одиночку, остальные предположили бы, что мы пытаемся присвоить славу себе. Во время следующего собрания герцогов они даже могут обвинить нас в том, что мы действовали вопреки интересам короля. Особенно важно будет поставить их в известность о наших планах до того, как мы начнём действовать.
— Все они были бесхребетными трусами, — ответил ауб. — Об их привлечении не может быть и речи.
Ауб Дункельфельгер действительно пригласил другие герцогства помочь защитить дворянскую академию… и все они ответили, что им потребуется три дня на подготовку к вылазке. Им требовалось время, чтобы выяснить текущее положение королевской семьи, собрать своих рыцарей, выбрать, кто из них будет участвовать, а также подготовить магические инструменты и лекарства. В зависимости от масштабов сражения, возможно, им также придётся направить слуг в общежитие, чтобы те убрали комнаты и приготовили еду.
В ответ на это возмущенный ауб Дункельфельгер воскликнул: «А вы бы стали сидеть сложа руки, если бы на вас напали огромные магические звери?!» Другие аубы сказали, что это неудачное сравнение, когда мы потенциально находимся на грани войны.
«Хм… Честно говоря, я не уверена, что могу встать на сторону Дункельфельгера в этом вопросе. Сколько ещё герцогств готовы к подобной битве в любой момент?»
Дункельфельгер, конечно, был надежным союзником, но мы не могли ожидать, что кто-то ещё сможет сравниться с ним в готовности к бою. Эренфесту потребовалось не меньше месяца, чтобы подготовиться к нападению Георгины.
— Дитлинда, самопровозглашенный кандидат в зенты, была замечена среди вторгшихся, — прямо сказал ауб. — Их целью должен быть Грутрисхайт. И даже если забыть про неё, солдаты Ланценавии представляют собой огромную угрозу как потомки Толквенхайта. Если судить по присланным ими принцессам, рисковать, недооценивая количество магической силы, которой они обладают, категорически нельзя.
— О боги… Откуда ты можешь знать, сколько магической силы было у тех принцесс? — с невозмутимой улыбкой спросила Зиглинда. Это вызвало ворчание её мужа, который явно не знал, что ответить.
— Опасения ауба Дункельфельгера вполне обоснованны, — сказал Фердинанд. Он бросил на ауба суровый взгляд, но тем не менее продолжил поддерживать его. — Ланценавия послала своих принцесс для сохранения города, который построил Толквенхайт. Они поддерживали отношения с королевской семьёй Юргеншмидта, а дети, родившиеся с наибольшей магической силой, получали штап и возвращались в Ланценавию. Знаний истории достаточно, чтобы понять, что у принцесс было много магической силы.
— Действительно, — добавил ауб с бесстыдным кивком. — Господин Фердинанд прав.
— Согласно письму Дитлинды, — продолжал Фердинанд, глядя на ауба уже более спокойным взглядом, — среди тех, кто вторгся в дворянскую академию, есть один такой ребёнок. Мальчик, которого воспитывали, чтобы он стал королем Ланценавии.
— Что?
— У него гораздо больше магической силы, чем у нынешней королевской семьи, и к тому же есть штап. По правилам, для получения штапа ребёнок из дворца должен быть зарегистрирован как член королевской семьи. Мы не можем проверить, действительно ли это было сделано, но в зависимости от местонахождения его медали он может получить Грутрисхайт в любой момент.
Фердинанд ничего не сказал о том, что в процессе обучения необходимо помолиться у каждого из святилищ дворянской академии. От его мудрого умолчания нависшая угроза казалась ещё страшнее, словно она была прямо у нас перед носом.
— Мне всё равно, что другие герцогства будут тянуть время, мы нападем сегодня же, — заявил ауб. — Мы не можем позволить чужеземцу захватить Грутрисхайт. Даже если Раоблут поведёт против нас рыцарский орден, мы сокрушим всех ланценавцев, которые осмелятся перечить нам.
— Сегодня ночью, когда сменится день, — добавил Фердинанд.
— Мы полетим на ездовых зверях из нашего общежития ко дворцу, — продолжил ауб. — Быстрее, чем Штейфериз, богиня штормов!
