Я наблюдала за дверью в зал и проходящими через неё ордоннанцами, а мои рыцари стояли наготове, чтобы защитить меня. Я не могла видеть происходящее внутри, и это вызывало у меня одновременно и тревогу, и облегчение: я беспокоилась о том, как там все, но в то же время была рада, что мне не придётся видеть ещё одну резню, подобную той, что постоянно появлялась в моих кошмарах. Сжав кулак перед грудью, я молилась о том, чтобы битва поскорее закончилась и никому из наших рыцарей не пришлось отдавать свои жизни.
Дверь распахнулась, и оттуда выскочили несколько рыцарей Аренсбаха с суровыми выражениями лиц. С первого взгляда я поняла, что они пришли не для того, чтобы объявить о нашей победе. Скорее, они отступили, потому что были ранены. Я тут же начала их исцелять.
— Как у нас обстоят дела? — спросила я между делом.
— Рыцарей Центра оказалось больше, чем мы ожидали, — объяснили аренсбахцы, восстанавливая силы лекарствами восстановления под защитой моего щита.
По их словам, наша внезапная атака с помощью магических инструментов сработала хорошо, но многие рыцари Центра были в серебряных плащах, что осложняло задачу.
— Мы взяли с собой немагическое оружие, готовясь к такому развитию событий, но группа принца Анастасия — нет, — добавил другой рыцарь. — Они брали оружие у наших павших противников, чтобы иметь возможность сражаться, но главная их роль была не в этом. Присутствие принца заставило некоторых наших врагов остановиться.
Раоблут, очевидно, приказал рыцарям Центра «победить врагов короля». Они не возражали против сражения с Фердинандом и остальными, но отказались повернуть оружие против Анастасия. Это действительно изменило ход битвы в нашу пользу.
— Возможно ли, что на этих людях использовался трук? — уточнила я.
— Мы не можем судить об этом только по внешнему виду, — ответил один из рыцарей.
— Однако, — вмешался другой, — принц Анастасий был в ярости от того, что командир рыцарей предал зента. Он осаждал его множеством вопросов во время сражения.
Похоже, принц хотел знать, почему Раоблут выступил против них и как долго он планировал своё предательство.
— Нам нужно восполнить запасы магических инструментов и лекарств восстановления, поэтому господин Фердинанд вызвал подкрепление, — вторил ему третий. — Они должны скоро прибыть.
Рыцари ещё немного отдохнули, после чего покинули щит Шуцерии и вернулись к сражению. Я могла бы присоединиться к ним, но в результате лишь напугалась бы, не принеся пользы; потому я сейчас дежурила у дверей, выполняя роль служащей. Я могла войти в зал только после окончания боя либо чтобы провести массовое исцеление или очищение, если будет применено что-то вроде яда мгновенной смерти. Тем не менее мне отчаянно хотелось узнать, что там происходит.
— Просто сидя здесь, я начинаю волноваться… — пробормотала я, переводя взгляд между дверью и листом магической бумаги, который позволил бы моему вашену заполнить весь зал. Мы не могли знать, когда наш враг применит свой яд.
Ангелика кивнула мне в знак понимания. Она поглаживала рукоять Штернлюка и пристально смотрела на дверь в зал.
— Госпожа Розмайн, мы принесли магические инструменты и лекарства для восстановления, — раздался голос.
— Хартмут, Кларисса и даже Юстокс?.. — удивилась я. — Разве вы не приглядываете за дворцом Адальгизы?
— Господин Фердинанд приказал нам прийти сюда, — заявила Кларисса, выпячивая грудь. — Управление магическими инструментами и лекарствами входит в обязанности служащих.
Хартмут улыбался рядом с ней.
Я начала проверять ящики, с которыми прибыли мои последователи: их содержимое нужно было распределить между рыцарями, израсходовавшими свои лекарства восстановления. Но не успела я отойти далеко, как зал потряс мощный взрыв. Это произошло так внезапно, что у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло.
«Ч-что это было?!»
Это не мог быть один из наиболее жестоких магических инструментов Хартмута: они были слишком опасны, чтобы использовать их во время столь хаотичной битвы, — а значит, за этим нападением стоял враг. Я положила руку на грудь и повернулась к двери.
— Юная леди! — крикнул Юстокс. — Я позову, если понадобится ваше исцеление!
Затем он бросился в зал.
Я кивнула и начала инструктировать своих последователей:
— Приготовьтесь вступить в бой. Теперь, когда Хартмут и остальные здесь, мы можем использовать нашу магическую бумагу.
Сердце заколотилось, когда я достала из кожаного мешочка несколько листов: чтобы воспользоваться магическим камнем, мне пришлось бы закрыть глаза, а это сделало бы моё исцеление слишком неуклюжим. Я выбрала магические круги Фрютрены и Лонгшмер, ориентируясь на орнамент по краям их страниц, а затем взяла в руки свой штап.
Хартмут и Кларисса приготовили собственные круги для масштабной магии, наполнили штапы магической силой, а затем сразу же выпили лекарства восстановления. Если подготовить такую бумагу заранее, она могла оказаться особенно полезной в бою: с её помощью можно было творить магию, не прибегая к помощи магических камней или долгих заклинаний. Однако были и минусы: её производство обходилось недёшево, а для активации требовалось много магической силы. Последнее было особенно важно: краткий миг, необходимый для активации, мог стоить человеку жизни. Его нужно было использовать в самый подходящий момент.
Леонора и Матиас стояли передо мной с поднятыми щитами. Ангелика и Корнелиус взяли в руки оружие и стояли на страже, а Лауренц ждал у входа в зал, готовый в любой момент открыть дверь. Всем потребовалось всего несколько секунд, чтобы подготовиться, но эти секунды показались мне вечностью.
— Юная леди! Исцеление! — крикнул Юстокс.
— Вперед, Кларисса!
— Да!
Лауренц распахнул дверь перед Ангеликой и Корнелиусом, которые устремились внутрь, чтобы обезопасить вход. Кларисса бросилась за ними, двигаясь быстрее, чем можно было ожидать от служащей, и начала активировать свой усиливающий магический круг.
Я бросилась в аудиторию следом, полагаясь на Леонору и Матиаса, которые прикрывали меня. В моём сознании это был стремительный спринт, но для остальных, вероятно, это была скорее лёгкая пробежка. Лучше было не думать об этом слишком много. В мрачной темноте зала — окон здесь было гораздо меньше, чем в коридоре, — магический круг Клариссы сиял как солнце.
— Госпожа Розмайн! — позвала она.
Я направила магическую силу в лист бумаги с магическим кругом Фрютрены, отчего круг стал зелёным. Затем взмахнула штапом, запустив его в золотой круг Клариссы. Они слились, а затем разделились на мириады меньших кругов, каждый из которых выстрелил зелёными искрами, окрасившими весь зал очищающим светом.
— Хартмут! — воскликнула я, направляя магическую силу в круг Лонгшмер.
— А вот и вы, — кивнул он, активируя свой усиливающий магический круг. Когда он поднялся в воздух, я выстрелила в него магическим кругом Лонгшмер, что привело к тому же результату, что и мгновение назад: два круга слились, разделились, а затем залили комнату зелёным светом.
— Что за?..
Я заметила несколько растерянных голосов, когда рыцари уставились на множество магических кругов. Хотя я не была уверена, что именно вызвало этот мощный взрыв, он, должно быть, вывел из строя огромную часть наших сил; больше людей, чем ожидалось, начали подниматься на ноги, по мере их исцеления. Но ещё больше меня удивило состояние зала.
— А? Но это не имеет никакого смысла…
Зал в зависимости от ситуации имел разное внутреннее убранство. По какой-то странной причине сейчас он выглядел так, словно его подготовили к выпускной церемонии. Я могла видеть сцену для танца посвящения, и алтарь, ведущий в Сокровенный зал.
В зелёном свечении я искала тех, кого могла узнать. Кто-то возле алтаря, должно быть, бросил в сторону входа взрывной магический инструмент: многие всё ещё лежали в круге вокруг того места, куда оно, предположительно, упало. Анастасий и его рыцари сопровождения лежали на земле, а Экхарт привалился к стене справа от меня. Должно быть, он защищал Фердинанда, который почти сразу же встал.
— Господин Фер… — попыталась окликнуть я его, но его глаза широко распахнулись, и внезапный крик прервал мои попытки.
— Ты там! Умри!
Голос Раоблута эхом разнесся по залу. В то же время ослепительная волна радужного света устремилась прямо ко мне.
— Госпожа Розмайн!
— Гетайльт!
Крикнули Ангелика, Корнелиус и Фердинанд, и в мгновение ока вокруг меня появились щиты и рыцари. Я могла только наблюдать, как радужный свет врезался прямо в нашу защиту, заставив исчезнуть два щита Фердинанда.
— Раоблут… — пробормотала я.
Крупный мужчина у алтаря злобно смотрел в нашу сторону. Он взмахнул плащом — тот был серебряным, а не чёрным, как у рыцарского ордена, — и снова направил магическую силу в свой клинок. Он засиял радужным светом, озарившим зал. От убийственного намерения в его глазах у меня по спине пробежала дрожь.
— Я был уверен, что этот инструмент избавит меня от всех главных угроз, — отметил Раоблут совершенно ровным тоном. — Подумать только, существует такое мощное исцеление… Ты стоишь у меня на пути. Исчезни.
Его тихая, но абсолютная злоба охватила меня. Он хотел меня убить. Я оказалась так напугана, что не могла даже пошевелиться.
— Король Джервазио получит Грутрисхайт, — продолжал командир рыцарей. — В этом мире нет места тем, кто бросит ему вызов или выступит против него.
Раоблут приготовился снова атаковать, но вспышка света остановила его. Статуи богов и их божественные инструменты засияли, и низкий гул потряс зал, когда они пришли в движение. Они закружились, словно выполняя танец посвящения, и скользнули по обе стороны от алтаря.
— Что?
— Они двигаются?
Рыцари выглядели озадаченными, но я догадалась, что это значит. Статуи сдвинулись во время моего ритуала получения божественной защиты, и они уже отошли в сторону к тому времени, когда я появилась на алтаре, получив от Эйвермина Книгу Местионоры. Мозаичная стена могла открыться в любой момент.
«Джервазио идёт».
Не только я поняла, что сейчас произойдёт: Фердинанд с мрачным выражением лица наблюдал, как в дальней стене появляется проём. Рыцари молча смотрели на алтарь.
— Он грядёт! — объявил Раоблут. — Король Джервазио, истинный зент, избранный богами!
В его голосе сквозила безумная одержимость, что вызвало несколько отчаянных взглядов со стороны рыцарей. Они только что видели, как двигаются статуи и открывается алтарь, словно сами боги приветствуют нашего врага.
«Я бы не стала винить того, кто решил, что это означает, что он был избран богами».
— Это вход в Сад Начал. Больше ничего, — отметила я, надеясь устранить любые недоразумения, прежде чем они успеют укорениться. — Туда попадают, когда получают свой штап или божественную защиту. Я прошла через этот же ход после того, как получила Книгу Местионоры.
— Госпожа Розмайн?!
— Госпожа Эглантина также получила доступ к Саду Начал, когда получила свой штап, и любой кто обладает всеми атрибутами мог увидеть, что алтарь открывается точно так же. В этом нет ничего особенного.
Рыцари, которые были на грани празднования, вдруг стали выглядеть неуверенно. Моя попытка успокоить всех увенчалась успехом, но при этом я ещё больше разозлила Раоблута. Его руки задрожали от гнева, когда он замахнулся на меня мечом и закричал:
— Я уничтожу тебя до возвращения короля Джервазио!
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Гетайльт!
Меня снова окружили щиты. Несколько из них были от Фердинанда, хотя он не отходил от Экхарта, пока измождённый рыцарь пил лекарство для восстановления. Остальные были из моих последователей — даже Хартмут и Кларисса шагнули ко мне. На этот раз они предвидели нападение.
Раоблут не собирался отступать. Он влил в свой меч ещё больше магической силы и зарычал:
— Сокрушите тех, кто выступает против истинного зента! Захватите святую Эренфеста! Ради Юргеншмидта мы заставим её служить храму Центра!
Рыцари Центра, окружавшие его, разбились на три неравные группы. Та, что слева, отправилась за Анастасием и его стражниками, которые находились вне зоны действия моего исцеления и всё ещё лежали на земле. Но сначала им нужно было одолеть рыцарей Хайсхица, которые защищали раненых и раздавали лекарства восстановления. Группа рядом с ними приготовила оружие, но держалась поближе к Раоблуту.
Что касается группы справа, то они приготовили свои луки и быстро начали выпускать в нас стрелы.
— А?!
У меня перехватило дыхание. Они целились в Фердинанда, но его щиты все ещё защищали меня. В его сторону полетел залп стрел… и поразили щиты Юстокса, Экхарта и рыцарей Аренсбаха, которые двинулись на его защиту.
— Щиты для госпожи Розмайн! — потребовала Леонора.
Как бы я ни была рада, что Фердинанд не пострадал, я не могла потерять концентрацию. Раоблут снова взмахнул мечом, и растущая масса радужной магической силы приближалась ко мне.
— Гетайльт!
Времени на чтение молитвы на создание щита Шуцерии не было. Хотя масса радужного света пробила многочисленные защиты Фердинанда, нескольких следующих слоев оказалось достаточно, чтобы рассеять её. Я была в безопасности, но Корнелиус и Лауренц испустили стоны боли на передовой линии.
— Ангелика, Матиас — вперед! — приказала Леонора, не пропуская ни одного удара. — Госпожа Розмайн, создайте щит ветра!
Это была тактика, использованная нами во время сражения с Дункельфельгером: сначала мы полагались на гетайльт, а потом формировали щит Шуцерии. На любом поле боя важно иметь место, где наши рыцари могли бы оставаться в безопасности.
— О богиня ветра Шуцерия, защитница всего…
Пока я читала молитву, мои рыцари сопровождения перегруппировались: Лауренц и Корнелиус отступили назад, чтобы выпить лекарства восстановления. Однако группа врагов, оставшаяся с Раоблутом, стала обстреливать нас своими радужными атаками. Сгустки магической силы разных размеров беспорядочным, но непрерывным потоком обрушились на нас. Лауренцу и Корнелиусу пришлось вызвать щиты, прежде чем они смогли что-либо выпить.
Некоторые атаки наших врагов не содержали особого количества магической силы, другие же были переполнены ею. Теперь, когда щиты Фердинанда не действовали, они настигали нас, но я продолжала молиться, пока последние оставшиеся гетайльты поглощали их удары.
— Даруйте мне щит ветра, чтобы я могла сдуть тех, кто хочет причинить мне вред.
В воздух взметнулся столб жёлтого света, заставивший рыцарей Центра удивлённо вскрикнуть, а вокруг нас с металлическим треском возник куполообразный щит Шуцерии. Магические атаки наших врагов не смогут пробить эту защиту. Мои рыцари начали расслабляться, ведь их больше не теснили.
— Будьте начеку и быстро пейте лекарства! — распорядилась Леонора, сузив свои глаза цвета индиго на Раоблута и его союзников. — Мы выступаем против рыцарского ордена, а не против простых учеников дворянской академии!
Хотя гражданская война сильно проредила дворянское население и нанесла сильный удар по качеству рыцарей страны, в орден Центра по-прежнему входили лучшие из тех, кого мог предложить Юргеншмидт. Мои рыцари считались одними из сильнейших учеников в своих классах, но у них не было шансов против таких ветеранов, как Карстед и Бонифаций. У наших нынешних противников тоже было много опыта, так что победить их будет нелегко.
— Мы должны стремиться к воссоединению с господином Фердинандом, — продолжила Леонора. — Но сейчас, похоже, оба наших отряда прижаты.
Помимо залпа стрел, Фердинанду и его рыцарям пришлось выдерживать целый град из магических орудий. Над их головами гремели взрывы, а во все стороны стреляли серебряные иглы, игнорирующие любые барьеры из магической силы, что особенно осложняло их положение. Я полагала, что эти орудия прибыли из Ланценавии.
— Госпожа Розмайн, — обратилась Леонора. — Поддержание щита — ваша главная задача, я это понимаю, но сможете ли вы исцелить группу принца Анастасия? Если мы сможем вернуть их в бой, чаша весов склонится в нашу пользу.
Я не могла отрицать ценность Анастасия в этом бою: некоторые из наших противников отказались нападать на принца, а воины на его службе были рыцарями Центра. Вылечив принца и его отряд, я вернула бы их всех в бой, а также освободила бы рыцарей Дункельфельгера, занятых лечением раненых.
«Помочь им — наш лучший выход, но…»
Я сделала паузу, чувствуя, как шквал радужных ударов бьёт по моему щиту, а затем кивнула:
— Я сделаю всё, что в моих силах. Но в то же время я бы посоветовала вам всем поднять щиты; похоже, наши противники концентрируют свои атаки на одной точке. Или же их удары сильнее и мощнее, чем все те, что обрушивались на мой щит раньше.
Убедившись, что мои рыцари подняли щиты, я зажмурила глаза и приготовила посох Фрютрены. Правильное чтение заклинания сработало бы лучше, чем магический круг на листе бумаги, который мог исцелять только в заранее заданных пределах. Проблема заключалась в том, что молитва была длинной и требовала определенной степени безопасности для исполнения.
— О богиня исцеления Лонгшмер, что служит богине воды Фрютрене, услышь мои молитвы…
Я влила магическую силу в посох Фрютрены. Группе Фердинанда, вероятно, требуется исцеление не меньше, чем группе Анастасия.
— Одолжи мне свою божественную силу и дай мне возможность исцелить тех, кто пострадал…
— Матиас, Ангелика! — воскликнул Корнелиус, едва не прервав меня. Мои глаза были закрыты, поэтому я не могла видеть, что происходит, но, должно быть, я слегка отшатнулась; Леонора криком напомнила мне, что нужно сосредоточиться. Моё горло сжалось от страха перед неизвестностью, и голос начал ломаться. Трудно было продолжать молиться, когда сердце колотилось, а всё тело дрожало.
— Молю, наполни всё вокруг отзвуками священной мелодии и ниспошли мне исцеляющее благословение.
Не успели последние слова слететь с моих уст, как я развеяла посох и открыла глаза. Вражеский рыцарь, стоявший перед щитом Шуцерии, ударил Корнелиуса с такой силой, что его отбросило в сторону.
— Ч-что происходит?! — воскликнула я.
— Рыцари Центра сократили расстояние во время своего обстрела, а затем попытались пробить наш щит, как только вы начали молитву, — ответила Леонора. — С ними сражаются Матиас, Ангелика и Корнелиус.
Я не чувствовала, чтобы кто-то пробивал щит, но видела, как сквозь него проскальзывают части серебряной одежды и оружия наших противников, пока продолжался бой. Если бы мы позволили кому-то из них пройти сквозь барьер, мои рыцари были бы бессильны остановить их. При любом проявлении насилия они вылетят за пределы щита, как Юдит, когда Лестилауту удалось проникнуть внутрь.
— Прочь с дороги! — прорычала Кларисса. — Никто не будет проявлять неуважение к воплощению Местионоры пока я здесь!
Она прыгнула на поле боя и метнула магический инструмент во врагов перед нашим щитом. Оно взорвалось прямо у них перед носом, выпустив красный порошок, от которого рыцари поперхнулись, схватились за лица и начали кататься по полу. Должно быть, это был негарос.
Матиас и Ангелика воспользовались суматохой, чтобы атаковать врагов своим немагическим оружием.
— Кларисса! Продолжай! — призвал Хартмут, бросая ей различные инструменты. — Не давай им прохода!
— Предоставь это мне! — крикнула в ответ Кларисса, с гордой ухмылкой наблюдая за бьющимися в муках рыцарями. Что-то подсказывало мне, что они вдвоём справятся с любым, кто попытается пробить наш щит.
Я повернулась, чтобы посмотреть на Раоблута, который был занят инструктированием своих рыцарей. Он ни на шаг не отходил от алтаря, который они охраняли.
«Юдит могла бы ударить его отсюда».
Я закусила губу, глядя на расстояние между нами. Мне было так обидно, что Юдит не смогла поехать с нами из-за того, что была несовершеннолетней.
— Похоже, магические инструменты Хартмута действуют против серебряного снаряжения, — заметила Леонора. — Матиас, Ангелика, отойдите пока назад. Мы с Лауренцем пойдём впереди.
Матиас и Ангелика выполнили указание и переместились в конец нашей группы. Хартмут дал им лекарства восстановления, и они устроились рядом со мной.
— Честно говоря, я думал, что благодаря вашим благословениям этот бой будет намного легче, чем обстоят дела сейчас… — с отчаянием сказал Матиас. Он бросил взгляд на рыцарей Центра и выпил своё лекарство. — Не ожидал, что опыт даст им такое преимущество. Такое ощущение, что мы противостоим армии из господинов Бонифациев.
Я покачала головой в ответ на его предположение:
— Матиас, мы не единственные, кого боги готовы поддержать. Эренфест и Дункельфельгер показали всей стране, как получать благословения; возможно, рыцарский орден уже использует их в бою.
Орден Эренфеста узнал о ритуале Дункельфельгера и использовал его во время последней охоты на Повелителя зимы. Королевская семья и их последователи присутствовали на состязании герцогств, поэтому было бы совсем не странно, если бы рыцарский орден Центра провёл там ритуал, представленный в качестве исследования.
— Может, использовать ритуал Богини Моря? — задумалась я. Возможно, мы получим преимущество, если вернём богам благословения, а затем повторим свои собственные. Это казалось целесообразным, если мы сможем помешать рыцарям Центра провести собственный ритуал.
— Госпожа Розмайн! Мы готовы оказать вам поддержку! — Хайсхиц позвал в тот момент, когда я создала свой штап. Группа Анастасия оправилась и снова вступила в бой, что давало нам очень важную свободу действий.
Но моё облегчение длилось лишь мгновение.
— Раздавите их, пока они не воссоединились! — крикнул Раоблут, приказывая всем сосредоточить свои атаки на нас и останавливая Хайсхица всплеском радужной магической силы. — Они наиболее уязвимы, когда находятся порознь!
«Хотелось бы, чтобы они были немного слабее, но… это всё равно может сработать».
Молясь о том, чтобы группа Хайсхица благополучно присоединилась к остальным нашим силам, я создала свой штап, нарисовала знак Богини Моря, а затем с помощью штрейтколбена превратила свой штап в посох.
— О богиня моря Феафюремеа…
Я взмахнула посохом, и грохот волн прервал шум битвы.
— Что она делает?! Остановите её!
— Теперь всё кажется таким тяжёлым!
— По крайней мере, предупреждайте нас заранее!
Войска обеих сторон использовали благословения, чтобы укрепить себя, и многие оступились, когда у них внезапно отняли эту силу. Я продолжила молиться сквозь гневные крики:
— Богам, даровавшим нам свои благословения, с нашей благодарностью и молитвами мы предлагаем нашу магическую силу.
Я подняла посох Феафюремеа в воздух — и с особенно громким треском столб света устремился к потолку.
«Этого должно хватить. Осталось только вернуть благословения нашим собственным войскам»
Я вернула свой штап в нормальное состояние и открыла глаза. Зал был неподвижен: весь энтузиазм, связанный с битвой, улетучился вместе с благословением богов. Это был идеальный шанс начать молиться… но не успела я и рта раскрыть, как на меня навалилась странная сила, словно внезапно появился внушительный враг. Я начала осматривать комнату, что заставило Леонору спросить, не случилось ли чего.
— Я чувствую что-то странное… — призналась я, затем указала на вершину алтаря. — Непреодолимое давление… исходящее оттуда.
