Ордоннанц влетел в комнату и, совершив круг по ней, приземлился на руку Рихарде:
— Это Леонора. Мы прибыли во дворец Адальгизы и скоро присоединимся к вам. Здешние рыцари согласились помочь донести наш багаж до общежития.
Благодаря Фердинанду круг перемещения дворца снова был активен, позволяя перемещаться между Аренсбахом и дворянской академией. Леонора, Корнелиус, Хартмут и Кларисса, отправившиеся через этот круг за вещами, только что вернулись в Центр. С ними также должны были прибыть Лизелетта и Гретия.
— Она хочет, чтобы мы приветствовали рыцарей, когда они прибудут, — объяснила Рихарда, — и, если они воспользуются перемещающей дверью, это произойдёт довольно скоро. Я должна проинструктировать слуг, которые будут принимать багаж. Брюнхильда, Оттилия, проследите, чтобы юную леди привели в порядок и проводили к парадному входу.
Затем Рихарда ушла, оставив меня с Брюнхильдой и Оттилией. Они позаботились о том, чтобы мои волосы и платье были в порядке, а Бертильда принесла серебряную ткань, которую аккуратно накинула мне на голову.
— Дамуэль, это Юдит. Мы сопровождаем госпожу Розмайн в вестибюль. Будь готов охранять её.
Ещё один ордоннанц. Это означало, что Дамуэль будет ждать у лестницы на втором этаже. Ангелика подхватила меня на руки и понесла, как это обычно происходило в последнее время.
— Ты собираешься сменяться с Леонорой и остальными, чтобы забрать свой багаж? — уточнила я.
Ангелика вздохнула.
— Я настаивала на том, что мне не требуется сменной одежды: в конце концов, я всегда могу почистить ту, что на мне вашеном, но по словам Лауренца подобное непозволительно. Это так печально. Господин Экхарт сказал, что во время войны мы должны быть всегда начеку…
Её тон был меланхоличным, но ни одна нормальная дворянка не стала бы использовать недавний конфликт как предлог для того, чтобы перестать менять свою одежду. Лауренц был прав, когда остановил её.
— Ха-х. Сомневаюсь, что Экхарт имел в виду, что ты должна постоянно носить одну и ту же одежду или не снимать доспехи. Разве он сам не собирается забрать свои вещи?
— Если подумать, я слышала, что он отправлялся в Аренсбах…
Мы подошли к вестибюлю. Дверь была распахнута настежь, и в общежитие входили мои последователи вместе с теми, кто нёс их багаж. Я попросила Ангелику отпустить меня, а затем обратилась к рыцарям Аренсбаха.
— Я выражаю вам благодарность за помощь. Примите мою признательность. Мне сказали, что вы планируете отправляться домой посменно. Пожалуйста, отдыхайте по возможности и внимательно следите за госпожой Летицией.
Из-за нападения ланценавцев дворяне, всё ещё остававшиеся в замке Аренсбаха, были в основном союзниками Дитлинды, а не Летиции. Группа Дитлинды с тех пор была заключена в тюрьму, но не было бы странно, если бы её сторонники попытались как-то использовать предоставленную им возможность.
— Не волнуйтесь, госпожа Розмайн, с госпожой Летицией всё в порядке, — заверила меня Лизелетта. — Она была очень рада услышать, что бои в дворянской академии завершились и что вы и господин Фердинанд в безопасности. Не так ли, Гретия?
— Да, — кивнула Гретия. — Она очень хорошо о нас заботилась.
***
Вернувшись в мои покои, Лизелетта и Гретия ещё немного порадовались тому, что битва наконец закончилась и все в безопасности, а также бурно отреагировали на снятие с меня серебряной ткани. Общежитие вернулось к нормальной жизни.
Я же тем временем стала практиковаться в танце посвящения.
«Да уж, нелегко…»
Я уже привыкла к своему новому телу, когда дело касалось обычных движений, но танец был чем-то совершенно иным. Вероятно, из-за более длинных ног и дополнительного веса мне стало гораздо труднее управлять моим центром тяжести. Я не была уверена, что когда-нибудь смогу танцевать достаточно плавно, чтобы заслужить проходной балл от Фердинанда.
«Я даже не знаю, когда состоится эта новая церемония коронации. Успею ли я подготовиться?»
Несмотря на беспокойство, я продолжала занятия, заучивая параллельно сценарий нашей встречи с королевской семьёй.
***
— Госпожа Розмайн, мы только что получили новую одежду от компании «Гилберта», — объявила Брюнхильда. — Как замечательно, что всё пришло вовремя!
Утром в день встречи я получила свою новую одежду. Наряд был сшит из тонкой аренсбахской ткани, подаренной мне Фердинандом, и окрашен с помощью метода, популярного в Эренфесте. К нему прилагалось подходящее украшение для волос в полном соответствии с заказом.
— Ткань была выбрана просто великолепно, — восторгалась Брюнхильда. — Она пропускает идеальное количество света. А украшение для волос, которое сделала Тули, выглядит как всегда просто великолепно.
— И вправду… Это действительно прекрасное сочетание, — согласилась я, кивнув и улыбнувшись. Но внутри я была в панике.
«Тули… Это мастерица, изготавливающая для меня украшения для волос?»
Это имя совершенно вылетело у меня из головы. Я должно быть встречалась с ней, когда делала заказ, но, несмотря на это, все мои попытки вспомнить её лицо увенчались провалом.
«Почему ничего не получается?..»
Тули, должно быть, — мастерица по украшениям для волос, работающая на компанию «Гилберта». Я могла представить себе Коринну и её швей без всяких проблем, так почему же не могла вспомнить эту девушку, которую Коринна несомненно приводила ко мне?
«Что ещё я забыла? Потерянные воспоминания важны или они не имеют значения?»
Ломая голову, я вдруг вспомнила, как Фердинанд спрашивал меня о моих воспоминаниях, когда я очнулась в Саду Начал. Он сказал что-то о том, что Местионора исказила мой разум.
«Может быть, это плата за нисхождение богини в моё тело?»
По спине пробежал холодок. Живот скрутило. Я не знала, что забыла и как это вспомнить. Совершенно неестественным образом я теряла память, даже не осознавая этого. Сама мысль об этом приводила в ужас.
«Успокойся. Не стоит волноваться. Способ вернуть память обязательно найдётся!»
Сразу после пробуждения мои мысли немного путались, однако я быстро вспомнила события, предшествовавшие моей встрече с богиней. Может быть, это слишком оптимистично с моей стороны, но я сочла это хорошим знаком — потерянные воспоминания не должны были кануть в небытие. Я была уверена, что скоро всё вспомню.
Однако прямо сейчас я всё ещё ничего не знала об этой Тули.
— Господин Фердинанд прибыл в комнату для чаепития, — сообщила мне Рихарда. — Он хочет поговорить с вами перед встречей.
Фердинанд был единственным человеком, с которым я могла обсудить вопросы, связанные с богиней. Я направилась к двери, но Ангелика, использовав серебряную ткань, снова подхватила меня.
— Ангелика, будь осторожнее с госпожой Розмайн, — упрекнула Кларисса. — Ты обращаешься с ней, как с каким-то багажом. Будь благодарна, что тебе выпала возможность нести воплощение богини, и относись к ней с благоговением и заботой.
— Ты права. В следующий раз я буду внимательнее.
Ангелика действительно стала обращаться со мной несколько грубее, но я слишком беспокоилась о своей памяти, чтобы обращать на это внимание. Она могла обращаться со мной как угодно, лишь бы быстро доставила меня к месту назначения.
Слуги входили и выходили из комнаты для чаепития, готовясь к нашей встрече с королевской семьёй за обедом. Тем временем герцогская чета проверяла всё, чтобы не возникло никаких проблем. В углу комнаты было отведено место, где по очереди отдыхали последователи гостей, и когда мы прибыли, я увидела там Фердинанда с уже включенным инструментом для защиты от подслушивания. Я заняла место напротив него и немного подождала, пока слуги приготовят нам чай и удалятся.
— Розмайн, ты запомнила листы, которые я тебе дал? — спросил Фердинанд.
— Да, но есть кое-что более важное, что я хотела бы обсудить. Некоторые из моих воспоминаний пропали. Например… — я подняла руку и коснулась своих волос. — Я не могу вспомнить лицо мастерицы, которая сделала это украшение для волос.
Я ожидала большей реакции, однако Фердинанд просто кивнул:
— Как я и предполагал. Ты также не можешь вспомнить красильщицу, которая окрасила эту ткань, не так ли? Ты сделала её своей «Ренессанс». Подозреваю, что твои воспоминания о ней были отрезаны.
— Красильщица? Ренессанс?
Я снова отчаянно рылась в мыслях. Я особенно обратила внимание на титул Ренессанс — так называли эксклюзивных мастериц герцогской семьи, занимающихся распространением нового метода окрашивания, который, помимо прочего, использовался для окрашивания юбки, в которую я была одета. Я опустила взгляд и прикоснулась к ткани. Я сама попросила использовать этот метод, поэтому у меня точно должна была быть красильщица… но я не могла вспомнить ни её лица, ни имени.
— Ничего не могу вспомнить… — пробормотала я. — Господин Фердинанд, что вы знаете обо всем этом? Вы сказали, что воспоминания оборвались, а не исчезли. Богиня что-то сказала вам? Я должна знать.
Я поднялась на ноги, но Фердинанд жестом велел мне сесть, нарочито внимательно разглядывая моих последователей. Как бы мне ни хотелось схватить его за плечи и вытрясти из него все секреты, которые он хранил, мы находились на виду у целой комнаты людей — даже если они нас не слышали, им захотелось бы узнать, что вызвало во мне такой подъём.
Инцидент в Саду Начал и правда о нисхождении Местионоры могли бы кардинально повлиять на выбор следующего зента. По этой причине мне было велено ничего не говорить, по крайней мере до тех пор, пока не закончится наша предстоящая встреча с королевской семьёй.
— Местионора хотела отвлечь тебя на время своего пришествия, поэтому она разорвала твои связи со всем, что сильнее, чем твоя любовь к книгам, — объяснил Фердинанд. — Она ясно дала понять, что воспоминания не были стёрты, ты просто потеряла связь с ними. Более конкретного ответа я не получил, но есть не так много вещей, которые имеют для тебя приоритет над библиотекой богини. Я даже догадываюсь, о каких людях ты могла забыть, хотя не могу утверждать, что из твоего подсознания не исчезло чего-то, о чём я не знаю.
— Значит… я больше заботилась о красильщице и мастерице по изготовлению украшений для волос, чем о чтении? Почему они важнее даже герцогской семьи и моей свиты? Вы ведь знаете тех, кого я забыла, не так ли? Можете ли вы рассказать мне, каковы они?
Хотя я и подумала, что небольшая толика информации поможет мне вспомнить, Фердинанд покачал головой и отказался от подробностей. Я ничего не чувствовала по поводу красильщицы или мастерицы по изготовлению украшений для волос, но если мои воспоминания о них оборвались, значит, когда-то они были важны для меня. Мне нужно было вернуть эти воспоминания.
— Как я могу восстановить связь? — настаивала я. — Вы знаете?
— Учитывая нехватку времени и ресурсов, мы мало что можем сделать прямо сейчас. Тебе придётся подождать, пока не будет выбран следующий зент. Большинство дорогих тебе людей находятся в Эренфесте, и они простолюдины. Ты не встретишь их в дворянской академии. Я помогу тебе позже, так что пока подожди.
— Позже? Вы обещаете?
Фердинанд кивнул, и напряжение покинуло моё тело. Несмотря на бесчисленное множество раз, когда он скрывал от меня важную информацию и пытался манипулировать мной, чтобы я делала то, что он хочет, он никогда не лгал мне открыто. Его обещание означало, что в конце концов он поможет мне, даже если пока наши руки связаны.
— Могу я приступить к предварительной встрече? — спросил Фердинанд. — До обеда осталось немного времени.
— Да.
***
— Прибыла герцогская чета Дункельфельгера, — объявил слуга у дверей, как только прозвенел четвёртый колокол. Сильвестр и Флоренция приветствовали их как хозяева сегодняшней встречи.
— Займи своё место, — торопил меня Фердинанд. — И помни, ты должна вести себя максимально благопристойно.
Мы с Фердинандом присутствовали не как хозяева, а как гости. Я была приглашена как нынешняя владелица основания Аренсбаха и воплощение богини, пришедшая сюда, чтобы даровать Грутрисхайт, а Фердинанд — как жених следующего ауба герцогства по королевскому приказу.
«Но я единственная, кого здесь заставляют сидеть в присутствии королевской семьи и герцогской четы Дункельфельгера. Это так неловко… Нечестно, господин Фердинанд!»
Такие мероприятия как это было принято начинать с приветствия самых высокопоставленных гостей. Этим знатным особам отводились отдельные кресла на некотором расстоянии от главного стола, чтобы приветствующие не мешали прочим гостям и слугам. Посадить меня сюда было хитрой уловкой, чтобы подчеркнуть, что, будучи воплощением богини, я превосхожу королевскую семью.
Вокруг меня было необычно большое количество людей. Мои рыцари стояли в ряд за моим креслом, а Фердинанд и Хартмут — сразу слева и справа от меня.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Господин Фердинанд, не сесть ли и вам?.. — предложила я. — Вы будете выглядеть странно, если будете продолжать стоять. Это делает вас похожим на одного из моих последователей.
— Рядом с тобой могут сидеть только те, кто имеет равный статус. Если бы мы отступили от этого правила ради меня, это умалило бы твою значимость как воплощения богини и лишило бы всё смысла. Если хочешь, один из твоих последователей может занять моё место рядом с тобой, но я подозреваю, что Филине или Родериху придётся нелегко, если кто-то из членов королевской семьи попытаются оспорить твой статус.
— Пожалуйста, оставайтесь на своём месте. Ваша поддержка радует меня.
— Как я и думал.
Пока мы тайно общались, герцогская чета Дункельфельгера завершила свои приветствия:
— Ауб Эренфест, мы благодарны вам за то, что вы решили организовать эту встречу. Я также искренне ценю ту роль, которую вы сыграли, позволив моему герцогству принять участие в настоящем диттере.
Они прошли к столу, заметили, что я тоже жду приветствия, и подошли ко мне с широко раскрытыми глазами. Я чуть было инстинктивно не поднялась — я привыкла, что их статус выше моего, — но едва заметный кивок Фердинанда напомнил мне, что нужно оставаться на месте.
Вскоре герцогская чета Дункельфельгера преклонила передо мной колени:
— О Местионора, богиня мудрости, да благословите вы Дункельфельгер.
Фердинанд велел людям из нашего ближайшего окружения обращаться со мной как обычно, поэтому при виде меня преклонили колени только Хартмут и Кларисса. Их проявления почтения, которые я посчитала чрезмерными, на самом деле были нормой для дворян, оказавшихся перед божественной магической силой.
Ауб и его жена проявляли уважение не ко мне, а к окрашенной богиней магической силе, находившейся в моём сосуде. Именно поэтому Фердинанд приказал мне не увлекаться: мне придётся столкнуться с последствиями, когда божественная магическая сила угаснет. Я не совсем понимала, что значит «увлечься» при таком раскладе, но сейчас передо мной на коленях стоял герцог, чей статус всегда превосходил мой собственный. Это было так же неловко, как когда Бенно и остальные впервые преклонили передо мной колени.
— Ауб Дункельфельгер, — обратилась я, — прошу прощения, но Местионора вернулась в далекие высоты. Она окрасила мою магическую силу, так что я всё ещё всего лишь Розмайн и не могу дать благословение богини.
— Ох, как жаль.
Хотя моё объяснение прозвучало несколько неуклюже, влияние моей божественной магической силы сохранилось. Герцогская чета Дункельфельгера отказалась встать.
— Я никогда не думал, что настанет день, когда я буду сражаться рядом с настоящим воплощением богини… — сказал ауб Дункельфельгер. — Рыцари моего герцогства сожалеют, что вы не оказались рядом и не смогли увидеть нашу героическую победу над орденом Центра.
Даже когда слуги начали разливать чай, герцог продолжал рассказывать обо всём, чего добился он и его войска. Многие рыцари Дункельфельгера всё ещё не оправились от благостного волнения, вызванного участием в таком грандиозном сражении. Этого нельзя было сказать о рыцарях Аренсбаха, которые были заняты охраной дворца Адальгизы и допросом пленных ланценавцев.
— Мне сказали, что в зависимости от слов и действий королевской семьи во время этой встречи мой муж может быть посажен на трон… — размышляла вслух Зиглинда. Она с опаской посмотрела на дверь. — Интересно, как они отреагируют на сложившуюся ситуацию.
Я была глубоко обеспокоена будущим королевских особ. Мой взгляд также остановился на двери, которую слуги открывали, чтобы приветствовать новую волну гостей.
— А теперь, если вы нас извините… — откланялась Зиглинда и повела мужа к их местам, как раз когда вошла королевская семья. Здесь были истощённый Трауквал со своей первой женой Ральфридой, Сигизвальд и Адольфина, Анастасий и Эглантина, а также юный Хильдебранд со своей матерью Магдаленой. Была весна, но третий принц держал руки в меховой муфте.
В обычных обстоятельствах на подобные встречи правители приводили только своих первых жён. Удивительно было видеть здесь Магдалену, но она получила приглашение как рыцарь, возглавивший поход на Раоблута, и как мать третьего принца. Она должна была взять на себя ответственность за действия своего сына.
«Уф… Они выглядят такими бледными и больными».
Но разве можно их винить? Они наверняка узнали от Анастасия и Магдалены суть того, что мы собирались обсудить.
— Ауб Эренфест, благодарю вас за то, что приняли нас сегодня, — произнёс Трауквал слегка хрипловатым голосом. Затем он опустился передо мной на колени вместе с остальными членами королевской семьи.
— О Местионора, богиня мудрости, мы молим тебя о благословении.
— Я хочу вознаградить вас всех за добрую волю и упорный труд, — приветствовала я. — Всё же принц Сигизвальд преподнёс мне символ власти в трудную минуту.
Я повернулась к Хартмуту и подала ему тот самый сигнал, о котором мы договорились во время нашей предварительной встречи. Он сразу же отреагировал и передал мне кожаный мешочек. Сигизвальд, должно быть, понял, что там внутри, потому что его глаза метались между мной и Сильвестром, выдавая обиду.
— Нет, эм… На самом деле…
— Мои извинения. Вы приложили все усилия, чтобы подготовить его для меня, но цепочка была повреждена в результате непрерывных боев. Я решила, что лучше вернуть её сразу же.
Я была искренна — у нас действительно было мало времени. Предыдущую ночь я провела, осматривая цепь и убеждаясь, что она готова к возвращению, однако при этом случайно облучила её божественной магической силой, вытекающей из меня. Цепочка тут же превратилась в пыль, и даже магический камень, украшавший ранее ожерелье, стал хрупким.
«Я должна вернуть его сейчас, пока он ещё хоть немного напоминает свою первоначальную форму! Пока он не рассыпался совсем!»
Почувствовав, что дело не терпит отлагательств, я достала ожерелье из маленького мешочка.
— Розмайн, — вмешался Фердинанд, — не хватай его голыми руками, иначе…
— Упс!
Его предупреждение прозвучало слишком поздно: магический камень, сохранивший своё форму после прошлого инцидента, теперь тоже обратился в порошок. Члены королевской семьи резко вдохнули и уставились в недоумении. Я действительно не хотела его уничтожать. Виновата была божественная магическая сила, а я даже не могла её контролировать.
— Ещё раз приношу свои извинения, — повторила я. — Я полагаю, что золотая пыль, полученная из окрашенной богиней магической силы, исключительно ценна как материал для смешивания, учитывая высокое содержание магической силы и множество атрибутов, так что… Надеюсь, это компенсирует потерю.
Я вернула пыль из руки в мешочек, который протянула Сигизвальду. Несколько секунд он молча смотрел на него, затем улыбнулся и принял.
— Я рад, что наш символ власти оказался вам полезен, — сказал он.
Фердинанд ухмыльнулся и коснулся моего украшения для волос.
— Золотая пыль из божественной магической силы, да? Как я завидую вам, принц Сигизвальд…
«Вы просите ингредиенты сейчас, в такое-то время?! Возьмите себя в руки! Что за безумный учёный! Посмотрите, вы поставили в неловкое положение королевскую семью!»
Пытаясь подавить внутреннее возмущение, я изобразила улыбку, подобающую богине:
— Ну что же вы, господин Фердинанд… Если вам нужна золотая пыль, я с радостью дам вам немного. Но вы должны сами предоставить материалы и магические камни.
— Я благодарен воплощению Местионоры за внимание, — ответил Фердинанд. Несмотря на дразнящий голос и ядовитую улыбку, он выглядел исключительно довольным: получение новых ингредиентов для исследований было для него чрезвычайно важно.
«Я хочу, чтобы у него было хорошее настроение. Ради меня и королевской семьи…»
— Давайте пообедаем перед встречей, — пригласила я, не желая, чтобы гостям приходилось стоять передо мной на коленях.
Мы все заняли свои места, и слуги начали нас обслуживать. Мы попросили, чтобы каждый привёл с собой как можно меньше сопровождения, но даже так собралось столько народу, что в комнате стало теснее, чем когда мы приглашали на чаепитие кандидатов в аубы из всех герцогств.
Хильдебранд вынул руки из меховой муфты, показав блокирующие штап браслеты на запястьях. Взгляды всех, кроме королевских особ, устремились на него.
— У него пока не должно быть штапа, — пояснила Магдалена, заметив обстановку в комнате. — И поскольку он приобрёл его незаконным путём, мы должны были запретить его использование.
Третий принц опустил глаза, отчаянно сдерживая слёзы перед лицом строгих замечаний матери. С первого взгляда можно было понять, что ему уже прочитали лекцию о его преступлении. Он не был виноват: Раоблут манипулировал им, но в этом мире даже детей не жалеют. Видя его сейчас, я вспомнила, как Вильфрид был наказан за вход в Белую башню, и это наполнило меня горечью.
«Может быть, я смогу как-то помочь, как тогда…»
Глядя на Хильдебранда, я заметила, что Эглантина пристально смотрит на меня. Она выглядела как всегда прекрасно, но её улыбка не давала мне ни малейшего представления о том, чего она хочет. Я неопределённо улыбнулась ей в ответ.
— Сегодня в меню будут блюда Эренфеста, приготовленные из аренсбахских ингредиентов, — объявил Сильвестр.
Это был наш способ продемонстрировать, что два наших герцогства всё ещё в хороших отношениях, несмотря на войну с Георгиной, — или, что может быть даже более верно, что Эренфест всё ещё в хороших отношениях со мной.
Времени на разработку нового меню или отработку новых рецептов у придворных поваров не было, поэтому мы не смогли поразить гостей невиданными блюдами. Тем не менее это была редкая и желанная возможность для них полакомиться морепродуктами.
— Эти угощения действительно выделяются на фоне блюд Эренфеста, которые мы ели во время собраний герцогов, — похвалила Ральфрида, первая жена зента.
— Да, это так, — с улыбкой ответила Флоренция. — Поскольку здесь используются аренсбахские ингредиенты, мы сами редко имеем возможность есть эти кушанья. Мы должны поблагодарить госпожу Летицию за то, что она предоставила их нам.
Она повернулась ко мне, давая понять, что это наш шанс утвердить наши хорошие отношения с Летицией.
— Определённо, — согласилась я. — Работники доков Аренсбаха прислали в замок столько рыбы в благодарность за то, что порт был защищён от ланценавцев и исцеление было даровано даже простолюдинам. В этом смысле за сегодняшнюю трапезу мы также должны поблагодарить госпожу Ханнелору.
— Она была просто превосходна, — добавил Фердинанд. — В тот момент, когда она предложила использовать волхенилов, чтобы воспользоваться недостатком магической силы наших врагов, я понял, что она — истинный кандидат в аубы Дункельфельгера. Я благодарен, что она и её герцогство откликнулись на призыв Розмайн о помощи.
Некоторое время мы обсуждали чистку Ланценавии и последующие сражения, но вскоре наше внимание переключилось на расследование деятельности рыцарского ордена и текущее положение дел в дворянской академии.
— Наше расследование в отношении тех, кого подстрекал Раоблут, идёт полным ходом, — сообщил нам Сигизвальд. — Как выяснилось, среди рыцарей Центра в зале было много ланценавцев. Служащий, работающий над расследованием, говорит, что влияние трука на них начало ослабевать. Понять удаётся не всё, но их память поддаётся чтению, что позволяет довольно легко установить личности преступников и их сообщников.
Фердинанд взглянул на меня:
— Это благодаря вашену Розмайн, который стер всё, что было привезено из Ланценавии.
— Боги… — пробормотала я. — Мощь Богини Воды действительно впечатляет.
Моей единственной целью было остановить использование яда мгновенной смерти — я, конечно, не ожидала, что мне удастся ослабить влияние трука. Анастасий скривился, вспоминая битву: водоворот отбросил его к зрительским местам, но всё же… Такова была славная сила богини, которая смыла Эйвилиба и принесла весну.
Большинство дворян Центра прошли через омовение, чтобы убедиться, что никто больше не находится под влиянием трука. Те, кто был чист, погружались в воду ненадолго, остальным же приходилось ждать, пока их разум медленно очистится.
— Я пробыл под водой так долго, что подумал, что мои последователи могут утопить меня перед неизбежной казнью… — заметил Трауквал с отстранённостью в глазах. Раоблут так долго воздействовал на него, желая сделать Джервазио следующим зентом, что очищение короля от влияния трука заняло неприлично много времени.
— Что касается нынешнего положения дел в дворянской академии… — продолжила Эглантина — Ауб Классенбург поспешил сюда в ответ на внезапную активацию его врат страны и просьбу Дункельфельгера о помощи.
— Как и аубы Хаухлетце и Глессенмейера, — добавила Адольфина. — Хотя время собрания герцогов ещё не пришло, в академии собирается всё больше и больше аубов.
В высших герцогствах, с которыми связался Дункельфельгер, знали только, что ланценавцы вторглись в Центр через Аренсбах. Они отчаянно пытались собрать больше информации в академии, но не могли получить никаких вразумительных ответов: было объявлено, что любой, кто ступит за пределы общежития своего герцогства, будет убит без предупреждения.
— Многие герцогства обращались к нам, желая узнать больше о сложившейся ситуации, — отметила я. — Мы пока не ответили ни одному из них.
Результаты нашей встречи будут сведены в отчёт, который затем разошлют по всем герцогствам Юргеншмидта. Только тогда до меня дошло, в каком безумном положении я оказалась.
