Решив включить металл в печатный станок, чтобы облегчить усовершенствование пресса для Инго, я попросила Бенно взять с собой Иоганна и Зака, в следующий раз.
— …Ты уверен в этом, Инго? — недоверчиво спросил Бенно, несмотря на то что вызов Иоганна и Зака не был для меня чем-то необычным. По-видимому, для кузнеца было очень необычно участвовать в проектировании работы, порученной столярной мастерской. При обычных обстоятельствах, поскольку работу выполняла столярная мастерская, они сами проектировали изделие и связывались только с кузницей, чтобы заказать необходимые детали.
— Проблема в том, что я имею дело только с деревом, поэтому не знаю, как использовать здесь металл. Лучше всего было бы привлечь эксперта с самого начала, поскольку всё, что имеет значение, — это сделать продукт, который удовлетворит нашего клиента, Епископа, — ответил Инго, твердо заявив, что готов сотрудничать с мастерами из другой области — что было по настоящему беспрецедентным шагом.
— …Разве это не нормально, когда люди из разных областей делятся своими мнениями? — спросила я.
— Мы заказываем гвозди и петли у кузнецов, когда делаем мебель или двери, но никогда не обсуждаем с мастерами других областей дизайн. На самом деле, мы даже не разговариваем с другими мастерскими. Если бы мы так поступали, то возник бы конфликт по поводу того, кому на самом деле принадлежит работа и кто должен получить за неё деньги, — объяснил Инго. Я могла себе представить, что весь этот «эксклюзивный бизнес» был создан по сходным причинам. — Полагаю, я не могу ожидать, что аристократка, вроде тебя, слишком много знает о ремесленниках, а? — продолжил он, пожимая плечами и качая головой.
Я видела, как Бенно и Лютц смотрят на меня из-за его спины, словно говоря: «Но она уже должна знать.»…Прости, Инго. Хоть я и не была воспитана дворянином, но до сих пор не знаю.
Мой отец был солдатом, и, хотя мама с сестрой работали в мастерских, они не были вовлечены в то, как дают и берут работу. Хотя, возможно, я просто была настолько одержима созданием книг, что не удосужилась узнать что-нибудь о том, как на самом деле устроен мир.
— В таком случае я постараюсь придумать как можно больше улучшений, — сказала я.
— Ага. Спасибо.
Как только Инго ушел, я попыталась вспомнить как можно больше о печатных станках, записывая каждое улучшение, которое приходило мне на ум. Это были только заметки и каракули, так как я не могла составить реальную схему, но надеялась, что это, по крайней мере, поможет им придумать какие-то идеи.
Инго вернулся в мои покои через несколько дней, на этот раз вместе с Иоганном и Заком, который осматривали все вокруг. Иоганн просто выглядел напуганным думая о том, что могло с ним случиться, но Зак был любопытен и явно искал что-нибудь интересное, в лежащем вокруг.
— Итак, я вызвала вас обоих, потому что хотела бы использовать металл для улучшения печатного пресса. Нам понадобится ваша помощь, — объяснила я.
Иоганн тут же кивнул, но Зак нахмурился. — Я понимаю обстоятельства, но эту работу вы поручили столярной мастерской, — сказал он, – а не моей. Так что, мне-то какое дело?
— Я хочу сказать, что собираюсь заплатить и тебе, — ответила я, но Зак покачал головой.
— Деньги здесь не единственная проблема; помощь другим мастерским не поднимет нашего положения в Гильдии Кузнецов. Вот почему репутация Иоганна так плоха — всё, что он делает, так это помогает другим людям с их работой, почти ничего не получая для себя. Репутация тех, кому он помогает и их мастерских растёт, но собственная репутация Иоганна нисколько не улучшается. Я же не хочу оказаться в такой ситуации, — сообщил Зак, объяснив мне, почему репутация Иоганна была такой плохой, несмотря на качество его работы.
— Вы говорите, что это не поможет вашей репутации, но так ли это на самом деле? Если металлические детали будут заказываться в ваших кузнях, — по крайней мере, так мне сказал Инго, — это пойдет на пользу и вашей репутации, и репутации Иоганна.
Заказ на печатный пресс был отдан в мастерскую Инго, а заказы на металлические детали в мастерские Зака и Иоганна. Это не сильно отличалось бы от обычной работы, но, возможно, я ошибалась. Инго кивнул, подтверждая, что я действительно права.
— …Но Иоганн гораздо лучше меня справляется с точной работой, — пробормотал Зак, приводя в пример валик, который использовался для вощеной бумаги.
Механизм, который сделал Иоганн, определенно был намного проще в использовании, и я знала, что Зак был очень расстроен тем, что не смог создать то, что сам и спроектировал. Это было разочарование, порожденное пониманием того, насколько превосходны кузнечные способности Иоганна.
— Все заказы на детали пойдут к Иоганну. Это совсем не поможет моей репутации, — заключил Зак, опустив серые глаза при мысли, что вся работа будет украдена.
В прошлом Зак показывал свои проекты Иоганну, думая, что тот никогда не сможет их сделать, но теперь, когда он знал, что это не так, он постоянно был настороже. Но для меня это было проблемой. Опасаясь друг друга, они отказывались работать вместе, что сильно затрудняло создание новых изобретений. Вдобавок я полагалась на воображение Зака, чтобы превращать свои туманные объяснения и желания в конкретные формы.
— Может, Иоганн и превосходит тебя в изготовлении деталей, требующих высокой точности, но ты гораздо лучше придумываешь идеи и создаешь схемы, Зак. Я полагаюсь на твоё воображение, чтобы улучшить печатный станок. Поднимется ли твоя репутация, если я куплю схемы напрямую через твою кузницу?
Глаза Зака расширились от удивления. — Купить схемы? О чем черт возьми, ты думаешь? Они не товар, — сказал он, настолько удивившись, что полностью перестал использовать вежливые выражения. Я сама была поражена волной культурного шока; покупка проектов и схем, по-видимому, не была здесь нормальной.
— Ты придумал схему, не так ли? А я хочу создать по ней продукт, поэтому имеет смысл только то, что схема будет иметь ценность. Поэтому я хотела бы купить твои схемы. Конечно, это также
поможет вашей репутации, не так ли?
— Е-Егг… Другими словами, вы хотите заказать у меня схему, а потом купить ее? … Леди Розмэйн, вы, конечно, иногда говорите какие-то нелепые вещи… — ответил Зак, несколько раз удивленно моргнув, прежде чем пренебрежительно махнуть руками. Я действительно не понимала, что в этом такого странного.
Иоганн, увидев, как я наклонила голову, хлопнул Зака по плечу со всей уверенностью человека, который уже много раз испытывал подобное. — Зак, леди Розмэйн не только иногда говорит глупости, но и постоянно. — Затем его голос упал до неразборчивого бормотания. — Лучше это, чем то, когда она ни с того ни с сего начинает молиться.
Я поджала губы в ответ, но серые глаза Зака блестели, пока он смотрел на меня.
— Схемы изготавливаются во время переговоров с клиентами, и схемы никогда не продаются, так как они используются только на стадии производства, — сказал он. — Если клиент хочет что-то, что вы сделали в прошлом, он будет представлен в вашей мастерской тем, для кого вы это сделали, поэтому вы также не можете продать схемы другим мастерским… Я никогда раньше не думал о продаже схем, но если вы закажете одну и купите ее, то это определенно поможет моей репутации.
Итак, мы договорились, что я куплю схемы у Зака через Бенно, что обеспечило его помощь в усовершенствовании печатного пресса.
— Так что же ты хочешь, чтобы я улучшил? — спросил Зак, когда мы привели всё в порядок.
— Наша нынешняя модель печатного пресса сделана полностью из дерева, но мы надеялись начать использовать металлические детали для поднятия прочности и простоты использования, — сказала я, раскладывая свои заметки, покрытые письменами и рисунками всего, что мне удалось вспомнить. — Во-первых, мне нужна передвижная подставка для пресса. Я хочу иметь возможность поместить на неё бланк, а затем положить бумагу сюда. Чтобы затем можно было запереть её и переместить под пресс вот так…
Я указывала на различные иллюстрации и жестикулировала руками, стараясь объяснить всё как можно подробнее. Зак что-то бормотал, пока слушал, а Иоганн смотрел на него с серьезным выражением лица.
— Как минимум, я хотела бы использовать металл, чтобы она скользила более гладко.
— Что же, я могу это сделать, — сказал Иоганн с облегчением, но серые глаза Зака сияли решимостью.
— …Абсолютный минимум? Каков же тогда наилучший вариант?
— В идеале мы могли бы перемещать стенд, поворачивая ручку по кругу, но разве это не слишком сложно представить? — спросила я, пытаясь помочь своему описанию, поворачивая невидимую ручку в воздухе.
Зак скрестил руки на груди и задумался. — Передвигать стенд с помощью ручки?
— Должен быть способ двигать подставку так же, как вы поворачиваете катушку ниток. Полезно ли такое сравнение?
— Катушка ниток, да? …Все сходится, — сказал он, и это означало, что ему пришла в голову какая-то идея. Ничего другого я и не ожидал от творческого гения Зака. Он действительно был достоин звания Гутенберга.
Пока я ждала, когда Зак закончит собирать свои мысли воедино, Инго посмотрел на меня своими ярко-голубыми глазами. — Что-нибудь еще, Епископ? Не говоря уже о том, осуществимы ли они на самом деле, есть ли у вас есть еще какие-то идеи по улучшению пресса, или чего-то еще, что вы хотели бы, чтобы я сделал, если уж на то пошло, просто дайте мне их услышать.
Но, несмотря на его энтузиазм, мне было трудно представить, что он поймет хоть что-то из моих объяснений.
— Ты действительно не возражаешь, что я говорю всё, что приходит в голову? Я не могу себе представить, что все мои идеи, будет возможно сделать, — ответила я.
— Дело не в том, возможно это или нет; одно ваше слово заставило меня понять, что мы можем что-то сделать, как то, что только что произошло с Заком. Всегда может быть что-то еще, с чем я могу помочь, так что просто говорите всё, что придет в голову, — сказал Инго.
Зак решительно кивнул в знак согласия, прежде чем посмотреть на меня глазами, полными предвкушения. Если таково было их отношение, то я решила, что с таким же успехом могла бы быть неразумным и предложить улучшения, которые, возможно, на самом деле были невозможны. Если таково было их отношение, то я решила, что могла бы быть более неразумной и предложить улучшения, которые, возможно, были просто неосуществимы.
— Очень хорошо. В этом случае, пожалуйста, подумайте также об использовании (пружин).
— Использовании чего?
— Это такие маленькие металлические катушки, которыми, я уверена, пользуются кузнецы. Они выглядят вот так, — сказала я, рисуя одну и объясняя, как она используется.
В этот момент Иоганн хлопнул в ладоши. — Ах да, пружины! Но как они будут использоваться в печатном прессе?
— Понятия не имею.
— Что?! — воскликнул Иоганн, потрясенно глядя на меня. Но что он хотел от меня услышать? Я читала книги об истории печатного станка и о том, как он совершенствовался с течением времени, но они не содержали подробных чертежей. И даже если бы они это делали, я бы точно не помнила деталей после стольких лет.
— Все, что я знаю, это то, что они помогут перемещать печатную форму вверх и вниз, оказывая давление. Как они будут использоваться в будущем печатном прессе, или будут ли они вообще использоваться, это уже решение, которое я доверяю вам обоим. Пружины были бы удобны, если бы были реализованы должным образом, но это не обязательно.
Все, что я могла сделать, это перечислить вещи, которые помнила из истории, и у меня не было сомнений, что была еще куча всевозможных незначительных улучшений, о которых я не знала. Но если бы они смогли воспользоваться моим советом и действительно выяснить, как внедрить их в печатный станок, тогда мы смогли бы продвинуть печать на сто или, может быть, двести лет.
Но это были просто мои мысли, хотя, было бы не плохо, осуществи мы их. Во всяком случае, это было несущественно.
— А, кроме того, есть еще одна вещь… — начала я.
— Есть еще что-то?! — воскликнул Зак, широко раскрыв глаза. Я не знала, почему он и Инго выглядели такими потрясенными, хотя сами сказали мне говорить всё, что придет в голову.
— Потребуются фундаментальные замены в конструкции, поэтому нет нужды делать это немедленно. Прямо сейчас пресс зависит от винта, так как он основан на соковыжималке, но будущий печатный пресс, в идеале, будет просто использовать (принцип рычага).
— Верно, та штука, о которой вы говорили раньше, — сказал Инго, нахмурив брови, вспомнив, что не понял, когда я в последний раз упоминала об этом.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Еще раз объяснив, как работает рычаг, точно так же как сделала это раньше с Инго. Объяснив, что он, вероятно, используется для таких вещей, как строительство, и приведя несколько примеров, все, наконец, понимающе кивнули.
— Я понимаю, о чем ты говоришь, но понятия не имею, как это может быть полезно в печатном прессе, — признался Иоганн, пожав плечами, но Зак покачал головой, сверкая глазами.
— Черт возьми, что ты говоришь?! Это блестяще. Можно будет двигать огромные вещи применяя небольшое количество силы. Перемещение пластины требует кучу энергии, верно? Если мы сможем заставить её двигаться с приложением меньшей силы… управлять прессом будет намного проще. И тот же дизайн может быть использован для гораздо большего, чем просто печатные станки, не так ли? — восторженно воскликнул Зак.
— Твои творческие способности впечатляют не меньше, чем я ожидала, Зак. Как ты и говоришь, мы можем использовать и рычаги, и пружины в других изобретениях. Я лично хотела бы, чтобы кровати были изготовлены с использованием пружин, но печатный пресс стоит на первом месте. Печатный пресс всегда на первом месте.
Книги были важнее, чем удобный матрас для сна. Они могли бы использовать рычаги и пружины, чтобы сделать другие вещи, как только печатный станок будет готов, но это они могли сделать и без меня.
— Во всяком случае, я попробую составить кое-какие схемы. Ты ведь купишь их, правда? — спросил Зак, выглядя немного неуверенно.
— Ну конечно. Я пошлю в вашу мастерскую заказ на чертежи печатного пресса, а потом куплю всё, что мне понравится, — заверила я его.
Выражение лица Зака быстро сменилось, буквально крича о том, что он погрузился в раздумья. Казалось, его мозг уже переполнен идеями.
Увидев это, Инго тяжело вздохнул. — Фу, вы, молодые, действительно впечатляете. Я и слова не понял из того, что говорила Епископ.
— Иоганн и Инго, вы можете оставить всю творческую работу по проектированию Заку. Все, что требуется от вас, это выбрать наиболее подходящий печатный пресс из его проектов и действительно сделать его. Всё дело в том, чтобы оставить правильную работу — правильному человеку, — сказала я, гордо выпятив грудь.
Иоганн вздохнул и покачал головой. — Есть ли вообще необходимость улучшать печатный пресс прямо сейчас, когда вы все равно делаете только книжки с картинками?
— Что ты вообще говоришь, Иоганн? Если мы не закончим его сейчас, это обернётся проблемой для нас позже, не так ли? А?
Иоганн ответил мне взглядом, который кричал: «Я не хочу быть Гутенбергом», но я просто проигнорировала его. Он был Гутенбергом, и всё.
— Инго и Иоганн, у меня к вам еще одна просьба, пока Зак занят чертежами, — сказала я, протягивая несколько своих чертежей.
Я пошла дальше и заказала у Инго футляры для набранных текстов и подставку для вёрстки, а также верстатку[1] и несколько шпоночных протяжек.
— Типографские шкафы и подставка для вёрстки? А что такое (верстатка)?
— Типовой футляр — это ящик для размещения металлических буквенных литеров, предназначенный для учета количества каждого литера и частоты, с которой он используется, — объяснила я. — Верстальный стенд — это то, в чем устанавливаются литеры, он так назван потому, что этот процесс называется вёрсткой. Вы помещаете сюда футляр, кладете сюда рукопись, а затем набираете их вот так.
Инго кивнул. — А как насчет верстатки и шпоночных прокладок? Они намного меньше, чем ящики и подставки.
— Верстатка — это длинная тонкая коробка, используемая для выравнивания литеров. Ты уже делал для меня такую, помнишь?
— Да, но я понятия не имел, для чего она используется.
Верстатка была открыта с одной стороны, так что технически, это была не полная коробка. Она был около пяти или шести сантиметров в ширину и длиной с короткую сторону листа бумаги формата А4, что делало её легко удерживаемой в одной руке, используя для сборки буквенных литеров в слова и строки. Они были бы выстроены в ряд по верстатке на верхней части подставки для набора текста.
— Если вы кладете буквы в эту, верстатку, то для чего тогда шпон?
— Это тонкая доска, которую ты сначала вставляешь в верстатку. Она отмечает длину строки и сохраняет пространство между каждой последующей строкой, — объяснила я. Шпон был немного короче в высоту, чтобы не мешать печати, его длина использовалась для определения длины строки, а ширина — для определения расстояния между каждой строкой. Важно было иметь несколько копий одного и того же шпона, так как они всегда помещались между последовательными линиями.
— Инго, поскольку твоя мастерская была способна изготовить множество досок одинакового размера для зимнего рукоделия, ты должен суметь сделать и шпоночные прокладки. Верно?
— Удивительно трудно держать все в одном размере. Это хорошая практика для учеников, но… -Инго замолчал и просто принял работу, но Иоганн смотрел на проектную документацию, прищурив свои красновато-карие глаза.
Я заказала у него несколько пробелов и наборных линеек, но не думала, что это будет слишком сложно сделать.
— Иоганн, ты чего-то не понимаешь?
— Леди Розмэйн, что такое (наборная линейка)? Похоже, это действительно тонкая металлическая пластина.
— Правильно. Как только вы вставляете шпоночные прокладки в верстатку, то плотно прижимаете к ним (наборную линейку). Это поможет литерам двигаться более плавно, — объяснила я. Для этого каждая линейка должна была представлять собой тонкую, плоскую металлическую пластину. Мои надежды были полностью возложены на таланты Иоганна.
— Кроме того, разве я уже не сделал много этих пустых литеров…?
— Ты сделал только интерпункты[2], но не квадраты и пробелы[3], не так ли? Кроме того, когда мы соберёмся делать книгу, которая содержит только текст, нам потребуется куда больше фурнитуры.
Интерпункты предназначались для создания тонкого промежутка между словами. Они сами по себе были в ширину символа, а пробелы использовались в конце строк, когда вам был нужен отступ в две буквы или больше. До сих пор мы просто использовали кучу интерпунктов подряд, но поскольку квадраты бывают разной длины, было бы гораздо эффективнее использовать их для длинных пространств.
А потом появились пробелы, которые использовались для того, чтобы сделать несколько последовательных рядов пустого пространства. Вы можете выстроить несколько из них вместе, если вам нужно место для небольшой иллюстрации, или даже заполнить ими всю коробку, если вам нужна совершенно пустая страница. Они были полыми внутри, с целью облегчить их.
“Фурнитура” — это наборный термин, который не относится к домашней мебели, как можно было бы предположить на первый взгляд. Скорее, это были пустые места, даже больше, чем выравниватели, используемые, когда было нужно оставить несколько пустых страниц — например, для большой иллюстрации или двух страничного разворота. Она также была важна для создания верхних и нижних полей.
— До сих пор они нам не были нужны, потому что в книжках с картинками есть только часть страницы обычной книги, но они понадобятся, как только мы перейдем к взрослым книгам, заполненным текстом. А так как нам понадобится много, то лучше начать готовить их сейчас, а не потом. Крайний срок довольно далеко, но создание печатного пресса уже прошло пол пути, так что чем скорее вы сможете закончить их, тем лучше.
— Ты, конечно, любишь планировать заранее, — сказал Иоганн, почесывая голову и прижимая чертежи к груди.
***
Дней через десять Бенно прислал еще одно письмо. Зак закончил создание схем. Я послала положительный ответ, и они снова прибыли в назначенный день, с Заком, прижимающим к себе семь дощечек со схемами. На его лице была улыбка человека, только что вкусившего успех.
Инго и Иоганн тоже были с ними.
— А теперь, Зак, я изучу схемы, которые ты принес, — сказала я, роясь в них, пока не нашла пресс, ближайший к тому, что видела в своих воспоминаниях.
— Вот оно! Ты можешь это сделать?! Этот пресс ближе всех к тому, что я знаю! Невероятно, Зак! Я не могу поверить, что ты смог сделать что-то настолько близкое к оригиналу с моими ужасными объяснениями!
Пока я продолжала хвалить Зака, он с уверенной улыбкой посмотрел на схемы и начал показывать мне, какие изменения он сделал и почему. Похоже, он также уделил пристальное внимание улучшениям, о которых просили серые жрецы, услышав их от Инго и Гила. Его забота и внимание к деталям давали понять, почему у него было так много клиентов.
— Подождите секунду, леди Розмэйн. Этот использует рычаги, так что он более впечатляющий, — сказал Иоганн, рассматривая чертежи.
— …Ты целенаправленно ищешь самое трудное?! Все, что тебя волнует, так это то, что требует наибольшей точности! — воскликнул Зак.
Иоганн на секунду поморщился, но потом с блеском в глазах указал на доску. — Я могу это сделать. Я могу сделать это, — твердо сказал он.
— Ладно, слушайте, вы трое. Успокойтесь и подождите секунду, — сказал Инго, протягивая руки, чтобы остановить нас. Я посмотрела на него, удивленно моргая, и он неловко почесал голову, глядя на нас. — Во-первых, Зак. Я действительно не думал, что ты сделаешь так много схем, причем таких… сложных. Ты молодец. Я бы никогда не смог сделать подобного.
— Э-э, хорошо… Это моя работа… И то, что у меня получается лучше всего, — сказал Зак, отвечая смущенной улыбкой на откровенную похвалу.
Инго улыбнулся в ответ, потом посмотрел на меня, слегка нахмурившись. — Епископ. Ты выбрала этот, потому что он ближе всего к тому, что тебе привычно, но ты должна сначала посмотреть на другие, чтобы увидеть их сильные и слабые стороны. Я понимаю, что ты счастлива, но тебе нужно немного успокоиться.
Я посмотрела на Бенно и Лутца, которые украдкой ухмылялись, глядя, как меня ругают, затем потянулась к другим схемам.
— И наконец: Иоганн. Как ремесленник, важно хотеть испытать себя тяжелой работой, но думаешь ли ты о том, какой дизайн на самом деле будет лучшим? Что удовлетворит клиента больше всего? Это самое важное, когда речь идет о создании продукта. А не демонстрация своих навыков.
— …Я сожалею, — пробормотал Иоганн.
После лекции Инго мы все вернулись к просмотру чертежей. Мы обсуждали удаление некоторых деталей, добавление других и изменение частей конструкций, в то время как Зак снова и снова рисовал схемы. В результате получился чертеж довольно продвинутого печатного пресса. Не было никаких сомнений в том, что нам удалось продвинуть технологию печати на двести лет вперед за один день.
— Зимой будет много работы, — говорили мастера, и глаза их блестели от желания сделать этот пресс. Они все похлопывали друг друга по спине и говорили, что сделают это к весне, несмотря ни на что.
..Пусть мои Гутенберги будут благословлены Местионорой, Богиней Мудрости.
[1] Верстатка — небольшой металлический уголок, у которого с одного боку неподвижная стенка, а с другой подвижный ограничитель с фиксатором. Сюда же отнесем Фурнитуру, не совсем понял, о чем конкретно речь, да и найти не смог, так что адаптировал английский вариант, предполагается что это пустая рамка, спасающая целый лист от посягательств всяких буковок.
[2] Интерпункты – японский аналог пробелов длинною в одну букву, кому интересно можете погуглить.
[3] Квадраты – типографический термин. Одна из основных единиц типографской системы мер, равная 4 цицеро, или 48 пунктам. 1 квадрат равен 18,048 мм; Пробелами я обозвал пропуски длинною в вертикальную строку или около того, ибо аналогии не нашел.
