Стена рыцарей из низших дворян, что служили моей охраной, окружала меня со всех сторон, пока я оставалась высоко в воздухе, укрывшись внутри Лесси. Щурясь, я пыталась рассмотреть хоть что-то сквозь бурю, но густо летевший на встречу моему Пандобусу снег не позволял этого. Было столь плохо видно, что я едва могла разглядеть даже темно-золотые плащи ближайших ко мне рыцарей.
Сквозь снег к ним пробился один из рыцарей на верховом звере.
— Леди Розмэйн. Это я, Дамуэль. У меня приказ от Лорда Фердинанда. Можно мне войти? —
Я сделала так, чтобы на другой стороне Лесси, напротив пассажирского сиденья появилась дверца, через которую мог бы пролезть Дамуэль. Он прошел по крылу своего верхового зверя и забрался в мой Пандобус, сев он вернул своего верхового зверя в форму фей-камня.
— Что сказал Фердинанд? — Спросила я.
Отводя взгляд, Дамуэль сообщил мне, что Фердинанд велел ему держаться рядом со мной, так как тому было не по себе оставлять меня одну. Он сообщил об этом довольно уклончиво, но я могла себе представить, что именно сказал ему Фердинанд. Вероятно, это было что-то вроде: “Не позволяйте Розмэйн ничего делать, пока я не приеду за ней. Внимательно следи за ней, чтобы она не создавала никаких проблем.”
Похоже, он мне не доверял даже в малейшей степени.
— В частности, он поручил мне сделать всё возможное, чтобы сберечь вашу ману, — сказал Дамуэль. — Он упомянул, что у вас есть привычка поддаваться чувствам и начинать молиться, когда возникают затруднения, что… ГМ… подобные действия здесь неприемлемы.
— ГХ… — простонала я. Фердинанд и вправду мог читать меня как открытую книгу. Я даже не могла поспорить с его оценкой, поскольку он был совершенно прав.
Пока я ворчала себе под нос, Дамуэль нахмурился и посмотрел на меня почти что жалеющим взглядом.
— Меня наконец-то повысили до рыцаря, так что, пожалуйста, воздержитесь от любых действий, которые могут привести к моему наказанию, — взмолился он, и слезы выступили у него на глазах.
Дамуэль много и усердно работал в прошлом году в качестве рыцаря-ученика, так что у меня не было выбора, кроме как кивнуть ему в ответ. Но даже тогда я не могла дать никаких твердых обещаний.
— …Значит, это и есть ваш верховой зверь. Если отбросить внешность, то его внутренний интерьер, действительно нечто, — сказал Дамуэль, издавая удивленные и впечатленные звуки, оглядываясь и ощупывая Пандобус.
— Э-э-э … Довольно удобно, не так ли?
— Очень. Всё именно так, как и рассказывала Бригитта.
Я могла точно сказать, что Бригитте нравилась Лесси, по тому, насколько расслабленной она всегда казалась на пассажирском сиденье. Она была немногословной женщиной и редко открыто выражала свои чувства, но мне случалось время от времени замечать её едва заметные улыбки.
— А что рассказывала Бригитта? — Взволнованно спросила я.
Дамуэль закрыл глаза, словно роясь в своих воспоминаниях.
— Она сказала, что в вашем верховом звере очень удобно ездить, но она предпочла бы оказаться верхом на обычном звере во время битвы, чтобы у нее было больше места для хода рук с оружием.
— Это верно. Рыцарям действительно нужно сражаться, и Лесси совсем не приспособлена к этому. Но всё же … почему бы просто не менять верховых зверей на основе ваших потребностей? У него может быть одна форма для битвы, а другая для путешествия, — предложила я.
Но, по словам Дамуэля, тот факт, что для мгновенного воплощения верхового зверя требовались упорные тренировки и точный мысленный образ, означал, что рыцари вероятней всего выберут скорость воплощения, чем попытаются создать и использовать множество разнообразных форм.
— Вы можете свободно менять размер вашего верхового зверя, Леди Розмэйн, но для большинства это не так-то просто, — сказал Дамуэль.
Я действительно не поняла, что он имел в виду. Всякий раз, когда я вызывала Лесси, я просто представляла себе автомобиль. Это был более или менее один и тот же образ, независимо от размера, так что, создавая его одноместный вариант или делая его таким же большим, как микроавтобус, у меня не возникало никаких проблем.
— О, уже началось, — сказал Дамуэль. — Взгляните-ка. Лорд Фердинанд и командующий вступили в бой.
Я проследила за его указательным пальцем и увидела два ярких огонька, по одному с каждой стороны от центра метели. Но как я ни щурилась, ни Фердинанда, ни Карстедта не было видно -только два огонька одинакового размера.
— С такого расстояния это трудно разглядеть, но это та же самая атака, которую Лорд Фердинанд использовал, чтобы победить Гольца в ночь Шутцарии, — объяснил Дамуэль.
— Погоди, та атака, которая убила Гольца одним ударом? — Спросила я.
— Приготовьтесь, Леди Розмэйн! Мощная ударная волна идет сюда! — Внезапно вскрикнул Дамуэль, когда два огонька в унисон устремились к вихрю в центре снежной бури. Когда они описали дугу в воздухе, за ними протянулся световой след, прежде чем они внезапно ворвались в вихрь, в результате чего раздался такой громкий грохот, что я инстинктивно закрыла уши.
Вихрь на мгновение затих, и я увидела двух рыцарей с занесенными мечами. Так как атака Фердинанда убила Гольца одним ударом, то в этот момент я по глупости убедила себя, что, вероятно, всё уже кончено. Но мгновение спустя рыцари, стоявшие ближе всех к вихрю, оказались сбиты с ног один за другим. Волна воздуха вырвалась наружу из центра, становясь видимой только тогда, когда отбрасывала людей назад.
… А вот и она! Подумала я, и только успела собраться с мыслями, как ударная волна обрушилась на нас. Вцепившись в руль Лесси так крепко, как только могла, я влила в него больше маны, чтобы удержать нас в воздухе. Рыцари вокруг нас слегка дрогнули, но я видела, что они тоже ухитряются держаться на своих верховых зверях. Мы были так далеко от источника волны, и все же этого было достаточно, чтобы почти сбить нас с ног. Насколько же сильным был взрыв в самом центре?
Как только ударная волна прошла, я огляделась вокруг. Всё вокруг накрыла тишина. Неизменным остался лишь вездесущий вихрь метели.
— …Разве мы победили? — Спросила я.
— Нет, Шнеструм не настолько слабый противник, — ответил Дамуэль, глядя вдаль.
Я услышала сотрясающий землю рёв, и метель мгновенно стала ещё более сильной. Вихрь в центре вырос до огромных размеров, превратившись из сильного вихря в огромный, разрушительный смерч.
… Мы вообще можем победить это? — Подумалось мне, и у меня перехватило дыхание.
Снег начал быстро сбиваться в комья внутри торнадо только для того, чтобы внезапно обрушиться на нас. С такого расстояния они казались не больше обычных снежков, но на самом деле они были самую малость больше, чем рыцари и их верховые звери вместе взятые. Прищурившись, чтобы лучше видеть, я поняла, что белые сгустки приняли форму животных, которые немедленно начали атаковать рыцарей. Одни были похожи на тигров, другие на волков, третьи на кроликов. Они были разного размера, но все атаковали рыцарей, которые отвечали им тем же.
— Что это за штуки? — Спросила я.
— Слуги Повелителя Зимы, сформированные из его маны, — коротко ответил Дамуэль, продолжая внимательно рассматривать их.
Поскольку все белые животные были созданы из маны, торнадо начал ослабевать, по мере того как Шнеструм порождал их снова и снова, медленно открывая взгляду массивного демонического зверя в центре.
— Так это и есть Шнестурм… — пробормотала я.
Как только торнадо поредел достаточно, чтобы я могла видеть сквозь него, перед моими глазами появился демонический зверь, ещё больший, чем гигантский Гольц, которого я видела в ночь Шутцарии. Шнестурм был очень похож на саблезубого тигра. По белому меху его массивного тела бежали черные полосы, а изо рта торчали острые клыки, похожие на копья. Его глаза были похожи на огромные вращающиеся шары, которые светились резким красным светом, что, возможно, просто было общей чертой всех демонических зверей.
С такого расстояния он выглядел как настоящая гора, а Фердинанд и Карстедт на своих верховых зверях были подобны комарам, летающим вокруг кошки. Разницу в размерах была просто поразительна.
Шнестурм повернул голову, пытаясь удержать в поле зрения всех летающих вокруг него рыцарей. Его движения были намного быстрее, чем можно было ожидать от существа такого размера, и когда рыцари приблизились, чтобы атаковать, он с впечатляющей скоростью взмахнул лапой. С каждым ударом разражалась снежная буря. И в ответ на его рёв, из кружащегося снега родилось ещё больше слуг.
— А мы его вообще в силах победить…? — Спросила я.
Насколько я могла судить, комбинированная атака Фердинанда и Карстедта не оставила даже царапины на Шнестурме. И если это действительно было так, то какова была вероятность победы? Мне казалось, любые усилия были попросту бессмысленны.
Я с беспокойством посмотрела на Дамуэля и увидела, что он тоже смотрит на Шнестурма с суровым выражением лица.
— Я думаю, что это будет битва на истощение, — сказал он напряженным голосом.
И его оценка оказалась верна. Рев Шнестурма вызвал еще больше снежных бурь, создавая всевозможных белых зверей из снега. Они, должно быть, были не очень сильны, судя по тому, как легко рыцари с ними справлялись, но, когда их уничтожали, демонические звери возвращались к Шнестурму в виде снега.
— Скоро их будет ещё больше, — заметил Дамуэль.
Малое количество слуг Повелителя Зимы означало более сильную метель, окружающую Шнестурма. Но, прежде чем снежная буря успевала полностью заслонить его, зверь издавал ещё один сотрясающий землю рев, который эхом разносился вокруг него. Этот рёв заставлял ещё больше слуг рождаться из метели, и они немедленно бросались на рыцарей, после чего быстро оказывались побеждены ими.
Но это была нескончаемая битва. И хотя поначалу казалось, что мы имеем преимущество, по мере того как бой продолжался, наше превосходство в силе становилось всё менее и менее уверенным. В конце концов, это начало выглядеть так, как будто рыцари сражались из последних сил.
— Им так трудно, даже с вашим благословением… — Пробормотал Дамуэль.
В ночь Шутцарии я дала рыцарям божественную защиту Ангрифа, бога войны, которая полностью переломила ход битвы. А в этот раз, даже этого было недостаточно.
— ГРР… Плохо дело! — Воскликнул Дамуэль, стиснув зубы и сжав затянутые в перчатки кулаки. Он выглядел едва сдерживающимся что бы самому не бросится на помощь в бой. Теперь здесь было слишком много слуг Повелителя Зимы, чтобы рыцари из средней знати могли справиться с ними, заставляя выходцев из низшей знати ожесточенно добивать тех, кто проскальзывал мимо и направлялся к нам.
Я могла понять, что чувствовал Дамуэль. Как рыцарь, он считал своим долгом вступить в бой, но ему было приказано защищать меня. Я хотела сказать, что он может уйти и присоединиться к своим собратьям-рыцарям, но это будет расценено как отказ от исполнения своего долга.
— Если бы я только могла что-нибудь сделать… — пробормотала я в раздумье, нахмурив брови.
— Вы уже благословили нас защитой Ангриффа, и Фердинанд строго приказал вам беречь свою ману. Не забывайте об этом, — сказал Дамуэль, предупреждая меня, чтобы я не использовала больше маны, чем было необходимо, пока он сам наблюдал за своими сражающимися товарищами.
Я не забыла приказ Фердинанда, но мне было больно просто смотреть на них, ничего не делая самой. Тревога и беспокойства пылали у меня в груди, и тот факт, что это выглядело так, как будто рыцари проигрывали, ещё сильнее усиливало эти чувства.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Рыцарский орден каждый год сражается с Повелителем Зимы. Шнестурмы — особенно грозные Владыки, но мы никогда не терпели неудач в сражениях, — объяснил Дамуэль.
Конечно, сражение будет долгим, как будто мы бились с самой зимой. И учитывая, что это происходило каждый год, поддавшись панике, я бы просто выглядела для всех идиоткой.
— Рыцари из высшей знати тоже участвуют в сражении. Ваш долг — остаться здесь и беречь свою ману, Леди Розмэйн.
Мои глаза инстинктивно проследовали за рыцарями, сражающимися ближе всего к нам, в то время как рыцари из средней и низшей знати сражались с бесконечно плодящимися слугами, рыцари из числа высших дворян начинали прямые атаки на саблезубого тигра. Я видела несколько верховых зверей, мелькающих перед массивным Шнестурмом, маленькие огоньки вспыхивали там и сям, прежде чем метнутся к огромному зверю.
Они не казались такими мощными, как те, что исходили от Фердинанда и Карстедта, но это были, вероятно, те же самые атаки. Единственная проблема заключалась в том, что сколько бы раз ни вспыхивали огоньки, Шнестурм не отступал ни на сантиметр, казалось, что он совершенно не получает ран и повреждений.
Подобная тупиковая ситуация продолжалась ещё некоторое время. Всё больше и больше слуг оказывались побеждены, но только для того, чтобы почти сразу возродиться. Рыцари отчаянно продолжали убивать их, но битва становилась всё тяжелее, и мне казалось, что нас ожидает поражение. Но этого так и не произошло. Один за другим рыцари выпивали зелья, которые они приготовили заранее, восстанавливая свою выносливость и тем самым позволяя им продолжать бой.
Дамуэль был прав — это была долгая битва на истощение, и все рыцари были очень хорошо подготовлены к ней.
Я вздохнула.
— …Мне бы хотелось, чтобы они пили свои зелья, не доводя себя до полуобморочного состояния.
— Поскольку они не знают, как долго продлится битва, то пытаются сберечь столько зелий, сколько смогут, — объяснил Дамуэль.
Лично я понятия не имела, сколько времени прошло. Бесконечный цикл убийств и возрождений слуг продолжался, но снежная буря вокруг Шнестурма теперь казалась менее густой, и одновременно создавалось меньше слуг.
— Похоже, Шнестурм несколько ослабел, — заметил Дамуэль.
А через секунду слева и справа от снежного тигра зажглись два ярких огонька — такие же яркие, как и при первой атаке.
Глаза Дамуэля заблестели от надежды, и он слегка наклонился вперед, наблюдая за Шнестурмом.
— Это Лорд Фердинанд и командующий!
Я вцепилась в руль своего Пандобуса и тоже наклонился вперед, прищурившись, чтобы увидеть последние мгновения битвы. Два огонька рванулись вперед, оба нацелились на правую переднюю лапу Шнестурма. Они пересеклись в воздухе, прежде чем взорваться, хотя ударная волна, казалось, не достигла нас, возможно, из-за того, что атака проникла в глубь тела Шнеструма.
И эти двое, должно быть, вложили в атаку все силы, потому что нога Шнестурма оказалась оторвана и упала на землю.
Окружавшие демонического зверя рыцари из высшей знати без промедления начали атаковать другую переднюю лапу. Сосредоточенные на одной точке удары, похоже, оказались эффективны, и Шнестурм издал оглушительный рёв. Он отличался от того рёва, который порождал бесконечный поток слуг, и теперь снежный тигр, казалось, неистовствовал, воя от боли и гнева. Снежная буря вокруг зверя мгновенно исчезла, как и все слуги, с которыми сражались рыцари.
— Мы победили? — Спросила я.
— Даже не знаю. Но метель рассеивается — нет! Это исцеление!
Я думала, что мы наконец-то победили, но я ошибалась; Шнестурм просто использовал ману, затраченную, чтобы вызвать снежные бури, для исцеления. Раны, оставшиеся от атак высших дворян на его передней левой лапе, начали затягиваться прямо на наших глазах. Это происходило не особо быстро, но с такой скоростью, потребуется не так много времени, чтобы нога, которую они наконец отрубили, полностью восстановится.
Я смотрела на Шнестурма широко раскрытыми глазами, когда заметила верхового зверя, мчащегося к нам с невероятной скоростью.
— Леди Розмэйн, это же лорд Фердинанд! — Закричал Дамуэль, вылезая из Лесси и воплощая своего собственного верхового зверя, чтобы не мешать нам.
Я тут же изо всех сил вцепилась в копье Лейденшафта, наблюдая за приближающимся Фердинандом.
— Розмэйн, пойдем! — Провозгласил Фердинанд, протягивая руку к моему Пандобусу. Но Лесси всё так же неподвижно висела в воздухе. Я не знала, что он хочет, чтобы я сделала, и потому в нерешительности стояла с копьём в открытой двери.
Помолчав немного, Фердинанд щелкнул языком и выхватил свой штаппе. Он взмахнул им в воздухе, заставляя полосы света выстрелить вперед и обернуться вокруг меня. Пока я удивленно моргала, пытаясь понять, что происходит, меня потянуло к нему, как рыбу на крючке. Я рывком оказалась в воздухе и не успела опомниться, как уже была на верховом звере Фердинанда.
— И зачем ты всегда всё так усложняешь? – Вздохнул он.
— …Прошу прощения
Я снова превратила Лесси в фей-камень, прежде чем отправится верхом вместе с Фердинандом. Отсутствие лобового стекла Пандобуса означало, что ледяной воздух врезался в моё лицо, когда мы летели, и из-за того, что мы перемещались так быстро было больно держать глаза открытыми.
— Сейчас, пока Шнестурм сосредоточен на самоисцелении, у нас есть шанс на победу — объяснил Фердинанд. Не упусти эту возможность.
— Крепко обхвати копьё обеими руками и влей в него столько маны, сколько сможешь, — велел Фердинанд, обхватив меня левой рукой, чтобы я не свалилась.
И я сделала так, как сказал Фердинанд. Фей-камни на копье засветились все до единого, что, как я предполагала, означало, что оно было полно маны, но ничто не мешало мне влить в него ещё больше.
Ясное небо затянуло тучами, и снова пошел снег. Передняя левая лапа Шнестурма полностью восстановилась, и он снова размахивал ею в воздухе. А его правая лапа, похоже, уже наполовину восстановилась.
— Не сейчас, — прошептал Фердинанд, склонив ко мне голову.
Я продолжала вливать ману в копьё, когда мы приблизились к Шнестурму. Фердинанд повернул своего верхового зверя мордой к небу, и мы начали подниматься.
— Этого недостаточно, — повторил он позже. Но я и так старалась изо всех сил.
В конце концов, копьё начало искриться манной, его наконечник ярко светился синим — должно быть, оно наконец заполнилось.
— Держи его правой рукой так, чтобы можно было в любой момент бросить, — сказал Фердинанд.
Я кивнула и приготовила копьё, как и было велено. Затем Фердинанд велел мне покрепче сжать его, держась своей правой рукой за моё запястье и стараясь не касаться копья. Его левая рука всё ещё обнимала мой живот, служа предохранительной перекладиной, в то время как он крепко держал поводья своего верхового зверя.
— Сейчас! — Провозгласил Фердинанд, направляя своего ездового зверя вниз.
Наш спуск был очень быстрым и только ускорялся, настолько, что это было страшнее, чем свободное падение. Всё, что я могла слышать — это ветер, бьющийся о его плащ. Ветер бил меня по щекам, как крошечные электрические разряды, и мой желудок скрутило, тошнота волной прокатилась по всему телу, высекая из глаз слёзы. Я беззвучно закричала, и мы оба полетели прямо к Шнестурму.
— Бросай! — Взревел Фердинанд, используя свою правую руку, чтобы помочь мне. Всё, что мне нужно было сделать, это отпустить сияющее голубым светом копьё в нужный момент. Оно вылетело из моей руки, как падающая звезда из чистейшего света, устремляясь прямо к зверю.
Я смотрела, как оно падает, но Фердинанд, не теряя времени, тут же развернул назад своего верхового зверя. Подобный резкий разворот, заставил меня застонать от очень неприятного ощущения, распространившегося по моему телу.
Мгновение спустя взорвалась земля, и огромная ударная волна ударила нас снизу. Но благодаря тому, что Фердинанд развернул своего верхового зверя, ударная волна только помогла нам подняться выше, прежде чем та сошла на нет. Я изо всех сил вцепилась в левую руку Фердинанда, в то время как он, ловко наклонился в сторону и посмотрел вниз.
— Задание выполнено. Теперь пришло время достать фей-камень, — сухо сказал Фердинанд, как будто отдавал какой то простой приказ, прежде чем опустить своего верхового зверя туда, где только что был Шнестурм.
— Возьми себя в руки, Розмэйн. ты должна быть тем, кто заберет его фей-камень. Если ты собираешься потерять сознание или свалится с горячкой, сделай это позже, но не сейчас.
Молчи, не говори не слова, — мысленно наставляла я себя. Вместо этого я просто громко фыркнула.
Тело Шнестурма уже исчезло, а на дне огромной воронки в земле лежали копьё Лейденшафта и фей-камень. Копьё было лишено маны, но при этом на нём не было не единой царапины, его наконечник пронзил фей-камень Повелителя Зимы. Как и было приказано, я взяла фей-камень, чистого белого цвета, уже отчасти окрашенный светло-желтой маной.
— Кажется, ему нужно немного больше. Окрась его, Розмэйн, — сказал Фердинанд. — Если у тебя осталось мало маны, ты можешь положить его в свою сумку и потратить завтрашний день на его наполнение, но я бы не хотел рисковать тем, что он будет окрашен манной из чьего-нибудь другого источника.
И я была с этим совершенно согласна. Высококачественный ингредиент был прямо передо мной, и я хотела, чтобы он был в настолько хорошем состоянии, насколько это только возможно.
— Я сделаю это, — ответила я, начиная окрашивать фей-камень своей маной. Тем временем рыцари лечили друг друга и готовились к возвращению домой.
Карстедт, широко улыбаясь, подошел ко мне, и положил руку мне на голову.
— В этом году охота закончилась раньше, чем ожидалось. Это все благодаря тебе, Розмэйн.
Мне казалось, что битва была очень тяжелой, но, очевидно, в предыдущие годы она проходила намного тяжелее. Благословение Бога Войны и тот факт, что я успешно нанесла последний удар, значительно сократили время сражения, и по словам Карстедта привели к тому, что охота закончилась намного раньше, чем планировалось.
— Я вижу, ты закончила, — заметил Фердинанд.
Я внимательно посмотрела на фей-камень, теперь окрашенный моей маной. Это был мой первый раз, когда я успешно собрала ингредиент. Я громко, с облегчением вздохнула, убирая камень в свою сумку.
Метель рассеялась, и следующий день выдался солнечным. Дети в замке, похоже, были рады этой долгожданной перемене, и я слышала, что все они выбежали на улицу, чтобы поиграть, очевидно, занимаясь чем-то похожим на катание на коньках и санках. Я предположила, что дети из приюта тоже собираются выйти на сбор пару, так как погода для этого была самая подходящая.
Почему я говорю так, будто я не участвую во всем этом? Ну, потому что я застряла в постели с лихорадкой.
— Эээээх… Я хочу съесть несколько пару пирогов… — Пробормотала я. Но единственным, кто кивнул в знак полного согласия со мной, был Дамуэль.
