Передо мной была Леди Розмайн, безмолвно плавающая в заполнявшем ванну светло-голубом зелье, её тело расчерчивали ярко красные линии. Главный священник убрал руки от варева, и пошедшая от этого движения легкая рябь заставила ее волосы слегка покачнуться.
Он вытер руки полотенцем, встал, протянул полотенце мне и открыл дверь. Я самостоятельно был не способен ни войти, ни выйти из мастерской, поэтому поспешно последовал за ним. Он оглянулся на ложе, в котором спала Леди Розмайн, и тихо закрыл дверь.
— Теперь только я смогу войти в эту комнату, — сказал Главный священник. — Розмайн в полной безопасности.
Даже если враги проникнут в храм, они никак не смогут добраться до неё. Только когда Главный священник осознал, что она в безопасности, на его лицо вернулось привычное выражение, которое у него всегда было при выполнении какой-либо работы.
— Фран, если у тебя остались письма или записки Розмайн, покажи их мне. Я хочу выяснить, какие у нее были планы на эту зиму.
— Как пожелаете.
Я быстро подошел к письменному столу Леди Розмайн и достал письма, которые она написала людям. Я также собрал заметки, которые она делала для себя. Она всегда переписывала их со своего диптиха на бумагу, чтобы не забыть, а это означало, что у нас не возникнет никаких проблем с пониманием её ближайших планов. Сначала я был потрясен, увидев, что она использует дорогую бумагу. Не важно, рваная или нет, она все равно дорогая, для простых заметок, но с тех пор я привык к этому. Леди Розмайн больше всего чувствовала себя дома, когда писала на бумаге из деревьев, а не на деревянных дощечках.
Пока я раскладывал письма по адресам — для её знакомых среди благородных, из храма и из Нижнего города, в комнату влетел ордоннанц. Он объявил, что преступник пойман, а затем вернулся в свою желтую форму фей камня. Главный священник ответил:
— Очень хорошо. Я сейчас же вернусь, — и отослал ордоннанц обратно.
— Фран, у меня есть работа в замке, — объявил он. — Я не вернусь, пока не придет время для ритуала Освящения. Я вверяю храм тебе и моим слугам. Используйте синих жрецов по мере необходимости, чтобы закончить необходимые приготовления.
Главный священник сразу же взял письма для благородных знакомцев Леди Розмайн и быстро вышел из комнаты. Как только он ушел, остальные слуги — которые, как предполагалось, удалились на ночь в свои комнаты — вернулись в покои Главы храма.
***
— Фран, что сказал Главный священник? С Леди Розмайн все будет в порядке? — спросила Моника, с тревогой глядя на меня. Никола и Гил так же нетерпеливо ждали моего ответа. Все они были обеспокоены тем, что Леди Розмайн так поспешно отнесли в потайную комнату.
— Он сказал, что, скорее всего, она проспит больше года. Яд, который ей дали, оказал очень сильное воздействие на тело леди Розмайн.
— Не может быть…
Казалось, все были на грани слез, но пройдет еще много времени, прежде чем Леди Розмайн проснется. Не было смысла торопить события.
— Подробности я сообщу завтра. Уже поздно, и вам всем нужен отдых.
Послушники вернулись в свои комнаты, все еще не в силах смириться с тем, что произошло, а я остался один. Была моя очередь дежурить ночью, поэтому я прибрался в комнате, прежде чем написать письмо Лютцу, который мог бы объяснить все обстоятельства как семье Леди Розмайн из Нижнего города, так и компании Плантен.
Весь следующий день мне снова и снова приходилось объяснять нынешнее положение Леди Розмайн. Послушники встали рано, так как не могли заснуть из-за беспокойства, поэтому я отдал им объяснительное письмо, которое написал Лютцу, и отправился вздремнуть.
***
Неожиданно для меня прозвучал четвертый колокол, и когда я сел обедать, все потребовали дополнительных объяснений. Главный священник с самого начала не сообщил мне точных подробностей, так что, несмотря на все их вопросы, я мало что мог им рассказать.
— Как уже ранее говорила Леди Розмайн, пожалуйста, думайте об этом, как о ее пребывании в замке в течение длительного периода времени. У нас нет другого выбора, кроме как продолжать вести себя, как будто она просто уехала по делам. Пожалуйста, продолжайте то, что вы делали, чтобы она не столкнулась с какими-либо осложнениями после пробуждения.
Покончив с обедом, мы с Замом, прежде чем отправиться в комнату Главного священника, собрали документы, относящиеся к работе Розмайн. Пока её не будет, ему придется заняться её работой Главы храма.
— Разве Главный священник не рухнет без сил под такой ношей? — спросил я, обеспокоенно глядя на гору документов перед нами. Зам помолчал, потом покачал головой.
— Полагаю, он справится, во многом благодаря тому, что последовал совету Леди Розмайн и обучил других синих жрецов. Я с содроганием представляю себе, что было бы, если бы он этого не делал. Даже если бы она не сделала ничего другого, одним этим она заслужила мою величайшую благодарность. Хвала богам!
Зам когда-то служил тому же синему жрецу, что и Фриц, поэтому он быстро оценил высоту навыков и обширность знаний Главного священника, и легкость работы под его началом. Он восхвалял Леди Розмайн за её способности, благодаря которым она могла так сильно помогать Главному священнику в его работе.
***
Когда пришло время выбрать одного из слуг Главного священника, чтобы тот отправился служить Леди Розмайн, Зам вызвался раньше, чем кто-либо другой. Еда в покоях Главы храма была более высокого качества, и большая нагрузка для каждого слуги позволяла им испытывать чувство значимости — не говоря уже о том, что Леди Розмайн, взяв на себя больше работы, в конечном итоге тем самым облегчала бремя Главного священника.
— Ну что, пойдем? Слугам Главного священника тоже нужно будет кое-что объяснить.
С этими словами мы с Замом перенесли коробку с документами из покоев Главы храма в покои Главного священника.
— Фран, Зам, мы ждали вашего прибытия, — сказал один из слуг. — Эта полка расчищена именно для вас.
Главный священник, должно быть, заранее обо всем позаботился, так как место для документов, которые мы привезли с собой, уже было подготовлено. Все вместе стали работать над их организацией и сбором сведений о событиях прошлой ночи, согласившись сделать все возможное, чтобы свести к минимуму бремя Главного священника и выбрать, какие задания можно было бы доверить другим синим жрецам.
— Зам, могу я попросить тебя объяснить ситуацию братьям Кампферу и Фритаку? — сказал я, когда документы были приведены в порядок. Затем я направился в приют, и Вильма примчалась, как только узнала что я пришел.
— Фран, я слышала от Моники, что Леди Розмайн заснула очень надолго. Что будет с приютом? — спросила она, настолько встревоженная, что лицо ее стало болезненно бледным. Все те, кто знал, каким ужасным местом был приют до того, как Леди Розмайн стала его директором, смертельно боялись, что она откажется от этой должности, поскольку это создавало возможность возвращения приюта к своему предыдущему состоянию.
— Все будет хорошо. Пока Леди Розмайн спит, власть над храмом сосредоточится в руках Главного священника, но мне было поручено продолжать надзирать за делами приюта и всего остального, как и прежде. Что касается бюджета, то мы не сможем использовать гильдейскую карточку Леди Розмайн, но так как Главный священник управляет платежами Главы храма и её карманными деньгами, которые она получает являясь ребенком эрцгерцога, у нас, конечно, не будет недостатка в средствах. Поскольку зимние приготовления завершены, мы сможем продержаться до весны без каких-либо трудностей до тех пор, пока не натворим каких-либо глупостей.
— …Это правда, — пробормотала Вильма, понимающе кивнув. Я также взял на себя смелость заверить обеспокоенных сирот, что у нас не кончатся деньги, пока мастерская будет работать.
Я никому об этом не говорил, но у Леди Розмайн был закрывающийся на замок короб для книг — её “банка под матрасом”, как она её называла, — в которой также лежала немалая сумма. Эти средства послужат страховочной сеткой, которая, как я надеялся, в случае чего позволит нам преодолеть неожиданные невзгоды.
— Вильма, те, кто стоит у власти, не должны проявлять ни беспокойства, ни паники. Пожалуйста, успокойся. С Леди Розмайн все будет в порядке.
— …Прости.
— Сейчас я объявлю цели, которые Леди Розмайн желает достичь за зиму.
Задача, которую Леди Розмайн поручила сиротскому приюту в прошлом году, состояла в том, чтобы все выучили алфавит, а также начальное счисление. Услышав это, все, должно быть, вспомнили о дополнительном мясе, которым они ранее вознаграждались за успех, поскольку их крайне обеспокоенные взгляды тут же стали более сосредоточенными и задумчивыми.
— Цель этого года состоит в том, чтобы до достижения им десяти лет каждый овладел основными знаниями, необходимыми для служителя свиты. Серые жрецы, служившие в свитах, будут работать учителями.
Узнав о ситуации с Фольком, Леди Розмайн пожелала повысить ценность всех серых жрецов. Она предпочла бы, чтобы их продавали как опытных слуг, а не как слуг, ничего не умеющих, так как отношение к ним будет сильно различаться в зависимости от их ценности, а слуги, которые были более умелыми и знающими, выкупались за большие деньги.
— Делия, Леди Розмайн беспокоилась о Дирке, — продолжил я. — Пожалуйста, немедленно свяжись со мной, если с ним что-либо будет не так. Главный священник чрезвычайно занят, поэтому его лечение может задержаться.
— Понимаю.
Моей последней задачей было посетить мастерскую, но вскоре после моего прихода, стало ясно, что Гил вкладывает все силы в создание книг, убежденный, что они помогут Леди Розмайн быстрее проснуться. Похоже, он не нуждался в моем надзоре и помощи, поэтому я просто протянул ему письмо для Лютца и ушел.
***
На следующий день слуги Леди Розмайн вернулись в храм ради собственной безопасности. Без нее их пребывание в замке не только было очень рискованно утечкой рецептов, но также имеющие власть могли захватить и увести их прочь, чтобы они стали служить кому-то другому. Леди Розмайн специально попросила, чтобы Элла и Розина не остались в замке, так как они обе были особенно уязвимы как молодые женщины.
Прислуге было сообщено, что Леди Розмайн проспит больше года, затем им были даны распоряжения.
— Элла, Хьюго, пожалуйста, продолжайте как и раньше готовить еду для слуг свиты и приюта. Леди Розмайн также желает, чтобы Никола получила возможность осуществить свою мечту стать поваром, поэтому, пожалуйста, примите её в качестве ученика-помощника. Вы должны помочь с завершением книги рецептов, создание которой недалеко продвинулось из-за того, насколько все были заняты. Кроме этого, Леди Розмайн предложила вам начать самостоятельно создавать новые рецепты, как только у вас будет свободное время.
— Понимаем.
С широкой улыбкой на лице Никола записала на своем диптихе все, что нужно было сделать на кухне. Она будет вести все записи, так как ни Элла, ни Хьюго не умеют читать, что, вероятно, также способствовало тому, что книга рецептов так недалеко продвинулась.
— Розина, пожалуйста, научи детей из приюта игре на музыкальных инструментах. Леди Розмайн сказала, что тебе будет по силам распознать в некоторых из них музыкальный талант, даже если они сами его не видят. Она считает, что подобное раскрытие их навыков может изменить их будущее к лучшему.
— Другими словами, мне нужно учить их так, как леди Кристина учила меня? Очень хорошо. Я сделаю все, что в моих силах.
Услышав, что Леди Розмайн хочет повысить ценность сирот, чтобы обеспечить им лучшие рабочие места, Розина, которую когда-то купили в качестве личного музыканта, мягко улыбнулась и кивнула.
***
Так началась жизнь в храме без Леди Розмайн. Никола помогала поварам во время работы в качестве прислуги, в то время как Гил и Фриц продолжали выполнять свои обязанности в мастерской и в приюте зимой. Зам, Моника и я обычно проводили дни, работая в покоях Главного священника, делая перерывы только на еду и сон.
— Подготовка к ритуалу Освящения завершена.
— Дрова тоже готовы?
— Брат Кампфер, вы уже приняли решение насчет порядка действий для жрецов во время ритуала?
— Брат Фритак, пожалуйста, пошлите весточку другим синим жрецам.
Как и в прошлом году мы смогли закончить подготовку к ритуалу Освящения до возвращения Главного священника. Каких-либо трудностей в выполнении этой работы мы не встретили. Мало того, что это был второй раз, когда жрецам Кампферу и Фритаку доверили подготовку к ритуалу, в этот раз также было больше синих жрецов, желающих помочь нам с ним.
— Все готово? — спросил вернувшись Главный священник. Он проверил, все ли приготовления завершены должным образом, а затем похвалил синих жрецов за их работу.
— Молодцы. Теперь вы можете отдыхать до ритуала Освящения, что свершится через два дня.
Он велел синим жрецам покинуть кабинет, а сам отправился в свою потайную комнату за сумкой фей камней. Как только он взял её, мы вдвоем направились в потайную комнату, где все еще спала Леди Розмайн. Она выглядела точно так же, как в ту роковую ночь, хотя синева зелья была темнее, чем раньше, и красные линии на ее коже, казалось, теперь светились.
— Я слишком надолго оставил её одну… — пробормотал Главный священник, нахмурив брови и явно чем-то недовольный.
Он велел мне положить фей камни в зелье, и я немедленно приступил к выполнению указания. Среди этих фей камней были камни как черного цвета, так и прозрачные. Я вынимал их из сумки и бросал в зелье один за другим. Они начали поглощать Ману Леди Розмайн, заставляя цвет зелья тускнеть прямо на моих глазах.
— Эта дура слишком сильно сжала свою Ману, — вздохнул Главный священник, беря Леди Розмайн за руку и глядя на красные линии на её коже. — Этих фей камней и близко не хватит. Ей повезло, что пришло время для ритуала Освящения.
Затем я услышал, как он пробормотал, что процесс займет больше времени, чем он ожидал.
Пока Главный священник записывал что-то о здоровье Леди Розмайн на дощечке, я извлекал фей камни, которые теперь были наполнены маной, аккуратно вытирая их, а затем осторожно укладывая обратно в сумку.
— На сегодня хватит, — сказал Главный священник.
Для меня стало ежедневной работой брать фей камни, которые жрецы опустошали во время ритуала Освящения, и класть их обратно в зелье Леди Розмайн, чтобы наполнить их. Именно благодаря её мане ритуал Освящения прошел так гладко, но даже после этого нам нужно было продолжать собирать и хранить ману для применения в весеннем молебне.
***
Мы с Главным священником снова вошли в мастерскую. Конечно, каждый раз видеть Леди Розмайн было облегчением, но то, что она выглядела совершенно не изменившейся, приводило в уныние.
Леди Розмайн, пожалуйста, проснитесь поскорее…
Завершив ритуал Освящения, Главный священник сосредоточил свои усилия на накопившихся бумагах. И Лорд Дамуэль, и Лорд Экхарт были заняты получением специальной подготовки в рыцарском ордене, поэтому Главный священник снова поддерживал свой выматывающий образ жизни зельями, так что его слуги стали роптать о том, как часто они видели, как он принимает их.
Нетрудно было заметить, что его просто накрывает лавиной работы — ведь кроме его собственной, как Главного священника и поступающей из замка, добавилось и то, что раньше выполняла Леди Розмайн, в качестве Главы храма. Кроме этого еще надо было уделить внимание приюту, мастерской, компании Плантен и тому подобному. Несмотря на то, что Фердинанд потратил много времени на обучение синих жрецов, чтобы помочь ему в работе, те не были способны управлять приютом, а также не могли вести дела с компанией Плантен.
— Служащие компании Плантен редко навещают нас зимой, и приют также проводит большую часть этого времени по большей части отдыхая, поэтому я не предвижу никаких трудностей, — сказал я.
— Действительно. Розмайн уже поручила своим помощникам управлять мастерской и приютом, и я очень не против, чтобы они взяли на себя эту часть работы.
***
Однако, как только наступила весна, пришлось продать то, что было сделано в приюте за зиму и начать делать бумагу, что неизбежно означало снова начать иметь дело с деньгами и брать на себя обязанности, которые нельзя было передать кому-то другому. Главный священник, несмотря на многочисленные храмовые обязанности, был также завален поступающей из замка работой, и он не мог ничего поделать, только в очередной раз горько нахмуриться и взять еще одно зелье.
— Больше всего на свете мне не хотелось бы просить о помощи его, но, полагаю, у меня нет другого выбора…
Главный священник послал ордоннанц, и после недолгого ожидания мы увидели верхового зверя, мчащегося к храму с огромной скоростью. Через несколько мгновений лорд Юстокс, который ранее без каких-либо колебаний посетил инкогнито нижний город и понимал затруднительное положение Леди Розмайн, с сияющими глазами стоял на коленях перед Главным священником.
— Лорд Фердинанд, я прибыл по вашему зову. Вы можете положиться на меня в управлении мастерской и ведении дел с купцами.
— Фриц, отведи Юстокса в мастерскую и объясни ему, какова наша связь с компанией Плантен. Юстокс, я слишком занят, чтобы иметь дело еще и с трудностями, что ты создаешь. Сдерживай себя. Ты меня понял?
— Как пожелаете. А теперь, Фриц, пойдем.
— Фриц, доложи мне, как только что-нибудь произойдет. Если понадобится, я не колеблясь накажу Юстокса.
Лорд Юстокс, даже не пытаясь скрыть своего волнения, практически утащил Фрица из комнаты вместе с собой. Я был ужасно обеспокоен этим. Действительно ли было хорошей идеей позвать именно его?!
— Главный священник…
— Не бойся, Фран. Юстокс любит собирать сведения, но вот с посторонними он ими не делится. Кроме того, он мой вассал, а его компетентность служит отличной ширмой для его эксцентричности.
Как и предсказывал Главный священник, Лорд Юстос быстро обвыкся в мастерской. Он не принадлежал к тому типу людей, которые ставят себя и свое положение в обществе выше других, и, по словам Фрица, он был исключительно искусен, когда дело касалось вхождения в сложившиеся группы и общения с людьми.
После многих посещений мастерской лорд Юстокс поинтересовался у меня ритмом и производительностью мастерской до нынешней ситуации с Леди Розмайн. Я начал готовить соответствующие документы из покоев Главы храма, тем временем решив спросить его, что он думает о своем пребывании в мастерской.
— Лорд Юстокс, как дела в мастерской?
— Очень возбуждает. Там все так интересно, как и следовало ожидать от того, что находится под присмотром Леди Розмайн. Она обучила довольно очаровательных подчиненных. Они даже позволили мне поколыхать ситом, когда я впервые пришел.
Для дворянина было неприлично и неприемлемо исполнять подобную работу, поэтому я легко мог себе представить, какие противоречивые чувства испытали работники мастерской, когда Лорд Юстокс попросил их об этом. Фрицу, должно быть, пришлось нелегко.
— Но как только я коснулся бумаги только что выложенной на сушильные доски, — продолжил Лорд Юстос, — один из лехерлов из компании Плантен закричал на меня «Что ты делаешь, идиот?!» Он крикнул это так громко, что его слышали все внутри.
Лютц, зачем ты это сказал?! И Фриц, как ты мог допустить такое?!
Кровь отхлынула от моего лица, но Лорд Юстокс продолжил свой рассказ с очень веселым выражением. После этой вспышки Лютца в мастерской воцарилась тишина, и даже сам Лютц понял, что он сказал то, чего никогда не должен был произносить. Однако прежде чем кто-либо успел заговорить, Фриц с холодной улыбкой, достойной Лорда Фердинанда, выступил вперед и немедленно прочитал Лорду Юстоксу строгую лекцию, которую тот запомнил дословно.
— Я не ожидал, что Главный священник пришлет к нам кого-то настолько неосведомленного, что он даже не знает, сколько времени и денег будет потеряно из-за испорченной бумаги, даже после того, как ему объяснили весь процесс. Должно быть, он совершил ошибку в своем суждении из-за того, что был так занят. Управляющий, который уничтожает продукты труда своих подчиненных, не может занимать место Леди Розмайн, и поэтому я немедленно доложу об этом Главному священнику. Нам не нужен человек, который не понимает важности и тонкостей нашей работы.
— …И-и-и что же вы сделали потом, Лорд Юстокс?
— Я, очевидно, не хотел, чтобы меня назвали бесполезным и выгнали в первый же день, особенно зная, что Лорд Фердинанд был в таком отчаянии, что действительно попросил моей помощи, поэтому я дал им достаточно денег, чтобы покрыть расходы на испорченную бумагу, и плюс немного больше, чтобы заставить их молчать. Фуух… Это, конечно, было близко. Я должен использовать эту возможность, чтобы показать работникам свои таланты и вернуть себе честь. Должен признаться, я не ожидал ничего другого от подчиненных Леди Розмайн, учитывая, как она сама всегда противостоит Лорду Фердинанду, читая ему нотации о том, что его зависимость от зелий вредна для здоровья и тому подобное.
Вероятно, большинство дворян отреагировало бы на такое совсем иначе, но в любом случае, дальше я хранил молчание. Лорд Юстокс, очевидно, счел необходимым расплатиться с ними, и, поскольку инцидент уже завершился, я не видел причин выражать несогласие с его действиями по разрешению проблемы. Не было необходимости беспокоить Главного священника подобным вопросом, поэтому я последовал примеру Фрица и ни словом не обмолвился об этом.
Лорд Юстокс посещал храм не особенно часто, без сомнения, занятый своими делами, но он был так знающ, как и говорил Главного священника: каждый раз, когда он приходил, он выполнял работу, которая заняла бы у других несколько дней. Находясь здесь, он докладывал Главному священнику и о мастерской, и о выполнении каких-то других поручений Главного священника, прежде чем вернуться в квартал знати с еще большим количеством выданных заданий. Судя по обрывкам разговора, которые мне удалось уловить, он собирал сведения о преступнике, причинившем вред Леди Розмайн.
***
Приближалась середина весны, и начались приготовления к весеннему молебну. Похоже, в этом году дети эрцгерцога займут место Леди Розмайн, путешествуя по Центральному району. План состоял в том, чтобы разделить весь молебен на троих, чтобы ускорить его проведение, как это было сделано в прошлые разы Леди Розмайн и Главным священником, только на этот раз были позаимствованы двое важных для эрцгерцога людей. Больно было смотреть на то, как Главный священник пытался выполнить свои должностные обязанности и наваленную сверху работу, так что он был вынужден использовать любые доступные ему средства.
Поскольку я знал об этих церемониях больше, чем другие слуги Леди Розмайн, я буду сопровождать Леди Шарлотту в качестве опытного провожатого. Пока мы готовились к поездке, Главный священник давал мне особые указания.
— Фран, используй эту возможность, чтобы укрепить легенду о святой. Расскажи эту трогательную историю всем, кому сможешь: «Святая Розмайн была отравлена, защищая детей эрцгерцога, и оба они заявили о своем желании даровать благословения, чтобы отплатить за её благородный поступок». Если их будут осыпать похвалами за эти их действия и говорить, что они такие же сострадательные и необыкновенные, как Леди Розмайн, то нам будет легче использовать их и в следующем году.
После того, как Главный священник объяснил, когда и как говорить, он вручил мне значительное количество оздоравливающих зелий с улучшенным вкусом. Он, казалось, заметил мое колебание, возникшее при мысли о эксплуатации маленьких детей эрцгерцога, поскольку пренебрежительно усмехнулся.
— Если Шарлотта и Вильфрид, чувствуя неуверенность в своих возможностях не проведут весенний молебен, и впоследствии откажутся также занять место Розмайн на Празднике Урожая, то именно приют пострадает в первую очередь из-за отсутствия еды на зиму, которую Розмайн получила бы в оплату за эти действия, — сказал он.
Его намек был очень ясным: у меня нет другого выбора, кроме как принять на себя обязанность по ускоренению и развитию легенды о новой Святой Шарлотте. Последние несколько лет научили меня тому, как важны деньги. Этот весенний молебен должен пройти гладко, иначе пострадают храм и приют.
***
Поскольку несовершеннолетние послушники обычно не участвовали и тем более не проводили ритуалы и церемонии, единственная доступная нам детская церемониальная одежда принадлежала Леди Розмайн. Мы отдали Леди Шарлотте белую рясу Главы храма, которая не требовала внесения никаких изменений, а Лорду Вильфриду — голубую церемониальную рясу, которая действительно нуждалась в некоторых изменениях, чтобы соответствовать его немного большему росту. Однако эти изменения не заняли много времени, благодаря тому, что Коринна из компании «Гилберт» при изготовлении ряс делала их с расчетом на вырост той, кто будет носить их.
Мы запросили у компании Плантен обычное количество карет и заодно собрались захватить с собой Ахима и Эгона, которые проживали в зимнем доме Хассе. Кроме того, по просьбе Главного священника нас сопровождали рыцари — вдвое больше, чем обычно, для защиты от возможного нападения дворян.
Леди Шарлотта не владела верховым зверем, так как ей еще предстояло поступить в Королевскую академию, поэтому я впервые за долгое время путешествовал в карете. Она, похоже, очень уважала Леди Розмайн, так как с большим интересом слушала, когда я рассказывал ей о жизни её сестры в храме. В свою очередь, я был удостоен рассказов о жизни Леди Розмайн в замке, так что в целом путешествие было очень приятным.
Когда по прибытии в Хассе Рихт впервые увидел Леди Шарлотту, он ошибочно подумал, что они все-таки не были прощены. Однако после моего объяснения, что Святая Шарлотта посвятила себя благословению земли в отсутствие сестры, он встретил её со слезами благодарности.
Леди Шарлотта была крайне напряжена, исполняя свою первую церемонию, но она использовала фей камень с маной Леди Розмайн и блестяще её завершила. Мы воссоединились с Ахимом и Эгоном, прежде чем отправиться в монастырь, где я сначала проверил, все ли в порядке, а затем подсказал Леди Шарлотте наградить солдат деньгами.
— Фран, могу я спросить, как поживает Глава храма? — спросил Гюнтер, получив деньги, и выражение его лица омрачилось.
— Похоже, вред, нанесенный её телу оказался даже больше, чем ожидал Главный священник, и сон, скорее всего, продлится дольше, чем предполагалось.
— Понимаю…
Пока мы были в пути, Леди Шарлотта использовала гораздо меньше зелий, чем Леди Розмайн, а когда весенний молебен подошел к концу, она использовала лишь малую часть того, что мы захватили с собой. Я не смог сдержать вздох при мысли о том, какой нездоровой и слабой на самом деле была леди Розмайн, что ей приходилось использовать большую часть наших зелий только для того, чтобы дожить до конца молебна.
***
После моего возвращения с молебна, ко мне за советом зашел Гил, желая узнать, как им следует поступить. Насколько я понял, Леди Розмайн собирала истории у дворянских детей, пока была в замке, и, после обсуждения вопросов с Главным священником, он передал мне эти истории, собранные в Зимней игровой комнате. Я тут же отдал их Гилу, но он только неловко почесал ухо и покачал головой.
— Я не могу их напечатать. Они написаны так, как говорят дети, поэтому их нужно переписать, чтобы они больше походили на книгу. Ты знаешь кого-нибудь, кто сможет это сделать?
— Я могу со всей уверенностью сказать, что сейчас ни у кого нет времени на подобные вещи, — сказав это, я осознал что Леди Розмайн умудрилась написать книги, помогая Главному священнику, запоминая распорядок проведения множества церемоний, постоянно выезжая в замок, чтобы сыграть свою роль дочери эрцгерцога. Несмотря на все то время, что мы провели вместе, я все еще был ошеломлен её любовью к книгам и ее одержимостью их созданием.
Через несколько дней пришел Гил и сказал, что Тули хочет, чтобы мы научили её дворянскому этикету. Она заплатит нам за это сборником рассказов, которые Леди Розмайн сочинила для нее и её семьи. Текст был уже отредактирован, чтобы его можно было легко прочитать, и Гил хотел напечатать его следующим после сборника рыцарских историй.
Тули была родной сестрой Леди Розмайн, и она оказала большую помощь сиротам приюта. Поэтому Главный священник дал ей свое разрешение, решив, что это будет хорошей возможностью отплатить ей за все, что она сделала. Для этой задачи было не найти людей лучше Розины и Вильмы, так как они были обучены всем правилам этикета во время службы в свите сестры Кристины, поэтому я и попросил их помощи. И похоже, что вместе с Тули, Лютц тоже был намерен учиться этикету.
Я ненадолго зашел посмотреть, как идут их уроки. Вид того, как им все это нелегко дается, вызвал у меня легкую ностальгию по тем временам, когда Леди Розмайн постоянно цеплялась своими длинными рукавами за все, что только могла.
Пока я был там, Вильма упомянула, что Тули дала советы, как вырастить Дирка. В приюте больше не было серых жриц, что имели бы опыт родов и воспитания младенцев, так что никто не знал, как правильно ухаживать за таким маленьким ребенком. Леди Розмайн дала несколько советов, но Вильма и Делия хотели знать все, что только было возможно, и поэтому были бесконечно благодарны за жизненный опыт Тули. Она многому научилась, помогая воспитывать своего младшего брата, который был одного возраста с Дирком.
Никола достигла совершеннолетия в конце весны. Мы устроили небольшой праздник, как и в честь Розины, но она в основном просто причитала о том, что Леди Розмайн не было рядом, чтобы научить её новым рецептам, как она того хотела. Впрочем, эта вспышка недовольства была недолгой, поскольку улыбка вернулась на её лицо, как только Элла принесла сладости и упомянула, что Леди Розмайн может просто научить её новым рецептам, когда она проснется.
Примерно в то же время, что и церемония совершеннолетия Николы, к нам пришли из Итальянского ресторана за новыми рецептами, но мы просто сказали, что им придется самим что-то придумать, так как должен пройти еще год, прежде чем Леди Розмайн проснется. Это каким-то образом окончилось тем, что Хьюго и Ильза рассказали друг другу о придуманных ими самими рецептах, что, в свою очередь, воспламенило всех остальных поваров. Их речи звучали так, словно на кону стояла их поварская гордость, они были полны решимости приготовить еду, достойную Леди Розмайн.
***
В середине лета, вскоре после церемонии Звездного сплетения, рыцарь страж Леди Розмайн, Леди Бригитта, была освобождена от службы и вернулась в свою родную провинцию Иллгнер. Похоже, она готовилась выйти замуж.
Лорд Дамуэль казался очень подавленным, так что я предположил, что между ними не все было хорошо. Впрочем, не могу сказать, что я был удивлен: Главный священник упомянул как-то, что их отношения будут непростыми, учитывая различия в их происхождении. Я сам не очень понимал, что такое брак, и потому все что я мог это обратится с молитвой к богам, чтобы он добился большего успеха в исполнении своих рыцарских обязанностей, чем в поисках жены.
Хьюго и Элла подошли ко мне, проходя мимо Лорда Дамуэля, который продолжал хандрить.
— Что вы хотели сообщить такого важного? – спросил я.
Они обменялись взглядами, и на их лицах появились яркие улыбки.
— Мы собираемся пожениться, — объявил Хьюго. — Наши родители одобрили брак.
Краем глаза я заметил, как Дамуэль заткнул уши. Очевидно, это было явно не то, о чем он хотел сейчас слышать.
— Итак, мы решили прийти к тебе, чтобы обсудить, что делать дальше, — продолжил Хьюго.
— Я понимаю, но эта новость слишком внезапная, чтобы я мог сказать что-то наверняка. Пожалуйста, дайте мне время обсудить этот вопрос с Главным священником.
Как же мне поступить…?
Слово “брак” почти никогда не произносилось в стенах храма. Я отправился к Главному священнику, но он лишь недовольно поморщился и пренебрежительно махнул рукой.
— Эти двое — люди Розмайн. Не мое дело давать им разрешение или приказы в её отсутствие, и поэтому я не могу позволить им пожениться до того, как она проснется. Просто поручи им подготовить преемника для Эллы на тот случай, если она выйдет замуж и впоследствии ей придется уйти со службы Розмайн.
Я передал им слова Главного священника, которые заставили Эллу почти что взорваться от гнева.
— Я не брошу работу повара, даже когда выйду замуж! – заявила она громким голосом.
— Что? Правда? – переспросил я. — Разве рождение ребенка не лишит тебя возможности работать?
— Конечно, мне нужно будет ненадолго перестать работать, чтобы родить, но как мы сможем жить, если я уйду с работы сразу после свадьбы?!
— Так принято в Нижнем городе…? Главный священник говорил, что женщины перестают работать, как только выходят замуж, но поскольку жрецам запрещено вступать в брак, честно говоря, это не то, в чем я разбираюсь.
Супружеская жизнь, о которой говорила Элла, значительно отличалась от той, о которой говорил Главный священник. Похоже, он был так же не знаком с обстоятельствами жизни простолюдинов, как и я.
— Дворяне сильно отличаются от нас, простолюдинов. Я собираюсь работать даже после того, как выйду замуж, но если это для вас слишком уж в новинку, думаю, мне придется подождать с этим, пока Леди Розмайн не проснется. Ну что ж, — сказала Элла, похоже, довольно быстро смиряясь. Хьюго, с другой стороны, не был столь понимающим.
— Подожди, Элла. Не сдавайся так легко!
— Хм? Я и не сдаюсь. Но ведь понятно же, что нам придется подождать еще, не так ли?
— Но ждать — это не значит не участвовать в празднике Звезд следующего года, верно? Верно?!
— Кто знает? Все зависит от Леди Розмайн, — сказал я, чем заслужил очень недовольный взгляд от Хьюго.
— Аааа! Неужели мне не суждено жениться?! Я могу завести себе подружек, но не жену?! Как такое может быть, Фран?! — воскликнул он, хватая меня за плечи и тряся. Но я ничего не мог ему ответить. Этот вопрос действительно был выше моего понимания.
***
К концу лета была завершена разработка новых чернил, что означало, что мастерская Розмайн теперь могла печатать игральные карты высшего качества. Новая бумага, на которой они печатались, была твердой и глянцевой, благодаря чему карты получались совершенно непохожие на те, что были сделаны из дерева, а разноцветные чернила означали, что стало легко понять масть карты, и вдобавок теперь и на лицевой части каждую можно было украсить довольно тонким рисунком.
Одним осенним днем, перед Праздником урожая, Брат Эгмонт неожиданно явился в покои Главы храма в сопровождении серой жрицы. Она выглядела болезненно бледной, и это заставило меня немного напрячься, подозревая, что меня ожидают нехорошие новости.
— Брат Эгмонт, что-то я не припомню, чтобы вы договаривались о встрече…
— Зачем мне это, когда Главы храма нет, а здесь остались только серые жрецы? — возразил он.
Я взглянул на Зама, который тот час удалился на кухню. Скорее всего, он вышел через заднюю дверь, чтобы сообщить Главному священнику о внезапном визите, поэтому мне нужно было выиграть время, пока они не вернутся.
— Мои самые искренние извинения. Мы никогда раньше не принимали синего жреца без предварительной записи, и поэтому я оказался несколько не готов к вашему визиту. Насколько я понимаю, вас вынудило прийти какое-то срочное дело. Могу я поинтересоваться, что именно произошло?
— Верни Лили обратно в приют и найди мне новую слугу. Приведи мне серых жриц, чтобы я мог выбрать.
Я быстро взглянул на Монику, прежде чем снова повернуться к брату Эгмонту. Моника тут же развернулась и вышла из комнаты, чтобы сообщить о происходящем Вильме.
— Еще раз приношу свои самые искренние извинения, но мы не можем удовлетворить такую просьбу без предварительного уведомления.
— Почему это?
— У всех серых храмовых жриц есть обязанности, порученные им Леди Розмайн. Потребуется время, чтобы собрать их вместе, и учитывая, что они трудились руками, они не будут достаточно чисты, чтобы сразу же предстать перед синим жрецом.
Брат Эгмонт скрестил руки на груди, и похоже, не понимал, о чем это я говорю. Он явно до этого видел серых жриц только после утреннего туалета, аккуратно одетыми в чистые, выглаженные рясы.
— Если вы собираетесь взять себе новую служанку, то необходимо, чтобы она выглядела как можно красивее, самое меньшее заранее приняла ванну, а не была представлена Вам сразу после того, как была отозвана со своей нынешней работы, — продолжал я. — Я полагаю, что в ваших интересах вернуться сегодня в свои покои и подождать, пока кандидатки не будут полностью подготовлены.
Несмотря на свое недовольство, брат Эгмонт в конце концов согласился со мной. Он был синим жрецом, которому была отвратительна даже мысль о чем-то неприглядном.
— Теперь, когда это решено, могу я спросить, почему Вы возвращаете Лили в приют? — осведомился я. — Чем она вызвала ваше недовольство?
Для нас важно было это знать, однако мой вопрос был чисто для видимости. Была только одна причина, по которой серых жриц отсылали в приют, так что я продолжал держать взгляд опущенным и сделал вид, что пишу что-то.
— Она забеременела, — отрывисто произнес брат Эгмонт, с отвращением глядя на Лили. – Она целыми днями ныла, что ей плохо, а теперь её постоянно рвет. Я никогда в жизни не видел такой бесполезной слуги.
— Понимаю. Конечно, это недопустимо, чтобы слуга свиты не мог выполнять свои обязанности.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Видя, что мы пришли к согласию, брат Эгмонт немного повеселел, его тон стал чуть менее резким.
— Вот именно. Мне нужна срочная замена.
— …Тем не менее, именно Главный священник принимает решение о назначении слуг, а не Глава храма. Для выполнения вашего требования я предлагаю вам записаться на прием к нему.
— Что?! Ты — главный помощник Главы храма. Разберись сам!
Брат Эгмонт пользовался благосклонностью предыдущего Главы храма, и поэтому он привык говорить только с ним, когда хотел, чтобы что-то было сделано. Однако теперь все было по другому — Главный священник упорно трудился, чтобы вернуть храм в то состояние, в котором он был до правления предыдущего Главы храма.
— Передача жрецов и служанок храма находится во власти Главного священника, — объяснил я. — Я знаю, что такие тонкости в прошлом иногда игнорировались, но теперь этого уже не будет.
— Ты слишком самоуверен для серого жреца!
Брат Эгмонт поднял руку, чтобы ударить меня, но не успел, так как раздался тихий перезвон. Я же про себя с облегчением вздохнул. Это был Колокол Главного священника, означающий, что Зам, должно быть, вернулся вместе с ним.
— Прошу прощения, брат Эгмонт, но я уже договорился о встрече с Главным священником. Однако я уступлю свое оговоренное время, чтобы вы сначала уладили это дело с ним.
— Грхх…
У него хватало наглости, что бы без предупреждения заявится к серым жрецам, что работали без надзора синего, но он не смел быть столь же грубым с Главным священником.
Члены фракции бывшего Главы храма по-прежнему не сотрудничали с Главным священником, и по этой причине их доходы медленно, но верно продолжали урезаться, заставляя их вести более неудобный и неприятный для них образ жизни.
— Фран, почему Эгмонт здесь? — спросил Главный священник, войдя в комнату, окинув того его недовольным взглядом. — Я думал, что у меня назначена встреча на это время только с тобой.
— Брат Эгмонт прибыл без предупреждения. Похоже, он хочет поскорее заменить одну из серых жриц своей свиты, — быстро ответил я.
— Понимаю. Передача и назначение жрецов и жриц храма находятся в моем ведении, Эгмонт, так что ты должен был записаться на встречу со мной, а не со слугами Главы храма. Возвращайся в свои покои. Мое время на сегодня уже расписано.
Не имея другого выбора, кроме как назначить встречу на более поздний срок, Брат Эгмонт потащил за собой Лили из комнаты. Сразу же как тот вышел из кабинета, Зам немедля закрыл за ним дверь, а я опустился на колени перед Главным священником.
— Я искренне извиняюсь за беспокойство.
— В этом нет необходимости. Я предполагал, что подобные инциденты начнут происходить с отсутствием Розмайн, но замена серой жрицы, хм? Мне кажется, Розмайн весьма расстроится и наверняка поднимет крик, если я разрешу это дело, как оно делалось раньше. Что за головная боль.
Главный священник продолжил разъяснять высказанные Леди Розмайн взгляды. Она достаточно ясно высказалась, что не против, если серые жрицы добровольно хотели войти в свиту синих жрецов, но ни при каких обстоятельствах она не позволила бы принуждать их к подобной службе, даже если для того, что бы уберечь жрицу от этой судьбы, Леди Розмайн пришлось бы взять ту в свою свиту.
Леди Розмайн действительно очень заботилась о приюте…
Это было, конечно, очень трогательно, так как это было крайне похоже на неё, но это также заставило меня беспокоиться о будущем, когда Леди Розмайн не будет больше Главой храма.
— Фран, я думаю, что Эгмонт очень скоро пришлет просьбу о встрече. Я намерен встретиться с ним через три дня с этого момента во время пятого колокола. Будь готов привести с собой жриц из приюта, во имя исполнения воли Розмайн.
— Как пожелаете.
Проводив Главного священника, я оставил покои на Зама и направился прямиком в приют. Кому-то да придется вступить в свиту Брата Эгмонта, а значит надо было предварительно подготовить людей прежде чем это произойдет.
***
Когда я пришел, меня встретила дрожащая Вильма, с судорожно сцепленными руками на груди.
— Фран, что произошло? — Спросила она.
Моника стояла рядом с ней и тоже выглядела очень обеспокоенной.
— Лили забеременела. Через три дня для брата Эгмонта будет выбрана новая служанка в свиту.
— Через три дня…?
— Главный священник сказал, что мы будем уважать волю Леди Розмайн, так что это не будет так трагично, как ты думаешь.
Страх Вильмы перед мужчинами означал, что она не хотела покидать приют, так что ее положение одной из служанок леди Розмайн было бо́льшим, чем она могла когда-либо надеяться достичь. Другие серые жрецы и жрицы, застрявшие в сиротском приюте, тем не менее, рассматривали уход служить синему жрецу как продвижение по карьерной лестнице. Для многих даже стать помощником брата Эгмонта считалось стоящим делом. В приюте сейчас было больше серых жриц, чем раньше, и многие из них достигли совершеннолетия, как Розина и Никола, но их было всего двадцать или около того. Все они выстроились в ряд, некоторые крепко сжали руки, надеясь остаться, другие же спорили сами с собой, пытаясь понять, хотят ли они этого или нет, а третьи смотрели вперед блестящими глазами, жадно предвкушая отбор, совсем как Делия раньше.
— Кто-нибудь из вас хочет стать служанкой Брата Эгмонта? – спросил я. Четыре женщины мгновенно вскинули руки. Я посмотрел на них, полностью игнорируя тех, кто все еще не принял решение, и кивнул.
— Очень хорошо. Вы четверо будете сопровождать меня на встречу через три дня.
— Фран, разве ты не возьмешь их всех…? — спросила Вильма, несколько раз удивленно моргнув. Она привыкла, что всех совершеннолетних серых жриц забирают из приюта, а синие жрецы выбирают из них тех, кто им больше понравится.
— По воле Леди Розмайн каждый сирота имеет право выбирать свое будущее. Поэтому предпочтение будет отдано тем, кто желает стать слугами свиты.
Три дня спустя, к пятому колоколу, я привел четырех добровольно вызвавшихся жриц к покоям Главного священника. Брат Эгмонт посмотрел на них и нахмурился.
— Всего четыре?
— Многие жрицы были казнены бывшим Главой храма. Разве вы не знали этого, Брат Эгмонт?
— Нет, я знаю. В любом случае… эти девушки не так уж плохи.
Бывший Глава храма ставил внешность превыше всего, когда выбирал, каких серых жриц оставить в живых, так что это было естественно, что те, кто остался, обладали похвальной красотой. Брат Эгмонт обвел их похотливым взглядом, потом указал на одну.
— Ладно. Ты.
Избранная жрица осталась, когда я вернулся в приют вместе с Лили и остальными тремя. Главный священник сам управится с контрактом.
Я не знал подробностей, но мне было известно, что тех, кого назначали служить синим жрецам, заставляли подписать магический контракт, в котором оговаривалось, что они не могут допустить утечки рецептов, сведений о мастерской или личной жизни Леди Розмайн.
Вильма уже ждала нас, когда мы вернулись в приют.
— С возвращением, Лили. Должно быть, это было очень трудно, продолжать работать, пока тебе так нездоровится. Здесь ты можешь отдыхать столько, сколько тебе будет нужно.
Лили вдруг разрыдалась. Вильма гладила её по спине, с сочувствием слушая, как девочка всхлипывая рассказывала о том, что ей ужасно страшно из-за того что её тело менялось непонятным ей способом, а синий жрец, которому она служила, называл ее бесполезной и мешающейся под ногами. Это нанесло очень глубокую рану в её сердце.
Решив оставить Лили на Вильму, я вышел из приюта. Это был, несомненно, наилучший из возможных результатов—как и желала леди Розмайн, жрица, желавшая стать служанкой, сделала это, в то время как тем, кому этого не хотелось, было позволено не участвовать в отборе.
***
Во всяком случае, теперь в приюте была беременная женщина, и это создавало свои проблемы. По словам Лили выходило, что она не знает, через какие изменения проходит её тело, но мы тоже не особо в этом разбирались. Я спросил у Главного священника, что ему об этом известно, но все, что он сообщил мне было вот это: ребенок сам появится на свет естественным путем через определенное время.
Мы все доверились его суждениям, и в целом в сиротском приюте по прежнему сохранялось прежнее спокойствие.
Когда однажды, во время посещения приюта Тули и Лютцом для прохождения очередного урока по этикету…
— Сам появится на свет естественным путем?! Да это так смешно, что можно животики надорвать! — закричала Тули. — Роды — это безумно сложное дело! Неужели дети дворян просто появляются в воздухе или что-то в этом роде?!
— Это не то, что можно сделать без подготовки! Родить ребенка без помощи кучи людей никак не получится! — добавил Лютц.
Кровь отхлынула от моего лица. Когда её мать рожала, Тули помогала той и сам Лютц всегда спешил на помощь, когда у соседей рождались дети, поэтому их слова имели немалый вес.
Только тогда я вспомнил, что у простолюдинов и дворян стиль жизни очень различался, как и их восприятие мира. Вполне вероятно, что у них были свои собственные представления о правилах поведения при родах, а так как в приюте не было маны или магических инструментов, точка зрения простолюдинов на роды была для нас гораздо более ценной и близкой. Раз на совет Главного священника по этому вопросу явно нельзя было положиться, у нас не было другого выбора, кроме как обратится за помощью извне. Но в приюте никто не имел опыта родов, и никто в нижнем городе не был достаточно эксцентричным, чтобы прийти в столь презираемое место, чтобы помочь.
Если бы только Леди Розмайн была сейчас с нами…
Я не смог удержаться от мыслей полных сожаления и печали. Леди Розмайн вблизи наблюдала рождение своего младшего брата, и ей было по силам позвать на помощь опытных в родах простолюдинов.
— Моя Мама наверняка пришла бы, но я не думаю, что она сможет сделать все сама, — сказала Тули.
— Я посмотрю, что сможет сделать Хозяин Бенно, — подхватил Лютц. — Коринна уже рожала раньше, поэтому я уверен, что он знает, что нам может понадобится.
И Лютц отправился посоветоваться с хозяином Бенно, ответ которого был вот таков:
— Дети не появляются сами по себе! Слишком опасно оставлять все это в руках столь невежественных людей! Если так сделать, то эта женщина несомненно погибнет!
Все побледнели, услышав это, никто не думал, что роды могут быть столь трудным и опасным делом.
Когда Лютц и Тули попросили мастера Бенно придумать решение, он пришел к выводу, что для спасения Лили и ребенка, её нужно привезти в Хассе на Праздник урожая.
Тамошний монастырь имел лучшие отношения с простолюдинами, чем храм Эренфеста с нижним городом, и если Ахим и Эгон просили бы о помощи, после того, как провели там зиму по приказу Главы храма, по крайней мере, несколько женщин добровольно вызвались бы помочь. Кроме того, мастер Бенно сказал, что даже сироты из Хассе знают о деторождении больше, чем жрицы храма.
Как и ожидалось от хозяина Бенно… Спасибо вам за ваши ценные советы, что вы смогли дать будучи так сильно заняты.
***
Следуя совету хозяина Бенно, мы сделали необходимые приготовления для переезда Лили в Хассе. Мы также спросили у компании Плантен, какие инструменты нам понадобятся для родов, и позаботились, чтобы они были у нас под рукой.
Вскоре я уже садился в экипаж, направлявшийся в Хассе на Праздник урожая вместе с Лили, Ахимом и Эгоном. Я заранее написал письмо на имя Рихта, в котором просил его помочь с родами. Леди Шарлотта доставила это письмо по адресу и подтвердила, что Рихт согласился помочь. Как и следовало ожидать, Нора уже ранее помогала при родах, поэтому она сейчас играла важную роль, осматривая все, что мы привезли, проверяя здоровье Лили и решая когда примерно ожидать родов.
— Думаю, где-то в конце весны, — сказала она. — Когда придет время Весеннего молебна, пожалуйста, приведи еще несколько жриц. Много мужчин не надо, так как они не могут войти в комнату, пока она рожает.
Понятно. Отсутствие мужчин объясняет, почему Тули и Лютц известны столь разные вещи о родах…
***
Лили осталась в Хассе, а мы отправились на нашу следующую остановку во время Праздника урожая. Благодаря чистосердечному сотрудничеству со стороны Лорда Вильфрида и Леди Шарлотты мы легко собрали все необходимые припасы для подготовки к зиме.
Мы, как и в прошлом году, вместе с компанией «Гилберт» организовали забой и разделку свиней, и все шло гладко – по крайней мере, до конца осени. Хозяин Бенно из компании Плантен был вызван Главным священником и ему было сказано, что он должен расширить печатную промышленность. Оказалось, что мать леди Розмайн, леди Эльвира, хотела основать в своей родной провинции типографию.
— Будет просто невозможно сразу же приступить к печати. Даже если мы выедем немедленно, ни один лист бумаги не может быть сделан в провинции с замерзшими реками. Кроме того, кто будет обеспечивать нас продовольствием и кровом, когда Халдензель покроется льдом и снегом, тем самым заперев нас в своих пределах? — спросил Бенно, выступая против невиданной срочности требования.
— Я думаю, что Гиб Хальдензель обеспечил бы вас едой и всем необходимым, но, конечно, было бы бессмысленно посылать вас туда, если придется столь долго ждать прежде чем будет возможно приступить к работе, — ответил Главный священник и задумался. По обеспокоенному выражению лица Хозяина Бенно я понял, что он очень желает, чтобы сейчас рядом с ним была Леди Розмайн.
— Каждая мастерская требует определенного типа приготовлений, и я не смогу организовать все сам, не заручившись предварительно помощью и согласием Купеческой гильдии, — пояснил хозяин Бенно. — Использование своего аристократического положения для принуждения только породит недовольство и несомненно вызовет трудности в будущем. Дворяне, купцы и ремесленники следуют собственным традициям и обычаям. Вы и Леди Эльвира наверняка оба понимаете, насколько необходимо с самого начала не совершать непростительных ошибок, верно?
— В таком случае подготовь список всего, что вам потребуется, и доставь его мне к зимней церемонии крещения. Необходимо четкое и ясное описание того, что нужно организовать до начала работ, опирающееся при этом на неопровержимые доводы.
Хозяин Бенно вышел из кабинета Главного священника и, обхватив голову руками, побрел к главным храмовым воротам.
Позже он вернулся для деловых переговоров с Леди Эльвирой, что проходили в присутствии Главного священника, как ответственного за печатное дело в отсутствие Леди Розмайн. Как оказалось, Леди Эльвира хотела напечатать кое-что ко времени зимнего общения и цена исполнения этого её желания её вообще не волновала, и именно для этого ей требовалась собственная мастерская, которую она хотела немедленно построить.
— В таком случае мы сами напечатаем то, что вам нужно, в мастерской Розмайн, — предложил хозяин Бенно. Это означало отказаться от зимних приготовлений, чтобы отчаянно запустить мастерскую на полную мощность на некоторое время, но его предложение было принято, что дало ему некоторое время до того, как им понадобится построить типографию в Хальденцеле.
Мастер Бенно отправился прямо в мастерскую, чтобы напрямую обратиться за помощью к серым жрецам. Ни один из них не отказался помочь ему. Они были многим обязаны компании Плантен, и поэтому хотели сделать все возможное, чтобы отплатить ей добром. Он тут же достал манускрипт, который Леди Эльвира передала ему, а Гил и Лютц нахмурились, увидев, какой он толстый.
— Это займет очень много времени, набрать литерами столько страниц. Мы даже не знаем, сколько это символов, — сказал Лютц.
— Верно, проще будет использовать мимеограф, — согласился Гил.
Они оба кивнули и тут же поспешили в приют, захватив с собой вощеную бумагу и инструменты. Все остальные, услышав «мимеограф» немедля начали делать необходимые приготовления.
Хозяин Бенно моргнул, пораженный тем, как хорошо была организована работа в мастерской, и в этот момент к нему подошел Фриц.
— Хозяин Бенно, мы намерены сделать все, что в наших силах, чтобы помочь вам, но как насчет подготовки мастерской к зиме? Мы не успеем заготовить всё необходимое, если у нас не будет времени на выходы в лес.
— Я взял с заказчицы часть платы вперед, подняв цену из-за срочности заказа. Так как вам придется много времени провести в мастерской, выполняя заказ, то вы сможете просто закупить все вам необходимые зимние припасы.
— В таком случае у меня уже есть список того, что нам понадобится. Могу я попросить вас позаботиться о закупке этих припасов?
— Конечно. В конце концов, это я втянул вас во все это. Это самое меньшее, что я могу сделать.
С хозяином Бенно, занимающимся зимними приготовлениями для нас, мы могли бы не отвлекаясь ни на что продолжать работать вплоть до самого начала зимнего общения.
— Спасибо. В таком случае вы можете вернуться в свой магазин, хозяин Бенно. Я думаю, что мы не единственные, с кем вам нужно обсудить поступивший заказ.
— Это уж точно. Спасибо, Фриц. Увидимся позже.
С этими словами Бенно развернулся и вышел из мастерской.
— Фран, ты сам все слышал. Я доверяю тебе закупку необходимых припасов, — сказал Фриц, протягивая список необходимых закупок.
Я сразу же после этого отправился в приют, так как мне тоже нужно было забрать и их список. Когда я пришел, Лютц и Гил на столах в столовой уже выложили в ряд инструменты.
— Розина, могу я попросить тебя сделать трафареты для букв, а потом попросить Вильму сделать трафареты для картинок? — попросил Лютц.
— Если у вас есть еще кто-нибудь, кто умеет красиво писать, пожалуйста, пусть они помогут в изготовлении трафаретов, — добавил Гил. – Не страшно, если почерк на страницах будет слегка различаться…
— Думаю, что смогу помочь, но я то вообще пришла сюда преподавать музыку, — со вздохом сказала Розина, принимая рукопись. — А почерк довольно изящен. Мы можем сделать трафареты прямо из этих листов.
— Прекрасно. Тогда надо за вырезание трафаретов посадить побольше людей. Мы используем имеющиеся у нас рукописные страницы.
Пока Лютц и Гил бегали вокруг, зовя людей на помощь и объясняя что от них требуется, я отправился к Вильме за списком необходимых приготовлений к зиме. Список был похож на тот, который Леди Розмайн написала в первый год своего управления приютом – он был составлен так, что с первого взгляда можно было сказать, что сделано из необходимого, а что нет.
— По просьбе Фрица я займусь подготовкой приюта к зиме, — объяснил я. — Пожалуйста, сделай все возможное, чтобы помочь мастерской, Вильма.
— Фран, большое тебе спасибо за твою помощь.
С помощью Зама и Моники я составил общий список того, что нам было нужно чтобы компания Плантен приобрела это для нас. Список был довольно внушительным, так как в него были включены нужды покоев Главы храма, приюта и мастерской.
Что же касается еды, которую мы получили во время Праздника урожая, то я доверил её подготовку к хранению на протяжении зимы Хьюго, Элле и Николе. На нас навалилось столько работы что мы оказались заняты с утра до вечера. У нас даже не оставалось времени, чтобы помочь Главному священнику в его работе. В итоге, мы едва – едва успели закончить заказ леди Эльвиры до начала зимнего общения. Мастерская наполнилась ликованием работников, как только они завершили производство последней книги, я же начал листать одну из только что сделанных книг.
— Эм… Прошу прощения, хозяин Бенно. Мне кажется, что человек изображенный на иллюстрациях в этой книге очень сильно напоминает Главного священника. А он вправду дал свое разрешение на печать этой книги…? — спросил я, вспомнив, как Леди Розмайн жаловалась на то, что он очень разозлился и запретил ей печать любые иллюстрации с его изображением.
Хозяин Бенно, выглядевший немного более больным и измученным, чем обычно, бросил на меня свирепый взгляд.
— Он самолично приказал нам напечатать это, и мы получили рукопись от Леди Эльвиры. Кто мы такие, чтобы задавать подобные вопросы? Кто оплатит все затраты, если кое-кто не будет держать язык за зубами и продолжит совать нос, куда не следует? А?
Угрожающий блеск его темно-красных глаз заставил меня прикусить язык. У меня не было никакого желания спорить с хозяином Бенно, когда тот испытывал смесь раздражения и сильного недосыпа. А ведь и вправду, Главный священник сам попросил нас удовлетворить просьбу леди Эльвиры, напечатав то, что она хотела.
Да, в этом году зимнее общение будет интересным…
***
Скоро исполнится год со дня беды случившейся с леди Розмайн, но Главный священник сказал, что она все еще далека от пробуждения. Я отнюдь не разбираюсь в подобном, но, похоже, её мана была настолько сильно уплотнена, что потребуется очень много времени, чтобы та могла раствориться.
Главный священник велел мне заменить фей камни в юрэ́вэ, пока он осматривал Леди Розмайн, недовольно ворча себе под нос:
— Как ты вообще выжила с таким количеством маны внутри, Розмайн? Как? — бормотал он.
Положив новую книгу поверх растущей стопки рядом с леди Розмайн, я подумал, что, скорее всего, без благословения богов явно не обошлось.
Началось зимнее общение, и в отсутствие Главы храма нам снова пришлось готовиться к Ритуалу Освящения без него. Мы все уже привыкли к этому, и поэтому подготовка прошла довольно гладко.
В отличие от прошлого года, Главный священник вернулся в храм только один раз, но он вернулся в замок вскоре после того, как проверил состояние Леди Розмайн. Похоже, что фей камни, наполненные её маной, снова будут использованы для Ритуала Освящения.
По совету Тули мы решили зимой сделать книгу, объясняющую благородный этикет и используемые эвфемизмы. Хозяин Бенно пришел к выводу, что, хотя она не найдет покупателей среди дворян, она будет очень интересна богатым купцам, мэрам и главам городков и сел.
***
Наступила весна, а каких-либо существенных изменений в состоянии Леди Розмайн не произошло. Компания Плантен была очень занята, спеша переделать все что только возможно, не зная, когда поступит следующая просьба Леди Эльвиры, а хозяин Бенно проявляя благожелательность к нам присутствовал на совещании по поводу Весеннего молебна. Встреча проходила в покоях директора приюта, в нем также участвовали Вильма и три серые жрицы, которые должны были присоединиться к Лили в Хассе. Поскольку в Компании Плантен в основном работали мужчины, Тули тоже была там, благодаря хозяину Бенно, который решил что её опыт общения с обитателями приюта будет полезен при разговоре с серыми жрицами.
— По моим прикидкам к Весеннему молебну мы с Лютцем уже должны будем быть в Хальденцеле, — начал он. — На этот раз я оставлю за главного Марка, так что если вам что-то понадобится, просто пошлите ему весточку, а уж он будет знать, что с нею делать дальше. Тули будет в полной безопасности, находясь в компании Гилберт.
Тули с улыбкой кивнула. Её изучение этикета действительно окупилось, так как теперь даже когда она просто сидела, она делала это с изяществом и грацией.
— Я так понимаю, эти четыре жрицы уедут в Хассе чтобы помочь с рождением? — спросил
хозяин Бенно.
— Гм, не совсем так… Лично я собираюсь остаться в приюте, — быстро сказала Вильма, качая головой с откровенно боязливым выражением лица.
Хозяин Бенно приподнял бровь.
— Разве ты не слуга, которую Леди Розмайн оставила присматривать за приютом? Насколько я помню, тебя мне представили именно в этом качестве. Я уверен, что тебе следует оставить приют на кого-то другого и помочь с родами. Раз ты управительница приюта, это одна из многих вещей, которые тебе будет нужно научиться делать.
— Это, конечно, так, но… — Вильма замолчала, и замотала головой, словно остужая лицо. После она ища помощи посмотрела на меня. Я догадывался, что ей смертельно страшно даже разговаривать с хозяином Бенно, поэтому быстро пояснил тому в чем дело.
— Синий жрец попытался взять её силой, и с тех пор она слишком боится мужчин, чтобы покинуть приют, да…? — повторил он мое объяснение. Его прежде спокойное лицо внезапно исказилось гневом, а голос перешел в самое настоящее рычание. – Да не смешите меня.
— Э?
— Ты ведь отвечаешь за приют, верно? Так что прекрати нести чушь! Кто знает, со сколькими родами тебе теперь придется еще иметь дело? Как это место сможет существовать, если её управляющая ничего не знает о родах? Не думаю, что Хассе сможет помогать вам каждый раз. Они сделают это один раз в качестве признательности, чтобы вы могли научится и дальше справляться с этим сами, и не смейте, демоны побери, не понимать этого.
Хозяин Бенно уставился на Вильму таким гневным, пугающим взглядом, что по её лицу тут же потекли слезы. Она отчаянно затрясла головой, не зная, что сделать или ответить.
— Но я… я …
— Вы обратились ко мне, потому что вам было больше некуда пойти в отсутствии Леди Розмайн, и, несмотря на то, что я просто демонски занят, я согласился помочь вам выбраться из этой передряги. И что я получаю взамен? Тот самый человек, который просил меня о помощи, говорит, что не хочет ничего больше делать, кроме как оставаться в приюте!
— Э-это было не моё…
Вильма выглядела совершенно ошеломленной, она никак не ожидала, что её так жестоко отчитают, но хозяин Бенно продолжил, глядя ей прямо в глаза:
— Тогда каково же было твое намерение, а? Сидеть взаперти и молиться, чтобы все магическим образом разрешилось само собой? Это ведь твоя работа! Раз так, то с этого момента у меня больше нет на вас всех времени, чтобы помогать той, кто даже не хочет выйти наружу и научиться что делать, случись что-либо подобное. Если ты не поедешь к Хассе, я вам вообще не дам карет! Это всего лишь полдня пути на ногах, верно? И так сможете добраться!
— Хозяин Бенно?!
Леди Розмайн заплатила за экипажи и охрану, чтобы серые жрецы и жрицы не подвергались опасности, а теперь … хозяин Бенно предлагал пройти пешком расстояние которое средний простолюдин проходил за полдня ходьбы по дороге.
— У меня нет времени на бесхребетных трусов, — резко сказал хозяин Бенно, поднимаясь на ноги. — У меня ещё много работы. Компания Плантен должна готовиться к отбытию в Хальденцель, так что я ухожу.
— Пожалуйста, подождите! Я… Я поеду в Хассе! Т-так что, пожалуйста… окажите нам свою помощь! — выговорила Вильма между рыданиями.
Хозяин Бенно снова сел, нахмурив брови. Мы обсудили, что нужно подготовить к Весеннему молебну, а потом совещание завершилось.
Как только хозяин Бенно вышел из комнаты, Вильма продолжая плакать без сил рухнула на стол. Я посмотрел на нее одновременно и с сочувствием, и с некоторой отстраненностью.
— …Я понимаю страх быть вынужденным сделать что-то, чего тебе не хочется делать, но ты была спасена прежде, чем оказалась в такой же ситуации. Есть люди, которым не повезло так со спасением в последний момент, и все же, они продолжают и дальше жить. Крайне необходимо, чтобы ты научилась заставлять себя жить дальше даже после таких ситуаций, учась понемногу преодолевать свои слабости.
— Фран?
— Неужели Лили так уж желает ребенка, которого она вот-вот родит? Думаю, что нет. Но даже в этом случае она борется со своим страхом и делает все возможное, чтобы довести дело до надлежащего конца.
Вильма подняла голову, и на ее лице медленно проступило понимание, а я продолжил теперь уже более спокойным голосом:
— Сколько лет леди Розмайн защищала тебя? Именно из-за твоей поддержки Розина так старалась преодолеть свою неспособность заниматься бумажной работой. Леди Розмайн также усердно училась жить как дворянка. Ты давала советы им обоим, и теперь я считаю, что пришло твое время победить собственные слабости.
Гутенберги дождались возвращения Гиба Хальденцеля в его родную провинцию, прежде чем начать свое путешествие. Они отправились в Хальденцель вместе с Гилом и несколькими серыми жрецами.
Вскоре пришло и наше время отправляться на Весенний молебен. Тули пришла проводить нас, и так как она так волновалась за Вильму, то подбадривала её, как могла.
— Вильма, я уверена, что бояться нечего, — сказала она, и голос её звучал гораздо более… аристократично, чем до того, как она начала обучаться этикету. — Наш отец среди солдат, которые будут вашей охраной.
— Наш отец…? Ах! — Вильма вдруг вспомнила, что Тули и Леди Розмайн были сестрами, потом посмотрела на Гюнтера, который стоял рядом, наблюдая за дочерью с озабоченным выражением лица.
— Там не будет никого, кто бы посмел надругаться или напасть на одну из драгоценных служанок Леди Розмайн, — заверила её Тули. — Можешь быть спокойна.
— Спасибо.
Согретая заботой Тули и молчаливой поддержкой Гюнтера, Вильма на дрожащих ногах шагнула вперед и забралась в карету.
***
Весна подошла к концу, и мы получили известие от Вильмы, что Лили благополучно родила. Однажды в один приятный денек в начале лета, я попросил у хозяина Марка экипажи и отправился в монастырь в Хассе. Я вернулся с Вильмой, серыми жрицами которые отправились помогать при родах, и Лили с новорожденным ребенком.
Выражение лица Вильмы стало намного ярче после того, как она пожила за пределами приюта, и в её глазах теперь была видна новая сила, которая заставляла её чувствовать себя лучше. Теперь она казалась намного сильнее, чем раньше.
***
Все в приюте стали по очереди присматривать за малышом, как это было и с Дирком. Теперь из-за этого Вильма и Лили почти всегда выглядели измученными.
Лето тоже кончилось раньше, чем мы это осознали. Леди Розмайн не проснулась даже к тому времени, когда Моника стала совершеннолетней, но однажды осенним днем, близко по времени к Празднику Урожая, Главный священник, проверяя её состояние, слегка улыбнулся.
— Она начала шевелить кончиками пальцев. Можно сказать, что она выздоровела на три, а может четыре пятых. Все, что мы должны делать, это дожидаться её пробуждения.
— Я очень рад.
После того, как она провела так много времени во сне, мы с облегчением услышали, что наконец-то Леди Розмайн проявляет признаки пробуждения. Нам все еще не стоило ожидать радостного события в ближайшем будущем, но после стольких сезонов без малейших изменений, даже самый маленький сдвиг к лучшему был достаточен, чтобы наполнить меня радостью.
— Боги мои… Сколько хлопот ты должна мне доставить, прежде чем решишь что достаточно…? — спросил Фердинанд все еще спящую леди Розмайн. Несмотря на то, что его голос звучал привычно недовольно, в его глазах было видно одновременно и огромное облегчение, и сильное беспокойство.
Во время Праздника Урожая Главный священник каждые две-три ночи возвращался в храм на ездовом звере, чтобы проведать леди Розмайн.
— Должно быть, она очень важна для Главного священника, — заметил Зам с несколько озадаченной улыбкой, проводив того в очередной раз.
— …Так и есть. Из всех, кого он когда-либо встречал, леди Розмайн — единственная, кто прикладывала столько сил пытаясь уменьшить высящуюся перед ним гору работы. Она искренне беспокоилась о его здоровье, ругала его за то, что он так полагается на зелья, и бросила вызов самому эрцгерцогу ради него, наверняка ни один другой Глава храма в мире не проявил бы к нему такого уважения и заботы.
Мои слова заставили Зама потереть лоб и вздохнуть, без сомнения напомнив ему о нынешней нагрузке Главного священника и его нездоровом образе жизни.
— Я молюсь, чтобы она поскорее проснулась, и тем самым уберегла здоровье Главного священника, — сказал он, глядя на потайную комнату, где та спала.
— Хотя я думаю, что даже тогда его дни головных болей начнутся заново…
Через несколько дней после окончания Праздника урожая Главный священник сообщил мне, что Леди Розмайн проснулась и ей нужна помощь в принятии ванны.
