Мы вышли из библиотеки и вошли в коридор, который соединялся с корпусами для чиновников и служителей. Мы с Вильфридом приказали учащимся на чиновников и служителей, что исполняли обязанности наших свитских слуг, разойтись по своим корпусам, а сами вернулись в центральное здание вместе с учениками-рыцарями и первокурсниками.
Когда мы вернулись, Джудит и второкурсники направились в аудиторию, Филина и её группа отправились в классы для низших дворян, затем Родерик и его группа отправились в класс для средних дворян. Мы, кандидаты в эрцгерцоги, отправились в тот же зал в который ходили и до этого, но сегодня с нами не было высших аристократов, им для занятий был выделен другой класс — обучение нюансам придворного этикета весьма разнилось в зависимости от положения в благородном обществе. Наши свитские — Рихарда и Корнелиус сказали, что они встретят наc после урока и удалились.
— Ты выглядишь очень решительно настроенной, Розмайн, — заметил Вильфрид, пока мы шли к своим местам.
— Ну, а как иначе? Мое возвращение в библиотеку зависит от того, насколько скоро я сдам этот экзамен. К концу дня я намерена успешно сдать придворный этикет.
Несмотря на все мои усилия, и близость к своей мечте, когда я оказалась на первом этаже библиотеки, я так и не смогла прочесть ни одной книги! Я собиралась как можно скорее пройти эти практические занятия, а потом затеряться среди книжных полок, чего бы это мне ни стоило.
— Я бы даже отдала свою жизнь, если бы это означало, наконец, получить полный доступ к библиотеке… — добавила я.
— Э-э, ну… Хорошо, что ты столь воодушевлена, — сказал Вильфрид, усаживаясь на одно из кресел с цифрой ”Тринадцать“ на нем, и пробормотал:
— Не думаю, что все пройдет так гладко, как тебе того хочется.
***
— От первокурсников ожидается знание придворных приветствий и то, как следует вести себя на чаепитиях, — начала наш профессор, женщина по имени Примевера. — Как я уверена, вы все знаете, как только ваши уроки закончатся, между герцогствами будут проводиться чаепития в дипломатических целях. Знание этикета необходимо для того, чтобы вы не вызывали неудовольствия друг друга на этих встречах. Вы все уже были обучены основам, но кандидаты в эрцгерцоги имеют тенденцию со временем расслабляться, а их высокое положение в своих родных герцогствах часто делает их неуклюжими в использовании вежливой формы общения. С этой целью мы устроим учебное чаепитие здесь, в этом классе. Условия предстоящего «чаепития» таковы — вас на него пригласил член королевской семьи. Мы увидим, как ваш придворный этикет выдерживает встречу с человеком более высокого статуса чем ваш, и я уверена, что этот опыт будет всем вам очень полезен в будущем.
На время нашего учебного чаепития профессор Примевера назначила себя членом королевской семьи, о котором она ранее упомянула, в то время как три доцента следили за нашим поведением и ставили нам оценки на основании содержания наших разговоров, выражений наших лиц, манер, которые мы использовали, когда ели и пили, и так далее. Ради того, чтобы эти оценки были как можно более точными, мы, кандидаты в эрцгерцоги были разделены на две группы: от первого до десятого герцогства и кандидаты от одиннадцатого до последнего в рейтинге герцогства.
— Мы начнем с кандидатов в эрцгерцоги из герцогств более высокого ранга, — объявила Примевера, побуждая кандидатов в эрцгерцоги более высокого ранга встать. Их первым заданием было поприветствовать королевскую особу, пригласившую их на чаепитие, начиная с самого высокопоставленного ученика.
По тому, как держались самые высокопоставленные кандидаты, было ясно, что у них есть большой опыт в подобных действиях. Они выстроились ровно, а затем без колебаний начали приветствия. Филина упоминала, что учителя придворного этикета, как правило, были мягкими и в целом довольно терпимыми, и что очень немногие студенты когда-либо терпели неудачу при сдаче экзаменов по этому предмету, поэтому я сначала наблюдала за процессом без особого интереса.
— Пожалуйста, попробуйте еще раз с самого начала.
-…Что?
Однако, к моему большому удивлению, одному студенту за другим сообщали, что они провалились на первом же этапе. Примевера лишь покачала головой, глядя на них со спокойной улыбкой, не оставлявшей места для споров.
— Этого совершенно недостаточно для чаепития с королевской семьей. Кандидаты в эрцгерцоги должны быть лучше, — сказала она. — Будущие эрцгерцоги неизменно будут встречаться и участвовать в чаепитиях с королевской семьей на Конференции эрцгерцогов, по этому вам будет крайне полезно сосредоточиться на изучении моего предмета.
Похоже, что пройти этот класс с первого раза будет труднее, чем я думала. Я выпрямила спину, наблюдая, как кандидаты в эрцгерцоги высшего ранга набирались храбрости для дальнейших действий. Однако, как бы внимательно я их ни рассматривала, я не могла понять, что было не так с их приветствиями. Все они были исполнены почти точь в точь, как они описывались в соответствующих наставлениях. Каждого студента заставляли повторить хотя бы один раз приветствие, и только потом начиналось чаепитие.
То, как Примевера смотрит на них сверху вниз и заставляет повторять снова и снова… это похоже на одно из тех собеседований, когда интервьюер намеренно пытается вывести тебя из себя. Может быть, она просто оценивает, как они реагируют на то, что им приходится подчиняться помыканиям, поскольку кандидаты в эрцгерцоги привыкли иметь более высокий статус, чем те, кто их окружает?
Мы с остальными наблюдали за происходящим на значительном расстоянии от первой группы, поэтому не могли слышать точного содержания их разговоров. Я могла, однако, сказать, что некоторые из студентов уже увяли под подобным давлением, заставляемые повторять приветствие снова и снова. Они начинали каждую попытку с нервно бегающими глазами, отчаянно стараясь не совершить ошибок, чтобы избежать нового повеления начать с начала.
— Похоже, это даже сложнее, чем я ожидал… — пробормотал мне под нос Вильфрид.
Примевера больше не заставляла студентов повторять приветствия, но помогающие ей профессора, стоявшие сейчас позади неё , теперь что-то сосредоточенно записывали на своих досках.
Вероятно, было бы разумно считать их также частью “интервью”.
— Похоже, Дрегарнур, Богиня Времени, соткала сегодняшние нити с исключительной скоростью и изяществом, — почти нараспев произнесла Примевера. Это был эвфемизм, который в значительной степени означал: “когда тебе весело, время просто летит.”
На этом учебное чаепитие подошло к концу. Кандидаты в эрцгерцоги из старших герцогств попрощались, прежде чем вернуться на свои места, в то время как те, кто играл роль слуг, убирали за ними, а затем начали готовить новые сладости и чай для нас, кандидатов в эрцгерцоги из герцогств более низкого ранга. Тем временем профессора смотрели на доски, на которых писали, и начали объявлять результаты.
— Девятая, всегда старайтесь оставаться грациозной. Обратите больше внимания на ваши движения пальцами.
— Прошу прощения.
— Третий, не говорите только о себе, но и слушайте окружающих.
— Второй, вы — кандидат в эрцгерцоги великого герцогства. Действуйте уверенно и ведите себя с большим достоинством.
— Седьмая…
Судя по отзывам профессоров, самое главное, что нужно помнить, — это сохранять самообладание, какой бы напряженной ни становилась ситуация. Нужно было все время уверенно улыбаться и не смотреть в пол — те же самые правила, которые постоянно вдалбливали в меня с тех пор, как я начала свою жизнь дворянки.
Оставайтесь грациозными. Следите за своим окружением. Со мной все будет в порядке, пока я следую наставлениям Матери.
***
— Лорд Вильфрид и леди Розмайн из Тринадцатого. Пожалуйста, выйдите вперед.
Экзамен был в самом разгаре, когда подошла наша очередь. Нам заранее сказали, что экзамен включает в себя умение ожидания перед прибытием на чаепитие, поэтому я выпрямила спину как можно элегантнее, прежде чем с приятной улыбкой протянуть руку Вильфриду. Он удивленно моргнул, не ожидая, что я попрошу его сопровождать меня, и тут же взял меня за руку. Мне было бы трудно, если и вовсе не невозможно, грациозно встать со своего места без его помощи.
Когда мы вдвоем добрались до Примеверы, Вильфрид первым поздоровался с ней. Он опустился на колени, скрестил руки на груди и склонил голову.
— Могу ли я помолиться о благословении в благодарность за эту счастливую встречу, назначенную суровым судом Эвигелибе, Бога Жизни?
— Еще раз.
Вильфрид на мгновение опустил глаза, заранее ожидая такого ответа, затем повторил приветствие, как ему было велено. Примевера заставила его сделать это еще дважды, все это время молча наблюдая за ним. Я видела, как мой сводный брат начал в отчаянии сжимать зубы.
— Довольно, лорд Вильфрид, — наконец сказала Примевера с легким вздохом, махнув рукой, чтобы отпустить его. Он встал и молча отошел.
Теперь настала моя очередь. Я встретила внимательный взгляд Примеверы, улыбнулась, затем грациозно опустилась на колени и скрестила руки на груди.
— Могу ли я помолиться о благословении в благодарность за эту счастливую встречу, назначенную суровым судом Эвигелибе, Бога Жизни?
— Попробуй еще раз.
— Как пожелаете, — я расплылась в надлежащей улыбке, затем снова поздоровалась, на этот раз еще более вежливо, чем раньше.
— Можешь.
Со второй попытки мне удалось получить проходные баллы. Когда я направилась к своему месту за столом для чаепития, Вильфрид, который ждал, чтобы сопровождать меня, разочарованно пробормотал:
— Хм, ты прошла всего лишь повторив один раз?
— Фокус в том, чтобы представить её не профессором, а настоящей королевской особой, — посоветовала я, сохраняя при этом вежливую улыбку и продолжая смотреть вперед.
— Понятно, — ответил Вильфрид, хотя я видела, что он не совсем понимает, что я имею в виду. Он почти никогда не общался с людьми более высокого статуса, чем он сам, так что, хотя он думал, что понимает, как обращаться с Примеверой, как с членом королевской семьи, он и близко не был к этому.
— Лорд Вильфрид. Вот ваше место, — сказал один из профессоров.
Вильфрид привычно двинулся в указанном ему направлении, заставив меня ущипнуть его за руку и улыбнуться еще шире. Это, похоже, донесло до него безмолвное послание «Ты что, забыл свою роль эскорта?» так как он немедленно повернулся и сначала повел меня к моему месту. По пути я учтиво подала руку профессору.
Мне явно нужно было дать Вильфриду какой-то совет, но мы, естественно, не могли обменяться словами на виду у профессоров и их помощников, кто играл роль слуг, наблюдая за каждым нашим движением. Краткость имела решающее значение.
В отличие от кандидатов в эрцгерцоги из самых высокоранговых герцогств, у которых действительно никогда не было возможности встретить кого-либо, перед кем они должны были бы склонить головы, Вильфрид привык к тому, что его отчитывают за ошибки. Отчасти по этой причине он в конце концов привык склонять голову перед Фердинандом, которого когда-то ненавидел. До тех пор, пока он будет использовать этот опыт в своих интересах, этот экзамен, несомненно, окажется для него достаточно легким.
— Вильфрид, — прошептала я, — Фердинанд наблюдает за нашим чаепитием.
Услышав эти слова, Вильфрид мгновенно выпрямился. Он все еще смотрел вперед с улыбкой, но его глаза начали нервно блуждать. Похоже, мои слова оказались достаточно эффективными.
— Это мое место. Большое тебе спасибо, Вильфрид, — я поблагодарила его ободряющей улыбкой, когда он проводил меня к моему креслу. Вильфрид улыбнулся в ответ, полный вновь обретенной уверенности, и пошел к своему месту.
— Леди Розмайн, — сказал один из слуг, отодвигая для меня кресло. Оно оказалось намного выше, чем я ожидала, заставив меня удивленно моргнуть.
Вскарабкаться на кресло, конечно, можно было бы, но это вряд ли будет выглядеть грациозно. Я посмотрела на служителя и положила руку на щеку в хрестоматийном жесте «я испытываю затруднение». Это срабатывало на Фран и многих других, так что это наверняка сработает на ком-то, обученном на слугу…
Или мне так казалось. Слуга лишь растерянно моргнул в ответ, даже не пытаясь подсадить меня на кресло.
Это тоже часть экзамена? Задалась я про себя вопросом, сохраняя позу обеспокоенности. Как будет правильнее всего поступить сейчас?
Было бы идеально, если бы слуга немедля подсадил меня, но, похоже, они проверяли меня, чтобы увидеть, как я поступлю со слугой, который был не скор разумом. Для меня было совершенно неприемлемо взбираться на кресло самой, а просить подсадить меня прямо сейчас было слишком унизительно для дочери эрцгерцога. Я никогда, никогда не смогу признаться вслух в такой слабости.
Неужто правильный ответ найти способ преодолеть свою слабость или пожаловаться на слугу? Хм… Теоретически я имею дело с королевской семьей, так что…
Мы со слугой уставились друг на друга, и довольно скоро я поняла, что была единственной, кто еще не занял свое место. Я могла с уверенностью сказать, что за мной наблюдали не только низкоранговые кандидаты в эрцгерцоги, присутствовавшие на мнимом чаепитии, но и более высокопоставленные кандидаты в эрцгерцоги, которые уже завершили свои выступления.
— Что-то не так, леди Розмайн? — спросила Примевера.
Я развернулась к ней лицом, все еще держа руку на щеке.
— Профессор Примевера, мы должны вести себя так, как будто это чаепитие устраивает королевская семья, верно?
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Да, верно, — ответила Примевера, и на её губах заиграла заинтересованная улыбка. Это была, вероятно, самая важная часть экзамена для меня, и было крайне важно, чтобы я сохраняла вид присущий аристократке и не смела выходить за рамки отведенной мне роли. Я была гостьей, приглашенной на чаепитие членом королевской семьи и меня не должно заботить благополучие слуги.
— Профессор Примевера, этот слуга только недавно нанят? Я несколько удивлена, что он допустил такую ошибку, но, пожалуйста, не наказывайте его слишком сильно, — сказала я.
Со стороны хозяина было крайне невежливо не понимать обстоятельств, в которых находились их гости. Каждый раз, когда Эльвира устраивала чаепитие, она обязательно напоминала мне важность правильного обслуживания тех, кого вы приглашали, будь то удовлетворение их предпочтений, правильная рассадка за столом или каким должно быть обращение по имени. В связи с этим важно было оповестить слуг о том, что нужно будет подготовить и что нужно будет сделать в этот день. Грубость слуги была, в сущности, грубостью того, кому они служили.
В случае с этим чаепитием хозяин должен был знать, что я меньше среднего роста, и, таким образом, мне будет непросто сесть в такое кресло самостоятельно. Нужно было заранее подготовить все к тому, чтобы не причинять мне излишних неудобств, поэтому, спрашивая, не был ли слуга недавно нанят, я косвенно указывала на то, что хозяин забыл собрать информацию обо мне, дать указания слуге о том, на что обращать внимание прислуживая мне, или же просто должным образом обучить их. В каком-то смысле, я обвиняла хозяина хоть и в незначительной, но лени и пренебрежении.
— О боги. Какая беда! — воскликнула Праймевер. Она позвонила в колокольчик, и жестом приказала слуге отойти прочь, и в тот же миг появился еще один слуга, чтобы помочь мне сесть в кресло. Тот факт, что все было улажено одним звонком колокольчика, предполагал, что она действительно заранее собрала информацию и проинформировала своих слуг о моей проблеме, так что в данном случае дело было отнюдь не в одном некомпетентном слуге.
— Прошу прощения за неопытного слугу, леди Розмайн.
— Не переживайте об этом. В последнее время трудно найти высококлассных слуг, — ответила я с грациозной улыбкой, уже сидя в своем кресле. Именно тогда я заметила, что слуга, стоявший за спиной Примевера, что-то записывает.
Наконец дело дошло до самого чаепития. Я отнеслась к этому, как к групповой беседе с едой и напитками, поднимая наиболее безопасные темы для разговора и вовлекая в них детей, которые молча пили свой чай, притворяясь, что слушаю тех, кто не особо сдерживаясь болтал о том или о сем, и льстя хозяйке, хваля чай и сладости, которые она подавала.
В общем, я довольно усердно трудилась. Возникло несколько затруднений в виде явно сфабрикованных несчастных случаев, без сомнения организованных, чтобы посмотреть, как мы отреагируем на них, и я принимала решения по преодолению этих неприятностей, оглядываясь вокруг, чтобы увидеть, как ведут себя и что делают другие дети.
Было несколько случаев, когда Вильфрид был явно раздражен, как и тогда, когда мы впервые приветствовали Примевера, но он каждый раз проявлял сдержанность, держа на лице вежливую улыбку. Мое предупреждение о том, что следует вести себя как если бы Фердинанд наблюдал за нами, действительно помогло.
— Лорд Вильфрид и леди Розмайн Тринадцатые сдали экзамен, — вскоре объявила Примевера. — Они не опозорят себя на любом чаепитии в Королевской академии.
В конце концов, мы с Вильфридом оказались единственными, кто в первый же день сдал экзамен по придворному этикету. Я сдерживала бушующую во мне радость, изо всех сил стараясь сохранить элегантную улыбку.
— Я польщена, — ответила я.
Учебное чаепитие закончилось, но я все еще чувствовала на себе взгляд Примеверы. Я сделала себе мысленную заметку сдерживать радость до возвращения в общежитие, и поэтому продолжала действовать с ожидаемым от аристократки моего положения изяществом даже после того, как покинула класс.
***
— Я СДАЛА ПРИДВОРНЫЙ ЭТИКЕТ! — прокричала я с сияющей улыбкой в лицо Рихарде в ту же секунду, как за мной закрылась дверь общежития. Этого неожиданного выплеска чувств было достаточно, чтобы шокировать моих слуг, в то время как слуги Вильфрида с тревогой посмотрели на своего подопечного.
— А вы, лорд Вильфрид…?
— Я тоже прошел, но только благодаря Розмайн. Если бы не её подсказки, то я наверняка провалился бы, — заметил Вильфрид, делая свою благодарность более чем очевидной.
Рихарда быстро моргнула несколько раз, ее любопытство, пробужденное этими словами, явно требовало удовлетворения.
— Вильфрид, мальчик мой… что она тебе сказала?
— Я просто сказала ему, что Фердинанд наблюдает за нами.
Пока я спала, Вильфрид не только руководил игровой комнатой, но и проводил вместо меня Весенний молебен и Праздник урожая. Это значило что он много времени проводил с Фердинандом, нравилось ему это или нет, и поскольку Рихарда слишком хорошо знала, что это значит, мое объяснение заставило её рассмеяться.
— Ахахаха! Мой мальчик, я ведь говорила Вам, что это когда нибудь все окупится, и, похоже, этот день наступил гораздо раньше, чем мы ожидали!
— Ага.
***
Переодевшись, я прошла в общий зал, где наблюдала, как остальные делают учебные материалы и обмениваются добытой информацией. Я старалась не участвовать в создании учебных материалов, поскольку это означало бы отъем работы у низших дворян. Вместо этого я просто указывала, когда их почерк был недостаточно хорош или когда они допускали грамматические ошибки.
Пока все пытались методом проб и ошибок найти лучший способ заработать деньги, я планировала свой следующий урок. Что я могла сделать, чтобы ускорить свое великое возвращение в библиотеку? Я сдала экзамен по придворному этикету, а это означало, что теперь мне нужно сосредоточиться на практических занятиях по кружению веры, музыке, управлению ездовным зверем и обретению штаппе.
В этом году мы просто демонстрировали кружение веры, так что я очень сомневалась, что профессора будут ожидать от нас очень уж многого. Я решила сосредоточиться на основах. Самое главное для меня было убедиться, что я случайно не взмолюсь богам и не создам никаких лишних проблем.
Когда дело касалось музыки, профессора уже пригласили меня на чаепитие, что, несомненно, означало, что мой уровень был выше среднего. Мне просто нужно было договориться о проходном балле в обмен на одну — две новые песни.
***
Мои занятия по ездовым зверям были приостановлены после того, как Фрауларм рухнула в обморок, но, скорее всего, все продолжиться с того места, где мы остановились в тот раз. По словам Хиршур, проходной балл присуждается, как только студент сможет вывести своего ездового зверя наружу и сделать один круг вокруг территории Академии, так что мне не о чем было беспокоиться.
То есть до тех пор, пока профессор Фрауларм снова не упадет в обморок…
Я была уверена, что смогу избежать неприятностей, попросив Хиршур помочь Фрауларм в следующий раз, но я действительно сомневалась, что она когда-нибудь прервет свои исследования, чтобы взять на себя дополнительную, совершенно ненужную работу.
Единственным способом заручиться её помощью было сделать так, чтобы это стоило её времени.
***
А завтра обретение штаппе…
Все первокурсники входили в место, известное как Самый Дальний зал, чтобы собрать фей камни, известные как Божественная Воля, которые служили главным ингредиентом для штаппе. Я переживала, что не смогу найти подходящего или же вообще никакого, но Корнелиус заверил меня, что все будет хорошо — я пойму почему, как только окажусь там.
Тем не менее, в этом уроке было заложено нечто большее, чем просто приобретение фей камня, мне также нужно было создать штаппе и изучить основы его использования.
— Где леди Розмайн? — раздался голос Хиршур. Она ворвалась в гостиную как раз в тот момент, когда я подытоживала свои мысли о том, как побыстрее сдать экзамены. Я удивленно моргнула. Для кого-то, кто, как говорили старшие студенты, приходил в общежитие только в первый и последний дни каждого семестра, она определенно появлялась в этом году слишком уж часто.
— Что вас привело сюда сегодня? — спросила я, привлекая ее внимание.
— Я только что услышала от одного студента, что Шварц и Вайс из библиотеки были возрождены, — сказала она, шагая вперед с явно видимым волнением на лице. — Как тебе это удалось? Я уверена, что они были окружены защитным магическим кругом, который не позволял никому, кроме их хозяина, прикасаться к ним.
В прошлом, те, кто без разрешения прикасался к Шварцу и Вайсу отбрасывались назад, что немного рассказало мне о том, на что способны защитные чары. Но как она догадалась, что причиной пробуждения магических кукол была я? Это мог быть любой из студентов Эренфеста в читальном зале.
— Почему вы думаете, что это я их оживила? – спросила я.
Хиршур закатила глаза.
— Потому что рядом с двумя огромными шмилями черного и белого цветов видели первокурсников из Эренфеста. Не нужно быть гением, чтобы догадаться, кто причина произошедшего. Вы, леди Розмайн, единственный человек, который постоянно совершает такие беспрецедентные поступки, и вы даже не сообщили мне об этом.
— Я не думала, что пробуждение Шварца и Вайса требует вашего внимания, особенно учитывая, насколько вы заняты, — ответила я.
Судя по волнению в глазах Хиршур, я могла предположить, что её намного меньше заботило, что происходит в нашем общежитии, комендантом которого она являлась, чем проведение экспериментов над Шварцем и Вайсом. Как их новый хозяин, я должна была защищать их от неё.
— Шварц и Вайс не могут покинуть библиотеку.
— …Я верю, что они смогут, если вы будете сопровождать их.
— Я не позволю вам разобрать их на части, — сказала я, яростно глядя на профессора через прищур.
— Я бы никогда так не поступила. Я просто хочу снять с них одежду.
— …Вы увлекаетесь снятием одежд с магических кукол, профессор Хиршур? — спросила я, пытаясь выяснить заранее, не была ли профессор еще более странной, чем я думала.
— Я профессор, специализирующийся на создании магических инструментов, — ответила она с кривой улыбкой. — Вполне естественно, что я хотела бы узнать больше о двух уникальных магических инструментах, конструкции которых остаются загадкой для всего мира. Насколько я знаю, части их тел, скрытые одеждой, хранят ключ к пониманию того, как они были созданы. Я просто хочу увидеть эти места своими глазами. — её оправдания своего поведения, как нечто приличествующее уважаемому ученому, больше не могли ввести меня в заблуждение — она все еще хотела видеть их без одежды. Мои предыдущие опасения были более чем оправданны.
— Как их новый хозяин, я обязана защищать Шварца и Вайса. В библиотеке слишком много работы, чтобы профессор Соланж могла справиться одна, — сказала я.
Хиршур нахмурила тонкие брови, обдумывая ситуацию, затем начала постукивать пальцем по виску, как всегда делал Фердинанд, когда что-то обдумывал.
О боги. Фердинанд действительно нахватался всякого странного от профессора Хиршур.
Пока я мысленно хихикала, на Хиршур, казалось, снизошло внезапное озарение. Она вскинула голову, губы изогнулись в усмешке, а глаз укрытый за моноклем заблестел с новой силой.
— Насколько я помню, леди Розмайн… традиция для новых хозяев Шварца и Вайса одаривать их новой одеждой, правильно?
-…Правда? — ответила я, изо всех сил стараясь прикинуться дурочкой. Хоть Хиршур очень давно пребывала в Королевской академии, но я понятия не имела, что она знает о этом обычае. Похоже, что мое продлившееся всего миг колебание было все, что ей нужно было, чтобы подтвердить свои подозрения, и её улыбка тут же стала еще шире.
— Позвольте мне сопровождать вас, пока вы будете снимать с них мерки и переодевать, — сказала она. — Естественно, я не стану ни прикасаться к ним, ни снимать одежду сама.
Что касается меня, то это оправдание было не лучше, чем сказать что-то вроде: “Просто позволь мне последовать за тобой в душ. Но не волнуйся, я сам тебя раздевать не стану.”
Но прежде чем я успела возразить, Хиршур продолжил:
— Если вы позволите, я буду председательствовать на ваших оставшихся уроках магии. Вам не разрешается входить в библиотеку, пока вы не сдадите все экзамены, верно? Уверяю вас, вам потребуется очень много времени, чтобы получить проходную оценку на вашем будущем уроке по созданию ездового зверя, учитывая как сильно Фрауларм обижена сейчас на вас.
Она… Она же самый настоящий демон! Хиршур — демон, направляющая своих учеников на путь греха!
После напряженной битвы умов я в конце концов поддалась шепоту демона искусителя, который пообещал мне оказывать помощь до самого моего выпуска.
