— Молодцы! Я люблю подобные сюрпризы! — воскликнул Рауффен, взволнованно бросаясь вперед, как только стал ясен исход игры. — Эти внезапные нападения действительно напомнили мне о лорде Фердинанде.
— Спасибо, — ответила я, опустив глаза. — Однако я бы не победила, не используй подобные стратегии, основанные на крайностях. Я в восторге от дисциплины и общего мастерства рыцарей-учеников Дункельфельгера. Они действительно отличные рыцари.
Рауффен посмотрел на наших недавних противников, которые удивленно заморгали, услышав мои слова. Я улыбнулась рыцарю-ученику, который взял на себя командование группой наших противников.
— При перевозке фей зверя, даже когда внезапная атака застала их врасплох, потребовался всего один приказ от их командира, чтобы все начали выполнять свои обязанности. Вдобавок ко всему, когда шнефельд резко увеличился в размере и Корнелиус начал полномасштабную атаку, тот же командир мгновенно переориентировался на защиту кандидата в эрцгерцоги Дункельфельгера, обеспечив его безопасность даже тогда, когда взрыв произошел так близко. Наши рыцари на подобное не способны. Я была уверена, что если бы рыцари Эренфеста действовали так же согласованно и дисциплинированно, как и рыцари из Дункельфельгера, наша первая внезапная атака увенчалась бы успехом.
— …
— Координация и сплоченность, которые вы продемонстрировали, были поистине прекрасны, — продолжила я. — Сегодняшняя игра ясно показала, что наши рыцари нуждаются в дальнейшей отработке взаимодействия, и я надеюсь, что однажды мы достигнем вашего уровня. Я молюсь, чтобы Дункельфельгер был и дальше примером по взаимодействию для всех остальных.
Командовавший рыцарями-учениками Дункельфельгера расплылся в улыбке.
— Получить такую похвалу от кандидата в эрцгерцоги большая честь. Мы тоже многому научились в этой игре, так как она не имела ничего общего с игрой в скоростной диттер, сосредоточенный только на охоте на фей зверей. Мы с нетерпением ждем матча-реванша против обученных вами рыцарей.
— …Я сообщу об этом командующему рыцарями. Я сама не планирую снова участвовать в подобной игре, но я сделаю все возможное, чтобы поднять наш рейтинг хотя бы немного выше во время межгерцогского турнира, — ответила я с неопределенной улыбкой, намеренно игнорируя просьбу о реванше. Мой план состоял в том, чтобы свалить обязанность обучения рыцарей- учеников на Рыцарский Орден.
— Ах. Я вижу, уже закончилось. Кто победил? – спросил, подходя, Анастасий. Ему надо было на урок, поэтому он не смотрел игру.
— Победил Эренфест, принц Анастасий. — Рауффен начал горячо описывать матч, но Анастасий жестом заставил его замолчать.
— Самое главное — результат, — сказал принц. Небо уже темнело, и никто не желал выслушивать многословное описание произошедшего. — Именно Дункельфельгер предложил такое разрешение возникшего затруднения. Полагаю, у тебя больше нет никаких претензий? — спросил он Лестилаута.
— Нет. Они победили, и поэтому я снимаю свои претензии, — ответил Лестилаут, преклонив колени перед принцем и объявив, что оставит Шварц и Вайс в покое. Я с облегчением вздохнула, что привлекло его внимание и заставило его пристально посмотреть на меня. — Однако я своими глазами видел череду ваших гнусных, недостойных действий. Я никогда не признаю тебя Святой.
После этого замечания Лестилаут зашагал прочь.
Анастасий поморщился.
— Ты что, выкинула еще какой-то трюк во время игры в диттер? — спросил он, глядя на меня сверху вниз.
— Я использовала несколько хитрых планов, и полагаю, оценка их как “гнусных и недостойных», сильно зависит от отношения к играющим того, кто их возьмется оценивать.
Я была готова сделать все возможное, чтобы защитить библиотеку, поэтому мне лично было наплевать на то, что сказал Лестилаут. Я так же сама ни разу даже не называла себя святой, так что, насколько я могла судить, то, что он отверг мою легенду, на самом деле работало в мою пользу. Слишком много людей стали жертвами этих лживых слухов.
— Полагаю, это и вправду не имеет значения. Розмайн, завтра я желаю видеть Соланж и тебя, в качестве хозяйки магических инструментов библиотеки у себя к третьему колоколу. Мне нужно кое-что обсудить с тобой и Соланж.
— Будет исполнено.
После того как Анастасий передал мне свое пожелание, мы все немедленно отправились по своим делам. Но все же принц немного задержался, широко раскрытыми глазами наблюдая, как Хиршур, используя управляемого изнутри ездового зверя, спешит в свою исследовательскую лабораторию или куда там она направлялась. Вполне возможно, что принц впервые видел управляемого изнутри ездового зверя.
***
Идя в общежитие, я краем глаза рассмотрела его удивленное лицо.
— Каким образом ты оказалась втянута в матч диттера?! Объяснись, Розмайн! — выкрикнул Вильфрид со слезами на глазах, как только за нами закрылась дверь общежития. — Рихарда послала ордоннанц, чтобы рассказать, что происходит, но со мной был только один рыцарь-страж, так что я даже не мог покинуть общежитие! Я сильно переживал все время, пока ты играла!
Не имея никаких иных срочных дел, я объяснила, как Дункельфельгер разбил лагерь перед библиотекой, как наша встреча превратилась в игру в диттер и как Анастасий назначил мне аудиенцию, как только матч закончился.
— Аудиенция у принца…? Позволь мне уточнить: ты сняла мерки с Шварца и Вайса, отбила атаку организованную Дукенфельгером, выиграла в диттер, а теперь тебя еще и вызвали на аудиенцию к принцу, и все это в один и тот же день?! Как же я сообщу отцу такую новость?!
— О, это так же напомнило мне вот о чем, — добавила я. — В своем отчете не мог бы ты сообщить командующему рыцарями, что, по-моему, ему следует пересмотреть подготовку, которую сейчас получают рыцари-ученики?
— Подожди, Розмайн. Оставь это на потом. Мы сейчас говорим о тебе. Что ты сделала, чтобы получить вызов на аудиенцию от принца Анастасия? — спросил Вильфрид.
Меня больше волновало, чтобы он добился от Карстедта изменения будущего режима тренировок рыцарей учеников, но, похоже, этот вопрос был важнее.
— Дело касается Шварца и Вайса. Принц Анастасий сказал, что ему нужно кое-что обсудить со мной и профессором Соланж.
— …Хорошо.
***
После ужина мы собрали учеников-рыцарей, участвовавших в игре «диттер», для обсуждения результатов игры. Некоторые были просто и незатейливо рады, что победили Дункельфельгер, в то время как другие все еще не пришли в себя от того, насколько отличался диттер–кража сокровищ от тех типов диттера, к которым они привыкли, но все они были удивлены, когда Леонора и Джудит объяснили, что они поняли, наблюдая за их действиями со стороны.
— Сегодня мы победили Дункельфельгер не своими силами, а благодаря планам леди Розмайн, — сказала Леонора. – Не будь их, нас ждало заслуженное поражение, и еще я считаю, что нам есть чему научиться у наших противников, что пригодится и в скоростном диттере.
Мы продолжили обсуждать проведение боя и слабые места различных фей зверей, о которых мы узнали. Это все действительно оказалось вотчиной рыцарей-учеников, и поэтому я оставила своих рыцарей-стражей с Леонорой и вернулась в свою комнату в сопровождении Ангелики и Джудит. После всего произошедшего я испытывала очень сильную усталость, к тому же завтра должна была состояться моя аудиенция у принца. Чем скорее я приму ванну и лягу в постель, тем лучше.
— Ой? А где Рихарда…? — спросила я. Лизелетта и Брунгильда приготовили мне ванну и начали купать меня, но, как ни странно, Рихарды нигде не было видно.
— Ее сейчас нет, — ответила Лизелетта, хотя и несколько нерешительно. — Ведь она провела с вами весь день…
Похоже, что Рихарда обычно выполняла всевозможные мелкие дела, пока я посещала свои занятия или читала в библиотеке с другими моими вассалами, но сегодня у нее не было времени заниматься этими вещами. Она никогда раньше не упоминала о них… Похоже, у служителей не переводились требующие их заботы дела.
После такого насыщенного событиями дня я вскоре крепко спала.
***
Был день моей аудиенции с Анастасием. Рихарда велела мне принести на неё хотя бы один подарок, чтобы поднять настроение принцу, и поэтому я попросила еще с утра Хьюго и Эллу испечь два фунтовых кекса: один с румтопфом, а другой с медом. Анастасий еще раньше сказал, что ему нравится румтопф, и я так же щедро добавила медовый кекс, чтобы он поделился им с Эглантиной.
Я практиковалась в харшпиле с Розиной, аранжируя песню, посвященную Богине Света, до второго с половиной колокола. Затем я попросила Брунгильду помочь мне подготовиться к моей аудиенции, прежде чем, наконец, отправиться в покои принца во время звучания третьего колокола.
— Между прочим… а где покои принца Анастасия? – поинтересовалась я.
— Я никогда не была там раньше, но знаю, где это, — ответила Брунгильда, когда мы вышли из общежития.
Мы двигались по уже привычному нам коридору, но вместо того, чтобы повернуть к аудитории, мы пошли в противоположном направлении, туда, где располагались двери общежитий герцогств низшего ранга. Равномерно расположенные двери продолжались даже после того, как закончились номера герцогств, и только когда мы подошли к самому концу коридора, мы наткнулись на особенно большую дверь, перед которой стоял стражник.
— Мы из Эренфеста Тринадцатого, — сказала Брунгильда. — Леди Розмайн прибыла по вызову принца Анастасия.
Охранник проверил наши броши и накидки, прежде чем открыть дверь, пропуская нас. Внутри ждал старик, который, судя по виду, не мог быть никем другим кроме, как дворецким.
— Мы ждали вашего прихода, леди Розмайн.
Как оказалось, мы сейчас находились на вилле принца, и этот старик был его старшим слугой. Нас сразу же провели в гостиную, где мы застали Соланж, пьющую чай с элегантной улыбкой на пухлом лице. Напротив нее сидел Анастасий.
Я приказала своим слугам подать фунтовые кексы, которые мы принесли, и, обменявшись приветствиями, села на предложенное мне место.
***
— Освободите комнату, — приказал Анастасий.
Наши слуги тут же вышли, оставив нас троих и нескольких слуг Анастасия. За сладостями мы непродолжительное время обсуждали темы приличествующие светскому общению, но затем, внезапно лицо принца приняло напряженное выражение.
— На счет магических инструментов библиотеки, — начал он. — Поскольку Эренфест выиграл битву за них, ты будешь считаться их официальным хозяином на все время пребывания в Королевской академии.
— «Битву за них»? На вас напал Аренсбах?! — воскликнула Соланж, и потрясенно прикрыла рот рукой.
Меня же больше поразило, что за герцогство она предположила в качестве моего противника.
— Аренсбах? Нет, это был Дункельфельгер, — сказал Анастасий немного смущенно.
— Ох. Я понимаю. Примите мои извинения. Я пришла к такому выводу только потому, что меня часто навещала в библиотеке молодая дама из Аренсбаха, которая постоянно спрашивала, как она может стать хозяйкой Шварца и Вайса, — сказала Соланж немного смущенно.
У меня в груди учащенно забилось сердце. «Аренсбах” — не то имя, которое я ожидала услышать на этой встрече.
— Значит, в дело может вмешаться еще одно герцогство… — сказал Анастасий. — Как неудобно. В любом случае, почему Розмайн вообще стала хозяйкой этих магических инструментов? Я поручил расследовать эту ситуацию, и как оказалось, нет никаких записей о том, что студент Академии когда-либо занимал эту должность.
— Молитвы леди Розмайн достигли Местионоры, — нараспев произнесла Соланж, отчего принц нахмурился.
— И что это должно означать?
— Шварц и Вайс вернулись к жизни, потому что леди Розмайн взмолилась Местионоре, Богине Мудрости. Её молитвы достигли богов, — объяснила она, но это ничего не сказало принцу.
Ища более подробного объяснения он посмотрел на меня, и хотя я прекрасно понимала, чего он хочет, мне больше нечего было добавить.
— Боюсь, я и сама не знаю в чем дело, — призналась я. — Я просто молилась богам, радуясь, что наконец-то могу посетить библиотеку, и … .. гм… моя мана преобразовалась в благословение, которое вылетело из меня. Следующее, что я помню, это то, что я оказалась запечатлена, как хозяйка Шварца и Вайса.
— Из твоего описания тоже ничего не понятно, — вздохнул Анастасий. Он снова покачал головой, прежде чем впиться взглядом в Соланж. — А как в прошлом находились хозяева для этих двух магических инструментов?
— Предыдущий хозяин выбирал преемника и давал ему разрешение прикоснуться к Шварц и Вайс, после чего преемник касался фей камней во лбу шмилей и запечатлевал в них свою ману. То, что леди Розмайн запечатлела в них свою ману посредством благословения, является признаком вмешательства самой Местионоры.
-…Понятно. Этого достаточно.
Похоже, Анастасий оставил любые попытки разобраться в ситуации. Скорее всего, я сделала что-то очень ненормальное, так что любой, кто не видел, как это произошло, вероятно, никогда ничего не поймет.
— Мой предшественник тоже выбрал меня следующей хозяйкой Шварца и Вайса, но я не смогла обеспечить им возможность передвижения, — призналась Соланж. — Я могу прикасаться к ним при передаче маны, но, самое большее, что на что меня хватает, это поддерживать заряд их амулетов.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Несмотря на то, что она знала, что они не сдвинутся с места, Соланж старательно продолжала предлагать свою ману ценным магическим инструментам библиотеки, чтобы их не украли.
— Может быть, вашей мане не хватает атрибутов Света и Тьмы, профессор Соланж? Один из моих чиновников упомянул, что для того, чтобы стать их хозяином, необходимо обладать склонностью к этим двум элементам, — предположила я.
— Откуда им знать такое? — спросил Анастасий, удивленно глядя на меня.
— Каждый новый хозяин должен давать Шварцу и Вайсу новую одежду. Чтобы исполнить эту обязанность, я привела их обоих из библиотеки в общежитие Эренфеста для снятия мерок.
— Разве ты не могла просто измерить их в библиотеке?
— Я тоже так думала, но профессор сказала, что это не так, — я взглянула на Соланж, которая неспешно кивнула в знак согласия.
— Шварц и Вайс оказываются беззащитными, когда с них снимают одежду, потому что их защитные амулеты это их одежда. Поэтому для их хозяев является традицией самостоятельно снимать с них мерку и подгонять одежду. Я хотела бы дать разрешение на исполнение этого в библиотеке, но… — Соланж на мгновение замолчала, лицо её омрачилось. — Поскольку я средняя дворянка, есть много студентов, которые могут просто войти в мой кабинет против моей воли. И хотя леди Розмайн, кандидат в эрцгерцоги, Эренфест занимает лишь тринадцатое место. Учитывая, что Дункельфельгер или Аренсбах — герцогства второго и шестого ранга соответственно — могут просто силой ворваться в кабинет, я не могла допустить, чтобы снятие мерок проводилось в библиотеке.
Учитывая, что Дункельфельгер действительно применил силу, можно сказать, что опасения Соланж были вполне обоснованными.
— Понятно, — кивнул Анастасий. — Но как ты узнала о необходимых свойствах маны, Розмайн?
— Когда мы сняли одежду Шварца и Вайса, чтобы измерить их, мы обнаружили множество магических кругов на их туловищах. Вот почему профессор Хиршур отказалась от своих уроков в тот день.
Анастасий нахмурился.
— Может, она и прекрасный исследователь, но как учитель… — пробормотал он.
Как бы мне ни хотелось сказать, что мы, студенты Эренфеста, отлично это понимаем и больше всего страдаем от этого, но я сдержалась.
— Вышитые на них магические круги кажутся исключительно древними, — объяснила я. — Профессор Хиршур и её ученики сказали, что Шварц и Вайс, скорее всего, не двинулись бы с места, если в питающей их мане не будет Света и Тьмы, — затем я продолжила, добавив, что Хиршур описала магические круги как неполные и полные пробелов, что означает, что для работы инструментов могли быть необходимыми и какие-то другие условия.
— Ты могла бы избежать столкновения, если бы рассказала об этом Лестилауту. Мне кажется, у него нет склонности к Тьме, — заметил Анастасий.
— Возможно, но это сведения, которые я узнала в ходе моего личного исследования после того, как сняла с них одежду. Я не хотела разглашать ничего, что библиотека похоже до того держала в секрете.
Я просто следовала золотому правилу не говорить ничего лишнего. Как дворянин, принц должен был понимать, какой информацией можно поделиться, а какую нужно держать в секрете.
— Кроме всего прочего, лорд Лестилоут не очень любит посещать библиотеку, так что он никогда не подойдет на роль хозяина Шварца и Вайса, — продолжила я. — Им нужно давать ману раз в три дня или около того, и никто, кто хочет ими владеть исключительно для престижа, не сможет их с таким постоянством снабжать маной.
— Ох, леди Розмайн, вы не должны нести это бремя в одиночку. Если есть еще один аристократ с подходящей маной, вам, конечно, будет легче, если он возьмет на себя часть бремени хозяина, — предложила Соланж, глядя на меня с беспокойством. — В прошлом Шварца и Вайса совместно управляли три высших аристократа. Я могу только представить, как тяжело вам, должно быть, содержать их в одиночку. Может быть, молодая женщина из Аренсбаха, о которой я уже упоминала, обладает подобающими качествами?
Но как по мне, не было ничего хуже и опаснее, чем кто-то из Аренсбаха, обладающий подходящей маной.
— Мне показалось необычным, как часто они нуждаются в зарядке маной… — прокомментировала я. — Предыдущие библиотекари, должно быть, наполняли Шварца и Вайса огромным количеством маны, чтобы они могли передвигаться самостоятельно в течение целого года. Вероятно, это был процесс, проделываемый в течение значительного промежутка времени, но все же объем, должно быть, был просто ошеломляющий.
Соланж грустно улыбнулась и опустила глаза.
— Этого смогли добиться только потому, что три библиотекаря поставили себя на грань смерти, наполнив их маной, прежде чем покинуть свои посты.
— На грани смерти..? — эхом повторила я, мои глаза расширились от того, как зловеще, не соответствующе для обстановки, в которой мы находились, это прозвучало.
Анастасий тяжело вздохнул.
— Библиотекари были связаны с аристократами, которые поддерживали первого и четвертого принцев. Вот почему они не могут вернуться.
Только тогда я поняла, что три библиотекаря, которые доверили Шварца и Вайса Соланж, чуть не убившие себя, чтобы наполнить Шварца и Вайса маной, навсегда прощаясь с библиотекой, не просто перевелись работать куда-то еще, а поднялись по самой высокой лестнице. Я с силой сжала губы.
Соланж кивнула:
— В ближайшее время мы вряд ли получим новых библиотекарей, так что нам остается полагаться на вашу добрую волю, чтобы Шварц и Вайс продолжали быть столь же подвижными как в данный момент, леди Розмайн.
— Но… Шварц и Вайс фамильные ценности королевской семьи. Разве это не достаточная причина, чтобы заручиться помощью? — спросила я. – Кроме своей высокой материальной стоимости, они, должно быть, весьма культурно значимы.
Анастасий вздернул подбородок, слегка склонив голову набок.
— После гражданской войны было лишено питания маной магических инструментов больше, чем я могу сосчитать.
Библиотека Королевской академии не единственное место, пострадавшее в результате этого, и есть более важные инструменты, которые имеют более высокий приоритет.
По моим грубым прикидкам, количество магических инструментов, которые перестали работать, было примерно равно тому, сколько дворян было казнено. Гражданская война произошла давным-давно, и шла далеко от Эренфеста, и все же я самолично ощущала её последствия.
— Я сомневаюсь, что у нас есть ресурсы, чтобы прислать людей, способных обеспечить работу магических инструментов библиотеки. Если ты хочешь, чтобы они продолжали работать, то тебе нужно будет продолжать наполнять их маной по доброте душевной и ничего не требуя в замен, — со вздохом объяснил Анастасий. — Все было бы гораздо проще, если бы ты не была кандидатом в эрцгерцоги.
Если бы я не была кандидатом в эрцгерцоги, то на третьем курсе стала бы чиновником-учеником, а затем перешла бы работать в Суверению в качестве ученика библиотекаря, полностью решив этот вопрос. Но все кандидаты в эрцгерцоги играли решающую роль в своих собственных герцогствах, поэтому, за исключением брака с членом королевской семьи, они никогда не становились дворянами Суверении. Это было правило, принятое давным-давно, чтобы предотвратить перетекание самых многообещающих кандидатов в Суверению.
— Поскольку ты кандидат в эрцгерцоги, мы не можем отдать их тебе, — уточнил Анастасий. Затем он объяснил, что назначение меня официальным опекуном Шварца и Вайса приведет к тому, что оба шмиля станут собственностью Эренфеста, что вызовет еще более яростные протесты со стороны других кандидатов в эрцгерцоги. — Ты просто помощник, оказывающий помощь библиотеке по своей собственной доброй воле. Это понятно?
— Да, мой господин. В таком случае я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь с управлением библиотекой, — я была более чем готова помочь со снабжением маной. Уж чего, а «доброй воли» по отношению к библиотеке у меня хватало.
Услышав мое обещание помочь, Соланж тепло улыбнулась.
— Большое вам спасибо, леди Розмайн.
— Соланж, ты можешь идти. Розмайн, ты пока останешься, — сказал Анастасий.
— Как пожелаете. Прошу меня извинить… — Соланж почтительно опустилась на колени, попрощалась и вышла из комнаты.
***
— В чем дело…? — спросила я.
— Одну минуту, — ответил Анастасий. Он замолчал, подыскивая слова, пока я пила чай и ела сладости. Его прежний образ принца, имеющего право приказывать всем вокруг него полностью исчез. Теперь он производил впечатление обычного человека, думающего о женщине, которая ему нравится.
Честно говоря, мне не хотелось говорить с Анастасием о романтике. Я уже доводила его до бешенства во время чаепития с профессорами музыки и, конечно, не хотела снова все испортить. Без сдерживающего, умиротворяющего присутствия Эглантины, одной ошибки с моей стороны будет достаточно, чтобы накликать на себя беду.
И да, чтобы он не хотел обсудить, это определенно касается леди Эглантины. Да отпусти ты уже меня…
Мои мысли, которые вполне возможно тянули на обозначение «предательские», были прерваны нерешительным голосом Анастасия.
— Розмайн, я предполагаю, что Эглантина пригласит тебя на чаепитие.
Эглантина была красавицей, которую можно было описать только, как Богиню Света во плоти. Она была приятна в общении, обладала безупречными манерами и большим талантом к танцам, что было видно по исполняемому ею кружению веры. Перспектива чаепития с ней звучала просто восхитительно, особенно учитывая, что она была кандидатом в эрцгерцоги от Классенберга.
Учитывая, что это было великое герцогство с большим влиянием, чем Аренсбах, установление дружеских отношений с ней принесло бы огромную пользу Эренфесту, и никто из моих опекунов не стал бы противится этому. Мне определенно нужно было что-то, чтобы уменьшить накал выволочек, которые, без сомнения, ожидали меня по возвращении.
— Я очень рада возможности посетить чаепитие леди Эглагтины.
— Правильно. И поэтому… не могла бы ты, гм… спросить её, каковы её намерения? — спросил Анастасий.
Он посмотрел на меня с более светлым выражением лица, чем еще полминуты назад, как будто он мысленно хлопал себя по спине за то, что наконец-то выдавил из себя эти слова.
— Её намерения относительно чего?
— Т-Ты… Что…? — Принц заколебался, ошеломленный моим ответом, глядя на меня глазами, которые требовали объяснить, как я могла быть такой невежественной. Я понимала, что очень важно объясниться с ним, иначе я рискую вывести его из себя.
— Два года, проведенные мною в глубоком сне, означают, что я вращалась в благородном обществе гораздо меньше, чем можно было бы ожидать, поэтому я не совсем понимаю все оттенки аристократической речи так же легко, как другие дворяне. Я также не могу спросить своих вассалов, что вы имеете в виду, поскольку их здесь нет.
— Никому не говори об этом! — рявкнул Анастасий. — Я очистил комнату именно для того, чтобы никто из твоих слуг не узнал об этом!
— Тогда, пожалуйста, скажите мне, что именно вы хотите, чтобы я спросила. Ведь я испытываю большой стыд после того, как раскрыла свое невежество не кому иному, как члену королевской семьи.
Здесь мы оба испытывали сильное смущение. Для дворянина не было большей неудачи, чем быть вынужденным признать, что тебе что-то не по силам.
Анастасий покачал головой, словно мучаясь от необходимости вдаваться в подробности, но в конце концов посмотрел на меня смущенным взглядом:
— Я хочу, чтобы ты расспросила её о планах на будущее, особенно о том, кто будет сопровождать её на выпускной церемонии.
Теперь, когда он упомянул об этом, я, кажется, припомнила, что за сердце Эглантины бились два принца. В конце концов, она была важной фигурой в сражении за право воссесть на трон.
Подумать только, леди Эглантине приходится принимать такие тяжкие решения. Я ей очень сочувствую.
— Возможно, вам следует обратиться с этой просьбой к кому-то более умелому в общении, — ответила я. Тогда тебе не пришлось бы вводить в смущение нас обоих.
Анастасий сердито посмотрел на меня:
— Неужели ты думаешь, что я этого еще не сделал? Каждый человек, которого я спрашивал, просил дать ему больше времени на раздумье, и ни один не дал мне до сих пор ответа. В этом году мы заканчиваем Академию, так что у меня больше не осталось времени. Мне кажется, что рядом с тобой Эглантина могла бы ослабить свою вынужденную бдительность, учитывая, что ты выглядишь так молодо, и ты ей так понравилась после всего лишь одного чаепития.
Я очень, очень сомневалась, что кандидат в эрцгерцоги великого герцогства когда-нибудь снизит свою бдительность только потому, что кто-то с кем она общается выглядит очень молодо. Влюбленные мужчины смотрят на мир сквозь розовые очки. Они видят только то, что им хочется видеть.
— Не знаю, что она ответит, но я не против задать ей этот вопрос… – уступила я.
— Замечательно.
В любом случае, я не могла отказать принцу. Я опять влезаю во что-то, что может стать причиной головной боли в будущем…
