За ужином собралась вся семья эрцгерцога, присутствовали даже Фердинанд и Бонифаций. Шарлотта спросила меня, что это за место — Королевская академия, и я потчевала её страстными рассказами о библиотеке, о Шварце и Вайсе.
— Говоришь, магические инструменты в форме больших шмилей? Они, должно быть, такие милашки.
— Так и есть. Они весьма популярны среди тамошних девушек. Как их хозяйка я должна обеспечить их новой одеждой, и все студенты собрались вместе, чтобы придумать, как должны выглядеть их наряды. Мы решили одеть одного, как мальчика, а другого как девочку, причем оба будут носить нарукавные повязки Библиотечного комитета. Я и сама собираюсь носить такую повязку.
— Одинаковые повязки? Я бы с удовольствием посмотрела, как они разгуливают по библиотеке в одежде под стать твоей. Я просто не могу дождаться следующего года.
Как только моя оживленная беседа с Шарлоттой достигла своего естественного завершения, Бонифаций нетерпеливо принялся расспрашивать меня о моей игре в диттер. Рыцари, похоже, действительно любили диттер, и я видела как засветились интересом глаза Карстедта, стоявшего позади Сильвестра.
— Мне сказали, что ты использовала стратегию внезапной атаки, чтобы победить Дункельфельгер, — сказал Бонифаций. – Что же тебе удалось провернуть?
— Этот трюк был только на один раз, больше он не сработает. Во-первых, я приказала нашим рыцарям охотиться на маленького фей зверя, которого можно было легко захватить и удерживать.
— Но разве противники не могут убить такого фей зверя одним ударом? — спросил Бонифаций, нахмурившись и обдумывая услышанное.
— Такая опасность была, — ответила я, гордо выпятив грудь, — именно поэтому я укрыла его внутри своего ездового зверя.
— Внутри ездового зверя?!
— Да. Наши противники должны были бы превзойти меня в объеме маны, чтобы уничтожить моего ездового зверя и украсть наше сокровище, так что мы врядли бы проиграли, пока оно хранилось внутри.
Судя по ошеломленным выражениям лиц Карстедта и Бонифация, это была стратегия, которая никогда бы не пришла в голову большинству рыцарей. Фердинанд, однако, довольно кивнул:
— Подумать только, что этот странный грюн может быть использован подобным образом, — сказал он, явно впечатленный услышанным.
Затем я объяснила, как мы неожиданно напали на врага, когда он вернулся со своим «сокровищем». Бонифаций внимательно слушал, снова нахмурив брови.
— Мне кажется, ты пошла в атаку на своего врага посреди арены, как это обычно и делается. Как это может считаться внезапной атакой?
— В Королевской академии ныне принято играть в скоростной диттер, и поэтому ни одна из наших команд раньше не играла в диттер-кражу сокровищ, — объяснила я. — Никто не ожидал, что на них нападут, когда они будут возвращаться с пойманным фей зверем, и поэтому это оказалось для них такой неожиданностью.
Лицо Бонифация окаменело от моих слов, как будто он находил их совершенно немыслимыми.
– Непозволительная расхлябанность, — пробормотал он. — Они слишком распустились.
Я задалась вопросом, что за адские игры в диттер проводились в те времена, когда диттер-кража сокровищ была популярной игрой в академии во время учебы там Бонифация. Мне было даже страшно представить себе, что тогда происходило на арене.
— Однако наша внезапная атака оказалась только наполовину успешной, — сказала я. — Рыцари-ученики Эренфеста почти не взаимодействовали друг с другом, в то время как Дункельфельгер почти сразу же восстановил порядок в строю после нападения.
Карстедт кивнул в ответ, поглаживая подбородок с таким выражением, словно уже знал, о чем я говорю. Я решила воспользоваться этой возможностью, чтобы высказать свою просьбу.
— Отец, возможно, здесь не место говорить об этом, но я считаю, что необходимо внести некоторые улучшения в обучение рыцарей-учеников. Скоростной диттер проводился вместо диттер-кражи сокровищ в течение многих лет, что привело к полному исчезновению навыка взаимодействия среди наших рыцарей. Изучение тактики и правил построения формаций во время письменных занятий совершенно не применимо в игре в диттер.
— Это объясняет, почему в последнее время рыцари-ученики стали так плохо играть, — ответил Карстедт. – Так же на это влияет то, что мы уделяем им меньше внимания, сосредоточившись на обучении рыцарей-стражей эрцгерцогской семьи. Я позабочусь о том, чтобы все исправить.
Высшие чины Рыцарского ордена, как правило, являлись рыцарями-стражами эрцгерцогской семьи. Было вполне логично, что они будут более расслаблены при обучении рыцарей-учеников, когда сами они постоянно были доведены до предела жестоким режимом обучения Бонифация. Кроме того, учитывая нападение на сам замок, обучение рыцарей-стражей виделось гораздо более важным делом.
— Я не могу сказать, насколько знающи и умелы рыцари Дункельфельгера или же это заслуга профессора Рауффена, но их рыцари-ученики проявили такой уровень координации, что мы просто не выдерживали с ними никакого сравнения, — сообщила я. – Рыцарей-учеников Эренфеста, даже с их теперь увеличенными объемами маны, в нынешнем состоянии ожидает тяжелейшая борьба в любых матчах по диттеру.
Единственными, кто проявили хоть какое-то взаимодействие, были рыцари-ученики, служившие рыцарями-стражами в семье эрцгерцога. Я упомянула об этом, и в глаза Бонифация вернулся блеск. В конце концов, он был тем, кто обучал их.
— Гм… Если тебя это так беспокоит, Розмайн, я могу взяться за обучение рыцарей-учеников. Я бы сказал, что рыцари-стражи сейчас во вполне достойной форме.
— Если можно, то пожалуйста сделайте это. Вы проделали замечательную работу, обучая Ангелику и Корнелиуса, так что я ожидаю очень многого от этого обучения.
— Хм? Хм! Можешь на меня рассчитывать!
Бонифаций принял мою просьбу с внушающей доверие улыбкой. Учитывая, что полноправным рыцарям больше не нужно было терпеть его безжалостные тренировки и теперь они могли снова сосредоточиться полностью на рыцарях-учениках, я была уверена, что наши рыцари-ученики очень быстро станут очень сильными.
— Значит, внезапная атака провалилась? А что было дальше? — спросил Сильвестр, побуждая меня продолжить рассказ.
Все взгляды снова устремились на меня.
— Затем мы предприняли вторую внезапную атаку!
— Вторую внезапную атаку?
— Да! Я предположила, что если мы заставим фей зверя пойманного Дункельфельгером впасть в неистовство, им придется отвлечь свое внимание от наших рыцарей. Вот почему я помогла их «сокровищу» вырасти до огромных размеров.
Это откровение было встречено единым “Что?!” от всех присутствующих. У всех округлились глаза, и я поспешила уточнить.
— Я вылила несколько капель ультра-противного -гм-гм — чрезвычайно действенного восстанавливающего силы зелья Фердинанда на руэль, окрашенный моей маной, который затем попросила Джудит подбросить фей зверю. Я была уверена, что он подберет и съест плод, но ей удалось попасть им ему почти прямо в рот. Впечатляет, не правда ли?
Сильвестр бросил на меня взгляд, как будто ему почему то было неловко.
— Значит, ты вылечила от ран, полученных при поимке, вражеского фей зверя и увеличила его размеры, чтобы он мог буйствовать в полную силу?
— Вот именно. Корнелиус и Ангелика смогли восстановить свою ману за то время, которое наш противник тратил на борьбу со своим «сокровищем», а затем провели атаку в полную силу, которая обеспечила нашу победу.
В комнате воцарилось неловкое молчание, и только Фердинанд согласно кивнул:
— Это довольно интересная тактика для твоей первой игры в диттер-кражу сокровищ. Твои идеи продолжают меня удивлять.
— Профессор Рауффен сказал, что ему это очень напоминает ваши уловки, Фердинанд. Каковы были ваши собственные методы? – осведомилась в ответ я.
В ответ он сказал, что позже покажет мне некоторые из своих записей по стратегии игры в диттер.
— Интересный подход, конечно, но, к сожалению, не тот, который мы можем использовать против Повелителя Зимы, — заметил Карстедт.
Я пожала плечами. Жаль конечно, но что я могла поделать?
***
Вернувшись после ужина в свою комнату в замке, я обнаружила, что ванна уже приготовлена. Мои слуги начали раздевать меня.
— Миледи, сегодня мы также снимем ваши магические инструменты, — сказала Рихарда.
В тот самый миг, когда инструменты были убраны, мое тело ужасно отяжелело. Я больше не могла двигаться так, как желала, хотя и не была полностью немощна, так что можно было с уверенностью сказать, что я, по крайней мере, обрела треть моей прежней силы и проворности. Мои ноги дрожали, но я все же могла стоять самостоятельно.
Рихарда и Оттилия отнесли меня в ванную.
— Леди Розмайн, я очень благодарна вам за то, что вы приняли Хартмута в качестве вассала, хотя я не могу не беспокоиться, что мой глупый сын является для вас обузой. Он был вам полезен до сих пор? — спросила Оттилия.
Она была матерью Хартмута, и теперь, когда я знала это, я видела их сходство.
Проглотив слова о том, что он одержимо работает над укреплением легенды о моей святости, я вместо этого объяснила, что он собрал и упорядочил результаты предыдущих Межгерцогских турниров и научил Филину и других учеников-чиновников, как среди прочего, разузнавать и собирать сведения. Он был самым настоящим образцовым чиновником-учеником.
— Похоже, он действительно одержим вами, леди Розмайн. Пожалуйста, не колеблясь, остановите его, если он когда-нибудь переступит границы дозволенного. Просто я легко могу представить, как ради вас он пересекает границы, которые не следует пересекать. Поэтому я не могу не волноваться, — сказала она.
Похоже, Хартмут действительно видел во мне святую, щедро раздающую благословения без стеснения и колебаний, исполненную смирения и милосердия ко всем окружающим. Я укрепила свою решимость разбить эти его иллюзии как можно скорее, только для того, чтобы быть тут же пораженной внезапным осознанием, вспомнив его слова и поступки.
Подождите-ка. Разве он не должен был узнать правду обо мне, как только увидел в Королевской академии, какая я на самом деле? Но мне так не показалось. Странно…
Некоторое время я плавала в ванне, прежде чем Рихарда затащила меня в постель, заставив лечь спать без магических инструментов.
— Нам пришлось оставлять их включенными, пока вы были в Королевской академии, потому что вы были постоянно под изучающими взглядами посторонних, — объяснила она. — Вам нужно провести сегодняшний вечер без инструментов, чтобы вы могли по-настоящему понять ситуацию с вашим телом, миледи. Ведь вы постоянно перенапрягаете себя до такой степени, что мне просто больно на это даже смотреть.
И я не смогла ничем возразить ей на это. Тот факт, что я постоянно носила свои магические инструменты в Королевской академии, означал, что мне редко приходило в голову, что я все еще и близко не здорова. Однако теперь, когда они были сняты, я больше не могла себя обманывать: несмотря на то, что я проснулась два месяца назад, мне все еще было далеко до полного выздоровления.
— Сегодня отдыхайте, ведь завтра вы вернетесь в храм, и после этого вы опять будете очень заняты, не так ли?
— Это действительно так…
Мне нужно было написать Бенно и остальным, чтобы мы могли встретиться и обсудить все, что произошло. Я также хотела проверить приют и мастерскую, а так же будет скоро Ритуал Посвящения, и Фердинанду наверняка понадобится моя помощь с документами…
— Я так переживаю именно потому, что мне придется остаться здесь, как только вы отправитесь в храм, — добавила Рихарда.
— Ты была со мной каждую свободную минуту с тех пор, как я прибыла в Королевскую академию. Пожалуйста, используй это время, чтобы хоть немного отдохнуть и расслабиться.
— Я благодарна вам за ваше внимание, миледи, но я должна просить вас уделять все внимание вашему здоровью. Здесь, в Эренфесте, ваше здоровье для нас важнее всего. Дела Королевской академии больше не будут отвлекать нас от этого.
С этими словами Рихарда погасила свет и я раньше чем обычно отдалась сну.
***
На следующий день мне сказали, что прежде чем отправиться в храм, мне придется подождать, пока утихнет метель. Поэтому чтобы не терять времени я сделала необходимые приготовления для немедленного отъезда, а затем начала писать письмо Бенно.
В письме я объяснила, что унишам, шпильки, фунтовый кекс и растительная бумага будут обсуждаться на следующей конференции эрцгерцогов, поскольку теперь они стали модными темами для разговоров в Королевской академии. Я также предупредила, что, когда метели утихнут, эрцгерцог собирается созвать на совещание Купеческую гильдию, компании Гилберт и Плантейн. В заключение я упомянула, что собираюсь пребывать в храме для проведения Ритуала Посвящения, начинающегося в следующий День Земли, и что я хотела бы переговорить с ним лично в следующий ясный день.
Я написала аналогичные письма Отто и Густаву, не забыв включить в мое письмо компании Гилберт заказ шпильки: “Пожалуйста, используйте самую качественную нить, чтобы сделать шпильку красного цвета с цветком коралеи для девушки, которая оденет её на церемонию совершеннолетия”. Покончив с письмами, я сунула их в карман жакета и довольно кивнула сама себе.
***
Теперь у меня появилось дополнительное время. Рихарда, должно быть, догадалась, чем я хочу заняться, когда она схватила ключ от книжного шкафа и открыла его, после чего достала оттуда две книги, пользуясь подсказками Оттилии где их искать .
— Леди Розмайн, вам подарила две книги леди Эльвира, — объяснила Оттилия. — Они были напечатаны в Халдензеле.
Радость переполнила мое сердце при виде новых книг. В моих руках были два сборника рассказов о рыцарях, сделанных из растительной бумаги, обе с простыми обложками, которые содержали только названия — одна называлась “Отборные рассказы о рыцарях”, а другая “Рассказы Королевской академии”. Рядом с ними лежало письменное предупреждение от Эльвиры, в котором говорилось, что книги никогда не должны покидать моей комнаты в замке, так как Фердинанду потребуется разрешение эрцгерцога, чтобы войти туда.
Я начала листать книги. Первая была сборником любимых Эльвирой рыцарских историй, только с измененными иллюстрациями, изображающими Фердинанда. Это кто-то другой, вместо Вильмы нарисовал их, но мне хватило одного взгляда, чтобы понять, что они основаны на её иллюстрациях. Я не была уверена, было ли это просто потому, что художники черпали вдохновение из той единственной иллюстрации, которую Вильма сделала в благодарность за художественные материалы, которые я когда-то дала ей, или это была прямая просьба Эльвиры, но Фердинанд на этих рисунках примерно на тридцать процентов красивее и идеализированнее, чем на иллюстрациях Вильмы.
Отборные истории о рыцарях, как и следовало ожидать, были полностью посвящены рыцарям, но каждая история имела романтический поворот. По словам Оттилии, Эльвира тайно продала первый том на чаепитии с женщинами из своей фракции. Книга была так хорошо принята, что Матушка сразу же начала работать над «Историями Королевской академии», сборником школьных любовных историй, которые Эльвира и её друзья знали еще со студенческих лет.
Эльвира написала рукописи сама, с помощью нескольких добровольцев.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Я и не подозревала, что у Матушки такие литературные таланты.
— Леди Эльвира любила писать сочинения еще с тех времен, когда училась на чиновницу. В последнее время она очень оживилась и говорит, что наконец-то нашла идеальное времяпровождение.
— Ты тоже читаешь эти книги, Оттилия?
— О да. Они мне очень нравятся.
Эльвира основала в своей родной провинции бумажные и типографские мастерские, чтобы делать книги о Фердинанде. Её энтузиазм был настолько сильным, что просто подавлял, и каждая страница, которую я переворачивала, только делала её преданность очевиднее.
В качестве небольшой критики, Матушка, не каждый мальчик в Историях Королевской академии должен быть похож на Фердинанда.
***
Как только я закончила одну из историй, в комнату влетел ордонанс и сообщил, что нам пора отправляться в храм. Я закрыла книгу и вышла из комнаты вместе со своими слугами, которые собирались проводить меня. Фердинанд, Экхарт и Юстус уже ждали меня, поэтому я присоединилась к ним вместе с Дамуэлем и Ангеликой.
— Ангелика, ты отправишься с нами в храм? Стоит ли тебе в самом деле нести службу за пределами замка до совершеннолетия? – спросила я у неё.
Я перевела взгляд на Фердинанда, который посмотрел на почти что подпрыгивающую от нетерпения Ангелику и слегка кивнул.
— Хотя она еще не прошла церемонию совершеннолетия, ей уже пятнадцать. Она мотивирована, она сдала экзамены, о которых все так беспокоились… И самое главное, тебе нужна хотя бы одна женщина-рыцарь с тобой.
Мои приемные родители выбрали для меня членов свиты на церемонии крещения, но теперь я была достаточно взрослой, чтобы выбирать их самой. Мне сказали, что если захочу, я могу выбрать новую взрослую женщину-рыцаря после Ритуала Посвящения.
— Наконец то я снова могу охранять вас! — воскликнула Ангелика. — Пожалуйста, позвольте мне служить вам!
— Если у тебя есть разрешение от Отца и Сильвестра, то я не возражаю, — ответила я, воссоздавая Лесси.
Элла забралась первой, решив, как обычно, сесть сзади, в то время как Ангелика выбрала пассажирское место, где раньше сидела Бригитта. Я объяснила, как пристегнуть ремень безопасности, пока Фердинанд грузил свои вещи на задние сиденья.
….У него коробок больше чем у меня багажа.
— Все готово, леди Розмайн? — спросил Дамуэль.
Как только я кивнула, он поднял руку, стараясь привлечь внимание Фердинанда, который заметив его жест затем посмотрел на Норберта, стоявшего наготове у дверей.
— Откройте двери, — приказал Норберт.
В одно мгновение они оказались распахнутыми. Метель, конечно, поутихла по сравнению с тем, что было раньше, но все ещё продолжался сильный снегопад. Самое дальнее, что я могла разглядеть, это синий и темно-желтые плащи, когда фигуры прыгали в мутную белизну. Я вжала педаль газа, отчаянно стараясь не потерять их из виду, пока сзади кричали слова прощания собравшиеся проводить нас люди.
— Леди Розмайн, я не могу поверить, как удобен ваш ездовой зверь, — сказала Ангелика, когда мы летели к храму.
— Уфуфуфу. Я знаю. Лесси милый и практичный. Он самый лучший, — ответила я, глядя на кухонную утварь, багаж и вещи Фердинанда, что вместе с Эллой находились на задних сиденьях. — Хочу напомнить, что моя свита в храме — серые жрецы и жрицы, но они так же преданно служат мне, как ты и Дамуэль.
Дворяне относились к храму с большим предубеждением. Дамуэля назначили туда в качестве понижения в должности после того, как он был наказан за невыполнение приказа, а Бригитта стала моим рыцарем-стражем именно потому, что она была полна решимости вытерпеть все что угодно ради блага Иллгнера. Ни один из них не был как-то особенно суров по отношению к моим храмовым слугам, и именно поэтому я предостерегала свою новую телохранительницу перед вхождением в храм.
— Я не понимаю… Что вы хотите, чтобы я сделала, леди Розмайн?
— Я просто прошу тех, кто служит мне, по возможности воздерживаться от обращения с простолюдинами с явным отвращением и презрением.
— Гм, отвращение? Явное…? Кажется, я понимаю!
…Ничего ты не понимаешь!
— Ангелика, я хочу, чтобы ты подружилась со жрецами и жрицами храма, которые служат мне в храме, — объяснила я как можно прямее, наблюдая за её реакцией.
В одно мгновение её красивое, но несчастное лицо расцвело в искренней улыбке.
— О! Я понимаю. Можете на меня рассчитывать!
***
Когда мы прибыли в храм, мои слуги, вместе со стоящим в их главе Франом, приветствовали меня:
— Добро пожаловать домой, леди Розмайн, — сказали они в унисон, прежде чем помочь слугам Фердинанда достать багаж из Лесси.
Вильма помогала Элле, а Моника несла мои личные вещи.
— Леди Розмайн, могу я помочь остальным? — спросил Зам, тоже желая помочь слугам Фердинанда.
Я ответила быстрым кивком. Фердинанд загрузил более чем значительное количество багажа в Лесси, которого я не могла убрать, пока тот не будет выгружен.
Фран и Фриц начали переносить багаж в храм.
— Я тоже пойду помогать, — сказал Гил, но я подняла руку, останавливая его.
— Подожди, — я протянула ему письма, лежавшие у меня в кармане. — Доставь их в компанию “Плантейн» как можно скорее, пока метель еще слаба. Скажи им, что это письмо для компании «Гильберт», а это для гильдмастера. Они должны понять всю серьезность ситуации, если ты упомянешь, что их скоро вызовет эрцгерцог.
— Как пожелаете. Я сейчас же отправлюсь к ним.
Из всех моих храмовых слуг Гил обладал самыми крепкими узами с компанией Плантейн и Гилберт, поскольку он был с ними в Ильбгнере и Хальдензеле. Как представитель мастерской, он вместе с ними часто выслушивал неразумные требования дворян. Вот почему, когда я дала ему эти три письма, он побледнел и тотчас же убежал.
Благодаря всем нашим помощникам перемещение всего, что находилось внутри ездового зверя в храм, было быстро завершено. Я решила, что лучше оставить все остальное на слуг Фердинанда, и двинулась обратно в свои покои со своими слугами.
— Розмайн, — сказал Фердинанд, прервавшись на полпути от дачи указаний своим слугам, несущим его коробки. — Мне сказали, что ты не в курсе дел с приютом и мастерской, учитывая, что тебя перевели в замок так быстро после пробуждения. Самое важное для тебя сейчас связь с нижним городом, а не помощь мне завтра с бумагами. Убедись, что ты достаточно подготовлена, чтобы ответить на любые вопросы о торговых делах с другими герцогствами.
— Понимаю.
Это означало что в мои обязанности входило защищать серых жрецов и всех жителей нижнего города от недобросовестных сделок.
***
Когда я прибыла в свои покои Главы храма, Никола уже ждала меня там с чаем и сладостями, вернувшись раньше меня. Я воспользовалась этой возможностью, чтобы представить Ангелику как рыцаря-стража, которая будет служить мне вместо Бригитты.
— Я хочу быть в хороших отношениях со всеми, кто служит леди Розмайн, — сказала Ангелика с задорным блеском в глазах.
Фран и остальные слегка помолчали, не зная, как на это реагировать. Конечно, это было не очень аристократично с её стороны, и поэтому их глаза сейчас блуждали по комнате в поисках подходящего ответа. Только когда Дамуэль начал тереть виски и вздыхать, Фран понял, что её предыдущее заявление было точно чем-то ненормальным, и на его лице появилась натянутая улыбка.
— Я Фран, главный слуга леди Розмайн в храме. Мне приятно знать, что у нее есть рыцарь- страж, столь благородный, как вы, леди Ангелика. Я возношу молитвы в благодарность за вашу помощь, — вежливо сказал он.
Дамуэль встал рядом с Ангеликой у двери и начал перечислять все, что ей нужно будет знать, когда она будет дежурить в храме. Сейчас было в значительной степени просто знакомство.
Было много вещей, которые она не поймет, пока не увидит их и не испытает их сама, поэтому словесного объяснения совсем недостаточно.
— Фран, мне нужен отчет о том, что произошло в мое отсутствие.
— Понимаю.
Несколько детей простудились в приюте, но уже полностью выздоровели. Зимнее рукоделие и работа в печатной мастерской тоже шли как положено.
— Когда прекратятся метели и наступит весна представители компании Плантейн и Гилберт отправятся в замок, так что я намерена встретиться с ними перед Ритуалом Посвящения, как только погода прояснится достаточно, чтобы они могли посетить меня, — сказала я. — Пожалуйста, подготовь кабинет директора приюта, чтобы в любое время там можно было провести такое собрание.
Гил, покрытый снегом и дрожащий от холода, вернулся вскоре после того, как я выслушала все отчеты. Я попросила его встать возле печи, чтобы он мог согреться во время доклада.
— Хозяин Бенно сказал, что он ожидал рано или поздно получить такое письмо, — сказал Гил. — Он свяжется и с гильдмастером, и с компанией “Гилберт” и он тоже заинтересован во встрече, как только начнут стихать метели.
— Я думаю, он вскоре пришлет Лютца, чтобы узнать подробности, так что ты тоже должен помочь в подготовке покоев директора приюта, Гил. Но сначала иди и переоденься. Мы не можем допустить, чтобы ты простудился сейчас, когда у нас так много дел.
— Понятно. Как пожелаете.
***
Как и предложил Фердинанд, начиная с третьего колокола я провела следующий день, осматривая приют. Во время моего предыдущего визита я только бегло осмотрелась вокруг, но на этот раз, опираясь на отчеты, которые я ранее получила от Вильмы и Розины, я начала выяснять, что знают дети, кто какие навыки приобрел, какова их специальность в мастерской и так далее. Я поощряла художников продолжать повышать свои навыки и хвалила учеников, которые теперь могли самостоятельно справляться с работой в мастерской.
— Я вижу, Делия заботится о младших детях вместе с Лили и Вильмой.
— Лили не может тратить все свое время на уход за ними, и это вполне естественно, учитывая мой опыт общения с Дирком, — сказала Делия, кивая в знак согласия.
Она провела свое время в приюте как старшая сестра Дирка и играла значительную роль в воспитании всех новых маленьких детей, доставленных в храм. Было большим облегчением узнать, что она нашла здесь свое призвание.
— Как поживает Дирк в последнее время? – поинтересовалась я. – С ним все сейчас в порядке?
Делия на мгновение задумалась:
— В последнее время он стал немного непослушным, поэтому не очень-то прислушивается к тому, что я говорю.
Она обернулась туда, где из-за угла выглядывал Дирк. Его рыжевато-каштановые волосы слегка покачивались при каждом движении, и это, должно быть, было игрой моего воображения, но он на самом деле был очень похож на Делию.
— Я всегда слушаю и делаю все, что говорит Делия, — крикнул он. — Я хороший мальчик, леди Розмайн.
— Боги! Не лги, Дирк! — воскликнула Делия.
Голос её звучал сердито, но на лице была добрая улыбка. Казалось, у них сложились самые настоящие родственные отношения, что, конечно, было приятно видеть, но это также немного расстроило меня. Я не могла не пожалеть, что не провела столько же времени с Камилом.
После того, как мы закончили говорить о приюте, Фриц пришел рассказать мне о мастерской. В основном он занимался ею, пока Гил отсутствовал с весны до осени. Похоже, в этих отлучках Гила всегда сопровождали лучшие рабочие, оставив на Фрица трудную задачу обучения новых рабочих.
— Вероятно, мы создадим еще несколько мастерских, как только начнется торговля с другими герцогствами, — заметила я. — Вам нужно будет подготовить команду очень умелых работников для отправки в новые места.
— Хозяин Бенно предупредил меня, что мне придется сделать нечто подобное. Он велел готовиться к тому, когда дворяне начнут в больших количествах создавать новые мастерские, так что я собрал серых жрецов, привыкших получать прямые приказы от дворян. Проблема будет в том, чтобы заставить их приучиться жить вместе с простолюдинами, — объяснил он, и в этот момент серые жрецы, которые до этого уже отправлялись надолго за пределы храма, слегка улыбнулись.
— Отношения в храме отличаются от отношений во внешнем мире, — сказала я. — Я полагаю, что это не удивительно, поскольку существуют культурные различия даже среди простолюдинов. Нижний город, Ильбгнер и Хальдензель — все они совершенно непохожи. Я бы посоветовала тебе послать тех, кто сможет принять и понять новый взгляд на жизнь.
Ответные улыбки серых жрецов были настолько полны уверенности, что я сразу же могла сказать, насколько они стали более зрелыми благодаря своей работе во внешнем мире.
