Предупредив детей из бывшей фракции Вероники, что они должны еще раз хорошо все обдумать, прежде чем принимать какое либо решение, я их отпустила.
— Я ничего не знала о клятвах до тех пор, пока ауб Эренфеста не рассказал мне об этом, так что мне еще очень многое предстоит узнать об этом. Но это действительно что-то, на что дворяне готовы пойти ради увеличения количества маны? – спросила я у своих вассалов. Дети могут самостоятельно выбирать свою фракцию только после совершеннолетия. И я не могла понять, действительно ли мой метод сжатия маны так важен для них, что они готовы ставить на карту собственную жизнь.
Брунгильда покачала головой в ответ на мой вопрос.
— Я не собираюсь когда либо приносить клятву на собственном имени, — сказала она с достойной высшей дворянки улыбкой. – Я хочу сама принимать решения о своей жизни и определять свой собственный путь. Число дворян, принесших присягу можно пересчитать по пальцам одной руки, но я считаю, что свою верность сюзерену можно доказать и без подобных жертв.
Леонора тоже кивнула, согласная с этим мнением.
— Я считаю, что лучше приносить клятву имени не ради доказательства верности, а как признание в вечной любви. Передать власть над своей жизни любимому и получить взамен такую же клятву, тем самым образуя обет вечной любви между вами двумя. Однако вряд ли подобное когда то воплотится в реальность. По крайне мере, я не верю что однажды встречу человека с которым захочу обменяться клятвами на имени.
Ух ты. Значит, клятву можно использовать и в романтических целях? Я могу принять подобное в контексте взаимной любви, но было бы действительно неприятно, если бы подобная клятва исходила от человека, к которому я безразлична. Это словно навязывание своих чувств.
— Я своими глазами видел радость, которую испытал Экхарт, когда получил доверие лорда Фердинанда после принесения ему присяги, и его отчаяние после того, как его господин ушел в храм, — сказал Корнелиус. – Я не думаю, что смогу кому либо принести такую же клятву после того, что видел.
Верно… Он действительно имел возможность лично и из первых рядов наблюдать за тем, кто принес подобную клятву.
Хартмут кивнул, явно соглашаясь со словами Корнелиуса, но затем он небрежно сказал:
— Я был бы не против принести присягу леди Розмайн, если бы она этого захотела, — эти слова ошеломили всех собравшихся, а он только улыбнулся и добавил. – Но она конечно никогда не просила подобного.
Фердинанд, возможно, нуждался в таком проявлении преданности, ведь он был окружен врагами, и не было никого, кому бы он мог доверять. У меня же был Сильвестр и его семья, а также Карстедт и Эльвира, а еще сам Фердинанд, который присматривал за мой. Даже мои вассалы, с которыми я довольно хорошо ладила.
— Леди Розмайн ни в малейшей степени не нуждается в такой фанатичной верности, и она не понимает ценности такого жеста, — продолжил Хартмут. – Она так же ценит свободу воли других людей до такой степени, что позволяет даже серым жрецам самостоятельно принимать решения. Трудно представить, что она будет рада, когда кто то продемонстрирует полностью противоположное отношение, вручая свою жизнь в руки другого.
Хартмут крайне просто объяснил мой образ мысли другим. Это даже было немного жутко, как хорошо он понимал мои желания и стремления. Но он был прав – я бы не хотела, чтобы кто нибудь принес мне присягу.
— Вилфрид, Шарлотта, а вы бы согласились принять их клятвы? – спросила я, понимая, что на этот раз мы трое было примерно в равном положении.
Вилфрид кивнул с таким видом, словно его ответ был совершенно очевиден.
— Конечно. Это мой долг как их лорда. Я счел бы честью иметь на своей стороне людей, которые настолько лояльны ко мне, что даже готовы принести присягу, — судя по его словам, он был согласен с тем, чтобы принять такую клятву даже от детей из бывшей фракции Вероники.
— Я бы тоже согласилась, — добавила Шарлотта, кивая словам своего брата. – На самом деле я нахожу более странным то, что ты, сестра, против подобного. Ты приняла на свое попечение Филину и так же заботишься о жизнях сирот, как директор приюта. Не проще ли принять верность, которая основана на клятве, чем верность, которая подкреплена только словами?
Как она и сказала, я защищала простолюдинов из Нижнего города и помогала тем, кто живет в приюте. Верно и то, что положение Филины со стороны крайне напоминало человека, который принес присягу. Однако на самом деле она не приносила мне клятвы на имени. Она решила служить мне в качестве вассала, и это уже я по своему собственному желанию сунула нос в ее семейные проблемы. Таким образом я чувствовала себя обязанной заботиться о ней до ее совершеннолетия, пока она не станет независимой, или до тех пор пока она не выйдет замуж.
Тем не менее, я почти не знала никого из детей бывшей фракции Вероники, так как отношения между фракциями не позволяли нам близко общаться друг с другом. Часть меня считала, что их действия вызваны расхождением мнениями с родителями и желанием прилипнуть ко мне, как к более надежной опоре. Я не видела метода, который бы позволил полностью устранить сложности связанные с их приемом в свои вассалы.
Если проводить сравнение, то я была кем-то вроде президента компании, а простолюдины и сироты были моими сотрудниками. Филина тоже была «наемным сотрудником», которая обеспечивала себя на свою зарплату. Даже если эту зарплату и платила я, заодно обеспечивая ее необходимыми условиями для работы. Но в любом случае я не должна была слишком выделять кого то из своих сотрудников или относиться к кому то предвзято.
Между тем, дети бывшей фракции Вероники были как бы работниками из другой, конкурирующей компании. Предлагая мне клятву на имени, они становились словно выше моих сотрудников, и просили меня сразу принять их в число близких мне людей и оказывать всю возможную помощь. Я уверена, что такая просьба требует от них большой решимости, ведь они будут вынуждены разорвать связи со своим прошлым, но я тоже должна буду многим пожертвовать, чтобы принять их к себе.
— Для меня это не так просто…, — сказала я, отвечая на вопрос Шарлотты.
— Я считаю, что клятва является более надежной гарантией верности, чем простая просьба о смене фракции, — заметил Вилфрид. Я только кивнула, но не сколько соглашаясь, сколько уклоняясь от ответа.
Теперь, когда все первокурсники приехали, студенты всех курсов собрались вместе на праздничный ужин, который был куда более изыскан, чем подаваемый раньше. Мы, комитет по улучшению оценок, разделили всех на команды и объявили награду за победу в этом году: рецепт приготовления тарталеток. Блюда я выбирала случайно из того списка, который я не включила в свою, недавно изданную, книгу рецептов.
— Сколько же рецептов у леди Розмайн?!, — Воскликнул один из студентов.
— На этот раз мы точно победим, — сказал другой. – Я в этом уверен.
Увидев, как все взбудоражены мыслями об учебе, точно так же как было и в прошлом году, я вздохнула с облегчением. Тяжелая атмосфера, царящая в зале рассеялась, и даже дети из бывшей фракции Вероники прониклись общим ажиотажем.
Хотя я не могла быть уверена в этом полностью, все таки умение скрывать свои истинные эмоции — это основной навык дворян.
На следующий день, когда все быстро разбились согласно своих команд и приступили к занятиям, в общежитие ворвалась Хиршур.
— Леди Розмайн, лорд Вилфрид, церемония посвящения в ученики уже завтра, а я не получила известий о том, что первокурсники Эренфеста уже прибыли, — она начала отчитывать нас резким тоном.
— Кто-нибудь знал, что мы должны уведомить ее? – спросила я, наклонив голову.
— Это не обязательное правило, — вздохнул Корнелиус. – Но в прошлые года дворяне с самым высоким статусом уведомляли профессора Хиршур о том, что все ученики прибыли. Так как это должен быть человек самого высокого статуса, то в этом году мы договорились о кандидатуре лорда Вилфрида Не так ли, Игнац? – взгляд брата сместился на ученика-чиновника, который стоял за спиной Вилфрида.
— Я забыл сообщить об этом лорду Вилфриду. — Игнац смущенно улыбнулся. — Прошу прощения.
— Игнац, ты… — Вилфрид хотел было уже начать его отчитывать, но остановился. – Простите нас, профессор Хиршур. Кажется сегодня это действительно наша вина.
Извинения Вилфрида почему то заставили меня почувствовать какую то неправильность. Конечно, это было важно следовать правилам и нести ответственность за свои ошибки, но Хиршур считала подобную проблему такой важной, и это при том, что она сама постоянно отсутствовала в общежитии не интересуясь нашими делами. Я бросила на женщину задумчивый взгляд, когда она произнесла:
— В следующий раз будьте внимательней.
— Разве самая большая проблема не в том, что нашего коменданта вообще не было в общежитии? – спросила я. – Разве я не права, говоря о том, что все остальные коменданты возвращаются в общежития и остаются там с того момента, когда начинают прибывать первые студенты?
— О, разве вы не знаете, леди Розмайн? Флутрейн и Хейлшмерц лечат по разному, — с улыбкой ответила Хиршур. Этот эвфемизм означал «каждому свое», и исходя из ее слов я могла сделать вывод, что она не собирается менять своих привычек.
Не в силах как то повлиять на нее, я лишь пожала плечами.
— Она действительно похожа на леди Флоренсию…, — вдруг пробормотала Хиршур не сводя глаз с Шарлотты. Затем она прошла в центр комнаты и начала рассказывать первокурсникам о расписании на завтра и о порядках в общежитии. Все было точно как в прошлом году.
— Кроме того, завтра после третьего колокола состоится церемония посвящения, а обед как и всегда совмещен с собранием обществ. — под конец своей оживленной речи Хиршур наконец сообщила более важную информацию. — Уроки начнутся послезавтра. Эренфест теперь занимает десятое место, поэтому будьте внимательны и используйте двери с соответствующей маркировкой. Вы уже достигли больших успехов в учебе, так что я не думаю, что у кого то возникнут проблемы на уроках, но не забывайте сообщать мне о своей успеваемости. Есть вопросы?
Один из студентов уже открыл рот, собираясь что-то спросить, но прежде чем он успел издать хотя бы звук, Хиршур его перебила.
– Леди Розмайн, у меня есть к вам несколько вопросов. Не могли бы вы пойти со мной? — с улыбкой спросила она. Но ее фиолетовые глаза блестели, словно у хищника, увидевшего добычу.
Ну я уже заранее могу сказать, чего она хочет. Наверняка снова будет расспрашивать о нарядах Шварц и Вайс или о документах, которые дал мне Фердинанд, но все же…
Было легко догадаться, чего от меня хочет Хиршур. Вернее было трудно придумать какие то еще причины для ее вызова. И так как у меня были некоторые вещи от Фердинанда для нее, я кивнула, соглашаясь на беседу.
– Я не возражаю, но пожалуйста, будьте кратки, — попросила я. — В отличие от Фердинанда, я не готова всю ночь обсуждать с вами интересные вам вопросы.
– Мои исследования, безусловно, пришли бы в упадок, будь у меня такое же здоровье, как у вас, — кивнула Хиршур в ответ на мои слова.
Я завидую вообще-то… Хотелось бы мне проводить ночи, точно так же поглощенной интересными мне вещами.
Я бросила взгляд на Рихарду, без слов прося ее принести документы, которые Фердинанд передал для Хиршур, и она сразу же отправилась выполнять мой приказ.
Между прочим, чтобы иметь запас взяток, которые можно будет использовать для получения услуг от Хиршур, я разделила документы на пять стопок в зависимости от их срочности, чтобы выдавать их по одной, когда нам больше всего будет нужна ее помощь. Все это было сделано благодаря Юстасу, который, узнав о ситуации в общежитии, попросил Фердинанда помочь в оказании влияния на Хиршур.
– Теперь я хотела бы узнать о том, какие магические круги использовались на одежде и как они были усовершенствованы.
Хиршур не теряя времени начала допрос. Она была слишком нетерпелива и не могла даже подождать, пока принесут готовые наряды, но я в любом случае не могла ответить на ее вопросы, потому что всеми исследованиями заведовал Фердинанд. Единственное, что я могла ей ответить, так это дать разрешение пойти с нами, когда мы будем переодевать шмилей.
– Разве вы не заинтересованы в изучении магических кругов, леди Розмайн? — спросила Хиршур. — Разве ты не являешься его самой лучшей ученицей?
– Фердинанд — мой опекун и иногда он выступает в роли моего наставника. Но я бы не сказала, что наши отношения можно охарактеризовать как мастер-ученик, в тех вопросах, которые касаются исследований, — ответила я, не желая чтобы меня считали одной из сумасшедших ученых Эренфеста. Мой интерес заключался в чтении, а не в проведении реальных экспериментов. Конечно, различные научные статьи и описания проводимых исследований были интересны для чтения, но я не хотела быть той, кто их составляет, — Однако я намерена стать библиотекарем, поэтому я собираюсь посвятить себя изучению магических инструментов и кругов, которые могут оказать помощь в этой работе. К слову, профессор Хиршур, когда мы должны отнести одежду в библиотеку, чтобы переодеть магические инструменты?
– Почему бы просто не спросить об этом через ордоннанц?
Я отправила ордоннанц Соланж, сообщив ей, что новые наряды уже готовы, а так же что я хотела бы прийти, чтобы снабдить Шварц и Вайс маной. Она прислала мне ответ, что библиотека откроется с началом занятий и после этого я могу прийти в любое время.
– Прошу прощения за ожидание, миледи.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Рихарда вернулась с готовыми нарядами для Шварц и Вайс. Хиршур тут же взяла их в руки и начала внимательно рассматривать магические круги, водя по ним пальцем и сверяясь с прилагающимися бумагами, с тем же самым выражением лица, которое бывало у Фердинанда, когда он проводил какое то новое исследование.
Похоже она уже полностью забыла о моем существовании…
– Рихарда, я займусь заполнением книжного шкафа, хорошо? — попросила я у своей сопровождающей, чтобы как то занять время.
– Почему бы и нет? Я думаю профессору потребует довольно много времени, чтобы изучить все.
Я решила заняться организацией содержимого книжного шкафа вместе с Рихардой, ожидая пока Хиршур удовлетворит свой исследовательский зуд. Я решила, что для каждого курса будут свои собственные полки, наполненные учебными материалам к их урокам. На мой взгляд, это был наиболее удачный подход, потому что именно эти книги будут использовать чаще всего. После этого я занялась организацией своих собственных книг, используя для этого десятичную классификацию Розмайн. У Эренфеста была некоторая предвзятость к этому методу, потому что большая часть печатаемых книг были художественными романами, но моя цель состояла в том, чтобы однажды напечатать книги для каждой из групп и разместить их в книжных залах Эренфеста согласно моей системе.
Даже когда прозвонил четвертый колокол, Хиршур все еще не сдвинулась с места. Когда я пыталась заговорить с ней, она тут же отвечала, что занята, не отрываясь от своего занятия.
В конце концов мы просто решили оставить Хиршур в покое и пошли обедать. После обеда часть студентов продолжили собирать ингредиенты, кто-то занимался, а я осталась в гостиной и читала. Я решила, что лучше если кто-то будет поблизости, когда профессор наконец вернется в реальность.
– Миледи, миледи! — воскликнула Рихарда, толкнув меня в плечо и захлопывая книгу. Я вздрогнула и увидела, что Хиршур с любопытством смотрит на мои руки.
– Леди Розмайн, что это за книга? — спросила она.
– Это книга сделанная из новой бумаги Эренфеста, — ответила я.
– Могу я посмотреть?
– Вы можете читать ее сколько угодно, но только здесь. Это собственность общежития, и я не разрешаю уносить ее в вашу лабораторию, — сказала я, объясняя правила использования книжного шкафа, а после передавая свой экземпляр “Историй Королевской Академии”. Она полистала его, и на ее лице появилась веселая улыбка.
– Вай, вай… Я могу с уверенность сказать, что все истории в этой книге основаны на реальных событиях. Годы разные, но я довольно легко могу догадаться, о главных действующих лицах.
– Они написаны на основе слухов, обсуждаемых на чаепитиях, так что полагаю, что такой профессор как вы, конечно с ними знакомы. Между прочим… о ком именно там речь?
Имена всех героев были изменены, точно так же как и названия герцогств, хотя те, кто учился в Королевской Академии, могли бы узнать знакомые события в этих историях. Но я смогла опознать только историю о Сильвестре и Флоренсии.
– Я бы предпочла не говорить об этом, так как эти люди предпочлили бы сохранить анонимность, ведь описанные здесь истории не только об Эренфесте, — сказала Хиршур, тихо хихикая себе под нос и откладывая книгу в сторону. Затем она собрала документы от Фердинанда и покинула гостиную, выглядя при этом крайне довольной.
Теперь мне еще сильнее хочется узнать… Одна из этих историй о Фердинанде? Я помню, что слышала, как Экхарт рассказывал своей матери много историй о своем обучении.
Как только Хиршур ушла, пришло время готовиться к церемонии посвящения и последующему общению. Мы вручали девушкам шпильки, надеясь укрепить их как новую моду и распространить еще больше. Это были те самые шпильки, которые Брунгильда заказала через компанию Гильберта.
– В маркетинговых целях я прошу вас в обязательном порядке носить эти шпильки на всех массовых мероприятиях в этом году, — объяснила я. — Мы также будем раздавать риншам, так что обязательно вымойте волосы накануне.
Выбор Брунгильды был идеальный. Разноцветные шпильки в коробке идеально подходили к цвету волос и внешности девушек. Я была впечатлена тем, что у нее было такое ясное понимание особенностей внешности такого большого числа студентов. Я могла бы понять, когда ты знаешь подобную информацию о близких тебе людях, но это было явно за гранью.
– Боже мой, как мило!
– Подумать только, леди Розмайн, вы можете заготовить сразу столько шпилек для волос.
– Это все заслуга Брунгильды. У нее очень острый взгляд, — ответила я. – А теперь, Вилфрид… Мы собираемся раздать мальчикам немного риншама.
– Нет необходимости. Я уже все приготовил, – сказал Вилфрид. Сильвестр, видимо, приготовил риншам для мужской части студентов после посещения конференции эрцгерцогов. – Я и сам не особо это люблю, так как мои волосы после использования риншама сладко пахнут, но… тут уж ничего не поделаешь.
– О, но не все сорта риншама имеют сладкий запах, – объяснила я. Должно быть, он просто выбрал не один из более сдержанных видов, которые мы готовили для мужчин.
Вилфрид слегка поморщился:
– Мне сказали использовать вариант с наиболее сильным запахом, чтобы окружающие заметили его с большей вероятностью Я пахну как девчонка не по своему собственному желанию, — ответил он, покачивая бутылочкой риншама из стороны в сторону. Я увидела, как несколько других мальчиков кивнули в знак согласия.
Наступил день церемонии посвящения и собраний обществ. Мы должны были быть в зале уже к третьему колоколу, Поэтому сразу после завтрака мы оделись и накинули на себя плащи, которые были окрашены в цвет нашего герцогства. Так же мы надели наши идентификационные броши, потому что без них мы бы не смогли вернуться потом в общежитие.
– Леди Розмайн, — обратилась ко мне Брунгильда. — Корнелиус, Леонора и Джудит будут вашими рыцарями-стражами на собрании кандидатов в эрцгерцоги. Я буду сопровождать вас как ваша служительница, а Хартмут — как чиновник. Вас это устраивает?
Я кивнула. На этом собрании будут присутствовать кандидаты в эрцгерцоги, а также члены королевской семьи. Поэтом было бы лучше, чтобы меня сопровождали вассалы с самым высоким статусом. Джудит была единственной сопровождающей меня средней дворянкой, и казалось, она сильно нервничала по этому поводу.
– Я приложу все усилия, чтобы заполнить ту пустоту, что возникла после выпуска Ангелики, — чуть дрожащим голосом сказала она.
– Тебе не нужно так волноваться, — попыталась я успокоить свою сопровождающую. — Вряд ли во время встречи произойдет что-то серьезное.
Я направилась в холл и увидела, что все одеты в основном в черную одежду, включая их накидки и броши. У девушек были разноцветные шпильки. У некоторых сразу по две, как у меня.
– Всем подходят ваши подарки, – сказала Филина, с легкой улыбкой дотрагиваясь до шпильки в волосах. Помимо ее зарплаты как ученицы-чиновницы, я платила ей также за расшифровку книг и ее помощь в работе Фердинанду, но даже так, живя самостоятельно без родителей, ей хватало денег только на самое необходимое. Конечно же, у нее не было лишних средств на покупку аксессуаров. Но эти шпильки купила я, за счет того, что заработала на празднике Урожая. И кажется, Филина, даже смогла выбрать ту, что ей понравилась.
– Хотя по правде говоря, я просто выбрала одну из тех, которые подобрала для меня Брунгильда. Дома мне никогда не разрешали покупать аксессуары, поэтому я даже не знаю, хорошо ли она на мне смотрится или нет, — В улыбке Филины на этом признании проскользнула нотка грусти.
– Доброе утро, сестра, — поприветствовала меня Шарлотта. На ней также был плащ в цветах Эренфеста и брошь, поверх черного наряда. В ее волосах были заколки. Ее волосы были светлее моих, так что темные цветы выделялись на их фоне.
– Они прекрасно смотрятся на тебе, Шарлотта. Ты очень красивая, — сказала я.
– Боже, но ты намного милее меня.
Шарлотта росла быстрее меня и разрыв в нашем росте только увеличился по сравнению с прошлым годом. Ну… это определенно было так. Ранее я просто пыталась отрицать очевидное. А ей теперь приходилось опускать взгляд вниз, чтобы говорить со мной, и когда мы шли бок о бок, то все вокруг, без сомнения думали, что именно Шарлотта — старшая сестра.
Раньше у меня хорошо получалось стоять на цыпочках… Может быть люди все таки поймут, что это я — старшая сестра.
Я постаралась вытянуться, вставая на носочки, чтобы разница в росте не была такой очевидной, но мои ноги подкашивались, и вскоре я с трудом удерживала равновесие. Мне стало так плохо, что мои вассалы начали высказывать беспокойство о моем здоровье, так что мне пришлось сдаться и опустить пятки на землю.
– Пора идти, — объявил Вилфрид, открывая двери и выпуская студентов Эренфеста из общежития. Число над нашей дверью теперь определенно читалось как “десять”, и она располагалась немного ближе к залу, где пройдет посвящение, чем в прошлом году. В прошлый раз мы столкнулись с учениками в темно-зеленых плащах, поэтому сейчас было странно, что они идут за нами. Дже внутри зала, наши места находились в другом месте, намного выше, чем раньше.
– Эренфест определенно поднялся в рейтинге, — послышался голос, когда мы дошли до места.
– Кажется они все пользуются риншамом.
Я вздохнула. Тон некоторых из тех, кто сейчас обсуждал нас, вряд ли можно было назвать дружелюбным. Как и говорил Сильвестр, ревность и горечь по поводу нашего места в рейтинге будет куда заметнее, чем в прошлом году.
Церемония посвящения мало чем отличалась от прошлогодней — какое то время выступала какая-то большая шишка, потом было представление профессоров. Все было как и в прошлый раз, поэтому я просто стояла и ждала, пока это закончится. Мне, наверное, нужно будет быть внимательнее, когда я перейду на третий курс и буду посещать занятия по своим специализациям, но как у второкурсницы, у меня будут практические занятия у тех же профессоров и в тех же аудиториях, что и в прошлом году. Так что ничего важного я не пропущу.
Ужасно скучная церемония посвящения наконец закончилась, и это означало что пришло время для куда более напряженной встречи сообществ, где нельзя было допускать никаких ошибок. Я еще не до конца понимала как на нас повлияет изменение в ранге.
– Теперь вы отправитесь на собрания в соответствии с вашими статусами, но позаботьтесь о том, чтобы оставаться с членами вашего собственного герцогства, – сказал человек на сцене. – Господа всех статусов, заботьтесь о своих вассалах. Первокурсники, вы еще мало знаете, так что берегите себя и следуйте советам старших.
Корнелиус был шестикурсником, учеником последнего курса, поэтому он взял на себя командующую роль. Мои вассалы разделились на группы, кто пойдет на собрание низших дворян, кто к средним, кто к высшим, а кто вместе со мной на собрание кандидатов в эрцгерцоги.
Мы вышли из зала и перешли в те же помещения, что и в прошлом году. Я двинулась в сторону того, что было известно как Малый зал. Идущая рядом со мной Шарлотта напряженно держала идеально прямую осанку во время всей дороги.
– Не бойся, Шарлотта. Я с тобой.
Не стесняйся полагаться на меня, столько сколько нужно. В конце концов, я старшая сестра
Я взяла Шарлотту за руку и улыбнулась ей. Она удивленно моргнула и на секунду ответила на мою улыбку.
– О чем ты, ты ведь тоже будешь там, – сказала она. – Я должна быть начеку.
Сказав это, Шарлотта уже увереннее шагнула вперед и ее глаза цвета индиго загорелись решимостью. Я была рада видеть, что мой комментарий снял ее напряжение.
– Лорд Вилфрид, леди Розмайн и леди Шарлотта из Эренфеста, десятого герцогства, прибыли, – объявил стоящий у двери ученый. И с его словами нас запустили в Малый зал.
Я заметила маленькую фигурку, сидящую за большим столом в дальней части комнаты, на том месте, где в прошлом году сидел Анастасий.
Может быть это его младший брат?
