Если бы человек, который сидел сейчас на королевском месте, был одним из высших дворян Суверении, то он был бы намного старше. Так что вывод о том, что это действительно принц был наиболее логичным.
Никто не сказал мне, что в этом году поступает еще один принц.
Я опустила взгляд. Если бы мои опекуны знали бы об этом, я уверена, они бы предупредили бы меня или по крайне мере сказали бы быть начеку.
Вместо того, чтобы носить черное, как того требовала форма Академии, маленькая фигурка, — слово “маленький” само по себе возникало при взгляде на него, — была одета в красное и белое
— божественные цвета зимы. По крайне мере на нем был черный плащ, подчеркивающий его принадлежность к Суверении. Но тем не менее, он сильно выделялся. Даже Анастасиус носил в основном черное, так что мне даже в голову не приходило, что королевской семье разрешено нарушать дресс-код.
– Вот ваши места, – сказал слуга.
Как и в прошлом году, в Малом зале на равном расстоянии друг от друга были расставлены столики на четверых человек. Нас отвели к трем столам Эренфеста. Вилфрид занял левый, а Шарлотта — правый, мне достался стоящий по середине, и Брунхильда отодвинула для меня одно из кресел, помогая сесть, а после она заняла место за моей спиной. Точно так же как и сопровождающие меня ученики-рыцари. Хартмут же сел рядом со мной, как ученик-чиновник.
– Хартмут, ты знал, что в этом году на собрании будет присутствовать член королевской семьи?
– тихим голосом поинтересовалась я. Но он только отрицательно покачал головой.
– Я не знал, и кажется, мы не единственные такие. Многие из представителей других герцогств кажутся удивленными. Поэтому можно предположить, что об этом никого не информировали.
Было приятно знать, что на этот раз я не одинока в своем невежестве. У меня часто было ощущение, что я упускаю много важной информации, из-за того что постоянно отсутствую в замке, но хотя бы сейчас это было не причем.
— Однако, – продолжил Хартмут. – Я припоминаю, что в прошлом году говорили о приближающемся крещении члена Королевской семьи. По слухам это был сын третьей жены короля, сводный брат принцев Сигисвальда и Анастасия. Если эта информация была правдивой, то его крестили только этой осенью.
– Его крестили в этом году? – переспросила я. – Значит кто-то все таки должен знать о нем.
– Дворяне Эренефеста дебютируют во время зимнего общения, но королевских особ официально представляют обществу во время весенней конференции эрцгерцогов. Я предполагаю, что у него еще не было официального дебюта.
Это объясняло, почему он был таким крошечным. Я думала, что может быть он казался маленьким, потому что сидел так далеко от нас, но после слов Хартмута все стало куда яснее.
Тем не менее, почему здесь присутствует только крещенный принц?
В итоге слова Хартмута только еще сильнее запутали меня, породив новые вопросы. К счастью, как только кандидаты в эрцгерцоги расселись, старший слуга представил маленького принца и объяснил обстоятельства его присутствия.
– Это третий принц Хильдебранд, – сказал чиновник. – Его крестили этой весной и официально представили королевской семье. При обычных обстоятельствах он бы поступил в Академию намного позже, но король отдал ему приказ приступить к занятиям в этом году, в рамках выполнения его долга как члена королевской семьи.
Подводя итог, можно было сказать, что существовало правило, согласно которого в Академии всегда должен был присутствовать член королевской семьи. Если не было никого подходящего возраста для обучения, то вместо него присылали того, кто уже выпустился. Правильнее было бы, если здесь присутствовал Анастасий, но похоже он был крайне занят своими обязанностями второго принца. Ему нужно было наполнять маной землю, которую он получил в качестве приданого невесты, а также магические предметы, принадлежащие королевской семье.
Другими словами, принц Анастасий так хочет жениться на леди Эглантине, что прикладывает все силы к подготовке их будущей земли и отказывается вернуться в Королевскую Академию. Скорее всего это так, верно? Я имею в виду, что восстанавливать старые магические инструменты королевской семьи должно быть куда сложнее, чем выполнять свой долг присутствуя в Академии.
Теперь, когда он официально стал взрослым, Анастасиус решил усердно работать всю зиму, а не тратить время в Королевской Академии. В результате Хильдебранд был брошен словно львенок в саванну, поскольку сразу после его крещения его отправили сюда. Однако, так как он здесь исключительно по политическим причинам, вряд ли он будет ходить на занятия.
Скорее всего большую часть времени он будет просто проводить в своих покоях.
Интересно, почему ввели это правило… Это страховка на крайний случай? Или может быть это нужно для того, чтобы всегда был кто-то имеющий власть для решения конфликтов?
В прошлом году, когда Дункельфельгер поднял шум из-за того, что я вывела Шварц и Вайс из библиотеки, с Анастасием связались, и он почти сразу пришел, чтобы разрешить спор. Позже он так же переговорил со мной и с Соланж, чтобы лучше разобраться в ситуации.
В Академии очень много людей, и кто знает какие проблемы тут могут возникнуть. Члены королевской семьи должны решать такие ситуации. И то, что они отправляют сюда ради этого семилетнего ребенка, очень ярко говорит о том, что они сами еще не оправились после мятежа.
Как только чиновник закончил говорить, все приготовились приветствовать принца, как и в прошлом году. Классенберг снова был первым. Теперь, когда Эглантина закончила учебу, у них больше не было кандидатов в эрцгерцоги. Поэтому из-за их стола поднялся юноша- старшекурсник и подошел для того, чтобы произнести положенные слова.
Мероприятие продолжалось, как и должно. Представители каждого герцогства вставали, чтобы поприветствовать королевскую особу, а затем спускались вниз и приветствовали каждое герцогство более высокого ранга, чем их собственное. Вторым был Дункельфельгер, затем Древанхель… Только после того, как девятое по силе герцогства поприветствовало принца, настала наша очередь.
Вилфрид и Шарлотта встали, а мне помогли слезть со стула мои вассалы. Затем Вилфрид посмотрел на нас двоих.
– Розмайн, Шарлотта. Идемте.
Вилфрид шел впереди нас, по пути к столу принца в дальнем конце зала. Он шел достаточно медленно, чтобы я не отставала от него. Достигнув сидящего на стуле Хильдебранда, мы опустились на колени, скрестили руки на груди и склонили головы.
– Принц Хильдебранд, можем ли мы помолиться о благословении в знак признательности за эту счастливую встречу, которую нам даровал справедливый суд Эвигелибе, бога Жизни?
– Можете, – раздался еще совсем детский голос.
Вблизи я смогу рассмотреть, что у Хильдебранда были ярко-фиолетовые глаза и серебряные волосы со слабым голубоватым отблеском. А еще у него было милое лицо. Возможно мальчику будет не очень приятно, если его назовут милым, но он действительно выглядел очень маленьким. Что не удивительно, учитывая в каком возрасте его отправили в Академии. Это не говоря уже о том, что в противовес надменному и гордому выражению лица, которое часто демонстрировал Анастасий, у третьего принца была яркая улыбка, которая действительно действовала на меня успокаивающе. Он был очень далек от типичного представления о мужественном мужчине.
С разрешения принца мы влили ману в наши кольца и выпустили свет благословения. Я была озабочена тем, чтобы направить только самую капельку маны, и поэтому все время следила за Вилфридом и Шарлоттой, чтобы случайно не переборщить. Фердинанд настаивал на том, чтобы я не поддавалась своим эмоциям и не выпускала чрезмерно сильного благословения, как я сделала во время выпускной церемонии.
Отлично. Идеально.
Я кивнула самой себе, успешно дав такое же небольшое благословение, как и у моих брата с сестрой. Затем Хильдебранд сказал, чтобы мы подняли головы, после чего Вилфрид продолжил говорить положенные слова приветствия.
– Для нас большая честь познакомиться с вами, принц Хильдебранд. Мы — Вилфрид, Розмайн и Шарлотта из Эренфеста, здесь для того, чтобы научиться всему необходимому настоящим дворянам, которые будут достойно служить Юргеншмидту. Пусть его будущее всегда будет освещено солнцем.
Хильдебранд посмотрел на каждого из нас по порядку, хотя на Шарлотту он, казалось, смотрел с особым интересом.
– Мне сказали, что кандидаты в эрцгерцоги из Эренфеста удивительные личности — один из них занял первое место в классе в прошлом году, а другой получил звание почетного ученика, помогая своим одноклассникам для повышения общего уровня оценок своего герцогства, – звонким высоким голосом сказал он. – Король Трауеркуаль возлагает на таких людей большие надежды. Продолжайте в том же духе.
Я чувствовала, что он был полностью сосредоточен на точном повторении фраз, которые ему велели заучить взрослые, и как человек, который долго заучивал все возможные церемонии, я могла понять, как усердно он работал, чтобы достичь той плавности, с которой говорил сейчас. Я хотела сказать ему, как хорошо он справляется, и поддержать его, чтобы он мог продолжать дальше на том же уровне, но это казалось грубым по отношению к принцу. Вместо этого я решила просто остановиться на словах благодарности.
– Мы благодарим вас.
Наша первая встреча с Хильдебрандом закончилась без проишествий. Это сильно удивило меня, так как в прошлом году Анастасий порядочно рассердился на меня за то, что я “фальшивая святая”. Но в любом случае, мы уже двинулись к следующему столу — столу принадлежащему Классенбергу.
– Вновь Дрегарнур, Богиня Времени, сплела нити наших судеб вместе и благословила нас встречей. Это — Шарлотта, моя младшая сестра. Она в этом году поступила на первый курс, – сказал Вилфрид. – Пусть наше будущее будет освещено солнцем.
Шарлотта продолжала приветствовать сидящих. Вилфрид же не стал представляться и мне сказал этого не делать. Так что я могла предположить, что мы уже были представлены этому человеку год назад. Возможно это был кандидат в эрцгерцоги, а не высший аристократ, как я подумала раньше.
Я не могу спросить об этом прямо сейчас, поэтому я уточню у Хартмута позже.
Хартмут сказал мне, что это был не высший аристократ, а сын второй жены ауба Классенберга. Он объяснил, что я здоровалась с этим мальчиком в прошлом году, но я его совершенно не помнила, так что мне оставалось только улыбнуться.
Как я должна помнить кого-то, кого видела только один раз? Особенно, если я действительно не ожидала встретить этого человека снова.
– Если леди Эглантина не представляла вас друг другу повторно, не смотря на ваше близкое общение, то возможно и она сама не была с ним близка. В этом нет ничего необычного, дети от разных матерей не часто общаются.
Верно. Это напомнило мне… Я почти никогда не разговаривала с Николасом
Высшие дворяне и эрцгерцоги обычно брали вторых жен, чтобы стабилизировать фракционное давление, компенсировать неспособность первой жены иметь детей, или просто увеличить количество наследников. Единокровные братья и сестры нередко вообще не общались между собой.
Следующим было герцогство Дункельфельгер. Мы направилась к столам, за которыми сидели Лестилаут и Ханнелора. И Вилфрид обратился к ним, как наш представитель, а Шарлотта выполнила благословение, которое обычно исполняли при первой встрече.
– Леди Ханнелора, – сказала я. – Благодарю вас за прекрасную книгу о Дункельфельгере, которую вы мне одолжили. Даже ауб был впечатлен ей и просил высказать вам его благодарность.
Я рассказала ей, как я была удивлена, когда узнала, что сам ауб Дункельфельгера передал эту книгу на конференции эрцгерцогов, но в тоже время, я была очень благодарна за то, что ее передали мне так рано, ведь это означало, что у меня было достаточно времени для того, чтобы прочитать ее.
Ханнелора несколько раз удивленно моргнула.
– Должно быть ваше сердце было готово остановиться из-за того, что вы получили эту книгу из рук ауба. Отец любит удивлять людей, и, эм… Я сама не раз покрывалась холодным потом после некоторых его выходок. Но я рада, что это не сильно испугало тебя, – сказала она, нервно улыбаясь, а ее светло-розовые хвостики покачивались, когда она ерзала на месте.
Ауб Дункельфельгера, видимо, объявил, что лично передаст книгу, чтобы удивить меня. Это звучало так, словно бы он был озорным человеком, но раз он все таки одолжил нам книгу, которую можно было считать сокровищем их герцогства, то при этом у него была и щедрая черта.
– Передача книги никогда не побеспокоит меня, – ответила я. – Я прекрасно провела время за ее чтением, и в качестве благодарности, леди Ханнелора, я хотела бы одолжить вам книгу из Эренфеста. Я думаю для нас это могло бы быть хорошей традицией — обмениваться новыми книгами, при возврате старых.
– Я бесконечно благодарна вам, леди Розмайн. Буду с нетерпением ждать.
Мы с Ханнелорой обменялись улыбками, наслаждаясь нашей книжной беседой и в этот момент Лестилаут прервал нас, бросив на меня полный сомнений взгляд.
– Кому то в Эренфесте удалось прочитать эту книгу? – спросил он.
– Да. Я была поражена глубиной истории вашего герцогства, – ответила я. Тот факт, что в большинстве их исторических хроник фигурируют боевые маньяки, которые продолжают сражаться до тех пор, пока не одерживают победу, немного объяснял настойчивость профессора Рауффена при вызове нас на матч-реванш. Это было продиктовано традицией его родины.
– Пф. Так и должно быть, – фыркнул Лестилаут. – Мы совершенно отличаемся от Эренфеста, жалкого герцогства с двухсотлетней историей.
– Брат! – воскликнула Ханнелора и дернула его за рукав. Затем она посмотрела на меня, и ее милые алые глаза были полные беспокойства. Она, несомненно, волновалась на счет того, что Лестилаут оскорбил меня, но я только улыбнулась в ответ на его слова и кивнула.
– Это правда, что история нашего герцогства меркнет по сравнению с вашим, и что наши хроники все еще очень тонки, – сказала я. – Именно поэтому я так высоко оценила книгу, которую мне так любезно одолжили, и, конечно же, я хотела бы прочитать еще больше великолепных книг написанных в Дункельфельгере.
Я собиралась завязать продолжительную дискуссию, во время которой я смогла бы выманить себе еще одну книгу из Дункельфельгера и даже, быть может, получить от них больше одной книги. Но Вилфрид прервал меня, а Шарлотта еле заметно потянула за рукав, прося замолчать.
– Возможно эту беседу стоит продолжить после того, как мы передадим Дункельфельгеру книгу из Эренфеста, – сказал Вилфрид. – Но пока мы не можем слишком задерживаться, ведь это заставляет ждать остальных.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Ах да… Мы же сейчас как раз в процессе обмена приветствиями.
Я была так взволнована встречей с Ханнелорой и мне так хотелось поговорить с ней, что я совершенно забыла, где нахожусь. Я пообещала в ближайшее время отправить ей приглашение на чаепитие, а затем мы отправились к столам Древанхела.
– Лорд Вилфрид, леди Розмайн, поздравляю вас с помолвкой, – сказала Адольфина. – Я не поверила своим ушам, когда отец рассказал мне эту новость после конференции эрцгерцогов.
Адольфина говорила как представительница своего герцогства, но рядом с ней так же сидел мой одноклассник — Ортвин, и два других кандидата в эрцгерцоги. Винно-красные волосы девушки, которые волнами укрывали ее плечи и грудь, мягко блестели, словно бы она вымыла их риншамом. Осмотр других детей за их столом показал, что у них у всех был подобный блеск в волосах.
Заметив движение моих глаз, она погладила себя по волосам и улыбнулась
Нет, не может быть… Я ведь дала им только одну бутылочку.
Должно быть, они проанализировали риншам, который я дала им на чаепитии. Процесс его изготовления был очень прост, так что я предполагала, что рано или поздно он будет раскрыт, но это случилось намного раньше, чем я думала.
Древанхель — герцогство сумасшедших ученых, но похоже они куда более устрашающие, чем я могла представить.
Я посмотрела на Адольфину и тяжело сглотнула. Тем временем разговор между Вилфридом и Ортвином казался шел куда более тепло. Они обсуждали игры, в которые играли во время зимнего общения.
– Еще один год моего лидерства, да, Вилфрид?
– Мы можем поспорить об этом. Я покажу тебе, насколько сильно выросли мои навыки в гевиннене.
По какой то причине Адольфина продолжала многозначительно улыбаться мне.
– Леди Розмайн, чиновники, которых мы отправляли на конференцию эрцгерцогов, вернулись оттуда в крайне взволнованном состоянии, – сказала она. – Кажется у Эренфеста есть магические инструменты, которыми могут пользоваться даже простолюдины. Я о тех бумажных кусочках, которые двигаются сами по себе, чтобы соединиться с более крупными частями. Довольно интересное изобретение… Даже наши ученые не смогли оставаться спокойны.
– О, эта вещь не заслуживает такого внимания, – улыбнулась я, пытаясь сменить тему. Я предчувствовала, что они будут изучать каждую вещь из нашего герцогства, которая попадет в их руки.
– Я не видела такой бумаги у ваших студентов в Королевской академии, и на Межгерцогском турнире ей тоже не пользовались, не так ли? – спросила Адольфина. – Есть ли этому какая то причина?
– Возможно дело в том, что наш ауб, посчитал, что эта информация не такая уж и важная, – ответила я.
Ее не было на Межгерцогском турнире, потому что ее делают простолюдины, и никто в Эренфесте, не считает ее магическим инструментом. Но я не могу этого сказать!
– Порой удивительно трудно понять, что является нормой для того или иного герцогства, – сказала она. – Это то, что я поняла с тех пор, как начала посещать Академию. Леди Розмайн, я молюсь о том, чтобы в этом году мы с вами провели как можно больше времени вместе.
Другими словами ты хочешь выбить из меня новую информацию? Оки доки. Пришло время связаться с моими опекунами. На этот раз это не заняло слишком много времени.
– Я разделяю ваши молитвы, – с напряженной улыбкой сказала я. Взгляд Адольфины ненадолго переключился на Шарлотту, а после перешел на Ортвина.
– Вы первокурсница, не так ли, леди Шарлотта? – спросила она. – Я чувствую, что мы с вами станем очень близкими друзьями.
– Для меня это будет честью.
Такое ощущение, что кто то опасный, только что сделал Шарлотту своей целью! Ааа! Фердинанд! СПАСИИИ!
Я немного сдвинулась, надеясь заслонить Шарлотту от взгляда Адольфины. Как только мы закончили с приветствиями четвертого и пятого герцогств, пришла очередь шестого — Аренсбаха. Как кандидат в эрцгерцоги там была только Детлинде. Маленькой девочки, которую мы видели на свадьбе Лампрехта не было. Но это было ожидаемо. Она была такой же крошечной, как и я, так что она явно была недостаточно взрослой для того, чтобы посещать Академию.
– Слишком много времени прошло с нашей последней встречи, – сказала Детлинде. – Кажется у вас все хорошо. А как дела у Аурелии? Мы все так волновались, что она не сможет вписаться в новую обстановку, не так ли, Мартина? – она обратилась к девушке, немного похожей на Тули
– ее служительницу, если учесть где она стояла.
– Леди Беттина, кажется, выходила на связь, но мы не получали никаких весточек от моей сестры Аурелии. Я так беспокоюсь о ней, – сказала Мартина, грустно опуская глаза. Она была настолько похожа на Тули, что от вида ее печали у меня сжало сердце.
– Аурелия наслаждается своей жизнью в Эренфесте, – сказала я. – Она заказала себе новую фату, и мы вместе пили чай. Не так ли, Шарлотта?
– Да, – с улыбкой согласилась Шарлотта. Она впервые встретила Аурелию на конкурсе красильщиков. – Она милый и очень приятный человек.
Мартина с облегчением коснулась груди, а Детлинде с вопросом посмотрела на нас. Ее темно- зеленые глаза выдавали ее удивление.
– Аурелия? Милая? – пробормотала она себе под нос.
Почему тебя это удивляет? В каком это месте Аурелия не милая?
Я тоже почувствовала некоторое замешательство. Видимо Аурелия, которую знали мы, сильно отличалась от той, с которой была знакома Детлинде.
– Я понимаю, что было неправильно поздравлять вас с помолвкой на Церемонии звездных уз, – сказала Детлинде, спеша продолжить разговор. – Поэтому позвольте мне сделать это сейчас. Я поздравляю вас.
Она говорила с мягкой улыбкой, и это, если честно, было странно. Создавалось впечатление, что она искренне благословляет наш будущий брак, и из-за этого мне хотелось спросить, а как же все то, что она говорила в прошлом году? То, что она признала меня как невесту Вилфрида казалось невероятным. И если честно, мне от этого было немного неловко.
– Вы все мои кузены из Эренфеста, – продолжила она. – Поэтому я надеюсь, что мы сможем поладить.
Седьмое, восьмое и девятое герцогства, к которым мы подошли после Аренсбаха, были явно настроены против нас, напуганные нашим резким повышением ранга. В прошлом году они нас даже не замечали, а теперь напоминают о нашем месте, оскорбляя эвфемизмами.
Не хотелось бы об этом говорить, но похоже Вилфрид вообще не обращает внимание на подобное отношение в нашу сторону. Но это не заставит и меня игнорировать их!
Мы закончили приветствовать тех, кто был выше нас, а это означало, что герцогства более низкого ранга теперь будут приветствовать нас. Это по своему тоже раздражало.
Одиннадцатое, двенадцатое и тринадцатое герцогства относились к нам особенно враждебно и говорили с лживыми улыбками, так как мы спихнули их вниз, когда поднимались сами. Если припомнить несколько их оскорблений и упростить их, то вот они:
– Удача и милость богов очень переменчивы.
– Хорошие времена — это лишь хрупкая иллюзия, которая рано или поздно разобьется.
– Вы снова собираетесь сдать все курсы раньше времени? Я могу лишь надеяться, что эта торопливость не повредит вашей успеваемости.
Как мило.
Конечно мы должны были защитить свою гордость и репутацию, поэтому мы отвечали на их фразы словами, которые по сути означали:
– Наш успех — не иллюзия. Мы позаботились о том, чтобы наши хорошие времена продлились как можно дольше.
– Мы благодарим вас за вашу поддержку, – сказала я одному из студентов, который приветствовал нас. – Пожалуйста, с нетерпением ждите публикации наших оценок. Я верю, что вы найдете их весьма впечатляющими.
После обмена различными оскорблениями, произнесенными с улыбками на лицах, наконец пришла очередь и Френбельтага. Это была первая встреча Шарлотты и Рюдигера. Ее глаза распахнулись от удивления. Она переводила взгляд со своего кузена на Вилфрида, видимо, отмечая насколько они похожи.
Однако, на мой взгляд, она куда больше походила на Рюдигера, ведь у Шарлотты был такой же цвет глаз — цвета индиго, да и цвет волос был схож. Поэтому ей ничего бы не стоило выдать себя за его сестру, если бы она захотела конечно.
Но я в пролете. У меня нет ни капли общей крови с ними.
Рюдигер должно быть заметил взгляд Шарлотты, поэтому он улыбнулся. Он опустился на колено и скрестил руки на груди, а затем склонил голову.
– Лорд Вилфрид, леди Розмайн, Богиня времени, Дрегарнур снова сплела вместе нити наших судеб и благословила нас этой встречей. Леди Шарлотта, о нашей встрече я могу сказать также. Могу ли я помолиться о благословении в знак признательности за эту счастливую встречу, которую нам даровал справедливый суд Эвигелибе, бога Жизни?
– Вы можете.
Рюдигер благословил Шарлотту и обменялся с ней приветствиями. Затем, когда с этим было закончено, он посмотрел на Вилфрида.
– Я слышал, что в Эренфесте кандидаты в эрцгерцоги возглавляют проведение Весеннего Молебна. И предложил сделать тоже самое и в Френбельтаге. В результате в этом году мы смогли собрать больший урожай, чем обычно, – сказал он.
Очевидно от него требовалось много мужества для того, чтобы предложить своей семье принять участие в деятельности храма. Но узнав, что Вилфред лично принимал участие в храмовых церемониях в Эренфесте и, это дало отличные результаты, правящая чета Френбельтага решила попробовать повторить за нами. Возможно, дело было в их отчаянии. Хотя может быть тут была и другая причина.
В конце концов, мама Рюдигера — старшая сестра Сильвестра. И я вижу некоторое сходство между ними.
Но в любом случае благодаря этому поступку они смогли собрать больший урожай, а увеличение налоговых поступлений явно пошло им на пользу.
– Надежда вернулась в души наших дворян, – сказал Рюдигер с легкой улыбкой. – Это радует меня больше, чем что либо. Ваш совет оказался для нас очень ценен. Мама тоже была в восторге.
Так как они были герцогством, которое проиграло в гражданской войне, я знала, что их ауб был казнен, но их земли наверняка пострадали в других областях. Например, с Аурелией в Аренсбахе обращались довольно жестоко, потому что ее мать была из Френбельтага. Так что без сомнения им стало очень сложно заключать браки с другими герцогствами.
По правде говоря это восхищало, что им удалось принять необходимость участвовать в религиозных церемониях. Я ринулась в храм ради книг, но они презирали его всю жизнь. Конечно их решение сотрудничать с храмом не смотря на презрение было в первую очередь от отчаяния. На безрыбье и рак щука, как говорят. Но все же.
– Я надеюсь, что наша дружба с Эренфестом останется такой же крепкой, – сказал он, терпеливо ожидая моего ответа. Он был очень похож на Вилфрида, когда попросил меня проверить Френбельтаг во время чаепития, прежде чем обучаться нашим методам увеличения урожая.
– Мы братья и сестры, а также соседи. Дружба между нами естественна, – ответила я, заставив Рюдигера и Вилфрида облегченно вздохнуть.
Когда приветствия наконец закончились, начался обед. Суп в этом году был действительно вкусным, возможно потому, что повара переняли часть наших рецептов. Но сладости… они снова мало чем отличались от кусков сахара.
