К пятому колоколу, за день до назначенной встречи, Фердинанд прибыл в дворянскую академию в сопровождении Экхарта и Юстокса. Они прибыли заранее, чтобы подготовиться. Студенты нервно ожидали их в общей гостиной, и когда Фердинанд осмотрел их, он сразу начал давать распоряжения.
— Рихарда, подготовь комнату, где я смогу поговорить с Розмайн.
— Хорошо.
Рихарда сразу ушла вместе с Брюнхильдой, после чего Фердинанд обернулся к Вильфриду и Шарлотте, которые стояли в центре группы учеников.
— Мой вызов сюда связан с появлением танисбефалена, — сказал он. — Поскольку участие Эренфеста в убийстве зверя держится в секрете, то о моем прибытии сюда не будет широко известно. Поэтому вы можете спокойно продолжать сезон общения, пока я единолично буду решать эту проблему. В общежитии должно быть спокойно.
Вызов опекуна в дворянскую академию говорил о том, что проблема слишком серьезна, чтобы дети могли решить ее самостоятельно. Вильфрид с ужасом говорил о том, насколько на самом деле должна быть серьезной эта проблема, но когда Фердинанд сказал, что со всем разберется, он явно успокоился.
— Юстокс, — сказал Фердинанд. — Как только моя комната будет готова, проследи за тем, чтобы подготовка к состязанию герцогств прошла гладко.
— Как прикажите.
Как ему и приказали, Юстокс пошел готовить комнату, где Фердинанд мог бы переночевать. Главный священник бросил на него короткий взгляд, а после сразу сосредоточил свое внимание на Хартмуте.
— Хартмут, как единственного высшего дворянина среди служащих Розмайн, я прошу тебя взять на себя управление подготовкой и собрать для Юстокса все необходимое, чтобы он мог сразу войти в курс дела.
Хартмут и Филина сразу повернулись, за время помощи в храме они привыкли выполнять его распоряжения, но другие служащие-ученики казалось были ошеломлены и смотрели на происходящее широко распахнутыми глазами. Хартмут хлопнул Родериха по плечу, выводя его из транса, а после двинулся к лестнице в спальни.
— Приди в себя, Родерих. Мы должны поспешить. Господин Юстокс работает куда быстрее, чем ты можешь себе представить.
Родерих очнулся и поспешил следом за Хартмутом, а чуть позже к нему присоединились и другие служащие-ученики. Рихарда вернулась, чтобы сообщить нам, что комната уже подготовлена, как раз в тот момент, когда в гостиной воцарилась рабочая суета.
— Розмайн, пойдем со мной, — сказал Фердинанд, и мы оба последовали за Рихардой в маленькую комнату для переговоров. Он велел мне сесть за стол, напротив него, поэтому я забралась на стул, который Лизелетта отодвинула для меня.
Ух. Он явно злится на то, что я доставляю ему еще больше проблем.
Я прижала руку к животу и украдкой взглянула на Фердинанда. Его лицо, как и обычно не выражало никаких эмоций. Но на этот раз это не моя вина — по крайне мере не напрямую — но все равно было непоколебимым фактом то, что Фердинанд был вынужден погрузиться во всю эту ерунду, с которой он мог вообще не иметь никаких дел.
— Поскольку это дело связано со священным писанием, которое может использовать только глава храма, все, кто не имеет отношения к храму должны уйти, — распорядился мужчина. — Охрана может остаться у дверей снаружи.
— Фердинанд, юный господин! — воскликнула Рихарда, а ее брови взметнулись вверх от гнева. — Ты не должен оставаться с юной леди наедине!
— Не вмешивайся, Рихарда. Наш разговор не должны слышать, потому что это может быть опасно для свидетелей.
— Юный господин! Она помолвленная девушка! Ты не должен ставить ее в такую компрометирующую ситуацию. По крайне мере, пусть кто-то из ее последователей останется.
С позиции дворян ее аргумент был обоснованным, на самом деле это даже странно, что нам сходят с рук наши постоянные встречи один на один в храме. Но я знала о чем хочет поговорить Фердинанд. Наверняка речь пойдет о магическом круге, который возник над страницами писания. Эта тема действительно была слишком опасна для случайных слушателей.
Фердинанд на мгновение задумался, нахмурился, а после все же кивнул.
— Ладно, хорошо. Экхарт и Корнелиус могут остаться, но больше никто, — сказал он, прогоняя остальных.
— Я бы предпочла, чтобы ты оставил здесь хотя бы еще одну девушку, но… я полагаю, что родственники тоже уместны, — согласилась Рихарда и вышла из комнаты.
Как только все ушли, и дверь была плотно закрыта, Фердинанд посмотрел на двух рыцарей сопровождения.
— Вы оба, встаньте лицом к двери.
— Да, сэр! — мгновенно подчинился Экхарт. Корнелиус же напротив замешкался. Его обучение требовало от него никогда не спускать глаз со своего подопечного.
— Живо! — рявкнул Фердинанд.
— Да, сэр!
Корнелиус тоже повернулся лицом к двери, так что они с Экхартом сейчас стояли к нам спиной. Фердинанд достал магический инструмент заглушающий звук и протянул мне одну половину. Взяв в его руки я наконец до конца поняла приказ, который он отдал рыцарям сопровождения. Кажется он не хотел допустить даже шанса на то, что кто-то сможет прочесть нашу беседу по губам. И из-за его обеспокоенности, я тоже начала нервничать еще сильнее.
— Фердинанд, мне искренне жаль. Я была, эм, не в состоянии противостоять их желанию исследовать наше писание и вызвать тебя в академию… — сказала я, хватая магический инструмент. Моей целью было доказать свою невиновность до того, как Фердинанд сотрет меня в порошок, но стоило мне начать оправдываться, как он пренебрежительно махнул мне рукой.
— Неважно. Это было вполне ожидаемо, что я получу этот вызов. На самом деле, я сказал тебе ссылаться на меня в своих ответах как раз для того, чтобы добиться такого результата. Подобный исход куда предпочтительнее, чем позволять тебе проходить все это в одиночку.
Судя по всему Фердинанд предполагал, что в конце концов кого-то из моих опекунов вызовут в академию. Я с облегчением вздохнула, когда узнала, что он на меня не сердится, и смогла переключить свое внимание на предстоящее собрание.
— Еще… — сказала я. — Это стало довольно серьезной проблемой, да?
— Я не уверен, что это стоит считать проблемой.
— Что? Но, эм… что, если кто-то еще сможет увидеть магический круг? — Фердинанд казался довольно серьезным, когда приказал рыцарям отвернуться, а всем остальным выйти. Наверняка все это было очень, очень серьезно.
Фердинанд скрестил руки на груди и с легким прищуром посмотрел на меня.
— Это не будет поводом для беспокойства, если мы сами не выдадим то, что тоже видим магический круг. Другими словами, тебе нужно просто держать рот на замке и не говорить ничего лишнего. Я здесь именно для того, чтобы гарантировать это.
Так как даже Юстокс не смог увидеть текст и магический круг, у Фердинанда сложилось впечатление, что их могут видеть только те, кто соответствует определенным требованиям. Возможно эти требования были связаны со сродством к элементам, божественными защитами или объемом маны. Он также предположил, что помимо этих факторов, было и еще что-то, потому что других объяснений того, почему я и Фердинанд видели их, не было.
— Я полагаю, что никто другой присутствующий на беседе не сможет увидеть того, что и мы.
— А если кто-то сможет? Что мне делать?
— Ничего, потому что мы ничего странного не видим. Те, кто увидят надпись, могут по глупости прочесть ее вслух и стать врагом королевской семьи, без всякой выгоды для себя. Или же этот человек промолчит, но будет столь же глуп, что все равно будет стремиться к трону. Но в любом случае это будет его личный выбор, и нас он не касается. Тебе просто нужно сосредоточиться на том, чтобы не навредить Эренфесту. А теперь сделай удивленное лицо и скажи «вы видите что-то в воздухе?»
Именно тогда я поняла, я знаю кое-кого, кто мог бы увидеть магический круг, но при этом он достаточно честен, чтобы прямо сказать об этом.
— Принц Хильдебранд присутствовал, когда меня в первый раз допрашивали по делу танисбефалена. — сказала я. — Как член королевской семьи, он должен наблюдать за решением всех проблем, которые возникают в дворянской академии, так что, вероятно на этот раз он тоже будет присутствовать. Имеет ли смысл беспокоиться о том, что он может увидеть магический круг?
— А что плохого в том, что сын короля будет признан истинным королем? Подобное совершенно обыденно по сравнению с тем, что двое совершенно не связанных со властью людей вдруг оказываются впутанны в эту историю. Если принц Сигизвальд и принц Хильдебранд оба увидят круг, то они могут сразиться между собой за корону. Если его увидит только один, то этот человек может стать королем. Если его не увидит ни один из принцев, то все просто будет идти так же, как идет сейчас.
Я все еще была в замешательстве. Хильдебранда всю его жизнь воспитывали как того, кто будет должен подчиняться, а не править. Узнав, что он он обладает качествами, чтобы стать королем, его последователи вынудят его вступить в борьбу за трон вместе с Сигизвальдом, который уже очень близок к тому, чтобы официально стать наследником. Конечно это было бы катастрофой.
— Ты так говоришь… но принца Хильдебранда не воспитывали как будущего короля, — сказала я.
— Его только недавно крестили, и он еще даже не дебютировал. Если завтрашняя встреча покажет, что он обладает нужными для короля качествами, то его образование еще можно будет скорректировать, и, как ребенок, чья мать родом из Дункельфельгера, он обладает могущественными союзниками. Принц Хильдебранд конечно же будет должен найти Грутрисхайт, я уверен, что нынешний король, может сказать о том, как сложно ему управлять страной без него.
— Значит королю трудно править Юргеншмидтом без Грутрисхайта?
— Я бы сказал, что это напоминает нового герцога, который еще не успел пройти обучение магии основания и который пришел к власти после внезапной смерти своего предшественника. Новый правитель будет вынужден мобилизовать все силы на поиски нужной информации, постоянно тратя свою ману, чтобы удержать все барьеры. Можно поддерживать существующий порядок, но не более того. Нельзя будет усовершенствовать или починить поломанные магические инструменты.
Очищение нижнего города потребовало прямого использования магии основания, и монастырь в Хассе тоже был построен с ее помощью. Герцог, не знающий магии основания, вряд ли заслуживал свое место и не смог бы полноценно использовать магию, доверенную только герцогам.
— Вы много знаете, господин Фердинанд.
— Как кандидат в аубы, ты тоже скоро узнаешь о магии основания. Я очень сомневаюсь, что Сильвестр помнит каждое слово из этих уроков, но даже он знает основы.
Фердинанд ничуть не беспокоился о предстоящей встрече. Хотя мне было приятно видеть его уверенность, но в тоже время я не могла понять ее причин. Именно поэтому я решила задать новый вопрос.
— Разве вас совсем не беспокоит эта встреча для изучения писания?..
— Нам нужно просто доказать им три вещи: что в писании есть молитва о благословении Бога Тьмы, что эта молитва отличается от заклинания для создания черного оружия, и что ученики Эренфеста не нарушали законов короля. Поскольку в писании действительно есть эта молитва, то нам просто нужно ее показать.
Его слова напомнили мне, что истинная причина собрания — разбирательство по вопросам с танисбефаленом. Вопрос об изучении священного писания Эренфеста возник только из-за ссоры главного священника храма Центра и командира рыцарского ордена Центра.
— То, в каком состоянии находится писание Центра не имеет никакого отношения к Эренфесту, — продолжал Фердинанд. — Тебе не нужно беспокоиться о действиях храма Центра или командующего. Разжигать конфликт между ними или тушить его — это долг короля. Если быть честным, то сейчас меня беспокоишь только ты.
Точное понимание того, что мы должны делать, принесло мне облегчение. Я беспокоилась о том, что ситуация вышла из под контроля, но, кажется, до тех пор, пока я доверяю все Фердинанду, то все хорошо.
— Хорошо, — сказала я. — Я оставлю все на вас и буду просто сидеть в сторонке и помалкивать.
— Я не мог рассчитывать на большее.
***
Мы закончили нашу беседу, утреся еще некоторые детали и ровно к третьему колоколу на следующий день пришло время для нашей встречи по поводу расследования. Столы стояли так же, как и во время предыдущей встречи, но на этот раз рядом с Иммануилом сидел глава храма храма Центра. Я не могла ошибиться на счет его личности, ведь он был одет в те же белые одежды, к которым я так привыкла. Словосочетание «глава храма» всегда напоминало мне о Бёзевансе, но этому человеку было все лишь около сорока, он был в самом расцвете сил.
— Это глава храма храма Центра — Религион, — представил мужчину Иммануил. — Он принес с собой священное писание Центра.
После того, как мы обменялись приветствиями, можно было приступать к обсуждению. Раоблут встал и громким голосом объявил, что мои слова во время прошлой встречи потребовали продолжения расследования, чтобы доказать действительно ли священное писание храма Центра неполное.
— А теперь, — сказал Раоблут. — Для начала продемонстрируйте нам писание Эренфеста.
— У меня есть возражение, — Фердинанд поднялся со своего места с писанием в руке.
— Какое? — с удивлением переспросил Раоблут.
— В приглашении, которое я получил, говорилось, что мы собрались сегодня для того, чтобы убедиться, что ни один ученик Эренфеста не нарушил королевский закон во время прошедшего инцидента с танисбефаленом, — на лице главного священника застыла вежливая улыбка. — Цель этой встречи не в том, чтобы искать какие то потенциальные недостатки в священном писании, хранимом в храме Центра. Поэтому мне кажется, что я по ошибке пришел на какую-то другую встречу.
Хм… Если я была там, сидела на месте командира рыцарей, то скорее всего я бы услышала от него что-то вроде «дура, ты забыла зачем мы здесь собрались?»
Фердинанд с улыбкой посмотрел на Раоблута, всем своим видом давая понять, что Эренфест не имеет никакого отношения к храму Центра.
Раоблут усмехнулся, но все же отступил.
— Вы правы. А теперь продемонстрируйте нам свое писание, чтобы мы могли доказать, что Эренфест никоем образом не нарушал установленного королевской семьей закона.
— Как пожелаете, — кивнул Фердинанд, выступая вперед и кладя наше писание перед Раоблутом. На его лице была его фирменная фальшивая улыбка для контакта с дворянами, и от этого зрелища мне было даже жутко. — Розмайн, открой замок.
Оперевшись на руку Хиршуры, я слезла со стула и вставив ключ в замок, открыла писание. Написанный маной текст и магический круг воспарили над страницами, как и в прошлый раз.
— Пустые страницы, — прямолинейно и скривив недовольное лицо, сказал Раоблут. У Хиршура, которая стояла рядом, было почти такое же выражение лица. Я могла сделать вывод, что она тоже не видела содержимое.
— Боги! — завизжала Фраулерм. — Мы довели все до этого разбирательства, а вы приносите на него поддельную книгу?! Это святотатство!
— Ясно… — сказал Фердинанд, даже не пытаясь скрыть своего раздражения, а после он бросил на женщину злобный взгляд. — Я поначалу думал, что уровень выпускников упал после гражданской войны, но теперь я вижу, что проблема заключается первую очередь не в учениках.
Я была согласна с его оценкой, но хотела бы, чтобы он был мягче в своей критике к ней. Фраулерм, несомненно, выместит свою злость из-за этого оскорбления на мне, как на его ученице.
— Заткнитесь, — продолжил Фердинанд. — Некомпетентные дураки, которые не умеют молчать, до тех пор, пока не узнают всех деталей, только мешают. А теперь вернемся к обсуждаемому вопросу… Тот факт, что страницы кажутся пустыми вполне естественен. Ведь священные писания могут читать только те, кто получил разрешение от главы храма, владеющего этим экземпляром.
— Тогда дайте разрешение всем здесь присутствующим, — нетерпеливо влезла Хиршура.
— Это невозможно, — отрезал Фердинанд, руша все надежды одной короткой фразой и улыбкой. — Только те, кто имеют отношение к храму имеют право читать эти писания.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Почему? Что ты имеешь в виду?!
— Боги! — тут же поддакнула Фраулерм.
Фердинанд посмотрел на удивленных учителей и тихим голосом продолжил.
— Эти писания не предназначены для того, чтобы их выносили из храма.
— Но…
— Я уверен, что показать их узкому кругу избранных будет достаточно. Принцу Хильдебранду, как независимому судье, командиру Раоблуту, который участвовал в охоте и уже знающему заклинание, а также представителям храмов.
— Господин Фердинанд! — закричала Хиршура. По отчаянию в ее глазах я была более чем уверена, что она готова закричать «Не будь таким злюкой!»
Фердинанд вздохнул:
— Поскольку молитва Богу Тьмы имеет эффекты аналогичные свойствам черного оружия, было бы неразумно свободно распространять знания о ней. Это прекрасно, что учителя академии все еще не лишены любознательности, но это ситуация отличается.
Заклинанию черного оружия обучали только рыцарей из герцогств, где его использование абсолютно необходимо. Даже ученые, которые хотели бы исследовать заклинание, не могли изучить его без разрешения короля. Иными словами аргумент Фердинанда был вполне разумен, и как бы эти безумные ученые не хотели бы возразить, они не могли этого сделать.
— Розмайн, — Фердинанд снова обратился ко мне. — Дай разрешение.
Я кивнула, а после сказала:
— Я разрешаю принцу Хильдебранду, господину Раоблуту, главе храма Религиону, Иммануилу и господину Фердинанду читать писание.
А теперь… какая будет реакция принца Хильдебранда?
Краем глаза я наблюдала за принцем. Будучи членом королевской семьи он, возможно, сможет увидеть круг. Фердинанд сказал, что это не будет проблемой, но я не могла не волноваться.
— Ох. Теперь я вижу текст, — сказал Хильдебранд.
— Хм, — кивнул Раоблут. — Я не знал, что все эти писания являются магическими инструментами.
Не смотря на мое беспокойство, кажется, Хильдебранд не видел написанных маной строк или магический круг — в его фиолетовых глазах не было никакого удивления, он просто спокойно ждал, пока перевернется страница. Выражение лица Раоблута тоже не изменилось, что наводило на мысль, что он так же ничего не видел.
— Теперь я попрошу вас открыть писание храма Центра и дать нам разрешение читать его, — Фердинанд снова напомнил о цели собрания, обращаясь напрямую к главе храма Религиону.
Религион положил писание, которое выглядело идентично нашему, и открыл его на той же странице, что и мы, а после дал разрешение тому же списку людей. Я конечно же, была среди них.
Ой? Я не вижу ни магического круга, ни текста…
Текст, написанный в писании был таким же, но это был чернильный текст. Ничего написанного маной.
— Они идентичны, — заметил Хильдебранд, пока мы одну за другой сличали страницы двух писаний. Он был прав, если не считать тех заметок, которые были нацарапаны рядом с молитвами к церемониям крещения, церемониям совершеннолетия и тому подобному, сделанных в копии Эренфеста.
— Писание Эренфеста, безусловно, содержит много дополнений… — сказал Иммануил, с прищуром глядя на страницы.
— Я полагаю, что их сделал предыдущий глава храма, — ответил Фердинанд прежде, чем я успела открыть рот. — Старый язык часто оказывается слишком сложным для понимания простолюдинами из нижнего города, поэтому многие части были переписаны на более простой манер.
Конечно. Как карточки-подсказки на телешоу.
— Итак, где находится молитва о благословении Бога Тьмы? — спросил Раоблут.
Я долистала до страницы, которая была ближе к концу писания, в той части были записаны менее используемые молитвы.
— Вот здесь. В этой части подробно описывается молитва о которой мы говорим.
Иммануил какое то время изучал страницу, а после сказал.
— Где? Я вообще ничего не вижу, — глава храма Центра казался столь же сбитым с толку, поэтому я предположила, что он тоже ничего не видел.
— Это здесь, — сказал Раоблут. — Трудно читать, так как стиль написания очень старый, но его нельзя не заметить.
— Да, я тоже его вижу, — кивнул Хильдебранд. — Хотя мне тоже довольно трудно это читать.
— Как далеко вы двое можете увидеть? — спросил Фердинанд глядя на главного священника и главу храма. Они снова посмотрели в писание, а затем указали на раздел примерно в середине, там где плотность примечаний сделанных Бёзевансом резко увеличилась. — Так как эти писания являются магическими инструментами, возможно некоторые их разделы могут видеть только те, у кого достаточно маны и имеются нужные сродства. Возможно, дело не в том, что писание Центра неполное, проблема в мане. В таком случае вполне естественно, что, Розмайн, как кандидат в аубы, может читать больше.
— Разумно, — сказал Раоблут. Он начал листать священное писание, но остановился на полпути, скорее всего от того, что написанное дальше было от него скрыто. Я тоже не имела возможности читать текст дальше. Просто не видела текст.
— Учитывая, что ни один из присутствующих здесь не может читать писание Центра дальше, то мы можем предположить, что дело в сродстве с элементами и количестве маны, доступной главе храма Религиону, ведь он является ее владельцем, — пробормотал Фердинанд, полностью переходя в режим исследователя. — Мы сможем узнать больше, если соберем писания всех герцогств и изучим их вместе.
Я дернула его за рукав и указала на Хиршуру. Разве не ты теперь забываешь о том почему мы здесь, Фердинанд? Нам нужно доказать невиновность Эренфеста, а не начинать сравнивать писания, верно? Ты сейчас очень похож на Хиршуру.
Мои молчаливые намеки наконец были замечены, и Фердинанд кашлянул, а затем взял себя в руки. Остальные по прежнему были сосредоточены на сравнении писаний.
— До этого места я могу читать писание Розмайн, — сказал Хильдебранд. — Хм? Но на самом деле я могу прочесть немного дальше этого места. Интересно, почему?
— Здесь есть небольшое пустое место, но остальной текст на странице видим. Для меня текст заканчивается здесь, — добавил Раоблут. Казалось, он мог читать только немного дальше принца, но они оба видели пустые места на страницах.
Хм… Может быть им обоим не хватает сродства с жизнью?
Пока я делала предположения на счет их сродства, основываясь на пустых местах, с которыми они сталкивались. В это время Хильдебранд улыбнулся мне и спросил.
— Как далеко ты можешь читать, Розмайн?
Эм… До самого конца.
У меня возникло ощущение, что такое признание создаст еще больше проблем, поэтому вместо ответа я приложила руку к щеке и отступила немного назад. Фердинанд шагнул вперед, беря это на себя.
— И Розмайн, и я можем читать примерно до того же уровня, что и командующий, — сказал он. — Так что, возможно, ограничение связано не с ним, а с Розмайн.
— О? — удивился Раоблут и приподняв бровь посмотрел на них двоих. Мое сердце быстро забилось в груди. Возможно, он понял, что я пытаюсь оставить все беседы на Фердинанда.
Фердинанд небрежно пролистал писание обратно к молитве Богу Тьмы.
— Я полагаю, что мы установили, что в писании храма Центра данная молитва отсутствует не из-за того, что оно неполное, а из-за того, что у главы храма нет необходимого сродства или достаточного количества маны для того, чтобы увидеть ее. Об этом так же свидетельствует тот факт, что наша глава храма, кандидат в аубы, сумела подтвердить ее существование.
Раоблут покачал головой.
— К сожалению, язык которым сделаны записи очень архаичен, поэтому пока мы не можем точно сказать, чем она отличается от заклинания, которым мы обычно пользуемся.
— Я сам помогу вам в сравнении. Розмайн — кандидат в аубы, а не рыцарь. Ей нет причин изучать черное заклинание, — затем Фердинанд протянул Раоблуту магический инструмент для блокировки звука. Как только они оба сжали их в руках, он достал свой штап и превратил его в нож, а затем покрыл его тьмой, прикрывая рот рукой, чтобы никто не прочем заклинание или молитву по его губам.
— Ого. Значит, это и есть черное оружие? Я впервые его вижу, — по залу прошел гул шепотков. Кажется, что даже среди учителей из Центра многие не были знакомы с этим заклинанием.
Фердинанд и Раоблут еще немного поговорили, прежде чем Фердинанд отменил благословение. После командир повернулся ко всем в зале и сообщил, что благословение Эренфеста не тоже самое, что черное заклинание, а это означает, что рыцари-ученики из Эренфеста, а так же я, не будут наказаны за его использование. Я отозвала разрешение на чтение писания, которое дала, а затем закрыла книгу и заперла замок.
Хорошо. Теперь готово.
Мы благополучно пережили эту беседу. Я с облегчением посмотрела наверх, но тут встретилась взглядом с Иммануилом, который с огнем в глазах смотрел то на меня, то на писание.
— Не будет ли более уместно, чтобы госпожа Розмайн служила главой храма в Центре, а не в Эренфесте? — спросил он. — Нам стоило бы попросить Эренфест прислать именно ее, вместо тех жалких синих священников, которых они отправили нам раньше.
Его взгляд был таким пугающим, что я обернулась и схватила Фердинанда за рукав, пытаясь спрятаться за ним. Фердинанд заметил это и немедленно прикрыл меня от взгляда главного священника Центра.
— Розмайн — кандидат в аубы, и Центр не может ее забрать, — категорически отвергнул он выдвинутое Иммануилом предложение. — Если, священник, ты не знаешь даже этого, то тебе лучше молчать о порядках дворян.
— Ясно… — прошептал Иммануил, опуская взгляд. — Кандидаты в аубы не могут быть отправлены в храм Центра.
Тем временем Религион посмотрел на своего подчиненного суровым взглядом. Это ожидаемая реакция, учитывая, что он только что услышал косвенное предложение покинуть свой пост. Учителя дворянской академии точно так же смотрели на Иммануила, словно на чужака, в то время как Раоблут с явным интересом переводил взгляд между, Фердинандом и ними. Атмосфера настолько накалилась, что я была бесконечно благодарна Фердинанду, за которого всегда можно было спрятаться.
Какое счастье, что он здесь. Иммануил только что был очень жутким. И говорил о страшных вещах.
Ну а пока я продолжала прятаться за его рукой, готовая в любой момент нырнуть ему за спину. Раоблут и Руфен кратко резюмировали различия между заклинанием и молитвой. Затем, как только Хильдебранд дал свое разрешение, встреча была окончена.
— На этом мы закончим, Розмайн, — сказал Фердинанд, беря писание в руки и поворачиваясь к двери. Я согласилась с его мнением, что нам стоит побыстрее отсюда уйти, и тотчас поспешила за ним.
— Подождите немного, пожалуйста, — крикнул Руфен, останавливая наш побег. — Я хочу поговорить о посещении госпожой Розмайн рыцарских курсов.
— Нет, — ответил Фердинанд, убивая его энтузиазм еще до того, как обсуждение перешло в активную фазу. — Розмайн уже выучила практически все, чему обучают на рыцарском курсе, благодаря своим усилиям в помощи с обучением единственной неповторимой Ангелики. Ей нет смысла ходить на занятия.
— А как же диттер? — возмутился Руфен.
Не прошло и секунды, как Фердинанд метнул в сторону Руфена заглушающий звуки магический инструмент. И тот ловко его поймал. После Фердинанд что-то сказал, прежде чем протянуть руку и забрать инструмент обратно.
Руфен уставился на меня, у него отвисла челюсть.
— Ни в коем случае… — пробормотал он. — Это не может быть правдой.
— У меня нет причин лгать, — сказал Фердинанд. — А теперь никому об этом не говорите и перестаньте приглашать ее на рыцарский курс. Вы никогда не получите разрешение от Эренфеста. Никогда, — и с этими словами он развернулся и быстро покинул зал. Я конечно же поспешила следом за ним.
***
— Господин Фердинанд, что вы сказали учителю Руфену? — спросила я, как только мы вернулись в общежитие.
— Я просто упомянул, что после юрэве ты все еще не можешь нормально двигаться без помощи магических инструментов. Я также сказал, что по разным причинам у вас есть чары, которые должны всегда быть активными. И если он не полный идиот, то он не будет больше предпринимать попыток привлечь тебя на рыцарский курс.
Нормальный человек легко мог бы сделать вывод, что тот, кто полностью зависит от магический инструментов, не может справиться с практическими уроками рыцарского курса. Но наверняка найдутся и те, кто сделает вывод, что такие личности вполне сносные кандидаты до тех пор, пока они способны двигаться. Вот почему Фердинанд так же упомянул о том, что я ношу несколько постоянно активных амулетов. Они могли бы активироваться во время занятий, и это неизбежно подвергло бы других учеников опасности. Но снимать их мы не собирались.
— Учитель Руфен теперь оставит меня в покое, верно? — спросила я. Я все еще чувствовала некоторую неловкость, так как прекрасно знала, насколько он упрямый человек.
Фердинанд заломил бровь, а затем усмехнулся.
— Не бойся. Если будет нужно, я положу конец его работе учителем.
Как это должно меня успокоить?
Вообще то его слова напугали меня еще больше. Но как оказалось, Руфен все-таки не был настолько безумен. Он никогда больше не предлагал мне присоединиться к рыцарскому курсу.
