В этом году Вильфрид должен был начать свою поездку для весеннего молебна еще до того, как я закончу с церемонией крещения. У него было много планов, что и сместило дату выезда. Он должен был успеть закончить с передачей маны, а после прибыть в Лейзеганг для того, чтобы провести последние проверки типографий.
— Я собираюсь путешествовать верхом на своем звере, как это делаешь ты, чтобы успевать проводить по две церемонии в день: утром и вечером, — объяснил мне Вильфрид. — Мне нужно быстро закончить с этой поездкой, чтобы я мог отправиться в Лейзеганг.
— Я ничего не имею против того, что ты подражаешь мне, но ты не забыл запастись восстанавливающими зельями? — спросила я. — Проведение двух церемоний в день это довольно серьезная нагрузка, — Вильфрид собирался использовать магические камни, наполненные моей маной, так что возможно эта поездка не будет такой выматывающей, как мне кажется, но все же дополнительная подготовка никогда не повредит.
Вильфрид бросил взгляд на Фердинанда, а после кивнул.
— Да, я взял зелья. Я сварил немного, так как теперь могу делать их сам.
Итак… ты отказываешься от тех зелий, которые регулярно дает нам Фердинанд?
Их вкус был как и прежде ужасен. Но они были намного эффективнее, чем те рецепты, которые мы изучали в академии. Я решила, что Лампрехт все равно возьмет с собой немного этих супер эффективных зелий, поэтому я попросила его вдобавок еще и следить за тем, чтобы Вильфрид не перенапрягался.
— Он действительно справится? — спросила я у Фердинанда. — Это правда не просто проводить по две церемонии в день.
— Это ничто по сравнению с тем, сколько за один день проводила ты, когда еще была священницей, — был дан ответ. — У него есть здоровье и магические камни, наполненные твоей маной, а у тебя не было ни первого, ни второго. Поэтому здесь не о чем беспокоиться. Просто позволь ему справиться с этим самостоятельно.
Вместе с чашей, я приму эстафету поездок от Вильфрида, после того как он вернется. Тогда будет мой черед проводить церемонии для центрального региона. Но в этом году у меня было много дел и до начала этой поездки. Хартмут и Корнелиус хотели сопровождать меня, ведь теперь они были совершеннолетними и могли покидать дворянский район, чтобы сопровождать своего господина.
— Нет, — сразу же отказала я, когда услышала об их желании. — Вы остаетесь.
— Но почему?
Было три основные причины: я не хотела, чтобы на религиозных церемониях меня сопровождали высшие дворяне. Больше людей — это больше еды, которую нужно вести с собой. И нам просто не хватит места, чтобы разместить всех на ночь. Именно поэтому я оставляла в замке всех своих последователей, кроме рыцарей, чье сопровождение для меня обязательно. Хартмут с завистью посмотрел на Дамуэля, который должен был сопровождать меня, прежде чем хлопнуть в ладоши, принимая мою аргументацию.
— Хорошо, госпожа Розмайн. Я обучусь работе сборщика налогов, чтобы иметь возможность сопровождать вас на праздниках урожая.
— Что? Последователи могут стать налоговыми служащими?
— Учитывая нехватку рабочей силы, я уверен, что ауб согласится с этой идеей, после недолгих уговоров.
Ладно… согласна. Я тоже могу представить себе подобный исход событий.
«Нехватка рабочей силы» о которой говорил Хартмут была вызвана тем, что Сильвестр и Фердинанд доверяли очень малому числу людей, и только этому малому списку они могли позволить сопровождать меня в моих храмовых разъездах. Бывшая фракция Вероники ранее железной хваткой держала в своих руках все важные должности герцогства, в том числе и места сборщиков налогов, и пусть ключевые посты с тех пор были заменены новыми людьми, значительное число должностей все еще было занято именно ими. Я уже могла представить, как Сильвестр после ознакомления с идеей Хартмута, сразу же соглашается с ней.
Что ж, думаю с Хартмутом я бы чувствовала себя в большей безопасности, чем с каким-то незнакомцем… Но будь это другая ситуация, и все было бы в точности наоборот.
— В любом случае, Хартмут, на этот раз ты остаешься. Полагаю, ты можешь использовать свободное время для обучения работе сборщика налогов. Корнелиус, я понимаю, как сильно ты хочешь сопровождать нас, но в качестве охраны мне нужны только Дамуэль и Ангелика. Поэтому прошу прощения, но ты тоже должен остаться.
— Госпожа Розмайн, почему я единственный ваш совершеннолетний рыцарь, которого вы исключаете из списка сопровождения?.. — морщась, спросил Корнелиус. К несчастью для него, никакие гримасы на его лице не изменят моего решения.
— Основная причина в том, что в зимних домах для простолюдинов не так много комнат, где можно разместить дворян, — объяснила я. Обычные священники не посещали такие церемонии с кучей рыцарей сопровождения, поэтому для их размещения закладывалось только три комнаты. Если бы меня сопровождало несколько рыцарей из высших дворян, то это наверняка бы стало проблемой.
Если возникнет такая необходимость, Дамуэль мог разместиться в комнате для слуг, но Корнелиус был высшим дворянином — из тех богатых мальчиков, которые по утрам зовут слуг, чтобы те помогли им одеться. Он не был тем рыцарем сопровождения, которого будет удобно использовать в окружении простолюдинов.
— Не говоря уже о том, что мы решили, что ты, Леонора и Ангелика отправитесь со мой в Лейзеганг, — там мы будем останавливаться в летнем особняке гиба, так как основной причиной нашего приезда будет не столько молитва, сколько проверка и создание типографий.
Там Корнелиус будет более подходящим эскортом, чем Дамуэль. К тому же Корнелиус — мой кровный родственник. И привести с собой слуг для нашего обслуживания тоже будет вполне реально, в особняке гиба Лейзеганга достаточно комнат.
— Понял.
Вскоре мы выдвинулись на весенний молебен. Наше путешествие шло по обычному графику. Мы навестили Рихта — мэра Хассе, и спросили у него нет ли каких то проблем, после провели церемонию и отправились в монастырь, чтобы выслушать отчет служителей и сменить их на новых. Там же я передала рукописи, которые они должны напечатать в новом году.
— Мы без проблем получили чернила и бумагу от компании «Плантен», поэтому печать идет гладко, — сообщил мне один из служителей. — Однако одно неожиданное событие все-таки произошло. Горожане недавно спросили нас о том, как мы справляемся с зимой. И когда речь зашла о нашей работе, мужчины сказали, что они хотели бы помочь в типографии в качестве зимней работы.
— Я не могу дать ответ на эту просьбу прямо сейчас. Но я подумаю об этом на случай, если Рихт отправит официальный запрос, — ответила я. — Наличие большого количества работников, безусловно, пошло бы нам на пользу, но нельзя исключать риск, что из-за метелей они не смогут сразу возвращаться домой. В таком случае нам будет нужно запасать больше еды, а это не так уж и просто.
— Верно. Нам, конечно же, не хотелось бы устраивать битвы из-за еды в таком ограниченном пространстве.
Тему решили пока закрыть, ведь ее обсуждение все равно ничего не даст, по крайне мере до момента начала подготовки к зиме. На этом мой разговор с последователями и служителями закончился, и я отправилась в свою комнату.
Если жители Хассе хотят печатать книги, то им нужно будет повысить свой уровень грамотности. Скорее всего это не будет большой проблемой. Благодаря своей новой зимней работе, они смогут привыкнуть к книгам и узнать, как выглядят буквы, что должно помочь с учебой. Единственная проблема в том, что повышение грамотности простолюдинов я бы хотела начать в главном храме Эренфеста, а не в отдаленном монастыре. Вот только для подобных курсов в центре герцогства мне нужно какое-то официальное оправдание.
Пока эти мысли проносились в моей голове, я сменила мантию главы храма на наряд, сшитый из ткани, которую окрасила мама. Я даже заколола волосы украшением для волос в тон своему наряду, которую сделала Тули.
Я собираюсь показаться так папе. Эхехехе.
Пообедав, я направилась к столу, за которым сидели стражники. Они не пили, так как были на работе, но быстро поглощали еду приготовленную Хуго и Эллой и громко переговаривались между собой. Мое краткое общение со стражниками, которые охраняли служителей, а в особенности с папой было особенным. Я ни за что не упущу эту возможность.
— Еще раз здравствуйте все. Не могли бы вы рассказать мне истории о нижнем городе? — попросила я. — Вы, храбрые солдаты, которые патрулируют каждый закуток, поэтому наверняка вы можете рассказать мне то, что я никогда не узнаю от своих Гутенбергов.
Один из солдат не стал терять времени и заговорил первым.
— Глава храма! Новость о том, что жена нашего командира стала вашем Ренессансом наделала шума!
— Это было большое событие, когда вы приняли решение заключить с ней эксклюзивный договор прошлой зимой, — добавил другой стражник. — Вы знали, чью работу выбрали?
— Боги! Воистину, в этом мире порой случаются удивительные совпадения, — воскликнула я, старательно изображая удивление. Но конечно это не было никаким совпадением, мой выбор был целиком и полностью продиктован тем, как Тули реагировала на ту или иную продемонстрированную мне ткань.
Солдаты сменили тему, начав рассказывать как проходила подготовка к соревнованию на титул Ренессанса. Видимо папа в свое время трещал об этом без умолку. Они рассказали, что мама работала усерднее, чем когда-либо. И в итоге сначала она вошла в последнюю оставшуюся тройку конкурсантов, а после ее усилия были вознаграждены победой.
— Командир был действительно расстроен, когда его жена не получила этот титул от вас после первого этапа, — заметил один из солдат. — Мы все молились, чтобы в следующий раз вы выбрали именно ее. И наши молитвы были услышаны. Спасибо, что выбрали жену командира своим Ренессансом. Мы обязаны вам жизнью.
— А ну, тихо, — вмешался папа, но по широкой улыбке на его губах, было заметно, что он наслаждается беседой. Он посмотрел на меня, и продолжил. — Глава храма, моя жена, Ева, очень тяжело трудилась ради этого титула. Она хотела, чтобы вы носили одежду, ткань для которой она окрашивала лично. Она обсуждала это с нашей дочерью, которая делает для вас украшения для волос, чтобы решить, какой цвет подойдет вам лучше всего, а после долго думала о том, какой именно будет окрашенная ей ткань.
Выражение моего лица смягчилось, когда я представила маму и Тули, обсуждающих дизайн для ткани.
— Этот наряд был сделан из той самой ткани, — сказала я, чуть приподнимая юбку, чтобы продемонстрировать платье. — Из той, что Ева окрасила для меня.
Солдаты засвистели, а некоторые смотрели на меня широко распахнутыми глазами, словно они не верили, что я буду носить одежду из ткани, сделанной обычной простолюдинкой. Вероятно, они думали, что папа преувеличивает, когда рассказывает истории об успехе своей жены. Его всеобъемная любовь к своей семье была общеизвестна, как и привычка преувеличивать правду, когда дело доходило до хвастовства родными.
— О, к слову. Дочь командира тоже работает на вас, верно? — спросил один из солдат. — Вы уже встречались с ней раньше?
— Вы правы. Я всегда ношу украшения для волос, которые она делает для меня, — сказала я, касаясь украшения пальцами.
Папа просиял и начал хвастаться своим подчиненным тем, что мама бросает вызов новому стилю окрашивания, а Тули делает украшения для волос по заказу королевской семьи. Это само по себе было огромным достижением, но он каким-то образом умудрялся преувеличивать их еще больше.
— В миллионный раз повторяем, мы уже знаем об этом, командир. Вы успели хоть немного выпить фруктового сока, пока говорили? — спросили солдаты, дразня папу, и показывая, что они уже сотню раз слышали его истории.
— Хорошо, тогда я расскажу о своем сыне, — заявил папа, так и не усвоив своего урока.
— О нем мы тоже уже все слышали!
— О, но я ведь не слышала, — влезла я. — Как проводят свое время дети из нижнего города? Они ведь отличаются от детей из приюта?
— Дети из нижнего города более буйные, чем дети из приюта, — сказал один солдат, и махнул рукой, словно бы смирившись с этим фактом. Остальные стражники его поддержали кивками и согласным мычанием:
— Они ходят, где хотят и делают, что хотят.
Дети из приюта, наоборот, всегда шли в лес аккуратным строем, слушали, что им говорят взрослые и вежливо здоровались с охраной на воротах в город. Они стремились говорить так же, как и жители нижнего города, но стоило на них слегка прикрикнуть или сделать им замечание, и они инстинктивно возвращались к храмовой манере общения.
— Ни один ребенок из нижнего города не бывает таким вежливым, — продолжил свой рассказ стражник. — Наши дети даже порой подшучивают над теми взрослыми, которые приходятся друзьями их родителям.
Стражники начали вспоминать о своей молодости и о том, как развлекались их собственные дети. А папа рассказал мне, что Камилл начал ходить в лес, и общаться с приютскими ребятами через Лутца.
— Мой сын сказал, что в приюте есть дети его возраста, которые знают много историй о рыцарях и богах.
Подождите минуточку… Разве Дирк и Конрад не единственные дети в приюте, одного возраста с Камиллом?!
Я была безумно счастлива от того, что нашла еще одну связь между мной и Камиллом. Это так же напомнило мне о том, что Вильма говорила о том, что дети из нижнего города хорошо влияют на Конрада. Я буду должна потом попросить ее рассказать мне больше подробностей.
Пробил седьмой колокол. Колокольня, которая отмеряла время находилась над зимним особняком в Хассе, поэтому звук был куда более далеким, чем я привыкла при жизни в храме.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Пора спать, госпожа Розмайн, — сказал Фран, стоявший у меня за спиной. Я кивнула в ответ на его слова и начала прощаться со всеми.
— К сожалению, сейчас я должна идти. Этим летом мы ждем, что в Эренфест снова прибудет множество торговцев. Я понимаю, что это может быть сложным для вас, но пожалуйста, приложите все усилия, чтобы сохранить мир в городе ради всего нашего герцогства. А сейчас — отдыхайте.
Весенний молебен подходил к концу, для меня он ознаменовался рядом хороших новостей, которые я услышала за время своей поездки. Но конец моих разъездов означал, что пришел черед Шарлотты.
— Я смотрю, что твой ездовой зверь очень похож на Вайса, — заметила я. — Он белый, а этот золотой камень на его лбу выглядит очень знакомо.
— Ну, в конце концов Шварц и Вайс это те шмилы, которых я знаю лучше всего.
— Я думаю, что он выглядит просто очаровательно.
— Моя цель состоит в том, чтобы научиться свободно изменять его размер так, как это делаешь ты, сестра. Но это оказалось действительно трудным навыком для освоения.
Из-за меня у Шарлотты сложилось впечатление, что изменять размеры ездового зверя легко, но попробовав сделать это самостоятельно, она поняла, что это не так. Хотя все равно продолжала тренироваться не смотря на большие затраты маны и сил, которые ей требовались для практики. Но до сих пор ее успехи были крайне скромными.
— Ты мало что можешь сделать, кроме как продолжать практиковаться, — сказала я. — Позаботься о том, чтобы зелье восстановления всегда было под рукой. По крайне мере до того момента, пока ты не научишься. Не забывай пить зелья, когда твоя мана будет иссякать.
Проводив Шарлотту, я подождала, пока Вильфрид доложит о последних проверках, которые он провел в Лейзеганге, и уйдет.
Корнелиус, Леонора и Ангелика должны были сопровождать меня в качестве моих рыцарей, а Оттилия и Брюнхильда поедут с нами как мои слуги. Вопрос был лишь в том, кого мне будет лучше взять с собой в качестве служащего? Обсуждаемые вопросы будут связаны с печатным делом, поэтому я хотела взять всех. Но Филина была низшей дворянкой, а Родерих вышел из бывшей фракции Вероники.
— Филина, Родерих, в этой поездке вы можете обнаружить, что Лейзеганги очень неприветливы и даже враждебны по отношению к вам, — сказала я, желая дать им решить самостоятельно. — Если вы хотите, вы можете остаться в замке. Этот выбор будет за вами.
— Я поеду с вами, — решительно, не колеблясь ни секунды, ответила Филина. — Ни один из ваших последователей не должен упускать ничего, что связано с книгопечатанием.
— Я думаю точно так же, — согласился Родерих. — Я не хочу упустить такую возможность побольше узнать о типографской промышленности. Я еще не достаточно хорош, чтобы с гордостью звать себя вашим последователем, госпожа Розмайн. Поэтому я нахожусь совершенно не в том положении, чтобы отступать от легкой враждебности, направленной в мою сторону.
Родерих посещал храм каждый день. Похоже, он соревновался с Филиной, и его попытки справляться с работой, которую поручал ему Фердинанд, встречали те же самые ответы, которые раньше слышала девочка. Главный священник раз за разом отвергал результаты его трудов и требовал переделать все сначала. Эти неудачи по началу заставили Родериха пасть духом, но Филина заверила его, что нет причин для беспокойства, поскольку это путь, по которому прошли все они.
К сожалению, Ангелика тогда возразила, что она не проходила по этому пути и никогда не пройдет, а Хартмут заявил, что он с самого начала отлично справлялся со всей порученной ему работой. Замечания этого дуэта снова толкнули мальчика в бездну отчаяния, поэтому в последнее время Дамуэль отгонял их от Родериха, чтобы они не причинили еще больше вреда его самооценке.
Примерно к тому времени, когда Шарлотта уже заканчивала свою поездку и тронулась в обратный путь, Эльвира, как управляющая нашей типографской промышленностью, прислала мне подробное расписание нашего предстоящего путешествия. В свою очередь, я передала эту информацию Гутенбергам, которые, без сомнения, уже почти закончили все необходимые приготовления.
— Это будет еще одна долгая поездка, но я благодарю вас за сотрудничество, — сказала я в день нашего отбытия в Лейзеганг. Гутенберги несли с собой свои рабочие инструменты, и я позаботилась о том, чтобы все они были должным образом упакованы и подписаны перед погрузкой в пандочка.
Служители, которые должны будут направлены в мастерские по изготовлению бумаги, были заняты под руководством Гила и помогали ему с последними приготовлениями. Пока они были заняты своими делами, я заметила, что они то и дело дергают себя за одежду, схожую с одеждой жителей нижнего города. Видимо, они еще не привыкли к ней. Фран и Моника в это время грузили в пандочку особо ценный багаж, который понадобится нам во время весеннего молебна в Лейзеганге.
— Зак, я очень благодарна тебе за изобретение матраса, — сказала я. — Это так удобно, что каждое утро я с большим трудом заставляю себя встать с постели. Я полагаю, что изготовить скамью по заказу главного священника будет не просто, но вы справитесь с этим.
— Вы можете рассчитывать на меня, — ответил он. — Все в нашей мастерской полны решимости идеально выполнить работу для главного священника. Спасибо вам за то, что вы дали нам рекомендацию.
Не смотря на то, что Фердинанд был младшим братом герцога, раньше он не заказывал для себя каких либо вещей, которые можно было бы отнести к предметам роскоши. Однако теперь, после того как он заказал для себя скамейку с матрасом, мастерские начали конкурировать за возможность заключить с ним эксклюзивный договор.
— Кузнечная гильдия требует, чтобы мы зарегистрировали матрасы так же, как и насосы, но я хотел бы, чтобы мы получили монополию на этот товар хотя бы сроком на год, — поделился Зак.
— Меня не волнует, когда вы передадите чертежи в гильдию кузнецов, — я лишь пожала плечами на его просьбу. — Хотя я уверена, что это в ваших интересах, опубликовать схему и научить как можно больше кузнецов нужной технологии. Иначе вы просто увязнете в заказах, которые будут сыпаться на вас со всех сторон.
Хотя я и была той, кто первой заказала матрас и описала примерную идею, именно Зак и его кузнецы прошли длинный путь из проб и ошибок, чтобы воплотить эту идею в жизнь. И пусть я бы начала получать свою долю отчислений после того, как чертеж был бы зарегистрирован в гильдии, но это не казалось мне настолько важным, чтобы торопить их.
— Мы все благодарим вас, — поклонился мастер. — Поскольку вы постоянно заказываете новые изделия одно за другим, госпожа Розмайн, я и не ожидаю, что мы будем долго держать монополию на матрас. Кроме того, поскольку во время этих поездок мои кузнецы замещают меня в мастерской, я рассчитываю, что к моему возвращению они значительно улучшат свои навыки, — последнее замечание он сказал с заметной усмешкой. Казалось, что он всегда уезжал как раз в те моменты, когда рабочая нагрузка становилась особенно интенсивной, а это означало, что его ученикам приходилось работать до кровавого пота, чтобы справиться со всем.
Иоганн на эти слова пожал плечами.
— Подобное верно и для моей мастерской. Пока я занят в этих поездках, я вынужден оставлять все дела на своих учеников. Хочу я этого или нет.
— Кстати, а как дела у вашего личного ученика? — спросила я. — Данило, верно?
— Он стабильно прогрессирует. Похоже молодые мастера из Грешеля заставили его стать серьезнее.
Данило стал довольно самонадеян из-за того, что все в мастерской говорили, что только он достаточно хорош для того, чтобы заменить Иоганна. Он не особо прислушивался к новостям, которые говорили о том, что мастера в Хальдензеле становятся все более и более опытными, но поездка в Грешель заставила его изменить свое отношение, ведь он увидел, что есть и другие мастера, способные создавать такие же точные литеры, как и он. Так что его самодовольство отступило, сменившись решимостью продолжать оттачивать свой талант.
— Мы так же наконец закончили со шкивами для тех книжных шкафов, которые вы заказали Инго, — продолжил Иоганн. — Данило и остальные получили задание изготовить их сразу в больших количествах. Этот заказ должен быть готов к нашему возвращению
После Иоганн рассказал о том, как сложно им далось изготовление шкивов, которые могли бы выдержать вес книжных шкафов, и при этом не теряли возможность к плавному передвижению всей конструкции. Я с нетерпением ждала возможности увидеть конечный продукт, и была переполнена благодарностью за их тяжелую работу.
Убедившись, что Гутенберги и слуги храма уже заняли свои места внутри пандобуса, я попросила своего рыцаря сопровождения — Юдит занять место на пассажирском сидении впереди. А после отправила наш транспорт к месту встречи в замке. Фердинанд покидал храм одновременно с нами, но у его путешествия была другая цель. Он направлялся в Хальдензель вместе с несколькими служащими, чтобы исследовать церемониальную сцену.
— Надеюсь, вы сможете узнать что-то новое, — напутствовала я.
— Просто увидеть магический круг будет уже достаточно, — с ухмылкой ответил Фердинанд. Было приятно видеть его в обычном самодовольном настроении.
В замке нас уже ждали наши будущие попутчики. Команда исследователей для Хальдензеля и команда печатной промышленности для Лейзеганга. Так же с нами должны были отправиться Вильфрид, Шарлотта и их последователи. Они ехали с нами для того, чтобы показать всем, что не только я занимаюсь важной для герцогства отраслью промышленности.
— Все готово, Розмайн? — спросил Сильвестр.
Я обернулась, чтобы посмотреть на него. Но вместо этого увидела куда больше людей. Я уже знала, что Эльвира поедет в Лейзеганг в качестве главы типографской отрасли, но кроме нее там также был Карстед и еще пять рыцарей.
— Поскольку столько кандидатов в аубы собрались в одном месте, мы решили, что рыцарский орден будет сопровождать вас, как они делали это во время поездки в Хальдензель. К тому же вы отправляетесь к материнской семье Карстеда, так что он будет идеальным сопровождающим. Не думаешь? — с улыбкой спросил Сильвестр. А после он посмотрел на Вильфрида, и теперь его взгляд был полон беспокойства. — Розмайн, поскольку в жилах твоих брата и сестры течет кровь Аренсбаха, они должны быть постоянно настороже в Лейзеганге. Тем не менее, Вильфрид — следующий ауб, поэтому он должен научиться справляться с давлением. То, сможет ли он сделать их своими союзниками, сильно повлияет на его будущее.
Сильвестр не ожидал ничего экстремального, вроде нападения на нас, но психологическое давление будет внушительным.
— Я прикрою их по мере своих возможностей, — пообещала я. — Вильфрид и Шарлотта многое сделали, чтобы защитить меня во время моей первой после пробуждения встречи на зимнем общении.
— Спасибо. Я не знаю, где он этого набрался, но Вильфрид полон слепого оптимизма. Из-за этого я не могу не волноваться о нем.
Я переключила внимание на Вильфрида и увидела, что он занят беседой с Фердинандом.
— Не ослабляй бдительности, чтобы не случилось, — сказал ему главный священник.
— Вы уверены? — спросил Вильфрид. — Во время моего визита туда ради проверки подготовки типографий не происходило ничего примечательного. На самом деле все прошло очень гладко.
Он гордо расправил плечи… Только ради того, чтобы Фердинанд мгновенно разорвал его уверенность в клочья.
— Конечно уверен, дурак. Если бы хоть что-то было не идеально, это бы означало, что Лейзеганг не готов. Они бы никогда не показали вам такой слабости. И самое главное, если бы ты сообщил, что работа еще не окончена, то Розмайн не отправилась бы туда сегодня. Увидеть ее — это самое большое их желание.
Вильфрид пристыженно молчал, не зная что ответить.
— В Лейзеганге многие хотят, чтобы Розмайн стала следующим аубом. — продолжил Фердинанд. — Последователи Розмайн, их кровные родственники, совершенно точно дали понять, что она не желает принимать эту ответственность и собирается выйти за тебя замуж. Но там все еще есть люди, которые цепляются за эту надежду. Для тебя они — враги. И ты едешь на вражескую территорию. Высеки это в своем сердце и ни при каких обстоятельствах не допускай ошибок. Ты понял меня?
— Да, дядя… — с запинкой ответил Вильфрид. Даже наблюдая издалека, я могла сказать, что он закусил губу и уткнулся взглядом в землю.
Сильвестр, наблюдающий ту же картину, тяжело вздохнул.
— Все еще есть вещи, которые он не понимает до конца. Поэтому иди и поддержи его, Розмайн.
Я кивнула и направилась к Вильфриду.
— Я понимаю, что слова Фердинанда могли прозвучать довольно резко, но его резкость продиктована беспокойством о тебе. Он не стал бы давать тебе советов, если бы ему не было дела до тебя.
На лице Вильфрида было явно написано сомнение. Я понимала, почему он настроен так скептично. Слова Фердинанда наверняка сильно задели его.
— Я думаю, что ты все поймешь, как только мы доберемся до места, — продолжила я. — Мне тоже было велено быть осторожной и защищать тебя от Лейзегангов.
— Защищать меня, да?
Одной из возможных угроз, которая сразу пришла мне на ум, был тот хитрый лис — мой прадед, который яро презирал всех потомков Вероники. Мы должны были быть осторожными с ним.
— Розмайн… Как ты думаешь, я справлюсь? — все еще выглядя обеспокоенным, спросил Вильфрид.
— Конечно, — уверенно ответила я, ударяя себя кулаком в грудь. — Потому что я поеду туда с тобой.
— Ну, теперь я волнуюсь еще больше, — он преувеличено недовольно поджал губы, а после улыбнулся мне своей обычной улыбкой.
