Несколько соединенных между собой экипажей выехали за пределы нижнего города Эренфеста, и по дороге мимо деревьев и полей они направились к границе Аренсбаха на юге. Для уменьшения тряски использовались магические инструменты, но стоило им покинуть гладкую городскую мостовую, и даже они не помогали в полной мере.
Экипажи были украшены гербом Аренсбаха. Они принадлежали Георгине, Дитлинде и их группе сопровождения, которые сейчас возвращались домой после получения срочных известий о том, что герцог свалился от болезни.
Убедившись, что декорации были скучными и однообразными, Дитлинда снова обратила внимание на то, что было внутри кареты. Рядом с ней сидела Мартина, ее слуга-ученица. Также в карете была ее мать, Георгина, и Зелтир, слуга ее матери.
— Какая жалость, — сказала Дитлинда. — Подумать только, что мы должны вернуться назад так рано…
По возвращению в Аренсбах Дитлинде придется снова терпеть кучу навязанной ей работы, и бесчисленных последователей, раздражающе настаивающих на необходимости учиться. Только когда она была в дворянской академии, все шло так как надо, потому что там не было никого выше ее по статусу.
— Разве это не слишком хладнокровное замечание? — спросила Зелтир. — Ауб Аренсбаха — ваш отец, и в таком тяжелом состоянии из-за болезни.
Дитлинда замолчала в ответ на эту критику. Эта новость, безусловно, стала для нее неожиданностью, но она почти не виделась с ним, не говоря уже о том, чтобы чувствовать тепло с его стороны. В тех немногих случаях, когда они встречались, он только и делал, что с негодованием отчитывал ее, прежде чем приказывал ей уйти. Если она и была хладнокровной, то это явно было семейным.
Мне было так весело в Эренфесте. Разве он не мог умереть в другое время? Ворчала про себя Дитлинда. Все в Эренфесте делали все, как она говорила, и было приятно чувствовать такое уважение к себе. Мама тоже наслаждалась этой поездкой, возможно, она чувствует тоже, что и я.
Георгина смотрела в окно, не пытаясь прервать лекцию Селтье.
— Отец свалился от болезни из-за центральных рыцарей, не так ли? — спросила Дитлинда. — Они без перерыва с самой весны не оставляют нас в покое. Я бы предпочла, чтобы они прекратили досаждать Аренсбаху своими ложными обвинениями.
Рыцари из Центра появлялись снова и снова, чтобы расследовать потенциальную причастность Аренсбаха к террористической атаке, с участием танисбефаленов. Эти подозрения зародились из-за того, что бывший Веркшток теперь находился под управлением их герцогства.
— Вы не должны говорить такие вещи, госпожа Дитлинда. Орден рыцарей Центра просто делает свою работу.
— Да, да. Но разве это не было крайне неудобно, когда они досаждали нам в то время, как корабли из Ланценавии находились в порту для летней торговли? Мать и отец были так заняты, что отправили мненя разбираться с рыцарями, не смотря на то, что я еще несовершеннолетняя.
Дитлинда ясно дала понять, что, по ее мнению, орден рыцарей Центра был виноват во внезапном ухудшении состояния ее отца. Он поддерживал короля долгое время на протяжении всей гражданской войны и продолжал верно служить ему даже после потери своей второй жены и наследников. Однако теперь его обвиняли в пособничестве террористам. И из-за этого его гордость была так сильно ранена, что это легло тяжелым бременем на его сердце.
— Как смеет король сомневаться в Аренсбахе? — продолжила жаловаться Дитлинда. — Это так злит, что я не могу сдержать свое отвращение. Разве ты не согласна со мной, мама?
В ответ Георгина слегка прищурила свои темно-зеленые глаза, и ее малиновые губы изогнулись в улыбке.
— Учитывая, что к нападению причастны магические звери из старого Веркштока, у короля нет другого выбора, кроме как расследовать нашу причастность. Это, конечно, доставило нам проблем, но теперь у нас еще больше связей со Центром, и командир рыцарей лично сказал, что их подозрения теперь полностью сняты, разве нет? Это стоило того, чтобы оказать им необходимую помощь. Лично я считаю, что все это равноценно наполнению корзины Форсернте.
Для Георгины это давление со стороны рыцарского ордена Центра в итоге оказалось достаточно полезным, чтобы считаться благословением Богини Урожая. Дитлинда категорически не была согласна с этим. Она только пострадала от подобного.
«В конце концов, я стану следующим аубом Аренсбаха».
У Аренсбаха было всего два кандидата в аубы: Дитлинда и Летиция, но последняя была так юна, что еще даже не поступила в дворянскую академию. Чтобы стать аубом, нужно было достигнуть совершеннолетия, поэтому болезнь нынешнего герцога, скорее всего, приведет к тому, что именно Дитлинда займет это место.
«И в моих обстоятельствах рыцарь из высших дворянин из Центра определенно не станет для меня подходящим партнером для брака»
Женщине-аубу совершенно необходимо выйти замуж за кого-то, кто окончил курсы кандидатов в аубы в дворянской академии, потому что ожидается, что супруг будет должен взять на себя обязанности ауба во время беременности герцогини и первых месяцев после родов. Другими словами, какими бы замечательными не были бы мужчины, отдавшие ей свое сердце, она никак не могла позволить себе ответить на их чувства. Дитлинда вспомнила молодого рыцаря, который так страстно ухаживал за ней, и вздохнула.
Это было весной, после окончания семестра в дворянской академии, но до начала собрании герцогов. В Аренсбах прибыли люди из рыцарского ордена Центра, после чего у Дитлинды начался роман с одним из рыцарей. Они встречались почти каждый день, и она наслаждалась этими чувствами, пока они медленно сближались все сильнее и сильнее. Но в один момент эта любовь была вынуждена умереть.
Вопрос о помолвке Дитлинды был так внезапно решен во время собрания герцогов, но это означало, что ей нужно было расстаться с рыцарем.
«А еще у меня теперь есть жених».
Мужчина, который был выбран на роль будущего мужа Дитлинды, был намного старше ее и был родом из герцогства более низкого ранга, чем Аренсбах. Он так же продолжал посещать храм, не смотря на то, что уже вернулся в дворянское общество. И несмотря на то, что он был членом герцогской семьи Эренфеста, у него не было матери.
Его происхождениея и обстоятельства жизни просто изобилуют проблемами, это так… но ладно.
Он был довольно привлекательным, его улыбка была такой же доброй, как и его манера поведения, а еще все описывали его как крайне компетентного человека. Такой умный человек, несомненно, понимал, в каком положении он находится. Он, несомненно, восхищался бы Дитлиндой за то, что она спасла его из храма, и выразил бы свое восхищение ей своей искренней привязанностью и готовностью поддерживать ее, когда она наконец станет следующим герцогом. После опыта общения с отцом, который всегда выкрикивал свои приказы с самым суровым выражением лица, Дитлинда была рада иметь рядом с собой мужчину, который будет действовать согласно ее желаниям.
Не говоря уже о том, что дворяне Эренфеста говорили, что Фердинанд был тем, кто дергал Розмайн за ниточки из тени, используя ее для распространения различных тенденций. Тенденций, которые, сразу после того, как он войдет в герцогство, теперь будут по праву принадлежать Аренсбаху. Дитлинда почувствовала, как на ее лицо наползла очень довольная улыбка, когда она подумала о том, что все похвалы, которые сейчас звучали в адрес Эрненфеста, будут принадлежать ей.
К тому же, скоро у меня будет собственное украшение для волос.
Это радовало ее еще больше — украшение для волос из Эренфеста, которую она так сильно хотела, скоро будет у нее в руках. Она хотела встать прямо перед Адольфиной, которая опозорила ее в дворянской академии в прошлом году, и показать ей идеальное украшение для волос, которое она придумала для себя сама. Жаль, что эта девушка уже закончила учебу.
Тем не менее, возможно, как и госпожа Эглантина, она прибудет на состязание герцогств в качестве невесты принца Сигизвальда.
Однако такая возможность была по своему неприятной. Адольфина была помолвлена с первым принцем, а женихом Дитлинды был член герцогской семьи из Эренфеста. Герцогства, которое не было ни большим, ни высокопоставленным. Ей казалось, что как женщина она провалилась.
— Если оставить в стороне все эти события, что за украшение для волос было заказано? — спросила Георгина, глядя не на Дитлинду, а на ее слугу Мартину. — В тот день мы разделились.
— Конечно, — сразу же кивнула Мартина, внимательно глядя на свою госпожу. — Поместье господина Фердинанда находилось очень близко к замку, и там работало минимальное число слуг. Это место было лишено каких либо украшений, и кажется, что там нет постоянных посетителей женского пола. Если таковые вообще там бывают. Такое ощущение, что госпожа Розмайн и другие получили приглашение в этот дом только для того, чтобы помочь со встречей с госпожой Дитлиндой.
Далее она описала, как Фердинанд ненадолго составил им компанию за чаем, а после решил увести Раймунда, Розмайн и служащих в книжную комнату. Он сделал это после того, как прибыли мастера по изготовлению украшений.
— Ну-ну, Мартина. Разве мама не спрашивала про моё украшение для волос? — спросила Дитлинда, указывая на то, что слова ее слуги совсем не соответствовали вопросу. После она уже сама подробно рассказала о заказанным ею украшении для волос, объяснив, что она намеренно сделала так, чтобы оно было намного изящнее и красивее, чем то, что получила Адольфина.
Георгина какое то время молчала, а затем сказала:
— Ты заказала ее в соответствии с собственными вкусами, Дитлинда?
— Конечно, именно так я и сделала. О том, что подходит для меня я знаю куда лучше, чем господин Фердинанд. — ответила девушка, выпячивая грудь. В ее глазах это было вполне естественно, ведь она не могла доверять вкусу и мнению своего жениха, в то время, как с помолвки не прошло и нескольких месяцев.
— Госпожа Дитлинда заказала украшение для волос исходя из личных требований, — добавила Мартина, чье внимание было полностью сосредоточено на Георгине. — Но поскольку последователи госпожи Ромзайн и госпожа Шарлотта были там, готовые дать совет и помочь, беспокоиться не о чем.
— Скажи мне, пожалуйста, по какой причине у нее вообще должен быть повод для беспокойства?
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Георгина в ответ лишь махнула рукой, словно потеряв всякий интерес к этому разговору.
— Хватит, — сказала она, возвращая свое внимание к безыискусному пейзажу за окном.
Карета громыхала по дороге, пока наконец не подъехала к гостинице, расположенной на центральной площади городка, где Георгина и Дитлинде намеревались переночевать. Прошло полдня с момента их поспешного отъезда из Эренфеста.
Дитлинда знала, что в гостинице, которую они выбрали, останавливались как дворяне, так и простолюдины. Еда, которую там подавали, не имела ничего общего с теми модными блюдами, которыми их обычно кормили в замке. Это была крайне разочаровывающая истина, которая принесла с собой печальное осознание — сколько бы Эренфест не красовался в дворянской академии, он все равно до самых костей оставался захолустным герцогством. Девушка не могла не фыркнуть, когда эта мысль пришла ей в голову.
— Учитывая безотлагательность ситуации, с завтрашнего дня мы продолжим путь на ездовых зверях, — сказала Георгина. — Кареты с нашими вещами могут ехать по дороге, в более неторопливом темпе, а вещи, которые нам могут понадобиться, мы просто перемещаем.
— Это звучит достаточно разумно, — ответила Зелтир. — Я думаю, что если ситуация как то измениться, то мы сможем узнать об этом на пограничных воротах.
Они не сели на ездовых зверей в самом начале, потому что центральные города герцогств окружали особые барьеры. Путешествие в каретах было единственным вариантом для дворян из других герцогств, таких как Дитлинда и другие. Кроме того, поскольку во время прощаения они были одеты в официальные наряды, то продолжение пути на ездовом звере потребовало бы переодевания в подходящую одежду.
— Разве у нас не слишком мало рыцарей сопровождения для подобного?
— Если мы приведем слишком много гостей в его особняк, это может сильно навредить. Все-таки это будет слишком неожиданный визит.
Георгина и остальные обсуждали свои планы на завтра, но Дитлинда проигнорировала их беседу, вместо этого полностью сосредоточившись на своей чашке чая. Она знала, что все решения будет принимать ее мать, и что для нее нет никакого смысла пытаться внести свой вклад. Ни разу что-либо из того, что предлагала Дитлинда, не было принято или хотя бы рассмотрено. Поэтому ей казалось бессмысленным прислушиваться к разговору, ведь она все равно никак не повлиеяет на принимаемое решение.
— Госпожа Дитлинда, если бы вы…
Зелтир налила новый чай Дитлинде. Обычно это была работа Мартины, но сейчас слуга была занята приготовлением воды для ванной. Факт того, что они сейчас путешествовали по территории другого герцогства, означал, что число их слуг было куда меньше, чем обычно.
Разве они не могут перестать говорить?
Дитлинда была измучена непрекращающейся качкой в карете. Ей ничего не хотелось, кроме как удалиться в комнату и отдохнуть.
На следующее утро Дитлинда проснулась не менее усталой, чем перед тем, как отойти ко сну. Это не удивило ее. Как член семьи герцога, она выросла в обстановке, достойной даже королей, поэтому было естественно, что кровати на постоялом дворе такого захолустного герцогства не могли удовлетворить ее запросы.
После завтрака Дитлинде вспоминала планы на день, пока потягивала чай, приготовленный для нее Зелтир. Она сокрушалась, что они не смогут добраться до пограничных ворот за день. Если бы они только могли с самого начала путешествовать на ездовых зверях. Тогда вечером они бы смогли уже добраться до Аренсбаха и остановиться на ночь в особняке на своей территории. Тем не менее, она решила, что ее жалобы могут подождать до тех пор, пока Эренфест не останется позади. И именно с таким настроем она надела одежду для верховой езды, и приготовилась отправиться в путь, не сказав ни единого слова в адрес своих сопровождающих.
Две группы покинули гостиницу по отдельности. Оседлав ездовых зверей, они летели примерно в течении одного колокола, преждче чем спуститься, чтобы отдохнуть. Они летели куда быстрее, чем обычно, поэтому все, кроме привыкших к таким нагрузкам рыцарей, были вынуждены довольно часто пить зелья восстановления.
Дитлинда очень оценила эту короткую передышку. Она думала, что сможет выдержать это, до тех пор, пока они не достигнут пограничных ворот, но с каждой минутой ей становилось все хуже. Ее дыхание было затруднено, возможно, из-за их слишком быстрого полета, а тело горело.
— Госпожа Дитлинда, я должна сказать, что вы выглядите совсем не важно! — воскликнула Мартина, когда подошла проверить, почему Дитлинда не выпила зелье восстановления. — Возможно вам стоит отдохнуть.
Все взгляды сразу сосредоточились на Дитлинде, но она не могла согласиться с этим предложением. Ее страдания только будут длиться еще дольше, если она будет вынуждена провести еще одну ночь в дешевой захолустной гостинице.
— Мое тело слишком нежное, поэтому я думаю, что жесткие кровати в гостинице, не пойдут мне на пользу, — сказала она, не сводя с Мартины взгляда. — Поместье дворянина — это то место, в котором я нуждаюсь. Поэтому давайте поскорее пересечем пограничные ворота.
— Как ты можешь говорить подобное, когда ты выглядишь настолько болезненной? — закричала Зелтир, пытаясь образумить Дитлинду. — Ты хочешь отходохнуть в достойных условиях, верно? Неподалеку есть особняк гиба, который принадлежит моей семье. Пойдемте туда.
«Как оказалось, Зелтир была родом из Эренфеста. Она служила Георгине до того, как последняя вышла замуж в Аренсбах, и, вероятно, поэтому мама так ценила ее».
Именно с этими мыслями, Дитлинда согласилась на посещение дворянского особняка.
— Конечно, если тебя это устраивает, мама.
— Ну и ну. Разве может существовать причина, по которой я могла бы отказаться? Твое здоровье куда важнее любого расписания. Зелтир, немедленно пошли ордоннанц Граозаму.
— Как пожелаете, госпожа Георгина.
Дитлинда была тронута. Мать обычно никогда не высказывала никакого беспокойства о ее собственном здоровье, и такая внезапная смена планов была беспрецедентна для неё. Дитлинда могла сосчитать по пальцам одной руки случаи, когда мать проявляла хоть какое внимание к ее самочувствию и не заставляла ее работать, несмотря на болезнь. Пока она думала о том, не в ее ли это интересах с этого момента начать почаще болеть, пришел ответ на отправленное сообщение.
— Это Граозам, — изо рта белой птицы раздался извиняющийся мужской голос. — Как бы я ни хотел удовлетворить любое ваше желание, госпожа Георгина, но сегодня у меня гости. Я могу подготовить комнаты для вас и госпожи Георгины, но не для всех ваших сопровождающих. Мои искренние извинения, но не могли бы вы ограничить число ваших спутников до одного слуги и одного рыцаря сопровождения? Я подготовлю любой другой необходимый персонал, чьи услуги могут вам понадобиться во время вашего пребывания в моем доме. Также я порекомендую гостиницу, где смогут остановиться остальные члены вашего кортежа.
Георгина согласилась на это предложение даже не моргнув и глазом.
— Я полагаю, что у всех есть свои обстоятельства, — сказала она, диктуя новое сообщение. — Дитлинда и я будем вам очень обязаны, но я предлагаю, чтобы остальные наши люди остановились на отдых уже в Аренсбахе, как изначально и планировалось. Мы не можем требовать так многого от гиба другого герцогства. Это так же было бы грубо и по отношению к гибу из Аренсбаха, который любезно согласился приютить нас этим вечером.
— Но только один слуга и один рыцарь сопровождения это слишком мало, — начали возражать дворяне из Аренсбаха. Было немыслимо, чтобы члены герцогской семьи остались без защиты, находясь на территории другого герцогства. Но Георгина пристально посмотрела на всех, кто пытался возражать против ее решения.
— Мы остановимся у семьи Зелтир, с которой я уже знакома. Мы можем доверять их слугам и рыцарям, поэтому я не хочу слышать никаких возражений. Здоровье Дитлинды на первом месте.
Еще раз обведя всех взглядом, Георгина приказала всем немедленно выступать. Тело Дитлинды начало казаться ей чрезвычайно тяжелым, до такой степени, что она с трудом даже управляла ездовым зверем. Георгина велела ей ехать на одном звере с рыцарем сопровождения, и после они наконец отправились в путь.
***
— Добро пожаловать, госпожа Георгина. Мы давно ждали вашего визита. Я немедленно отведу вас в ваши комнаты. Пойдемте. Все уже готово.
Ой?..
Дитлинда посмотрела на Граозама. Несмотря на туман, который начал заволакивать ее разум и путать мысли, она поняла, что уже видела этого человека совсем недавно — он был среди тех, кто вился вокруг матери в Эренфесте. Только почему сейчас он был здесь, когда совсем недавно был в дворянском районе? Что-то во всей этой ситуации казалось странно наигранным… но возможно, эти мысли были вызваны ее плохим самочувствием.
— Мы останемся, пока Дитлинда не поправиться, — сказала Георгина. — Я рада возможности, восстановить наши старые связи.
— Мы так усердно работали в дворянском районе. Это приятный сюрприз, что мы можем встретиться вот так, без каких либо дополнительных усилий, госпожа Георгина, — ответил Граозам, вежливо приветствуя женщину. Дитлинда не могла отделаться от мысли, что он смотрит на мать так, как смотрят на своих хозяев.
