— Экхарт, Юстокс, меня срочно вызвали на встречу с Аренсбахом, — сообщил господин Фердинанд. — Мне жаль, но вы должны немедленно собраться, чтобы сопровождать меня. Этот вызов был бесспорно странным, учитывая то, что Фердинанд намеренно отказался от участия в собрании герцогов.
— Есть.
Вскоре мы собрались в комнате перемещения. Я, как рыцарь сопровождения, и Юстокс — одетый в форму слуги. И все вместе мы отправились в общежитие Эренфеста в дворянской академии. Там нас встретил Карстед и еще несколько последователей ауба.
— Я прибыл по приказу ауба Эренфеста, — доложил Фердинанд, а после сменил тон и посмотрел на моего отца, — Карстед, что, черт возьми, происходит?
— Аренсбах желает, чтобы ты женился на представительнице их герцогства, и они не желают отступать от этой идеи не смотря на все наши отказы. Видимо, они хотят услышать ответ лично от тебя.
Похоже, что желание Аренсбаха забрать господина Фердинанда к себе впервые появилось, когда они увидели его на свадьбе Лампрехта. Они без конца, но по большей части косвенно, критиковали Эренфест, заявляя, что с нашей стороны было крайне несправедливо отправить человека, который подавал такие большие надежды в дворянской академии, в храм сразу же после его выпуска.
— Какая нелепость, — пробормотал господин Фердинанд, явно расстроенный этой новость. — Неужели они забыли, что организовали покушение на Розмайн? Я бы предпочел не иметь связей с герцогством, которое могло совершить что-то настолько низкое, по отношению к герцогской семье другой территории. Разве они не видят иронии в собственной критики в адрес нашей жестокости?
Он быстрым шагом направился в комнату для чаепитий, произнес обычные приветствия, отказался от брака и ушел, так же быстро, как и пришел. Похоже, он даже не допускал мысли об обсуждении этого вопроса с Аренсбахом.
— Кто бы мог подумать, что вы откажетесь от такого щедрого предложения брака…
— Разве укрепление наших связей с Аренсбахом не было чрезвычайно выгодным? Госпожи Вероники больше нет, так почему бы не согласиться?
Дворяне из бывшей фракции Вероники, которые узнали об этом предложении начали высказывать свои, в наивысшей степени, абсурдные мысли и мнения.
Войти в Аренсбах через брак? Именно сейчас из любого возможного времени? Идиоты.
Конечно, десять лет назад мы бы были рады подобному предложению. В то время это было бы одновременно бегством из под гнета Вероники и насмешкой над ней. Она всегда открыто гордилось кровью Аренсбаха в своих венах, поэтому ей было бы очень больно видеть, как господин Фердинанд уезжает туда вместо того, чтобы терпеть унижения в храме.
Однако теперь эта идея уже не казалась столь привлекательной. Вероника заперта в Белой башне. Ее заключили туда после того, как ее заговор против Розмайн и Фердинанда провалился. Розмайн стала главой храма, и с тех пор храм стал куда более комфортным местом.
Дворяне, которые ранее настойчиво пытались устранить господина Фердинанда и вставляли ему палки в колеса, больше не занимали высоких постов, и господина начали ценить, как советника и помощника ауба. Его отношения с другими дворянами становились все более ровными, а обстановку в герцогстве можно было назвать более или менее непринужденной.
И они хотят, чтобы он отказался от покоя, который наконец получил, ради такого жалкого герцогства, как Аренсбах? Господин Фердинанд ничего не выиграет от этого брака, так на каком основании они смеют настаивать на нем? Господин уже доволен тем, что имеет, и у него нет никаких причин поддерживать желание бывшей фракции Вероники по сближению с Аренсбахом.
Вы убили Хайдемари, так что теперь ваша очередь страдать.
Я махнул на них рукой в своей душе и вернулся в Эренфест вместе с господином Фердинандом.
***
Я был уверен, что этот вопрос будет решен, после прямого отказа господина Фердинанда, но история на этом не закончилась. Вскоре его снова вызвали в дворянскую академию, на этот раз для разговора с королевской семьей. Официальной причиной вызова был допрос по поводу нападения мятежников. Даже рыцарям сопровождения не было разрешено сопровождать его. Точно так же, как во время допроса Розмайн из-за убийства танисбефалена на территории места сбора Эренфеста. Так что нам, его последователям, оставалось только ждать снаружи.
Содержание беседы осталось для нас неизвестным, но она закончилась тем, что король дал приказ о том, что господин Фердинанд женится на госпоже Дитлинде. И все это без разрешения нашего ауба Сильвестра. Я не знал, как это вышло, и что сделал Аренсбах, но видимо, несколько герцогств объединились и оказали давление на короля, чтобы тот использовал этот брак для спасения господина Фердинанда из храма.
Идиоты! Что вы наделали?!
Видя, как сильно раздражен господин Фердинанд, я тоже безмерно разозлился.
Он лично отказал герцогской чете Аренсбаха, а вы после этого тащите этот вопрос еще выше?! Это нелепо! Это дурацкое герцогство все еще пытается насаждать всем свою волю. Они сами потеряли всех своих преемников в гражданской войне, так почему мы должны разгребать их проблемы?!
Однако, какими бы глупыми не казались виновники, слово короля было абсолютным. Господин Фердинанд мог только повиноваться. Судя по всему, он не хотел навлечь на Эренфест какие-то проблемы.
— Господин Фердинанд, не могли бы мы… убить короля и замести все это под ковер?
— Не говори ничего столь опасного, Экхарт. Ты как всегда крайне недальновиден.
Лично я считал, что это хорошая идея, но господин Фердинанд отклонил ее. Точно так же, как и тогда, когда я предложил убить Веронику, или, когда я сказал, чтобы мы «послали эту дуру следом за вашим отцом и сбежали от изгнания в храм».
Все мои действия были направлены на благо господина. Что же касается меня самого, то я считал, что лучше было бы просто устранить всех, кто выступает против него. Но ответ, который я чаще всего получал, заключался в том, что последствия от такого шага заденут слишком многих людей. Я мог это понять, но меня не беспокоили другие люди.
***
— Экхарт, Юстокс, мы должны обсудить кое-что очень важное, — сказал господин Фердинанд, вызывая нас в тот вечер, когда мы вернулись в Эренфест во второй раз. — Приезжайте в мой особняк.
Когда мы прибыли в поместье, нас встречал Лазафам, низший дворянин, который управлял этим местом. Его темно-зеленые, почти черные волосы, были собраны в низкий хвост на затылке, а зеленые глаза щурились в доброй улыбке, когда он разливал чай для нас. Юстокс редко помогал здесь, в этом поместье.
— Мне сказали, что вас вызвали в дворянскую академию, — сказал Лазафам, обращаясь к господину Фердинанду. — Насколько я понимаю, вы приехали сегодня не с хорошими новостями.
— Я намерен объяснить все, после того как выпью.
— Понял. Пожалуйста, располагайтесь и вы, Экхарт, Юстокс, — предложил слуга, с обеспокоенной улыбкой гладя на каждого из нас.
Лазафам был последователем, которого Вероника приставила к господину Фердинанду специально ради того, чтобы доставить ему проблем. У низших дворян было так мало маны, что иногда им было трудно использовать даже простые магические инструменты, которые используются для работы. Еще тяжелее ему было в юности, когда мы только начали учиться в дворянской академии.
Низшие дворяне и так должны были мириться с тем, что их компетентность как последователей всегда ставилась под вопросом из-за их недостатка маны, но вдобавок ко всему то, что Лазафам служил господину Фердинанду было поводом для насмешек над господином. Люди говорили: «его последователи — некомпетентные неудачники, и это означает, что он и сам некомпетентный член герцогской семьи, который не способен обучить их в должной мере».
Они оба и Лазафам, и господин Фердинанд были в тяжелом положении, поэтому милорд выдвинул предложение. Он предложил Лазафаму для собственной безопасности встать на сторону госпожи Вероники и начать пакостить своему господину, чтобы доказать всем, что их отношения не прочные.
Для господина Фердинанда наличие в его окружении еще одного беспокоящего его человека мало бы что изменило. Лазафам был далеко не единственным последователем, которого приставили к нему с целью навредить, были и другие, кто вместо служения пытался навредить господину, чтобы заслужить благосклонность проклятой женщины. Однако Лазафам отверг это предложение, заявив, что это только подтвердит общее мнение о том, что он совершенно бездарен как последователь.
Но эти слова вызвали у господина Фердинанда лишь новые подозрения. Он посчитал Лазафама шпионом, который был подослан к нему той женщиной, и сказал, что не будет доверять ему до тех пор, пока низший дворянин не посвятит ему имя.
И тогда Лазафам согласился на это, тем самым доказав, что он достоин доверия. После выпуска из академии он стал присматривать за поместьем Фердинанда, в то время как господин был вынужден перебраться в храм. И это место служило его рабочим местом с того времени и до сих пор. В отличие от кого-то вроде Юстокса, который знал и работу служащего, Лазафам был бы бесполезен для службы в замке.
— Экхарт, Юстокс, Лазафам, — начал господин Фердинанд, когда допил свой чай. Он достал три предмета, заключенные в белые коконы и выложил их на стол один за одним. Точно так же он выложил наши камни посвящения в тот день, когда принял решение о вхождении в храм.
Дрожь пробежала по моей спине, когда его светло-золотые глаза по очереди сфокусировались на каждом из нас. Меня мучил страх, что мое будущее вот вот погрузится в беспросветный мрак.
Он снова пытается вернуть их нам?!
Не смотря на крик, поднявшийся в моей душе, я ничего не сказал вслух. Я не мог отделаться от ощущения, будто моя жизнь небрежно отбрасывается в сторону… но затем флер маны господина Фердинанда, который окутывал меня, внезапно стал плотнее. Связывающая меня мана, которую я обычно даже не замечал, становилась все ощутимее.
— Экхарт, Юстокс, я приказываю вам — вы будете сопровождать меня, — это был приказ, который отдал нам господин, которому мы вручили наши имена. Если мы подчинимся, то сковывающая нас мана снова отступит на край восприятия, если откажемся… умрем на месте.
— Не смотря на мой прямой отказ от помолвки, — продолжил господин Фердинанд. — Она все равно состоится из-за приказа короля. Это решение является следствием объединенных действий многих герцогств. Сложившиеся обстоятельства могут быть какими угодно, но их точно нельзя назвать нормальными. Наши жизни, без сомнения, будут в опасности, но даже в такой опасной ситуации я прошу вас служить моими руками и ушами.
Я сразу же опустился на колено. Его приказ был тем, чего я так долго ждал.
— Да, господин. Я буду сопровождать вас везде, куда бы вы не пошли. Всегда.
Юстокс тоже принял приказ.
Однако все эти слова были направлены к нам, не к Лазафаму.
— Господин Фердинанд, я… пожалуйста, возьмите с собой и меня, — сказал он, глядя на свой камень с побелевшим лицом.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Я не могу взять в Аренсбах того, кто не в силах защитить себя.
Услышав это, Лазафам резко выдохнул и задрожал. Эта ситуация была противоположной той, что произошла в то время, когда Фердинанд присоединился к храму. Тогда он сказал мне и Юстоксу, что мы должны искать другие пути в жизни, так как мы оба были высшими дворянами.
— Лазафам, мой приказ для тебя таков. Следи за этим домом и моими вещами, которые остаются в Эренфесте до тех пор, пока не истечет срок моей помолвки, и я не буду больше жить в гостевых комнатах Аренсбаха.
— Я думал, что буду единственным, кому вернут имя… — с облегчением прошептал Лазафам. Я понимал эту болезненную радость, которую он испытывает сейчас. — Полагаю, мне нужно будет рассортировать ваши вещи на те, что нужно будет взять с собой сразу и те, что пока останутся здесь.
— Я намерен оставить большую часть ингредиентов для смешивания Розмайн, — сказал господин Фердинанд. — Есть много ингредиентов, которые ее последователи с большим трудом смогут собрать самостоятельно. Мне нужно будет научить их делать зелья восстановления и заставить ее погрузиться в юрэве, чтобы растворить последние сгустки маны, — Фердинанд взялся за перо и начал записывать свои планы на бумагу. По какой-то причине он уделял больше внимания делам Розмайн, а не подготовке к собственному отъезду.
— Не нужно быть таким мягким с Корнелиусом, — сказал я. — Что он за рыцарь сопровождения если не может достать ингредиенты, которые нужны его госпоже?
— Ему будет очень непросто, если мы заставим его заниматься этим после того, как долгое время самостоятельно снабжали Розмайн нужными ингредиентами, не так ли? Возможно ты мог бы научить Корнелиуса и остальных как собирать их самостоятельно.
— Я обязательно займусь этим.
Моей обязанностью было устранить все, что мешает моему господину, и если для этого мне нужно научить Корнелиуса и остальных собирать ингредиенты — я это сделаю. Я проводил Фердинанда, когда он ушел в своей кабинет, чтобы заняться делами, а затем принялся за составление графика обучения для рыцарей сопровождения Розмайн.
— Экхарт, нам тоже нужно собираться, — сказал Юстокс. — Господин Фердинанд оставляет Лазафама здесь, значит, он ожидает, что в Аренсбахе будет опасно. Возможно, ты не захочешь брать с собой того, о ком будешь слишком волноваться. Я еще не съехал из своего дома, поэтому собираюсь оставить свои вещи у матери, но у тебя есть собственное поместье. Поэтому тебе нужно убрать там все.
Он был прав. У меня действительно был отдельный дом, куда я переехал после женитьбы на Хайдемари, и если мы переезжаем в Аренсбах, то мне нужно законсервировать то место. Для того, чтобы жить там снова после возращения, мне так же будет нужно подготовить некоторые бумаги. Но этот дом был полон воспоминаний о Хайдемари, и мысль о том, что я могу потерять их, причиняла мне боль.
— Как на счет того, что ты передашь этот дом Корнелиусу? Он женится через два года, и ты можешь попросить его выделить в доме комнату, где будут храниться твои вещи.
Груз на моих плечах заметно ослаб. Леонора все еще была несовершеннолетней. Так что они поженятся не раньше, чем через пару лет. К тому времени, у меня без сомнения, уже будет личный дом в Аренсбахе, и я смогу переместить туда свои вещи. Я оценил идею Юстокса, ведь она позволяла решить проблему, да и в будущем я смогу перевозить свои вещи постепенно. все-таки я не чувствовал себя готовым к тому, чтобы забрать все и сразу.
— Один или два года для того, чтобы обосноваться на новом месте… Звучит как довольно долгий срок. Интересно, когда придет и мое время воссоединиться с господином Фердинандом… — с горькой улыбкой сказал Лазафам.
Юстокс со вздохом скрестил руки на груди и уставился в окно.
— Ничего не поделать. Когда дело доходит до этой помолвки, то становится ясно, что здесь замешано слишком много людей, поэтому сложно выделять чужие цели и желания. Чем осторожнее мы будем, тем лучше.
— Что ты имеешь в виду? — спросил я.
— Все эти люди хотят, чтобы господин Фердинанд оказался конкретно в Аренсбахе? Или они просто хотят удалить его из Эренфеста? Ситуация может резко измениться в зависимости от того, какое из этих утверждений более верное. Но у нас нет нужных данных, чтобы узнать это, — Юстокс был явно расстроен тем, что ему не хватало сведений. У него было выражение лица, которое очень часто появлялось в то время, когда Вероника была еще у власти.
Я собирался укрепить собственную решимость. Без сомнения, нас захватил мощный поток, слишком сильный, чтобы воля одного человека могла изменить его.
— Экхарт, твои дела приводить в порядок дольше чем мои, не так ли? — спросил Юстокс, резко меняя тему разговора. — Поэтому лучше поторопись.
— Я уже решил, что отдам свой дом Корнелиусу, так что больше нет причин для спешки.
— Нет, я не об этом. Я разведен, поэтому свободен в этом отношении, но ты помолвлен. Если ты собираешься взять Ангелику с собой, то вам нужно пожениться летом. Или если вы отмените помолвку, то тебе нужно обсудить с ней, что будет дальше.
Точно. Еще одна головная боль. Я действительно должен решить этот вопрос…
На мгновение я подумал о том, чтобы действительно взять Ангелику с собой. Судя по тому, что я видел, наблюдая за ее тренировками и поведением в храме, она была из тех, кто в точности выполняет приказ и никогда не сомневается в нем. Она может быть полезна господину Фердинанду, если мы возьмем ее с собой.
— Ангелика может оказаться весьма полезной, в зависимости от того, как использовать ее, — сказал я.
— О? Экхарт, ты редко считаешь кого-либо полезным. Но было бы хорошо, если бы с нами было как можно больше людей, особенно хороших бойцов. Как на счет того, чтобы жениться на ней и взять с собой?
— Я должен буду спросить ее мнения об этом, если у нее будет решимость поехать на вражескую территорию… — я кивнул, больше собственным мыслям и снова задумался. Какой бы опытной не была Ангелика, ей нужно еще иметь и достаточную силу духа. Я решил, что спрошу ее об этом при первой же возможности.
***
Господин Фердинанд и Розмайн были заняты разговором в потайной комнате, а Ангелика несла караул у двери. Я позвал ее, так как это был идеальный шанс для того, чтобы поговорить.
— Ангелика, как верный рыцарь сопровождения, я без вопросов должен сопровождать господина Фердинанда в Аренбсах. Что ты будешь делать в этой ситуации?
Ангелика несколько раз моргнула, словно обдумывая мои слова. Выражение ее лица не дрогнуло, но стоящие поблизости Корнелиус и Леонора сильно побледнели.
— Экхарт, Ангелике нужно как можно скорее выйти замуж, — сказала Леонора. — Учитывая ее возраст, отмена вашей помолвки будет катастрофой для ее репутации в обществе.
— Леонора права. Ты не должен говорить о…
— Заткнись, Корнелиус, — сказал я, отмахиваясь от брата. — Вне зависимости от решения Ангелики, дедушка позаботится о том, чтобы это ни в малейшей степени не повлияло на ее репутацию. Он был тем человеком, который настаивал на этой помолвке. Поэтому нет причин для беспокойства.
— Но…
Вместо того, чтобы успокоиться, Корнелиус продолжал давить. Он действительно был надоедливым младшим братом, и было просто очевидно, что его беспокоит вовсе не репутация Ангелики. На самом деле его беспокоило то, что дедушка может приказать ему взять ее в супруги вместо меня.
— Тебя это никак не коснется, — заверил его я. — Позволь дать тебе оправдание. Ты уже помолвлен с Леонорой, поэтому ты не можешь взять в жены девушку, которая старше твоей невесты, как Ангелика.
— Нгх…
Как и ожидалось, этого было достаточно, чтобы заткнуть его.
Так что теперь я мог снова сосредоточить внимание на Ангелике.
— Приняла решение?
— Да, — ответила она. — Я рыцарь сопровождения госпожи Розмайн, поэтому я отменю нашу помолвку и останусь здесь, в Эренфесте, — ее категоричный отказ почему-то удивил меня, но я мог точно сказать, что это окончательное решение. В ее темно-синих глазах не было ни грамма сомнений. — Я служу госпоже Розмайн, а не господину Фердинанду.
— Я понимаю. В этом есть смысл. Ты совершенно права. Ты рыцарь сопровождения Розмайн.
Более важным, чем брак или репутация, был человек, которому мы посвятили свою службу и наша преданность ему. Возможно, мы не следовали за одним и тем же человеком, но наши ценности были одинаковыми. Я находил эту чистоту побуждений Ангелики очень привлекательной.
— Я вижу, что у Розмайн хорошие последователи.
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить госпожу Розмайн, пока она будет бороться за господина Фердинанда, — сказала Ангелика, бросая взгляд в сторону потайной комнаты. Пока мы разговаривали, Розмайн, без сомнения, сострадательно, но твердо наставляла господина Фердинанда. Я всегда мог только выполнять приказы, но моя младшая сестра всегда говорила, если видела что-то, с чем она была не согласна. Она даже боролась за то, чтобы уменьшить нагрузку господина Фердинанда из-за заботы о его здоровье. Для этого она взяла на себя даже переговоры с самим герцогом. Поэтому я был уверен, что она продолжит помогать ему даже после его отъезда в Аренсбах.
Ах, понятно…
Слова Ангелики заставили меня понять. Наш мир сейчас был не точно таким же, как в те дни, когда Фердинанд только вошел в храм. Теперь мы были не единственными, кто беспокоился о его помолвке, и были разочарованы этой ситуацией. В отличие от прошлого, сейчас было много людей, желающих поддержать его. Для него сейчас не опасно показывать свои эмоции, и это больше не под запретом.
Эренфест изменился. Его действительно удалось изменить.
Я от всего сердца верил в это. К сожалению, мы не могли оставаться здесь, но в то же время я мог продолжать надеяться. Мы сможем изменить и новое место, чтобы господин Фердинанд смог жить там в мире, а я устраню любые препятствия, которые возникнут на нашем пути.
