Студенческие встречи закончились, и мы вернулись в общежитие. Но мои мысли почти полностью занимали дети бывшей фракции Вероники. Я хотела позволить им увидеть свои семьи, но об этом не могло быть и речи. Чистка обязана произойти. В лучшем случае, я могу только попытаться свести ущерб к минимуму. Но как?
— Госпожа Розмайн!
— О, Раймунд.
Он внезапно появился из-за угла, несомненно, придя сюда прямиком из лаборатории Хиршуры в корпусе для служащих. Его светло-фиолетовый плащ развевался за его спиной, пока он шел, а после резко остановился, когда мои рыцари-ученики вышли вперед, заслоняя меня собой. Этого следовало ожидать, учитывая, что он был дворянином из Аренсбаха.
Раймунд сделал шаг назад, широко распахнув глаза, а после заговорил со мной на расстоянии:
— Госпожа Розмайн, у меня есть сообщение от господина Фердинанда. Хотите услышать его?
— Что-то случилось?!
— Э, не совсем. Я пришел, чтобы показать вам это, — он вытащил нечто, похожее на уменьшенную версию записывающего магического инструмента. — И он записал на нем сообщение.
Фердинанд, по видимому, отверг магический инструмент, заявив, что его можно сделать еще меньше, но перед этим он использовал его для того, чтобы записать пару слов для меня.
— Воспроизведи. Воспроизведи сейчас, — сказала я, подаваясь вперед. — Я хочу это услышать.
Раймунд кивнул и коснулся магического камня.
— Розмайн, это я, — из магического инструмента раздался голос, который я могла бы узнать в любых обстоятельствах. Меня накрыла волна ностальгии, хотя на самом деле с момента нашего расставания произошло не так уж много времени. Но по мере того, как сообщение продолжалось, эти чувства быстро сошли на нет. — Надеюсь, теперь, когда меня нет, ты не пренебрегаешь учебой.
Черт! Я действительно это делала!
— Помни свое обещание стать первой на курсе, — продолжил он свою нотацию. — Позволишь своим оценкам или общим оценкам герцогства упасть, и я не проявлю к тебе пощады.
Я в шоке хлопнула себя по щекам, но именно тогда тон, идущий от магического инструмента, стал тише.
— Однако, помни, что твоя задача не в том, чтобы получить более высокие оценки, чем в прошлом году. Я просто говорю, что ты не должна позволить им опуститься ниже, чем есть сейчас. Это не должно быть так сложно, верно?
— Тот же результат, что и в прошлом году… Отлично, — я сжала руки в кулаки. — Каким-то образом, это заставляет меня чувствовать, что теперь это более реально.
— Я не верю, что ты сможешь поднять свои оценки еще выше… — из-за моей спины пробормотала Шарлотта.
— Тсс! Не говори ей об этом, Шарлотта. Наконец-то она мотивирована.
Ах! Подожди! Для меня действительно невозможно получить еще лучшие результаты! Он обманул меня, да?!
Я посмотрела на магический инструмент, пока он продолжил говорить.
— Вильфрид, Шарлотта, то же самое касается вас двоих. Я ожидаю, что вы добьетесь результатов, достойных магических инструментов, которые я вам дал. Что касается состязания герцогств, я ожидаю услышать, что ученики Эренфеста снова сдали все свои экзамены в первый же день. Меньшее недопустимо.
— Нгх!
— Ни за что…
Это требование было особенно тяжело для Шарлотты, которая не смогла достичь таких результатов в прошлом году, и теперь она была под большим давлением из-за этой просьбы. Я потянулась, чтобы утешить ее, но Фердинанд внезапно окликнул меня.
— О, да. Розмайн.
Я замерла. Его голос звучал… добродушно. Как неудобно. Это был все тот же теплый тон, который он использовал каждый раз, перед тем как поставить мне какое-то невыполнимое условие. Я перевела взгляд с Шарлотты на магический инструмент, который все еще был в руках Раймунда.
— Если твои оценки упадут, то я намерен посоветоваться с аубом Эренфеста насчет того, чтобы забрать библиотеку, которую я тебе подарил. Тот, кто не может управлять собой, едва ли сможет справляться с таким числом книг.
— Нееет! — воскликнула я, выхватывая у Раймунда магический инструмент. — Что угодно, только не это!
Естественно, я не смогла получить какой-то ответ от записи. Отсутствие кого-то, кто мог бы давать мне регулярные задачи, в сочетании с душевными муками из-за чистки и прочего означало, что в последнее время я пренебрегала своей учебой. Я даже не читала книг. Тем не менее, мысли о моей библиотеке были единственным, что не давало мне захлебнуться в депрессии. Без нее я бы погрузилась в пучины страдания и умерла. Я не преувеличивала. Я бы действительно умерла.
— Ну, эм… это конец сообщения, — сказал Раймунд, убирая магический инструмент. — Даже моих самых тщательных попыток улучшить этот магический инструмент для господина Фердинанда было недостаточно, поэтому я понимаю, через что вы должно быть проходите. Давайте, э-э… будем работать изо всех сил. Его глаза метались между мной и магическим инструментом, а после он медленно отступил.
— Ч-ч… Что мы будем делать, Розмайн, — спросил Вильфрид. — Если подумать, я вообще не учился с тех пор, как прибыл в дворянскую академию.
— Я тоже, сестра, — кивнула Шарлотта.
Сильвестр недвусмысленно сказал нам оставить вопросы связанные с чисткой ему, но мы все были настолько сосредоточены на этом, что совершенно забыли о Комитете по улучшению успеваемости. Это было плохо. Фердинанд, без сомнения, прочтет нам самую страшную лекцию, как только мы встретимся с ним на состязании герцогств.
Такими темпами он заставит Сильвестра забрать у меня библиотеку!
— Мы не можем больше тратить время на беспокойство. Мы должны сделать все возможное, чтобы защитить мою библиотеку! — заявила я, решительно сжимая руку в кулак.
— П-подожди, Розмайн, — сказал Вильфрид с бледным лицом. — У меня очень плохое предчувствие по этому поводу.
— Не бойся, Вильфрид. Я сотру это плохое предчувствие вместе со всем остальным, что пытается встать у меня на пути.
— Нет! Это не помогает! Мы снова переживем этот кошмар!
Я ободряюще улыбнулась Вильфриду и положила руку ему на плечо.
— В отличие от предыдущих, у нас есть уже целый год обучения за плечами. Нам просто нужно повторить то, что мы уже изучили.
— Хм… ты права. Возможно мы снова сражаемся с библиотекой, но на этом сходство заканчивается, — он хлопнул в ладоши, кивая сам себе, а после добавил, что это тоже приказ дяди, который умеет «управлять злом». Я не была уверена, что он имеет в виду, но решила, что сейчас не время спрашивать.
— Прежде всего, мы должны убедиться, что все сдадут теоретические экзамены в первый же день, — сказала я. — Одно это не должно быть проблемой.
— Действительно, — сказала Лизелетта, широко улыбаясь, пытаясь оказать свою поддержку. — Если все студенты будут работать сообща, то у нас не должно возникнуть никаких проблем.
После Брюнхильда объяснила, почему Фердинанд был таким настойчивым.
— Если наше герцогство потеряет свой ранг, тогда все станут насмехаться над нами и говорить, что наш успех в конце концов оказался временным. Господину Фердинанду уже сложно из-за того, что он переехал из среднего герцогства в великое. Если распространится слух, что ранг его родного герцогства упал до его церемонии звёздного сплетения, то он столкнется с большим сопротивлением, как наставник госпожи Летиции.
Услышав это, я стала еще более решительной. Мы ни в коем случае не можем позволить нашему герцогству упасть в рейтинге.
— Сохранение нашей нынешней позиции важно по целому ряду причин, — сказала я. — Тогда пусть это будет сделано. Времени еще достаточно.
Мы, кандидаты в аубы, быстро вернулись в общежитие с нашими последователями на буксире. По прибытии Вильфрид распахнул дверь с восьмеркой наверху и стремительно ворвался в гостиную.
Я призвала своего ездового зверя и села в него.
— Леонора, Родерих, принесите также учебные материалы для детей из бывшей фракции Вероники. Прикажи им всем собраться в общей комнате.
Леонора на мгновение заколебалась, затем кивнула и сказала:
— Понятно, — выражение ее лица стало заметно тверже, чем раньше.
Я поднялась наверх сидя в пандочке, а после направилась в свою комнату. Юдит и Филина открыли для меня дверь.
— Рихарда, мы будем заниматься в общей комнате, — сказала я. — Подготовь все, что нам понадобится.
— Мы все подготовим, юная леди. Хотя должна сказать… это довольно неожиданно, не так ли?
— Фердинанд шантажирует меня, — сказала я, рассказывая обо всем, что произошло с Раймундом и магическим инструментом для записи голоса. — Он заберет мою библиотеку, если средний балл нашего герцогства упадет. Вам не кажется жестоким угрожать мне отобрать то, что мне только что дали?
— Господин Фердинанд пытается направлять вас даже сейчас, когда его больше нет в Эренфесте. Я считаю, что это его способ показать свою заботу о вас.
— Ну, я не хочу, чтобы обо мне заботились таким образом!
Я изо всех старалась выглядеть возмущенной, но Рихарда только рассмеялась и сказала, что улыбка на моем лице все еще никуда не делась.
— Мы говорим о господине Фердинанде, — сказала она. — Могут быть наказания за неудачи, но обязательно будут и награды за успехи. Учитесь хорошо, юная леди.
— В таком случае я подниму наши оценки так высоко, что даже Фердинанд не сможет поверить в это. Затем я попрошу его сделать все магические инструменты, которые нужны для моей библиотеки.
Я заберу то, что уже мое, а потом вырву из его грязных ручонок еще больше!
Собрав все необходимые учебные материалы, я воспользовалась своим пандобусом, чтобы вернуться обратно в гостиную, затем отозвала его и попросила моих слуг подготовить место для тех из нас, кто обучается на курсе для кандидатов в аубы. Шарлотта сидела с другими второкурсниками, так что пока там должны были сидеть только я и Вильфрид.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Давай заниматься здесь, — сказала я. — Мы двое — единственные студенты Эренфеста, которые проходят курс для кандидатов в аубы в этом году.
— Да… Я собираюсь сначала прочитать это, так что начинай заниматься без меня, — ответил Вильфрид, без энтузиазма глядя на дощечки в своих руках.
Несмотря на некоторое смущение, я подняла голос, чтобы привлечь к себе внимание всех учеников в гостиной.
— Пожалуйста, займите свои места в соответствии с прошлогодними группами. Первокурсники, займите вон тот столик.
Пока все следовали моим инструкциям, появились дети из бывшей фракции Вероники со своими учебными материалами. Они стояли у входа и в замешательстве осматривали гостиную.
— Вы опоздали! — закричала я. — Пожалуйста, займите свои места.
— Нам всем нужно сдать все экзамены с первого раза, — добавил Вильфрид. — Мы не можем допустить, чтобы оценки Эренфеста упали.
Один из детей уставился на нас, в его глазах вспыхнул гнев.
— Как вы думаете, можем ли мы сосредоточиться на учебе, сейчас, когда ваш отец убивает наши семьи? Прямо сейчас, пока мы разговариваем!
Атмосфера в комнате стала холодной. Вильфрид и я только что стояли с высоко поднятыми глазами, пытаясь своим видом воодушевить всех, но теперь наши взгляды постепенно опускались вниз.
Мгновение спустя Леонора вышла вперед, выхватывая свой штап. Прежде чем я успела это осознать, ребенок уже извивался на земле, скрученный полосами света.
— Что?!
— Леонора, что ты делаешь?!
— Этот мальчик, кажется, не понимает, в каком положении он находится, госпожа. Насколько плохо Матиас и Лауренц работали над тем, чтобы убедить их? — размышляла она, и теперь ее фиолетовые глаза приобрели смешанный цвет. Я никогда раньше не видела ее такой.
Матиас посмотрел на меня умоляющим взглядом, совершенно ошеломленный ее словами.
— Госпожа Розмайн сказала, что спасет тех, кто невиновен.
Прежде чем я успела даже попытаться ответить, Леонора снова вмешалась.
— Верно. Ты прав, Матиас. Госпожа Розмайн попросила ауба спасти тех, кто не совершал преступлений. Кроме того, она приготовила место в приюте для тех, кто, как ей сказали, не будет считаться дворянином во время чистки.
У Леоноры на губах играла улыбка, но она была просто пугающей. Чего и следовало ожидать от человека, который сейчас настолько эмоционален, что даже его глаза начали менять свой цвет.
— Члены бывшей фракции Вероники пытались похитить госпожу Розмайн еще до ее крещения, — продолжила она. — После ее отравили, что стало причиной ее двухлетнего сна. И совсем недавно было еще одно покушение. После неоднократных нападений на семью герцога, вполне естественно, что ваши семьи должны быть наказаны. Обвинение на основании родственных уз — обычный подход в подобных ситуациях, потребовал бы, чтобы даже те из вас, кто невиновен, умерли вместе со своими родителями. Но госпожа Розмайн выступила вперед для того, чтобы спасти вас. Она мучилась из-за того, как мало может сделать, и она чувствует вашу боль так, словно она ее собственная.
Обычно Леонора тихая и ненавязчивая, что этот факт совершенно вылетел у меня из головы, но.. она тоже дворянка Лейзеганга!
Точно так же, как здесь, в общежитии, были дети из бывшей фракции Вероники, также здесь были и дворяне Лейзеганга. Большая часть фракции Лейзеганга были высшими дворянами, и поскольку они, как правило служили герцогу и его семье, они подчинялись нашим приказами и работали для того, чтобы спасти невинные жизни. Однако глубоко внутри себя, они похоже, были недовольны тем, что мы отходили от традиций.
Кровь отлила от моего лица. Я была так занята беспокоясь о детях из бывшей фракции Вероники, что даже не подумала о том, что могут чувствовать мои собственные последователи.
Ааа! Я ужасная женщина! Я их не заслуживаю!
— Тех из вас, кто не удовлетворен тем, что их пощадили, я с готовностью отправлю обратно в Эренфест, туда, где вы сможете получить то наказание, которое было положено вам с самого начала, — после она достала чистый лист бумаги и быстро написала на нем «неблагонадежный» и прикрепила его к нему.
Все наблюдающие не могли не сглотнуть. Леонора обычно была такой спокойной и уравновешенной, поэтому такое агрессивное поведение с ее стороны явно шокировало всех. Одна только Брюнхильда казалось сохраняла невозмутимость, и вот она шагнула вперед, вставая рядом с Леонорой.
— Ты совершила ошибку, Леонора.
— Брюнхильда, не пытайся остановить меня. Я больше не могу выносить того, как эти неблагодарные вредители кусают руки тех, кто борется за их спасение и ради этого подвергает себя большому риску!
— Я просто хотела указать, что полосы света, которые ты используешь, будут конфликтовать с кругом перемещения. Вместо этого ты должна использовать на нем связывающую нить.
К ним подошла Лизелетта и протянула веревку, которая казалась несколько толще, чем обычные. Она туго натянула ее между рук, а затем уставилась на задержанного мальчика со своим обычным прилежным выражением лица.
— Нам не нужен кто-то, кто намеревается побеспокоить госпожу Розмайн. Особенно сейчас, когда ее настроение наконец улучшилось, и она прикладывает столько сил к восстановлению атмосферы в общежитии. Как ее слуга, я обязана устранить тех, кто подвергает риску психическое здоровье моей госпожи.
Я не просила о таком уровне заботы! Я здорова! И телом и душой!
— Ты полностью права, Лизелетта. Давайте не будем и дальше терять время и просто уничтожим их, — сказала Брюнхильда. — Даже борясь с трудностями управления герцогством, члены нашей герцогской семьи были достаточно сострадательны для того, чтобы сражаться ради детей, чьи родители предали свой дом. Я могу принять спасение тех, кто ставит Эренфест превыше всего, но у Лейзеганга нет еды для тех, кто не может принять той великой доброты, что оказывают им. Доброты, которую они не получили бы нигде больше в пределах Юргеншмидта.
Ааа! Я и забыла, что Брюнхильда тоже из Лейзегангов! Это плохо… Все мои последователи сходят с ума! Кто-нибудь, остановите их!
Мои глаза метались по комнате в поисках помощи. Хартмут и Корнелиус обычно вмешивались в таких ситуациях, но сейчас они оба отсутствовали. Я встала, но слуги Вильфрида и Шарлотты успели первыми. Я не могла поверить своему счастью, но тут я увидела, что они так же размахивают своими штапами.
— Они те самые дети из бывшей фракции Вероники, которые привели господина Вильфрида в белую башню, запятнав его репутацию, оставив на ней пятно, которое теперь никогда не исчезнет, даже не смотря на то, что он приложил столько усилий для того, чтобы избавиться от него, — сказал Алексис, один из рыцарей-учеников Вильфрида. Он посмотрел на студентов, и некоторые из них уставились себе под ноги. Предположительно, они были теми, кто был вовлечен в ту историю.
Следующей заговорила Натали.
— Госпожа Шарлотта была похищена членом бывшей фракции Вероники в день ее крещения. И после этого она всегда винит себя за то, что госпожа Розмайн была отравлена, когда она пыталась спасти ее. С тех пор она изо всех сил старается работать для того, чтобы облегчить ношу госпожи Розмайн настолько, насколько это только возможно.
Когда стало ясно, что все мы, кандидаты в аубы, пострадали от действий бывшей фракции Вероники, все взгляды сосредоточились на Шарлотте.
— Если кто-то из вас по прежнему недоволен усилиями наших кандидатов в аубы и не собирается работать, для того чтобы сдать все свои теоретические экзамены в первый день, тогда вы можете просто разделить вину со своими родителями, — сказал Игнац, а его взгляд стал очень жестоким. — Разве вы не видите, что к вам относятся по особенному? Только семья герцога желает вашего спасения. Остальные предпочли бы просто следовать традиции и наказать вас.
Дети один за другим отводили свои взгляды, а потом задержанный первокурсник подал голос.
— Это не так. Я, гм… я благодарен за внимание со стороны герцога. Просто… я бы хотел, чтобы его забота распространилась и на наших родителей.
Быть разлученным с семьей действительно невыносимо мучительно. Мое сердце обливалось кровью из-за детей, которые были вынуждены терпеть эту боль, и я хотела сделать все, что в моих силах для того, чтобы хотя бы немного успокоить их. Но в то же время…
Шарлотта встала, ее глаза цвета индиго посмотрели на каждого в комнате.
— Это просьба в корне неуместна и единственное, что она делает — это причиняет нам неудобства. Ваши семьи совершили преступления, и они понесут наказание соразмерное их преступлению. Тем, кто невиновен нечего бояться. Мы пожалели детей, которых могли бы признать виновными на основании кровного родства, и протянули им руку, но мы не проявим пощады к тем, кто замышлял против герцогства. Сейчас выбор вашего будущего находится полностью в ваших руках.
Нгх. Шарлотта такая крутая… Такое ощущение, что сейчас она защищает меня.
Как старшей сестре, мне нужно было выйти вперед и защитить Вильфрида и Шарлотту… но вместо этого происходило обратное. Я не могла просто ждать и позволять им делать все за меня.
Я встала. Леонора заметила это и с беспокойством потянулась ко мне, но я оттолкнула ее руку и ободряюще улыбнулась, прежде чем повернуться лицом к детям бывшей фракции Вероники.
— Возможно, я не смогу спасти ваши семьи, но я могу спасти ваше будущее. Те из вас, кто потеряет своих близких, в свою очередь потеряют и поддержку, которую им раньше оказывали, а это значит, что вы будете должны выживать за счет собственных заслуг. Хорошие оценки сыграют важную роль в поиске нового опекуна. Фердинанд ясно дал мне понять это, когда я росла в храме.
Фердинанд постоянно говорил о важности моего образования и изучении благородных манер, и все это для того, чтобы я могла создать как можно более идеальное окружение для себя. Именно благодаря его суровым наставлениям во время инцидента с графом Биндевальдом я была удочерена самим герцогом и не была оставлена умирать, как простая простолюдинка.
— Кроме того, хорошо подумайте о том, что произойдет, если ваши семьи признают невиновными или по каким-то причинам получат лишь легкое наказание, — продолжила я. — Как вы встретитесь с ними, зная, что вы несете ответственность за понижение статуса нашего герцогства? Вы скажете им, что не могли поверить в их невиновность? Легкое наказание все еще может повлиять на положение вашего рода и усложнить вашу будущую жизнь, но даже в этом случае ваши оценки будут играть важную роль в вопросе получения будущей работы и содержании собственной семьи.
Выражение лица Матиаса стало жестче, когда другие дети из его фракции начали с тревогой переглядываться.
— Госпожа Розмайн… Я понимаю, что оценки Эренфеста важны, но я не могу поддержать идею того, что дети из бывшей фракции Вероники будут отправлены прочь из общежития. Обеспечение удобной учебной среды важно, но мы можем тем самым создать утечку информации..
— Это не проблема, — вмешался Вильфрид. Он поднял дощечку и помахал ей из стороны в сторону. — Я только что получил сообщение из Эренфеста. Чистка почти завершена. Подробности о реальных наказаниях будут позже, но завтра на занятиях будет уже неважно, кто и кому что расскажет.
Все в шоке уставились на дощечку с сообщением. События развивались куда быстрее, чем кто-либо из нас ожидал. Сильвестр и остальные, очевидно, посчитали, что скорость важнее всего.
— Мы прошли точку невозврата, — сказала я. — Теперь вы должны выбрать. Завтра вы преступите к занятиям и получите проходные баллы, или вас отправят обратно в Эренфест связанными, как этого ученика. Решение за вами и мы будем уважать ваш выбор.
Больше мне было нечего сказать, и я вернулась на свое место. У нас действительно не хватало времени, если мы хотим получить те оценки, которые ждет от нас Фердинанд.
— Брюнхильда, Лизелетта, займитесь учебой, — распорядилась я. — Вы обе собираетесь стать отличницами в этом году, верно?
— Да. Этот год — отличная возможность для нас.
Последователи герцогской семьи развернулись и погрузились в собственную учебу, после этого Матиас и Лауренц сделали тоже самое. Другие ученики постепенно стали следовать за их примером, и ученики бывшей фракции Вероники не стали исключением, хотя перед этим они очень осторожно осмотрели комнату.
— Пожалуйста, снимите с меня эти веревки! Я тоже хочу учиться! — воскликнул мальчик, которого удерживала Леонора. Он остался один у двери и начал кататься по полу, как рыба на разделочной доске.
— Разве ты не хотел бы вернуться к своей семье в Эренфест?
— Моя семья невиновна, поэтому они не будут наказаны. Я верю в них.
Леонора развязала путы, которыми был скручен мальчик. Она видимо была довольна этим ответом и теперь смотрела, как он бежит к столу, где сидели другие первокурсники.
