Целью наших послеобеденных практических занятий было получение божественной защиты. Если получить божественную защиту связанную с теми склонностями, с которыми родился человек, то последующее использование способностей этих элементов станет намного проще. Это был очень важный урок, который проводился сразу после того, как на третьем курсе ученики разделялись на специальности.
Мы собирались сдавать практику один за другим в храме богов, который был расположен в задней части общего зала в дворянской академии. Те из нас, кто сдал экзамен по теологии, который требовал продемонстрировать знание имен всех богов, были собраны в одну группу вне зависимости от нашего статуса. Все ученики Эренфеста смогли сдать этот экзамен, поэтому каждый из наших третьекурсников был здесь.
— Это будет наша первая совместная практика, госпожа Розмайн, — с улыбкой на губах сказала Филина, пока мы вместе шли в аудиторию. Она была права, все другие практические занятия до этого проводились в группах в зависимости от нашего статуса.
Это было очень мило, видеть ее такой оживленной.
Пока я наслаждалась умиротворяющей атмосферой, Филина порылась в своих вещах и достала свой диптих.
— Хартмут поручил мне записать, какие боги даруют вам сегодня свою защиту.
— Филина и я разделим рабочую нагрузку, чтобы рядом с вами всегда было достаточное число готовых выполнять свои задачи последователей, — с гордостью сообщил Родерих, который тоже достал свой диптих.
Хартмут! Ты огромный, огромный, просто огромный болван! Зачем ты дал им такую ужасную просьбу?!
— В этом нет необходимости, — ответила я. — Позже я отругаю Хартмута за то, что он тратит ваше время на такие пустяковые просьбы, — не знаю, на что он надеялся, но я была единственным человеком, которому не нужно беспокоиться о том, чтобы получить божественную защиту. Моим слугам нет причин что-то записывать.
***
Аудитория была заполнена теми, кто присутствовал на сегодняшних теоретических уроках. Быстрый взгляд показал, что большинство из них были одеты либо в изумрудно-зеленые плащи Древанхеля, либо в наши темно-желтые, а учеников в других цветах можно было пересчитать по пальцам одной руки. Всего здесь собралось около двадцати человек. Очевидно, что запомнить имена всех богов было не так то просто.
Когда мы подошли к группе из учеников Эренфеста, я заметила, что Вильфрид и Ортвин беседуют друг с другом.
— И что на счет твоих слов о том, что вы можете не сдать все свои занятия в первый же день, потому что многие из ваших учеников больны? — спросил последний.
— Мне жаль, — извинился Вильфрид. — Кажется я намеренно обманул тебя. Но поверь мне, все дело было в обстоятельствах, над которыми мы не властны. С этого момента Эренфест собирается приложить все усилия для того, чтобы удержать свой прошлогодний уровень, — это был отличный способ совместить извинения с насмешкой.
Я решила молча подбодрить Вильфрида, не став вмешиваться в их дружескую перепалку. Осматривая зал, я заметила Ханнелору, одетую в синий плащ. Она стояла в полном одиночестве. Похоже, она была единственной третьекурсницей из своего герцогства, которая смогла сдать экзамен в первый же день.
Но я и не ожидала ничего другого от своего товарища — книжного червя!
— Госпожа Ханнелора! Как ваши дела? — позвала ее я, с яркой улыбкой подходя ближе. Она повернулась ко мне и тоже улыбнулась.
— Как поживаете, госпожа Розмайн? Я вижу, что все ученики Эренфеста сегодня здесь. Это действительно замечательно. Я так старалась, чтобы запомнить имена всех богов.
— Как и я.
— Неужели? — не веря переспросила меня Ханнелора.
— Меня назначили главой храма сразу после моего крещения, поэтому мне почти не дали времени на то, чтобы выучить имена богов, которые используются в храмовых ритуалах. Даже сейчас я с ужасом вспоминаю свое отчаяние тех дней, когда я постоянно корпела над писанием. Только благодаря этому опыту наш урок сегодня утром показался мне довольно легким.
— Подумать только, что вы стали главой храма так рано… — Ханнелора вздохнула, а выражение ее лица помрачнело, словно говоря «Я не могу поверить, что тебя поместили в такое место». Казалось, даже в Дункельфельгере у храма плохая репутация.
Постойте… Разве мои слова не добавят дров в огонь слухов о том, что Сильвестр — жестокий ауб. Я, вероятно, должна дать пояснения… и имеет смысл начать с тех, с кем я могу говорить лично.
— Не знаю, как на храм смотрят в других герцогствах, но в Эренфесте это очень приятное и уютное место, — сказала я. — ауб лично посещает его, и пусть Вильфрид и Шарлотта не имеют там официальных должностей, они помогают с храмовыми ритуалами. Фердинанд даже не хотел покидать его, когда было принято его решение о помолвке с кандидатом из Аренсбаха.
— Ауб посещает храм, а господин Фердинанд не хотел уезжать? Правда? — спросила Ханнелора, скользя взглядом по Филине и Родериху. Она явно не верила в то, что в моих словах не было ни грамма лжи. Сильвестр проникал в храм, замаскированным под священника и даже принимал участие в весеннем молебне, в то время, как Фердинанд любил засиживаться в своей мастерской, занимаясь исследованиями.
Поймав ее взгляд Филина с улыбкой кивнула.
— Мы с Родерихом начали посещать храм после того, как стали последователями госпожи Розмайн. Там безупречно чисто, и еда тоже очень вкусная. Не говоря уже о том, что слуги там обучены на том же уровне, что и у дворян.
— Теперь, когда господин Фердинанд уехал в Аренсбах, Хартмут стал нашим новым главным священником, — добавил Родерих. — Он очень охотно посещает храм.
Тут мне пришла в голову мысль, что я была должна передать Клариссе письмо. Мой долг как господина Хартмута заключался в том, чтобы рассказать об обстоятельствах связанных с его входом в храм и принятием нынешней должности. Чистка действительно вытеснила из моей головы почти все другие мысли.
— Кажется есть заметные различия между храмами в наших герцогствах, — сказала я. — Я поговорю с Клариссой, которая помолвлена с Хартмутом, чтобы объяснить ей все детали.
— О-о. Безусловно. Я передам ей новость о вашем желании встретиться, — сказала Ханнелора, сохраняя на лице вежливую улыбку, но не в силах скрыть шокированного выражения своих алых глаз. Наши слова явно повергли ее мысли в полный хаос, поэтому я быстро попрощалась и двинулась дальше.
Что ж, будем надеяться, что это заставит людей хотя бы немного пересмотреть дурные слухи, ходящие о Сильвестре.
Теперь, когда я встала в отдалении, я сказала Филине и Родериху повторить имена богов.
— Поскольку на этот урок можно было попасть только сдав экзамен по теологии, то сейчас важнее всего повторить имена богов, — сказала я. — Меня совершенно не волнует та просьба Хартмута, вы двое должны сосредоточиться на собственных записях.
Склонности дворянина определялись при его рождении. Одной из стихий обычно был элемент сезона рождения, а на дополнительные влияли элементы родителей, поэтому у братьев и сестер как правило были схожие элементы.
Количество маны также определялось внутренним сосудом маны, закладываемым при рождении, на что в свою очередь влияло то, сколько маны мать направляла своему дитя во время беременности. Из-за этого объемы доступной маны у братьев и сестер, особенно от разных матерей, часто различались. Сосуд рос вместе с телом, но количество доступной маны будет сильно зависеть еще и от того, как плотно сжималась мана в период его роста.
— Божественная защита, которую вы получите, будет оказывать значительное влияние на то, какие заклинания и с какой силой вы сможете использовать, — сказала я. — Если вы двое жалуетесь на недостаток склонностей, я бы порекомендовала вам тщательнее молиться, чтобы вы получили благословение раньше, а не позже. Хорошо?
Вильфрид, закончив свой разговор с Ортвином, подошел к нам с насмешливым выражением лица.
— Я знаю, что говорят, что получение божественной защиты и выполнение определенных действий может увеличить количество доступных элементов, но я никогда не слышал, чтобы кто-то смог получить божественную защиту элемента которым он не обладает, — эта информация была для меня новой. Но ее нельзя было назвать совсем уж удивительной. Я была не самым информированным человеком, когда дело доходило до слухов ходивших по дворянской академии.
— Все-таки в учебниках написано, что можно улучшить свои элементы, значит это должно быть правдой, — сказала я. — Хотя я слышала о ком-то, кто не смог получить божественную защиту, несмотря на наличие необходимого элемента.
— Что? У него были склонности, но он все равно не смог получить божественную защиту?! — потрясенно воскликнул Вильфрид. — Я никогда не слышал о том, чтобы что-то подобное происходило.
Это была не та история, которая заслуживала упоминания. Но причина была в первую очередь от того, что ее героем была Ангелика, которая не смогла получить ни одну божественную защиту со своим элементом. Это было настолько редкое событие, что некоторые люди, в том числе Вильфрид, до последнего момента даже не подозревали, что такое может произойти.
— По правде говоря… это была Ангелика, — сказала я. — Несмотря на ее склонность к ветру, она не смогла получить никакой божественной защиты. Я могла бы понять, если бы она не получила благословения от Местионоры, богини мудрости, или Кунцзил, богини искусства, но я нахожу странным, что она не смогла получить благословения от Ордшнели, богини гонцов, или от Штейфериз, богини бури.
Шуцерия была символом защиты и скорости, связанной в частности с быстрой доставкой сообщений, поэтому вполне естественно, что ее подчиненные тоже были известны своей стремительностью. Я думала, что Ангелика получит защиту от всех них, с учетом ее легкой натуры и скоростного стиля боя, но этого не произошло.
Филина побледнела, так как собиралась обратиться в том числе и к богине Ветра.
— Что я буду делать, если боги той стихии, которой я владею, не предоставят мне свою божественную защиту?
— Тебе не о чем беспокоиться, — сказала никто иная, как Хиршура, которая стояла сама по себе с того самого момента, как вошла в комнату.
— Почему вы так уверены? — спросила Филина, все еще явно волнуясь.
— Потому что я точно знаю, почему Ангелике не удалось получить божественную защиту, к которой она стремилась. Я тоже была вынуждена помогать ей в ее учебе, в качестве смотрителя общежития.
Смотрители общежитий должны взять ответственность за тех учеников, которые не могут сдать все свои экзамены в период зимы и должны посещать дополнительные занятия весной. Хиршура вздохнула и добавила, что это действительно был просто кошмар.
— Учитель Хиршура, пожалуйста, расскажите мне, почему Ангелика не смогла получить никакой божественной защиты.
— Это произошло из-за того, что она оказалась не в состоянии запомнить имена богов и не смогла произнести необходимую молитву.
— Что?..
Это не имело никакого смысла. Чтобы прийти на это практическое занятие, вы должны сдать тест, доказывающий ваше знание имен всех богов. О чем учитель Хиршура вообще говорит?
— Возможно, это из-за того, что она проходила этот ритуал на сезон позже, чем остальные, но Ангелика в любом случае пошла на него сразу после повторной сдачи экзамена, как это и принято. Но у нее явно было какое-то замыкание в голове, иначе я просто не могу объяснить то, что произошло. Может быть она потратила все свои силы на то, чтобы запомнить саму молитву. Ответ могут знать только боги. Но в конце концов, стоя в магическом круге, она не смогла произнести ни одного имени. Она просто стояла там, склонив голову набок.
О, неееет… Я действительно могу представить как Ангелика встает в свою позу «о, боги» в центре магического круга.
Я также могла представить себе, как Хиршура стояла рядом, обхватив голову руками. Даже работая вместе, те из нас, кто состоял в «Корпусе по повышению оценок Ангелики», были вынуждены прикладывать огромные усилия, чтобы она усвоила хоть что-то. Я могла только представлять, как тяжело Хиршуре было справляться с этим в одиночку.
— Значит, если кто-то не сможет правильно произнести имена богов, то он не получит божественной защиты? — спросил Вильфрид.
— Боги не будут помогать тем, кто даже не может вспомнить их имен, — ответила Хиршура. — Я не могу выразить то, как я рада от того, что Ангелика все-таки закончила академию. Даже если это и произошло только благодаря влиянию ее хозяйки госпожи Розмайн.
После Хиршура прошла в переднюю часть зала. Она и Гундольф, старик, который был одновременно ее другом и соперником в вопросе исследований, сопровождали нас на этом занятии. Может быть, их выбрали от того, что большинство учеников сегодня были из Эренфеста и Древанхеля.
— Ааа. Сегодня здесь так мало людей, — сказал Гундольф. — Все вы, подойдите ближе.
Мы сделали, как было приказано и инстинктивно расположились в соответствии с рангами наших герцогств. Это сделало тот факт, что все ученики прошли, еще более очевидным.
— А теперь, вносите, — сказала Хиршура.
Мужчина, одетый как слуга, выступил вперед держа в руках магический инструмент учителя. Это был тот проектор, который она использовала на уроках в прошлом году. Она настроила его, а после повернулась лицом к нам.
— Теперь, я объясню процесс прохождения ритуала получения божественной защиты.
Подводя итог ее речи, нам нужно было начать с заучивания молитвы. Те, кто быстрее всего запомнят ее, пройдут ритуал первыми. Только один человек за один раз мог войти в Сокровенный зал, где стояла святыня. Это было сделано для сохранения приватности, так что остальные могли использовать дополнительное время для того, чтобы учить свои молитвы или готовиться к следующим занятиям. Те, кто пройдут ритуал, могут уйти.
— Это текст молитвы, — сказала Хиршура, а после использовала свой магический инструмент, чтобы спроецировать слова на белую ткань. Сначала я нервничала, но напряжение быстро отпустило меня, когда я увидела текст.
В основном ее содержание было мне уже знакомо.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
«Я тот, кто возносит молитвы и благодарит богов, создавших этот мир. О верховные бог и богиня, что правят бескрайними небесами, о могучая вечная пятёрка, правящая царством смертных: богиня воды Фрютрена, бог огня Лейденшафт, богиня ветра Шуцерия, богиня земли Гедульрих, бог жизни Эйвилиб. Мы чтим вас, благословляющих всё сущее жизнью и молимся, чтобы мы могли быть одарены вашей божественной защитой».
Основное отличие заключалось в том, что эта молитва, в отличие от молитв для ритуалов посвящения и восполнения маны, также включала в себя и имена подчиненных богов. Затем оратор должен был закончить свою речь следующей строкой: «Пусть мне будет дарована защита тех божеств, которые отвечают на мои молитвы своим одобрением».
— Это на удивление просто, — заметила я.
— Конечно, это похоже на молитву о восполнении маны, но можно ли назвать ее простой? — спросил Вильфрид. — Вы не можете допустить ни единой ошибки, когда проговариваете эту молитву.
Теперь, когда он упомянул об этом, я заметила, что все вокруг нас бормотали себе под нос, пытаясь запомнить молитву. К моему удивлению, даже у Ортвина и Ханнелоры были суровые выражения лиц. А ведь они оба были детьми аубов, а потому скорее всего привыкли помогать своим родителям при ритуалах восполнения маны.
Что ж, это не повод для меня тратить время зря. Я тут же встала и сказала:
— Учитель Хиршура, я уже запомнила молитву полностью, — все взгляды устремились на меня, и Хиршура с раздражением вздохнула. — Госпожа Розмайн, не слишком ли вы торопитесь? — спросила она.
— Я имею в виду, я же глава храма. Этот текст почти идентичен той молитве, которую я обычно произношу в храме, разве что добавлена еще пара слов.
— Это так? — переспросила она. Теперь все смотрели на меня с явным изумлением.
Я с улыбкой кивнула, надеясь, что мои усилия улучшат всеобщее мнение о храме.
— Молитва также похожа на ту, что мы произносим при восполнении маны, поэтому я не вижу ничего странного в том, что кандидат в аубы может так быстро запомнить ее.
— Молитва при восполнении маны? — спросил Ортвин. — Мне такая молитва не известна.
Ханнелора кивнула, соглашаясь с ним.
Вильфрид переглянулся со мной, а затем снова посмотрел на своего друга.
— Ауб, мои младшие сестры и я, все мы в Эренфесте молимся, когда проводим ритуал восполнения маны. Разве в Древанхеле или Дункельфельгере дела обстоят иначе?
— В Древанхеле вообще не обычно, когда дети участвуют в ритуале восполнения маны, ведь у нас много взрослых… но когда мы все-таки принимаем участие, то все, что мы делаем, это просто кладем руки на магический инструмент и направляем нашу ману в круг. Я никогда не молился при этом.
Хиршура хлопнула в ладоши и прервала нашу все разгорающуюся дискуссию.
— Давайте остановимся на этом. Возможно, за долгую историю наших герцогств внутренние правила и традиции изменились Мы можем обсудить все возможные преимущества той или иной практики уже после окончания занятия. Для начала запомните молитву.
Но ведь никто из нас не говорил ничего об исследовании…
Хиршура и Гундольф ухмылялись. У меня было какое то нехорошее предчувствие по этому поводу, но прежде, чем я успела сказать об этом, Хиршура жестом позвала меня к себе.
— Хорошо, госпожа Розмайн. Пойдемте сюда.
Хиршура провела меня к алтарю в Сокровенном зале через боковую дверь аудитории, оставляя Гундольфа присматривать за остальными учениками. Здешний алтарь был больше, чем в храме Эренфеста, но общая обстановка была такой же — статуи богов и красный ковер, который используют при ритуалах посвящения. Так же были приготовлены подношения, такие как цветы и благовония. Так что за исключением отсутствующих чаш, здесь было все точно так же, как я и привыкла. Самым большим изменением был большой ковер, на котором был вышит магический круг включающий в себя все элементы. Молитва на нем, скорее всего будет направлять ману в святилище.
— Мне просто нужно встать на колени в центре круга и помолиться, правильно? — спросила я.
— Да. Вы всегда избавляете меня от необходимости тратить время на объяснения.
Я вошла в круг и повернулась лицом к алтарю, как и во время церемонии посвящения, а затем опустилась на колени. Я положила руки на круг и медленно начала направлять в него ману.
— Я, та кто возносит молитвы и благодарности богам создавшим мир…
Я продолжала читать молитву Верховным богам и Вечной пятерке. Каждое имя, которое я называла, заставляло круг сиять ярче и ярче, а затем луч света соответствующий называемому элементу вырывался из его символа.
— Свет для всех элементов… Может быть?.. — Хиршура забормотала, явно шокированная. В комнате было так тихо, что я отчетливо слышала все, о чем она говорит.
— Позвольте мне получить защиту тех божеств, что отзываются на мои молитвы.
Свет семи стихийных столбов взметнулся в воздух над моей головой, и там они вращались, переплетаясь, словно в каком то бурном танце. Затем свет обрушился на меня и растёкся по красному ковру, втягиваясь в соответствующие статуи.
Я с трепетом посмотрела вверх, ошеломленная божественной красотой этого зрелища, но затем мое внимание привлек низкий рокочущий звук. Статуи начали вращаться, словно выполняя танец посвящения. Они расходились в разные стороны святилища.
— Что? Что-о-о?! Учитель Хиршура, что происходит?! — спросила я, поворачиваясь к ней. Она смотрела на святыню с таким выражением лица, что по нему было трудно сказать, удивлена ли она этим или нет.
— Это полностью схоже с тем, что произошло во время ритуала Фердинанда. Я предполагала нечто подобное, но подумать только, это действительно произошло…
— Подобное случилось и с Фердинандом? — спросила я.
— Да. Он тогда поднял глаза с любопытством и сказал что-то вроде: «Хм, а это не одна из тех тайн, что из поколения в поколение передается среди учеников академии?» Именно тогда у него проявился его исследовательский запал.
Фердинанда и Хиршуру сложно удивить, да? Нужно иметь много хладнокровия, чтобы думать об исследованиях перед лицом чего-то столь странного.
Хиршура указала на алтарь и сказала:
— Уже почти готово, — в самом деле, все выглядело так, словно статуи кружась проложили для меня путь. И теперь, когда Верховный Король и Королева последними сместились со своих постаментов, в мозаичной стене стал виден проход. — Идите, госпожа Розмайн.
— Эм… куда?
— К дальней вершине, по пути, который был открыт по вашей просьбе двумя Верховными богами.
Ее слова звучали так, будто я направляюсь в загробную жизнь. Я хотела, чтобы это звучало менее зловеще, но прежде чем я успела что-то сказать…
— Даже если ты не поспешишь, проход все равно не закроется, и тем самым ты причинишь неудобства другим ученикам. Вы можете использовать своего ездового зверя. Так что поторопитесь.
Хиршура буквально гнала меня вперед, так что я призвала пандочку и начала подниматься по лестнице, где меня ждали статуи двух Верховных богов. У меня не хватало выносливости, чтобы подняться туда самостоятельно.
Достигнув вершины лестницы, я выбралась из пандобуса. Первоначально Верховные боги держались за руки, что казалось романтичным жестом, но теперь, когда они стояли порознь, они указывали мне путь вперед.
Вход в квадратный проход был очень похож на вход в зал, где мы вливали ману для нужд герцогства. Мне нужно было пройти через радужную пленку, похожую на маслянистое пятно. Пленка дрожала на сквозняке. Я не могла сказать, что было за ней. И точно так же, как и в первый раз, когда я вошла в зал восполнения маны, все мое тело напряглось.
— В-вхожу… — позвала я.
В тот момент, когда я прошла через радужный барьер, мое окружение изменилось. Внезапно я оказалась стоящей на круге из чисто-белого камня, в центре было гигантское белое дерево, которое, казалось, было сделано из того же материала. Его ствол тянулся к небу, а ветви были широко раскинуты, и сквозь листья струился нежный свет.
Я вспомнила, что уже однажды видела подобный пейзаж.
— Это…
Это была та же белая площадь, где я получила свою божественную волю. Штап у меня уже был, так что ничего нового для меня здесь не было. Большое белое дерево было таким же большим и белым, как и тогда.
— Хм… Раньше ученики получали и штап, и божественную защиту одновременно — на выпускном. Может быть, они случайно находили здесь свой штап после того, как получали защиту?
Может быть, предполагалось, что ученики будут проводить свои дни за учебой и молитвами до тех пор, пока не достигнут совершеннолетия и не закончат развиваться. И только после этого они получат свой штап и божественную защиту.
— Хотя, ну… для меня это не имеет никакого смысла. Я полагаю, Фердинанд получил здесь свой штап, когда был на третьем курсе?
Я некоторое время смотрела на эту белую площадь… но ничего не происходило. Я решила вернуться обратно к алтарю через радужную пленку. Чувствовала я себя при этом несколько раздраженной. Если бы, когда я получала свою божественную волю, я попала сюда тем же путем, что и сейчас, то этот поход для меня не закончился бы обмороком.
Та прогулка была очень долгой. Серьезно.
Я посмотрела вниз со ступеней и увидела Хиршуру и магический круг внизу.
Хм… Я могла бы скопировать этот магический круг. Интересно, даст ли это Ангелике второй шанс пройти этот ритуал.
Возможно, я могла бы даже изменить молитву, чтобы помочь ей получить божественную защиту Ветра. Я могла бы поправить текст так, чтобы ей пришлось называть только имена тех богинь, что отвечают за скорость, ну и может быть еще тех, которых она бы выбрала для себя сама. Удерживая в уме эту мысль, я достала свой диптих и скопировала магический круг, прежде чем все-таки спуститься вниз по лестнице.
Проход закрылся, как только я покинула круг, и статуи богов снова стали вращаться, возвращаясь на свои старые места. Их движения были медленными, но неумолимыми.
— Какое странное зрелище, — сказала я. — Разве подобное не происходит с каждым, кто проходит ритуал?..
— Я видела подобное лишь с вами и Фердинандом. Но вы двое действительно выделяетесь, — сказала Хиршура, хотя в противовес ее словам, она не выглядела особенно удивленной. — Итак, госпожа Розмайн, Фердинанд не стал рассказывать мне, что он нашел там, но я надеюсь, что вы откроете мне эту тайну.
Похоже, что только тот, кто получает благословение может подняться к святыне, поэтому наблюдая за тем, как Фердинанд ушел туда, Хиршура могла только ждать и вариться в собственном любопытстве и нетерпении. И что еще хуже, то когда он вышел, то предпочел хранить молчание о том, что он видел.
Хиршура смотрела на меня сверху вниз, а ее лиловые глаза искрились от волнения. Но я ответила, резко убивая ее настрой.
— Думаете, я просто возьму и расскажу вам после того, как господин Фердинанд решил этого не делать? — спросила я. — Прежде чем делать что либо, я для начала посоветуюсь с ним.
Похоже пришло время воспользоваться моими исчезающими чернилами. Хотя кто бы мог подумать, что они понадобятся мне уже в первый учебный день. Разве это не слишком?
Хиршура посмотрела на меня, покачала головой, а затем разочарованно пробормотала.
— Фердинанд всегда проявлял упрямство в самых странных областях…
