В комнате собралось слишком много людей, чтобы мы с Сильвестром могли ее освободить для разговора наедине, и нам показалось, что лучше поговорить о посвящении имени Родерихом мне и приобретении новых элементов потом. Так как все студенты, которым предстояло посвятить имя для того, чтобы выжить, уже прошли через церемонию получения божественных защит, необходимость в спешке отпала — теперь можно было подождать до окончания этого года в дворянской академии.
— Это все, что у меня имеется для вас, — подытожил Сельвестр. — Теперь, вы все можете вернуться в свои комнаты.
Я выполнила все, что было велено, затем принялась уменьшать количество своей магической силы, переливая ее в магические камни. С этого момента мне предстояло прекратить ее сжимать, хоть и делала я это неосознанно.
Но именно благодаря сжатию маны я привыкла ее контролировать… Пытаться представить ее, как она становится шире и тоньше, словно растекаясь по поверхности, — довольно сложно, поэтому не стоит забывать о концетрации.
Когда я была простолюдинкой, моя жизнь зависела от того, насколько сильно я смогу сжать свою магическую силу — и только доведя свое тело до предела несколько раз, я смогла выжить. Однако, теперь мне нужно было освободить и израсходовать магическую силу, чтобы восстановить контроль над ней.
— О?..
Пока я продолжала вливать свою ману в магические камни, меня вдруг охватило ощущение, словно я начала медитировать, при этом мое тело стало легче. Инстинктивно я поняла, что это предел моего штапа, поэтому я потратила лишь еще немного маны.
— Хорошо. Думаю, что этого достаточно, — сказала я.
Я очень надеялась, что была права.
На следующий день, чтобы обсудить детали чистки, мы собрали учеников в общей комнате после завтрака. Все уже знали о визите герцога в общежитие, поэтому здесь было множество серьезных лиц. Дети из бывшей фракции Вероники выглядели особенно напряженными, некоторые из них были настолько бледными, что я задалась вопросом — не испытывают ли они головокружения.
— Как всем известно, прошлой ночью к нам приходил ауб, — как можно увереннее сказал Вильфрид, начиная свое объяснение. — Так как учитель Хиршура попросила о встрече, он воспользовался этой возможностью, чтобы обсудить и чистку. Я хочу поделиться с вами тем, что он рассказал нам.
После он сообщил, что все те, кто посвятил имя Георгине, первой жене другого герцога, были казнены. Остальных допрашивают, а решение об их наказании будет принято зимой.
— Чтобы избежать казни со своей семьей, следующие пять студентов должны посвятить нам свои имена: Матиас, Лауренц, Мюриэлла, Бартольд и Кассандра. Остальные, хоть и не сразу, смогут вернуться к своим семьям.
— Слава богам, — вздохнула первокурсница, которую до этого сдерживала Леонора. — Я в предвкушении, а также рада, что снова смогу увидеть свою семью, — ее слова подобно бальзаму оживили атмосферу в комнате.
Я была рада, что семья первокурсницы не присягала Георгине, чувствуя облегчение от того, что не многим студентам придется посвящать нам имена. Но в отличии от меня, Бартольд и Кассандра выглядели бледными от волнения. Они потеряли свои семьи, а теперь должны посвятить имена, отдав свою жизнь во власть другого человека. Я видела их натянутые улыбки, а они же в свою очередь, должно быть, понимая, что их истинные чувства недостаточно скрыты, быстро отводили глаза, стоило только нашим взглядам встретиться.
— С детьми в приюте будут поступать так, как мы говорили ранее, — продолжил Вильфрид. — Те семьи, которые отделаются наказанием в виде штрафа, будут возвращены домой после учебного года, но те, чьи семьи получат более существенные наказания — такие как принудительный труд — останутся в общежитии замка до окончания срока наказания. Имейте в виду, что были назначены еще не все наказания .
К тому времени, как объявление подошло к концу, дети, которые волновались, что больше никогда не увидят свои семьи, искренне улыбались. Мои последователи также уже не выглядели угрюмыми.
— Госпожа Розмайн.
Обернувшись на голос, что произнес мое имя, я увидела идущих к нам Матиаса и Лауренца. Леонора и другие рыцари-ученики шагнули вперед с холодными выражениями лица. Брюнхильда и Лизелетта прищурились, тем самым только сильнее нагнетая обстановку.
Матиас и Лауренц опустились на колени, прямо перед рыцарями-учениками.
— Мы подготовили наши магические камни, госпожа Розмайн, — сказали они. — Вы можете вызывать нас, как только будете готовы принять наши имена.
— Тогда, чем раньше, тем лучше, — сказала я. — Мы не можем допустить, чтобы напряжение между вами и моими рыцарями нарастало и дальше. Лизелетта, приготовь комнату. Матиас и Лауренц, вы не против, если мои последователи тоже будут присутствовать?
— Нет, госпожа!
Мои воспоминания о принятии имени от Родериха еще были довольно четкими, а потому мне не требовалось никаких дополнительных приготовлений. Мои рыцари сопровождения внимательно наблюдали за тем, как Матиаса, а затем и Лауренца, вызвали для посвящения имени. У обоих скривились лица, словно от боли, когда они ощутили, как моя магическая сила окутывает их.
— С этого момента вы оба мои последователи, — сказала я. — Я верю, что вы будете верно служить мне как мои рыцари сопровождения.
— Это честь для нас, госпожа.
Когда мы вернулись в гостиную, Мюриэлла глубоко вздохнула.
— Я бы тоже хотела поскорее посвятить имя, но у меня просто-напросто отсутствует нужное количество хороших материалов, — она бросила на Матиаса и Лауренц взгляд, полный зависти. Со мной же она себе такого не позволяла, стараясь соблюдать дистанцию.
— Мы планировали достать для тебя ингредиенты в следующий день земли. Если позволит госпожа Розмайн, конечно, — сказал Матиас.
Я сразу же дала им свое одобрение. Тем, кто потерял свои семьи, будет довольно трудно работать вместе с теми, кто счастлив от того, что их семьи не понесли наказания. Чем скорее Мюриэлла станет моей последовательницей, тем будет лучше.
— Да, конечно, — сказала я. — А теперь, Леонора… не могла бы ты позвать Гретию для меня?
— Подождите, юная леди, но что вы собираетесь ей сказать? — спросила Рихарда, не отрывая от меня своего пристального взгляда.
— Хм? Ну… я просто хочу спросить, готова ли она служить мне теперь, когда ей больше не нужно посвящать мне имя.
Все мои слуги резко замотали головами.
— Госпожа Розмайн, семья Гретии принадлежит к бывшей фракции Вероники. Единственный способ служить вам — посвятить имя.
— Вынуждена согласиться, госпожа Розмайн. Мы будем считать ее достойной, чтобы служить вам, когда она посвятит вам имя, и только тогда.
— Если вы возьмете ее в качестве последовательницы, не обращая внимания на фракцию, то это только разбередит старые раны, что принесет лишь ненужные страдания Гретии.
Слушая, как они все единогласно выступили против моего желания, я опустила голову.
— Но, возможно, она могла бы служить мне только на территории дворянской академии, как это делает Теодор? — спросила я. — Как вам известно, у меня проблемы из-за нехватки слуг.
Брюнхильда и Лизелетта обе задумались. У меня было достаточно слуг в замке, но дворянская академия — это совсем другое дело. Они лучше, чем кто-либо другой понимали, насколько важно для них найти и обучить тех, кому они передадут свои обязанности… но даже при этом, они отклонили мое предложение, продолжая хмуриться.
— Те, кто служит членам семьи герцога в дворянской академии, в конечном счете, становятся их ближайшими последователями. Принимая во внимание такую вероятность, я вынуждена выразить протест против того, чтобы Гретия служила вам в качестве последовательницы, не посвящая имя.
Бесполезно было и дальше спорить по этому вопросу. Жизни Матиаса и Лауренца были под угрозой, но у Гретии был выбор. Я не могла заставить ее дать мне имя. Родерих сказал, что посвящение имени — это ритуал, в котором человек дает клятву верности, посвящая собственную жизнь своему господину или госпоже. На самом деле, я сомневалась, что у Гретии хватило бы решимости пойти на такую жертву.
— Вам следует понимать, когда можно спорить, а когда не стоит, юная леди, — сказала Рихарда. — Гретия не может служить вам, если она сама не изъявит открыто о своем желании и готовности посвятить имя.
— Поняла…
***
Я направилась на свой утренний урок для кандидатов в аубы. Мои последователи сопровождали меня, неся мой запас золотого песка, чертежи города и прочие учебные материалы, но дойти со мной они могли только до кабинета. У Рихарды было обеспокоенное выражение лица, когда она передавала мне одну вещь за другой.
— Юная леди, не будет ли слишком тяжело для вас нести все это самостоятельно? У вас еще есть золотая пыль, которую вам нужно донести…
— Я… Я в порядке, — ответила я. — Это мои собственные вещи. А поэтому должна быть в состоянии самостоятельно их носить.
По правде говоря, чертежей, золотой пыли и магических камней и правда было многовато, а потому нести их было довольно сложно для меня. Но мне нужно было принести это все сразу, потому что я обогнала всех остальных своих одноклассников. Им придется доносить новые предметы по мере прохождения курса, а это означало, что я была единственным кандидатом в аубы, которому необходимо было принести все сразу.
— Давай их сюда, Розмайн. Это явно слишком тяжело для тебя одной, — вмешался Вильфрид. Не теряя времени, он, забрал у меня мешок с магическими камнями и золотую пыль у Рихарды.
— Большое спасибо, Вильфрид.
Я прошла мимо нескольких рядов парт и маленьких садов, стоящих на них, идя к своему столу, со стоящей рядом с ним подставкой, положив на стол единственное, что держала в руках — свои чертежи, Вильфрид же положил магические камни и золотую пыль.
— Добрый день, госпожа Розмайн, господин Вильфрид.
— Добрый день, госпожа Ханнелора.
После того, как мы поприветствовали мою соседку по парте, Ханнелору, Вильфрид ушел, чтобы поговорить со своим другом. Я поблагодарила его за помощь, глядя на то, как он уходит, а затем услышала, как Ханнелора тихо хихикнула.
— Со стороны Вильфрида было очень мило помочь вам перенести ваши вещи, — сказала она, с восхищенным взглядом. — Я завидую тому, какой замечательный у вас жених.
Я быстро замотала головой. Наши отношения, определенно не должны были вызывать ни зависти, ни восхищения.
— Он помог мне с моими вещами только потому, что из-за своего невысокого роста я рисковала быть похороненной под ними. Кроме того, я уверена, что господин Лестилаут так же помог бы вам, окажись в похожей ситуации, разве нет?
Взгляд Ханнелоры внезапно стал немного отстраненным.
— Эм, ну… да, я думаю, он позвал бы кого-нибудь для помощи мне.
То есть, другими словами… лично сам он не стал бы помогать?..
— У нас есть более важные вопросы, госпожа Розмайн, я хочу вас кое о чем спросить. Как давно вы посещали библиотеку? Вчера вечером я передавала ману Шварцу и Вайсу, и очень удивилась, что они стали называть меня «юная леди».
— Они… Что они сделали?! — воскликнула я. Похоже, что Ханнелора заняла место Гортензии в качестве их новой хозяйки. — Эм, в библиотеку прислали нового библиотекаря из числа высших дворян, поэтому мне сказали не передавать ману Шварцу и Вайсу, пока она не станет их полноценной хозяйкой.
— Гм. Эм… То есть… это значит…
— Госпожа Соланж говорила, что хочет, чтобы вы, как член библиотечного комитета, продолжали ей помогать, но разве она ничего не говорила вам, когда вы передавали свою ману шмилам? — спросила я.
Теперь уже было два библиотекаря. Скорее всего, один из них должен был быть в читальном зале. И для того, чтобы Ханнелора передала Шварцу и Вайсу достаточно маны для становления их новой хозяйкой, она должна была пробыть там довольно долго, обязательно столкнувшись при этом с Гортензией. Да и Соланж сказала бы что-нибудь, если бы увидела ее.
— Я была там только для того, чтобы предоставить свою ману и эм… я слишком торопилась, чтобы пойти в читальный зал. Подумать только, в академии появился новый библиотекарь, и к тому же тот, кто сейчас находится в процессе становления хозяйкой Шварца и Вайса…
— А ваши первокурсники еще не зарегистрировались?
— Мне сказали, что это будет сделано сегодня, во время обеденного перерыва.
О, боги. Мне кажется, или ее жизнь тяжелее моей?!
— А вы не думали посоветоваться с госпожой Соланж, как только шмилы назвали вас «юная леди»? — спросила я.
— Честно говоря, я не придала этому значения, не считая это серьезной проблемой. Я думала, что вы вернете себе власть над ними сразу же, как только снабдите их маной…
Мы обе покачали головами, пытаясь найти решение этой проблемы, как в голову мне пришла странная мысль. У Ханнелоры, как у кандидата в аубы, было много маны, но Гортензия была высшей дворянкой из Центра. Если она передавала свою ману каждый день, то было странным, что Ханнелоре так легко удалось передавить ее ману своей. Соланж, должно быть, тоже не ожидала такого развития событий, иначе она просто попросила бы нас всех прекратить выполнять свои обязанности членов библиотечного комитета.
— Нам нужно посетить библиотеку, чтобы найти решение этой проблемы, — сказала я. — Вы не желали причинять вреда, госпожа Ханнелора, и сотрудники библиотеки действительно просили нас продолжать оказывать помощь, поэтому я не думаю, что будут какие-то серьезные проблемы.
В кабинет вошла Эглантина, и, увидев ее, я вспомнила, что при смене владельца магических инструментов присутствовала королевская семья. Кроме того, Гортензия была первой женой Верховного главнокомандующего рыцаря. Поэтому, вероятнее всего, было бы разумнее сначала посоветоваться с Эглантиной, а только после идти в библиотеку.
После начала урока и выдачи инструкций для учеников, Эглантина подошла ко мне, чтобы дать мне отдельные указания, так как я обгоняла остальных по программе. Я решила воспользоваться этой возможностью, чтобы помочь Ханнелоре.
— Гм, госпожа Эглантина, у меня вопрос, который не относится к теме урока, — сказала я. — Решение о смене хозяина библиотечных магических инструментов было принято королевской семьей, не так ли? — Я помню, что члены королевской семьи присутствовали, когда Гортензию выбрали новой хозяйкой Шварца и Вайс.
Ханнелора вздрогнула. На ее побледневшем лице было написано, что она не была в курсе о причастности королевской семьи к этому вопросу.
— Кажется, что их нынешняя хозяйка…
Я начала объяснять, и когда закончила, на лице Эглантины отразилось удивление.
— О боги. Госпожа Ханнелора стала их новой хозяйкой?
— Примите мои искренние извинения, — тут же сказала Ханнелора, а ее лицо побледнело еще сильнее. — Я понятия не имела, что такое может произойти.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Именно так. У госпожи Ханнелоры не было плохих намерений, — добавила я, изо всех сил стараясь поддержать ее.
— Да, я понимаю. Как и вы, она предоставила много маны для магических инструментов в библиотеке. Я понимаю, почему госпожа Соланж была так рада помощникам, — она улыбнулась. — Госпожа Ханнелора, я очень благодарна вам за помощь, которую вы так щедро оказывали библиотеке.
Напряжение тут же покинуло Ханнелору. Ее всю трясло от страха и переживаний, что она навлечет на себя гнев королевской семьи.
— Госпожа Эглантина, — сказала я. — Услышав рассказ госпожи Ханнелоры я не могу сдержать любопытства. Неужели у госпожи Гортензии не так много маны, как следовало ожидать от высшего дворянина? Я думала, что если она передавала свою ману Шварцу и Вайсу, то госпожа Ханнелора никогда не смогла бы перехватить управление на себя, каким бы замечательным кандидатом в аубы она не являлась.
— Но в библиотеке так много магических инструментов, — вмешалась Ханнелора. — Я полагаю, что госпожа Гортензия просто решила временно отдать предпочтение другим инструментам.
Я задумалась. Шварц и Вайс были бесценны, когда дело доходило до работы в библиотеке, поэтому трудно было представить, что их отложили ради каких-то других магических инструментов. Кроме того, королевская семья открыто настаивала на смене хозяина, а потому для госпожи Гортензии это было наивысшим приоритетом.
— Госпожа Розмайн, госпожа Ханнелора, я очень благодарна вам обеим за вашу заботу, — сказала Эглантина. — Мне сказали, что в прошлом для поддержания работы библиотеки там работало минимум три высших дворянина. Существует ограничение тому, что может сделать один человек. Я проконсультируюсь в библиотеке, чтобы убедиться, что все в порядке.
— Спасибо, госпожа Эглантина, — ответила я. — Необходимо ли, эм… сообщить и принцу Хильдебранду тоже? — он был здесь, в дворянской академии, как член королевской семьи, и я подумала, что он снова обидится, заметив, что он сам должен был присутствовать при передаче.
— Не переживайте, — заверила меня Эглантина. — Я введу его в курс дела.
Вот оно как. Благодаря ее помощи, мои контакты с королевской семьей будут сведены к минимуму.
— Эта беседа оказалась чрезвычайно полезной, госпожа Эглантина, — сказала Ханнелора. — Я не знала, что в этом деле замешана королевская семья. Если бы я сообщила об этом сама, то они могли бы вызвать меня на допрос. Это повергло бы моих родных в панику, впрочем, как и многих других.
Меня захлестнуло чувство вины.
— У меня было больше возможностей встретиться с госпожой Ханнелорой, поэтому я должна была сообщить ей о том, что произошло. Прошу прощения.
— О нет. Я должна была пройти в читальный зал и поприветствовать библиотекарей.
— Достаточно, — сказала Эглантина, посмеиваясь над нашими переговорами. — Самая большая вина лежит на библиотекаре за то, что она так и не установила связь с магическими инструментами. Вам нет причин переживать об этом так сильно.
— Госпожа Эглантина… Я думаю, что это будет не актуально в течении еще некоторого времени, но…
Я рассказала о том, что мы хотим провести исследование ритуала божественной защиты, а также воспользовалась случаем, чтобы поставить в известность Ханнелору, что мы рассчитываем на помощь Дункельфельгера в этом вопросе.
— Эренфест проводит совместное исследование с Дункельфельгером? — спросили они в унисон, с одинаково распахнувшимися от удивления глазами.
— Да, — ответила я, затем снова посмотрела на Ханнелору. — Мне сказали, что многие из рыцарей-учеников вашего герцогства получают дополнительные божественные защиты, и мы были бы искренне признательны за вашу помощь в распространении этой информации за пределами Эренфеста. Насколько мне известно, наша королевская семья тоже считает важным получение дворянами как можно большего числа божественных защит.
Конечно, с моей стороны было довольно легкомысленно намекать на то, что мы получили совет от принца Анастасия по этому вопросу.
— Я уверена, что учитель Руфен уже посвящен в детали этого вопроса, — продолжила я. — Мы считаем, что для того, чтобы иметь возможность больше о старых традициях Дункельфельгера и включить их в свое исследование, для нас было бы идеальным вариантом сотрудничество наших герцогств и совместная публикация результатов. Само собой, я не прошу ответа прямо сейчас. Думаю, для начала вам необходимо обсудить этот вопрос со своим аубом, поэтому я буду ждать вашего решения до нашего будущего чаепития.
— Поняла, — кивнула Ханнелора. — Я посоветуюсь с аубом, а после сообщу вам наш ответ.
Теперь, когда мы урегулировали все вопросы, связанные с королевской семьей, я показала Эглантине чертежи, подготовленные мною для урока. Просмотрев их, она сказала:
— Госпожа Розмайн, вы собираетесь превратить свой город в библиотеку?
— Да, — с гордостью ответила я. — Так выглядит мой идеальный город.
Эглантина усмехнулась и пробормотала:
— Неплохо, но я не могу сказать, что эта идею реально воплотить в жизнь…
Ее выражение лица… Почему она сейчас так похожа на мать, которая боится разрушить пустые мечты своей дочери?!
Мне нужно было что-то делать, и помня об этом, я начала описывать идею, которая стояла за этим чертежом.
— Я думаю, если вы присмотритесь, то обнаружите, что мой город вполне осуществимая задумка. Тут есть довольно четкое деление на зоны. Дороги и порт с левой стороны представляют из себя торговый район, где книги могут покупаться или продаваться в другие герцогства. Справа находится район ремесленников, где можно будет выпускать наши собственные книги. Вот эта территория предназначена для развлечений, а тут есть гостиницы и рестораны для тех, кто приходит в библиотеки и…
— Ну что, приступим?
Неужели она только что перебила меня?! Но эта ее улыбка…
— Пожалуйста, пройдите за мной, госпожа Розмайн, — продолжила Эглантина. Затем она провела меня в конец класса, где был проход в маленькую комнату, в которой находился только магический круг.
— Заполните, пожалуйста, этот круг маной. Как только это будет сделано, вам будут доступны имена Бога Тьмы и Богини Света.
— Что? Правда? — спросила я. — Божественные имена верховных богов? — в молитвах и заклинаниях всегда использовалась только имена богов из вечной пятерки, а также их подчиненных, а Бог Тьмы и Богиня Света упоминались без имен, я и подумать не могла, что их имена также можно использовать.
— Верховные боги, как и другие, имеют свои имена, но на них наложен запрет, — объяснила Эглантина. — Есть история о древнем служащем, который пытался узнать эти имена. Он обратился за помощью к кандидату в аубы, уже обладающему этим знанием. Служащий получил ответ, которого так желал, но только для того, чтобы сгореть в пламени Света и Тьмы. Он полностью исчез для обитателей этого мира, обратившись в пепел. Меж тем, кандидат в аубы, выдавший имена, потерял все божественные защиты и больше не мог получать благословения богов, даже если использовал их имена в заклинаниях. В конечном итоге, он потерял свое положение, и его понизили до высшего дворянина.
Как так?! Это же просто ужас!
— Я буду в другой комнате, — закончила Эглантина. — Возвращайтесь, как только запомните их имена, и в будущем будьте очень осторожны, чтобы никто не услышал, как вы их произносите.
— Поняла, — кивнула я. Даже когда Фердинанд обучал меня, он не называл имена Верховных богов. Тогда я еще задавалась вопросом — почему? И только теперь я поняла, что тем самым он пытался уберечь меня от смерти в огне, включающим в себя несколько стихий.
Убедившись, что Эглантина ушла, я встала на колени перед магическим кругом и прижала к нему ладони, и принимая обычную молитвенную позу.
— Я, та, кто возносит молитвы и благодарит богов, создавших мир…
Магический круг был не очень большим, но, казалось, что почему-то он совсем не наполняется маной. Даже, несмотря на то, что я все вливала и вливала в него свою ману.
Необходимо было дождаться окончания занятий, а потом уже сливать лишнюю магическую силу. Думаю, что ситуация, в которой я оказалась, была не самой лучшей. Держа одну руку на магическом круге, я потянула вторую к бедру и сняла оттуда одно из наполненных добротой Фердинанда восстанавливающих зелий, которое выпила одним глотком. После я продолжила вливать ману в круг… и, наконец в моей голове зазвучал голос. Имена верховных богов возникли в моем сознании словно сияющая вспышка огня. Этот свет будто выжигал их в моей памяти.
Шикзантрахт¹, бог тьмы… и Фершпрейди², богиня света.
Имена богов обычно были длинными и трудными для запоминания, но эти два были буквально вырезаны в моей памяти, и я точно знала, что не забуду их никогда.
— О могучие король и королева бесконечных небес, Шикзантрахт бог тьмы, и Фершпрейди, богиня света… — инстинктивно пробормотала я.
Не прошло и доли секунды, как мой штап появился в моих руках сам по себе. Это произошло так внезапно, что я, не удержавшись, коротко вскрикнула.
— Ип!
Затем мой штап поднялся в воздух и начал поглощать золотое пламя и чернильную тьму, которые исходили от магического круга. Хотя сейчас он не было в моих руках, но он все еще был тесно связан со мной, потому что я ощущала, как вся эта мана вливается в мое тело. Это не вызывало дискомфорт, вероятно потому, что мне возвращали мою собственную ману, но ощущения несомненно были… странными.
Ну почему же вы заранее не предупредили меня об этом, госпожа Эглантина?!
Пока я молча возмущалась, последние лучи света влились в мой штап, и магический круг снова потускнел.
— И это все?.. — спросила я сама себя.
Я, должно быть, поспешила, потому что золотой свет и чернильная тьма тут же вырвались из моего штапа и сплелись в тугую спираль. Она поднялась высоко вверх, пока в итоге не прошла сквозь потолок и не исчезла из виду.
— Бууух?!
В мгновение ока вся мана, которая влилась в меня, и та мана, которая еще оставалась у меня после заполнения магического круга, была вытянута. Это произошло так неожиданно, что я не удержалась, стоя на коленях. Следующее, что я поняла, это то, что я лежу на полу. Мое зрение затуманилось, словно я потеряла много крови, это заставило меня потянуться и выпить еще одно восстанавливающее зелье.
Пока я лежала на полу, в ожидании того, когда силы вернуться ко мне, из-за двери до меня донесся встревоженный голос Эглантины.
— Госпожа Розмайн, прошло уже немало времени. Все ли вас в порядке?
— Я потратила слишком много маны и мне пришлось воспользоваться восстанавливающим зельем, — ответила я. — Не могли бы вы подождать еще немного, пока я снова не смогу двигаться?
— Вы не можете двигаться? — спросила она с паникой в голосе. — Могу ли я открыть дверь?
— Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали, — я уже слышала, как за дверью переговариваются другие ученики, и меньше всего мне хотелось бы, чтобы все увидели, что я лежу на полу без сил, не способная даже пошевелиться. Ни один кандидат в аубы не хотел бы, чтобы его увидели в таком неприглядном состоянии. — Если вы дадите мне пару минут, то я самостоятельно поднимусь на ноги.
— Розмайн, это я, — раздался другой голос, в котором я тут же узнала Вильфрида. — Ты упала?
— У меня просто закончилась мана. Я выпила наполненное добротой восстанавливающее зелье, так что скоро смогу двигаться.
— Значит это просто очередной твой случай? — спросил он, кажется лучше разобравшись в ситуации. — Хорошо, — затем я услышала, как он отошел от двери, и кажется начал успокаивать Эглантину, говоря ей, что ей не о чем беспокоиться.
— Кажется, что теперь я уже в порядке?
Я дернула ногами и, убедившись, что конечности функционируют, а после медленно встала. Обошлось, и я действительно снова могла двигаться. Пригладив юбку и расчесав пальцами немного растрепавшиеся волосы, я вышла из комнаты.
— Госпожа Розмайн, вы в порядке? — спросила Эглантина.
— Я в полном порядке, — ответила я. — Просто мне потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя, после того, как я использовала столько маны за один раз. Что более важно, теперь я знаю имена верховных богов. Какой будет следующая часть урока? — ответила я, широко улыбаясь и надеясь, что тем самым убедила ее, о своей способности без происшествий закончить занятие.
Эглантина покорно вздохнула, прежде чем отнести мой сад в маленькую комнату. Я должна была остаться там, видимо для того, чтобы другие не услышали имен верховных богов.
— Теперь… давайте проведем энтвикельн, — сказала Эглантина. — Это магический круг. В энтвикельне необходимо использовать все элементы.
Я уже знала об этом. Фердинанд вдалбливал в меня эти сведения во время наших занятий. Мне нужно было произнести «стило», чтобы преобразовать мой штап, и нарисовать в воздухе магический круг своей маной, а затем добавить немного золотой пыли. Как только это будет сделано, необходимо будет произнести заклинание, вплетая его в мои чертежи. Бумага, на которой они были изображены, была чем-то вроде магического инструмента, который делают при помощи маны.
— Позаботьтесь о том, чтобы нарисовать магический круг побольше. Таким образом, у вас будет больше шансов заметить собственные ошибки, — посоветовала Эглантина. — После этого настройте его размер так, чтобы он соответствовал размеру вашего будущего города.
Я выполнила энтвикельн в соответствии с услышанными инструкциями, которые дала мне Эглантина, строя свой идеальный город в этом миниатюрном саду. С этого ракурса все выглядело точно так же, как в момент, когда Фердинанд построил монастырь в Хассе. Пусть и в весьма меньших масштабах.
— Госпожа Эглантина! — позвала я. — Я закончила!
— О, боги. Вы все сделали за один раз? Тогда давайте создадим пограничные ворота.
Эглантина разместила свой ящик рядом с моим, чтобы мы могли попрактиковаться. Пограничные ворота делались усилиями двух человек. Нужно было одобрение двух сторон для их создания. Обе стороны использовали магические круги, чтобы, создать, а затем закрепить отверстие в барьере между своими землями.
— Пограничные ворота оставляют открытыми, чтобы была возможность пройти между ними, — сказала Эглантина. — Но так как пограничные ворота стран можно открывать только с разрешения короля или ауба, их обычно оставляют закрытыми. Я думаю, на территории Эренфеста есть такие ворота на восточной границе, не так ли? Вы уже видели их?
— Нет, но скоро я буду в Кирнберге, где находятся наши пограничные ворота. Я посещу их тогда.
После удачного создания пограничных ворот для моего города, я завершила свой курс кандидата в аубы. И закончила его так быстро, как могла только я.
Примечания
1. Шикзантрахт シックザントラハト Shikkuzantorahato — от немецкого Schicksal [ˈʃɪkˌzaːl] «Судьба» + Nacht [naχt] «Ночь»
2. Фершпрейди フェアシュプレーディ Feashupurēdi — от немецкого Versprechen [fɛɐ̯ˈʃpʁɛçn̩] «Обещание» + Lady [ˈlɛɪ̯di] «Леди»
