Должно быть, я перенапряглась во время нашего чаепития, потому что вскоре после этого я была прикована к постели с лихорадкой. Это ощущение было для меня несколько ностальгическим, что для меня это стало отличным напоминанием о том, что мое здоровье стало значительно лучше. Однако Рихарда, похоже, несколько не разделяла мою точку зрения.
— Кажется немного странным, праздновать улучшение своего здоровья, оказавшись прикованной к постели.
Я решила оставить подготовку отчета о чаепитии своим служащим и вместо этого прохлаждалась в постели, просто читая. Книги, которые я взяла у Анастасия, Соланж и Гортензии, были в пределах моей досягаемости. Факт наличия у меня новых, еще не прочитанных книг, приносил мне несказанное блаженство.
— Наверное, это часть исследований о Шварце и Вайсе, — сказала я вслух. — О, Фердинанд определенно не читал этого. В его документах не было записи об элементе жизни.
Насколько я помню, вопрос о том, нужна ли жизнь для создания Шварца и Вайса, поднимался на состязании герцогств, но решение о том, какие именно круги должны быть внутри, так и не было принято. В книге, которую мне одолжили действительно был круг с элементом жизни, но магический круг не был закончен и рядом с ним была заметка «это максимум, до которого я смог додуматься. Остальное я оставлю будущим поколениям».
Я заметила, что некоторые части исследования пересекаются с выводами, которые сделал Фердинанд, если бы мы объединили их, то, несомненно, добились бы огромного прогресса. Мне нужно будет сообщить об этом Фердинанду как можно скорее.
— Лизелетта, я пойду в свою потайную комнату, напишу письмо и…
— Это может подождать до тех пор, пока у вас не спадет лихорадка.
— Но это срочно… Это может стать толчком к тому, что мы поймем как делать такие инструменты, как Шварц и Вайс, — умоляющим тоном сказала я, отчаянно пытаясь воззвать к ее любви к шмилам.
Лизелетта замерла и пробормотала:
— Делать шмилов…
Казалось, что я уже победила, но после она вздохнула и улыбнулась мне.
— Пожалуйста, сначала вылечитесь. Вы можете написать свое письмо сейчас или позже, это не повлияет на то, когда Раймунд его получит, и мы все равно не сможем начать исследование как изготавливать шмилов раньше этого момента. Пожалуйста, вернитесь в постель.
Меня запихнули обратно под одеяло, не оставляя мне иного выбора, кроме как ждать. Итак, я вернулась к отдыху и чтению, то есть до тех пор, пока не заметила, что Лизелетта напевает радостную мелодию себе под нос, по другую сторону полога моей кровати. Она редко так открыто выражала свои эмоции во время работы. Должно быть она была чрезвычайно рада услышать, что мы собираемся сделать большой шаг вперед в наших исследованиях шмилов.
Я так рада видеть Лизелетту такой.
***
Даже после того, как моя лихорадка спала, мне было запрещено свободно ходить везде, где я хочу, до тех пор, пока мое здоровье полностью не восстановится. Единственными местами, куда я могла пойти, были столовая и общая комната, при условии, что я буду сидеть рядом с камином. Лично я предпочла бы просто оставаться в своей комнате и читать новые книги, но сделай я так, и мне было бы трудно поддерживать связь со своими последователями-мужчинами. Чтобы исправить это, я стала каждый день после обеда спускаться в гостинную, чтобы собирать последние отчеты от своих последователей.
— Эренфест прислал ответ, — сказал Родерих, во время одного из таких собраний и протянул мне дощечку. — Господин Вильфрид и госпожа Шарлотта уже ознакомились с ним.
Я прочитала сообщение.
— Я вижу, что они дали одобрение на наши совместные исследовательские проекты.
Исследования в дворянской академии, были полностью оставлены на учеников, поэтому их обычно одобряли, если не было какого серьезного ограничивающего фактора. В ответе из Эренфеста говорилось, что мы можем сотрудничать с каждым из трех великих герцогств. Мы не можем отказаться от работы с Дункельфельгером, так как это был совет от королевской семьи. И работа с Древанхелем может принести нам большую пользу. Я уже планировала, как мы проведем совместнный исследовательских проект с Аренсбахом, так что получение одобрения было само собой разумеющимся.
В ответе из Эренфеста была похвала за наше решение возложить работу с Древанхелем на последователей Вильфрида и Шарлотты. Похоже, что если бы мы сами занимались всеми тремя проектами, то нас бы заподозрили в краже достижений наших подчиненных.
— Так же, из Эренфеста прислали бумагу для исследований, — сказал Родерих, указывая на стопки бумаги, сделанных из магических растений Илльгнера.
На коробках, в которых хранилась бумага, были только простенькие ярлыки, такие как «нансейв» и «эйфон», поэтому служащие не были уверены в том, что внутри на самом деле разные виды бумаги. Я начала объяснять свойства каждого магического растения, отдавая коробки одну за другой группам, которые будут их исследовать.
— Бумага нансейв, также известная как соединяющаяся бумага, это то, что мы используем как торговые лицензии, которые мы распространяем в другие герцогства. Перед тем, как упомянутые ярлыки будут розданы, они окрашиваются в тот же цвет, что и плащи, которые носят люди герцогства. Тут я должна упомянуть, что части имеют свойство сливаться вместе, образовывая один большой лист. Бумага эйфон изготавливается из растения эйфон, как и следует из названия. Я ожидаю, что у нее должно быть какое-то свойство связанное со звуком.
Игнац и Марианна записывали каждое мое слово, выглядя особенно сосредоточенными.
— Если у вас есть какие либо вопросы, пожалуйста, задавайте их, — продолжила я. — Я также должна отметить, что для предотвращения утечки какой-либо конфиденциальной информации Дренванхелю, я предпочту избегать посещения лаборатории учителя Гундольфа. Я уже встречалась с ними и все такое, так что если вы принесете с собой объекты для исследования, то это должно на какое то время отвлечь его внимание от моей фигуры.
Когда я закончила объяснять, Филина протянула мне следующую дощечку.
— Госпожа Розмайн, это по поводу церемонии звёздного сплетения принца Сигизвальда и госпожи Адольфины. Ради ваших отношений с храмом Центра и вашей безопасности, они предложили вам еще раз дать благословение на расстоянии, а не официально выступать в роли главы храма.
— Я согласна, что благословение из тени — это идеальный выход, но, честно говоря, я не думаю, что смогу, — ответила я. — В прошлом мои благословения проявлялись каждый раз, когда мои чувства выходили из под контроля. Я никогда не давала их сознательно.
Мне нужно было даровать первому принцу большее благословение, чем я дала Анастасию и Эглантине, и это не смотря на то, что я не испытывала никаких чувств к этому человеку. На самом деле, я даже почти не помнила, как он выглядит. В лучшем случае, принц бы получил благословение которое было бы заметно менее щедрым чем то, что я дам Адольфине, которая будет стоять рядом с ним, а в худшем, но очень вероятном сценарии, принц вообще ничего не получит.
Было бы достаточно трудно дать благословение и добиться того, чтобы и Сигизвальд и Адольфина получили его в равной мере. Мысль о том, что нужно еще и правильно рассчитать время, была еще более пугающей. Трудно поверить, что эта идея будет иметь успех. Я хотела бы сначала немного попрактиковаться, но если люди поймут, что благословение идет немного левее или правее, то они точно не поверят, что это божественное чудо.
Я покачала головой.
— Пожалуйста, сообщите им, что я должна присутствовать на церемонии, чтобы все прошло как нужно, — я если займу место главы храма, то смогу видеть Сигизвальда и благословить именно его. Кроме того, если бы люди видели главу храма Центра, а благословение шло бы совсем с другой стороны, то это выглядело бы так, словно я планирую какую-то драку. На мой взгляд проявить неуважение к нему перед огромной толпой дворян было бы намного хуже, чем даровать благословение по просьбе королевской семьи.
Я написала письмо, где описывала свои возможные опасения, и закончила его строкой, которую можно было более или менее понять как: «Принц Анастасий будет отвечать за наши взаимоотношения с храмом Центра, ведь именно он предложил это. Поэтому действуйте так, чтобы Эренфест не пострадал еще больше, чем сейчас». После я передала письмо Брюнхильде.
— Передайте это госпоже Эглантине, если можете.
Если оставить в стороне вопрос о церемонии звёздного сплетения, то также я попросила консультацию по поводу того, что часть работы библиотечного комитета теперь будет касаться хранения ключей, хотя и в этом случае Эренфест мог только послушно следовать приказам королевской семьи. Я могла сказать, о чем думал Сильвестр: «Я не могу просчитать последствий, поэтому просто смирись с этим».
— На данный момент мне кажется наиболее безопасным пытаться избегать встреч с королевской семьей, если нас не вызовут туда, — сказала я.
— Кроме того, по вашему заказу второй том «Историй Фернестины» начал печататься без промедления.
Как оказалось, текст книги был отправлен в храм вместе с магическими камнями, которые будут использоваться в ритуале посвящения. Я с облегчением вздохнула. Как только копии будут доставлены в дворянскую академию, люди наверняка, поймут, что у Фернестины нет никакой связи со мной.
На следующий день Мариэлла и Гретия пришли со своими камнями имён. Я приняла их в отдельной комнате. На этот раз, когда я принимала имена сразу у двух девушек, меня сопровождали только мои последователи.
— Леонора, все готово? — спросила я. — Если да, то позови их обеих сюда.
— Не вижу проблем, о которых нужно доложить, госпожа Розмайн. Филина, позови Мюриэллу первой.
Филина привела Мюриэллу, клятву которой я сразу и приняла. Я направила свою ману в камень и сразу же начала окрашивать его, пытаясь свести к минимуму боль, которую она испытывала, но кажется мне не удалось подавить ее полностью.
— Ты в порядке, Мюриэлла?
— Я в порядке. Боль еще остается, но это ничто по сравнению с той радостью, которую я испытываю. Моя решимость посвятить вам имя, позволила мне присутствовать на чаепитии с Дункельфельгером и лично услышать мысли госпожи Ханнелоры.
— Ее мысли?..
— Я целиком и полностью была согласна с ее мыслями о любовных историях, настолько, что легко могла бы провести целый вечер беседуя с ней. Ааа, меня наполняет такое огромное счастье от знания, что кто-то наслаждается книгами так же, как и я… — Мюриэлла мечтательно вздохнула, а блеск ее зеленых глаз становился ярче с каждой секундой. Ее дыхание участилось, в значительной степени из-за того, что она все еще испытывала боль, будучи скованной моей маной, но так же еще и из-за того, что ее сердце бешено колотилось от охватившего ее волнения. Это зрелище больше напоминало мне об Эльвире, а не о Ханнелоре.
Мюриэлла кажется действительно сможет сработаться с матушкой, как и следовало ожидать, ведь изначально она хотела посвятить имя именно ей.
— Госпожа Розмайн, — продолжала Мюриэлла. — Я хочу вложить все свое сердце и душу в сбор любовных историй здесь, в дворянской академии, и подарить их вам и госпоже Эльвире.
— Собирать истории — это работа Филины, — сказала я, останавливая Мюриэллу, прежде чем она полностью скопировала буйство Эльвиры по поводу любовных историй. — Сначала ты должна больше узнать о печатной и бумажной промышленности. В конце концов, когда ты вернешься из дворянской академии, тебе нужно будет работать под руководством матушки.
Ресницы Мюриэллы несколько раз встрепенулись, выдавая ее удивление, а после ее лицо приняло спокойное выражение, и она твердо кивнула.
— Поняла.
Да уж, других вариантов тут быть не может. Она будет куда лучшей подчиненной матушки, чем моей.
— Филина, расскажи Мюриэлле о печатном деле и производстве бумаги, — распорядилась я. — Так что, пока вы будете заниматься этим, научите ее еще и писать отчеты. Как только закончите, вы можете научить своим методам сбора историй и начать работать сообща.
Теперь, когда Мюриэлла стала служащей кандидата в аубы, ей нужно было иметь возможность писать отчеты, которые одобрил бы Фердинанд. Филина уже более двух лет училась у него и Хартмута, поэтому она куда больше привыкла к этому, чем Родерих, который лишь недавно приступил к обучению.
— Мюриэлла, ты должна знать, что иерархия между моими последователями не строится на статусе, — сказала я. — Леонора, высшая дворянка, берет на себя руководство над рыцарями здесь, в дворянской академии, но когда мы возвращаемся в Эренфест, все они подчиняются Дамуэлю — низшему дворянину. Точно так же, несмотря на то, что Филина имеет более низкий статус, чем Родерих, я доверяю ей твое обучение из-за ее опыта и навыков. Вероятно, это сильно отличается от того, чего ты ожидала, основываясь на личном опыте, но я действую именно так. Тебе нужно будет привыкнуть к этому.
— Поняла.
Я подала Филине сигнал, чтобы она ушла и приступила к обучению Мюриэллы, а после попросила Лизелетту вызвать Гретию, имя которой я тоже собиралась принять. Гретия точно так же должна была страдать во время посвящения, но она вынесла все это не изменив выражения лица. К тому времени, когда все закончилось, она ни разу не всхлипнула.
— Это не было больно? — спросила я. — С тобой все хорошо?
Гретия убрала пряди волос со своих зелено-голубых глаз, которые как я видела, были чуть сощуренные в улыбке.
— Я бесконечно благодарна вам за вашу заботу, но это ничто. Я сделаю все возможное, чтобы сделать ваш быт максимально комфортным, после того, как вы так любезно приняли мое имя.
— Я с нетерпением жду этого. Лизелетта проинструктирует тебя по всем вопросам, связанным с моими покоями, и о том, что ты должна там делать.
Брюнхильда была занята делами, связанными с высшими герцогствами, так что Лизелетта должна была вводить Гретию в курс дела. Она научит ее, как заваривать мой любимый чай, и многим другим тонкостям работы в моих покоях. Кроме того, хотя Гретии не нужно было участвовать в каких-либо настоящих переговорах, предполагалось, что она будет работать во время наших чаепитий с высокопоставленными герцогствами. Лизелетта собиралась научить ее и этому.
Лизелетта улыбнулась и шагнула вперед.
— Слуги госпожи Розмайн также должны очищать лабораторию учителя Хиршуры. Я научу тебя, как это делать, так что слушай внимательно.
— Лаборатория учителя Хиршуры? — переспросила Гретия, распахнув глаза.
— Если не считать нескольких исключений, лабораторию посещают только средние дворяне. Так что это тоже считается внутренней работой. Кроме того, поскольку с этого момента госпожа Розмайн будет занята изучением Шварца и Вайса, ей нужно будет посещать ее гораздо чаще. Обязанность слуги — убирать там, куда идет их госпожа, так что ты должна привыкнуть к этому Гретия.
Гретия какое то время смотрела вниз, а затем кивнула.
Хм? Разве я не отложила исследование Шварца и Вайса из-за наших совместных исследовательских проектов?
Похоже, Лизелетта планировала сделать все, что в ее силах, чтобы нам было легче проводить исследования в лаборатории Хиршуры. Был ли у меня более надежный союзник в этом вопросе?
***
Я полностью выздоровела, а значит наконец-то могла снова начать посещать лабораторию Хиршуры. Я передала Раймунду свое третье письмо, на этот раз о чаепитии Дункельфельгера и магических кругах шмилов, и наконец получила ответ от Фердинанда. Конечно, Лизелетта провела различные проверки конверта, прежде чем он попал в мои руки.
— Это письмо довольно толстое, — заметила я.
Раймунд кивнул.
— Это потому, что их там два. Видимо это ответы на ваши первые два письма.
Пока я беседовала с Раймундом, Гретия получила от Лизелетты еще два урока: ей рассказали о письмах, а так же кратко описали процесс проверки на наличие ядов, который она слушала вместе с Лауренцем. Тем временем Юдит оставалась со мной в качестве рыцаря.
— Благодаря вашей помощи, госпожа Розмайн, мой звукозаписывающий магический инструмент получил проходной балл, — сказал Раймунд.
— Пожалуйста, позволь мне купить его схему. Я бы очень хотела сделать такой для себя. У меня нет сейчас с собой денег, но в следующий раз я попрошу Рихарду принести их. Таким образом, не продавай его никому другому. Считай это моим обещанием, — Раймунд рассмеялся и сказал, что он все равно никому не нужен, но я отказывалась верить в это. Люди просто еще не осознали, чего стоят изобретения Раймунда.
— Я хочу прочитать ответы Фердинанда в своих покоях, поэтому на сегодня я прощаюсь, — сказала я. — Раймунд, я оставлю еду для тебя и учителя Хиршуры, так что пожалуйста, поешьте прежде чем снова приступать к исследованиям. О, и не забудь передать Фердинанду мое новое письмо.
Попросив своих последователей накрыть стол для Раймунда и Хиршура, я вернулась в свою спальню. Моя настоящая переписка с Фердинандом была написана невидимыми чернилами, и вполне вероятно, что он делал тоже самое, когда писал свои ответы. Учитывая, что скрытый текст будет светиться, как только я его коснусь, будет лучше, если я не буду читать на людях.
Оказавшись в своей комнате, я сразу же направилась в свою потайную комнату, держа письма в руках.
— Дааа! Ответы! Ответы!
Взяв в руки магический инструмент излучающий свет, я смогла прочитать текст написанный обычными чернилами, с его помощью заглушая сияние магических чернил. Я прочитала первую строку и моргнула.
— Даже обычный текст полон язвительных выражений. Но почему?..
Я ожидала, что Фердинанд будет устраивать свой выговор в скрытом письме, но чтобы еще и в обычном? Это сбивало меня с толку, так как я действительно не сделала ничего такого, чтобы разочаровать его. Он специально раскритиковал меня за то, что я сунула свой нос куда не следует, и это было крайне не обоснованное замечание, ведь я не помню за собой ничего подобного.
Самым большим моим проступком было беспокойство о его здоровье и то, что приложила столько усилий для уборки в лаборатории Хиршуры, но ничего из этого нельзя было назвать «совать нос куда не следует».
— И подождите секунду, он использует эти уловки для того, чтобы уклоняться от ответов на мои вопросы не так ли? Вот тут он пишет: «Не волнуйся. Я в порядке». Но это явно указывает, что он ведет нездоровый образ жизни, не так ли?
Я внимательно изучала одно предложение за другим, и тут мое внимание привлекло кое что удивительное. Он отметил мои усилия сдать каждый предмет в первый же день, как «очень хорошие»
— Уууу! Похвала от Фердинанда!
Я погасила свет, напевая себе под нос, и светящиеся буквы стали видны.
— Он и здесь меня ругает. Давайте посмотрим… «Как ты вообще можешь создать столько проблем за такое короткое время?» Я не пытаюсь создавать проблемы, но мне все равно жаль.
«Не говори о «подъёме на великие высоты»¹ для описания того, что произошло во время твоего ритуала божественной защиты» — написал он. — «В твоем случае это было вполне ожидаемо».
Как и ожидалось, Фердинанд не получал свой штап до того момента, пока не провел свой ритуал, поэтому он не сталкивался с проблемой потери контроля над маной. В его случае контроль только улучшился. Он продолжил объяснять, как он решал эту проблему до появления штапа, но его слова совпадали с тем, что говорил Сильвестр.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
«Говорят, что избыток замедляет рост. В твоем случае тебе нужно ровно столько маны сколько может вместить твой штап, возможно тебе стоит ослабить сжатие и дать своему телу немного пространства для роста, до тех пор пока не будет найдено решение»
— Теперь благодаря юрэве я стала немного здоровее, так что уменьшение запаса маны должно облегчить мой рост…
Как человек, который был намного ниже, чем все остальные, стать выше для меня было важнее, чем получить больше маны. Большая часть страны страдала от нехватки маны, поэтому дворянская академия настоятельно рекомендовала ученикам уделять больше внимания сжатию маны, чтобы увеличить ее количество. Я беспокоилась о том, что снижаю степень сжатия своей магической силы, поэтому было очень приятно узнать, что я действую правильно.
После, как и ожидалось, Фердинанд сказал, что мне не нужно рассказывать Хиршуре, что находится за алтарем.
«Держи эту информацию при себе» — написал он. Видимо, магический круг для получения божественной защиты тоже может подождать до моего возвращения в Эренфест.
Что касается нашего совместного исследования ритуала и планов повторить его на взрослых в Эренфесте, Фердинанд написал: «Ты можешь провести ритуал для своих последователей, которые уже достигли совершеннолетия. После того, как присоединился к храму, я смог получить больше защит». Он похоже уже завершил этот эксперимент и включил его в список своих важных открытий, которые сделал.
Сколько экспериментов провел Фердинанд, пока он был в храме?!
Тем не менее, он экспериментировал только на себе, поэтому он не узнал от Юстокса или Экхарта, что после посвящения имени можно получить все элементы, как это произошло с Родерихом. Он также включил крайне редкое, честное признание: «Я также хотел бы провести исследование в Эренфесте». Написано было очень небрежно, но я практически слышала, как кричала его душа сумасшедшего ученого.
После Фердинанд вскользь упомянул, что он был рад услышать, что Хиршура и Сильвестр поговорили и пришли к согласию. Затем он сказал, что мы не можем ослаблять бдительность даже теперь, когда чистка закончилась, и что я должна быть особенно осторожна после возвращения. Говоря о нашем совместном исследовательском проекте с Древанхелем, Фердинанд ответил, что с нетерпением ждет публикации результатов. А о работе с Аренсбахом он написал, что уже знает об этом от Раймунда. Как я могла догадаться, он не получил ни одного письма от Фраулерм.
Как и ожидалось. Либо ей нужно еще больше времени, чтобы связаться с ним, либо она что-то замышляет…
Фердинанд запросил больше подробностей о совместном исследовании, а затем сделал характерное для него резкое замечание. Хиршура упомянула, что Фердинанд виноват в том, что она приняла решение не относиться к нашим проблемам серьезно. И когда я спросила о том, что он сделал для этого, он просто ответил: «Не так много, как ты».
— Хмф. Это по-прежнему означает, что ты доставил много проблем, мой дорогой Фердинанд. Хотя… подождите секундочку. «Если вы оба собираетесь представляться как мои ученики, то я должен повысить строгость моей шкалы оценивания». С кем ты вообще соревнуешься?!
Похоже, наши совместные исследовательские проекты с тремя великими герцогствами разожгли в Фердинанде ненависть к проигрышам, особенно с учетом того, что мы с Раймундом представлялись как его ученики. Это означало, что наша работа должна стать намного тяжелее.
— Я привыкла, что меня вот так бросают в пасть волка, но мне интересно, выдержит ли такое давление Раймунд. Что ж, он тоже ученик Фердинанда, так что я уверена, что он справится.
В самом конце письма была заметка, написанная крайне мелкими буквами.
«О, и пусть люди думают, что песня Гедульрих — романтическая. Это будет самый лучший выход для меня».
Фух. Кажется, его это не интересует.
Когда я дочитала первое письмо до конца, я поняла, что мои глаза щиплет из-за того, что я слишком долго смотрела на светящиеся буквы. Я включила магический инструмент излучающий свет, и закрыла лицо руками. Я все еще могла видеть сияющий текст, даже с закрытыми глазами.
Интересно, прошел ли через это Фердинанд, когда он читал мои письма…
Я уже могла представить себе его расстроенную гримасу, когда он щурился на текст. Эта картина вызывала у меня улыбку, и я потянулась за следующим письмом.
— Это тоже кажется довольно толстым. Посмотрим…
Сначала я прочитала то, что было написано обычными чернилами. Мне показалось хорошей идеей дать моим глазам отдохнуть.
Это был ответ Фердинанда на мое письмо о создании прототипов магических инструментов в лаборатории Хиршура вместе с Раймундом. Я позаботилась о том, чтобы очень четко написать, что детали будут высылаться через Фраулерм, таким образом, если кто-то будет проверять письма, он поймет, что она их не передает.
Фердинанд подтвердил мои подозрения.
«Я еще не получил письмо от Фраулерм, поэтому не знаю деталей о которых ты говоришь. Тем не менее, хорошо, что вам нравится ваше исследование. Только постарайся не беспокоить тех, кто еще работает в лаборатории, ведь ты будешь приводить с собой множество слуг». Его письма дали мне достаточно информации для того, чтобы пожаловаться Фраулерм, когда я в следующий раз буду делать для нее отчет.
— И что это за часть о том, где он просит меня не беспокоить других людей в лаборатории. Я просто приношу им еду и навожу там порядок. Я помогаю им вообще-то.
Лаборатория Хиршуры стала значительно чище благодаря работе моих слуг. Фердинанд понял бы это, если бы обстоятельства позволили ему посетить лабораторию во время состязания герцогств.
— Хотя я не знаю, достаточно ли для этого места.
В своем письме Фердинанду я так же упомянула королевское чаепитие для книжных червей. Хотя описывая его я намеренно освещала только такие невинные темы, как сладости или одолженные мной книги. Что касается первого, я написала «Дункельфельгер теперь делает свои собственные кексы используя роуры, которые растут только у них. Было бы неплохо, если за время моего пребывания в дворянской академии было придумано еще больше вариантов этого рецепта».
В ответ он написал мне: «Я спрошу у своего шеф-повара, могут ли они попробовать добавить в фунтовый кекс местные аренсбахские фрукты, поскольку похоже они тоже купили рецепт на собрании». Если бы шеф-повар работал с достаточным усердием, то возможно, Фердинанду начала бы хотя бы немного нравиться еда из Аренсбаха.
Что касается книг, которые мне одолжили, то я дала только самое простое описание: «Я одолжила книги из Центра и дворцовой библиотеки. Та, что мне одолжила госпожа Соланж была из закрытого архива и содержит в себе исследование о Шварце и Вайсе. Я дам вам знать, как только мы сделаем какие-либо новые открытия. Это исследование толстое, и его стоит прочитать».
Ответ, который я получила от Фердинанда, показал, что ему действительно интересна эта тема.
«Приятно слышать, что ты нашла утешение за пределами библиотеки. Что касается этой новой книги, я с нетерпением жду новостей о любых новых открытиях, которые ты сделаешь. Одно только твое письмо, несомненно, даст мне пусть и краткое, но представление о том, каково было бы провести это исследование самостоятельно».
Как много у него работы? У меня такое ощущение, что он невероятно сильно изголодался по исследованиям.
Лично я не видела проблемы в том, что ему нужно время на собственное хобби, но он, вероятно, был так занят, пытаясь создать основу своей власти, пока Дитлинда была в дворянской академии, что у него просто не было возможности.
Мой отчет о чаепитии книжных червей закончился следующим образом: «Я стала лучше, не так ли? Это все благодаря зельям, которые вы для меня приготовили, господин Фердинанд»
Его ответ был крайне общим: «Приятно знать, что в дворянской академии ты наслаждаешься рутиной. У меня тоже все хорошо».
После Фердинанд начал подробно описывать учебу Летиции. Он описывал ее учебную программу и то, как далеко она продвинулась в ее изучении. Казалось, он обучал ее с такой же интенсивностью, как Вильфрида и Шарлотту, так что я могла сделать вывод о том, что он действительно мучил ее. Однако он также упомянул, что у нее «все хорошо», и что она «продвинулась дальше, чем он ожидал», среди прочего, так что она, должно быть, была отличницей.
— Он очень хвалит госпожу Летицию. Боже, я бы хотела, чтобы он направил на меня хотя бы толику этой доброты. Но, ну… по крайней мере, я получила от него «очень хорошо».
Фердинанд даже писал о вещах, о которых я совершенно не ожидала, например, какая награда Летиции понравилась больше всего. Он, должно быть, был в очень хороших отношениях с ней, подумалось мне, пока не выключила свет… но тут я увидела светящиеся буквы.
Вау. Должно быть, он так много написал о ней, чтобы скрыть весь этот текст.
Увидев все эти крайне сжатые строки текста, я представила, как Фердинанд нервно потеет, пытаясь придумать достаточное количество повседневной болтовни, чтобы замаскировать все это.
Я не могла не усмехнуться. Он, вероятно, захочет резко сказать мне: «Перестать так сильно нагружать меня», как только увидит меня на состязании герцогств.
…Хотя, может быть он умолчит и об этом, так как не хочет, чтобы другие люди услышали это?
Мое скрытое сообщение включало в себя краткое изложение моего нынешнего затруднительного положения. «Я буду служить главой храма на церемонии звёздного сплетения для королевской семьи. Кажется, принц Анастасий и госпожа Эглантина сообразили, что именно я благословила их в тот роковой день. И похоже мои действия тогда разожгли новый круг борьбы за трон. Теперь они хотят, чтобы я благословила и принца Сигизвальда».
В ответ Фердинанд написал «Конечно же нет никакой возможности отказаться от официальной просьбы королевской семьи». В отличии от прошлого раза, это была не внезапная просьба, сделанная случайно, здесь было замешано куда больше людей, поэтому наши руки были связаны. Так что для меня было облегчением услышать, что Фердинанд тоже считает, что мы должны были согласиться на это.
Так же он дал ответ на мой вопрос о том, что я должна просить у королевской семьи, кроме согласия от храма Центра и разрешения взять с собой своих рыцарей сопровождения.
— Поскольку ты будешь проводить церемонию в незнакомом месте, попроси их позволить тебе взять Хартмута в качестве твоего последователя. Кроме того, поскольку королевская семья планирует пошатнуть авторитет храма и использовать твоих рыцарей сопровождения, позаботься о том, чтобы не заболеть в самый ответственный момент.
Это правда, мое здоровье во всей этой ситуации вызывало наибольшее беспокойство. Я должна была быть абсолютно уверена, что в день церемонии я буду в полном порядке. В худшем случае мне придется выпить ведро зелий и заставить себя подняться на сцену. Казалось разумным, на всякий случай приготовить самое противное из них.
На мое желание увидеть и свадьбу Фердинанда я получила следующий ответ «Ты не должна благословлять меня на церемонии звёздного сплетения. Сила твоего благословения зависит от твоих эмоций. Меньше всего на свете нам нужно, чтобы я получил большее благословение, чем принц. Не забывай, почему в первую очередь меня вынудили покинуть Эренфест». Учитывая подозрения королевской семьи, что он нацелился на трон, как семя Адальгизы, Фердинанд был полностью прав. Если я дам ему благословение, это вызовет огромные проблемы.
Тем не менее, будет трудно не благословить его…
Я поджала губы и продолжила читать. Когда тема перешла с церемонии звёздного сплетения на библиотеку, я вспомнила, что писала ему о ситуации там в целом: «Высшая дворянка из Центра стала хозяином Шварца и Вайса. Теперь Библиотечный комитет будет служить новой цели. Мы будем помогать в хранении трех ключей, каждому из которых нужен отдельный владелец, и которые используются для того, чтобы открыть закрытый архив. После того, как библиотекарь осмотрится внутри, мне разрешат читать любые книги, которые там есть».
Ответ, данный мне Фердинандом был мягко говоря неожиданным: «Ты говоришь, после того как библиотекарь осмотрится внутри, но как я понимаю, в архив могут попасть только члены королевской семьи, кандидаты в аубы, которые занимаются передачей маны в сердце своего герцогства, и магические инструменты из библиотеки. Насколько я помню, за этим архивом следили именно магические инструменты, а библиотекари только хранили ключи от него».
Похоже в то время, когда Фердинанд еще учился в академии, он часто посещал библиотеку в поисках исследовательских документов для Хиршуры. Тогда он мимолетно сказал об одном документе, и это замечание привело к тому, что Шварц и Вайс сообщили ему о закрытом архиве.
«Тем не менее, я считаю, что такое невежество королевской семьи неестественно. Кто-то может ограничивать их доступ к информации или иными способами скрывать от них наличие важных документов. Архив, для которого требуется три ключа, представляет собой хранилище старых документов и сведений, сохраняемых с помощью магических инструментов. Там множество информации, нужной нынешним и будущим королям. Это место не для тебя, а для герцогов и королевской семьи».
Похоже в архиве хранились учебники предыдущих курсов для герцогов и справочные документы по старым ритуалам, в том числе документы, которые относились к церемонии Хальдензеля. Фердинанд хотел получить к нему доступ еще во время прошлого собрания герцогов, но Шварц и Вайс отказали им, потому что не было библиотекарей, которые могли открыть дверь.
— Эхехе. Другими словами, поскольку я кандидат в аубы, которые проводит восполнение маны и одна из трех хранителей ключей, то я могу войти внутрь? Ура!
Но не успела я начать праздновать, как мой взгляд занцепился за следующие строки: «Если королевская семья утратила знания об этом, то было бы лучше, если бы они немедленно узнали об этом. Однако ты не должна приближаться к архиву. Это только вызовет лишние проблемы».
Нееет!
Я схватилась за голову. Честно говоря, его слова не стали для меня большой неожиданностью, но я все равно не могла сдержать своих эмоций. Фердинанд мог читать книги из этого архива, когда еще был студентом, так почему мне нельзя?! Я тоже хочу читать новые книги!
Помимо дачи ответов на мои вопросы, Фердинанд так же рассказал о том, что сейчас происходит в Аренсбахе. Влияние Георгины было куда шире, чем он думал, и чаши, которые бывший глава храма однажды принес на ритуал посвящения, видимо, были для старого Веркштока. Многие негодовали из-за того, что Эренфест не оказывал им должной поддержки, и так же на удивление многие не знали о том, что Летиция гарантировано станет следующим аубом, согласно указу короля. Возможно даже сама Дитлинда не знала о том, что она занимает эту позицию лишь временно.
Фердинанд закончил эту часть просьбой передать всю эту информацию Сильвестру. Но сейчас мне все больше казалось, что его положение госпожи Летиции крайне опасное.
«Кроме того, прибыл посланник из Ланценавии и начал задавать вопросы о доставке принцессы. Ауб Аренсбаха будет должен поднять этот вопрос перед королем на следующей собрании герцогов. Если король согласится, то на виллу Адальгизы будет отправлена новая принцесса».
Если подобное произойдет, то у Фердинанда не будет иного выбора, кроме как лично отправить принцессу на виллу Адальгизы, даже зная, что это приведет к рождению новых несчастных детей. Для него эта задача наверняка будет крайне болезненной.
— Почему именно Аренсбах — это точка контакта с Ланценавией? Почему Фердинанд не мог войти в любое другое герцогство?
Закончив читать письма, я написала отчет для Сильвестра и покинула свою потайную комнату
— Мюриэлла, пожалуйста, отправь это аубу Эренфеста, — попросила я. — Рихарда, я должна кое что рассказать королевской семье, но не знаю, как мне это сделать…
Я объяснила то, что узнала об архиве, затем спросила, должна ли я рассказать об этом Хильдебранду или лучше Эглантине. Хильдебранд был представителем королевской семьи в дворянской академии, но Эглантина вероятно сможет более оперативно передать информацию Анастасию или Сигизвальду.
— Я бы предложила отправить ордоннанц принцу Хильдебранду, Эглантине и в библиотеку, и сообщить им, что у вас есть важная информация, которую они должны узнать все сразу. И они сами устроят вашу встречу, — ответила Рихарда. Видимо мы можем просто переложить решение этого вопроса на Центр.
Поэтому я начала рассылать ордоннанцы.
— Судя по всему, библиотекари могут только открыть архив, — надиктовала я сообщение птицам. — Только кандидаты в аубы, члены королевской семьи, а так же Шварц и Вайс могут войти внутрь. Внутри архива хранятся документы, которые были бы крайне полезны для королевской семьи.
— Я хотел бы узнать подробности. Посетите мой дом после третьего колокола, — последовал почти мгновенный ответ. Он был от Анастасия, что было несколько странно, учитывая тот факт, что я отправляла ордоннанц к Эглантине. Я скрестила руки на груди, чувствуя долю подозрения, в то время как мои последователи деловито принялись за работу.
— О боги, трех колоколов просто недостаточно, — ворчала Брюнхильда. — Я поговорю с поварами о том, какие продукты нужно подготовить, — после она развернулась на каблуках и покинула комнату. Гретия могла только испуганно просипеть:
— Вызов от королевской семьи?.. — она действительно дрожала. Это было явным показателем того, как важен опыт.
— Госпожа Розмайн, для посещения королевской виллы нам потребуется что-то кроме ручки и бумаги? — спросила Филина, отрываясь от переписывания книги.
— Не в этот раз, — ответила я, — чувствую, что в ближайшее время буду очень занята, поэтому давай просто сосредоточимся на расшифровке наших книг.
Мюриэлла, переписавшая очередную книгу, устало вздохнула:
— У ваших служащих больше работы, чем я ожидала, госпожа Розмайн, — она предполагала, что у нее будет больше свободного времени, и следовательно больше времени, чтобы насладиться любовными историями Эльвиры. Ей даже в голову не приходило, что ей могут поручить работу со столь сложными книгами. Филина прижала руку к щеке, выглядя немного удивленной.
— Что ж, как только госпожа Розмайн вернется в храм, у нее будет еще больше дел. Помимо сортировки собранных историй и переписывания книг, а также сопровождения ее во время чаепитий, нам нужно будет взять на себя храмовую работу и обязанности связанные с печатной и бумажной промышленностями, — на ее лице появилась лучезарная улыбка. — Ах, но все это того стоит.
Мюриэлла ответила ей заметно более натянутой улыбкой. Если подумать об этом, то похоже нагрузка моих служащих куда выше, чем у тех, кто служит Вильфриду или Шарлотте.
— Мюриэлла, поскольку ты собираешься после посвятить имя моей матери, то я не возражаю, если ты будешь помогать мне только в дворянской академии, — сказала я.
— В этом нет необходимости, — ответила Мюриэлла, пусть и после небольшой паузы. — Я тоже ваша последовательница, — получив заряд уверенности, она снова обмакнула перо в чернила и продолжила писать.
Я, наблюдая за тем, как работают мои последователи, чувствовала, как в груди разливается приятное тепло. Следующим, что я должна была сделать, это составить планы на будущее. Я не собиралась давать советов королевской семье, тем более, я не собиралась связываться с ними слишком часто, но я заботилась о репутации Фердинанда и укреплении его положения за счет совместных исследований, которые проводил Эренфест.
Думаю сначала мне следует связаться с учителем Руфеном.
Он прислал мне приглашение в рыцарской корпус после того, как я попросила его о возможности расспросить рыцарей-учеников в рамках нашего исследования. Я должна была ответить на его приглашение.
Но какое время выбрать?
Подготовка к встрече займет какое то время, не так ли?
Мне нужно было составить список вопросов заранее, чтобы не растеряться в процессе. Так же там должно быть место для ответов, и нам потребуется несколько копий для того, чтобы сразу раздать их опрашиваемым. Однако у нас не было ничего похожего на копировальный аппарат, поэтому моими служащим-ученикам придется переписывать все в ручную.
Мм.. может быть это будет хорошая возможность для них, чтобы научиться работать с бланками.
С этого момента началась моя тяжелая работа, которой я посвятила все свое время до того самого момента, пока не пришлось идти на встречу с Анастасием.
Примечание:
1. Вероятно, Фердинанда заботит схожесть фразы «поднялась по лестнице на великие высоты» и «поднялась по высокой лестнице» (эвфемизм для смерти)
