— Гортензия, я не единственный, кто желает, чтобы ты отправилась в библиотеку дворянской академии — король тоже согласен. Мне жаль возлагать на тебя эту обязанность, но, пожалуйста, доведи ее до конца.
— Как жена командира рыцарей Центра и дворянина Центра, служащего королю, я сделаю все, что в моих силах.
После этого обмена мнениями с моим мужем, Раоблутом, я отправилась в библиотеку дворянской академии одна со своей слугой, согласно пожеланию короля. В мои обязанности входило наблюдение за некой госпожой Розмайн, кандидатом в аубы Эренфеста, защита от её подозрительного поведения, а также поиск архива, доступного только королевским особам, который она неосторожно упомянула.
— Я — Соланж, библиотекарь из средних дворян. Богиня времени Дрефангуа удовлетворила мои молитвы и вновь сплела нити нашей судьбы воедино. Я рада возможности работать с вами, госпожа Гортензия.
— О, госпожа Соланж. Я не думала, что вы все еще в библиотеке. Какая ностальгия.
Соланж служила библиотекарем еще тогда, когда я сама училась в дворянской академии. У нас было мало возможностей пообщаться, учитывая, что я была высшей дворянкой, а она — библиотекарем из средних дворян, но они всё-таки были, благодаря тому, что мы обе были из Классенбурга. С тех пор мы обе стали намного старше, но она встретила меня с той же доброй, мягкой улыбкой, что и в те дни.
— Соланж. Новый человек? — раздался любопытный голос.
— Шварц, Вайс, это госпожа Гортензия, — объяснила Соланж. — С этого момента она будет работать с нами в библиотеке.
Нельзя было упомянуть библиотеку дворянской академии, не вспомнив о Шварце и Вайсе, больших шмилах, которые помогали библиотекарям. Они стояли на своем обычном месте рядом с Соланж и казались такими же оживленными, как всегда. Увидев их, я почувствовала себя снова студенткой.
Господи. Я должна быть осторожна.
Я была в библиотеке ради своего мужа и королевской семьи, а не для того, чтобы беззаботно предаваться воспоминаниям. Я сосредоточила свои мысли, пока Соланж вела по дороге Шварца и Вайса.
— Сначала я проведу вас в общежитие.
Мы прошли через кабинет и вошли в библиотечное общежитие, где нас ждала слуга Соланж, Катрин. Мы обменялись приветствиями, затем я представила свою слугу, Эделину. Она была единственной, кто сопровождал меня — существовало правило брать с собой в дворянскую академию только одного слугу, и это касалось даже сотрудников, — поэтому ей и Катрин, конечно же, придется работать вместе в общежитии.
— Пока ваша слуга готовит вашу комнату, мы можем закончить с договором в кабинете, — сказала Соланж. — Надеюсь, письмо от короля с описанием вашего задания у вас с собой?
— Да, конечно.
Мы вернулись в кабинет, после чего я отдала Соланж письмо и подписала договор для начала работы библиотекарем.
Когда все было сделано, Соланж кивнула.
— Теперь ты — библиотекарь, Гортензия».
— Пусть наша работа будет плодотворной, Соланж, — ответила я. Теперь, когда мы были коллегами, не было необходимости обращаться друг к другу так формально. Шварц и Вайс последовали моему примеру.
— Гортензия. Добро пожаловать.
— Гортензия. Работаем вместе.
— О, боже. Они используют мое имя… Шварц, Вайс, я с нетерпением жду возможности работать с вами обоими.
Я была так тронута, что протянула им руку, но Соланж поспешно остановила меня.
— Они признают вас как библиотекаря, но вы еще не получили разрешения прикасаться к ним. Пожалуйста, пока что избегайте этого. Только их хозяйка, госпожа Розмайн, может дать такое разрешение.
— А, так они действительно принадлежат студентке. До меня уже дошли слухи, но не является ли эта ситуация ужасно неудобной? Не влияет ли это на вашу работу?
Соланж бросила на меня мрачный взгляд.
— Я работала одна, поэтому никаких неудобств не было. Но теперь у нас есть библиотекарь из высших дворян. Я сообщу госпоже Розмайн в первый же день ее работы и распоряжусь, чтобы право собственности перешло к вам. Мне нужно будет проинформировать и королевскую семью…
— Кстати говоря, как такая ученица, как госпожа Розмайн, вообще стала их хозяйкой? Объяснение Раоблута было далеко не ясным, либо потому что он не присутствовал, либо потому что он не интересовался этим вопросом.
Мой муж обычно давал краткие и понятные объяснения, но в этом конкретном случае он сказал нечто странное — что она каким-то образом стала их хозяйкой через благословение. Это было совершенно непонятно. Я надеялась, что разговор с Соланж прольет свет на это дело, поскольку она действительно присутствовала при этом, но ее объяснение оказалось не более полезным.
По правде говоря, я полагала, что должна извиниться перед мужем. Не его объяснения были непонятны, а слова и поступки госпожи Розмайн.
— Итак, Соланж, что за человек госпожа Розмайн? — спросила я.
— Она очень исключительна, как и следовало ожидать от той, кто изменил регистрацию шмилов через благословение, даже не прикасаясь к ним. Должно быть, ее очень любит Местионора, богиня мудрости.
Мой муж, суверенный командир рыцарей, считал госпожу Розмайн особенно подозрительной, но Соланж считала, что ей благоволят боги.
— Итак, позвольте мне провести для вас краткий экскурс по библиотеке. Сейчас вы не можете прикасаться к Шварцу и Вайсу, поэтому вы сильно ограничены в работе, — сказала Соланж, открывая дверь в читальный зал.
Два шмила запрыгнули внутрь.
— Это второй закрытый архив, где хранятся учебники и старые справочные документы, использовавшиеся на занятиях еще до гражданской войны. Материалы для чтения отсюда можно одалживать тем, кому они нужны, сюда также могут заходить студенты при необходимости, — объяснила Соланж. Хотя статьи были старыми и редко использовались, поэтому и хранились в архиве, иногда появлялись гости, желающие их посмотреть.
Когда я просматривала архив, на моих губах появилась сентиментальная улыбка.
— Я сама посещала этот курс. О, а это учебное пособие было сделано моей подругой. Те, что она сделала для учителя Гризельды, были особенно популярны. А документы учителя Гризельды случайно не здесь же?
— Она была казнена во время чистки, поэтому… ее документы не сохранились.
— О боже… Какая жалость. Книги и документы ни в чём не виноваты.
Похоже чистка коснулась и книг. Я впервые узнала об этом. Сколько же книг было потеряно в результате? Я вздохнула, продолжая просматривать полки, и обнаружила, что одна из книг моего учителя начала гнить.
— Я думала, что в библиотеке есть магические средства, предотвращающие такую порчу… — размышляла я.
— У меня не хватает маны, чтобы управлять ими самостоятельно. Но теперь, когда ты здесь, мы должны быть в состоянии запустить восстанавливающий магический инструмент.
— Магические инструменты. Хранилище, — сказал Вайс.
Я последовала за ними из второго закрытого архива. Мы прошли через читальный зал и добрались до двери под лестницей, которую открыл Шварц.
— Вот. Много магических инструментов.
— Здесь мы храним магические инструменты, используемые в нашей работе, — сказала Соланж, уточняя краткие объяснения шмилов.
Эта комната была недоступна для меня, когда я была студенткой, и было волнительно думать, насколько изменилось мое положение с тех пор. Я вошла внутрь и увидела множество магических инструментов, применение которых было мне неизвестно.
— Здесь столько магических инструментов для библиотеки? — спросила я.
— Их действительно немало. До гражданской войны у нас было три библиотекаря из высших дворян, и два средних дворянина оказывали им поддержку. Именно столько людей было необходимо для управления этим учреждением, так что вы можете себе представить, как остро мы ощущали нехватку магической силы.
Но гражданская война произошла примерно десять лет назад, а Соланж была всего лишь одной средней дворянкой. Невозможно поверить, что она управляла этим местом в одиночку.
— Неужели вы не запросили больше персонала?..
— О, а вот и ты, Гортензия. Не означает ли ваше присутствие, что королевская семья наконец-то озаботилась судьбой библиотеки? Или, возможно, вы здесь потому, что госпожа Розмайн активировала Шварца и Вайса и напрямую обратилась за помощью к королевской семье? — спросила Соланж со спокойной улыбкой.
Я здесь из-за растущих подозрений командира рыцарей…
Не имея возможности озвучить истинную причину, я предпочла промолчать. Соланж, видимо, не заметила моей реакции, так как просто продолжила свое объяснение.
— Инструменты на этой полке предназначены для сохранения документов, а вон те — для их ремонта. Они совершенно необходимы для библиотеки, но у меня не хватает маны, чтобы запустить их все. Однако теперь, когда вы здесь, мы можем начать их использовать, — радостно сказала она.
Я кивнула, глядя на инструменты.
— Ремонтные работы, хм? Я помню, как ремонтировала личные книги моего господина в старые времена. Однако я не пользовалась такими маленькими магическими инструментами, как эти — я использовала старые, более крупные инструменты в дворцовой библиотеке.
— Какую работу ты выполняла, Гортензия?
Я погладил ремонтные магические инструменты. Возможно, из-за того, что я находилась в дворянской академии, воспоминания, которые не всплывали уже довольно давно, возвращались ко мне одно за другим.
— До замужества с Раоблутом… я служила принцу Вальдифриду.
Соланж потрясенно вскрикнула. Мой бывший господин был никем иным, как вторым принцем, убийство которого вызвало гражданскую войну.
— Я следила за государственными документами и ухаживала за книгами в его доме, — продолжала я. — Иногда он просил меня отремонтировать его книги или сходить в дворцовую библиотеку в поисках документов. Это было похоже на работу библиотекаря, не правда ли? В то время я была так увлечена своей работой, что полностью отказалась от брака. Точнее, он казался мне неважным. Я твердо решила посвятить свою жизнь служению принцу Вальдифриду…
Однако мое желание жить ради своей работы не было исполнено. Первый принц посетил принца Вальдифрида и его семью… а затем всех их вырезал.
— Последователи освобождаются от обязанностей после смерти своего господина. В то время я не видела смысла продолжать жить. Я была потеряна во тьме и не знала, что делать…
Я зажмурила глазаа и вспомнила отчаяние, которое овладело мной тогда.
Соланж тихо взяла меня за руку и вывела из темного хранилища в светлый читальный зал.
— Может быть, это господин Раоблут тогда спас тебя?
Я поняла, что она пытается поднять мне настроение, обращаясь к теплым мыслям о моем муже, но ее попытка была тщетной: там не было тепла.
— Нет. Это предыдущий ауб Классенбург спас меня.
— О?
— Ауб позвал меня и сказал, что, как только все уляжется, он представит меня третьему принцу. Он разрешил мне оплакивать принца Вальдифрида и проводить дни в тихой уборке его дворца, пока первый и третий принцы сражались.
— Но третий принц… — начала Соланж, ее голос надломился.
Я слегка кивнула и вступилась за нее.
— Да. Как вы знаете, он был отравлен.
Оттуда меня перевели на службу к принцу Трауквалу, на тот момент пятому принцу. Он с рождения воспитывался как последователь, поэтому его свита была меньше, чем у любого другого принца. Предыдущий ауб Классенбург призвал последователей второго и третьего принцев, а также приближенных из семей королевских ветвей, начать собирать свиту, и Раоблут был среди них.
— Мне сказали выйти замуж за Раоблута, чтобы укрепить связь между Классенбургом и пятым принцем, — продолжила я. — Я все еще горевала о потере своего господина и пыталась найти цель. В то время я была рада просто тому, что мне дали новую обязанность.
— Гортензия…
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Я прошу прощения, что это была не та история любви, на которую вы надеялись. О, но не смотрите так свысока… — усмехнулась я, прогуливаясь по читальному залу. Раоблут точно так же потерял любимую и упустил возможность жениться, поэтому мы поженились очень поздно. К несчастью, мы так и не обзавелись ребенком, и мне было больно от того, что я не приношу пользы своему мужу, как положено жене. — В тот момент, когда я уже начала думать, что умру без цели, мне дали эту работу, чтобы я могла помочь и королевской семье, и моему мужу.
Мой муж считал, что архив, для открытия которого требовалось три ключа, был тем самым архивом, в который могли войти только члены королевской семьи. Поскольку был шанс, что в нем можно найти информацию о том, как получить Грутрисхайт, правящий ныне король Трауквал выбрал меня в качестве служащей из высших дворян, чтобы я преданно и осторожно достигла его целей.
— Я искренне рада и горда, что получила эту обязанность. Более того… когда я прохожу среди книжных полок здесь, я вспоминаю время, проведенное мной за организацией книжных полок в кабинете принца Вальдифрида и посещением дворцовой библиотеки от его имени. Это заставляет мое сердце биться так, как редко бывало в наши дни. Мои воспоминания, конечно, не все печальные.
Соланж вышагивала по читальному залу вместе со мной, с улыбкой, которая была такой же гордой и тоскливой, как и моя собственная.
— О да, я прекрасно понимаю, что вы чувствуете. И мои грустные не все.
Мне не были известны обстоятельства жизни библиотеки, но Соланж, без сомнения, тоже многое потеряла во время гражданской войны. Я чувствовала это, просто глядя на нее.
***
Через два дня после моего прибытия в дворянскую академию начались занятия. Передача Шварца и Вайса состоялась в полдень, и после плавной процессии я наблюдала, как госпожа Розмайн и королевская семья удалились.
— Наконец-то ты сможешь прикоснуться к Шварцу и Вайсу, а это значит, что ты сможешь должным образом начать свою работу в качестве библиотекаря, — сказала Соланж.
— Действительно. Вчера я была занята подготовкой к визиту королевской семьи и осмотром общежития.
Я нежно погладила Шварца и Вайс. То, что мои руки не отталкивались, закрепило в моих мыслях тот факт, что теперь я библиотекарь.
— Гортензия, можно вас на минутку? В разговоре с госпожой Розмайн вы говорили немного резко, даже отталкивающе. Может быть, господин Раоблут рассказал вам что-то о ней?
— Да, он особенно подозрительно относится к Эренфесту. Юргеншмидту не нужно больше сеять семена конфликта, когда он еще не оправился от гражданской войны. Мне поручено оставаться на страже с госпожой Розмайн, чьи цели и знания нам неизвестны, и искать тот архив, о котором она упомянула.
— Какие подозрения могли возникнуть у господина Раоблута, когда я разрешила ему взять тот самый дневник, который она читала, как он видел? Было ли там что-то внутри, что вызвало такое недоверие? — спросила Соланж, растерянно моргая. Она явно думала, что очистит имя госпожи Розмайн, просто передав дневник.
— Госпожа Розмайн позаимствовала дневник старого библиотекаря и расспросила принца Хильдебранда об архиве, в который могут войти только королевские особы, не так ли? Раоблуту показалось подозрительным, что она пытается выведать информацию у молодого принца, а не у принца Анастасиуса или госпожи Эглантины. Более того, мы считаем, что именно в этом архиве может содержаться ключ к разгадке местонахождения Грутрисхайта.
— О боже… господин Раоблут, несомненно, слишком много думает», — сказала Соланж с несколько обеспокоенной улыбкой. — Госпожа Розмайн обратилась к принцу Хильдебранду просто потому, что этот вопрос возник во время чаепития. Вы знаете о различных тайнах, которые, по слухам, существуют в дворянской академии, например, о беседке, в которой разыгрывает Богиня Времени, или о движущихся статуях богов, верно? В одном из таких слухов упоминается архив, в который может войти только королевская семья. Я могу понять, почему те, кто служит королю Трауквалу, уделяют столько внимания разгадке, которая может привести к Грутрисхайту, но это уже перебор.
Я поняла, что хотела сказать Соланж. Действительно, если знать подробности ситуации, госпожа Розмайн действительно казалась вполне невинной.
— Это всплыло на чаепитии, во время обсуждения тайн, хм?..Начинать расследование в отношении Эренфеста из-за такого пустяка кажется немного, скажем так, невротичным, и вряд ли принесет плоды.
— При этом я понимаю, что расследование даже самых незначительных угроз — обязанность господина Раоблута. В конце концов, он — командир рыцарей Центра. Если что-то привлекло его внимание, то он вправе это расследовать, — сказала Соланж, сочувственно улыбнувшись мне, когда я успокоилась. Но ее понимающий взгляд вскоре сменился совершенно серьезным. — Тем не менее, вы не рыцарь Центра. Вы библиотекарь дворянской академии. Должны ли вы действительно столь тщательно проверять студентов?
Я так старалась быть полезной своему мужу, что пренебрегала своей настоящей ролью в дворянской академии. У рыцарей были свои обязанности, как и у служащих.
— Я понимаю, что вы имеете в виду, — сказала я. — Я хочу быть полезной королю и моему мужу, но я не рыцарь Центра, который должен расследовать подозрительное поведение — я библиотекарь, который должен поддерживать библиотеку дворянской академии. Я должна соответствующим образом изменить свое восприятие и отношение. Отныне я намерена рассматривать слова и действия госпожи Розмайн с более профессиональной точки зрения.
— Действительно. Узнайте госпожу Розмайн, поговорив с ней и обменявшись с ней книгами, если хотите.
Важно узнавать о людях через общение, поэтому мой следующий вопрос был естественным.
— Ну, тогда, Соланж, что и где делала королевская семья, когда посещала дворянскую академию в прошлом? Что можно найти в архиве, для открытия которого требуется библиотекарь из высший дворянин и три ключа? Не могли бы вы рассказать мне об этом? По правде говоря, Раоблут подозревает, что вы тоже можете что-то скрывать. Вы ведь не скрываете от нас информацию в результате чистки?
Соланж говорила о покойных библиотекарях с таким уважением и печалью, и ее слова несли в себе определенную ненависть к королевской семье, ответственной за чистку.
— Мне кое-что пришло в голову, когда Раоблут сказал, что королевская семья посетила библиотеку во время собрании герцогов, — продолжила я. — Принц Вальдифрид также должен был прийти сюда вместе с королем после объявления о его коронации. Я всегда считала, что это просто часть церемонии коронации, но, возможно, была и другая, более глубокая причина?
Первый принц убил принца Вальдифрида прямо перед тем, как объявили о его царствовании, поэтому я так и не пошла с ним в библиотеку. Однако Соланж наверняка что-то знала. Она должна была быть там, чтобы поприветствовать его.
— Мои познания в этих вопросах весьма ограничены. Тем не менее, пойдемте со мной. Возможно, у меня нет информации об архиве, в который могут войти только члены королевской семьи, но я знаю об архиве, который могут открыть только высшие дворяне.
Соланж грустно улыбнулась, провела меня во второй закрытый архив, а затем постучала в дверь в дальнем конце.
— Королевская семья заходила в архив за этой дверью, когда приезжала во время собрания герцогов. Мне сказали, что она ведет на лестницу, за которой находится вторая дверь, которую можно открыть только ключами трех библиотекарей из высших дворян. Однако я не могу проверить это — будучи средней дворянкой, я не могу пройти даже через эту дверь.
Как оказалось, даже члены королевской семьи не могли пройти этот этап, не будучи высшими дворянами.
— Не тот ли это архив, в который может войти только королевская семья? — спросила я.
— Я так не думаю. Это было очень давно, но я помню, что кандидаты в аубы тоже могли войти. Более того… я ни разу не пыталась ничего скрыть. На самом деле, во время многих собраний герцогов я просила короля прийти сюда.
Я удивленно уставилась на нее. Мой муж, конечно, ничего подобного мне не говорил — он считал, что Соланж сознательно пыталась сохранить существование архива в тайне.
— Но каждый раз я получала отказ, поскольку все были «слишком заняты собранием герцогов, чтобы прийти в библиотеку». Я сдалась после трех лет такого ответа. Относиться ко мне с подозрением сейчас было бы ужасно несправедливо.
Должно быть, между королевской семьей и теми, кто им служит, произошло какое-то недоразумение, из-за которого эта информация не дошла до короля. Как жена командира рыцарей Центра, я хорошо знала, как катастрофически была занята королевская семья в то время. В то же время я понимала, как обидно было постоянно получать отказ от своего главы, особенно когда ты действуешь в интересах группы, ответственной за разрушение твоего рабочего места.
— Никто не может критиковать тебя, Соланж. Тем не менее… мой долг как библиотекаря из высших дворян открыть этот архив и посмотреть, что внутри. Могу ли я спросить, где ключи?
— Ключ от этой двери находится в кабинете, но ключи от двери за ней — в комнатах, ранее принадлежавших нашим библиотекарям из высших дворян. Достать их будет непросто.
Если бы мы уже знали местонахождение ключей, то зачем нам было бы пытаться их достать? Соланж, должно быть, догадалась, о чем я хочу спросить, так как она продолжила объяснять, ведя меня к выходу из архива.
— В библиотечном общежитии есть специальные комнаты, в которых хранятся ключи, но войти в них могут только хранители знаний, заключившие договор с богиней мудрости Местионорой. Все казненные библиотекари сами были хранителями.
— Хранители знаний?..
— Этот термин относится к тем, кто присягнул на верность не королю, а Местионоре. Я сама дала клятву, но, поскольку я не высшая дворянка, я сильно ограничена, — с расстроенным вздохом сказала Соланж.
Все это было для меня новостью. Я спокойно продолжала слушать.
— Нет никаких записей о том, что комнаты казненных библиотекарей обыскивали после чистки. Скажите, не показалось ли господину Раоблуту это странным»
— Да. На самом деле, он сказал, что к этому вопросу стоит вернуться. Однако Центру действительно не хватает людей.
Мой муж находился в длительной командировке в другом герцогстве, расследуя нападение, произошедшее во время состязания герцогств, и танисбефалененов, появившихся в дворянской академии. Как мне было известно, у него не было свободы действий, чтобы исследовать архив, которого, возможно, не существует, или комнаты библиотекарей, казненных десять лет назад.
— Они никогда не смогут сделать это сами, — сообщила мне Соланж. — Рыцари не могут войти в комнату. В то время рыцарский орден Центра полагал, что после казней они смогут не спеша начать поиск улик… но рыцари не были служащими и поэтому не могли заключать необходимые договоры, сама же я средняя дворянка.
— Неужели они не могли привести тогда какого-нибудь служащего из высших дворян?..
— Ты права. Естественно, рыцарский орден думал так же. Они привели высшего дворянина в качестве библиотекаря и попытались заставить его посвятить имя стать хранителем знаний. Однако эта клятва требует, чтобы человек был предан и верно служил богине, а не королю. Понимаете ли вы значение этого во время чистки?
В те времена дворяне Центра родом из бывшего Веркштока подвергались тщательному расследованию из-за того, что их герцогство поддержало первого и четвертого принцев во время гражданской войны. Несомненно, от хранителей знаний потребовали присягнуть на верность недавно коронованному королю Трауквалу.
— Они отказались, так как уже поклялись в верности Местионоре, богине мудрости. Связанные договорной магией, они не могли дать другого ответа. И все же времена были неумолимы. Их обвинили в предательстве среди различных других преступлений и казнили.
Трудно представить, чтобы кто-то захотел бы подписать новый договор ради обыска этих комнат, особенно когда предыдущие обитатели были казнены именно из-за своей клятвы. А поскольку человека нельзя было заставить подписать магический договор, то вполне логично, что эти комнаты не были исследованы.
— Значит, ключи, которые ищет Раоблут, находятся в комнатах хранителей знаний? — спросила я.
— Ключи от архива есть, но те ли это ключи, которые он ищет, я не могу сказать.
Это были комнаты и архив, внутри которых не бывала даже Соланж, несмотря на бесчисленные годы работы библиотекарем дворянской академии. Не имело значения, был ли человек командиром рыцарей Центра или членом королевской семьи — туда нельзя было войти без библиотекаря из высших дворян, поклявшегося служить богине как хранитель знаний.
— Теперь я понимаю, почему рыцарский орден Центра не мог их обыскать, и почему меня назначили библиотекарем. Все это было для того, чтобы я могла стать хранительницей знаний…
— Подожди, Гортензия. Ты хочешь сказать, что подпишешь этот договор, даже зная обстоятельства? — спросила Соланж, словно желая остановить меня. — Ты можешь выполнять свою повседневную работу здесь, не становясь хранителем знаний. Даже в дворцовой библиотеке мало тех, кто принял эту роль.
Я закрыла глаза и начала все взвешивать. Слова моего мужа, желания короля, радость от получения цели, мое прежнее желание посвятить свою жизнь учености…
— Мое назначение сюда в качестве библиотекаря было отчасти желанием короля… — сказала я. И он, и мой муж, командир рыцарей Центра, хотели, чтобы я стала хранителем знаний и приобрела полное представление о библиотеке. После чистки времена изменились — ни один из них не стал бы протестовать против этого договора. — Я приехала с решимостью посвятить себя этому делу — и как жена командира рыцарей, и как дворянка Центра. Я также верю в своего мужа. Если подписание договора с богиней мудрости Местионорой необходимо для получения права войти в архив, то я сделаю именно это.
Соланж уступчиво вздохнула и взяла с одной из полок в кабинете белую грифельную дощечку. Затем она провела меня на второй этаж и к статуе Местионоры.
— Ты действительно дашь эту клятву?
Мне показалось, что Соланж, держащая каменную грифельную доску, выглядит в точности как богиня мудрости Местионора со своим божественным инструментом Грутрисхайтом в руках. Я могла сказать, что она была верным апостолом богини и истинной хранительницей знаний.
— Да.
— Затем используйте стило и напишите этот текст на основании статуи. Как только вы это сделаете, пути назад уже не будет.
На дощечке в руках Соланж был поистине древний язык. Я достала свой штап, превратила его в ручку, а затем тщательно переписала каждую букву.
«Я — хранитель знаний.
Я тот, кто клянется в верности Местионоре, богине мудрости.
Все знания, рожденные в Юргеншмидте, я посвящу Местионоре, богине Мудрости.
Я буду распространять по всему Юргеншмидту знания, дарованные мне Местионорой, богиней мудрости.
Я уважаю мудрость человечества и обеспечу его защиту.
Я клянусь не дрогнуть перед властью, оставаться мужественным перед лицом силы и продолжать искать и собирать знания, которые я предложу богине.
Написанные мной слова засияли, а затем были втянуты в божественный инструмент, который держала Местионора. В этот момент я могла бы поклясться, что ее статуя улыбнулась мне. Затем из божественного инструмента в ее руках появился ключ и с грохотом упал на широкое основание статуи. Мне уже доводилось видеть, как магические договоры вспыхивают золотым пламенем, но никогда еще я не была свидетелем подобного договора с богами.
Пока я в оцепенении смотрела на ключ, Соланж улыбнулась.
— Это твое.
По ее подсказке я протянула руку к ключу, который дала мне Местионора. Как только мои пальцы коснулись его металлической поверхности, он всосался в меня, как штап.
— О Гортензия, новая хранительница знаний. Мы приветствуем тебя.
