— Что с господином Фердинандом?!
Экхарт практически бросился на меня, как только я вышла из зала. Столь же быстро среагировала и Ангелика, мгновенно выхватив свой меч, чтобы защитить меня — два рыцаря уставились друг на друга.
Я положила руку на плечо Ангелики, призывая её успокоиться. Затем я сообщила, что дала Фердинанду противоядие, как и планировалось, и что он уверенно идёт на поправку и теперь намерен смести Ланценавию и закрыть врата герцогства. Я не стала описывать ненужные подробности, например, как он принял лекарство восстановления за яд и пытался задушить меня сковывающей его цепью, как мы обсуждали Грутрисхайт и как он внезапно превратился во Владыку зла.
— Он планирует сейчас вступить в бой? — уточнил Экхарт. — Яд уже вышел из его организма?
— Как ты знаешь, Экхарт, господин Фердинанд способен умело скрывать состояние своего здоровья. Мне трудно поверить, что он полностью выздоровел, но он не способен отдыхать, как обычный больной человек. Наш единственный выход — покончить с этим как можно скорее.
Экхарт кивнул и сказал:
— Полагаю, что да. В таком случае позвольте мне связаться с Дункельфельгером.
Затем он удалился.
Тем временем Юстокс приготовил ящик, который он привёз с собой из Эренфеста.
Теперь, когда все знали, что Фердинанд в безопасности, в кабинете воцарилась атмосфера настороженного облегчения. Однако нельзя было ослаблять бдительность: предстояло сражение с Ланценавией.
Я достала из ящика, прикрывавшего ранее дверь в зал, регистрационный магический камень. Затем, прежде чем вернуться к Фердинанду, я остановилась и обратилась к своим последователям.
— Как та, кто окрасил основание Аренсбаха, я должна буду лично закрыть врата герцогства. Рыцари сопровождения, приготовьтесь к вылету в любой момент.
— Да, госпожа!
***
Вернувшись в зал восполнения, я попросила Фердинанда окрасить регистрационный магический камень. Затем я снова вышла, вставила камень в дверь и подала сигнал, что ему можно присоединиться к нам.
Фердинанд беспрепятственно выбрался из зала, после чего оглядел всех, словно пытаясь уловить ситуацию. Экхарт и Юстокс без малейших колебаний подбежали к нему.
— Господин Фердинанд, — сказали они, наконец-то успокоившись. — Мы рады видеть вас в безопасности.
— Извините, что побеспокоил вас, — ответил он. На его лице появилась слабая улыбка, которая затем сменилась более суровым выражением. — Розмайн сообщила мне, что люди из Ланценавии устроили погром и похитили множество дворян. Вы двое знаете подробности? Экхарт, доложи мне обстановку в ордене.
— Да, господин! Несколько рыцарей пали от яда мгновенной смерти и серебряного снаряжения в ходе, как оказалось, совершенно безнадёжной для них схватки. По словам Штраля, он отдал приоритет спасению находящихся в замке дворян, а не безуспешной борьбе с противниками, против которых неприменима магия, и велел по возможности всем спрятаться в комнатах, которые нельзя открыть без магической регистрации.
Многие дворяне укрылись в потайных комнатах, открывающихся только с помощью их собственной магической силы, поэтому жертв оказалось не так много, как ожидалось. Это было приятно слышать.
Как только дверь в зал восполнения была снова закрыта, она уменьшилась до прежних размеров, и мои рыцари вернули на место прикрывавший её ящик. Экхарт тем временем продолжил свой доклад.
— Госпожа Летиция попала в руки врага вместе с дочерью Штраля: госпожа Дитлинда приказала ланценавцам забрать их обеих. Именно от них Штраль узнал о яде мгновенной смерти, после чего ему было приказано бежать и спасать остальных.
Штралю и остальным не удалось вовремя связаться со всеми поместьями, поэтому мы ещё не знали, сколько из них уцелело после жестоких атак ланценавцев. Но, я подозревала, что без предостерегающих слов Летиции вся её фракция была бы полностью уничтожена.
— Были ли захвачены Дитлинда, Георгина и Альстеда? — спросил Фердинанд. — Если нет, то известно ли нам хотя бы их местонахождение?
— По слухам, госпожа Дитлинда отправилась с господином Леонцио в поместье Ланценавии и до сих пор не вернулась. Другие люди, отправившиеся туда, чтобы умолять её прекратить устроенные бесчинства, исчезли, а группа, недавно проникшая внутрь, обнаружила, что там совершенно пусто. Никто не видел, как они уходили, поэтому их нынешнее местонахождение неизвестно.
— Ситуация понятна… Ясно, — ответил Фердинанд, нахмурившись и кивнув Экхарту.
Затем Юстокс начал доклад об Альстеде:
— Кто-то из её поместья сказал, что она и её муж, господин Блазиус, были приглашены госпожой Дитлиндой в поместье Ланценавии. Они так же до сих пор не вернулись, так что, скорее всего, они по-прежнему действуют заодно с госпожой Дитлиндой.
— Это объясняет, почему ваше вторжение прошло так гладко, а Розмайн не помешали окрасить основание. Я думаю устранить этих троих, уничтожив их регистрационные медали, но сомневаюсь, что они всё ещё находятся в Аренсбахе. Где Георгина?..
Продолжая расспрашивать своих последователей, Фердинанд параллельно подозвал Хартмута и попросил его приготовить для меня лекарство. По заверениям моего служащего, лекарство было наполнено добротой, так что я сразу же выпила его.
— Госпожа Георгина отсутствует уже десять дней. Она должна была посетить гибов бывшего Веркштока, чтобы совершить весенний молебен, но мы пока не знаем, у кого из гибов она остановилась. Ни один из них не ответил на посланные нами ордоннанцы.
— Плохие новости… Они, должно быть, поддерживают её вторжение в Эренфест.
В воздухе повисло напряжение. Все присутствующие в зале были из Эренфеста, и мысль о том, что может произойти, волновала всех нас.
«О нет. Нам нужно срочно возвращаться…»
Теперь, когда Фердинанд был в целости и сохранности, мои мысли обратились к моим последователям в Эренфесте, храму и моей семье в нижнем городе.
— Успокойся, — сказал Фердинанд, который, видимо, прочёл меня, как книгу. — Я понимаю твой порыв защитить Эренфест, но приоритетом для тебя должно стать закрытие врат герцогства и победа над Ланценавией здесь, чтобы они не смогли совершить новых преступлений. Теперь, когда ты украла основание Аренсбаха и стала его аубом, это твой долг, который ты должна выполнить.
Далее он окинул взглядом моих последователей.
— Для дворян, не знающих, что происходит, всё будет выглядеть так, будто Ланценавия действует в сговоре с вами, людьми, внезапно вторгнувшимися в Аренсбах. Любой человек скорее поверит в это, чем в предательство их собственной герцогской семьи. Таких людей нужно игнорировать. Вы подавляете восстание изменников с разрешения королевской семьи и поэтому имеете полное право находиться здесь. Операцией будет руководить Розмайн, и мы должны сделать так, чтобы ни аренсбахские дворяне, ни сама королевская семья не попытались воспользоваться происходящим. Как её последователи, вы должны проявить максимальную осторожность.
Фердинанд объяснил, что только после завершения нашей работы здесь мы вернёмся в Эренфест. Он считал вероятным, что гибы, поддерживающие Георгину, откажутся от участия, узнав о захвате основания и смене ауба.
— Понятно.
— Подождите, господин Фердинанд. Вы не достаточно подготовлены к бою, — заметил Юстокс. — Позвольте мне предоставить всё необходимое…
В мгновение ока он положил на ящик плащ, а затем несколько магических камней, лекарств и прочего снаряжения. Когда я в шоке уставилась на него, не в силах поверить в то, как тщательно он всё подготовил, он дразняще улыбнулся.
— Ауб Аренбсах, — продолжал он, — прошу простить мою грубость, но у нас мало времени, а покои господина Фердинанда в полном беспорядке. Может ли он переодеться здесь?
— Может. Мы освободим для вас комнату.
Вместе с последователями я вышла из кабинета. Ханнелора и остальные, видимо, куда-то ушли, потому что их нигде не было видно.
«Экхарт же просто разговаривал с ними, не так ли? Куда они могли все пропасть?»
Я растерянно огляделась по сторонам и заметила группу рыцарей Дункельфельгера, идущих через дверь в конце коридора. Она выходила на балкон, так что они, должно быть, только что приземлились на своих ездовых зверях. Ханнелора направляла их, и это сразу же бросилось мне в глаза.
— Госпожа Розмайн, господин Фердинанд в безопасности? — спросила она с улыбкой. Похоже, она не была ранена, но то же самое нельзя было сказать о рыцарях, стоявших позади нее. Ранее они все жаловались, что ланценавцы — никудышные противники, но что-то, видимо, изменилось.
— Госпожа Ханнелора, что случилось с рыцарями? — запереживала я. — Они ранены.
— Солдаты Ланценавии не опаснее, чем раньше, но захват их кораблей даётся нам с трудом.
Рыцарям Дункельфельгера ничего не угрожало, пока они просто сбивали с ног солдат, бродивших по дворянскому району и поместью Ланценавии, но теперь у ланценавцев, отступивших на свои корабли, было более совершенное оружие. Для защиты они использовали некое артиллерийское устройство, выпускавшее залпы тонких серебряных игл.
— Мы послали десять рыцарей, замаскированных под людей Ланценавии и пленённых девушек, чтобы проникнуть на корабли, — пояснила Ханнелора. Она ждала в это время у кабинета герцога, так что сама знала о происходящем от Хайсхица, который лично видел всё на передовой. — Однако ордоннанцы не могут пройти сквозь их серебряные стены, так что…
Наступила небольшая пауза, после чего Ханнелора продолжила:
— Корабли абсолютно невосприимчивы к магической силе, а серебряные иглы, вылетающие из их оружия, пробивают доспехи и даже ездовых зверей. Мы развеяли наших ездовых зверей и попытались пробить корабли, но нам удалось лишь поцарапать их, не более. Наше немагическое оружие предназначено для сражений с людьми и не может нанести вред кораблям. Поэтому мы вернулись, чтобы составить план противодействия.
— Я благодарна вам за то, что вы предприняли такую прямую атаку, особенно под огнем бронебойных орудий, которых никогда не видели. Я посоветуюсь с господином Фердинандом. Раненые, выйдите вперед. Я исцелю вас.
Я создала посох Фрютрены и исцелила всех, кто был ранен.
— Часть рыцарей Аренсбаха охраняет врата герцогства, — сообщила мне Ханнелора. Они доложат, если корабли Ланценавии начнут движение в их сторону. Кроме того, дворяне, требующие встречи с новым аубом, собрались в зале заседаний. Многие из них оказались плохими слушателями, и некоторые наши рыцари потеряли терпение, что привело к крикам и грубому обращению. Прошу простить их.
Другими словами, рыцари решили, что шумные дворяне, требующие впустить их в кабинет герцога, вредят нашей миссии, и лучше запереть их в другой комнате. За этой комнатой, разумеется, следили, чтобы находящиеся в ней люди не подверглись нападению солдат Ланценавии.
— Я попросила охранять дверь, — напомнила я, — так что не возражаю против того, что произошло. Ваша помощь очень ценна. Но… С момента нашего прибытия прошло, наверное, два колокола. Каковы планы Дункельфельгера? Я должна отправиться закрывать врата герцогства, а господин Фердинанд, похоже, готов начать очищение Аренсбаха от Ланценавии.
Я надеялась услышать мнение Ханнелоры, но Хайсхиц сделал резкий шаг вперед, прежде чем она успела заговорить.
— Мы, конечно, будем участвовать, — заявил он твёрдым голосом. — Наконец-то у нас появились достойные противники, и мы не упустим шанс сразиться вместе с господином Фердинандом.
— Гм, госпожа Ханнелора… — я повернулась к ней за подтверждением, и она ответила несколько обеспокоенной улыбкой.
— Поскольку наш враг был так слаб, мы даже почти не прикасались к магическим инструментам и лекарствам восстановления. Я бы сочла гораздо более опасным, если бы наши рыцари, пришедшие сюда за обещанным настоящим диттером, вернулись домой, не сделав почти ничего. Вы окажете мне большую услугу, позволив им продолжать сражаться.
«Короче говоря, они хотят немного развеяться перед отъездом. Я их полностью понимаю».
Рыцари Дункельфельгера были настолько вспыльчивыми, насколько могло показаться. Едва оправившись от ран, они принялись обсуждать, как захватить серебряные корабли Ланценавии.
— Как насчет того, чтобы бросать массивные валуны? Если мы достаточно усилим себя, то сможем пробить в кораблях дыру.
— Ну же, думайте! Это может повредить женщинам внутри!
Оставив их болтать, Ханнелора повернулась ко мне и начала.
— О? Госпожа Розмайн, возможно, вам стоит снять ожерелье. Не хочу показаться грубой, но, похоже, цепочка начинает разрушаться.
— Хм?
Я прикоснулась к ожерелью. Как она и говорила, металлические части цепочки из гладких превратились в необычайно шершавые. На ощупь они были даже несколько ржавыми, а когда я посмотрела на свои пальцы, то увидела, что они покрыты золотой пылью.
В замешательстве я сняла амулет. С первого взгляда было видно, что осыпались только те части, которые соприкасались с моей кожей.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Я получила его сегодня… Неужели мне дали некачественную цепочку?
Ханнелора натянуто улыбнулась.
— Не совсем. Цепочки магических инструментов для ухаживания создаются из магической силы их создателя и они подвержены разрушению, когда их носит тот, кто обладает большим количеством магической силы. Подозреваю, вы израсходовали огромное количество маны, пока носили это ожерелье.
— Я… я, возможно, предполагаю, как это произошло.
С тех пор как я надела ожерелье, я два раза открывала врата страны, несколько раз перемещалась и окрасила основание. В последнее время я безусловно использовала слишком много магической силы. Тем не менее, была одна вещь, которая оставалась мне не совсем понятна.
— Гм, госпожа Ханнелора… Мы изучали магические инструменты для ухаживания на уроках, и я не могу не спросить: разве они не должны изготавливаться в соответствии с атрибутами владельца и иметь клятвы, выгравированные на них? Этот амулет совсем не похож на инструмент для ухаживания.
— На уроках говорилось о магических камнях для помолвки. Они, очевидно, изготавливаются по самым высоким стандартам, но магические инструменты для ухаживания обычно имеют несколько более низкое качество. Вместо клятвы на них выгравировано имя или герб, чтобы показать, кто ухаживает за владельцем, а важнее всего в них то, что они источают магическую силу дарителя.
Удивленная, я уставилась на ожерелье, которое раньше считала не более чем разрешением на полную хаоса операцию. Ханнелора поведала, что оно источает магическую силу, так почему же я ничего не чувствую? Наверное, лучше спросить об этом Фердинанда, когда у него появится свободная минутка.
«О, теперь, когда я думаю об этом… Господин Фердинанд упомянул о моей помолвке с принцем, увидев этот амулет. Неужели я одна не распознала в нём магический инструмент для ухаживания?»
Ханнелора хихикнула, отвлекая меня от размышлений.
— Это не раз приходило мне в голову во время наших занятий, госпожа Розмайн, но, несмотря на то, что вы кажетесь источником мудрости и столько лет подряд занимали первое место в классе, вы почти ничего не знаете о тонкостях ухаживания или о том, как мужчины и женщины ведут себя друг с другом.
— Признаюсь, я не очень хорошо разбираюсь в этих вопросах, но вина за это лежит на моем опекуне, господин Фердинанд не включал ничего подобного в мои уроки.
Его нежелание учить меня сердечным делам было также причиной того, что я всегда с трудом понимала любовные истории Эльвиры.
Ханнелора бросила на меня обеспокоенный взгляд. Она была в растерянности.
Леонора стояла позади меня, как рыцарь, но наклонилась вперед, чтобы прояснить моё недопонимание:
— Эти темы не должны преподаваться мужчиной.
«О. Справедливо».
Хартмут достал кусок ткани.
— Госпожа Розмайн, я бы посоветовал вам завернуть ожерелье в это и спрятать его в сумку. Мы не хотели бы потерять инструмент, свидетельствующий о том, что мы действуем с согласия королевской семьи.
Я приняла ткань, завернула амулет, а затем положила маленький свёрток в сумку на бедре. Не ожидала, что столь важный аксессуар окажется таким хрупким.
«И всё же, если подумать, что это был амулет для ухаживания… Интересно, о чём думал принц Сигизвальд, когда посылал его?»
Наш брак должен был стать следствием королевского приказа, а не настоящей любви. В противном случае я бы ни за что не согласилась на это. Был ли смысл посылать мне что-либо, кроме магического камня для помолвки?
***
— Вот ты где, Розмайн. Я… Что здесь происходит?
Фердинанд вышел из кабинета ауба в доспехах из магического камня. Его лицо на мгновение передёрнулось, когда он заметил, что меня окружили синие плащи. Рыцари Дункельфельгера выстроились у стены и тут же преклонили перед ним колени.
— Почему в замке Аренсбаха присутствуют рыцари из Дункельфельгера? — требовательно спросил Фердинанд, пронзив меня глазами, как кинжалами. Он никогда не умел справляться с неожиданностями.
«Упс. Похоже, я упустила несколько очень важных деталей…»
Я изобразила фальшивую улыбку и попыталась исправить ситуацию.
— Охохо… Это добровольцы, которые приняли участие в вашем спасении и настоящем диттере по краже основания.
— Я не могу быть счастливее, зная, что вы в безопасности! — заявил Хайсхиц, вставая и с широкой улыбкой подходя к нам. Одним плавным движением он снял с себя плащ и протянул его Фердинанду, который в ответ недовольно скривился. — Вы можете забрать его себе. Я получу этот плащ только тогда, когда одержу верх над вами в честном и справедливом сражении в диттер.
— Мне это не нужно. Оставьте себе.
«Ааа… Всё происходит именно так, как я и ожидала».
Верный репутации своего герцогства, Хайсхиц даже перед лицом столь холодного отказа сохранил энтузиазм.
— Хотя я действовал с самыми лучшими намерениями, любому ясно, что я причинил вам больше вреда, чем пользы. Я хотел спасти вас, господин Фердинанд, но потерпел поразительную неудачу. На этот раз я добьюсь успеха. На этот раз я буду…
— Это пустая трата времени, — прервал его Фердинанд, отмахиваясь рукой. — Надо идти к вратам герцогства, пока люди Ланценавии не сбежали, а затем проводить зачистку.
Хайсхиц гордо улыбнулся и сказал:
— Мой меч принадлежит вам. Мы здесь, чтобы ответить на призыв госпожи Розмайн о помощи. Когда всё закончится, мы оба сможем обсудить наше следующее сражение в диттере на перерыве.
— Когда всё закончится, говоришь? Тогда увидимся через десять лет.
— Десять лет? Нет, я доведу дело до конца гораздо раньше. Пусть наш реванш никогда не будет забыт.
«О, боги. Как будто у него иммунитет к господину Фердинанду».
Хайсхиц столько раз вызывал Фердинанда на поединок в диттер во времена их учёбы в дворянской академии, что теперь спокойно воспринимал грубые отказы. Он был дункельфельгеровцем до мозга костей.
— В любом случае, — продолжал Фердинанд, — почему мы здесь одни? Что случилось с рыцарями Аренсбаха?
Леонора передала нам информацию, полученную от Ханнелоры, и рассказала о последних новостях в нашей борьбе с Ланценавией.
Фердинанд обернулся ко мне и ущипнул за щёку.
— Насколько противоестественными могут быть твои методы?
Это была совершенно неоправданная реакция, если хотите знать моё мнение.
— Я никогда не смогла бы спасти вас, действуя в рамках здравого смысла, — возразила я. — И только благодаря тому, что рыцари Дункельфельгера согласились помочь нам, мы смогли захватить основание, не причинив вреда, и спасти вас, пока не стало слишком поздно. Вы должны быть благодарны.
Фердинанд сделал паузу в раздумьях, затем посмотрел на сидящего напротив него восторженного рыцаря.
— Хорошо, Хайсхиц. Если после того, как мы закроем врата герцогства, ты захватишь всех оставшихся в Аренсбахе людей Ланценавии, я отведу тебя в Эренфест, как ты и желаешь.
— Отведёте его в Эренфест?! — повторила Ханнелора, широко раскрыв глаза. — И с какой же целью?
Дункельфельгер согласился идти с нами на Аренсбах, но мы ничего не сказали о том, что они присоединятся к бою в Эренфесте. Вполне естественно, что Ханнелора, их командир, была так удивлена, но Фердинанд продолжал, не обращая на нее внимания:
— Розмайн, может быть, и захватила основание Аренсбаха, но защита собственного сокровища не менее важна. Если герцогство не имеет достаточно надёжной защиты, то даже самые сильные рыцари могут легко почувствовать вкус поражения. Дункельфельгер, который из-за меня множество раз терял свои сокровища, хорошо это знает, не так ли?
Многие из рыцарей вздрогнули, как будто их ранили. Должно быть, они принадлежали к поколению Фердинанда.
— Подводя итог, можно сказать, что диттер не может считаться законченным, пока не будет защищено основание Эренфеста, — заявил Фердинанд. — Ланценавия атакует множеством неожиданных средств, от оружия до ядов, поэтому мы не можем ослабить бдительность до тех пор, пока не будет одержана настоящая победа. Бейся со мной, Хайсхиц. Вместе мы сокрушим наших врагов.
— Да! Мы в вашем распоряжении, и наш настоящий диттер будет продолжаться!
— Да, да, да! — хором сказали рыцари. Затем они поднялись с колен, вернулись на балкон и поднялись в небо на своих ездовых зверях. Энтузиазма в их действиях, на мой взгляд, было многовато, но быстрота, с которой они действовали, делала их очень надёжными.
Ханнелора выглядела глубоко измученной, но она несколько раз кивнула и повторила, что отправка рыцарей домой в их нынешнем состоянии приведёт лишь к неприятностям.
— Юстокс, — обратился Фердинанд, — пока я буду отсутствовать, спаси дворян из их потайных комнат и собери все сведения, какие сможешь.
— Будет сделано, господин.
— Хартмут, Кларисса, вы должны освободить аренсбахских дворян, находящихся под стражей, объяснить им, что Розмайн, безусловно, подходит на роль ауба гораздо лучше, чем Дитлинда, а также превознести её святые достоинства. Вбейте им в голову, что без неё всё их герцогство рассыплется. Мне всё равно, если вам придётся промывать им мозги до такой степени, что они будут падать на колени при виде неё. Я полагаюсь на вас обоих в том, что она будет безропотно принята в качестве ауба Аренсбаха.
— Вы можете на нас рассчитывать! — заявили они.
Мой живот начал болеть.
— Господин Фердинанд… Вы действительно оставите это им? Я чувствую себя немного… нет, очень неспокойно…
— Я не могу придумать никого лучше для восхваления твоих достоинств. Кстати, сейчас твоя магическая сила уже восстановилась? — его глаза выдавали беспокойство, когда он шёл к балкону. — Поскольку ты ауб… тебе придётся поднажать ещё немного.
Я улыбнулась и покачала головой, надеясь успокоить его.
— Я только что выпила лекарство, так что вам не о чем беспокоиться. Не говоря уже о том, что… настоящая битва начинается сейчас, верно?
Фердинанд только что вернулся с порога смерти, но он был сосредоточен на победе над врагами, а не на выздоровлении. Так и должно быть, ведь наступил решающий момент.
— Хорошо. Тогда отправляемся, — сказал он. — Как правящему аубу Аренсбаха, тебе надлежит уладить это безумие и взять под контроль своё герцогство.
Оказавшись на улице, Фердинанд со злобной ухмылкой призвал своего ездового зверя. В тот же миг появился ордоннанц. Белая птица приземлилась на руку Экхарта и заговорила мужским голосом.
— Экхарт, это Штраль. Корабли Ланценавии начали движение! Мы подозреваем, что они используют перерыв в наступлении Дункельфельгера для бегства через врата страны. Господин Фердинанд уже поправился? Нам требуются указания!
После того как ордоннанц передал сообщение в третий раз, он превратился в магический камень. Экхарт взял его, после чего Фердинанд постучал по нему своим штапом.
— Это Фердинанд. Мы с аубом направляемся закрыть врата страны. Не нападайте и не выдавайте себя. Просто ждите.
