Я снова оказалась в Герлахе, в гуще сражения. Со всех сторон меня окружали рыцари в синих плащах с поднятыми щитами, закрывая мне обзор настолько, что я не могла понять, где мы находимся и куда направляемся. Взрывы почти ослепили меня, крики заглушали все остальные звуки, а стрелы свистели в воздухе, пока я пробивалась вперёд на своём ездовом звере.
Сердце колотилось в груди, в ушах звенело. Было трудно дышать, меня охватил всепоглощающий страх, разжигающий желание бежать и вместе с тем не дающий оторвать руки от руля. Я не могла пошевелиться, словно превратившись в магический камень.
Я увидела ослепительную вспышку радужного света, и всевозможные предметы начали стрелять во все стороны. До моего слуха долетел звон металла и чьи-то крики, затем в поле моего зрения попали красные брызги. Отрубленная рука ударилась о мой пандобус, после чего передо мной предстал рыцарь, упавший со своего ездового зверя. Я пронеслась через него, и рыцарь отскочил в воздух. Всё это сопровождалось звоном магических камней, которые бились о крышу пандобуса, отдаваясь в руль с каждым ударом.
Моё тело стало холодным как лёд, а зубы яростно стучали. Стало больно дышать. Слёзы хлынули из глаз и сами собой покатились по щекам.
Фрагменты боя, ранее бывшие смутными из-за эмоций, теперь казались мне такими ясными, словно внезапно рассеялся густой туман. Они повторялись снова и снова, не желая исчезать из моей памяти. Мужчина горячо благодарил меня за то, что я пришла ему на помощь. А через мгновение он падал, превратившись в магический камень.
Влетев в поместье, я увидела лежащего на полу гиба, который, как мне сказали, уже превращался в магический камень. У меня свело желудок — я стиснула зубы, и во рту появилось ужасное ощущение, будто я жую песок. Ледяной пот покрыл меня с головы до ног.
А потом появился Граозам, с издевательским смехом поглощающий каждую атаку своей рукой с множеством чёрных магических камней. Его пронзительный хохот повторялся снова и снова, стремительно начинаясь с невыносимо высоких нот, а затем постепенно превращаясь в низкий гул. Он взмахнул охваченной огнем рукой, сжигая всё на своём пути.
Пламя содрало с него кожу, показав, что половина его тела превратилась в тошнотворную массу магических камней. Одни, казалось, вгрызались в его плоть, другие просто покоились на ней. Он был поистине чудовищен.
В мгновение ока Граозам бросился ко мне, протягивая свой протез. Я выстрелила из водяного пистолета, надеясь остановить его, но это лишь заставило остатки его лица превратиться в магический камень. Но даже тогда я видела убийственную ненависть в его выражении и безумие, сверкавшее в серых глазах.
Куда бы я ни посмотрела, везде были магические камни, магические камни, магические камни… я закричала во всю мощь своих легких, когда все они смыкались вокруг меня.
— Не подходи!
***
Я вскочила на ноги… и поняла, что снова лежу в постели. Все моё тело было настолько влажным от пота, что постельное бельё прилипло к нему, а волосы — к коже. Холодный воздух проникал в мои кости, обжигая шею: ночи были холодными даже сейчас, весной.
Сердце колотилось, и каждый вдох казался более тяжёлым, чем предыдущий. Содержимое моего сна прокручивалось в голове, пока я неподвижно лежала в постели. Теперь повсюду, я видела отблески магических камней, проникающих сквозь тьму. Я зажала рот одной рукой, стараясь избежать рвоты, а другую положила на грудь, надеясь успокоить нервы.
— Отвратительно…
Каждый раз, когда я пыталась вспомнить битву перед пиром, в голове всплывала мутная каша воспоминаний. Возможно, это был защитный механизм.
— Мне нужно поговорить об этом с господином Фердинандом… — пробормотала я. Но, потянувшись к прикроватной тумбочке, чтобы отправить ордоннанц, я остановилась. Даже от одной мысли о том, чтобы прикоснуться к жёлтому магическому камню, мой желудок был готов вывернуться наизнанку.
Наконец я собралась с духом и открыла ящик. Внутри лежал магический инструмент, и тут же в памяти всплыли магические камни, которые мучили меня во сне. Вдруг стало трудно дышать, словно что-то тяжёлое навалилось на грудь. Даже зная, что этот инструмент — лишь ордоннанц, я не могла набраться смелости и схватить его. Я зажмурилась и позволила руке упасть.
« Что мне делать?.. Я не смогу позвать на помощь в таком состоянии…»
Неведомый страх овладел моими чувствами, я не могла прекратить дрожать. Я обхватила себя руками за грудь и сжалась, отчаянно надеясь найти хотя бы малейший след утешения.
В этот момент я услышала шаги по ту сторону занавески моей кровати. Я резко выпрямилась и достала свой пистолет, готовая сразиться с любой угрозой, которая меня могла поджидать.
— Госпожа Розмайн, мы можем присоединиться к вам?
— Она в постели, Юдит… Следи за языком…
Эти голоса… Они принадлежали Юдит и Гретии. Я вспомнила, что они несут ночную вахту, и поспешила развеять свой штап и вытереть выступивший на лбу пот.
— Господа Хартмут и Фердинанд предупреждали нас, что это может случиться… — сообщила мне Юдит через занавеску. — Даже тренированные рыцари могут стать эмоционально неуравновешенными после напряжённой битвы, поэтому нам сказали, чтобы мы очень внимательно следили за вами и госпожой Ханнелорой сегодня ночью. Мне тоже было страшно, когда я увидела, что яд сделал с теми рыцарями. Позвольте мне посидеть с вами немного.
Она раздвинула шторы на моей кровати и перебралась ко мне. Гретия собралась сделать то же самое, но, увидев, насколько мокрым от пота было моё постельное белье, решила принести мне во что переодеться.
— При обычных обстоятельствах только взрослые рыцари участвовали бы в таком жутком сражении, — сказала Юдит, обращаясь к темноте. — Нас, учеников, отправили только потому, что у врага было гораздо больше войск, чем у нас…
Я предполагала, что она будет задавать мне всякие неудобные вопросы, но по её тону было ясно, что она не ждёт от меня ответа. Успокоенная этой мыслью, я просто молча лежала и слушала.
— Почти все ученики сегодня остались в рыцарском общежитии, чтобы справиться с последствиями дня. С ними беседуют командиры, проводятся сеансы с врачами. Всем, кто пожелает, будут предложены цветы. Я подумала, что вы тоже захотите, госпожа Розмайн, поэтому и попросила госпожу Флоренцию разрешить вам посетить одну из оранжерей. Прогулка туда должна успокоить вас в одно мгновение.
Юдит выпятила грудь, довольная тем, что может помочь. Она не знала, что рыцари наслаждались цветами другого рода.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
— Вы могли бы любоваться цветами, попивая ароматный чай. Как вам такая идея, госпожа Розмайн?
— Неужели мне действительно позволительно выходить на улицу так поздно ночью?.. — уточнила я. Насколько мне было известно, все рыцари, сопровождавшие меня в Аренсбах, вернулись в свои поместья. Даже если бы мы попросили Дамуэля оставить свой пост у двери и присоединиться ко мне, у меня не было бы достаточного количества охранников.
— Сейчас в замке полно рыцарей, так что мы можем отправиться в путь, как только сообщим об этом ордену. Я говорила с ними перед тем, как прийти сюда, так что всё уже готово.
«О… Похоже, они не смогли заставить себя прояснить недоразумение Юдит».
Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы организовать эту прогулку в оранжерею, и ни один человек не вмешался. Я тоже решила прикусить язык и просто оценить её добрый жест.
— Я очень благодарна тебе, Юдит. Я с нетерпением жду нашего выхода.
— Пойду расскажу остальным, — радостно улыбнулась она и удалилась. Вместо неё зашла Гретия с обеспокоенным выражением лица.
— Вы уверены, что хотите это сделать, госпожа Розмайн? Юдит, конечно, вложилась в этот замысел, но не лучше ли вам провести ночь в постели, расслабившись в своё удовольствие?
— По правде говоря, я только что очнулась от неприятного сна, когда вы пришли. Сомневаюсь, что благословения Шлафтраума дойдут до меня сегодня ночью, а возможность размять ноги звучит неплохо. Не говоря уже о том, что по очевидным причинам мне было бы разумнее провести эту бессонную ночь в оранжерее, а не с господином Фердинандом… В противном случае столь сложная схема никогда бы не была придумана.
Раньше все заботы, связанные с моим самочувствием, сваливались бы исключительно на Фердинанда. Поход в оранжерею даже не вызвал бы одобрения.
Гретия нахмурила брови, в её глазах появилась печаль:
— Прошу прощения, что не могу исполнить ваши желания, госпожа Розмайн.
— Не стоит беспокоиться. Такова природа дворянского общества.
Гретия включила свет, принесла небольшую ванну, наполненную горячей водой, и принесла мне одежду, чтобы я могла надеть её вне комнаты. Затем, собрав всё необходимое, она раздела меня и стала вытирать пот с моего тела туго отжатым полотенцем.
— Взросление имеет свои минусы… — пробормотала она. — Меняется то, как все смотрят на тебя. Ты перестаёшь делать то, что раньше казалось тебе обычным делом, и в итоге, я думаю, ты теряешь больше свобод, чем приобретаешь. Я выросла внешне раньше других, поэтому часто мне отказывали в том, что другие люди моего возраста могли делать беспрепятственно. Я считаю это совершенно неразумным.
Я не думала, что Гретия так уж сильно изменилась внутри, но её скачок в росте привёл к тому, что все стали относиться к ней по-другому. Мы с ней пережили примерно одинаковый опыт, так что она могла понять, как я переживаю, когда мне предлагают пересмотреть свои отношения с Фердинандом, а люди вокруг обсуждают каждый мой шаг.
— Я всегда думала, что я буду счастлива, когда догоню всех остальных… — призналась я. — Но, действительно, у взросления есть свои плюсы и минусы.
— Многие вещи становятся скорее неприятными чем наоборот, пока сердце не догонит тело… — тихо добавила Гретия. — Особенно отношения с мужчинами.
В тишине я окинула взглядом девушку, которая посвятила мне своё имя, спасаясь от семьи. Я могла только представить себе все те «неприятные» события, через которые ей пришлось пройти.
— Я вернулась, — объявила Юдит, как всегда, веселая. — Госпожа Ханнелора тоже не может уснуть. По словам слуги, присматривающей за ней ночью, она хочет выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Возможно, стоит пригласить её в оранжерею. Рыцари обычно открыто разговаривают со своими сверстниками. Возможно, сейчас самое время пообщаться с ней подобным образом.
Юдит была уверена, что мы с Ханнелорой поймём друг друга. Как представителям власти, нам, кандидатам в аубы, не разрешалось присоединяться к рыцарям в их общежитии, пока они оправлялись от ужасов боя.
Ханнелора казалась привыкшей сражаться, будучи кандидатом в аубы Дункельфельгера, но, возможно, на самом деле это было не так. Возможно, она впервые столкнулась со смертью на поле боя. Может быть, она провела ночь так же болезненно, как и я?
— Пожалуйста, пригласи госпожу Ханнелору через её слугу, — передала я Юдит. — Только не будь излишне настойчива.
— Поняла.
Разговор с Юдит и Гретией немного ослабил мои тревоги, но дискомфорт от сна остался. Каждый раз, когда я закрывала глаза, мне мерещились магические камни всевозможных цветов. Я бежала в оранжерею, чтобы избежать новых кошмаров.
«Я бы хотела погрузиться в такой глубокий сон, при котором ты даже не видишь снов».
Когда эта мысль пронеслась у меня в голове, Ханнелора послала мне ордоннанц, в котором сообщила о своём желании сопровождать меня в ночных странствиях. Птица трижды произнесла свое послание… а затем превратилась в жёлтый магический камень. Я не смогла поймать его и он упал у моих ног. Воспоминания о поле битвы нахлынули на меня, и по коже побежали мурашки.
