С рассветом монастырь превратился в разворошённый улей. Мы должны были покинуть его сегодня утром, поэтому повара работали в полную силу, стараясь приготовить и завтрак, и обед в то время, как все остальные спешили закончить перенос вещей. Завтрак состоял из хлеба и супа, которые стояли на столах, чтобы любой мог поесть, когда представлялась такая возможность.
Жрецы складывали матрасы, столовые приборы и другие предметы первой необходимости в экипажи, пока убирали свои комнаты. Солдаты сами убирали за собой, в то время как сотрудники из компании Гильберта готовились к предстоящей работе. А я? Среди всего этого я была бы только помехой. Вот почему, как только Моника и Гил подали Бригитте и мне еду, мы спешно ретировались в потайную комнату. Единственное, что я могла сделать, — это дождаться, пока всё будет готово к моему отъезду.
— Лютц, я оставляю мастерскую на тебя. Думаю, что мастерская Инго скоро закончит с материалами, необходимыми для предстоящей зимней работы, да?
— Совершенно, верно. Кроме того, я хотел бы попросить Инго усовершенствовать печатный пресс. Будет ли это приемлемо?
— Конечно.
Даа! Чем больше, тем лучше! Подумала я, и судя по широкой улыбке, в которой расплылся Лютц, он, должно быть, прочел мои мысли.
Мы использовали мнение тех, кто уже успел опробовать печатный пресс, дабы определить, что в нем было необходимо улучшить, поэтому я не была особенно полезна в этом процессе. Все, что я могла сделать, это побудить серых жрецов свободно говорить о том, что доставляет им неудобства и какие изменения они хотят увидеть. В конце концов, типографское дело не будет развиваться, если мы будем так сказть, относится к нему без души.
— Гил, в мое отсутствие я доверяю приют тебе. Пожалуйста, сделай все, что в твоих силах, чтобы помочь Норе и остальным устроиться в приюте, — сказала я.
Серые жрецы и жрицы в Хассе достаточно приучили Нору и других к храмовой жизни, чтобы они вписывались в жизнь монастыря, но храмовый приют был заполнен людьми, которых они не знали, и им придётся жить среди большой группы, а не в узком, знакомом кругу. У меня не было сомнений, что, приведя Нору и остальных в храм, я столкну их с множеством неудобств, с которыми они не сталкивались здесь.
— Как пожелаете.
Доверив сирот Гилу, я повернулась лицом к Папе, капитану стражи. – Гюнтер… — Последовала недолгая пауза, так как называть его по имени было так непривычно для меня, что я на мгновение замялась. — Я поручаю вам охранять жрецов. Прошу вас доставить их всех в храм в целости и сохранности. Именно потому, что вы всегда надежно исполняли мои желания, я чувствую себя более спокойно, отправляя их с вами.
— Можете на меня рассчитывать, — ответил Папа.
Я подошла и начала раздавать монеты, которые Бенно приготовил заранее. — В благодарность за ваши усилия, — сказала я, передавая их приклонившим колени солдатам. Блеска в их глазах было более чем достаточно, чтобы убедить меня, что они отнесутся к работе серьезно.
Итак, партия, направлявшиеся в Эренфест, отбыла. Проводив их, Бенно и Марк продолжат свою работу; они будут действовать отдельно от нас, распространяя слухи. Проведя утро за делами в Хассе, они будут делать комментарии примерно следующего содержания: «Я слышал, что группа жителей Хассе напала на монастырь, построенный эрцгерцогом. Разве это не измена? Я не знаю, кто отдал приказ о нападении, но могу только представить, сколько голов слетит с плеч у виновных в этом…” После они поспешат обратно в Эренфест.
— Будьте осторожны, Бенно, Марк.
— Мы благодарим вас за заботу, — хором ответили Бенно и Марк, прежде чем направиться в город. Вскоре после этого мои слуги и личный страж сели в экипажи, чтобы отправиться в жилище мэра.
— Моника, Никола, пожалуйста, встретьтесь со слугами Экхарта и Юстуса, прежде чем отправиться в следующий зимний дом. Пока же я подожду здесь Экхарта.
Проводив всех, я вместе с Бригиттой осталась ждать в потайной комнате, когда за мной придет Экхарт. Это было очень комфортно, так как Элла приготовила для меня печенье, бутерброды на обед и свежевыжатый фруктовый сок.
— А как выглядит ваша родная вотчина, Бригитта? Я еще не слишком хорошо знакома с географией герцогства, поэтому с удовольствием послушаю, — сказала я. На мой взгляд, было проще изучать географию, из уст местных жителей.
Бригитта смущенно улыбнулась на эту мою просьбу о светской беседе. — Илльгнер расположен на юго-западе Эренфеста. Это большая, но сельская провинция, с небольшим населением и без особого экспорта. У нас большая лесная промышленность, но то же самое можно сказать обо всех провинциях нашего региона.
— …Если у вас так много дерева, может быть, оно пригодно для изготовления бумаги?
Вполне возможно, что Илльгнер обладал большим разнообразием древесины, чем Эренфест, и если они нуждались в товаре для экспорте, то бумага определенно подошла бы. Печатное дело нуждалась в большом количестве бумаги, чтобы не простаивать из – за её недостатка, поэтому я захотела тщательно расспросить её о том, какие виды деревьев у них росли, и есть ли среди них какие-либо редкие деревья или демонические растения, вроде тромбе, из которых могли бы производить высококачественную бумагу,.
— На данный момент моим приоритетом является распространении печати по всему Центральному району герцогства, но я хотела бы однажды встретиться с Гибом Илльгнера, чтобы обсудить производство бумаги, — сказала я, и аметистовые глаза Бригитты засияли ярче, чем я когда-либо ранее видела.
— О да, пожалуйста. Я буду с нетерпением ждать этой возможности.
Мы продолжали беседовать до тех пор, пока фей-камень не засиял, объявив, что у нас гости. Бригитта, открыв дверь увидела Экхарта, Юстуса, Дамуэля и Франа, у которых были напряженные лица.
— Ваши лица вселяют страх… Что-то случилось? – Спросила я.
— Мы просто были удивлены, когда, вернувшись, обнаружили, что это место пусто, и нам не попался на встречу ни один слуга. Куда же подевалась вчерашняя толпа?
— Мы покидаем монастырь на зиму, поэтому отправили их всех в приют Эренфеста. Разве мои слуги не сказали вам, когда посещали поместье мэра? — Спросила я.
— А, понятно — с облегчением выдохнул Экхарт. Очевидно, они были настолько ошеломлены видом опустелого монастыря, что поспешили прямо ко мне в комнату.
— Разве ты не знал об этом, Фран?.. Подожди, подожди. Ты плохо выглядишь. Все в порядке? — Он выглядел таким больным, что я с первого взгляда поняла: что-то не так.
Когда я посмотрела на его измученное лицо, он явно заставил себя улыбнуться и произнес:
— Ничего страшного.
— В каком из миров, подобное лицо значит – ничего страшного? Насколько я помню, нам не нужно уезжать до полудня. Пожалуйста, отдохни в здании для мальчиков до четвертого колокола.
— Нет, я не могу отдыхать, когда у моей хозяйки нет других слуг, — решительно заявил Фран. — Пожалуйста, простите, но я остаюсь.
Экхарт одобрительно кивнул. Казалось, все, кого Фердинанд когда либо обучал, придерживались подобного отношения к своим обязанностям.
…Будь ты проклят за то, что оказался таким упрямым трудоголиком!
— Тогда я никогда не прощу тебя, — ответила я. Фран, должно быть, не ожидал, моего отказа, так как он и все остальные, если уж на то пошло, смотрели на меня с полным недоверием. — Ходят слухи, что я ужасно сострадательна, и поэтому я приказываю тебе спать либо на скамейке в этой комнате, либо наедине в здании для мальчиков. Ты можешь выбрать то, что тебе больше нравится.
— Розмэйн, я не уверен что следует это делать, — вмешался Экхарт.
— Я услышу, что вы скажете по этому поводу, когда сможете хранить мое здоровье, Экхарт. Фран будет моим представителем здесь, и я не хочу, чтобы он упал в обморок от истощения, — сказала я, заглушая его протесты резким взглядом. — Итак, Фран, что ты предпочитаешь, эту скамейку или общежитие для мальчиков? Если ты не выберешь ни того, ни другого, у меня не будет другого выбора, кроме как предложить тебе свои колени в качестве подушки. А теперь выбирай.
Увидев, насколько я серьезна, Фран уступил и неохотно направился к зданию для мальчиков.
— Розмэйн, — начал Экхарт, — возможно, ты еще не очень хорошо это понимаешь, но …
— Нет, дорогой брат, это ты еще не понял. Честно говоря, если бы я свалилась с температурой, вы с Франом вполне могли бы занять мое место, — начала я. Любой дворянин мог дать те же благословения, что и я. Единственное, чего им не хватало, так это одеяний священнослужителя, но одеть Экхарта в длинные белые или синие одежды перед тем, как отправить его на сцену, было бы достаточно, чтобы издали он походил на жреца. — Но никто не может занять место Франа. Моника и Никола еще не способны выполнять всю работу слуг, а Фран — единственный, кто может помочь мне с ритуалами, заботиться о моём здоровье, умеет обращаться с зельями и может сопровождать меня в делах, не оскорбляя таких знатных людей, как Юстус и ты.
— Но слуги … — начал Экхарт, но его тут же прервал Юстус.
— Хватит уже ссориться с сестрой. Ты проиграл, Экхарт. Смирись с этим. Леди Розмэйн в кое — чем права. Конечно, учитывая ее положение, вы тоже, по-своему правы. Как вы только собираетесь жить дальше, если вы упрямее самого Фердинанда?
Юстус ругал меня за то, что, несмотря на мой высокий статус, со мной не было слуги свиты, а Экхарта за то, что он не смог быстро приспособится к ситуации. Он был немного взбалмошен, но явно обладал мудростью, основанной на опыте. Нам с Экхартом ничего не оставалось, как извиниться.
Пока мы ждали четвертого колокола, Экхарт и Юстус рассказали мне, как проходил Праздник Урожая. Когда наконец раздался звон колокола, дверь тут же открылась, и вошел Фран, как будто ждал перезвона сразу за дверными створками. Усталость почти исчезла с его лица, что было для меня огромным облегчением.
Читайте ранобэ Власть книжного червя на Ranobelib.ru
Отобедав бутербродами с фруктовым соком, мы закрыли монастырь и ушли. Майонеза в бутербродах было достаточно, чтобы вызвать блеск в глазах Юстуса, но, когда он попросил больше информации о нем, я «пошла в атаку» сказав, что рецепт будет дорогим, так как я за него взяла плату даже с Сильвестра. Но этого было недостаточно, чтобы заставить его сдаться; явно отчаявшись, он даже начал говорить, что заплатит, как только мы вернемся домой. Я просто изобразила улыбку, и отвлекая его, сказала что беру оплату наперед. Такой помешанный на поиске новых сведений человек как он, несомненно, окажется прибыльным клиентом.
Как только мы оказались в Пандобусе, Фран отчитался мне о Хассе. — Как и было приказано, я заставил кровь застыть в жилах горожан. Рихт выглядел так, словно его лицо окаменело.
Теперь нам ничего не оставалось делать, кроме как наблюдать, справится ли Хассе.
Мы прибыли в следующий зимний дом, где уже собирались крестьяне. Праздник Урожая там начался точно так же, как и в Хассе. Как только я оказалась на сцене, были совершены те же самые церемонии, и те же самые приветствия раздались при благословении. После этого мне дали возможность посмотреть игру в Варф, спорт, который я пропустила вчера в Хассе.
Пока здешний мэр объяснял правила, столы перед нами накрыли едой. На площади стояло гораздо больше столов, но ни на одном еще не было еды. Я поняла, что мы, аристократы, будем есть первыми, а потом, стоит нам закончить, к еде приступят и остальные.
Стоило Франу закончить проверять еду на яд, как я приступила к трапезе. С уверенностью можно сказать, что были использованы свежесобранные ингредиенты, а вкус был простым, но сочным.
— А теперь… начинайте! — объявил мэр, и животное, выведенное на середину площади, тут же было брошено на землю. В ту же секунду, как оно коснулось земли, оно свернулось словно броненосец или мокрица.
-…Эх!?
Животное запрыгало по полю, и за ним побежала толпа игроков. Один из них пнул его ногой, и зверь покатился по земле. Они использовали его в этой игре как мяч.
Увидев, как они пинают зверушку, я вздрогнула. – Н… Подождите. Это жестокое обращение с животными, не так ли?
— О, вы не знали? Варфы — это разновидность грюнов — объяснил мэр. — Их шкуры достаточно прочны, и никакие удары ногой не убьют их.
По моему мнению, любая игра, в которой вы пинали животное, была бесчестной, независимо от того, могло это убить зверя или нет. Но эти моральные принципы здесь не действовали. У меня не было другого выбора, кроме как держать свои мысли при себе – в конце концов «В Риме веди себя»…
Эта игра с пинанием Варфа была поразительно похожа на футбол. По центру площадки была проведена неровная линия, и каждая команда также делила свою сторону пополам. Затем была проведена еще одна линия, чтобы отметить самую дальнюю четверть каждой стороны. В противоположных концах своеобразного поля была обустроенна петля и попадание Варфа в эту петлю приносило очко.
Игра походила на футбол только в том, как вы должны были пинать Варфа, пока не достигнете «ворот», здесь, как только вы достигали последней четверти, с любой стороны, то могли поднять Варфа руками и положить или закинуть его в петлю. В этом отношении она больше походила на регби или гандбол.
Держа его в руках, не пиная, вы позволяли Варфу показывать голову, что считалось фолом, после чего было необходимо отдать Варфа другой команде. Чтобы избежать этого, необходимо было продолжать пинать Варфа, либо швыряя его о землю, вновь ловить, когда тот отскочит, либо перекидывать его своим товарищам по команде на пути к цели.
— И-и-п! Похоже, это больно, — заметила я.
Борьба и толчки, казалось, были в порядке вещей, и, насколько я могла судить, на этот счет вообще не было никаких правил. Люди толкали друг друга, силой вырывали из рук Варфа и даже пинали ногами тех, кого валили на землю.[1]
— Люди могут пострадать, но это уже не страшно, так как работа на полях уже закончена, — сказал Экхарт. — Не говоря уже о том, что это важный вид спорта, который определяет иерархию в зимнем доме. Почему бы всем не проявлять такой энтузиазм?
Игроки, по-видимому, представляли свои деревни, и они соревновались раз в год ставя свою честь на кон.
— Я понимаю их энтузиазм, но должна сказать, что это смотрится со стороны довольно страшно.
— Так говоришь ты, но это гораздо безопаснее, чем Диттер, — ответил Экхарт, наблюдая за игрой в Варфа.
Я никогда раньше не слышала слова “Диттер”. Возможно, это был какой-то другой вид спорта.
— Что такое Диттер?
— Спорт, в который играют все в Королевской Академии. Рыцари-ученики, в виде обучения, сражаются верхом на своих ездовых зверях, но это довольно опасно, так как всё действо происходит в воздухе. Лорд Фердинанд был мастером Диттера — игроком высшего уровня, применявшим самые хитрые тактики. Я даже не могу сосчитать, сколько раз он побеждал противника продуманной тактикой и хитростью — гордо сказал Экхарт.
В этот момент волной прокатились еще более громкие возгласы. Похоже, победитель был определен, и его деревня получила в качестве приза мясо.
Как только страстная игра в Варф утихла, на столы стали ставить все больше и больше еды. Дети взволнованно унесли несколько кружек, а взрослые принялись разливать Бехель. Вскоре небо начало темнеть, а воздух серьезно похолодал. Фран накинул на меня теплое пальто, как только я начала дрожать от прохладного осеннего ветерка; очевидно, его принесла его для меня Моника.
Есть ли что-нибудь, чего не могут сделать мои слуги?
В центре площади, где крестьяне играли в Варф, теперь горел костер, не такой большой как огнище, но все же, и пир начался под его теплым светом. Мэр поздравил всех с окончанием года тяжелой работы и заговорил о предстоящей зиме, за которую все подняли тосты, принявшись шумно есть.
Тем временем, поскольку дворяне и городские чиновники, уже закончили есть, мы обсудили налоги и продукты, которые будут выплачены герцогству. Мэр и его чиновники светились от радости, так как это был их первый хороший урожай за много лет. Я не знала, насколько велик он был в прошлом году, но рада видеть, что они так счастливы из-за большого урожая, который я благословила на Весеннем молебне в этом году.
Юстус оказался в центре дискуссии о налогах. Его работа в качестве налогового чиновника, по-видимому, начнется завтра утром, и он сказал, что мне нужно будет присоединиться к нему, так как часть налогов пойдет мне.
— Леди Розмэйн, вы можете присоединиться после завтрака, — сказал он.
Даже когда солнце скрылось за горизонтом и все погрузилось во тьму, праздник не закончился. Люди с полными желудками убирали со столов, оставляя только бехель и легкие закуски, а музыканты с инструментами выходили, начиная играть.
Первыми на танцы вышли звезды Праздника урожая этого года — молодожены. Вскоре к ним присоединились еще несколько мальчиков и девочек, державшихся за руки. Некоторые из них были совсем детьми, только что прошедшими крещение, а другие — молодыми парами, смущенными тем, что их дразнят. Люди хлопали, свистели и топали ногами в знак торжества. Радостные возгласы и громкое пение эхом разносилось в воздухе, и все дружно кричали в знак благодарности за урожай. Это был праздник, где легко было оказаться поглощенным всеми этими улыбками, страстью и энергией.
Праздник урожая закончился, вместе с седьмым колоколом. Детей уводили спать, девушки помогали все убирать, а парни поспешно уносили в свои комнаты как можно больше бехеля.
— Верховный Епископ, ради упрочнения наших дальнейших отношений, не могу ли я предложить вам — начал мэр.
— Леди Розмэйн сейчас отправляется в свою комнату. Мы будем сопровождать вас вместо нее — сказал Экхарт, которому Фердинанд поручил занять мое место, когда мэр и другие чиновники попытаются подкупить меня. По его настоянию я вместе с Франом и Бригиттой удалилась в приготовленную для меня комнату.
Пока Моника и Никола готовили мне постель с горячей ванной, я слушала их обсуждение Праздника Урожая. Это был первый Праздник Урожая в их жизни, и, судя по тому, что я услышала, для них он был полон веселья и удивительных вещей.
Юстус приступил к работе в качестве налогового чиновника с самого утра. Он убедился, что все, что обсуждалось во время фестиваля, было передано, затем расстелил на оставшейся со вчерашнего дня сцене большой отрез ткани с нарисованным на нем большим магическим кругом. Он расставил по четырем углам магические камни, положил взятые в качестве налогов продукты и добро в центр, затем помахал в воздухе своим штаппе и что-то проговорил.
В следующее мгновение груз окутался светом и исчез.
— Значит, всё это отправилось в Эренфетс?
— Совершенно верно. А это будет вашей долей, Леди Розмэйн — сказал Юстус, прежде чем отправить десятину, которая причиталась мне в замок. Моя доля товаров была соответствующе помечена, и так как я дала хорошие, сильные благословения на Празднике Урожая, то в знак благодарности получила больше, чем в прошлом году. — Другие синие жрецы и жрицы должны будут попросить своих благородных родственников забрать товары из замка, но в вашем случае ваша семья уже находится в замке, поэтому придворные повара сразу же примутся за подготовку съестных припасов к зиме. Все, что вам нужно сделать, это попросить мою мать или Норберта приготовить экипаж, чтобы отвезти все это в храм.
— Это очень удобно. Я попрошу Рихарду приготовить экипаж, когда вернусь.
Когда Юстус закончил с налогами, мы отправились в следующий зимний дом. Слуги поехали в своих экипажах, и так как мы могли быстро догнать их на верховых зверях, то со спокойной душой могли отдыхать до полудня.
А-х-х, Праздник урожая – действительно веселый.
…По крайней мере, так я думала до третьего дня. Было утомительно, находиться в центре буйных и веселых празднований день за днем. Для каждого нового городка это было важным событием что происходило только один раз в году, но для нас это безумие растянулось на десять дней подряд. Я уже тосковала по тихим, спокойным денькам.
…Я хочу вернуться в храм и запереться в комнате для текстов. Кто-нибудь, дайте же мне немного времени для чтения. ПОЖАЛУЙСТА!
[1] Это просто идеальный вид спорта для тех кто любит всё, здесь вам и футбол, и баскетбол и ММА. Сказка.
