Он съел еще одну сосиску, сделанную Оскаром. Открытые раны на теле Чжао Вуджи начали быстро исцеляться, и боль тоже соответственно уменьшалась.
Тан Сань сейчас восстановил совсем немного своей внутренней силы, и был опять истощен, в этот раз он не мог даже говорить, и сразу упал без сознания, к счастью, рядом был Оскар, который спешно его поймал.
Сила Чжао Вуджи была внушительной, раны на его теле были все поверхностными. Под эффектом свежей сосиски Оскара и сушеной сосиске, дело минуты, и он уже восстановился на девяносто процентов.
Смотря на бессознательного Тан Саня в руках Оскара, Чжао Вуджи на мгновение нахмурил брови и сказал:
— Мубай, займешься заселением новых четырех учеников. Завтра начнутся занятия. Ни в коем случае не трогайте скрытое оружие, которое тут разбросал Тан Сань, часть из них отравлена, подождите, пока он не проснется и сам все не соберет.
Оставив за собой эти предложения, Чжао Вуджи просто повернулся и ушел.
Последовав за Чжао Вуджи, шагающим в его глазах вдалеке, Оскар, поддерживающий Тан Саня, поравнялся с Дай Мубаем, дав Тан Саню опереться и на него. Посмотрев на Тан Саня, затем снова глянув на достаточно тяжело раненую Чжу Чжуцин, и на Сяо Ву в другой стороне на руках Нин Ронрон, он не удержался и спросил:
— Что сегодня такое с учителем Чжао? У него эти дни? С чего он вдруг решил попортить жизнь новичкам?
Дай Мубай безрадостно ответил:
— Ты еще громче скажи, пусть учитель Чжао тебя получше расслышит. Что-то мне подсказывает, что он почти пышет пламенем, даже не знаю, кто попадется ему под руку. Эти дни? По мне, так они у тебя. Тридцать дней в месяц. Иногда даже денек отдохнуть можешь, кроме февраля, там двух дней не хватает.
Оскар как-то обиженно сказал:
— Потише там со своими непристойностями, здесь девушки.
— Потеряйся, мистер Дядюшка Большая Сосиска, тебе-то о непристойностях говорить? Сначала заселим их, а уж потом поговорим.
Говоря это, Дай Мубай поднялся с земли вместе с Чжу Чжуцин, а что до ледяного убийственного взгляда Чжу Чжуцин, он притворился, что совсем его не видит.
Оскар посмотрел на Дай Мубая, затем посмотрел в сторону на Нин Ронрон и шепнул:
— Почему это у вас прекрасные девушки, а я несу парня?
По нему прошлись злые глаза Дай Мубая.
— Каков персонаж, такова и роль.
Когда Тан Сань очнулся ото сна, небо снаружи уже темнело, несколько вяло открыв глаза, он обнаружил, что лежал в деревянном домике.
Комнатка была небольшой, лишь десять или около того квадратных метров, кроме кровати, на которой лежал он, рядом стояла другая кровать. На ней сидел Оскар, и бормотал про себя нечто невнятное.
— Что это за место?
Голос Тан Саня был слегка хриплым, в его теле все было какое-то чувство пустоты.
Читайте ранобэ Боевой Континент на Ranobelib.ru
Оскар увидел, что он проснулся.
— Это наша общага. Теперь жить тут будем вместе. Тебя же Тан Сань зовут, да. Сегодня ты был крут, тебе даже такое чудище как учитель Чжао продуло.
Персиковые глаза Оскара заморгали, смотря на Тан Саня, его глаза явно светились восхищением.
— Сяо Ву? Как она?
Это для Тан Саня был самый главный вопрос.
Оскар ответил:
— Не парься. С ней все нормально. Она и прекрасная Нин Ронрон живут вместе. За ночь сна должна восстановиться. Ах, та Нин Ронрон из Клана Стеклянной Пагоды Семи Сокровищ настоящая красотка.
Говоря, он успевал только глотать слюну, и его персиковые глаза постоянно вспыхивали.
Тан Сань подперся, чтобы сесть, потратив огромное количество внутренней энергии, больше всего он боялся расслабиться, если он не восстановится правильно, вполне вероятно, что это могло понизить его культивацию.
— Слушай, Тан Сань. Теперь мы соседи. Как насчет сначала узнать друг друга получше? Итак, слушай. Этот великий — Оскар, инструментальный мастер духа двадцать девятого ранга. Прозван Сосисочным Монополистом. Так что можешь называть меня Сосисочный Монополист Оскар. Ну или просто называй меня малыш Ао.
Тан Сань, улыбнувшись, сказал:
— А разве не Дядюшкой с Большой Сосиской?
— Кхе, кхе, да какой дядюшка с большой сосиской. Завтра же побрею бороду. Позволю тебе взглянуть на мою прекрасную внешность, исключительно элегантную, отполированный ветром нефрит. В Академии появилось несколько прекрасных младших, не могу же я остаться не у дел. Тот уродец Дай Мубай явно присмотрел себе холодную красотку, Сяо Ву твоя. Тогда и я могу лишь попытаться приложить усилия, чтобы захапать Нин Ронрон.
— Мы с Сяо Ву просто друзья.
Тан Сань нахмурился. Речь Оскара была ему не слишком приятна.
Оскар грязно ухмыльнулся, продолжив:
— Да ладно тебе, хорош притворяться. Мы оба мужчины, как можно тебя не понять. Не ожидал, что в столь юном возрасте тебе удастся присмотреть такую прекрасную юную леди. Одинокий мужчина и одинокая женщина прошли вместе весь путь к Академии, чего могло не случиться в дороге? Босс Дай сказал, что именно из-за того, что Сяо Ву была ранена, ты пошел на Чжао Вуджи, будто это была не ее а твоя жизнь. Ты говоришь, только друзья, да кто тебе поверит? Не парься, у меня, малыша Ао, свои принципы, ‘жена друга неприкасаема’, ой, ну то есть, ‘к жене друга не прикасаться’. У меня совершенно никаких планов к твоей Сяо Ву.
Видя, как странный свет безостановочно мерцает в персиковых глазах Оскара, Тан Сань не нашел слов. Объяснять что-то во второй раз ему тоже не хотелось, он просто вошел в состояние культивации, начав восстановление внутренней энергии.
Во мраке ночи во всей Академия Шрек стояла полная тишина. В день экзамена, как и предполагал Дай Мубай, кроме четверки Тан Саня ни один экзаменующийся не прошел третий тест. И все же это был рекорд Академии Шрек за несколько лет.
У Чжао Вуджи, как у заместителя главы, естественно, было свое жилище, и сейчас он один, несколько угрюмый, сидел в комнате.
Он уже переоделся в чистое, раны на его теле тоже зажили, а эти царапины, конечно, не стоило даже считать, но вот удар по его состоянию ума был немалым.
Как он мог этого ожидать, он сперва поставил себе целью лишь слегка размяться, а в итоге сильно потерял имидж. Будь это раньше, он бы даже думать не стал, и Тан Сань мгновенно бы умер от его рук. Но сейчас их положения были разными, он был учителем Академии, Тан Сань был учеником. Он мог лишь проглотить это удушающее унижение.
