Вступление
Наступило утро второго дня школьной поездки.
Позавтракав и переодевшись, мы спокойно отдыхали в номере вплоть до прибытия автобуса, направляющегося в сторону горнолыжного курорта.
Я и Ватанабе от нечего делать принялись смотреть телевизор. По ту сторону экрана знаменитости зачитывали подборку утренних новостей и после довольно обтекаемо комментировали их. Передача шла еще какое-то время, а потом вдруг включился специальный выпуск про кошек, и атмосфера поменялась кардинально.
Рьюен, заселенный в тот же номер, валялся на диване так, будто заявлял на него свои права. Кито внимательно изучал целую стопку журналов, бесплатно предоставленных гостиницей. Кажется, объединяло их одно – тема моды.
— Сидит с таким грозным видом… словно не просто журнальчики читает, а самые настоящие пособия по совершению убийств, — шепнул на ухо Ватанабе.
Наверняка не хотел, чтобы его услышали, однако на него тут же пал острый взгляд. Словно испугавшись, он спрятался за мной и укрылся от этих глаз.
— Говорю тебе, он точно успел уже нескольких человек прикончить. Согласен? — потряс меня за плечи Ватанабе.
Вообще-то мне бы хотелось сосредоточиться на передаче про кошек.
— Эй, Кито. Тебе ведь пришлось не по нутру вчерашнее поражение в бою на подушках? Давай тогда сразимся сегодня! — обратился Рьюен с предложением к Кито, словно призывая шторм в мирное утро.
Наверное, не стоит говорить, но их разговор не вызвал у нас с Ватанабе особого восторга.
— Глупец. Так не терпится встретить свою смерть? Раз хочешь пожалеть, останавливать не стану.
— Ку-ку, попробуй.
— В чем сразимся?
— Так очевидно, мы же отправляемся кататься на лыжах!
Похоже, он желает простого состязания на время – посмотреть, кто из них первый закончит спуск. Я бы не назвал Кито новичком, но у Рьюена, как выяснилось вчера, достаточно высокий уровень мастерства.
Если стратегия состоит в том, чтобы заманить Кито на свое поле, то нет необходимости добровольно соглашаться.
Однако Кито, не меняясь в лице, с силой захлопнул журнал.
— Рассчитываешь победить меня в лыжах? Ну давай, с радостью собью с тебя спесь.
Судя по всему, вызов он принял, и даже не выказал ни малейшего желания отступить.
— Не ссорьтесь. Вы меня слышите?
— Уверен, нет, они тебя не слышат.
Потому что я сам едва понял, что сказал Ватанабе – а ведь он сидит рядом со мной. Услышь его ребенок, он бы отреагировал: «Ого, муравей разговаривает!». Вот настолько тихим был его шепот.
— Уже предвкушаю, как ты валяешься на трассе, упиваясь обидой!
— Не смеши.
И пока мы перешептывались, та парочка во всю набирала обороты. Кито поднялся со своего места, подошел к Рьюену и, свернув в трубочку одолженный у гостиницы журнал, ткнул им в него подобно острию меча.
— Проиграешь, придурок, и весь остаток поездки будешь вести себя как перепуганный кот, — потребовал Кито.
Возможно ли, что на нем сказалась передача по телевизору про кошек?
— А-а? Я и так веду себя очень даже спокойно!
Бам! И он отбил «острие» журнала, сильно ударив по нему рукой.
— Можете прекратить? Я хочу посмотреть передачу про кошек, — призвал я разойтись.
— С-смелый ты, Аянокоджи. А если они переключатся на тебя?
— Сомневаюсь. Смысла от разборок со мной для них просто нет.
А вот если не вмешаться, ситуация между Рьюеном и Кито не изменится.
— В общем, раз успокоились, мне бы хотелось все-таки досмотреть передачу про…
Стоило только подумать об этом, как я заметил: кошки больше не показывались по телевизору. Выпуск пусть и был специальный, но времени отведено под него немного – закончился всего через несколько минут.
— Не повезло, Аянокоджи. Тебе нравятся кошки?
— Да не то чтобы…
— Так ты их не любишь?!
Просто хотелось посмотреть. Особой привязанности к кошкам как таковой я не испытываю. Наверняка с точно такими же чувствами я мог бы смотреть любую другую передачу, будь она хоть про собак, хоть про бегемотов.
Какое-то время на этом канале шли мирные и жизнерадостные программы, но их внезапно прервало срочное обращение: «А теперь к новостям. В городской больнице после длительного лечения скончался бывший генеральный секретарь Наоэ. Так событие прокомментировал премьер-министр Киджима…»
Мужчина с суровым видом заговорил под множеством вспышек: «”Лошадь познают в езде, а человека в общении ”. Вот что сказал мне Наоэ-сенсей вскоре после моего с ним знакомства». Когда премьер-министр заговорил об усопшем*, экран телевизора внезапно погас.
[П/Р: В оригинале у этого слова 2 значения: «усопший» и «старый друг»]
— Пора на автобус, — послышался голос Кито, державшего указательный палец на кнопке включения пульта.
— Пойдем, что ли, Аянокоджи.
Меня все еще беспокоило состязание Кито и Рьюена, но я собирался насладиться катанием на лыжах.
Часть 1
После выхода на улицу мы столкнулись с небольшой проблемой. Поступило сообщение о задержке автобуса: он попал в пробку и прибудет где-то минут на десять позже. А ждали его довольно много учеников, которые хотят отправиться на горнолыжный курорт. Стоит обернуться, и можно заметить, как парадный вход переполнен людьми.
— Холодно, конечно, но думаю, будет лучше подождать снаружи.
Выдыхая белое облако пара, Ватанабе тоскливо посмотрел на небо.
Разумеется, не особо приятно выйти немного раньше остальных учеников, но тут уже ничего не поделать. Даже если вернемся сейчас в номер, посидеть спокойно не выйдет и пяти минут. Поэтому наша шестая группа решила дождаться автобуса под свисающим краем крыши.
— Слушайте-слушайте, раз такое дело, давайте слепим снеговика! — Амикура предложила группе провести ожидание с пользой.
— Звучит весело. Нишино-сан, Ямамура-сан, присоединитесь к нам?
— Ну, я не против…
Я думал, Нишино откажется от подобного времяпрепровождения, но на удивление она все-таки согласилась.
— Ямамура-сан?
— Нет, я… пожалуй, откажусь.
А вот она, как ожидалось, отказалась, хотя и весьма сдержанно.
Три девушки отошли, чтобы никому не мешать, и начали катать выпавший снег. Похоже, они собираются делать не какого-нибудь маленького, а снеговика довольно внушительных размеров.
— Рьюен-кун, давай к нам, слепим снеговика вместе. Должно быть весело!
Даже понимая, что на это предложение он ни в коем случае не согласится, Кушида все же позвала Рьюена, продемонстрировав публике напускную добросердечность. Находящиеся поблизости ученики не смогли представить себе Рьюена, усердно лепящего снеговика, от чего с беспокойством принялись наблюдать за его реакцией.
Более чем уверен: эта фраза – расплата за вчерашнее. Она заняла твердую позицию и как бы заявляла, что в ответ на неосторожные выражения станет сопротивляться.
— А я надеялся, что, если щелкну по носу, ты успокоишься. Видимо, в чем-то просчитался, — пробормотал Рьюен про себя.
И правда, прежняя Кушида – та, чей истинный характер оставался неизвестным для одноклассников, – может быть, и сдержалась бы. Он наверняка почувствовал что-то неладное, но что именно – понять не мог.
Мы не можем разглашать другим классам неизвестную информацию, как например, о произошедшем во время специального экзамена «Единогласное решение».
И без слов должно быть понятно, но Рьюен полностью проигнорировал предложение Кушиды. Даже к снеговику ни разу не повернулся.
Между тем тут был еще один человек, который безмолвно наблюдал за процессом лепки. Незаметно для нас Ямамура немного отдалилась.
— Ха-а…
Наблюдая за тем, как Кушида с остальными девушками изготавливает снеговика, она дышала на руки, словно ей было холодно.
— Ха-а…
Остальные девушки лепили снеговика, конечно же, в теплых перчатках.
Если осмотреться, можно подметить, что они были у всех учеников, кроме одной только Ямамуры.
Само собой. Никто не станет без особой на то причины долго стоять без перчаток на таком-то морозе.
Насколько помню, вчера на лекции по лыжам они у нее были.
Допустим, лыжные перчатки можно взять напрокат, но ведь до горнолыжного курорта еще надо добраться, почему бы не надеть свои?
Если просто забыла, то может вернуться за ними. Возможно, на то есть какая-то причина.
Ямамура смотрела вдаль отсутствующим взглядом, выдыхая снова и снова. Пока я беспокоился за нее, на улицу к нам, ждущим автобус, выходило все больше учеников.
— Надо же, все покрыто снегом.
Послышался знакомый голос, принадлежащий Сакаянаги Арису. Одна из членов четвертой группы. От класса Хорикиты туда были определены Хондо и Онодера. Собственно, они вышли секундой позже. Сакаянаги не может кататься на лыжах, так что они, скорее всего, отправляются осматривать достопримечательности.
Похоже, вся их группа собралась вместе и с нашей особо не пересекалась.
Через некоторое время прибыл автобус: только раньше прибыл тот, что следует в центр города, а не на горнолыжный курорт.
По команде сопровождающего учителя ученики один за другим принялись садиться в него.
Сакаянаги с тростью пошла по непривычной заснеженной дороге.
Одного взгляда хватило, чтобы у меня появились опасения, и вдруг…
…они сбылись: Сакаянаги поскользнулась и упала на ягодицы. К счастью, подушка из снега, видимо, смягчила удар, поэтому боли не почувствовала.
— С тобой все в порядке?..
К ней подбежал шедший немного позади Токито – ученик класса C, приписанный к той же группе.
Казалось, он на мгновение растерялся, не зная, как поступить, но все же протянул ей руку.
— Большое спасибо, Токито-кун, — слегка смущенно поблагодарив, она взяла протянутую руку.
Поднять миниатюрную Сакаянаги не составит труда, однако он проделал это аккуратно и не торопясь. Он, вопреки угрюмому виду, помог ей на удивление деликатно и проявил должное внимание.
— Осторожнее же надо быть. У тебя ведь проблемы с ногами…
— Извини. К счастью, снег мягкий, поэтому мне не больно.
— Так разве в этом дело?..
Обычно Сакаянаги, будучи лидером класса, претворяет в жизнь безжалостные стратегии, но теперь она производила совсем иное впечатление, и эту разницу наверняка почувствовали члены ее группы из других классов.
Она поднялась, не выпуская из рук трость, после чего еще раз выразила благодарность:
— Ты меня выручил.
— Ничего особенного… В смысле, как бы сказать… Хорошо, что обошлось без серьезных травм.
Возможно, ему стало неловко, от чего он не смог прямо посмотреть на Сакаянаги и отвел взгляд.
— Ты казался мне намного страшнее, Токито-кун.
— Э? Я? Ну, не знаю…
Сакаянаги остановилась поговорить. Словно только что произошло изменение в их отношениях.
— В коридоре, когда ты проходишь мимо, обычно у тебя довольно устрашающий вид.
— Т-тебе и такое известно, откуда?
На этот вопрос Сакаянаги моментально ответила с улыбкой на лице:
— Мы же учимся на одной параллели. Я многое о тебе знаю, Токито-кун.
Будь это обычная школа, а они – обычными парнем и девушкой, такое зрелище определенно вызвало бы некоторое заблуждение.
Тем не менее существует вероятность, что за ее улыбкой всегда скрывается какая-нибудь изобретательная уловка.
В зависимости от ситуации, даже ее падение могло бы быть частью плана. И о подобном могли задуматься только я… и Рьюен, который якобы без интереса наблюдал за происходящим.
Они вместе дошли до места посадки в автобус, и Токито пропустил Сакаянаги вперед. Наверное, задумал придержать, если вдруг та начнет падать назад.
Был ли в этом скрытый умысел или нет – неважно. Невооруженным взглядом видно, что ученики, обычно никак не пересекающиеся друг с другом, понемногу становились ближе.
За автобусом, следующим в центр города, с опозданием прибыл тот, что идет в сторону горнолыжного курорта.
Часть 2
Автобус довез нас без остановок прямо до самого курорта. После высадки наша группа из восьми человек решила зайти внутрь не сразу, а сначала прогуляться по округе. Изначально у нас не было этого в планах. Все началось с предложения Амикуры, которая заметила из окна автобуса несколько сувенирных лавок, расположенных поблизости.
Ничего страшного, если погуляем минут двадцать-тридцать, лыжи от этого никуда не убегут.
— У-ух, как х-холодного утром на Хоккайдо. А внутри автобуса было тепло, из-за чего разница в температуре еще очевиднее. — Кушида, дрожа, принялась потирать руки в перчатках.
— Не то слово. Поражает, что в конце ноября стоит такой холод. И еще непривычно видеть этот слой снега.
— Если так сильно хотели осмотреться, так поторапливайтесь! Хотя вряд ли тут хоть что-то открыто, — обратился Рьюен к остановившейся на месте группе.
На часах еще только девять часов пятнадцать минут. Горнолыжный курорт пускает посетителей в девять тридцать, а магазины поблизости по большей части еще закрыты.
Наверняка Рьюен хочет весь день наслаждаться катанием на лыжах и больше ничем другим, поэтому он остается ждать.
Среди тех немногочисленных открытых магазинов был один весьма необычный, в котором продавалась одежда. И по какой-то причине Кито со всех ног бросился к нему и принялся тщательно изучать представленный там товар – броские и причудливые вещи.
Похоже, кое-что ему все-таки приглянулось. Но стоило только подумать об этом, как он вернул на место то, что взял, и снова продолжил поиски.
— Все-таки какие же у Кито здоровые ножища. Следы прямо как от снежного человека.
Ватанабе разглядел ведущие в магазин следы на снегу и удивился, после начав сравнивать их размеры со своими.
Даже если не принимать во внимание высокий рост Кито, его следы и правда довольно внушительные.
— Пойдем уже! — позвала нас предложившая идею Амикура. Не желая тратить время, она сразу пошла вперед.
Кушида согласилась сразу, а вот Ямамура, судя по всему, собирается отказаться и остаться здесь. Ватанабе и Нишино, похоже, решили разделиться и пройтись по отдельности.
— Ты не пойдешь, Ямамура-сан?
— А… Я останусь здесь… Прошу, не обращайте на меня внимания.
И вот, остались только мы втроем: я, Рьюен и Ямамура.
Если честно, мне хотелось все-таки пойти с Амикурой и остальными, но так как меня не позвали, свой шанс присоединиться я упустил.
Так как мне поступить? Можно пройтись в одиночку, как это сделали Ватанабе и Нишино… Но раз Ямамура отказалась от предложения, то она, по идее, будет дожидаться остальных. Если уйду я, то она останется наедине с Рьюеном. Одно дело, будь между ними не самые плохие отношения, но ведь они раньше едва ли пересекались. Жестоко с моей стороны оставлять ее, потому что непонятно даже, завяжется у них разговор или нет, поладят они или нет.
Поэтому, как бы досадно не было, лучше всего мне остаться до тех пор, пока кто-либо из них не решит уйти сам.
— Кх…
Наблюдая за тем, как Амикура с остальными девушками постепенно исчезают из вида, Ямамура содрогается всем телом. И причина тому та же, из-за чего она прячет руки в куртке.
Она определенно приехала сюда без перчаток. Следует ли мне тогда одолжить ей свои? Но если откажется, якобы в них нет надобности, будет несколько неловко.
Кито с остальной группой уже отдалились, оставив нас троих в тишине.
Похоже, Ямамура пытается терпеть по мере возможности, но совсем скрыть свое состояние ей не удается.
— Ямамура, вынь руки.
— Э?!
Пока я раздумывал, стоит ли мне обратиться к ней, Рьюен в довольно грубой форме скомандовал Ямамуре. Та так и застыла с руками в карманах куртки.
По всей видимости, Рьюен тоже заметил: и как Ямамура в принципе плохо переносит холод и как она неестественно держала обе руки в карманах.
Я уже подумал, что она все-таки вытащит замерзшие руки, но вместо этого отвела взгляд…
— Нет, — тихо, но решительно прозвучал ее отказ.
— А?
— Не хочу. Тут холодно.
Она назвала причину, не касаясь при этом наличия перчаток. Ведь на Хоккайдо холодный ветер можно почувствовать даже сквозь них. Рукам определенно будет теплее в карманах куртки.
На этом разговор, казалось, должен был и закончится, однако Рьюен твердой поступью зашагал по заснеженной дороге прямо к Ямамуре. Затем схватил за правую руку и силой вытащил ее из кармана.
— А…
Тут же выяснилось, что перчатки не было. Рьюен отпустил руку, и она в панике спрятала ее обратно в куртку.
— Ну разумеется тебе будет холодно. Что с перчатками?
Применив силу, Рьюен уже доказал отсутствие у нее перчаток, однако Ямамура не спешила отвечать. Она повернулась к нему спиной, словно говоря: «Оставь меня в покое».
— Ты и так кататься не умеешь, а если руки отморозишь и травмируешь себя?
Собственно, замечание Рьюена оказалось вполне уместным. Будучи новичком, Ямамура пока не умеет уверенно держаться на лыжах. И если из-за мороза у нее перестанут нормально работать руки, о прогрессе в навыках не может идти и речи. К тому же возрастет риск падения.
— Если в случае травмы поднимется шумиха, мне ведь не дадут нормально покататься. Готова взять на себя ответственность за это?
Рьюен сделал акцент на лыжах, учитывая только себя. В его словах был как присущий ему эгоизм, так и неумело выраженная доброта.
— Нет, я не…
Речь шла уже не только об ощущениях Ямамуры, поэтому она не смогла ничего ответить.
— Ну. Где твои перчатки?
— Забыла…
— Ха-ах, бывают же такие бестолковые.
Вряд ли найдутся такие люди, что забудут про перчатки в морозную погоду.
Усмехнувшись, Рьюен опустил взгляд на свои перчатки. Неужели ради Ямамуры он собирается одолжить свои…
— Так, Аянокоджи, дай ей свои перчатки.
— Мои?..
На этом его доброта иссякла, и он перевел стрелки на меня.
— Я вообще-то тоже только начинаю осваивать лыжи.
— От тебя проблем не будет, даже если получишь травму.
Что за логика такая? Не понимаю…
К сожалению, не похоже, чтобы поблизости были открыты магазины, в которых можно купить перчатки. Стало быть, единственный выход – это одолжить Ямамуре свои. На горнолыжном курорте наверняка выдадут специальные перчатки, но хотя бы погреется десять-пятнадцать минут.
— Н-не стоит, все в порядке, — с этими словами Ямамура отошла от нас и снова принялась дышать на руки.
— Перестань. Холод приводит к сужению сосудов. Дрожь в теле возникает, как ответная реакция мышц, призванная повысить температуру тела. Кататься на лыжах в таком состоянии может быть опасно. Обидно ведь будет, если все получится именно так, как описал Рьюен, согласна?
— Ну…
Я снял перчатки и почти насильно заставил Ямамуру взять их.
— Но… а как же ты, Аянокоджи-кун?
— Справлюсь. Тебе же лучше поберечь себя, чтобы не пострадать.
У меня вовсе нет особой устойчивости к холоду, но Рьюен прав: с нужной техникой управления проблем не возникнет.
— Извини…
Чувствуя себя неловко, Ямамура слегка дрожащими руками надела перчатки, оказавшиеся ей великоваты. Затем спрятала их в карманы куртки. Какое-то время ей еще будет холодно, но через несколько минут это изменится.
— Потом купишь перчатки своего размера.
— Хорошо. Когда пройдем на горнолыжный курорт, позволь возместить тебе за перчатки, Аянокоджи-кун.
— Возместить?
— Не могу же я вернуть их… после того, как надела. Они теперь грязные.
— Вроде нет. А даже если упадешь и испачкаешь, ничего страшного, можешь и такими вернуть.
— Я немного не о том. Они стали грязными уже от того, что я их надела…
Это от того, что она сильно помешана на чистоте? Нет, Ямамура надела перчатки без сопротивления, хотя явно стеснялась. Не совсем понимаю такой ход мыслей.
— Я все-таки хотела бы возместить.
Сильно сомневаюсь, что возместит она откровенно дешевыми перчатками. Это будет не только лишним, еще и повлечет за собой большие расходы.
— Ты просто впустую потратишь приватные баллы. В этом нет необходимости.
— Разве тебе не будет противно?
Опять не могу понять, о чем она говорит. Из чего следует, что мне станет противно от того, что Ямамура наденет мои перчатки? Тот же вопрос возникал, если бы вместо нее был бы кто-то другой.
— Говорю тебе, все нормально. Мне скорее будет неприятно, если ты из-за излишнего беспокойства решишь, будто тебе нужно что-то возмещать, — выразился я несколько резковато, чтобы показать свое замешательство.
— П-позволь тогда отблагодарить тебя как-нибудь иначе.
Не то чтобы мне была нужна благодарность, однако Ямамура, скорее всего, не успокоится, если ничего не сделает. Раз она так упорствует, пожалуй, тут я должен пустить разговор по тому пути, который способен ее удовлетворить.
— Тогда вместо благодарности могу я кое о чем тебя спросить?
— О чем же?..
— Была ли какая-то конкретная причина, почему ты, пока ждала автобус утром, не надела перчатки?
— Я забыла их взять, только и всего.
Все-таки сделала это ненамеренно.
— Но времени у нас хватало, ты могла просто вернуться за ними. Или, может, ты их потеряла?
Я сделал еще один шаг, чтобы узнать интересующую меня информацию.
— Просто… атмосфера для этого не подходила…
— Атмосфера?
— Было сложно вернуться.
Вестибюль и правда изобиловал учениками, но как-то странно, что только из-за этого она не могла вернуться. Хотя это лишь мой взгляд на вещи, а он отличается от такового у Ямамуры, и это нужно учитывать.
Несколько минут разговора помогли мне получше узнать ее. И разогреть во мне некоторый интерес.
— Скажи, Ямамура, ты часто проводишь время вместе с остальными ребятами?
Каких друзей заводят такие ученики, как она? Таких же тихих и спокойных? Похожих на Кушиду, которые рады всем и готовы принять в круг общения популярных? Или же тех, кто постоянно будет тянуть за собой?
Ямамура не сразу смогла ответить на мой вопрос. Выражение ее лица почти что не изменилось, но она немного смущенно отвела прищуренный взгляд.
— Не особо. По большей части я все время одна.
— Одна? Я думал, в классе A никого не оставляют в одиночестве.
— Наверное, они не замечают, что я одна… из-за моей неприметности. Но это обычное дело, поэтому я не принимаю близко к сердцу.
Действительно, в жизни встречаются неприметные люди. Да и меня самого, скорее всего, можно отнести к таким. Вот только весьма вероятно, что природа подобного явления в наших случаях кардинально отличается.
Кстати, если бы Кушида заметила замерзающую Ямамуру, то не стала бы игнорировать. Она всегда обращает внимание на других людей, а вот из-за неприметности Ямамуры ее восприятие притупилось.
Впрочем, если Ямамура и правда такая, то вряд ли кто обратит на нее внимание, если она вернется за перчатками.
Неприметность. Объективный анализ поможет в общих чертах выявить истинный характер этого явления.
— Ямамура, ты нравишься самой себе?
— Нет, разумеется. Просто немыслимо, — честно ответила Ямамура. Не из-за угрызений ли совести по поводу взятых перчаток?
То, что она желает скрыть саму себя, и является одной из причин ее неприметности.
Если не хочешь проявлять себя или привлекать внимание, неизбежно будешь вести себя незаметно. Даже в разговоре постараешься спрятаться у кого-то за спиной, лишь бы не заметили.
Это как носить среди ночи черную одежду и удивляться, почему тебя не видно.
Более того, если стараешься не делать лишних движений, меньше шансов, что попадешь в чье-то поле зрения. Ты как бы делаешь все возможное для уменьшения своей заметности у окружающих.
Плюс ко всему, насколько можно заметить, Ямамура сильнее, чем кто-либо другой, сторонится людей. То есть она боится своего собеседника и максимально от него закрывается.
Благодаря сочетанию всех этих факторов на свет появилась такая неприметная и незаметная для окружающих ученица по имени Ямамура.
Но дело в том, что даже с выясненной причиной исправить это сразу не выйдет. Я не поддерживаю с ней отношения на постоянной основе, а значит, если и скажу, как есть, Ямамура может закрыться в себе еще сильнее. Слова доходят лучше, когда их произносит близкий человек, которому доверяешь.
На этом наш разговор завершился, и мы погрузились в тишину.
Где-то минут через десять, прямо непосредственно к открытию курорта, вернулись остальные.
— Ну что, как разделимся? Нам же необязательно кататься всем вместе?
Придерживаться принципа группового перемещения не обязательно настолько дотошно.
Если новички и опытные лыжники будут кататься вместе, то одним надо подстраиваться под других. При этом либо первым придется тяжело, либо вторые лишатся удовольствия.
Важно соблюсти баланс. Только смогут ли окружающие принять верное решение?
Наверное, необходимо разделиться на группы, отталкиваясь от наименее способных членов нашей восьмерки.
— Мы с Ямамурой определенно пойдем на трассу для новичков. Как поступим? Вместе и пойдем?
Для начала было решено, что эти двое отправятся на нижнюю часть склона, где находится пологая трасса, предназначенная для начинающих.
Ямамура сразу же согласилась с предложением Ватанабе.
— Думаю, неплохо было бы, если с вами пошел бы кто-нибудь из более опытных для поддержки. Если не возражаете, я могу…
— Нет-нет, Кушида-сан, не стоит! Я тоже на трассу для новичков отправлюсь.
— Э? Уверена?
— Об этом не волнуйся. Я умею кататься, но трасса для продвинутых меня немного пугает, — более-менее опытная Нишино заявила, что присоединится к Ямамуре и Ватанабе.
— Я тоже не особо уверена, чтобы лезть на трассу для продвинутых… Наверное, пойду с вами, — сообщила Амикура сразу после ответа Нишино. Возможно, она с самого начала собиралась так поступить.
Неожиданным образом мы сошлись во мнении, что разделимся на группы по четыре человека и пойдем кататься на разные трассы.
— Дайте знать, если захотите все-таки пойти на более сложные трассы. Я приду к вам на помощь, — на всякий случай добавила Кушида, чтобы Нишино и Амикура не стеснялись.
— Тогда договорились, обедаем в полдень. Давайте встретимся в ресторане!
И мы всей группой пошли ко входу на горнолыжный курорт.
Но тут до нас донесся непривычный шум, напоминающий стук лошадиных копыт. Стоило обратить на него внимание, как вдруг возле нас, вздымая вихри снега, галопом пронеслась лошадь.
Только я подумал: «Что это было?», как заметил – наездником оказался Коенджи.
Ученики других классов, похоже, были искренне потрясены, даже сам Кито слегка удивился. Скорее всего, для незнакомых с Коенджи это вполне закономерная реакция.
— Уважаемый посетитель!.. Сюда на лошадях нельзя! — послышался издалека крик нескольких человек из персонала, которые в полном замешательстве бросились за ним в погоню.
— Что это было?..
— Вау…
Изумленные Нишино и Ямамура смотрели вслед удаляющемуся Коенджи, ставшим размером с горошину.
— Никогда раньше такого не видела, но меня почему-то это мало удивило. Интересно, почему так? — сказала Кушида так, чтобы услышал только я.
— Может, мы, как его одноклассники, уже просто привыкли к его причудам?..
Когда дело касается Коенджи, странности, вроде этой, перестают быть таковыми. Если говорить откровенно, мы свыклись.
Часть 3
Мы ненадолго разошлись, чтобы переодеться, и по завершении всех приготовлений снова собрались в условленном месте.
Я, Кушида, Рьюен и Кито отправились к подъемнику. Он оказался двухместным, поэтому я сел в паре с Рьюеном, а Кушида с Кито. Поскольку решили, что при таком сочетании будет сложнее всего устроить ссору.
Вдобавок к этому, на всякий случай, мы пропустили Кушиду с Кито и еще несколько пар вперед, а потом сели сами. Сделано это было для того, чтобы они не пытались сверлить друг друга взглядом во время подъема.
— Ты не можешь хоть чуть-чуть поладить с Кито?
— У тебя нереальные запросы. Если только сам он приползет ко мне, тогда да, возможно, — выплюнул Рьюен, вглядываясь в заснеженные горы.
— То есть без шансов? Раз так, ничего не поделать. Хотя такую возможность упускаешь. Кито ведь в определенной степени пользуется доверием со стороны Сакаянаги. Думалось, ты рассмотришь идею воспользоваться случаем и подберешься к ней ближе. Он даже мог бы стать твоим союзником при определенных обстоятельствах.
Сидящий рядом со мной Рьюен определенно считает сбор информации главным в этой школьной поездке. Также можно заметить, что и Сакаянаги работает в том же направлении.
— На вид Кито вообще не человек, тем не менее верности у него хоть отбавляй. Сакаянаги, разумеется, насторожилась после того, как мы попали в одну группу. Стоит облажаться с переговорами, и они дадут обратный эффект.
— Весьма трезвый взгляд.
До сих пор мне редко доводилось пересекаться с Кито, поэтому я мало о нем знал. Однако судя по его глубочайшей ненависти к Рьюену, он явно намерен защищать класс A бок о бок с Сакаянаги. Кроме того, я не слышал, чтобы Кито сам по себе вызывал какие-то неприятности. Необдуманные уговоры стать союзником – это все равно, что просить его сливать информацию о себе.
— Да и к тому же из класса A мне нужен был разве что Кацураги. Из Кито и Хашимото выходят неплохие сошки, но навыков у них недостаточно, чтобы делать их своими пешками. Они не стоят такого риска.
Похоже, это и есть причина, почему он проявляет к Кито враждебность, даже не пытаясь подружиться с ним. Конечно, он высоко оценивает и его, и Хашимото, но Кацураги единственный, на кого он положил глаз.
Тем временем подъемник прибыл на место, и мы оказались на вершине трассы для опытных лыжников.
Дожидавшийся нас Кито взглядом позвал Рьюена на стартовую линию.
Так, теперь они, не спеша, исследуют трассу… А, нет, к таким полумерам никто из них прибегать не намерен.
— Эй, давай стартовый сигнал, — скомандовал Кушиде Рьюен.
— Только катайтесь осторожней, ладно?
Кушида подняла руку и начала отсчет. Рьюен и Кито отошли друг от друга на несколько метров и встали на изготовку. Интересно, кто же победит?
— Старт!
Как только Кушида опустила руку, парни практически одновременно покинули стартовые позиции…
— Отправимся за ними?
— Э, уверен? Хотя угнаться вряд ли получится…
— Тогда давай не торопиться.
Спустя где-то несколько секунд мы с Кушидой начали спуск по трассе.
Рьюен и Кито вошли в раж, между ними развернулась битва, в ходе которой первенство попеременно переходит то к одному, то к другому. Они совершают скоростной спуск, описывая дуги влево и вправо.
Еще вчера моя техника была несовершенна, но сейчас прямо передо мной находится наглядный пример, на основе которого я начал переходить на другой уровень. Ведь длина трассы для продвинутых позволяет как следует изучить все детали.
Между тем Рьюен и Кито сражаются почти на равных. Казалось, кто-то из них сможет вырваться вперед, однако они идут ноздря в ноздрю. Насколько можно судить, между ними нет заметной разницы в навыках, к тому же они одинаково сильно не хотят уступать.
Уже половина трассы оказалась пройдена, тем не менее победитель все еще оставался неясен. И когда ожесточенное состязание подходило к концу, расстояние между идущими параллельно друг другу Рьюеном и Кито начало постепенно сокращаться.
Невероятная случайность.
Если так пойдет дальше, их траектории движения пересекутся, и возникнет риск столкновения.
Или дело вовсе не в случайности?
Нужно воспринимать это как опасный признак того, что они собираются вступить в схватку и победить, сбив соперника.
Подражая их движениям, я усвоил практически все их техники и начал ускоряться.
— Сдохни, Кито!
— Исчезни, Рьюен!
Непосредственно перед тем, как послышались эти крики, я влез в тот небольшой промежуток, который оставался между ними.
Из-за вмешательства постороннего эти двое в спешке разъехались в стороны.
Хотя теперь их взгляды сверлили меня, у меня получилось принудительно развести их между собой.
И вот трасса для опытных лыжников оказалась пройденной в мгновение ока. Немного отстав, Рьюен и Кито остановились. Они тут же повернулись и направились ко мне.
— Ты зачем влез? — гневно произнес Кито, резко подскочив ко мне, словно вот-вот, и набросился бы.
— Счел ситуацию опасной. Вас куда-то не туда занесло, когда попытались определить победу не через гонку на лыжах.
— Поединок есть поединок, каким бы он ни был. И Рьюен это понимает.
— Неважно, понимает или нет. Лыжи тут уже были явно ни при чем.
Выплеснув свое недовольство, Кито бросил яростный взгляд на Рьюена, после чего уехал прочь. Похоже, почувствовал, что атмосфера больше не располагала к новому соревнованию.
Тем временем Кушида тоже завершила спуск и остановилась прямо рядом с нами.
— Ничего себе, какие вы быстрые… А ты, Аянокоджи-кун, вообще вышел за все рамки!..
Утаптывая снег, с недовольным лицом ко мне подошел Рьюен.
— Ты точно новичок? Или прикидываешься?
— Прикидываюсь? Нет, вчера я впервые встал на лыжи.
Рьюен, похоже, не поверил моим словам: он плюнул и отправился на одноместный подъемник.
Как бы то ни было, хорошо, что все улеглось. Наверно.
— Здорово у тебя получилось. Я даже не удивлена, что он так разозлился. Ты как главный герой манги – не прикладывая усилий, добиваешься своего за счет таланта. Рьюен уже спросил, но ты правда катаешь только второй день?
К сожалению, я вовсе не один из таких героев манги.
За прожитую жизнь я успел накопить самый разный опыт. Может, я и катаюсь на лыжах впервые, но все виды спорта, так или иначе, связаны друг с другом одним фундаментом. Я лишь добавил к этим знаниям увиденную и услышанную информацию и попробовал применить их.
— Не можешь поверить?
— Нет-нет, что ты. Не поверила бы, разумеется, но я же видела, как ты перехватил Амасаву.
Кушида на мгновение стала свидетелем сражения двух учеников Белой комнаты.
Интересно, развеяла ли она некоторые сомнения моим столь скорым освоением лыж?
— Поразительно.
Вновь прозвучала похвала, но я не мог искренне ее принять.
— Нет, ничего такого.
— Опять за свое.
Если она списала все на скромность, остается только смириться.
Но на самом деле Рьюен и Кушида катаются, как настоящие профи, это-то и послужило мне наглядным примером.
У них нет того обширного опыта, каким обладаю я. Так что и понимание конкретно лыжного спорта у них будет поболее моего.
— Пойдем и мы тогда к подъемнику? Опасность миновала, теперь же хочется насладиться катанием.
— Да, пожалуй. Хотя, возможно, тем, кто не умеют кататься, сейчас приходится несладко.
Наверное, это же можно сказать обо всех видах развлечений. Ладно бы, если все получали удовольствие, даже если ничего не получается. Однако на деле это не так. Зачастую многие люди не испытывают радости, когда не могут справиться с чем-либо в спорте или видеоиграх.
Часть 4
С наступлением полудня весь состав шестой группы собрался в ресторане, расположенном в комплексе горнолыжного курорта. Он был устроен по принципу фудкорта, поэтому каждый сделал заказ там, где ему нравится, и после мы собрались за одним столиком.
Мне вручили передатчик, на котором было написано «№32», и сказали забрать свой заказ, когда прозвучит сообщающий о готовности сигнал.
— Ну как, получилось освоить лыжи? — Кушида, ушедшая на трассу для продвинутых, поинтересовалась результатами четверки, отправившейся на трассу для начинающих.
— Более-менее. Правда, до Нишино и Амикуры мне еще далековато, — скромно сообщил Ватанабе о небольшом, но уверенном росте.
Тем временем Ямамура, имя которой упомянуто не было, сидела с поникшим лицом и подавленным настроением. Хотя она все время такая.
— У Ямамуры… в общем, ей предстоит пройти еще долгий путь, — Ватанабе сообщил мне на ухо об отсутствии какого-либо прогресса с ее стороны.
Атмосфера вокруг нее явно указывала на то, что к ней лучше не обращаться, поэтому я решил промолчать.
Через некоторое время раздался сигнал передатчика, и я отправился за своим обедом. Потом вернулся к нашему столику, неся поднос с горячим супом карри.
Когда каждый принес себе обед, мы приступили к еде.
Взявший легкий перекус в виде гамбургера Рьюен быстрее всех расправился с обедом и спихнул Ватанабе свой поднос с оберткой. Ватанабе с натянутой улыбкой сложил подносы друг на друга.
— Давай выйдем, Аянокоджи.
— Э?.. Но я еще не доел.
В тарелке было около трети супа. И если оставить его сейчас, то он просто остынет.
— Пошевеливайся.
Ватанабе с сочувствием посмотрел на меня, но молча. А Кито… он так и вовсе не смотрел в мою сторону.
— Я отойду ненадолго.
— Хорошо. Будем ждать тебя за столом.
Оставив Кушиду за главную, я отправился вслед за Рьюеном по фудкорту. Он остановился, когда прошел до другого конца помещения, и затем достал свой телефон. Провел пальцем, сняв блокировку, и принялся рассматривать содержимое экрана.
— Так и знал. От Сакаянаги этого и следовало ожидать, она использует своих болванов для сбора информации.
Судя по всему, об этом он узнал из докладов, поступивших от одноклассников.
— В этом вы похожи.
Я не интересовался напрямую, но предположил, что Рьюен отдал точно такие же распоряжения.
— Есть такое. Эта поездка нужна вовсе не для того, чтобы строить дружеские отношения. Если хочешь снести кому-то голову, нужно прежде всего лишить его рук и ног. И Сакаянаги прекрасно понимает это.
Ведь ни Рьюен, ни Сакаянаги не могут сами по себе вести сражения между классами. Победа определяется через командные бои. Важно также не только развивать способности своих товарищей, но и снижать силу своего оппонента.
Сакаянаги, в частности, испытывает проблему с ногами, поэтому обычная зона ее активности чрезвычайно мала. И во многом это компенсируют Камуро с Хашимото. Если вдруг Рьюен сможет найти на них нечто, что заставит их подчиниться, Сакаянаги потеряет столь важную для нее опору. И ее возможности по сбору информации моментально уменьшатся.
— Может быть, скажешь, чего ради ты меня позвал? Не для того же, чтобы сообщить о ваших шпионских играх.
— Скоро я дам команду своим ребятам, и мы начнем готовиться к полномасштабной войне с Сакаянаги. Будь то итоговые тесты или же письменные экзамены – неважно, я раздавлю ее, какими бы средствами ни пришлось воспользоваться.
— Я это слышал еще в автобусе. Вроде как ваше сражение уже началось или что-то такое.
— Ага. Но перед тем, как начать действовать, я должен еще раз кое-что у тебя уточнить.
Только Рьюен договорил, как у меня тут же завибрировал телефон.
Я попросил его немного подождать и посмотрел на экран – там отображалось короткое послание от Кушиды: «Ямамура-сан пошла в вашу сторону!»
Забеспокоилась, что меня куда-то позвал Рьюен, и поэтому решила проверить? Хотя, вероятно, Ямамура действует по указаниям Сакаянаги.
Она может подслушивать нас, но рассказать об этом Рьюену я не могу. Ведь это – часть сражения между ним и Сакаянаги. Моя помощь поставит ее в невыгодное положение.
Тем временем Рьюен, похоже, получил от кого-то новое сообщение, поскоку он снова уставился на экран.
Не меняясь в лице, он убрал телефон в карман и вновь продолжил наш разговор:
Читайте ранобэ Добро пожаловать в класс превосходства на Ranobelib.ru
— Помнишь, в прошлом году я говорил про затею с восьмьюстами миллионами приватными баллов?
— Я все еще считаю, что это нереально осуществить.
— Ну еще бы. У моих тоже будет такая реакция, если расскажу.
— А ты хочешь рассказать?
О плане Рьюена накопить восемьсот миллионов приватных баллов из всего класса знает разве что Ибуки. Да и она, скорее всего, узнала совершенно случайно, и подробности ей неизвестны.
— Чертовски огромная выходит сумма. Я не соберу ее, если буду действовать в тайне. Остался всего год с небольшим, а начинать вообще-то надо было намного загодя.
Действительно, если он всерьез вознамерился осуществить этот план, то помощь всего класса будет обязательна.
Ичиносе, например, также понемногу собирает с каждого одноклассника приватные баллы, пользуясь их доверием, поэтому и Рьюену нужно объединиться со своим классом, чтобы получить желаемую сумму.
— Хочешь уточнить, стану ли я помогать твоему плану по сбору такой суммы?
— Я ведь до сих пор был весьма любезен к твоему классу, помнишь? Причем как на спортивном, так и на культурном фестивале. Еще и на предстоящих итоговых возьму на себя Сакаянаги. Мало, что ли?
И правда, с того самого разговора в прошлом году, класс Хорикиты действовал весьма свободно, словно мы практически забыли про класс Рьюена. Но если бы он оставался таким же враждебным, как на первом году, то дела наши шли бы не настолько гладко.
— Да и с Кушидой, как я посмотрю, вы неплохо спелись. А ведь она с такой яростью стремилась исключить тебя.
— Мне жаль, но временами приходится пересматривать планы.
Рьюен рассмеялся и несколько раз хлопнул в ладоши. То ли он оценил мои слова, то ли они задели его – непонятно.
— Я ведь могу сокрушить Кушиду, если захочу. Понимаешь, к чему я?
Рьюен один из немногих за пределами нашего класса, кому известно об истинном характере Кушиды. Надо думать, он мог учинить что-нибудь в любой момент, но все-таки ничего не сделал – вероятно, из-за наших договоренностей.
— То есть требуешь выполнить обещание? Угрозами и принуждением?
— Принуждаю или нет – роли не играет. Ты в деле?
Наши договоренности были лишь на словах, но Рьюен четко дал тогда понять, что, если их нарушить, пощады ждать не стоит.
— Прежде чем я отвечу, спрошу вот о чем. Допустим, ты одолеешь Сакаянаги, а что будет после этого?
— После того, как я разделаюсь с классом A в конце учебного года, твой и мой классы ждет столкновение один на один. Это же очевидно. Для меня эти шаги – лишь путь к моей победе над тобой.
Выходит, это и есть его замысел? Хотя если учесть произошедшие события, сомневаться в этом не приходится.
— Слишком удобно устроился. В тот раз ты ушел со сцены и добровольно поставил на место себя Канеду и Хиёри, а теперь вернулся. Если ждешь, что я выполню свою часть сделки, то мне следует просто отказаться, потому что, если мы будем классом A, а вы – классом B, то это значит уступить победу вам. Так, получается?
Теперь можно подготовить почву насчет условий помощи в сборе восьмисот миллионов баллов.
— Тебе что-то не нравится?
— Разумеется. Если в результате реального столкновения твоего класса с классом Хорикиты вы одержите верх и поднимитесь до класса A, мы попросту останемся в дураках. Или же ты собираешься пообещать перетянуть учеников класса Хорикиты в класс A, если твой план с баллами удастся воплотить в жизнь?
Улыбка сошла с лица Рьюена, и он искоса бросил острый взгляд.
— А вот этому не бывать. Конечно же, все наши приватные баллы принадлежат только нам.
На оставшиеся деньги можно жить после выпуска. Вряд ли Рьюен захочет тратить их на спасение учеников, к которым не имеет никакого отношения.
— Выходит, если будете проигрывать, то мы должны спасти вас, а если выигрывать – вы просто махнете на нас рукой… Правильно? Тут даже думать не о чем. Я не буду помогать твоему плану по накоплению восьмисот миллионов. Но теперь ты также волен нападать на любой класс, на какой захочешь напасть, и применять любые уловки. У меня нет права тебя останавливать.
— Не таким наивным оказался, а, Аянокоджи?
— Просто это дело касается не только меня одного.
— Раз так, ничего не поделаешь. Забыли.
Рьюен отступил даже быстрее, чем я ожидал. Похоже, он прекрасно понимал, что я отвечу отказом.
— Ты даже несмотря на провал в переговорах собираешься накопить эту сумму?
— Я не намерен менять планы. Моя цель – собрать эти восемьсот миллионов. Потом одолеть Сакаянаги, затем тебя. А если удастся подняться до класса A без трат, то выпущусь из школы с приличной суммой. Как-то так.
И без того его план был похож на несбыточную мечту, так теперь еще одни идеалы начали сменяться другими. Тем не менее Рьюен уверенно заявляет, что сможет накопить столько баллов.
— Я и так немало потратился на Кацураги и первогодок. Теперь пришел черед вернуть денежки. Целиком и полностью сосредоточусь на приватных баллах.
Такой энтузиазм по отношению к накоплению приватных баллов сопряжен с определенными рисками. Непоследовательные поведение и ход мыслей Рьюена навели меня на одну мысль.
— У тебя такое лицо, будто совсем не догоняешь, чего я не иду на уступки, лишь бы выполнить договоренности.
— Так и есть. Я не понимаю сути разговора.
— А суть проста. Изначально придерживаться расторжения нашего соглашения. При существующих связях между нами я не могу тебя раздавить. Но теперь, когда договоренностям конец, у меня полностью развязаны руки.
Иными словами, он отдался ожившей одержимости победой, а не общим интересам.
Он говорил о чем-то таком еще в автобусе, но это уже полноценное объявление войны. Тем не менее сам я не смог до конца убедиться кое в чем. У нашего разговора есть определенный замысел. Но если попытаюсь разузнать его сейчас, ответа все равно не получу.
— Прекрасно, что ты смотришь в будущее, но о новом сражении лучше думать уже после того, как разберешься с Сакаянаги.
— Ха! Голова у нее соображает, это я знаю. Но не более того.
Этими словами он продемонстрировал абсолютную уверенность в предстоящем сражении во время итоговых экзаменов.
Рьюен, ты смог восстать после сокрушительного поражения. Признаю, твой талант намного превосходит все мои ожидания.
И история успеха Рьюена Какеру также неуклонно движется по своему пути.
Вот только…
Самое последнее препятствие, с которым ему предстоит столкнуться, находится в другом месте. Эта разница в восприятии, из-за которой он не в состоянии распознать преграды, однажды может сыграть с ним злую шутку в сражении. Разумеется, как это проявится в реальности, зависит уже от того, как Сакаянаги воспримет Рьюена.
— Можешь возвращаться, Аянокоджи.
С этими словами Рьюен двинулся в сторону туалета.
Сидящая поодаль Хиёри заметила нас и помахала рукой. Судя по всему, ее группа также пришла покататься на лыжах.
Я махнул рукой Хиёри в ответ, затем вернулся к столику группы.
К этому моменту Ямамура уже вернулась на свое место и как ни в чем не бывало молча смотрела в свой телефон.
— А где Рьюен?
— В туалет, кажется, отошел, скоро вернется.
— …Все в порядке? Он ведь тебя не побил? — Ватанабе с обеспокоенным видом принялся тщательно осматривать меня.
— Не переживай. Просто немного поговорили.
— Надеюсь, и правда ограничились разговором…
Неспешно обедавшая Ямамура закончила трапезу вместе с Нишино и взяла поднос, который у них был один на двоих.
— Я… схожу, отнесу.
Похоже, они взяли обед из одного места, поэтому Нишино пошла вместе с ней.
— Аянокоджи, если у него на тебя что-то есть, выкладывай, не стесняйся, — пронзительно взглянул на меня Кито.
Видимо, он подумал, что Ватанабе своим вопросом копнул недостаточно глубоко.
Хотелось бы, правда, чтобы они выразили беспокойство до того, как просто отпустили меня…
Тут, однако, подоспел Рьюен, и Кито отвернулся.
— Решил сбежать от меня и взяться за запугивание учеников других классов?
— А? Ку-ку, да ты не бойся, Кито. Я сперва разделаюсь с вашим классом. И в конечном счете докажу, что Сакаянаги для меня – не более чем остановка на моем пути.
— Тебе не одолеть класс A.
— Как знать…
Полное спокойствие. Или же Рьюен специально устроил этот спектакль, чтобы казаться таким уверенным? Возможно, он вполне серьезно заявляет о своей победе, но на деле эти слова ничем не подкреплены. Разумеется, у него может быть неизвестная мне информация, но при обычном сравнении способности Сакаянаги на голову выше.
— К черту итоговые экзамены, можешь нападать в любое время!
— Притормози, Кито, у тебя ведь нет таких полномочий. Ты же у нас годишься лишь на роль верного пса, а из-за таких неосторожных заявлений у твоей хозяйки могут быть проблемы.
Названный псом Кито встал, положив огромную ладонь на стол.
— Меня и одного вполне хватит, чтобы расправиться с тобой.
— Вот как? Тогда давай в третий раз сойдемся в честной битве!
Бой на подушках оказался прерван, потому что порвалась подушка. А выяснить отношения лыжами помешал я.
— Да прекратите вы оба ссориться! И так уже ходят слухи, что у нашей группы не все дома!
Даже находившиеся поблизости обычные посетители начали вопросительно смотреть на то, как Рьюен и Кито сверлят друг друга взглядами.
Если они и дальше будут так выделяться, то все может дойти до учителей. И это лишь вопрос времени.
— А почему Нишино-сан и Ямамуры-сан так долго нет?
— Кстати да, ты верно заметила.
На то, чтобы отнести подносы, не должно уйти больше нескольких минут, но они до сих пор не возвращались.
Заметив долгое отсутствие Нишино и Ямамуры, Кушида принялась их искать.
— А, вот они. Только их почему-то окружили незнакомые ребята.
В переполненном фудкорте Кушида указала в сторону девушек, окруженных пятью парнями, на вид из старших классов. Все они нависали довольно грозно.
— Оой-ой, а Нишино, похоже, попала в передрягу. Давайте поможем.
— Только лучше не идти толпой. Сделаете что-то не так, и все станет хуже.
И только я предостерег их, как некоторые уже вышли из-за стола. Точнее, двое, кто точно не стал бы слушать никакие предостережения, без лишних слов устремились к Нишино и Ямамуре.
— Так, а вы останьтесь, — сказал я Кушиде, Амикуре и Ватанабе.
Когда догнал Рьюена и Кито, твердым шагом направлявшихся к сцене, я услышал часть разговора.
— Толкнула меня плечом, и даже не извинишься? У меня вообще-то вся одежда теперь в бульоне от рамена!
Судя по всему, инициатором конфликта стала не Нишино, а Ямамура, которую считают виновной в столкновении.
— Сами виноваты, не видели, что ли, куда шла Ямамура-сан?
Парни издевательски усмехнулись, один из них держался за свое плечо.
— Не-не, как мы, по-твоему, должны были заметить это привидение?
— Мне правда… очень жаль… — тихо извинилась Ямамура. И не в первый раз, скорее всего. Однако парни продолжали делать вид, будто ничего не слышали вовсе.
— Мы сюда приехали из Гифу, у нас тут экскурсия намечена, знаете ли. Давайте вместе поразвлекаемся. Может, и простим тогда.
Нишино стояла спереди, заслоняя собой Ямамуру, и один из парней схватил ее за руку.
— Что? Да ты шутишь. Никто с таким, как ты, развлекаться не будет.
Силой вырвав свою руку, она влепила ему легкую пощечину.
— А вот это больно было.
Хохотавшие парни внезапно переменились в лице. И тут один из пятерки вдруг грохнулся.
— Т-ты еще кто такой?!
— Это я должен спросить, придурок. Чего тебе надо от моих спутниц?
Тем, кто отвесил такой смелый удар ногой в спину, был Рьюен. Он сразу схватил за ворот другого парня и приподнял его.
— Нечего верещать перед девушками, желторотый.
— Д… да я тебя прикончу!
— Попробуй. Можешь даже первым ударить. Так сказать, на память о поездке. — Он указательным пальцем показал на свою левую щеку.
— О, тебя за язык никто не тянул, как следует врежу тебе!
Как и было озвучено, он нарочито широко замахнулся рукой.
— А, погоди…
«Не думай, что он и правда даст тебе врезать». Но я не успел дать такой совет.
Наблюдая за бессмысленно широкими движениями своего оппонента, Рьюен перехватил парня за плечи и со всей силы ударил коленом в живот. Ученик другой школы упал, корчась от боли.
— Ну наконец-то, хоть какой-то интерес появился в этой скучнейшей поездке.
Наверное, рано или поздно мы бы попали в эту ситуацию. А Рьюен уже начал получать от нее удовольствие.
Подумать только, мой первый контакт с другой школой обернулся насилием.
Один из парней стукнул кулаками друг о друга.
Не похоже, что они собирались биться один на один, хотя сам Рьюен при этом настроен одолеть их, даже будучи в меньшинстве.
Тут показался неспешно подошедший Кито.
Выражение его лица и вселяющая ужас аура были явно не присущи ученику старшей школы, отчего противники сильно занервничали.
— Похоже… он на нашей стороне, — сказала обхватившая Ямамуру за плечи Нишино, двигаясь в моем направлении.
— Ямамура ведь его одноклассница. Разумеется, он не будет стоять в стороне, если она попадет в передрягу.
К счастью, они понимают, что устраивать драку на фудкорте – затея не из лучших, поэтому всей толпой отправились на улицу.
— Может, стоит позвать кого-то из взрослых?
— Все равно их теперь не остановить. Пусть тогда лучше разберутся без лишних свидетелей.
Насколько я могу судить, противник превосходит количеством, но ничего особенного они из себя не представляют. А если Рьюен и Кито будут драться рука об руку, то много времени на разборки у них не уйдет.
Они вернулись где-то минут через десять, притащив за собой поверженных парней. Их поставили на колени и заставили просить у Ямамуры с Нишино прощения.
Похоже, ребят проучили основательно – всякое желание сопротивляться было выбито из них с корнем…
Могут возникнуть проблемы, если эту сцену увидят посторонние, но, с другой стороны, это нужно сделать ради Ямамуры и Нишино. Наверное.
Парней заставили поклясться, что они больше не покажутся на глаза, после чего их отпустили.
— Да уж, с этой группой не соскучишься, — прошептала Кушида.
Ее комментарий настолько попал в точку, что я вынужден был согласиться.
Часть 5
Мы наслаждались лыжами, пока позволяло время, и к семи часам вечера вернулись в гостиницу.
Я еще не накатался, но, быть может, уходить с чувством легкой грусти – даже к лучшему.
Второй день близится к своему завершению, и ночь медленно, но верно дает о себе знать.
За ужином Судо позвал меня в купальни, поэтому туда мы отправились вместе. Помывшись, я полностью отдался горячей воде.
— Кха! Как же хорошо-то!
Возможно, на Судо это действует совершенно иначе, поскольку тот день ото дня в поте лица занимается в баскетбольном клубе.
Он двумя руками зачерпнул горячую воду и ополоснул ей лицо. Повторив это действие еще пару раз, Судо, похоже, полностью избавился от усталости.
— Салют.
Через некоторое время после того, как я погрузился и уставился в одну точку, рядом с нами возник Хашимото из класса A.
Я в ответ легонько махнул рукой, Судо последовал моему примеру.
— Ух… Ну и денек сегодня выдался, конечно.
Круговыми движениями разминая плечи, Хашимото глубоко вздохнул. Вид у него был порядком уставший.
— Что-то случилось?
— Еще бы! Ума не приложу, что делать с одним проблемным ребенком из нашей группы.
Группа Хашимото изначально не давала мне покоя.
— Дело в Коенджи?
— В точку. По правилам ведь как, во время свободного перемещения все члены группы должны держаться вместе? С точки зрения здравого смысла любой вопрос нужно обсуждать, а вместо этого нам приходится идти туда, куда хочет он.
О том, что Коенджи не из тех, кто спокойно подчиняется другим, уже было известно. Но, похоже, он не изменяет себе даже в группе, куда входят ученики из других классов.
— Я так понимаю, сегодня вы пошли на какую-то ферму, где можно приобщиться к верховой езде. Это было желанием Коенджи?
— Погоди, как ты?.. Хотя чему удивляться, видимо, увидел переполох.
Не имея представления, как поступать в таких ситуациях, Хашимото опустился в воду, оставив над поверхностью лишь половину лица.
— Я видел, как он пронесся мимо нас. Потом-то он вернулся?
Хашимото пребывал в таком положении секунд десять, после чего всплыл, пожимая плечами.
— Ага, где-то через час. А нам не хватило духу попробовать покататься верхом, поэтому оставалось только ждать его.
После этого он рассказал, как они провели время, отведенное на свободное перемещение. По его словам, череда событий превратилась в настоящий ад.
Судо сложил вместе ладони, бормоча заупокойную молитву.
— Ну и где-то ближе к обеду мы собрались пойти в один известный ресторан, который увидели по телевизору, однако Коенджи выдал, что хочет пойти покататься на лыжах. Даже поругаться не успели, как он без спросу отправился прямо к горнолыжному курорту. Мы настолько выдохлись, что было уже не до веселья. На этом и закончился наш второй день.
А если бы они его проигнорировали и отправились в тот самый ресторан, то нарушили бы правила группового передвижения.
До чего же печальная вышла история.
— Я тут подумал, раз вы его одноклассники, может, знаете, как с ним совладать?
Половина школьной поездки позади, и осталось лишь два дня. Наверняка группе хочется самой выбрать, куда отправиться, хотя бы во время свободного перемещения на четвертый день.
— Забудь, он неуправляем. Без вариантов, — высказался Судо.
Прозвучало довольно прохладно, но так как он провел с Коенджи уже немало времени, то просто оставил подобные мысли.
— А ты что скажешь, Аянокоджи?
— Переубедить Коенджи нереально. Честно скажу, вряд ли что-то можно с ним сделать.
— Реальность жестока…
— Но все же один способ есть. На крайний случай.
— Да ладно? Рассказывай.
Хашимото хотел узнать, как выйти из сложившейся ситуации. Он готов был ухватиться за любую, даже самую маленькую надежду.
Способ гарантировать им свободное перемещение и правда есть, но ценой некоторых издержек. Когда я закончил о нем рассказывать, Хашимото понимающе закивал.
— Ну, а другого нам ничего не остается.
— Лучше обсудите это с группой, как вам следует поступить.
— Так и сделаем! Надо серьезно над этим подумать.
Погрузившись в свои мысли, Хашимото снова скрылся из виду в ванне.
Часть 6
Неторопливо проведя час в купальне, мы с Судо, переодевшись в юкаты, взяли из холодильника в раздевалке по бесплатной бутылке минеральной воды, которую сразу и выпили, уперев руки в бока. Холодная жидкость прошла через разгоряченное тело.
— Ну что… Аянокоджи, я… набрался решимости.
— Пришло время, значит.
От долгого пребывания в горячей воде его лицо слегка покраснело. Или, возможно, он нервничал, когда представлял, что ждало его впереди. Ведь пришло время рассказать Хориките о чувствах, которые он к ней питает.
Судо за раз осушил оставшуюся половину бутылки.
— Фух! Ну все, вперед!
Он хлопнул себя по щекам ладонями, как если бы собирался с духом перед выходом на баскетбольный матч.
— И? Каков твой план?
Уже перевалило за полдесятого вечера. Большинство учеников вряд ли спали, но определенно отдыхали с друзьями в своих комнатах. Хорикита не похожа на человека, что станет шумно веселиться вместе с остальными, хотя будет неудивительно, если она с теплотой наблюдает за ребятами.
— Как начать, это я знаю… Позвоню ей.
Крепко стиснув телефон в руке, он вышел за занавес, ведущий в мужскую часть купален, и сразу набрал ее.
— …А-а, это я. А где ты сейчас? — суетливо спросил он, когда не прошло и нескольких гудков. — Вестибюль? Подождешь там? Скоро буду.
После завершения звонка Судо, готовый идти, с прерывистым дыханием повернулся ко мне.
— В вестибюле гостиницы есть небольшая сувенирная лавка, я так понимаю? Она сказала, что стоит там.
— Ты же не собираешься признаваться сразу при встрече? В вестибюле вы будете у всех на виду. Хорикита явно окажется в неловком положении.
— З-знаю я!
Признание является важным событием, и в самый главный момент думать нужно не только о себе, но и о чувствах другого человека, которому раскрываешь свое сердце.
— Только где мне тогда признаться-то…
— Может, тот коридор по пути на задний двор? В это время по нему обычно не расхаживают.
На заднем дворе есть лестница: она ведет на холм, где располагается небольшая деревянная терраса, с которой можно полюбоваться пейзажем. Однако выйти туда после девяти вечера уже нельзя, поэтому коридор должен пустовать.
— Как всегда выручаешь, Аянокоджи. Классно иметь такого друга, — усмехнулся он, подняв палец вверх. Улыбка, правда, вышла скорее нервной.
Взволнованный, Судо быстрым шагом пошел в вестибюль, где его уже ждала Хорикита – похоже, решила прерваться от осмотра сувениров и подождать его неподалеку. Я же прошел туда, откуда меня не было видно.
На то, что вестибюль не подходит для признания в чувствах, намекали находящиеся здесь сотрудники гостиницы и ученики, которые либо осматривали сувениры, либо сидели и болтали.
Судо, судя по всему, кое-как жестами показал, что хочет переместиться в коридор, ведущий на задний двор. И вскоре они пошли в том направлении бок о бок.
Следовало бы оставить их в покое и не идти за ними, но потом пришлось бы разбираться с упреками Судо. Поэтому, ступая как можно тише, я незаметно проследовал за ними, чтобы стать свидетелем его мужественности.
Много времени не прошло, прежде чем их шаги стихли, так что и я решил остановиться посреди пустующего коридора.
— Что-то не так? — Хорикита обернулась и вопросительно посмотрела на него.
Ее волосы сияли в тусклом свете, видимо, потому что совсем недавно также принимала ванну.
— Так, место в самый раз…
Рядом с девушкой, в которую был влюблен, Судо растерял свой обычный задор и заметно нервничал, хотя и говорил достаточно тихо. Ближе к ночи в гостинице играет негромкая фоновая музыка, разговоры из шумных переходят в разряд еле слышимых. Понятно, почему даже в безлюдном месте появляется желание не повышать голос. Тут он поступил правильно.
— Я… ну…
Хорикита непонимающе склонила голову при виде того, как запинался Судо. Не похоже, чтобы ее такое поведение как-то злило, или она хотела поторопить его. Наверное, это свидетельствовало о построенных между ними доверительных отношениях.
А ведь та Хорикита, какой она была при нашем знакомстве, обязательно попросила бы его перейти к делу.
Вдруг мой телефон завибрировал.
Пусть и был установлен беззвучный режим, но даже вибрация в такой тишине может быть услышана, поэтому я, не глядя на экран, выключил его.
Кажется… все-таки не услышали. Я испытал облегчение.
— Ответь, Сузуне. Я… изменился?
Мне казалось, что Судо признается прямо сейчас, но в итоге он выжал из себя такой вот вопрос.
— Мне просто интересно… есть ли различия между мной прошлым и мной настоящим?
— Тебя все еще волнует чужое мнение?
— В том числе.
Передышка для того, чтобы набраться смелости и наконец признаться. В то же время она будет думать, что Судо волнуется именно о мнении.
— Хорошо. Если говорить объективно, то да, ты изменился намного сильнее, чем кто-либо другой. И не в плохом, а в хорошем смысле. Могу тебе это гарантировать, поскольку я наблюдала за ростом вблизи на протяжении долгого времени.
Таково было искреннее мнение Хорикиты. Нет, не только ее, но и у большого числа людей в школе.
— П-правда?
— Но не становись тщеславным. Откровенно говоря, в начале у тебя было больше недостатков, чем у остальных. Не сочти себя лучше них только потому, что за это время обрел и достоинства.
Окружающие могут обмануться прогрессом в исправлении серьезных изъянов и дать ему высокую оценку. Но, как отметила Хорикита, не все минусы были исправлены.
— Наверное, ты права. В смысле, да, я тоже так думаю. — Суровые слова сбили Судо с толку, но он все-таки твердо кивнул. — Вот же стыдоба. Поверить не могу, каким глупым тогда был!
Опоздания, прогулы, плохие результаты по письменным экзаменам, нелестные замечания и бездумное применение насилия. Сколько бы раз он не оглядывался на прошлое, его не изменить – точно так же он будет стыдиться пройденным путем.
— По крайней мере ты познал, что такое смирение.
Кивнув, Хорикита улыбнулась не только губами, но и глазами. Наверное, она сама не осознавала, как сильно изменилась. Возможно, ее изменения по своим масштабам не уступают Судо.
— Ты уже не причинишь кому-то боль по глупости, не станешь создавать другим неприятности. Ты обязательно справишься с трудностями.
Судя по всему, Хорикита интерпретировала разговор как его неуверенность по поводу собственного развития и наличие сомнений насчет своего прошлого, из-за чего он и пришел к ней просить совета. Судо, видимо, понял это и поспешно качнул головой.
— В-все не так, Сузуне!
— Не так?
— Я… я!..
Вспомнив, как делал то же самое передо мной, Судо протянул правую руку. Но далее слов не последовало; он просто застыл на месте с вытянутой рукой.
— Что? Зачем ты… — хотела было спросить Хорикита насчет жеста, поскольку не поняла его значения, но не успела.
— Ты мне нравишься! Давай встречаться! — произнес Судо четко и ясно, когда смог справиться со смущением, сдавливавшим его горло.
Вообще-то вышло довольно громко… но просто закроем на это глаза.
Если кто-нибудь и услышал, я могу сделать так, чтобы их не прерывали.
— Э…
Хорикита окончательно оцепенела, поскольку даже не думала о таком развитии событий.
— Если согласна встречаться со мной, возьми правую руку!
— Постой… Ты серьезно… — хотела она было спросить, но вовремя одернула себя.
«…или это шутка?». По вложенным в слова чувствам и решимости она поняла, что Судо сейчас совершенно искренен с ней, поэтому спрашивать о таком было бы очень грубо с ее стороны.
Хорикита сомкнула губы и перевела взгляд на протянутую правую руку.
Мне казалось, ответ последует незамедлительно, но она продолжала молча смотреть на руку.
И чем дольше длилось молчание, тем чаще должно стучать сердце у Судо. Вряд ли ожидание можно счесть приятным, а вот мучительным – вполне.
Однако Хориките позволено тщательно подумать.
Признание в любви не ограничивается лишь чувствами одного человека.
Наконец, разобравшись в чувствах, она заговорила – медленно, словно осторожно подбирала слова:
— Я никогда не думала над тем, что кто-нибудь когда-нибудь признается мне в чувствах.
Как же Хорикита воспримет симпатию Судо и ответит на нее? Примет? Откажет? Или попросит дать время?
Далее опять последовало молчание, и его рука начала чуть-чуть трястись. Не потому, что онемела, а из-за стресса и страха. Он нервничал от нетерпения, поскольку не следовало ни принятия чувств, ни отказа.
И все же Судо продолжал верить, что она возьмет руку, поэтому голову не поднимал.
— Судо-кун. Я очень признательна тебе за то, что полюбил кого-то вроде меня, — выразила Хорикита благодарность. Но ничто не говорило о том, что она собирается взяться за протянутую правую руку. — Но, и мне искренне за это жаль, я… не могу ответить на твои чувства взаимностью.
Вот к какому заключению пришла Хорикита после раздумий.
— П-понятно… Если не против… можешь назвать причину? — спросил Судо, не в силах поднять взгляд, со все также протянутой рукой.
— Причину… Да, могу назвать. Это ни в коем случае не связано с тем, что я о тебе плохого мнения… — умолкла она. — Если честно, я никогда ни в кого раньше не влюблялась. Сейчас я не испытываю этого чувства и вообще понятия не имею, каково это. Понимаешь, Судо-кун, если после твоего признания я начну с тобой встречаться, вполне может быть, со временем и у меня возникнет к тебе любовь. Однако… я все же подожду момента, когда симпатия возникнет сама по себе, — объяснила ему Хорикита, что хочет убедиться в собственных чувствах.
Вот и причина отказа. Желание дождаться своей первой любви.
О таком, как мне кажется, не говорят ничего не значащему для тебя человеку.
— Вот как… Спасибо, что сказала.
Судо не пытался настоять на своем, поскольку она выразилась предельно ясно.
— Ты набрался смелости и признался. Твои чувства сильны. — Хорикита взяла его за правую руку, которая начала вяло опускаться. — И эти чувства передались мне. Спасибо, что полюбил кого-то вроде меня.
Дрожащая рука Судо говорила о многом.
Я решил, что пора мне уйти. Пусть успокоится. И пока жду его, посмотрю, какие тут можно купить сувениры.
Часть 7
В сувенирной лавке, куда я еще не заглядывал, представлены всевозможные сувениры Хоккайдо.
— Кстати, Нанасе ведь говорила про картофельные чипсы в шоколаде.
Я попробовал поискать что-то похожее на них, но конкретно в этой гостинице, видимо, их нет. Тогда придется походить по сувенирным лавкам во время завтрашней экскурсии или свободного перемещения в последний день.
А для этого я решил заранее по телефону посмотреть, в каких магазинах их можно найти.
— Ой…
С этой идеей в голове я включил телефон и моментально увидел огромное число сообщений с таким же количеством пропущенных звонков.
Разумеется, все они были от Кей.
[Кей: Где ты?]
[Кей: Ни вчера, ни сегодня так ни разу и не встретились]
[Кей: Занят?]
[Кей: Скучаю]
[Кей: О-о-о-о-очень соскучилась!]
И так далее, и так далее. Как только я открыл приложение, все непрочитанные сообщения разом пометились значком «прочитано».
Сразу после зазвонил телефон.
— У-у-у!..
Уместной аналогией здесь мог быть вой кошки.
— Ты злишься на меня?
— Еще чего!
Да, она определенно злится.
— Хоть чуть-чуть времени на меня можно было оставить?!
— Прости. В школьной поездке дел оказалось многовато.
— Ну да, естественно с этим ничего нельзя сделать!
— От Кушиды я получил кое-какую информацию по одиннадцатой группе и убедился, что у тебя все хорошо. Поэтому сделал вывод, что волноваться ни о чем не нужно.
— Во-о-от, значит, как? Весело тебе с Кушидой-сан? Ну конечно, милашка же! Бабник!
— Мы ведь в одной группе, от нее никуда не убежишь. И ты знаешь, что она за человек.
— К делу это отношения не имеет. Зато у нее грудь большая!.. Киётака, так ты… А-а-а!
— Ладно-ладно. Могу прямо сейчас уделить тебе время. Давай где-нибудь встретимся.
— Правда?! Я иду к тебе! — Она на редкость отходчива, когда все складывается в ее пользу, поэтому ее голос снова сделался радостным.
— Наверное, не очень хорошая идея, как думаешь? В моем номере находится Рьюен.
— А… ага.
— Где ты сейчас?
— В своем номере, но остальные три девчонки, кажется, все еще в купальнях. Я сама только оттуда, просто решила уйти пораньше, чтобы связаться с тобой, Киётака.
Кей сильно беспокоилась по поводу шрама на теле, но, судя по всему, уже успела избавиться от этого чувства.
— Ключ от номера у меня, поэтому мне нужно вернуться в номер. Перезвоню уже после, жди.
— Договорились!
Я подождал Судо у сувенирной лавки еще чуть менее пяти минут. Его все не было, и я решил пойти и проверить коридор, ведущий на задний двор.
Там я и обнаружил его – он стоял в одиночестве в том же месте, где признался в любви. Хорикиты не видно, похоже, она уже вернулась к себе.
— Судо?
«Подожди еще немного, Кей», – мысленно извинился я, после чего подошел ближе и окликнул.
— А-а, проклятье!
По голосу мне показалось, что выражение его лица будет как минимум нервным, но…
— Не получилось!..
Когда Судо повернулся ко мне, на его лице действительно можно прочитать некоторую досаду, но в то же время он словно сиял.
— Нет, прости. Я просто до сих пор не могу забыть прикосновение руки Сузуне, разум совсем опустел.
— Даже так?
— Ты видел? Я потерпел полное поражение!
— Зато прошел путь до конца – можешь гордиться.
Признался он и правда с полной отдачей и мужественностью.
— Вообще-то я не планировал сдаваться даже в случае отказа. Думал, буду стараться сильнее и, если что, в следующем году снова признаюсь. Только теперь мне эта задумка кажется не такой уж обнадеживающей. По крайней мере я осознал, что она для меня недосягаема.
Похоже, Судо ощутил нечто, чего мне, как наблюдателю, не понять.
— Тут вопрос уже не в том, сдаться мне или нет. Мои чувства остались теми же, я все еще ее люблю, просто, как бы сказать… она словно мираж, до которого никогда не дойдешь, — неуклюже подвел он итог и усмехнулся.
— Что насчет Онодеры?
— А мне откуда знать? Она ведь тебе ничего конкретного не говорила, верно?
— Да.
— Ну вот, пусть будет как будет. Онодера – человек хороший, еще и интересы у нас совпадают. Мыслей по поводу Хорикиты, что меня постоянно терзали, теперь нет, и, кажется, я наконец могу зависать с ней без угрызений совести.
А вот перерастет ли их совместное времяпрепровождение в любовь – вопрос незначительный.
— Короче говоря, с этого момента я буду усердно работать над собой. Только если раньше я это делал ради кого-то другого, то теперь – ради себя. Моя ближайшая цель – встать рядом с Хиратой.
— Довольно высоко взял.
Если он сможет достичь этой цели, оппонентами станут лишь Хорикита и Кейсей – верхушка рейтинга в нашем классе.
Судо не потерял мотивацию из-за отказа, вместо этого он, похоже, начал стремиться к новым высотам.
Часть 8
Я поспешил вернуться в свой номер, перед которым уже стояла Хорикита.
— Что ты здесь делаешь?
— Я ждала тебя.
— Меня?
У меня возникло нехорошее предчувствие, поэтому сделал вид, что ни о чем не знаю. Тем не менее выражение лица Хорикиты оставалось суровым.
— Какой же ты все-таки плут, Аянокоджи-кун. Я так понимаю, все видел, да?
— В смысле?
— Ты ведь чуть ранее ждал у сувенирной лавки? Будь это кто-то другой, подумала бы на совпадение, но не в твоем случае.
Довольно своевольная интерпретация. Хотя она попала в точку. Если когда-нибудь в будущем надо будет проследить, в том числе за ней, нужно постараться не попадаться ей на глаза.
— Наверное, думаешь сейчас, что в следующий раз постараешься не попадаться на глаза?
— …Раскусила.
Я искренне восхищаюсь ее наблюдательностью.
— Судо попросил присмотреть за ним во время признания.
— Даже если попросил, тебе не кажется, что это очень некрасиво по отношению к девушке… ко мне?
— Не то чтобы совсем не думал.
— Судо-куну предстоит еще долгий путь. Вычитаю ему несколько баллов за его просьбу.
Она возмущалась, но не выглядела рассерженной.
— И все? Ты пришла ко мне только затем, чтобы отчитать за подсматривание?
— Да, только затем, — снова без колебаний произнесла она. — Шучу – отчасти. Все-таки мне хочется поговорить с тобой насчет одного момента. Но ты вроде как спешил к себе в номер?
— Не то чтобы спешил, но… Можем отложить разговор на завтра?
— Есть причина?
— Да так, получил настоятельные требования от предыдущего собеседника. В эти два дня не получилось пересечься, вот и расстроилась.
— Понятно. Каруизава-сан, да?
Скорее всего, скажет отложить визит? Хорикита задумалась.
— Ладно, тогда завтра вечером. Если пообещаешь встретиться со мной, то будешь прощен.
— Понял, обещаю, — ответил я, поскольку других вариантов у меня не оставалось.
После нашего разговора я передал ключи Кито, который находился в номере, и пошел на встречу с Кей. Хотя о наших отношениях уже всем известно, мы не пытались красоваться у всех на виду, как это делали другие парочки вроде Ике с Шинохарой.
Встретились мы в зоне с несколькими отдельными ваннами.
Сперва я получил от Кей строгий выговор, но сразу после она обняла меня, точно избалованный ребенок, и сделалась счастливой. Затем мы приятно провели время вместе.
