«Мастер, судя по последним отчётам, в столицу удалось проникнуть 25 сюяоистам. Во время атаки Императорского Дворца один из них в отчаянии запустил самоуничтожение, убив кого-то из важных людей. Вероятно, либо императрицу, либо императорскую наложницу династии», — почтительно доложил Янь Синь.
Глаза Ди Ная радостно блеснули.
«В самом деле?» — тут же переспросил он.
Янь Синь кивнул: «Мастер, если верить донесениям, фрейлины Императорского Дворца обращались к этой женщине “госпожа”. Поэтому это вряд ли может быть кто-то другой».
«Хорошо, очень хорошо… что было дальше?» — Ди Най довольно сощурился.
Янь Синь слегка опешил, но Янь Моу поспешил ответить за него: «Мастер, это последние донесения. После их отправки командир отряда был убит… однако оставшиеся сюяоисты по плану должны были атаковать различных высокопоставленных чиновников и членов клана Цинь, живущих за пределами Императорского Дворца. Тела смертных чрезвычайно хрупки, сючжэнист может играючи убить их, всего лишь высвободив свою энергию. Должно быть, династия Цинь понесла большие потери в тот день».
«Превосходно, — Ди Най засмеялся, вставая со своего кресла. – Тем не менее, эта вылазка показала, что династия Цинь находится под чрезвычайно мощной защитой. После таких потерь они наверняка усилят оборону ещё больше. Скорее всего, теперь проникнуть за стены столицы незамеченными будет невозможно».
Янь Синь нахмурился: «Тогда что нам делать, мастер?»
«Янь Синь, обдумав всё как следует, я пришёл к гениальному решению – сражаться со смертными нужно при помощи других смертных!» — Ди Най широко улыбнулся.
Янь Синь и Янь Моу удивлённо воззрились на своего босса.
«Они ждут атак от сюяоистов, но как они смогут защититься от обычных смертных? Если мы возьмём под контроль шайку смертных и атакуем династию Цинь с их помощью, то наверняка застанем их врасплох. Обычные люди, вероятно, смогут нанести даже больше урона, чем сюяоисты», — снисходительно объяснил Ди Най.
Лица его подчинённых прояснились, а в глазах загорелся огонёк понимания.
«Если верить нашей разведке, на континенте Цяньлун существует некая гильдия наёмных убийц, а также шпионская организация, — усмехнулся бывший Девятый Лорд. – А за жемчуг и агаты, которые совершенно бесполезны здесь, на дне океана, смертные готовы продать душу».
«Мастер, вы имеете в виду…» — Янь Синь уже сообразил, к чему он клонит.
«Молодец, ты не безнадёжен. Да, для начала мы заставим действовать наёмных убийц с помощью денег и драгоценных камней, — начал обстоятельно растолковывать Ди Най. – Однако… судя по докладам, диапазон целей в этой организации сильно ограничен. Они не посмеют взять заказ на членов императорской семьи Цинь. Поэтому… параллельно мы создадим нашу собственную гильдию ассасинов».
«Мы создадим гильдию?» — Янь Синь непонимающе нахмурился.
Ди Най подтвердил: «Именно так. Мы отправим несколько десятков сюяоистов в царство Мин и в царство Хань. Там они продемонстрируют свою мощь подходящим экспертам Сяньтянь, чтобы убедить их присоединиться к новой организации. Но это ещё не всё, этот же метод демонстрации мощи можно использовать, чтобы добиться поддержки влиятельных кланов смертных или даже взять их под контроль!»
Глаза Ди Ная возбуждённо блестели.
«После этого, используя в качестве плацдарма династии Мин и Хань, мы создадим организацию ассасинов под названием “Призрак”! А высшим приоритетом членов организации будет убийство любых членов императорской семьи Цинь», — лицо Ди Ная исказила зловещая гримаса.
Он решил, что посвятит свои усилия убийству членов клана Цинь. Было бессмысленно ожидать, что эти смертные смогут хотя бы поцарапать самого Цинь Юя.
«Вы бесподобны, мастер», — искренне проговорили Янь Синь и Янь Моу, опускаясь на одно колено. Идея сражаться со смертными при помощи других смертных показалась им невероятно многообещающей, ведь охраняющие империю Цинь сюяоисты используют для поиска врагов святое чувство, однако это хорошо работает только против других сючжэнистов, но не против смертных.
«Организация “Призрак”, — Ди Най мысленно рассмеялся. – Цинь Юй, скоро твой клан узнает, каково это, когда за тобой охотятся призраки!»
****
Где-то в царстве Мин.
Юй Вэньшан, известный также под именем Небесная Длань, был многообещающим экспертом династии Мин. В настоящий момент он неторопливо ехал на своей лошади по широкому тракту. Небо уже потемнело, но он не стал устраивать привал.
«Стой», — раздался вдруг холодный окрик.
«Кто?» — уверенное спокойствие на лице Юй Вэньшана уступило место напряжению. Он осознал, что не смог даже примерно установить местоположение ночного гостя.
«Я прямо позади тебя», — снова послышался тот же холодный голос.
Юй Вэньшан соскочил с лошади и развернулся. Его движения были быстрыми и ловкими. Он не пытался сделать ничего, что могло бы быть расценено, как угроза, поскольку осознавал… если человек, сумевший подобраться к нему незамеченным, хотел бы его убить, то Юй Вэньшан был бы, вероятно, уже мёртв.
«Ты… — эксперт внезапно переменился в лице, так как человек позади него как ни в чём ни бывало парил в воздухе. Если верить легендам, то подобное было под силу лишь Шансяням. – Вы Шансянь?» — спросил он, широко раскрыв глаза.
«Да, — безапелляционно подтвердил рослый мужчина в синих одеждах. На самом деле, разумеется, он был всего лишь сюяоистом. – Насколько я могу судить, ты довольно талантлив и уже достиг ступени Сяньтянь, поэтому я хочу взять тебя в ученики. Тебя это интересует?»
Внезапное предложение повергло Юй Вэньшана в замешательство.
«Хо, не интересует?» — нахмурился незнакомец в синем.
«Нет, конечно, я согласен. Это честь для меня, учитель», — Юй Вэньшан тут же опустился на колено.
Это был Шансянь, не меньше! Существо высшего порядка. Бесчисленные адепты боевых искусств грезят об учителе-Шансяне, так как Юй Вэньшан мог отказаться от такой удачи? Значимость Шансяней в мире смертных была поистине неизмерима.
****
За каких-то три месяца была создана с нуля огромная организация наёмных убийц.
Эта гильдия ассасинов базировалась в основном на территориях династий Мин и Хань. Её поддерживали несколько десятков крупных кланов с более чем столетней историей. Эти кланы согласились работать на организацию лишь потому, что некоторые из членов их семей получили возможность стать учениками Шансяня.
Кроме того, к новой гильдии уже присоединилось огромное количество Сяньтяней.
Все выдающиеся адепты боевых искусств лелеяли мечту когда-нибудь стать Шансянями.
В столь масштабную организацию, сумевшую привлечь большое число экспертов, неизбежно начали стягиваться и бесчисленные эксперты ступени Хоутянь. Словно сильный ветер, рвущий облака в небесах, новая сила начала постепенно распространять своё влияние и на империю Цинь.
Всего лишь за три месяца была создана организация ассасинов, уступающая по силе только Небесной Сети. И называлась она… “Призрак”.
****
Дворец Принца Юя.
«Дядюшка Сюй, твой прогноз и в самом деле оказался точным. За последние несколько месяцев действительно словно из ниоткуда появилась новая организация наёмных убийц», — с улыбкой покачал головой Цинь Юй.
Сюй Юань не так давно уже принял Пилюлю Возведения Основания, а затем Цинь Юй вдобавок использовал свою внутреннюю энергию, чтобы очертить меридианы и очистить его костный мозг. Это значительно усилило действие пилюли, так что теперь Сюй Юань был экспертом на ступени Сяньтянь и выглядел лет на 40-50.
Пилюли Возведения Основания не зря считались настолько ценными, что даже многие школы Сючжэнь не могли надеяться их заполучить.
Цинь Юй воспользовался ингредиентами из Дворца-Сокровищницы, который он украл у Зала Девяти Демонов, сумев создать приличный запас этих священных пилюль. С его поддержкой одной такой было более чем достаточно, чтобы превратить обычного человека в Сяньтяня.
Читайте ранобэ Дорогой звезд на Ranobelib.ru
«Внедрение в мир смертных, привлечение обычных людей для достижения своих целей… неплохо, но Ди Ная не назовёшь серьёзным противником. Не думал, что он действительно прибегнет к созданию гильдии ассасинов, справиться с которой для нас проще всего», — небрежно откликнулся Сюй Юань, обмахиваясь веером. Выглядел он при этом совершенно беззаботно.
Цинь Юй искоса глянул на дядюшку Сюя.
«Не беспокойся. В настоящий момент тебе не нужно ничего предпринимать. Раз уж он решил использовать смертных, то меня будет более чем достаточно», — уверенно заявил Сюй Юань, щелчком складывая свой веер.
Цинь Юй, улыбаясь, спокойно кивнул.
****
Вечером того же дня.
Цинь Юй в одиночестве читал книгу в своих покоях в свете тусклой лампы, когда неожиданно раздался стук в дверь.
«О, это ты, отец», — с радостным удивлением в голосе проговорил юноша, открывая дверь. В соответствии с хитроумными планами Сюй Юаня, в Саду Чистолесья сейчас находились вовсе не Цинь Дэ с дядюшкой Фэном, а их двойники. А сами они перебрались во дворец Принца Юя.
Цинь Дэ с улыбкой кивнул. Заметив оставленную на столе книгу, он издал смешок: «По-прежнему проводишь вечера за книжкой?»
«Мне просто скучно», — Цинь Юй снова уселся на прежнее место.
Цинь Дэ взял книгу в руки, чтобы рассмотреть: «А, “Выгода и убыток”? Эта работа была написана выдающимся адептом Даосизма. Её и в самом деле можно использовать в качестве справочного пособия».
Цинь Юй со вздохом качнул головой: «Сючжэнисты уважают лишь истинную силу, но чем дольше я остаюсь в мире Сючжэнь, тем больше я устаю ментально. Чтение этих книг позволяет мне немного расслабиться». Юноша не пытался скрывать свои слабости перед собственным отцом.
Воля Цинь Юя была невероятно сильна. Сложно было представить, что какой-то юнец – чуть ли не младенец по меркам мира Сючжэнь – вроде него смог за столь короткий срок достичь таких высот.
«Юй-ер, тебе стоит передохнуть. Не стоит так много сражаться», — сочувственно проговорил Цинь Дэ.
«Сражаться? Отец, я вовсе не хочу сражаться, но меня постоянно вынуждают. В океаническом мире Сючжэнь меня пытались убить несчётное число раз. Единственным выходом было убивать самому!» — Цинь Юй глубоко вздохнул.
Естественно, поспорить с таким доводом было сложно. Цинь Дэ не знал, что сказать.
«Я всегда верил в эту мудрость… Если ты слаб, то твои идеалы говорят тебе, что делать; если ты силён, то твои действия формируют твои идеалы! – лицо юноши затвердело. – Когда мне грустно и больно, я пою во весь голос. Когда мне страшно, я решительно шагаю вперёд. Когда мои возможности не совпадают с желаниями, я вспоминаю прошлые победы и с новой решимостью пробую снова! Я совершенно точно не могу позволить своим идеалам позволить управлять моими действиями, ведь тогда… меня растерзают в мгновение ока».
Глаза Цинь Юя подозрительно заблестели.
«В подводном мире Сюяо я поначалу не хотел убивать без крайней необходимости. Но затем я узнал, что если я проявлю мягкосердечие, то мои подчинённые ни за что не станут меня слушать и даже повернутся против меня. И в итоге у меня не осталось другого выхода, кроме как стать непреклонным и бездушным!
В то время на меня устроили охоту. Когда я бежал, спасая свою жизнь, когда меня корёжило от одиночества, когда я чувствовал себя слабым… я мог лишь вспоминать счастливые моменты прошлого, то время, когда я был с тобой и братьями. Только это помогало мне вновь обрести силы и продолжать двигаться вперёд. Я верил, что когда-нибудь наступит день, когда я смогу освободиться».
Цинь Юй сжал кулаки с такой силой, что на его руках вздулись вены.
«Юй-ер…» — Цинь Дэ с болью в глазах схватил его за плечи.
«Позволял ли я своим поступкам управлять моей судьбой против моей воли? Я не знаю… В тот день, когда я узнал, что учитель мёртв, а вы с дядюшкой лишились по одной руке, поначалу я хотел лишь убить Дунфан Юя, но… Дунфан Нянь отказался его выдать. Если бы я был мягкосердечным, то впоследствии только ленивый не стал бы помыкать кланом Цинь. Поэтому мне пришлось пойти против моей натуры. Скрепя сердце, я превратился в беспощадного демона и устроил кровавую резню, — глаза Цинь Юя свирепо вспыхнули. – В детстве было то же самое. Искусство Границ причиняло невероятную боль. Я не хотел тренироваться, но заставлял себя, принуждал каждый божий день… Каждый раз, когда я преодолевал очередную “границу”, я чувствовал удовлетворение и радость. Это словно увидеть радугу после затяжного дождя. Я знал, что придёт день, когда я добьюсь отцовского одобрения. Твоя скупая похвала – вот к чему я стремился всей душой».
На лице Цинь Юя заиграла искренняя, по-детски невинная улыбка.
Но в следующий момент она померкла, юноша вздохнул: «Отец, мир сючжэнистов действительно очень жесток».
Цинь Дэ молча слушал, стискивая его руки своими.
«Если бы не дядюшка Лань, я бы до сих пор постоянно сражался и убивал. В противном случае… я бы не смог даже отомстить, если бы моих родных кто-то оскорбил», — тихим голосом сказал Цинь Юй. Он осознавал, сколь многим обязан этому загадочному эксперту.
Дядюшка Лань, одно его существование, позволило ему взять передышку и пожить немного в соответствии со своими истинными чувствами.
Это был мир, в котором правила сила. Если Цинь Юй не был сильнейшим, то у него не было выбора, кроме как действовать вопреки своему характеру.
«Я не хотел убивать, действовать хладнокровно, быть жестоким и кровожадным, но мои желания ничего не значили. Оставаясь один, я каждый раз чувствовал щемящую боль в груди. Но как бы невыносимо это ни было, я должен был демонстрировать подавляющее хладнокровие и надменную улыбку, ведь я Мастер Башни. Нервозность, слабость, страх – всё это для меня непозволительная роскошь. Я обязан быть решительным, бездушным и жестоким! – Цинь Юй посмотрел на отца и тихо засмеялся. Затем резко замолчал и спросил, словно сквозь слёзы: — Отец, ты знаешь, каково это?»
«Я знаю, Юй-ер, я знаю», — сердце Цинь Дэ также стонало от боли.
В прошлом, когда эксперты Дворца Лазурного Дракона и Чертога Синих Вод – двух левиафанов океанического мира Сючжэнь, существовавших на протяжении тысяч лет – увидели Цинь Юя, они не могли не отметить, насколько непоколебимым и рассудительным был этот юноша. Им показалось, что этот человек не дрогнул бы даже перед лицом обрушивающейся на него гигантской горы.
Такие монстры, как Лазурный Дракон, Трёхглазый или Янь Сюй с И Да, варились в этом котле уже целую вечность, с самого их детства.
Для них быть жёсткими и беспощадными было совершенно естественно.
Но Цинь Юй был совершенно другим. Он погрузился в воды мира Сюяо, когда ему исполнилось 20. Всё свою детство и всю свою юность он провёл в окружении близких людей. Даже в Туманном Особняке за ним постоянно присматривал дедушка Лянь. В результате он вырос добрым и сострадательным человеком.
Но в новой среде он стал заложником обстоятельств.
Будучи ребёнком, он отчаянно ломал себя, выходя за границы возможностей, чтобы стать сильнее и добиться одобрения отца. В итоге он преуспел и едва не погиб вместе с У Сином.
Затем он попал в подводный мир Сюяо, и здесь ему также пришлось действовать против своей природы, чтобы суметь выжить и адаптироваться в жестоком мире сюяоистов.
«Если ты слаб, то твои идеалы говорят тебе, что делать; если ты силён, то твои действия формируют твои идеалы. Если бы эта мудрость не поддерживала мой внутренний мир, словно несущая стена, то, возможно… я бы уже давно сломался бы окончательно, не вынеся необходимости постоянно действовать вопреки своей воле», — в уголках глаз Цинь Юя блестели слёзы. Обнажив наконец запрятанную глубоко в сердце боль, он уже не мог сдерживаться.
«Юй-ер, — Цинь Дэ посмотрел на сына, чувствуя, как его захлёстывают эмоции. – Юй-ер, ты не можешь держать всё в себе. Ты меня понял? Ты должен делиться своими переживаниями со мной, когда ты дома, и со своими друзьями, когда ты где-то ещё. Не подавляй их, из этого не выйдет ничего хорошего».
Цинь Юй сделал глубокий вдох, затем улыбнулся.
«Было чистым везением, что дядюшка Лань решил мне помочь. Если бы он не стал этого делать, то меня бы ждала незавидная, но заслуженная участь. Но… это моя жизнь, и лишь я должен быть хозяином своей судьбы».
Цинь Юй поднялся встал и направился к дверям.
«И, значит, я буду действовать вопреки своим чувствам и дальше. Потому что я хочу стать сильнее!» — в голосе юноши зазвенела сталь.
Он открыл дверь и шагнул наружу. Его взгляд упёрся в усеянный яркими звёздами небосклон.
Цинь Юй продолжил мысленно, любуясь величественным зрелищем: «Я не смирюсь с тем, что кто-то может причинить вред моим близким, поэтому я стану сильнее. Достаточно сильным, чтобы их защитить! Улыбающийся, собранный, холодный и кровожадный – вот каким я должен быть! Слабость и мягкость останутся лишь в самых глубинах моего сердца! Решено!!!» — на лице юноши не осталось ни следа от сомнений или переживаний.
