После нескольких секунд демонстрации куб Кади опустился на ее руку. Ее взгляд переходил от лица к лицу, мягкая улыбка не покидала ее лица.
— Хорошо. Давайте двигаться дальше.
Она контролировала движение куба, нагревая его боковые стороны, и заставив его вылететь из руки и проскользнуть в отверстие на нижней части цилиндра.
Как только куб вошел, можно было услышать резкий щелчок, игла в песочных часах, закрепленных на металлической подставке стеклянной трубки, отошла назад, позволив синей жидкости проходить через узкое место часов.
Жидкость медленно просачивалась в нижнюю половину песочных часов, капля за каплей.
Кади контролировала куб, заставив его лететь вверх и умело избегая ярких нитей. Через некоторое время она остановила свой куб и, ради демонстрации, намеренно заставила его соприкоснуться с нитью.
Как только куб коснулся нити, она затрещала, будто была сделана из самой хрупкой материи, которую можно было вообразить. Когда нить затрещала, игла в песочных часах поднялась выше. В этот короткий момент скорость течения жидкости в них значительно усилилась. Некоторое количество капель, которым обычно нужно было бы несколько секунд, чтобы проскользнуть вниз, прошли через узкое место за одно мгновение.
После того как куб прошел через сеть нитей, Кади ввела его в углубление на верхней части стеклянной трубки. Когда он проскользнул внутрь выступа, раздался мягкий щелчок и игла в песочных часах двинулась вниз, заблокировав поток жидкости.
После демонстрации Кади осмотрелась и спросила:
— Есть ли какие-нибудь вопросы? Если нет, вы можете начать практиковаться.
После нескольких секунд ожидания никто так и не заговорил, поэтому Кади щелкнула пальцами и песчаные песочные часы на учительском столе перевернулись вверх тормашками.
— У вас есть 5 минут, начали.
Прежде чем начать плести, Кэл тщательно осмотрел куб. Он мог ощутить сложное заклинание, медленно вращающееся в центре куба. Чары, которые и превратили этот куб из обычного предмета в волшебный артефакт.
Кэл начал тщательно плести заклинание Изменение Температуры. Он создал основную форму заклинания и направил свою ману на поверхность куба. Это оказалось проще, чем он ожидал — материал куба не оказал большого сопротивления.
Он продолжал плести заклинание Изменение Температуры под поверхностью куба, окружая заклинание в центре. Он был осторожен и старался не приближать свое заклинание слишком близко к заклинанию внутри куба.
Если его заклинание коснется заклинания внутри куба прежде, чем он сумеет полностью его сформировать, заклинание внутри куба прорежет манну его несформированного заклинания, как горячий нож масло.
Даже если его заклинание не вступит в непосредственный контакт с внутренним заклинанием, если оно приблизится слишком близко, то оба заклинания могут разрушительно подействовать друг на друга. Если природа явления, изменяющего реальность, вызванная заклинаниями, будет противоречить друг другу, это вызовет битву за превосходство между ними.
Удержание дистанции было оптимальным путем.
После помещения заклинания внутрь куба, Кэл распространил корни заклинания наружу. Его мана создала сеть нитей на поверхности куба. В отличие от элибу, которым приходилось нацеливаться на область над поверхностью куба, Кэлу нужно было нагреть непосредственно поверхность куба, поэтому целью его заклинания, естественно, была сама поверхность куба.
После того как все было безупречно сплетено, его мана застыла и мягкая пульсация волшебной энергии подтвердила его успех.
Он осторожно нагрел одну сторону куба, медленно привыкая к контролю скорости через изменение температуры.
Кэл ни разу не кастовал Изменение Температуры за всю свою 18-летнюю жизнь. Но, в отличие от остальных испытуемых, он был уверен в своем контроле. Будучи не-магом, он не мог кастовать множество заклинаний, но Нагрев и Охлаждение были заклинаниями, которые он мог использовать.
Он использовал их, чтобы высушивать волосы после душа или одежду, пропитанную потом. Он использовал их, чтобы нагревать или охлаждать еду, изменять температуру воды в своей ванне и даже для того, чтобы нагревать свое оружие, чтобы то получило большую проникающую силу.
Поскольку он владел обоими фрагментами по отдельности, Изменение Температуры, состоящее из обоих фрагментов одновременно, не должно было представлять никаких проблем. Несмотря на это, Кэл не был излишне самоуверенным. Вместо этого, он старался изо всех сил, чтобы лучше ознакомиться с управлением куба.
Контроль маны и контроль завершенного заклинания сильно отличались. Мана была продолжением тела мага по умолчанию, даже младенцы могли перемещать свою ману. Это происходило так же естественно, как использование собственных конечностей или дыхание.
Просто нужно было практиковаться в контроле манны для его улучшения, точно так же, как дети должны постоянно практиковаться в рисовании, чтобы в один прекрасный день стать великими художниками. После длительной тренировки плести заклинания или рисовать станет значительно легче.
Тем не менее контроль над заклинаниями был похож на внезапное обретение новой конечности. Эта способность не была неотъемлемой или врожденной. Нужно было привыкать к новой конечности — когда заклинание активировалось, магу нужно было хорошо соединиться с заклинанием. «Почувствовать» заклинание. Чтобы синхронизировать с ним, интегрироваться с ним, объединиться с ним настолько плотно, пока оно не станет частью их самих.
Поскольку каждое заклинание было разным, процесс «ощущения» заклинания сильно зависел от самого заклинания. Как будто маги переключались между дополнительным плечом, дополнительной ногой, а потом хвостом или крылом. Кто-то может быстро привыкнуть к хвосту, в то время как другие будут спотыкаться.
Для магов обычно иметь определенную близость к некоторым заклинаниям, при этом не имея возможности хорошо интегрироваться с другими заклинаниями.
«Чувство» заклинания было очень похоже на концепцию эмпатии. Некоторые люди могли хорошо относиться к определенным эмоциям и ситуациям, а другие нет.
Одни маги предполагали, что способность мага синхронизироваться с заклинанием была связана с их врожденной близостью к магии. Другие утверждали, что эта способность была зависима от чувствительности разума мага или даже от их интеллекта. А некоторые настаивали на том, что как контроль над заклинаниями, так и контроль над маной влияли на состояние разума мага – на их эмоции и даже на личность.
Возможно, это была комбинация всех указанных факторов.
Единственной вещью, которую Кэл знал, было то, что сначала его контроль над заклинаниями можно было назвать лишь средним. Однако благодаря тяжелой работе в течение многих лет его контроль постепенно улучшился. Его понимание сути контроля, естественно, тоже улучшилось, так что тяжелые тренировки, несомненно, повлияли на его контроль над заклинаниями. Кроме того, ему казалось, что чем больше он любил магию, тем больше магия любила его.
Словно магия была разумным существом, которому он изначально не нравился, поэтому контролировать ее было непросто. Но когда Кэл открыл магии свое сердце, она приняла его.
Кэл мягко улыбнулся, когда куб плавно летал вокруг него, находясь под полным его контролем.
Эта улыбка не могла сравниться с его обычными улыбками. Это было похоже на сравнение яркости солнца с тусклым блеском светлячка.
Эта улыбка… была искренней.
Эта сияющая улыбка могла заставить сердца людей, посмотревших на нее, пропустить удар. И мужчины, и женщины были загипнотизированы ее красотой.
В этот момент довольно много людей внезапно потеряли контроль над своими кубиками.
Несколько девушек почувствовали, что их лица покраснели, тепло распространилось внутри них, заставив их почувствовать, словно они сейчас растают на месте.
Сцена перед их глазами была странно гармоничной.
Синие волосы и глаза очаровательно красивого юноши, покрытого оранжевым светом расплавленного куба, танцующего вокруг него, словно фея.
Громкий, но нежный голос Кади разрезал воздух, подобно ножу, отвлекая людей от оцепенения.
— 5 минут истекли, прекратите тренировку.
Читайте ранобэ Этерния на Ranobelib.ru
***
«Что, черт возьми, происходит?»
«Сейчас происходит серьезное событие! Экзамен! Что с вами, ребята…?!»
Экзаменуемые стояли, широко открыв глаза и рты.
Элару и Арион стояли в оцепенении среди толпы испытуемых и смотрели вместе с остальными на происходящее перед ними. Лицо Ариона выражало что-то среднее между смехом и недоверием, даже Элару стояла с недоверчивым выражением на лице.
Происходящее перед ними оставило всех безмолвными.
Дера Тейн должен был продемонстрировать процесс проверки их навыков. Сначала он хотел показать свое невероятное управление над заклинаниями и не задеть ни одной нити внутри стеклянной трубки.
В конце концов, Дера Тейн был превосходен в контроле над огнем. Управление температурой также считалось его областью. Если он не сможет набрать максимальный балл, то никто не сможет.
Тем не менее все изменилось лишь после нескольких слов Зерела Рейсича:
— Маленький Де, ты знаешь, что будет еще более впечатляющим? Специально задеть все нити, а не избегать их!
Все молча смотрели на Зерела и Деру.
«Только не говорите мне, что этот испорченный профессор собирается упрашивать Феерверка сделать что-то настолько глупое?»
«Кто попадется на такую очевидную провокацию?»
После небольшой паузы Зерел вздохнул с извиняющимся тоном.
— Нет. Погоди забудь все, что я сказал. Это будет слишком сложно даже для тебя.
И таким образом… в настоящее время экзаменуемые наблюдали за странной сценой.
Дера отчаянно перемещал куб влево и вправо, куб летал со скоростью стрелы и мощью молота. Его куб зигзагообразно перемещался внутри стеклянного цилиндра, словно скачущий резиновый мяч.
Пот стекал по лбу Деры, когда он контролировал куб так, чтобы «порвать» столько нитей, сколько будет возможно. Он сосредоточился на этой задаче так сильно, что, казалось, он участвовал в битве за жизнь или смерть.
Зерел стоял рядом со стеклянной трубкой и смущенно улыбался, его желтые глаза приобрели форму полумесяцев и выглядели слишком хитро. Он аплодировал и подбадривал Деру.
— Классные движения, маленький Де! Порви их всех! Уууу! Комбо-атака! Как и ожидалось от маленького Де! Твои навыки потрясающие! Ты сможешь это сделать! Круто, маленький Де! Очень круто!
Чем дольше все продолжалось, тем чрезмернее становились его возгласы.
— Горячее! Горячее!
— Быстрее! Быстрее!
— Вложи больше энергии!
— Жестче! Атакуй жестче!
Лица испытуемых превратились из белых, в темно-красные. Арион уже держался за живот, из уголков его глаз лились слезы, но лишь тихо поскуливал, не смея прерывать происходящее громким смехом.
Рот Елару дрогнул и через некоторое время ее глаза странно заблестели.
«Эти двое… они слишком забавные!»
Она стала первой среди экзаменуемых, издавшей хоть какой-то звук. Она тоже начала аплодировать ухмыляясь.
— Потрясающие! Как и ожидалось от короля пламени! Вы определенно лучший!
«Если ты не можешь победить, то присоединись к ним».
Грудь Деры запылала гордостью, золотая прядь волос посреди его головы гордо торчала, как хвост павлина.
«Именно! Наконец-то, ты поняла это!»
На мгновение Дера даже забыл, что он должен ненавидеть Элару. Все поры его кожи начали излучать уверенность и удовлетворение.
Взгляд Зерела засверкал, когда он посмотрел на Элару. Их взгляды встретились, ничего так и не было сказано, но обмен намерениями был очевиден.
Рыбак рыбака видит издалека.
***
Между тем в другом классе экзаменуемые уже начали проходить тест.
Однако Кэл пока не собирался делать шаг вперед.
Другие экзаменуемые решили пройти тест раньше Кэла. Если он пройдет проверку перед ними, это лишь нанесет сильный удар по их уверенности. Если Кэл пойдет первым, то, как бы они ни гордились своими результатами, в сравнении с ним они будут выглядеть просто дерьмово.
Лучше всего оставить лучшего напоследок.
Естественно, были и те, кто думал, что результат Кэла не будет настолько высоким, как вчера. Мастерство в плетении было просто вопросом практики. Его вчерашний результат не был слишком возмутительным, если подумать о том, сколько работы было проделано в прошлом.
Но контроль над заклинаниями был другим делом – один лишь тяжелый труд не мог позволить кому-то достичь вершины.
Даже среди знати было трудно найти разностороннего человека, умеющего идеально контролировать все заклинания.
Однако причина, из-за которой Кэл решил сдать экзамен последним, не имела никакого отношения к деликатности по отношению к остальным.
