— Хозяйка, этого достаточно?
— Да.
— Что вы делаете с этими растениями, муравьями и сороконожками… — увидев, как играет Валлетта с этими вещами, Рейнхард тихо отошёл в сторону. — Хозяйка… Вы маньячка… — магу, наконец, удалось произнести эти слова вслух. Его сердце бешено заколотилось в груди, когда сороконожка перевернулась на спину и быстро замахала множеством ног.
Валлетта взглянула на него и проговорила:
— Я не знала, что ты боишься сороконожек
— А я и не боюсь их, Хозяйка.
— Тогда в чём же дело?
— …Физиологическое отторжение?
Девушка вновь опустила взгляд. Сороконожка, двигающая своими ногами как сумасшедшая, чтобы выжить, действительно выглядела жутко. Иногда этих насекомых использовали для приготовления зелий, поэтому Валлетта уже была с ними знакома. Но…
«Я ни разу не использовала живых существ…»
Обычно она измельчала сушеные тельца или использовала уже мёртвых насекомых. В любом случае, это было не очень привлекательное зрелище.
Малышу это тоже не нравилось. Он свирепо смотрел на муравьёв, запертых в стеклянном бутыльке. Тигрёнок беспрестанно бил по бутылке лапой, словно муравьи были его заклятыми врагами.
«Мне кажется, я умру, пытаясь это сделать».
На купленном ранее листе бумаги, который был размером с пять вместе взятых ладоней, она нарисовала ручкой круг и медленно начала писать формулу. Разложение, восстановление, реконструкция.
Её алхимическая формула была основана на одной формуле, которую она однажды видела в книге, но была несколько видоизменена. Критерии для активации древней формулы были весьма сложными. Если говорить точнее, то одной командой её нельзя было активировать. Древние формулы требовали подношений. Жертвоприношений. Жизнь за жизнь, кровь за кровь. Сила была велика, поэтому иначе с ней нельзя было совладать.
Человек по имени Бертас, автор книги «Алхимия начала», прожил недолго. Ему было отмеряно всего десять лет, чтобы сделать своё имя известным в алхимических кругах. После чего он умер. Другими словами, он не мог оставить миру ни одной из своих книг, кроме «Алхимии начала».
Валлетте не пришлось слишком много думать, чтобы узнать, чем заплатил автор за создание этой книги. Если действительно существовали различные табу, то он нарушил десятки или даже сотни. Бертас начал с крови, но затем ему пришлось заплатить большую цену за более масштабный эксперимент. Можно было легко догадаться, на что это было похоже.
— Правильно ли я поступаю?
Основы она взяла из книги Бертаса. Дополнила их стабильностью при восстановлении, формулой для исчезновения стеклянного бутылька и указанием, что именно будет основным средством. В её случае это была сороконожка.
Девушка аккуратно провела охотничьим ножом по кончику пальца. Поранив указательные пальцы, Валлетта медленно подняла руку над магическим кругом.
Рейнхард аккуратно положил руку на плечо Валлетты. Если возникнут какие-либо проблемы, он быстро среагирует и обо всём позаботится.
Девушка глубоко вздохнула.
— Активация.
Одновременно со словами на древнем языке, сорвавшимися с её губ, в её левом глазу появился древний магический круг. Через пару мгновений стеклянная бутылка разлетелась на куски и рассыпалась пылью. Это стало началом крайне странного явления.
Валлетта ничего не могла сказать о тех вещах, что происходили у неё на глазах. Фиолетовое свечение застилало её взор. Вскоре по листу волшебной бумаги уже разгуливало нечто странное.
Тело сороконожки было сформировано из трёх равных частей как у муравьёв, но количество ног было как у сороконожки. С морды этого существа свисали двигающиеся, похожие одновременно на корни растений и на щупальца хлысты. Во рту были острые муравьиные жвала. На спине сороконожки выросли странной формы полупрозрачные крылья. Химера была похожа на только что вылупившуюся бабочку, слегка покачивающую крылышками.
— …А?
Сороконожка сильнее затрясла крыльями и взмыла в воздух.
Валлетта замерла, не в силах до конца осознать возникшую ситуацию. Её тело содрогнулось; она сделала шаг назад, после чего с трудом с глотнула и отступила ещё дальше.
— Это не…
Девушка поспешила отойти как можно дальше, но сороконожка внезапно погналась за ней. Это было жутко. Валлетта развернулась к Рейнхарду — сороконожка последовала за ней и взмахнула крыльями в их направлении.
— Эй, это… — девушка поспешно схватила Рейнхарда за подол мантии.
Обычная сороконожка сгодилась бы, но не сороконожка с крыльями. Даже таракан был бы хорош, но не таракан с крыльями. Более того, эта сороконожка по-прежнему шевелила своими многочисленными ножками…
— Эй, эй! Это…!
— Хм-м-м, разве Хозяйка не сказала, что это совсем не страшно? — с лукавой улыбкой спросил маг.
— Этот придурок…
Валлетта намеренно прижалась к спине Рейнхарда. Сороконожка, собравшись, спикировала над магом. Рейнхард нахмурился.
— Давай же!
— Что?
— Сделай что-нибудь!
— Должен ли я сжечь это?
— Нет! Нет! Не убивай!
— Придирчивая Хозяйка.
Всё ещё улыбаясь, Рейнхард слегка щёлкнул пальцами. Она впервые сама прикоснулась к нему. Он впервые видел её с таким испуганным выражением лица.
Тонкая ледяная игла взмыла в воздух и ужалила сороконожку в голову и живот. Живая сороконожка продолжала двигать своими конечностями, словно сумасшедшая.
Позади мага раздался вздох. Сдержанно смеясь, Рейнхард вновь щёлкнул пальцами, ударяя извивающуюся, качающуюся из стороны в сторону сороконожку, нанизывая её на иглы, как бабочку для картины.
— Вау, это так странно. Жутко…
— Вы говорили, что сороконожки не страшные.
Читайте ранобэ Не удалось бросить злодея на Ranobelib.ru
— Сороконожки с крыльями и щупальцами к этому не относятся…
Девушка легонько хлопнула в ладоши со слегка скучающим выражением лица. Казалось, она сделала неправильный выбор. Она просто схватила первые попавшиеся вещи и решила с ними поэкспериментировать…
— В книге не упоминалась королева муравьёв.
— Как и ожидалось, Хозяйке очень повезло.
— О…
Независимо от того, что она хотела найти, сороконожка, безжизненно двигающая ногами, не собиралась умирать. Несколько секунд Валлетта просто наблюдала за этим издалека.
— Как ваше тело? Вы в порядке?
— …Немного устала.
Она чувствовала, как силы покидают её тело. Это ощущение было похоже на истощение, которое она чувствовала, когда готовила сразу три высококлассных зелья. Если бы она повторила этот эксперимент ещё три-четыре раза, она точно бы рухнула от усталости.
— Так это то, что вы называете химерой?
— Ну, согласно определению… Думаю, да.
— Вы сможете вернуть это существо в нормальное состояние?
— Я собираюсь попробовать.
Валлетта устало нарисовала ещё один круг на чистом листе бумаги и начала писать формулу разложения и восстановления, полную противоположность тому, что она делала немногим ранее. Рейнхард отошёл от неё.
— Почему вы так отчаянно стараетесь, Хозяйка?
— Всё ради мира.
— Если этот мир так важен для вас, почему бы нам просто не поехать в другую страну? Только вы и я в месте, где нас никто не знает.
Его низкий хрипловатый голос заставил перо, которым Валлетта рисовала формулу, замедлиться. Девушка пару секунд помолчала, затем быстро записала следующее уравнение и сказала:
— Ты должен остаться здесь. Быть там, где Волшебная Башня.
— Если мне нужно что-то сделать ради Хозяйки, то я не против.
— Если что-то пойдёт не так и нам придётся убегать, то я пойду одна.
— Не думаю, что Хозяйка сможет избавиться от меня. — голос Рейнхарда, в котором мерцали искорки смеха, всегда был одинаков. Мужчина вёл себя так, будто всё было нормально, но она знала, что ему, должно быть, было очень больно.
Валлетта медленно закрыла глаза, затем открыла. В мгновение ока граница между тьмой и светом стала неясной, еле ощутимой.
— Время для тебя и для меня течёт по-разному.
— …
В воздухе почувствовала холод. Он исходил от того, кто стоял сзади. Девушка не стала оборачиваться и продолжила писать сложную формулу. Она была в три раза сложнее, чем предыдущая, да и писалась на древнем языке, который обладал множеством разных слов. Для такой формулы требовался гигантский лист бумаги.
— Ты должен остаться в Волшебной Башне, ты это знаешь.
— …Что ты имеешь в виду?
В конце концов Валлетте пришлось остановиться, поскольку она больше не могла сосредоточиться на написании алхимической формулы. Нахмурившись, она посмотрела на сороконожку, которая всё ещё была жива и продолжала махать лапками, затем отвернулась и посмотрела на сидящего Рейнхарда.
— Средняя продолжительность жизни волшебника в три или четыре раза больше, чем у обычного человека. Алхимики, конечно, тоже живут довольно долго, но намного меньше тебя. Так что не привязывайся ко мне, тебе будет больно.
— Не может быть, до этого момента…
— До этого момента я действительно боялась тебя. Конечно, я всё ещё боюсь тебя. Тем не менее, сейчас я отношусь ко всему более реалистично.
Она просто подумала, что пора вернуться в реальность. Со всеми проблемами они бы как-нибудь разобрались. Займёт ли это несколько лет или же несколько месяцев, победа по итогу будет за Рейнхардом. Он будет свободен.
— Если ты останешься в Башне, с тобой будут Каспелиус, Квилт и Цейлон. На днях я прочитала книгу, из которой узнала, что Малыш тоже будет жить очень долго.
— …Какое отношение это имеет ко мне? — голос, который всегда был расслабленным, стал резким и отрывистым. Вся его претенциозность выветрилась.
Валлетта неторопливо посмотрела в красные глаза мужчины.
— После этого я собираюсь где-нибудь осесть или же уехать куда-нибудь далеко.
— Куда?
— Туда, где тебя не будет. — спокойно ответила девушка.
Долгое время она не отдавала ему своё сердце отчасти из-за того, что боялась, что он всё у неё заберёт. Боялась, что умрёт как оригинальная Валлетта, отдав ему своё сердце, так ничего и не узнав…
Быть может, он об этом даже не думал. Тот факт, что у людей этого мира разная продолжительность жизни, упоминался в новелле много раз, поскольку главный герой, Терион, по своей крови был волшебником. Валлетте казалось, что она знает какой-то способ, благодаря которому Терион и героиня могли быть вместе долго и счастливо, но…
«Я не помню».
Девушка уставилась на холодное лицо Рейнхарда.
— …Ты… Ты ведь знаешь, что сейчас я поступаю жестоко, не так ли?
— Знаю. Ты так сильно меня ненавидишь?
— …
Валлетта не ответила. Она не испытывала к нему неприязни. Думала, что он был страшным, но не ненавидела его. Если бы он действительно не нравился ей с самого начала, она бы сделала всё возможное, чтобы отвязаться от него.
Рейнхард с жёстким выражением лица горько улыбнулся в ответ на молчание девушки.
— Я не ненавижу тебя.
