Цзюнь У Се проигнорировала кричащую Цинь Юй Янь и выбрала несколько бутылочек, прежде чем выбросила остальные на пол.
Эликсиры, которые люди были готовы вырывать друг у друга зубами и ногтями, оказались разбросаны на полу. Приятный аромат исходил от валявшихся на полу открытых бутылочек.
Глаза Цинь Юй Янь расширились от шока, когда она уставилась на бутылочки, выброшенные Цзюнь У Се, ведь она прекрасно знала, что в них находилось.
Цзюнь У Се выбросила все эликсиры и лекарства с целебными свойствами, включая противоядия! В ее руках остались только яды!
— Открой ей рот, — сказала Цзюнь У Се Пьяному Лотосу.
Цинь Юй Янь отчаянно боролась изо всех своих сил. Но ее сила не шла ни в какое сравнение с Пьяным Лотосом.
Пьяный Лотос с легкостью открыл ей рот. Цинь Юй Янь оказалась беспомощна и могла только смотреть на происходящее широко распахнутыми от страха глазами, слезы нескончаемым потоком стекали по ее лицу, из ее рта, который не позволял закрыть Пьяный Лотос, доносились звуки мольбы.
— Страшно? — посмотрев на Цинь Юй Янь, холодно спросила Цзюнь У Се.
Цинь Юй Янь быстро моргнула. Не просто страшно, а жутко до ужаса!
Цинь Юй Янь никогда не встречала настолько безумного человека как Цзюнь У Се, чьи действия полностью выходили за рамки разумного. Даже старшей мисс всемогущего клана Цин Юнь Цзюнь У Се казалась слишком коварной!
Глаза Цзюнь У Се прищурились, когда она посмотрела на залитое слезами лицо Цинь Юй Янь и спросила:
— Когда вы подняли руку на Мо Цянь Юаня, то действовали так бесстрашно, — бутылочки с ядом, которые Цзюнь У Се держала в своих руках, были с теми же самыми ядами, что Цинь Юй Янь заставила выпить Мо Цянь Юаня. Цинь Юй Янь чувствовала, как холодные пальцы страха подбираются все ближе к ней, ведь совсем недавно она сама заставила Мо Цянь Юаня принять яд и с удовлетворением наблюдала, как он корчился в муках.
Без малейшего колебания Цзюнь У Се вылила содержимое всех этих бутылочек в широко открытый рот Цинь Юй Янь. Пьяный Лотос закрыл ей рот, вынуждая ее проглотить смертельные яды.
— Отпусти ее, — после этого приказала Цзюнь У Се.
Читайте ранобэ Гениальный Доктор на Ranobelib.ru
Пьяный Лотос отбросил Цинь Юй Янь и с отвращением вытер свои руки, словно держал в них что-то чрезвычайно грязное.
Через несколько мгновений яд уже начал действовать в ее животе. Цинь Юй Янь почувствовала внезапный всплеск мучительной боли по всему телу и, сильно задрожав, свернулась в клубок на полу. Она вопила и выла от боли, порой переходя на крик, и представляла собой жалкое зрелище.
Цзюнь У Се холодно наблюдала за страданиями Цинь Юй Янь, в ее глазах не было ни сострадания, ни жалости.
Великодушие к врагам приравнивалось к жестокости по отношению к себе.
Когда клан Цин Юнь поднял свою руку на семью Цзюнь и Мо Цянь Юаня, он не проявил ни капли сострадания, в текущей ситуации не было места для излишнего и ненужного милосердия.
Когда люди забирали у нее дюйм, она отплачивала им той же монетой, отхватывая ярд.
Эти люди причинили вред ее семье и союзнику, и она просто вернула им этот должок в десятикратном размере!
— Поскольку клан Цин Юнь, как вы выразились, является всемогущим, то я оставлю вас здесь, в главном зале, чтобы вы могли спасти себя. Я оставляю вам все эти противоядия, — сказала Цзюнь У Се Цинь Юй Янь.
Когда она произнесла это, Пьяный Лотос и скрывавшаяся в углу Бай Юнь Сянь были на мгновение ошеломлены.
Что сказала Цзюнь У Се? Она только что сказала, что оставит Цинь Юй Янь противоядие? Разве оно не позволит Цинь Юй Янь избежать ее судьбы?
Даже Цинь Юй Янь, которая все еще страдала от невыносимых мучений, из последних сил села, услышав эти слова. Ее потускневшие от безнадежности и уныния глаза сверкнули проблеском надежды.
Цзюнь У Се не убьет ее!
Цзюнь У Се посмотрела на Цинь Юй Янь, а в следующий момент подняла свою руку. В ее открытой ладони сформировался шар из оранжевой духовной энергии, который ринулся прямо к груде противоядий на полу и превратил их в мелкий порошок. Смешанные вместе невероятно ценные противоядия и эликсиры превратились в пепел. Обуглившийся черный порошок безнадежно перемешался с осколками фарфора, и теперь их невозможно было бы отделить.
— Все для вас.
