После возвращения Фань Цзинь не хотел, чтобы все эти грязные дела осквернили уши его маленького брата, поэтому ни словом не обмолвился о случившемся.
Что касается истинной личности Цзюнь У Се, помимо Цяо Чу и его компании, Фань Цзинь был единственным человеком из Академии Западного Ветра, которому все было известно.
Юная госпожа самой свирепой ударной силы! Дочь семью Цзюнь из Дворца Линь!
Кроме того, Фань Чжо понятия не имел о том, что Нин Синь пыталась убить людей армии Жуй Линь в Лесу Боевых Духов.
— Это связано, — легонько кивнув, сказала ему Цзюнь У Се.
Фань Чжо был уверен, что эти три слова, «армия Жуй Линь», имели огромное значение для Цзюнь Се.
— Армия Жуй Линь… Я уже слышал о них. Это и правда та самая армия из королевства Ци? — Фань Чжо вдруг очень заинтересовался армией Жуй Линь.
— Да… Это она… — заикаясь, ответил Фань Цзинь и нервно посмотрел на Фань Чжо. Ему очень не хотелось, чтобы Фань Чжо оказался замешанным в эти дела. Он желал, чтобы Фань Чжо мог жить в мире и выздоравливать. Ему незачем было знать обо всех тех коварных уловках и злобных планах.
Здоровье Фань Чжо улучшилось совсем недавно, и Фань Цзинь не хотел, чтобы все оказалось напрасно.
Цзюнь У Се и Фань Чжо были умными людьми, поэтому, когда они увидели смущение на лице Фань Цзиня, сразу же прекратили разговор и больше не сказали ни слова об армии Жуй Линь.
Только после ухода Фань Цзиня, мягкость в улыбке Фань Чжо исчезла, быстро сменившись на любопытство.
— Не хочешь рассказать мне, что на самом деле произошло в Лесу Боевых Духов? Ты и армия Жуй Линь каким-то образом связаны, верно? — Фань Чжо с любопытством спросил Цзюнь Се.
Цзюнь У Се посмотрела на Фань Чжо и нахмурилась.
Рассказывать пришлось бы не то чтобы много, но и не мало, к тому же пришлось бы многое объяснять. Если ей придется делать это…
Цзюнь У Се чувствовала, что это могло потребовать от нее затратить слишком много усилий.
— Как-нибудь выдели день, пойди и спроси об этом у Цяо Чу, — Цзюнь У Се небрежно перекинула бремя всех объяснений на Цяо Чу. От этой черты характера Цзюнь У Се Фань Чжо сейчас захотелось заплакать.
Читайте ранобэ Гениальный Доктор на Ranobelib.ru
— Ты и правда… не любишь много говорить, — проведя так много времени с Цзюнь Се, Фань Чжо уже неплохо изучил его характер. Не то чтобы он был холодным и высокомерным, скорее ему не хватало навыков общения с другими людьми.
В их ежедневных беседах и обычных взаимодействиях Цзюнь Се обычно отвечал ему. Но когда требовались долгие объяснения, он закрывал рот на замок и умолкал, либо перекидывал это на кого-либо другого.
Цзюнь У Се поморщилась и встала, собираясь уйти.
Она не знала почему, но образ дьявольски необузданного, но до совершенства красивого лица внезапно возник перед ее внутренним взором.
Того единственного человека, который всегда непредсказуемо появлялся и столь же внезапно исчезал, который неизменно каким-то образом мог заставить ее говорить и которого она не видела уже очень давно.
Поначалу Цзюнь У Се говорила еще меньше, чем сейчас, но тот человек непоправимо и непреклонно преследовал ее, заставляя ее медленно учиться распознавать такие эмоции, как недовольство, и давать им выход. Именно так она постепенно, по чуть-чуть, начала говорить больше.
После того как они расстались в Академии Финикса, она не видела его очень давно.
Слишком много всего произошло в Академии Западного Ветра, и у нее не было времени думать о нем.
Но внезапно, словно гром среди ясного неба, образ этого человека появился в ее уме.
Внезапное побуждение сжало ее сердце, и она тихо сказала:
— Е Ша.
Тень пронеслась через окно и опустилась на колени перед Цзюнь У Се.
— Этот подчиненный ожидает приказов юной госпожи.
Цзюнь У Се не подняла головы, а ее глаза уставились на ее собственную ладонь. С щелчком пальцев внезапно в ее руках появились серебряные иглы.
Во Дворце Линь она использовала эти самые иглы, воткнув их в акупунктурную точку смерти того человека. В тот раз его теплая кровь пробежалась по всей длине игл, собравшись у нее на ладони. Это было так давно… Она не могла этого объяснить, но внезапно ей показалось, что она чувствует то же самое тепло на серебряных иглах, что и тогда.
