Ей снился уже привычный сон.
Ей снился летний денёк тех времён, когда она ещё была ребёнком. Возможно, лет восьми. Она сама пришла на ферму к своему дяде, чтобы помочь с рождением телёнка. В столь нежном возрасте она ещё не осознавала, что это было лишь предлогом, дать ей поиграть.
Она собиралась помогать на родах. Это была важная работа.
И, что гораздо лучше, она собиралась отправиться из деревни в город самостоятельно!
Разумеется, она похвасталась насчёт этого перед ним. Она помнила, как его лицо угрюмо надулось. Он был на два года старше нее, но не имел ни малейшего понятия о жизни за пределами деревни. Он с трудом мог представить себе город, не говоря уж о Столице.
По правде говоря, в этом отношении, она была такой же, но всё же…
Она уже не могла вспомнить, как это началось.
Он разозлился, они подрались, и под конец у них обоих ручьём текли слёзы. Вспоминая об этом, она думала что скорее всего, зашла слишком далеко, веря, что ей можно говорить всё что угодно, ведь он всё-таки был парнем.
Сказав слишком много, она обидела его, и он не на шутку разозлился. Она и подумать не могла, что так выйдет. Все-таки она была ребёнком.
В итоге, его старшая сестра пришла за ним и отвела его домой, держа за руку.
Честно говоря, она хотела позвать его, пойти с ней.
Сев в экипаж, едущий до города, она оглянулась на свою деревню сквозь занавес на окне.
Её мама с папой пришли проводить её. «Его» нигде не было видно, так что она помахала своим родителям на прощание.
Отправившись в путь в грохочущем экипаже, она почувствовала колющее сожаление. Ей не выдалось шанса извиниться.
Когда она вернётся, она обязательно помирится с ним…
§
День пастушки начался рано.
Всё потому, что «он» встал рано, раньше даже самых первых петухов.
После пробуждения, первым делом он обошел ферму. Он никогда не забывал этого сделать.
Когда однажды она спросила его об этом, он сказал ей, что ищет следы.
— Гоблины передвигаются по ночам. — сказал он. — С первыми лучами солнца они возвращаются в свои гнёзда, но перед атакой всегда проводят разведку.
Как и было сказано, он проверял местность на наличие следов, дабы убедиться, что он не пропустил ни единого признака появления гоблинов.
Закончив свой первый обход, он сразу же зашёл на второй круг. На этот раз он искал на заборе любые повреждения. И если находил таковые, он самолично брал несколько досок, кольев и чинил его.
Пастушка проснулась от звуков его шагов, звучащих под её окном. А петух наконец завёл свою утреннюю песнь.
Услышав эту привычную хладнокровную поступь, она подняла своё голое тело с соломенной кровати, хорошенько потянулась и зевнула. Затем она накинула нижнее бельё на свои роскошные формы, после чего открыла окно.
Прохладный бодрящий утренний ветер обдул её.
— Доброе утро! Всё такая же ранняя пташка, я погляжу! — Пастушка облокотилась своей роскошной грудью на оконную раму и высунулась из окна, крича ему в спину, пока он осматривал забор.
— Ага, — сказал он попутно оборачиваясь.
Он был одет в грязную броню с кожаными вставками и стальной шлем; щит был прикреплён к его левой руке, а меч висел на талии.
Он выглядел так же как и всегда. Щурясь от лучей солнца, Пастушка сказала:
— Хорошая сегодня погодка. Мистер Солнце сегодня светит ярко!
— И правда.
— Дядя уже встал?
— Не знаю.
— Хмм. Ну, думаю, скоро он уже проснётся.
— Думаешь?
— Ты, должно быть, голоден. Давай позавтракаем. Я приготовлю буквально за один миг.
— Хорошо.
Он медленно кивнул.
“Он остался всё таким же немногословным,” — с улыбкой подумала Пастушка.
В детстве он не был таким. По крайней мере, не должен был.
Их разговор был одним и тем же каждое утро, менялись лишь детали погоды.
Но он был авантюристом, а это являлось крайне рискованным занятием. И если она могла поговорить с ним утром, это означало, что он выжил на день больше, так что она не была против этого, сколько бы слов не было произнесено.
Продолжая улыбаться, Пастушка втиснулась в свою рабочую одежду и лёгкой походкой направилась на кухню.
Они должны были готовить по очереди, но лишь Пастушка здесь готовила по-настоящему. За все эти прожитые вместе годы он едва научился готовить.
“Два, может три раза? Точно, когда я в тот раз простудилась…”
Она не сказала ему, что приготовленный им суп был жидким и водянистым, боясь, что он может расстроиться.
Иногда она думала, что раз уж он всё равно встаёт так рано, он мог бы хоть изредка готовить завтрак. Но жизнь авантюристов довольно непредсказуема. Она ничего не могла с этим поделать, так что особо не ворчала по этому поводу.
— Утречка, Дядя! Завтрак скоро будет готов, понял?
— Ага, утра. Сегодня он пахнет весьма хорошо. У меня уже живот урчит.
Её дядя, владелец фермы, проснулся в тот самый момент, когда «он» вернулся со своего обхода.
— Доброе утро, сэр.
— Мм-хм… Утро. — её дядя ответил на его почтительное приветствие коротко, с резким кивком.
На столе располагались сыр, хлеб и кремовый суп, приготовленные на этой ферме.
Он протолкнул еду сквозь отверстие забрала и приступил к завтраку. Пастушка восхищённо наблюдала за ним.
— Здесь, за этот месяц, — сказал он, будто бы случайно вспомнив кое-что. Он достал из висящей на его бедре сумки кожаный мешочек и положил его на стол. Приземлившись, тот издал тяжёлый звук, а сквозь его открытую щель сверкали золотые монеты.
— …
Её дядя тихо взглянул на них, будто бы ему не хотелось их брать.
И его едва ли можно было винить за это. Мужчине в броне не нужно было снимать себе место на конюшнях в какой-то ферме Захолустинска(Red: Так как захолустье было написано с большой буквы, следовательно, это название населённого пункта. И вот как-то так.). Он мог остановиться где-нибудь в Королевских Апартаментах.
Наконец, издав слабый капитулирующий вздох, её дядя пододвинул мешочек к себе.
— Ужасно выгодно быть авантюристом.
— В последнее время дела идут хорошо.
— Вот как? Хочешь сказать, ты… Ты?..
Её дядюшка обычно хорошо ладил с людьми, но рядом с ним у него всегда заплетался язык. Пастушка никак не могла понять этого…
Со смесью страха и смирения на лице дядя наконец-то продолжил:
— …Ты сегодня снова уходишь?
— Да, сэр, — спокойно ответил он. Как и всегда, медленно кивая при этом. — Я пойду в Гильдию. Ещё много работы не сделано.
— Ясно. — её дядя сделал паузу. — Ты уж не увлекайся там.
— Хорошо, сэр.
Её дядя выглядел сконфуженным от беспристрастного голоса мужчины, а потому сделал глоток тёплого молока из своего стакана.
Их утренние разговоры всегда заканчивались таким образом. Пастушка пыталась поднять настроение, сказав натянуто бодрым голосом: — Что ж, мне надо кое-что доставить, так что мы можем пойти вместе!
— Хорошо. — он кивнул, но в этот момент лицо её дядюшки стало ещё более суровым. — …Тогда, раз такое дело, я пойду выкачу телегу, — быстро поправил авантюриста.
— Ох, Дядя ведёт себя как наседка, — сказала Пастушка. — Со мной всё будет в порядке. Ты же знаешь, я гораздо сильнее чем кажется!
Она закатала рукав и напрягла бицепс ему в назидание.
По правде говоря, её руки были больше чем у городской девушки её возраста, но мускулистой её назвать было сложно.
— Ну ладно. — сказал он, закончив свой завтрак.
Он встал из-за стола, даже не поблагодарив её за еду.
— Э-эй, подожди-ка минутку, притормози! — сказала она. — Мне ведь тоже надо собраться! Притормози!
Но и это тоже стало уже привычным делом. Пастушка умяла остатки своего завтрака самым не женственным способом из всех возможных.
Она запила свой огромный завтрак… который был необходим ей из-за кучи работы, которую ей надо было выполнять …молоком, а затем положила всю посуду в раковину.
— Ну ладно, Дядя, мы пошли!
— Возвращайся скорее. Невредимой. Пожалуйста.
— Дядя, со мной всё будет в порядке. Мы ведь идём вместе.
Всё ещё сидя за столом, её дядя смотрел подавленным взглядом, будто бы говоря — “Именно этого я и боюсь”. Дядя Пастушки был хорошим, добросердечным фермером, она сама знала об этом. Похоже, он просто никак не мог поладить с авантюристом. Или даже… Скорее всего её дядя боялся его. Хотя здесь и нечего было бояться…
…Она точно была уверена в этом.
Когда она вышла наружу, он уже пересёк границу забора и шёл по дороге. Она пошла за дом, туда, где стояла телега, торопясь, но не в большой спешке.
Продукты она погрузила ещё вчера, так что ей оставалось лишь схватиться за ручки и начать тянуть. И пока колёса скрипя катились, продукты и вино в телеге начали громыхать.
Он шагал по трёхполосной дороге в город, а Пастушка следовала за ним, таща с собой телегу. Каждый раз, когда телегу трясло на гравии, её грудь прыгала ей в такт.
Эту работу едва ли можно было назвать выматывающей, но пока они шли вместе, она начала слегка запотевать, а дышать стало чуть труднее.
— …
Неожиданно, не проронив ни слова, он сбавил темп. Он не остановился, но идти стал медленнее. В то же время Пастушка, почувствовав прилив сил, ускорилась пока не нагнала его.
— Спасибо.
— …Не стоит. — сказав лишь пару слов, он покачал головой. Может дело было в шлеме, но жесты его выглядели крайне размашистыми.
— Поменяемся?
— Да нет, я в порядке.
— Ясно.
Гильдия Авантюристов также содержала в одном здании гостиницу и таверну, как раз туда Пастушка доставляла продукты — в этом состояла её работа. А он шёл туда получить квест на сегодня — в этом состояла его работа.
Она никак не могла помочь ему с его работой, так что ей было как-то неловко получать от него помощь с её работой.
— Как идут дела? — её голос пробился сквозь грохот телеги, пока она смотрела на него боковым зрением.
Не то чтобы там можно было многое увидеть. Каждый день с самого момента пробуждения он всегда был одет в свой шлем. И какие бы эмоции не светились на его лице, она никак не могла их увидеть.
— Стало больше гоблинов.
Его ответы всегда были коротки. Коротки, но каким-то образом всегда содержательны. Пастушка живо кивнула.
— Правда?
— Больше чем обычно.
— Так ты занят?
— Ага.
— Ну да, в последние дни тебя почти и не видно.
— Ага.
— Хорошо иметь кучу работы, а?
— Нет, — сказал он, тихо тряся своей головой. — это не так.
— Почему нет? — спросила она, на что он ответил ей: — Я бы предпочёл, чтобы гоблинов не было.
— Ага… — сказала она, согласно кивая.
“Всё было бы гораздо лучше, не существуй на свете гоблинов.”
§
Дорога постепенно становилась лучше, и они уже могли увидеть на горизонте здания, а городская суматоха уже застилала им глаза. Здесь, как и в большинстве городов, Зал Гильдии примыкал непосредственно к городским вратам. Так же это было самым большим зданием в городе, возвышающимся над своим окружением, даже больше Храма Матери Земли, и это ведь с приставленным к тому лазаретом. По всей видимости, всё это было сделано для того, чтобы люди, ищущие Зал Гильдии, всегда могли с лёгкостью найти его.
Пастушка, кстати, была рада, что её можно было так легко найти.
Также, Гильдия утверждала, что они хотят иметь возможность как можно скорее арестовывать любых бездельников, которые шлялись по округе и звали себя авантюристами.
Всё-таки было довольно тяжело с первого взгляда отличить авантюристов от обычных бандитов.
Она смотрела всевозможные вариации кричащей брони, в которой люди ходили по улице, и на «него», всё ещё одетым в свой стальной шлем, хоть они и находились в центре города, на лице её всплыла сдержанная улыбка.
— Подожди меня, ладно? Я только доставлю груз.
— Конечно.
Пастушка быстро оставила продукты у служебного входа, располагавшегося сзади здания, а затем испустила усталый вздох и вытерла пот со своего лба. Она позвонила в колокольчик, чтобы позвать повара, показала ему учётный лист, чтобы тот подтвердил, что она принесла ему всё требуемое, и взяла его подпись. Теперь ей оставалось получить лишь подпись Регистраторши, и её работа будет завершена.
— Прости за ожидание.
— Да ничего.
Когда она вышла с переднего входа, он стоял там, будто бы зная, что она выйдет именно отсюда.
Как только они вдвоём прошли сквозь распахнутую дверь Зала Гильдии, мимолётное облегчение от исчезновения солнца, было стёрто жаром тел, забившихся сюда людей. В Зале Гильдии было как всегда, оживлённо.
— Я пойду возьму ту подпись.
— Конечно.
Снаружи он бы подождал её, но внутри их пути разделились.
Он направился к ряду сидений у стены и сел на одно из них с таким видом, будто бы думая, что оно закреплено за ним. Пастушка слегка помахала ему, а затем направилась к стойке регистрации, где уже ожидала очередь из посетителей. Здесь были и авантюристы, и люди подающие на квест, и прихлебатели всех видов и мастей. Всевозможные торговцы: от кузнецов до ростовщиков, от купцов, и до уличных аптекарей. Ей в голову пришла мысль, что жизнь авантюриста гораздо более затратна, чем кажется на первый взгляд.
— Так вот, эй. Этот тролль такой подошёл ко мне, понял? Ну а я ему такой — Не сегодня! — и проскочил мимо него как пёрышко.
— О боже, звучит довольно изматывающе. Может, вам лучше выпить зелье Выносливости(Red:Stamina — игровая шкала, показывающая определённый запас сил персонажа, которые тратятся на особые умения, ходы или же заклятья (некоторые заклинания кроме маны жрут и стамину).
Пастушка увидела вооружённого копьём авантюриста, страстно рассказывающего о своих подвигах девушке за стойкой. Его впечатляюще стройное тело, которое, как могло показаться, состояло из сплошных мускулов, говорило о его силе. Ярлык вокруг его шеи показывал, что он авантюрист Серебряного ранга.
Пастушка знала, что это третий по старшинству ранг в Гильдейской иерархии. Она знала об этом, потому что у «него» был такой же ранг.
— Зелье Выносливости? Да кому оно нужно? Детка, я только что смахнулся с троллем одним лишь копьём в руках.Что ты думаешь об этом?
— Ох, я слышала, что тролли крайне ужасающие…
Как только она начала чувствовать беспокойство, пытаясь найти нужные слова, взгляд Регистраторши упал на «него», сидящего возле стены.
— Ох! — её лицо моментально посветлело.
— Угх. Убийца Гоблинов. — проследив за взглядом Регистраторши, Копейщик цокнул языком.
Может он сказал это слишком громко. В Зале Гильдии поднялся гам всего от одного посетителя, а затем другой посмотрел в «его»направлении.
— Поверить не могу, что он тоже Серебряного ранга. — изысканный рыцарь трясла своей головой в полнейшем отвращении. Рытвины на её платиновой броне служили доказательством множества битв, отчего она выглядела ещё более поразительной. — Кто знает, он вообще может сражаться с кем-нибудь покрупнее гоблинов? «Специалист»? Пфф! Нынче уже любой может достичь Серебряного ранга!
— Да ладно тебе. Он всё равно ничего не может нам противопоставить. Кому какое дело, чем он там занимается? — Воин, одетый во внушительную броню, пренебрежительно махнул рукой в сторону Рыцаря.
Было это глупостью или же храбростью, что позволяли ему выглядеть столь прилично в этой броне, будто бы снятой с какого-нибудь злодея? Он и Рыцарь оба носили серебряные пластинки, так что это явно была не первая их встреча.
Два парня в тонкой кожаной броне стоя болтали. У каждого из них было по кинжалу, посоху и мантии.
— Взгляни-ка на него! — сказал один из них. — Никогда не видел настолько грязной брони.
— Ага, даже у нас двоих снаряжение получше будет…
Их снаряжение было таким же дешёвым как и у него, но их «лучше» заключалось в том, что у них на нём не было ни царапинки.
— Прекратите, — укоризненно сказала парням девушка-паладин, выглядящая как их ровесница. — Что если он услышит вас? Я уверена, что он такой же новичок как и мы.
Насмешка в их голосе была слегка разбавлена облегчением от нахождения того, кто выглядит столь же жалко как и они. И не было никаких признаков того, что они заметили серебряный ярлык висящий на его шее.
— Хех-хех-хех… — колдунья в остроконечной шляпе и откровенной мантии выглядела так, будто этот разговор приносил ей наслаждение. Её называли ведьмой, а сама она была волшебницей Серебряного ранга. Она соблазнительно прижималась к своему посоху и опиралась о стену, отстраняясь от происходящего вокруг.
По всему залу пошли шушуканья. Те, кто знали его, и те, кто понятия о нём не имел, перешёптывались друг с другом.
И в центре всего этого, «он» тихо сидел на своём месте, не обращая внимания ни на кого.
“Ему всё равно. Он не притворяется — ему действительно всё равно. Так что, думаю, нет смысла злиться из-за всего этого…”
Пастушка попридержала свой язык, но она явно не была этому рада.
И в этот самый момент, пока лицо её хмурилось от происходящего, она встретилась глазами с Регистраторшой. За её извечной улыбкой она прятала тот же взгляд что и у Пастушки.
Смирение. Злость. Отвращение. И… Осознавание того факта, что она ничего не может с этим поделать.
“Я понимаю твои чувства.”
Регистраторша закрыла свои глаза на секунду и вздохнула.
— Пожалуйста, простите меня. Я скоро вернусь.
— Да, эээ, кхем, прошу… Я подожду. Я ещё не закончил рассказывать тебе о своих бравых подвигах… Эмм, то есть не закончил свой отчёт!
— Да, я понимаю.
И Регистраторша исчезла в служебном помещении.
Спустя миг она высунула свою голову в зал. В руках она держала тяжело выглядящую кипу бумаг, которая была настолько тяжела, что ей приходилось держать её обеими руками. Вздыхая с каждым шагом, она принесла их к висящей на стене пробковой доске(Red: Такие доски зачастую вешают в офисах. Они выглядят так, будто сделаны из ДСП, но на самом деле это самое дешёвое дерево, которое даже дешевле ДСП. Почему я знаю об этом).
— Ну ладно, народ! Пришло время развесить утренние квесты!
Голос Регистраторши пронёсся по всему залу, заставив все шушуканья моментально замолкнуть. Её коса весело тряслась ей в такт, пока она пыталась махая рукой привлечь внимание толпы.
— Наконец-то!
Глаза авантюристов загорелись, и они начали толпиться возле Регистраторши, в спешке толкая стулья. Всё-таки, если они не возьмут квест, поесть им сегодня не удастся. Такой уж была жизнь авантюристов. По сути дела вместе с предлагаемой наградой, квесты могли также повлиять на репутацию авантюристов. И то, как сильно они помогали простому люду, отражалось на их «очках опыта», которые и определяли их ранг. А подняться в ранге хотели все.
В конце концов, ранг авантюриста определяет степень доверия к нему. Никто не доверит важный квест авантюристу Фарфорового или Обсидианового рангов, и плевать, насколько он там силён и опытен.
Пока Регистраторша наблюдала, собравшиеся авантюристы вздорили и бранились в попытках урвать себе квест.
— Снаряжение Фарфорового ранга такое… дешёвое. Я не хочу потратить всю свою жизнь преследуя крыс в канализации.
— Ну, на крупное дело мы пойти не можем. Как насчёт этого?
— Охота на гоблинов? Отлично. И в самом деле, я же слышал, что эта работа для новичков.
— Ооох, это неплохо. Я хочу завалить парочку гоблинов…
— Нет! Вы ведь слышали Регистраторшу… Нам надо начать с канализации!
— Как насчёт драконов? Есть драконы? Что-нибудь для мастера боевых искусств!
— Ой, да прекрати ты, тебе снаряги для такого не хватит! Выбери шляющихся в округе бандитов. За них и платят неплохо.
— Эй, я хотел взять этот квест!
— Ну, я взял его первым. Думаю, тебе стоит поискать другой.
Копейщик уже упустил момент и пытался силой воткнуться в толпу пока не шлёпнулся на свой зад. Он вспрыгнул и с рёвом влетел в эту кучу-малу.
— Ну ладно вам, народ, нет нужды драться, — примирительным тоном сказала Регистраторша, на лице которой всё так же находилась застывшая улыбка.
— Хммф.
Наконец, Пастушка отошла подальше от Регистраторши. Она не хотела оказаться втянутой в этот хаос, и не было похоже, что ей в скорейшем времени удастся получить эту подпись.
Со скучающим видом Пастушка позволила своему взгляду скользнуть к стене. «Он» всё ещё сидел там.
Она даже как-то раз сказала: — Нам надо поторопиться, иначе всю работу разберут, — но он ответил ей: — Охота на гоблинов — дело непопулярное. Такую работу предлагают фермеры, так что награда довольно скудна, а так как они обычно считаются квестами низкого уровня, опытные авантюристы обходят их стороной.
Так что он ждал, пока толпа рассосётся. Ему некуда было торопиться.
И… Он никогда не говорил этого, но Пастушке казалось, что он ждёт, пока авантюристы-новички не выберут свои квесты. Но об этом она не могла с ним поговорить. Он бы просто сказал: — Вот как? — как он делал всегда.
— Хм…
Раз уж она всё равно здесь застряла, может, ей стоит пойти и подождать вместе с ним?
Он ведь не должен застесняться от такого.
— Ах…
Перед тем, как она сделала это, кто-то ещё появился перед ним.
Молодая авантюристка. Её нежное тело было облачено в одеяния жрицы, а символ Матери Земли свисал с её шумящего посоха.
— …Здравствуйте, — коротко сказала она, встав перед ним.
Слегка поклонившись, она выглядела так, будто ей крайне неуютно.
— Ага.
Вот и всё что он сказал. И что бы он там не думал, шлем скрывал это. Наверняка он даже не заметил, что Жрицу очень волновал тот факт, что она не смогла вытянуть из него надлежащего ответа.
— Я купила снаряжение. Как вы мне и говорили. — она закатала рукава своего одеяния.
Комплект совершенно новой кольчуги обволакивал её худое тело, сцепленные кольца тускло блестели на свету.
— Неплохо.
Кто-нибудь, кто ничего не понимал, мог бы неправильно воспринять происходящее, но в его словах не было никакого пошлого намёка.
Наконец он повернулся к Жрице, осмотрел её с ног до головы и кивнул.
— Кольца больно широкие, но и этого вполне хватит, чтобы остановить их мечи.
— Мать Настоятельница была крайне недовольна мной. Она хотела знать, с чего это служительница Матери Земли решила надеть броню.
— Наверняка она не много знает о гоблинах.
— Всё не так. Это нарушение Заповедей…
— Если это помешает тебе пользоваться чудесами, может, тебе лучше будет сменить веру.
— Мои молитвы достигнут Матери Земли!
— Тогда проблем нет.
Жрица яростно надула свои щёки. Оба они погрязли в молчании на какой-то момент.
— Не сядешь?
— Ох, я-я сяду! Я сяду!
Покраснев, она торопливо села на стул рядом с ним. Когда она садилась, её маленькая попка сделала милый «бумф».
Жрица положила посох себе на колени и сжала свои руки будто пытаясь втиснуться на место. Вероятно, она довольно нервничала.
— Хммф. — Пастушка неосознанно заворчала, но дело не обстояло так, что он никогда не упоминал о ней. Она была авантюристкой, с которой он был в одной группе уже около месяца. По сути он не говорил что нашёл её во время её первого приключения и взял под своё крыло, но Пастушка сама смогла сложить общую картину из тех разрозненных кусочков, которые она умудрилась вытянуть из него.
С одной стороны, она всегда беспокоилась, что он ходит в одиночку, так что она была рада, что теперь рядом с ним кто-то есть. С другой же стороны… Ей обязательно быть настолько «юной»?
Пастушка приходила с ним в Зал Гильдии каждый день, но сегодня она впервые увидела Жрицу лично. Она была настолько худой, что казалось, что от сильных объятий её может переломить пополам. Пастушка взглянула на своё обширное тело и испустила небольшой вздох.
Жрица даже не заметила, что Пастушка смотрит на неё. Вместо этого, хоть и до сих пор краснея, но набравшись храбрости, она открыла свой рот.
— Н-насчёт того дня… — высокий тон и невероятно быстрая скорость её речи могла действовать на нервы, да точно действовала. — Я-я думаю, что уничтожение всей пещеры той огненной смесью было… Это было слишком!
— Почему это? — он продолжал звучать так, будто ничто из этого его совсем не удивляло. — Вряд ли мы должны были позволить этим гоблинам жить дальше.
— Д-да, но что…что насчёт последствий? А что если бы вся г-гора обрушилась?
— Я больше беспокоился о гоблинах.
— Я знаю! Я-я пытаюсь сказать вам, что ваше неумение думать широко является проблемой!
— …Ясно.
— И-и ещё кое-что. Я думаю, что вам следует избавляться от… от запаха слегка… слегка тщательнее!.. — говоря всё это, она начала падать со стула.
Его тон говорил о том, что он начал злиться.
— Итак, ты выучила, когда надо атаковать?
Жрица сглотнула, сбитая с толку неожиданной сменой темы.
Невинно подслушивающая их Пастушка про себя захихикала.
“А он совсем не изменился с тех пор, когда мы были детьми.”
— Это… Рано утром или вечером, — ответила Жрица, пытаясь в это же время всем своим видом показать, что она не даст ему так легко уйти от разговора.
— Почему?
— П-потому что для гоблинов это вечер и утро соответственно.
— Именно. Полдень для них полночь. Тогда их охрана работает на пределе. Следующий вопрос: Как ты будешь нападать на гнездо?
— Ну… Если это возможно, надо организовать огонь, чтобы выкурить их оттуда. Потому что, довольно… Опасно… Внутри гнезда.
— Правильно. Входи, когда у тебя нет времени или другого выхода. Или когда захочешь убедиться, что ты убила их всех до последнего.
Он допрашивал её, пока она пыталась найти подходящие ответы.
— Вещи?
— В о-основном зелья и факелы.
— Это всё?
— И-и верёвка. Для верёвки всегда найдётся применение… Мне так кажется(Red: Не знаю, умышленная это шутка, или так вышло случайно. Но данная фраза является локальным мемом всех игр жанра квест. Дело в том, что во всех старых квестах обязательно была верёвка. Вот ОБЯЗАТЕЛЬНО. И многие квесты того и нашего времени не упускали возможность пошутить над этим этой фразой. Иногда шутка может обернуться тем, что верёвка оказывается не нужна, или же её используют абсолютно глупым образом. Ну а с вами был Red и рубрика "Факты, которые вам никогда не были нужны, но теперь они вытолкнули из вашей памяти что-то действительно важное…).
— Не забывай об этом. Заклинания и чудеса.
— В-вещи зачастую могут послужить заменой заклинаниям и чудесам, так что магию стоит беречь до того момента, когда она действительно может понадобиться.
— Оружие.
— Ам, с собой надо брать…
— Нет, ничего не нужно. Надо забирать у врагов. У них есть мечи, копья, топоры, пики, луки. Мне не нужны особые инструменты. Я воин.
— …Да, сэр. — она кивнула словно ребёнок, которого отчитывает учитель.
— Меняй оружие, меняй тактику. Повторение одних и тех же действий раз за разом — хороший способ поскорее умереть.
— Ам, могу я… Записать это?
— Нет. Если они отберут у тебя записи, они будут учиться по ним. Ты должна запомнить всё это всем сердцем. — он говорил спокойно, пока Жрица с трудом пыталась закрепить эти слова в своей памяти. Это действительно выглядело как диалог между учителем и учеником.
“Он вообще говорил так много?” — Пастушка беспокойно елозила на месте, когда в её голове возник этот вопрос.
Она никак не могла понять, почему её это беспокоило. Она просто хотела получить эту подпись поскорее и уйти домой.
— Ну ладно, — сказал он, неожиданно вставая с места.
Оглянувшись он понял, что толпа авантюристов уже разошлась по своим делам. Дел у всех было много: подготовить снаряжение, запастись припасами, собрать информацию.
Жрица поспешила, чтобы не отставать от него, пока он направлялся к Регистраторше едва посматривая на отбывающих подавателей на квесты.
— Ах… — Пастушка снова упустила свой шанс. Её голос, как и её протянутая рука, завис в воздухе.
— Ох, мистер Убийца Гоблинов! Доброе утро! Приятно видеть вас вновь! — лицо и голос Регистраторши показывали всю радость, которой у Пастушки сейчас явно не было.
— Гоблины есть?
— Конечно же да! Боюсь, сегодня не так много, но три квеста с гоблинами точно есть!
И пока он спокойно стоял, Регистраторша умелыми движениями достала несколько листов. Казалось, что она подготовила их заранее.
— У деревни близ западных гор гнездо среднего размера. У деревни возле северной реки маленькое гнездо. И маленькое гнездо в южных лесах.
— Снова деревни?
— Да. Как обычно — все они фермеры. Сдаётся мне, гоблины нацелились на них.
— Может быть. — он принял её шутливые слова со смертельной серьёзностью.
— Кто-нибудь ещё брался за эти квесты?”
— Да. Группа новичков отправилась в южные леса. Квест подали из деревни близ этих лесов.
— Новички, — пробормотал он. — Кто был в этой группе?
— Дайте-ка подумать… — сказала Регистраторша. Она облизнула свой большой палец и начала перелистывать кипу бумаг.
— Один воин, один маг и один паладин. Все Фарфорового ранга.
— Хмм. Довольно сбалансированная группа.
— Они были здесь раньше… Их всего трое? Им ни за что не выжить! — паникующий писк Жрицы сильно контрастировал с его сдержанным состоянием. — В смысле, нас было четверо, и…
Она побледнела и начала слегка трястись. Она покрепче схватилась за свой шумный посох.
Пастушка отвернулась, тревожное чувство всё сильнее росло в её груди.
Почему она не поняла этого раньше?
“Он встретил авантюристку во время её первого квеста… Авантюристку…”
Теперь она поняла, что крылось за этими словами.
— Я пыталась им объяснить… Правда пыталась. Но они настаивали на своём и говорили, что с ними всё будет в порядке, — стеснённо сказала Регистраторша.
Естественно она знала историю Жрицы.
Но в конце концов за авантюристов в ответе были лишь они сами.
Жрица посмотрела на него с мольбой в глазах.
— Мы не можем их оставить! Если мы им не поможем…
Его ответ последовал незамедлительно.
— Иди, если хочешь.
— Что?..
— Я берусь за гнездо в горах. Там должен быть по крайней мере хоб или шаман. Жрица рассеянно посмотрела на него. Она даже предположить не могла, какие эмоции скрывались за этим шлемом.
— Скоро это гнездо разрастётся, и тогда всё станет хуже. Я должен задушить это в зародыше.
— Так… Так вы просто собираетесь бросить их?!
— Не знаю, что я по твоему должен делать, — ответил он, неуклонно качая своей головой. — но об этом гнезде надо позаботиться. Как я уже сказал, если хочешь, можешь пойти в лес.
— Н-но тогда вам придётся пойти в горное гнездо в одиночку, разве нет?!
— Я делал так и раньше.
— Аааааах! — издала Жрица, яростно прикусив свою губу.
Даже со своего места Пастушка могла разглядеть, что Жрица вся трясётся. Но на её лице не было ни единого признака страха.
— Вы просто невыносимы!
— Ты идёшь?
— Ну конечно же я иду!
— Ты её слышала.
— Ох, спасибо вам большое! — сказала Регистраторша, благодарно склоняя свою голову. — Другие опытные авантюристы не хотят брать квесты на гоблинов…
— Опытные, ну да, — угрюмо пробормотала Жрица, глядя вниз на свой Фарфоровый ярлык. Она выглядела как надувшийся ребёнок.
— Ха-ха-ха… Ну, знаете… Итак, вы оба идёте?
— Да, — сказала жрица неохотно кивая. — несмотря на мои возражения!
Он всегда был подготовлен, так что покончив с административной работой они немедля начали отправляться.
По пути к выходу они проходили мимо Пастушки. Другого выхода из здания не было. Что же она должна… или же «не должна» …сказать? Абсолютно запутавшись, она несколько раз пыталась открыть свой рот, будто бы желая сказать что-то.
Но в конечном счёте не сказала ничего.
— Я отправляюсь. — именно он, как и всегда, остановился прямо перед ней.
— Что? Ох… Ага. — она уверенно кивнула.
Прошло время, прежде чем она смогла выдавить из себя всего два слова: — Будь осторожен.
— И ты тоже, по пути домой.
Пока они проходили мимо, Жрица кивнула, и Пастушка ответила ей какой-то сомнительной улыбкой.
«Он» ни разу не оглянулся.
§
Пастушка совсем одна вернулась в деревню, таща за собой телегу, и пасла животных без единого слова.
Солнце хоть и медленно, но довольно уверенно взобралось на небеса, она обедала сэндвичем пока вела скот на выгон. А когда солнце начало соскальзывать к линии горизонта, она поужинала со своим дядей за одним столом. Ей никак не удавалось ощутить вкус еды.
После ужина она вышла на улицу. Рождённый в ночи холодный ветер коснулся её щёк. Когда она взглянула наверх, её взору предстало всё это бескрайнее небо со множеством звёзд и двумя лунами.
Она немного знала об авантюристах или гоблинах. Её не было в деревне тогда, десять лет назад, когда на неё напали гоблины.
Она была на ферме у дядюшки, помогала с рождением телёнка. В столь нежном возрасте она ещё не осознавала, что это было лишь предлогом дать ей поиграть.
По счастливой случайности ей удалось избежать катастрофы. Всего лишь удача.
Она не знала, что произошло с её родителями. Она лишь помнила, как закапывали два пустых гроба. Она помнила, что священник что-то говорил, но она знала только одну вещь — её мамы с папой больше не было.
Она помнила, как было одиноко поначалу, но теперь этого чувства больше нет.
И всегда было рядом это «если». Если бы она не подралась с ним в тот день. Если бы попросила его поехать вместе с ней…
“Может, всё было бы совершенно иначе. Может.”
— Не будешь ложиться допоздна, и завтра тебя будет ждать тяжёлое утро, — шершавый голос перебил звук шагов по поросли.
Она обернулась и увидела своего дядю, у которого был такой же обеспокоенный вид как и этим утром.
—Я знаю. Я лягу спать, чуть позже, — пообещала она, но её дядя хмуро покачал своей головой.
— Он позаботится о себе сам, но ты не забывай о себе. Я позволяю ему оставаться здесь, потому что он платит мне, но было бы гораздо лучше, если бы ты держалась от него подальше.
От неё не исходило ни звука.
— Я знаю, вы старые друзья, но иногда прошлое — это всего лишь прошлое, — сказал он. — Он уже не тот, что прежде. Ты не сможешь его контролировать.
«Уж ты-то должна это понимать.»
Пастушка лишь улыбнулась в ответ на его предостережение.
— Может. Но всё же… — она посмотрела на звёзды. На две луны и дорогу, что простиралась вниз по склону. Не было никаких признаков его появления.
— Я подожду ещё немного.
Той ночью он не вернулся.
Вернулся же, он в полдень следующего дня. После чего спал до рассвета.
Спустя день, не показывая ни единого признака усталости, он отправился вместе с Жрицей в глубины южных лесов. Позже Пастушка услышала, что те новички так и не вернулись из леса.
Той ночью у неё был всё тот же знакомый сон.
А ведь она так и не извинилась.
