Как только звонок завершился, он подумал, что может получить сердитое сообщение или даже сердитый звонок от Каи… Но его смартфон долго молчал. Он даже попытался позвонить ей сам, но все, что он услышал на том конце линии — это сообщение о занятости абонента.
"Это страшнее, чем когда она злится".
Может быть, она очень сердита или, может быть… Может быть ей было больно слышать то, что он сказал. Он ничего не мог с этим поделать, потому что не получал ответа ни на звонки, ни на текстовые сообщения.
— Эй, что мне делать? Кая, возможно, не в порядке.
— Если ее душевные силы недостаточны для того, чтобы справиться с такой незначительной проблемой, то ей нужно просто отказаться от жизни в обществе.
— … Ты — беззаботный ублюдок.
— Если бы я был именно таким, я бы не отпустил тебя из рабства только день спустя.
Чжо Мин Джун мог только вздохнуть, услышав слова Андерсона. Почему ему так хотелось втянуть Мин Джуна в этот хаос? Андерсон посмотрел за спину собеседника, прежде чем спросить:
— Ты собираешься сегодня завтракать?
— Я не уверен. Если ты думаешь о нашем полете, то не похоже, что мы будем где-то останавливаться на завтрак. Лучше было бы просто сделать завтрак самостоятельно. Но мы, вероятно, должны спросить мнения остальных. Поскольку это наш последний день, они могут захотеть в ресторане, а не готовить самостоятельно.
— Не слишком ли много времени займет заход в ресторан? У нас может не быть столько времени, так что останется только прихватить бенто из ближайшего магазина.
— Тогда давай просто спать, поскольку больше ни на что времени не останется.
— Пожалуй.
* * *
Однако через семь часов, в пять утра Чжо Мин Джун и Андерсон стояли лицом к лицу на кухне. Андерсон, который только что вошел в дверь, прежде чем начать говорить, окинул Мин Джуна взглядом, который буквально говорил:
"Я знал, что это произойдет".
— Разве ты не сказал, что будешь спать?
— Да, но я не смог заснуть.
— Я слышал, как раньше звонил твой будильник. Даже если ты попытаешься сделать вид, что ты испытываешься сонливость, думаешь, я бы тебе поверил?
Под взглядом Андерсона Чжо Мин Джун неловко осмотрелся. Андерсон рассмеялся. Несмотря на то, что он солгал, на него было трудно сердиться.
— Ты — идиот. Без разницы, давай просто сделаем завтрак.
— Есть что-то, что бы ты хотел приготовить?
— Раз ты спрашиваешь, неужели у тебя есть что-то, что ты бы хотел приготовить?
— Да, вчера в Гармонии Токио было много вещей. Первая…
Чжо Мин Джун открыл холодильник. Там было довольно много разных продуктов, но, возможно, потому, что вчера они уже готовили завтрак, было множество ингредиентов, которых не хватало. Чжо Мин Джун посмотрел на Андерсона и спросил.
— Пойдем по магазинам?
Несмотря на то, то уже было лето, на рассвете, прежде чем взошло солнце, ветер и земля были еще холодными. Чжо Мин Джун поднял молнию на кардигане и сунул руки в карманы. Он немного попрыгал, пытаясь согреться.
— Ах, холодно, я не должен был одевать эти шорты.
— Во-первых, ты одел кардиган с длинным рукавами, так зачем же ты надел шорты? Разве ты не ожидал, что будет холодно?
— Я думал, что тепло сверху будет уравновешено прохладой снизу. Но похоже, что это не так. Как и приготовлении пищи, баланс между холодом и жаром должен быть очень важным.
— Ну, мы все-таки повара. Это неплохая привычка.
— Неплохая, но мне холодно.
Андерсон покачал головой. Затем, как будто он больше не мог сдерживаться, он начал говорить:
— Эй, придурок, если тебе так холодно, повяжи кардиган вокруг талии.
-… Ах, Андерсон! Раньше я не знал, но ты на самом деле умный.
Щеки Андерсона начали краснеть от слов Чжо Мин Джуна.
Рынок. Чжо Мин Джун открыл рот, осматривая всю рыбу, которая предстала перед их глазами.
— Как ты думаешь, больше ресторанов получает свои ингредиенты с уличных рынков или из больших супермаркетов?
— Большинство ресторанов, вероятно, получает свои ингредиенты из супермаркетов. Если они решатся сотрудничать с уличными рынками, то, вероятнее всего они просто заключат контракты непосредственно с поставщиками рыбы. Выгоднее всего каждый ингредиент закупать напрямую у поставщиков.
— В этом есть своя прелесть — отправляться на места, чтобы осмотреть качество ингредиентов. Разве тебе не хотелось бы сыграть в эту головоломку?
Чжо Мин Джун заулыбался так, словно ему даже думать об этом было чертовски весело. Андерсон поднял бровь и посмотрел на спутника.
— Почему ты так на меня смотришь?
— Чем больше я об этом думаю, тем яснее понимаю, что ты очень романтичная натура, мечтаешь о запуске ресторана или чем-то подобном. Тебе это и правда нравится? Знаешь, что тебе сейчас нужно. Знаешь, это не просто расслабленная и приятная работа, за блеском и гламуром скрывается значительный стресс. Вспомни Самуэля вчера. Даже такой, как он, постоянно беспокоился о нашем мнении, пусть даже это было только на камеру. Это трудная работ. Даже болезненная.
— Конечно, я знаю. Почему ты думаешь, что мне это не известно?
Чжо Мин Джун перестал смотреть на голову тихоокеанской сайры и повернулся к Андерсону. Когда их глаза встретились, Андерсокн вздрогнул. Полгода. Независимо от того, насколько глубоко скрывались мысли человека, проведя с ним бок о бог достаточно времени, можно было понять, о чем он думал.
Но каждый раз в такие моменты, когда Чжо Мин Джун демонстрировал ему такое выражение лица, его было очень трудно понять. Складывалось впечатление, что он был старше, словно у него было больше жизненных переживаний, чем у самого Андерсона, его взгляд был полон нежности и ласки.
"Может быть, это потому, что он планировал стать учителем?"
Не было времени придумать ответ, так как Чжо Мин Джун уже снова открыл рот:
— Но Андерсон, даже эта трудность для меня интересна. Конечно, в данный момент моя грудь словно скована, и это довольно болезненно, но, возможно, это потому, что работа и игра одинаковы. Всякий раз, когда я нахожусь перед столешницей моя грудь напрягается сильнее, чем в любой другой момент. Вместо того, чтобы впустую тратить свою жизнь на то, чтобы думать о том, что я делаю, я просто должен действовать… Именно эта мысль наполняет меня.
— Должно быть здорово быть таким полным.
— Я уверен, что ты тоже полон. Ты такой же, как я.
Андерсон, приоткрыл рот от слов Мин Джуна. Чжо Мин Джун выглядел так, будто он что-то знал об Андерсене такого, чего тот сам о себе не знал. Андерсон нерешительно проговорил:
— Что… Что такого ты видишь во мне?
— Страсть.
В это ответе не слышалось никаких сомнений. Глядя на Чжо Мин Джуна, который говорил эти слова так, словно это был очевидный ответ.
— Моя страсть?
— Если бы у тебя не было страсти, ты бы не проснулся в столь ранний час, чтобы приготовить завтрак. Ты не согласен?
Андерсон ненадолго закрыл рот. Его взгляд устремился к даме, которая в этот ранний час торговала на рынке. Он начал говорить тихим голосом:
— Я не такой простой человек, как ты думаешь.
— Я никогда не думал, что ты такой.
— … Мои чувства к кулинарии… Это не страсть, они скорее ближе к любви.
— Что?
Читайте ранобэ Бог кулинарии на Ranobelib.ru
— Это не мое решение.
— Я не такой человек, как ты думаешь. Я никогда не думал, что ты так прост. Но ты не мог бы объяснить?
Андерсон хотел дать короткий ответ, но этот короткий ответ был наполнен всякими сложными эмоциями, переполнявшими его:
— Это было не мое решение. Это из-за моих родителей. Ах, я не говорю, что они заставили меня вступить на этот путь. Однако они мне его показали. Сначала я думал, что это очевидное решение, но чем старше я становился, тем больше я его ненавидел. Не смотря ни на что другое, не имея возможности свободно вздохнуть, я просто продолжал следовать по этому пути. Мне казалось, что моя жизнь — не моя, а моих родителей… Как-то так.
Ресницы Андерсона опустились. Если подумать о гордости Андерсона, то становилось понятно, насколько тяжело ему было это сказать. Дело не в том, что Чжо Мин Джун был отличным человеком, чтобы он переступил свою гордость. Причина была проста.
Чжо Мин Джун был его другом.
— Во почему я принимал участие в Великом Шеф-Поваре. Моя жизнь… Я хотел сделать ее своей. Я хотел сделать шаг по пути, который я определил для себя. Я также хотел проверить, могу ли я полюбить этот путь.
— … Да, я помню, как ты однажды сказал, что хочешь выбраться из тени своих родителей.
За этими словами скрывались глубокий уровень беспокойства и тревоги. Чжо Мин Джун открыл рот. Взгляд, которым он смотрел на Андерсона, был мягким, но его голос звучал сильно и уверенно:
— Ты уже вышел из нее. Андерсон, я не говорю об этом, потому что ты умеешь готовить. Ты…
Чжо Мин Джун прикрыл рот. Он был не слишком хорош в том, чтобы говорить подобные вещи. По крайней мере, он не считал себя мастером слова. Однако, он хотел сказать это хотя бы один раз.
— Ты — мой соперник. Я не стал бы соперником тому, кто даже не любит готовить.
Сказав это, Чжо Мин Джун быстро отвернулся и снова принялся рассматривать рыбу. Его так и подмывало обернуться, чтобы посмотреть на лицо Андерсона. Но в этот момент раздался голос последнего:
— Я рад, что ты мой друг
Чжо Мин Джун не ответил.
Не было необходимости давать ответ на столь очевидные вещи.
* * *
Готовить они принялись сразу после того, как вернулись с покупками. Сначала Чжо Мин Джун и Андерсон сидел за столом, перебирая рецепты друг друга. Им нужно было подумать о составе меню, о гармонии ингредиентов и о предполагаемых результатах после осуществления рецепта.
В разгар этого процесса Мин Джун и Андерсон оба восхищались друг другом. Андерсон восхищался творчество Чжо Мин Джуна, который придумал множество рецептов. Чжо Мин Джун восхищался пониманием Андерсоном ингредиентов, которое отражалось в каждом слове Андерсоа. Последний и начал говорить первым:
— Ты просто… Может ли быть твой уровень настолько высоким после простого обучения дома через интернет? Это просто не имеет никакого смысла.
— У меня был потрясающий интернет-учтель.
— Кто это? Я никогда не видел никого такого удивительного, когда просматривал интернет.
— Кая.
Андерсон нахмурился. Вскоре он снова заговорил мрачным голосом.
— Ты ведь не говоришь о Кае Лотос, верно?
— О ней.
— Хватит шутить. Кая только начала появляться в Интернете после трансляции. Как ты мог учиться, глядя на Каю до этого?
Чжо Мин Джун улыбнулся, но не ответил. Это было невозможно объяснить. Однако он, по крайней мере мог быть уверен, что не солгал Андерсону.
— Во-первых, давай обсудим распределение.
— Какое распределение? Наших ролей?
— Да. Если ты подумаешь об этом, наше распределение всегда было очень примитивным. Это всегда был один из двух способов. Либо каждый делал одно блюдо, либо один человек занимается подготовкой ингредиентов, а второй их приготовлением. Разве нет чего-то более эффективного, чтобы выявило лучшие способности каждого из нас?
Они были полны энтузиазма, пытаясь найти наилучший метод. Андерсон спокойно посмотрел в глаза морского леща, прежде чем открыть рот.
— Мы должны стат одним человеком.
— То есть?
— Что, черт возьми, за лицо? Я имею в виду, что мы должны двигаться, будто являемся единым целым! Что-то вроде человека с четырьмя руками. Мои мысли становятся твоими, а твои — моими. Если мы будем так двигаться, то сможем все довольно быстро завершить.
— Но если мы где-то ошибемся, то это сильно осложнит ситуацию.
— Чтобы этого не случилось, давай обязательно определимся с рецептом и композицией, прежде чем начнем. Это должно нам сильно облегчить задачу.
Чжо Мин Джун кивнул. Рецепты, которые они перебирали, были похожи на основные домашние японские блюда. Это был их последний день в Японии, одновременно это был конец того времени, которое они проводили, как семья. Причина, по которой они выбрали нечто подобное заключалась в том, что хотя бы для этой последней совместной трапезы, они хотели сделать не коммерческое блюдо, а то, которое можно разделить в кругу семьи.
Конфигурация была простой. Белый рис. Сначала они подумали о добавлении грибов и приготовлении риса с грибами, но если они не использовали рис в качестве основного блюда, добавление к рису дополнительного ингредиента не казалось хорошей идеей.
Из рыбы они выбрали морского леща. Для его приготовления они отрезали мякоть и поместили ее в смесь из соевого соуса, мирина (1), сахара и бульона, приготовленного из воды, рисового вина и репы, и все это потушили. Кроме того, в меню были обжаренные говядина и картофель, жаренная имбирная свинина и моллюски, приготовленные на пару рисового вина.
При этом у них были еще маринованные огурцы и маринованная капуста, пророщенная пшеница, приправленные солью, и маслом грецкого ореха, и холодный тофу для завершения всей композиции.
Не говоря ничего особенного, Чжо Мин Джун и Андерсон постоянно смотрели на состояние друг друга. Это не означает, что они не были сосредоточены на блюдах, за которые они отвечали. Они скорее не проверяли состояние друг друга, а обращали внимание на все пространство кухни. Это было похоже на то, что оба они одновременно стали шеф-поварами. Если сравнивать с обычным шеф-поварами, можно было сказать, что их было двое, и они работали на линии.
Это был довольно свежий и полезный опыт. В кулинарии можно легко ошибиться, если ты не сосредоточен каждую минуту во время готовки. Обращать внимание на все, от правильного использования ножа, до кастрюли в руках, было труднее, чем можно было представить.
Однако, это делало процесс еще более интересным. Чувство, что твой мозг и тело достигли своего предела, было настолько захватывающим, что было сложно описать словами. В частности, не обращая внимание на то, сколько очков будет у блюда, весь опят был совершенно иным. Пламя, обнимающее сковородку, казалось ярче и красивее, чем обычно, а рукоятка ножа лежала в руке комфортнее, чем обычно.
"Кулинария… да… Это было весело…"
Не обращай внимания на баллы, которые ему выдавала система, каждый процесс готовки был похож на игру, и он чувствовал волнение. Это была настоящая кулинария. У Мин Джуна на губах мелькала легкая улыбка, которую едва можно было увидеть. она была мимолетной, но более чистой и ясной, чем в любой другой момент.
Даже их совместная работа, которая сначала была немного неудобной, постепенно стала совершенной. Если Чжо Мин Джун сдвинулся в сторону, Андерсон быстро занял его место, а когда Андерсон подумал, что ему понадобится какой-то ингредиент, Чжо Мин Джун уже немедленно вручил его ему, не дожидаясь просьбы. Они оба обращали внимание на действия и потребности друг друга, слушая звуки кухни.
Андерсон чувствовал, как его сердце бьется все быстрее. Сначала он чувствовал, что Мин Джун — его конкурент. Однако это не так. Они обменивались тоннами слов, фактически не произнося ни звука, и хорошо общались друг с другом. Это чувство, которое он никогда не ощущал ранее. Казалось, что есть кто-то, кто может полностью его понять.
Итак, как только приготовления были завершены, у Андерсона было разочарованное выражение лица, словно невероятно увлекательный фильм внезапно закончился. Затем он посмотрел на Чжо Мин Джуна разочарованными глазами. Но странно было то, что Чжо Мин Джун смотрел не на Андерсона, а на что-то рядом с ним.
Однако, даже если Андерсон посмотрел в том же направлении, он ничего не видел. В этот момент Чжо Мин Джун открыл рот и с завистью в голосе проговорил:
— Андерсон, поздравляю…
[Андерсон Руссо]
Уровень готовки: 8
Уровень выпечки: 7
Уровень дегустации: 8
Уровень оформления: 7
_____________________________________
1. Мирин (яп. 味醂, или みりん) — очень сладкое рисовое вино, используемое в японской кулинарии. Добавляет сладкий вкус соусам, маринадам и тушеным блюдам. В прошлом (XV—XVI век) мирин был популярен как алкогольный напиток для женщин, сладкий аналог сакэ. Мирин содержит до 50% сахара, и его крепость, как правило, — 14 градусов.
С XIX века используется в основном как приправа. Изготавливается из спирта, риса и кодзи (закваски). Наряду с соевым соусом и даси является одной из основных приправ древнеяпонской кухни.
Существует три типа мирина. "Хон мирин" (истинный мирин) — классический вариант мирина, "сио мирин" (мирин с солью) — содержащий спирт лишь в той мере, чтобы избежать налога на спиртные напитки, и "син мирин" (новый мирин) — мирин-приправа, который содержит менее 1 процента алкоголя, но зато сохраняет вкус классического мирина.
