— …Шихору? — Харухиро моргнул два, а то и три раза, сам того не желая.
Ещё до того, как он закончил взбираться на этот холм, который, возможно, и не был холмом, но у него не было ничего лучшего, как назвать его холмом, и у него не было выбора, кроме как продолжать называть его холмом, что на вершине его что-то блестело.
Взобравшись сюда, он увидел сияющую человеческую фигуру. С первого взгляда было ясно, что это девушка. На мгновение ему показалось, что она вся за голая.
Её тело было покрыто блестящей, похожей на краску субстанцией, и его первое впечатление было, что она может быть немного странной.
Поскольку это был Парано, он подумал, что, возможно, это было приемлемо здесь, но, когда он заметил, что особа, о которой шла речь, походила на одного из его товарищей, он мог только предположить, что она и в самом деле являлась Шихору, и это полностью меняло ситуацию.
— Это ты, верно? Нет… Я скорее всего обознался? Или… же нет? — неловко спросил он.
Девушка кричала во все горло метрах в пяти-шести от того места, где стоял Харухиро. Она, вероятно, смотрела на Харухиро — или должна была смотреть, хотя казалось, что она вроде смотрела, но и не смотрела.
Она обливалась слезами. Если можно назвать это вещество, похожее на блестки, сделанные из раздробившихся звёзд, слезами.
Эти сверкающие слёзы текли по её щекам, некоторые из них прилипали к её груди и нижней части тела, в то время как остальные скапливались у её ног.
Девушка с лицом Шихору приоткрыла глаза, её губы сложились в ту же форму, что и при звуке «у», но она ничего не сказала и просто заплакала. Она не сдвинулась с места. Всё, кроме её сверкающих слёз, заморозилось, поэтому она выглядела как статуя женщины, сделанная с ещё большим вниманием к деталям, чем статуи Ахиру, посвященные Йонаки Угису.
Что здесь происходит? Его голова не соображала, а разум не мог работать.
Сразу произошло очень много событий. Он полагал, что будет благоразумно убраться подальше от города мимика, прежде чем разбираться с каждой из проблем.
Неужели это была ошибка? Нет, этого не могло быть. Потому что это был не просто Кузаку, Сетора и тигр, который, как он мог только предположить, была Киити, вместе с Энбой по какой-то причине, и Мерри, ох, Мерри, Мерри тоже была в безопасности.
Даже если вся группа не была снова вместе, он всё же смог встретиться с несколькими своими товарищами.
Кроме того, хотя он и не разговаривал с ними, так что он ещё не знал их полного положения, девушка по имени Ио и двое её лакеев-мужчин могли быть членами отряда Ио-сама, который в свою очередь был частью Воинов Зари.
Что они делали в Парано? Ну, что бы это ни было, похоже, они не будут настроены враждебно.
Мимик был заперт в Руинах № 4 и не собирался выходить, но мы решили, что лучше все-таки подняться на холм, чтобы быть в безопасности.
Похоже, это был верный выбор.
Вся команда уже в сборе.
— Ох, привет. — пробормотал Харухиро.
Вот именно. Все в сборе. Да. Ну тогда. Это было просто прекрасно, не так ли?
— Шихору, я не знаю, что с тобой происходит, но перестань рыдать и иди ко… —
— Подожди. — Алиса потянула его за рукав.
Когда он обернулся, тот, кто выглядел как Паладин из отряда Ио-самы — Тонбе, не так ли? Он увеличил свое ручное зеркало до огромных размеров и укрыл за ним Ио и другого человека, одетого во все чёрное и с длинным подбородком.
Сетора и остальные всё ещё взбирались на холм. Ахиру вытащил ремень из брюк.
— Эта девушка – Обманщик. — сказала Алиса.
— …А?
— Обма…?
— Что?
— Обманщик?
— А?
— Кто это?
Лопата Алисы ободралась. Его кожа начала обволакивать Харухиро и Алису.
— Эй, эй! — Ахиру прыгнул к ним.
Алиса не стала его выгонять.
За мгновение до того, как кожа полностью накрыла Алису, Харухиро и Ахиру, он увидел лужицу сверкающих слёз на ногах Шихору — да, это была Шихору, — которые закрутились вверх и устремились на них. Он почувствовал озноб.
Лопата Алисы уже защищала их. Тем не менее, это не было похоже ни на что, если не на плохие новости.
Щелк, щелк, щелк, щелк, щелк, щелк! Послышался шум. На них напали. Что это была за атака?
— Угх… — Алиса застонала, держа в руках слабо светящуюся мясную палочку, которая была лопатой.
Харухиро поспешно обнял Алису. Резонанс. Я уже Алиса. Словно я онемел. Это… боль? Это похоже на защемление. Словно маленькие, но сильные руки щиплют меня сразу в нескольких сотнях мест. Это невероятно неприятно. Что здесь происходит? Этот Обманщик. Что это за сила? Трудно сказать, не будучи в состоянии видеть изнутри. Придется пока потерпеть. Придется переждать это.
Давление ослабевает.
Атака, она прекратилась.
Немедленно освободив кожу, они выгнали Ахиру.
— Ой!
Не обращая внимания на Ахиру, который приземлился плашмя на задницу, они наблюдали за Обманщиком.
Она всё ещё плачет. Эти сверкающие слёзы вызывают подозрение. Моя лопата сильно пострадала. Кожа превратилась в мессиво. Если она сделало подобное с моей лопатой, то она явно настроена серьёзна.
Это кто-то, кого ты знаешь, Харухиро? Твой друг… Товарищ?
Она пала во тьму, став Обманщиком.
— Чт-Шихору-сан… — раздался голос сзади.
Алиса посмотрела в ту сторону. Тот парень – это Кузаку, да? Похоже, он только что взобрался на вершину холма и увидел эту девушку, и это его шокировало.
— Назад! — приказала Алиса. — Теперь ей уже ничем не помочь.
—Ей уже ничем не помочь… Погоди, что это значит?
— Именно то, что ты и услышал.
То же самое, что и с Нуи.
Харухиро, ты пытался спасти Нуи. Так ведь? Ты стал мной благодаря Резонансу, так что ты слышишь это, верно? Эго, которое является источником магии, и id, которое заставляет людей падать во тьму и становиться Обманщиками, глубоко связаны с нашими сердцами. Можно даже сказать, что это и есть наши сердца.
Если бы ты мог проникнуть внутрь человека, возможно, смог бы найти какой-то ключ. Ты ведь так думал, верно?
Дело не в том, что ты потерпел неудачу. Ты действительно спас её. Нуи нашла своё спасение. Может быть, не в той форме, на которую ты надеялся, но она спаслась.
Кроме того, ничего хорошего из жизни не получается. Иногда ты будешь счастлив или удачлив, но это только на мгновение. Всякое счастье со временем исчезнет, и ты также не сможешь испытывать его так часто. Или ты просто привыкаешь к этому. Словно наркотики. Чувствуешь себя хорошо, когда используешь их, но затем развиваешь сопротивление. Если просто увеличиваешь дозу и принимаешь больше, и больше, и больше каждый раз, в конечном итоге разрушаешь своё тело, или передозируешься, выбрав тем самым свой путь.
Читайте ранобэ Гримгар из пепла и иллюзий на Ranobelib.ru
Это не что иное, как скука, глупость, страдание, боль и одиночество. Вот и вся жизнь. Что это за выражение такое – «жизнь прекрасна»? Любой, кто поет хвалу человечеству, может смело идти жрать своё дерьмо. Если жизнь не приводит в отчаяние, значит, ты слеп или идиот, лишенный способности мыслить правильно. Самые умные из них используют всевозможные уловки, чтобы отвлечься от жалкого отсутствия надежды. Они забывают, что все это бессмысленно, и сосредотачиваются на удовольствии перед ними. Работая мало — помалу к какой-то цели, удовлетворяя свое любопытство, двигая своими телами, пытаясь продвинуться в мире, играя вокруг, занимаясь сексом. Потому что если они этого не делают, то не смогут этого вынести.
В жизни нет никакого смысла. Мы просто родились в результате полового размножения. Живем мы или умираем, ничего не меняется. Ничего не приобретается, ничего не теряется. Общее количество массы во Вселенной одинаково. Когда энтропия возрастает, даже те вещи, которые мы так отчаянно пытались оставить позади, не смогут сохранить свою форму. Нигилизм — это не вера, не позиция и не отношение. Это чистая правда.
Нуи освободилась от бессмысленности жизни.
Поздравляю, Нуи.
Спасибо, Харухиро.
Вот почему ты должен принять то, что я собираюсь сделать.
С Шихору, не так ли?
Мы собираемся спасти её.
Давай освободим её вместе.
(Ты имеешь в виду… убить её?)
Она плачет, не так ли? Ты хочешь, чтобы она плакала вечно?
(Нет, но… должен же быть какой-то иной выход…)
По крайней мере, мне об этом ничего не известно. Что насчет тебя? Есть идеи?
(Пока… Нет, но…)
Мы спасем её. Как Нуи. Я как-нибудь отвлеку её внимание. Пока я буду этим заниматься, ты схватишься за неё. Как только используешь Резонанс, чтобы настроить себя, я уверен, что ты можешь понять остальное. Просто сделай то, что ты сделал для Нуи.
Что ж, она твой товарищ и друг, так что, может быть, для тебя это будет тяжкой задачей? Тогда почему бы не подумать об этом именно так? Она не обязательно кончит так же, как Нуи. Если попробуешь ещё раз, это может сработать на этот раз. Я думаю, что смерть была тем, чего Нуи действительно желала, в конце концов.
А теперь настала очередь этой девушки? Я её не знаю. Может быть, она всё это время так плакала. Она просто не позволяла тебе увидеть это. Это очень похоже на Нуи, не так ли? Тебе не кажется, что она хочет, чтобы её освободили?
Если бы ты мог каким-то образом стать ею, используя Резонанс, и нашел бы ответ на этот вопрос, смог бы вернуть её обратно? Если её желание и то, что хочешь сам, отличаются, что будешь делать? Сможешь ли навязать ей свои желания? Будет ли так правильно?
— …Мне всё равно, что правильно, а что нет! — Харухиро расстался с Алисой.
Шихору всё ещё плакала.
Почему же ты плачешь, Шихору? он лихорадочно соображал. Я не знаю. Хоть мы и товарищи. Я понятия не имею, почему Шихору плакала.
— Кузаку! — крикнул он. — Отвлеки Шихору!
— Что?! К-Как?!
— Сообрази по ходу дела!
— Можно и так сказать, но… Да ну его к черту, ладно! Шихору-сан, смотри…!
Никогда по-настоящему не знаешь, что люди собираются сделать.
Даже когда вы являетесь товарищами, ты не знаешь того, чего не дано узнать, и, возможно, есть некоторые вещи, которые вам не нужно знать.
Кузаку двигался быстрее, чем мог уследить глаз.
Он снял с себя доспехи. Он привык делать это, но всё равно это было странно быстро. Затем он сорвал большую часть других вещей, которые были на нём, так быстро, что они могли быть разорваны на части.
— Хнгхх…!
Кузаку поднял обе руки, его правая была в положении ножа, а левая согнута, чтобы показать свои бицепсы. Он перенес вес тела на левую ногу, и только пальцы правой ноги касались земли.
Это была какая-то поза? Это было неясно, но они были очень сильными. Мускулы, вот что это было.
Черт, моё первоначальное впечатление, что он был высоким и долговязым, не изменилось, но Кузаку не просто высокий — у него ещё и довольно хорошее тело, верно? Я думаю, что у него больше мускулов, чем у обычного парня. Но всё же…
Он ведь не был таким раньше, верно?
У меня такое чувство, что он стал ещё круче, чем раньше. Он ведь не был таким толстокожим, верно?
Ширина его груди, это невозможно. Эти грудные мышцы безумны, но что с этими латами? Они как крылья! Это то, что они называют V-конусом? Нет, нет, ты вообще можешь так поступать? С человеческим телом? Ты ведь не можешь, правда? Эти мышцы пресса тоже напряжены, понимаешь? Они рвутся как сумасшедшие, как шесть пакетов! Он напряг все эти мышцы, но всё ещё поддерживает V-образный конус? Я имею в виду, что? Эти ловушки рядом с его шеей? Это горы. Горы! Ты не можешь так сложиться, по крайней мере, обычно.
Мне даже не нужно упоминать его руки. Ладно, может и так. Они толстые. Это не руки, это ноги. Нет, его ноги еще более безумны, как я вижу. Если бы мне пришлось собрать все это в одно слово, он огромен.
Слишком большой.
Его рост, вероятно, не изменился, но он гигант.
Мускулистый гигант.
Более того, он почти полностью обнажен.
Что происходит?
Что же случилось, что всё так обернулось?
Куда делся тот Кузаку, которого я знал?! Харухиро захотелось закричать. Верните его! Я хочу, чтобы Кузаку, который не был мускулистым гигантом, вернулся. Пожалуйста!
Он сказал: «Смотри», и я посмотрел, но я не хочу этого видеть. И всё же я всё равно смотрю. Я имею в виду, кто бы не смог? Ты вроде как должен. Это просто удивительно.
Глядел на это не только Харухиро. Все делали то же самое.
Глаза Шихору были широко раскрыты, а рот широко раскрыт.
Она не плакала.
Эти сверкающие слезы прекратились.
В итоге мне пришлось увидеть нечто невероятное, но хорошо сделанное, Кузаку. Твоя жертва… Разве это жертва? Ты, кажется, очень гордишься тем, что так выпендриваешься? Ну, во всяком случае, это не будет напрасно.
Однако Харухиро не мог торопить события. Позволив своему сердцу упасть в землю, он использовал Скрытность. Затем, избегая взгляда Шихору, он пошел так быстро, как только мог, но не торопясь, когда приближался.
Он не собирался думать, Это мой единственный шанс, поэтому я должен сделать это сейчас, несмотря ни на что. Он мог быть довольно хорош в этом самоконтроле.
Осталось около двух метров.
Один метр.
Кузаку был почти полностью обнажен, но и Шихору тоже. Если он прикоснется к сверкающим слёзам, прилипшие к некоторым частям тела Шихору, и не совсем скроет их, что произойдет?
У него были свои заботы, но с Шихору всё было в порядке, и пути назад уже не было. В самом конце он отбросил все доводы разума и прыгнул на неё.
— Шихору…!
