Бейн не знал, что думать и что говорить. Великий поднялся ввысь и принял бой против Светового Феникса, хотя и по непонятным Бейну причинам.
Когда Великий сотворил свое могущественное заклинание и поглотил свет, Бейну показалось, что его глаза вот-вот выскочат из головы. Неужели это и впрямь объявление войны, провозглашением Нового Пути против старого? Неужели прославленный защитник Атреума вот-вот падет, позволив возникнуть новой силе?
Перед его глазами замелькали образы триумфа, отчаяния, страдания и радости. Сердце его замирало, когда он представлял себе славу грядущего крестового похода, и в то же время он плакал о боли и страданиях, которые непременно распространятся, о тьме, которая окутает землю, прежде чем наступит рассвет.
Но этому не суждено было случиться. Феникс возродился в ослепительном каскаде света, а Великий был охвачен пламенем. Остальное, как говорится, уже история.
Как описать эмоции, переполнявшие его, когда он наблюдал за падением Великого? Это было физическое проявление его веры, живое божество, существо, которого коснулось божественное провидение. Он перевернул целую гору до основания, чтобы защитить свой народ, совершал чудо за чудом, но теперь он потерпел поражение? Возможно ли, чтобы Новый Путь потерпел поражение?
Тянулись часы, а он все сидел на палубе, на почтительном расстоянии от медленно выздоравливающего муравья, и наблюдал за происходящим. Через некоторое время рядом с ним присели Джерн и Элис.
По завершении путешествия вокруг флота должна была витать радостная и праздничная атмосфера. Вместо этого все было похоже на похороны. Разговоров было мало, муравьи почти не двигались, братиане держались особняком.
Матросы и маги занимались своими обязанностями, обмениваясь лишь обрывочными, тихими словами. Ветер был призван и направлен в паруса, вода плескалась вдоль бортов кораблей. Флот двигался с невероятной скоростью, каждый корабль поднимал за собой шлейф белых брызг.
«Я не… я не понимаю, что произошло», — наконец признался Бейн. Его единственная оставшаяся рука была прижата к груди, словно пытаясь сдержать страх, который там расцвел. «То, что Великий… мог проиграть… я не совсем понимаю, что это значит».
Двое паладинов ответили не сразу. После некоторого раздумья заговорил Джерн.
«Он грустит», — просто сказал он.
Бейн был сбит с толку.
«Кто?»
Джерн кивнул в ту сторону, где неподвижно лежал Энтони, все еще ужасно раненый, и медленно исцелялся.
«Великий. У меня есть смутное представление о том, что он чувствует. Он опечален».
Элис не хотела говорить, но нахмурилась, услышав слова Джерна, и не смогла сдержаться.
Читайте ранобэ Хризалида на Ranobelib.ru
«Я не уверена, что печаль… достаточное слово для описания этого», — тихо сказала она, глядя на неподвижного муравья со сложными эмоциями в глазах. «Он… он скорбит. Глубоко».
Это было еще более шокирующим откровением для Бейна. Скорбит? О чем скорбит? О потере? Джерн, казалось, предвидел его следующий вопрос. Огромный мужчина передернул плечами и заговорил.
«Я тоже сначала не был уверен, поэтому пошел и спросил у муравьев».
«Ты мне этого не рассказывал», — возразила Элис.
«Ну… сейчас расскажу… наверное. Один из муравьев пропал в городе. Никто точно не знает, как это произошло и кто именно пропал, но в Колонии считают, что один из них был… похищен… и Великий отправился, чтобы вернуть его».
Однорукий жрец внимательно слушал каждое слово Джерна, но когда юноша закончил говорить, он, казалось, все еще не мог осознать сказанное.
Муравья… похитили? Кто мог свершить такое? И почему? Такое кощунство! Осквернение! Невыразимое оскорбление, брошенное прямо в лицо Новому Пути! Ярость пылала в его груди жарким пламенем, грозящим испепелить все его существо праведным огнем.
И Великий! Он без колебаний бросился в пасть опасности, осмелился выступить против всей империи Атреум ради одного-единственного члена благословенной семьи. Такая самоотверженность! Такая преданность! И вот теперь он терпит горе, глубокое, как сами океаны, не в силах спасти своего драгоценного члена семьи! Внутри священника зародилась великая скорбь, которой хватило бы, чтобы утопить пламя гнева и погрузить его в бездонную меланхолию.
И тут ему в голову пришла мысль. Темная, ужасная мысль. Мысль, от которой дыхание застыло в легких, а кровь в жилах превратилась в лед.
«Расскажите мне побольше об этой Колонии», — Великий Жрец улыбнулся, — «мне интересно узнать о них побольше».
Он? Неужели это был ОН?! Церковь Пути считала всех монстров ресурсами, подношениями, предназначенными для улучшения жизни смертных Пангеры. С чего бы ему интересоваться Колонией по какой-то другой причине? Бейн был так рад ответить на его вопросы, разделить с ним это чудо, пусть даже в малой степени. И все же… И ВСЕ ЖЕ!
Со сдавленным криком ярости и отчаяния священник вскочил на ноги и сорвал с себя мантию. С одной рукой это было нелегко, но в ярости он быстро справился с задачей, а затем повернулся и с ревом бросился к исчезающему вдали Серебряному Городу. В этом крике было столько гнева, столько печали, столько глубины предательства, что у всех, кто его слышал, на глаза навернулись слезы.
Затем он подбежал к перилам и бросился в воду.
Когда братиане выловили его и вернули на палубу, он лежал, задыхаясь, на деревянных досках, пока слезы текли по его лицу, а Джерн и Элис нависали над ним.
Старый Путь должен быть уничтожен, поклялся он себе в глубине души. Я не успокоюсь, пока не разрушу его полностью, пока ни один кирпич этой ереси не будет лежать на другом.Великий будет признан истинным спасителем этого мира. Бейн не мог согласиться на меньшее.
___________________________________________________
Перевод был выполнен ExSkillet.
