Бейн был духовно обеспокоен, что он редко испытывал за свою жизнь. Он вспоминал свою жизнь в семинарии, при обучении служении Пути. Даже в таком юном возрасте его дух горел уверенностью и божественным предназначением. Он вставал задолго до солнца и засыпал задолго до его захода, посвящая каждое своё мгновение в сознании писаниям, его медитациям и развитию своих ораторских навыков. Это было простой порой чистоты и роста, к которым он тепло относился.
Однако мера его преданности в те года бледнеет в сравнении с пламенем, что пробудилось в его более поздней жизни. С потерей своей руки перед ним открылось ещё более великое предназначение, более глубокая истина! И всё же он не был способен служить так, как желал!
«Жрец Бейн. Как вы себя чувствуете?»
Его вытащили из мыслей голосом и он обернулся, чтобы увидеть одну из своих истинных верующих, Маргарет, с беспокойством приблизившуюся к нему.
«Я в порядке, сестра,» уверил он её. «Мои симптомы наконец отступили и я поспешил в храм, чтобы присоединиться к нашим братьям.»
Облегчение промелькнуло на лице женщины средних лет.
«Ох, какое облегчение, Жрец. Мы боялись худшего, когда ты вернулся к нам.»
Бейн пытался скрыть гримасу из-за нежелательного воспоминания. Он не хотел покидать гнездо муравьёв до такой степени, что перенёс серьёзную Болезнь Маны. Грубый недосмотр с его стороны. Когда началась болезнь, он предположил, что это из-за перенасыщения радостью, но увы. Без вмешательства Кууланты он возможно умер бы там внизу, однако его спасли, перенеся на поверхность солдатом, который сжал его вокруг пояса в своих мандибулах. Почти всех из братства, что присоединились к нему в гнезде, пришлось увести таким образом, правда его симптомы были гораздо хуже.
Факт, что его силой устранили из гнезда в такой важный момент времени, был причиной его волнения. Как бы Кууланта не хотела умолчать об этом, он знал, что Колония на этот раз столкнулась с великим испытанием, как он мог не ощутить напряжение, что витало в воздухе? Больше всего он жаждал оказать поддержку, помочь и содействовать славной Колонии и Великому, пока они отражают нападки зла, угрожающему уничтожить чудо их существования.
Он был полон бессильного гнева! Разрываясь от ярости и рвения без возможности направить их куда-либо! У него было чувство, что он взорвётся на месте, не найдя способа перенаправить эти эмоции.
Маргарет присоединилась к нему на его пути по улицам Возрождения, пока он шёл в направлении церкви. Многие люди звали его и он махал им в ответ своей оставшейся рукой, то тут, то там останавливаясь, чтобы обменяться несколькими словами с верующими.
«Люди хорошо на слово отреагировали, не так ли?» Отметила с очевидной гордостью Маргарет. «Я беспокоилась, что новоприбывшие не пожелают получать наши учения.»
Читайте ранобэ Хризалида на Ranobelib.ru
Бейн лишь улыбнулся.
«Как они могли отрицать истину, когда она была прямо перед их глазами?» Он указал в сторону, где муравей в данный момент помогал переносить каменные кирпичи для нового строительства. Здание суда по завершении будет впечатляющим. В глазах Бейна это в значительной степени будет связано с тем, как здание учитывало муравьёв, с окнами для обзора, встроенными в стены, широкими дверьми, чтобы позволить им входить, и сделанные для муравьёв сиденья, которые Бейн видел в гнезде. В его уме каждое здание в городе должно быть способно принять народ Великого. В конце концов именно они были теми, кто осветил путь для общества.
Неважно, как рад он был снова оказаться среди своей паствы, Бейн не позволял своим ногам задерживаться, и Маргарет пришлось спешить, чтобы поспевать за ним, пока он шёл к Церкви. Чувство беспомощности, которое он испытал во время своего выздоровления, нарастало внутри него, и он нуждался снова оказаться среди преданных вере, чтобы найти облегчение. Возможно вместе они найдут способ, с которым смогут помочь своим спасителям. Должно быть что-то!
Чем ближе он оказывался к возвышающемуся каменному зданию, тем быстрее он двигался, пока чуть не перешёл на бег, его глаза наполнялись грандиозным сооружением, что было передней частью церкви. Они были действительно благословлены, пробудившись в один день и обнаружив поднявшегося из гнезда муравья ремесленника, заинтересовавшегося их работой. Прихожане, затаив дыхание, наблюдали, как член Колонии изучал их скромные вырезки, включая статую Великого, занимавшую видное место внутри. У них никогда не было возможности пообщаться с этой таинственной личностью, однако они должно быть получили одобрение от осмотра, так как благословенное существо провело неделю, работая над церковью, вырезая мандибулами и магией с равными навыками к трансформации, чтобы превратить однажды простое и квадратное здание в потрясающее произведение искусства.
Даже взгляда на структуру было достаточно, чтобы облегчить боль его сердца, и одно мгновение он усердно сдерживал слёзы, что грозили пролиться, пока он видел чистую красоту перед собою. Здесь всегда были люди, собирающиеся снаружи здания, чтобы восхититься им, однако сегодня у Бейна не было на них времени. Обычно он остался бы для разговора, возможно даже проповеди, но не сегодня. Он пошёл мимо людей, едва замечая их присутствие, пока спешил к двери, которую распахнул.
Внутри уже собрался круг преданных вере, носящих свои робы и одевших антенны славы. Как один, они обернулись к двери, и, когда увидели, кто пришёл, их лица осветились радостью. С замиранием сердца жрец поспешил вперёд, чтобы поприветствовать своих людей. Между ними не было нужды слов. Это были те, кто испытал более глубокую истину о Колонии и её величии. Внутри улья они многое испытали вместе и их глаза открылись ещё больше (что, как он думал, было невозможно). Это были люди, чей шаг был наиболее твёрд на пути.
Не молвив ни слова, они снова сформировали круг в центре церкви и общались духовно. Они все ощущали одну боль, будучи неспособными протянуть руку помощи своим спасителям в час их нужды. Вокруг на стенах за ними сверху наблюдала Колония. Статуи Великого вдоль широкого зала глядели на них с терпением и мудростью в своих глазах.
Должно быть решение, должен быть способ сделать этот шаг. Путь был всегда!
Прихожане вместе говорили про себя и молились. В их сердцах была боль, но также и надежда, как и нечто новое… По прошествии времени они могли ощутить, как оно копится внутри них, и вместе с ним нарастало и волнение. Минуты превратились в часы, однако ни один из них не выдвинулся на выход. Вместо этого их решимость только росла. Никто не издавал звука, никто не двигался.
Грядёт великое изменение.
