«Ах да», — вдруг окликнул Линь Цзе Муинь, когда та уже собиралась уходить. Он порылся под прилавком и достал белый шерстяной шарф.
Усмехнувшись, он добавил: «Уже почти зима, но, к счастью, у меня сохранился этот шарф, который я недавно постирал. Пользуйся пока им; в ближайшие дни я свожу тебя за новым».
«Температура падает. В магазине пока что тепло, но вот на улице уже во всю играют ветра».
Муинь отступила назад и послушно встала перед прилавком. Когда она протянула руку, чтобы взять шарф, её потрясло ощущение мягкости и пушистости.
Оказалось, что текстура шарфа напоминает мех Уайти, только гораздо мягче и теплее.
Девушка осторожно взяла вещь в руки.
Видя, что Муинь застыла в замешательстве, Линь Цзе погладил её по голове и сказал: «Я забыл, что ты никогда раньше не пользовалась шарфом. Ну-ка, опусти голову».
Он взял шерстяной шарф из рук Муинь и, наклонившись через прилавок, накинул его на шею Муинь, завязав аккуратным бантом.
«Готово».
Довольный Линь Цзе внес последние коррективы в форму шарфа. Он осмотрел Муинь в облике: «Зимнее издание». Большая часть её маленького лица была утоплена в пушистом белом шерстяном шарфе, отчего она казалась ещё меньше, чем обычно.
Муинь наклонила голову и с любопытством потерла кончик носа о края шарфа. Она чувствовала, как тепло, заключенное в шарфе, согревает её тело.
«Шарфы — удивительная вещь. Надеть шарф зимой — это, по сути, добавить дополнительный слой одежды», — подметил Линь Цзе.
Муинь лишь кивнула в раздумьях.
Линь Цзе улыбнулся и погладил девушку по голове. «Хорошо, теперь ты можешь идти. Такая необычная зверушка, как Уайти, часто привлекает нежелательное внимание. Если её кто-то заберёт, то минусы перевесят плюсы».
Не говоря уже об уродах нынешнего общества; если им не нравятся кошки, только подумайте, какие злодеяния они могут совершить. «Уайти всегда в опасности, находясь на улице».
Муинь одобрительно хмыкнула и вышла, закрыв за собой дверь.
Линь Цзе проводил её рукой, резко выдохнул, его улыбка постепенно угасла. Вернувшись на свое место, он снова взял дневник и открыл его.
Его взгляд остановился на странице, где кровью были забрызганы имена «профессор Линь», «профессор Чжан» и другие.
Линь Цзе с самого начала проявлял пристальный интерес к этому профессору Линю, в основном из-за того, что у них одинаковые фамилии, а также из-за того, что профессор был руководителем этой злополучной археологической экспедиции.
Информация в этом дневнике до сих пор остается неполной. Судя по записям в дневнике, владелец этого дневника, по-видимому, несколько отдалился от профессора, так как общение между ними было очень редким.
Он был обычным членом археологической группы, который в конечном итоге отвечал только за свою работу и был одним из немногих счастливчиков, которым удалось выжить в течение длительного периода времени. Не имея доступа к цели экспедиции, владелец дневника не знал, что стоит за их исследованиями.
До своего переселения сюда Линь Цзе никогда не слышал ни о чем, связанном с этой темой, что ещё раз доказывало, что это тупик.
Правда, это выглядело довольно разумно: вся археологическая команда была уничтожена, а строительная команда и исследовательский центр над землей, вероятно, тоже пострадали. Разве кто-то в здравом уме захотел бы продолжать исследования?
Но, прежде чем углубиться в этот вопрос, кто поддерживал эту археологическую группу в первую очередь?
Был ли это исследовательский институт, упомянутый в дневнике, или какие-то другие лица?
Простое пролистывание дневника не дало бы ответа ни на один из этих вопросов.
Профессор Линь и профессор Чжан, похоже, играли повторяющуюся роль «подстрекателей». Они решили идти вперед, навстречу неизвестной опасности, даже когда половина команды была ранена или мертва, не задумываясь о том, придет ли помощь.
Маловероятно, что в команде не было проблем.
Линь Цзе погладил грубую бумагу, и у него возникли некоторые сомнения. Профессор Линь уже успел провести 7-8 лет в археологических работах, хотя ему было всего тридцать лет.
Линь Цзе смутно о чем-то догадывался.
Читайте ранобэ Я вовсе не слуга Демонического Бога на Ranobelib.ru
Из всех, кого он знал, был один профессор по имени Линь, который идеально подходил под все вышеперечисленные критерии.
Полное имя этого профессора Линя было Линь Минхай. Он окончил курс археологии в зарубежном престижном университете в молодом возрасте, после вернулся домой работать и участвовал во многих крупных археологических открытиях.
Благодаря своему прекрасно оформленному резюме, в возрасте 37 лет он стал престижным и авторитетным профессором и обучил бесчисленное количество студентов.
Помимо эффектного резюме, у профессора Линя была и не менее важная личность.
Он был отцом Линь Цзе.
Просматривая дневник, Линь Цзе начал бормотать про себя: «Я помню, ему было за 30… тот несчастный случай произошел, когда ему было около 40».
Линь Минхай, добившийся блестящих успехов в столь юном возрасте, после 40 лет никогда не участвовал в археологических работах.
Причиной тому была автомобильная авария, в которую он попал в возрасте сорока лет, в результате которой ему ампутировали обе ноги, и он на всю жизнь остался прикованным к инвалидному креслу.
Его беременная на восьмом месяце жена, с которой он прожил в браке менее двух лет, скончалась, едва успев родить.
Такой сильный удар заставил его упасть духом. С ухудшающимся психическим состоянием Линь Минхай поначалу ещё мог вести нормальный образ жизни, но постепенная потеря рассудка привела к тому, что он решил покончить жизнь самоубийством, когда Линь Цзе было всего 13 лет.
Он оставил газ включенным, приняв снотворное.
Линь Цзе был уверен, что у него не осталось никаких связей в старом мире, когда он переместился. И Линь Минхай сыграл в этом огромную роль.
На выбор специализации по фольклору и приобретение практического опыта в столь юном возрасте также в значительной степени повлиял его отец.
К сожалению, из-за психической нестабильности Линь Минхая у Линь Цзе не было четкого представления о прошлом отца. Вся информация, которой он располагал, была собрана в основном от бывших учеников отца, но она была не очень подробной. Сам Линь Цзе до сих пор почти ничего не знал о своем отце.
«В прошлом у профессора уже были некоторые психические проблемы. В то время психиатром у него была профессор Чжан, и после этого они быстро поженились».
Эти слова Линь Цзе часто слышал, когда к нему заходили бывшие ученики отца.
Линь Цзе мог только вздохнуть, вспоминая об этом.
Да, профессор Чжан. Линь Минхай связал себя узами брака с психиатром, у которого он лечился, всего через два года после того, как стал профессором. И звали этого психиатра Чжан Цайюн.
Профессор Линь, профессор Чжан. Теперь, казалось, все прояснилось.
Линь Цзе по привычке положил подбородок на сцепленные пальцы и уставился в дневник. Они часто упоминали об автомобильной аварии, и я уже убедился в этом, проведя тайное расследование; были даже записи о госпитализации.
Это либо совпадение, либо кто-то намеренно скрыл правду.
Единственная зацепка кроется в единственном человеке, чье полное имя было записано в этом журнале.
…студентка профессора Лина, Дуань Сюэмин!
Линь Цзе закрыл глаза. Он видел старые дневники студентов отца в своем доме; там было несколько человек, чьи фамилии начинались на «Дуань». Однако он едва мог вспомнить их имена.
Студентка Дуань.
Дневник.
Линь Цзе закрыл дневник и открыл его титульную страницу.
Он вспомнил, где его видел.
