Мэн Хао неспешно отошел на пару шагов назад, не спуская при этом глаз с Чу Юйянь. Он изучал Конфуцианство и Даосизм с раннего детства. Несмотря на его головокружительные метаморфозы, эти учения до сих пор хранились в его сердце. Дело было не в том, что он не мог воспользоваться случаем, но, когда дело касалось морали, у него был свой предел. Он не тронет Чу Юйянь. Да, они были врагами, наказать ее — это одно, но пойти на такую низость — всё равно, что пойти против себя самого. Может он и воплощал собой благородство, но уж точно не являлся безнравственным мерзавцем. Существуют вещи, которых он никогда не сделает. У каждого есть свой предел. Для Мэн Хао это были его принципы и мораль.
Ему вновь вспомнилась Пилюля Совершенного Основания. Он утихомирил свой Ци и успокоил разум, запрыгнул на летающий меч и исчез. Прошло достаточно времени, чтобы успела сгореть палочка благовоний. Вокруг Чу Юйянь стояла тишина. В конечном итоге она потеряла сознание, ее аура заметно ослабела, словно она страдал от какого-то серьезного заболевания. Когда Мэн Хао вернулся, он со вздохом посмотрел на Чу Юйянь, извлек из сумки ИньЯнь еще один халат, которым накрыл ее, затем устроился на земле неподалеку.
Время тянулось невыносимо медленно. Спустя четыре часа Чу Юйянь открыла глаза. В них застыли растерянность и замешательство, но тут они вспыхнули, словно девушка что-то вспомнила. Она не взорвалась от гнева, не стала кричать, наоборот немного посидев на земле, она молча встала и направилась в пещеру, где принялась приводить в порядок одежду. Спустя какое-то время Чу Юйянь вышла из пещеры, на ее лице ни кровинки, выглядела она довольно болезненно и устало. Ее взгляд, направленный на Мэн Хао, был полон смешанных чувств. Она помнила всё, что с ней произошло, четко и ясно, даже тот момент, когда Мэн Хао улетел на летающем мече.
Мэн Хао искоса посмотрел на нее и неспешно произнес: «Я не сделал ничего, чтобы навредить тебе, эта целебная пилюля была твоим наказанием за попытку похитить мою Культивацию. Тебе пора смириться с реальным положением вещей. Мои приказы — закон».
Былую надменность Чу Юйянь как ветром сдуло, ее нынешние чувства к Мэн Хао окончательно перемешались. Да, она ненавидела его, но при довольно неординарных обстоятельствах, он предпочел уйти, вместо того, чтобы коснуться ее. Как бы она не хотела, но к ее ненависти примешивалась изрядная доля признательности к этому человеку. Странное, новое чувство походило на паводок, готовый затопить ее с головой. Она точно не знала сколько у Мэн Хао еще осталось подобных пилюль, но его поведение четко говорило, что его мало заботила возможность изменения ею формулы или попытка отравления.
«Данная мне алхимическая формула — очень странная. Ввиду взаимодействия различных ингредиентов самовольно изменить пропорции будет слишком сложно, особенно, если учесть мой навык в алхимии. Сделай я так, тогда о получении законченной пилюли можно забыть… Вот только даже, если мне удастся изменить формулу, с его то характером, вполне возможно он заставит меня принять эту пилюлю… На самом деле я до конца не уверена будет ли он ее вообще принимать. Возможно он поймает змею и скормит пилюлю ей. Другой возможный вариант… пилюлю вообще не требуется принимать. Быть может для ее использования существует особый метод переплавки. Может быть это истинная причина его безразличия».
Она нахмурилась. Верный ответ не шел, она не знала, как поступить, ее планы и надежды пошли крахом. Чем больше она думала о Мэн Хао и его многоуровневых планах, тем сильней в ней нарастал страх.
«По сравнению с ним Ван Тэнфэй действительно не представляет из себя ничего особенного, — вздохнула девушка, подумав еще какое-то время, она собралась с духом и сказала, —этому черепу уже несколько десятков тысяч лет. На самом деле… я знаю где мы и что это за место. Когда мы нашли алтарь в кровавом озере я получила несколько намеков. Я долго думала об этом и, наконец, поняла где мы, — ее голос звучал мягко, как бархат, — это одно из двух еще не открытых мест Наследия Кровавого Бессмертного. Всего их девять. С незапамятных времен вплоть до наших дней было обнаружено только семь. А это значит, что за всю историю появлялось только семь шансов обрести Наследие. С появлением нового места весь Южный Предел встает на уши. Здесь действуют определенные правила. Войти могут только Практики стадии Возведения Основания. Любой вошедший имеет шанс обрести Наследие. Каждый раз с началом турнира до этого открытые зоны Наследия зальет кровавое сияние, которое не угаснет девять дней. Спустя девять дней первый кто войдет в красное сияние, покуда отвечает требованиям Культивации, будет перенесен на Гору Кровавого Бессмертного. Турнир за Наследие длится не больше девяти месяцев. В каждую зону Наследия допускается только один человек. За последние несколько десятков тысяч лет, с момента первого открытия зоны Наследия Кровавого Бессмертного, было найдено семь таких зон, а это значит, что всего проводилось семь турниров за Наследие. Некоторым счастливчикам удалось добыть там что-то ценное, но до сего дня никто так и не сумел получить истинное Наследие. Из девяти зон Наследия, ненайденными остались только две. За столько лет никому не удалось разыскать их, поэтому восьмой турнир до сих пор не состоялся».
«Кто такой этот Кровавый Бессмертный?» — спросил он, пока Мэн Хао слушал историю Чу Юйянь, его глаза слегка сузились.
«Ни за что не поверю, что ты самолично не проверил озеро крови, — сказала девушка спокойно, — а значит ты уже обнаружил в глубинах озера огромную голову с открытым ртом. Семь зон Наследия Кровавого Бессмертного по всему миру имеют схожее озеро крови и алтарь, под каждым из которых находится зёв. Поэтому предположительно ты уже слышал голос, возвещающий о Наследии. У меня нет доказательств, но, думаю, интуиция меня не подводит. Ты очень осторожный человек, который не рискнет и шагу ступить внутрь, не убедившись в возрасте этих костей».
«Ты так и не ответила на мой вопрос», — напомнил Мэн Хао.
«Древний Храм Погибели — ранее святая земля Древнего Клана Погибели. Само их существование шло вразрез с волей Небес, посему их постигла кара. Среди них было три известных Бессмертных, имена этих людей передавались из поколения в поколение. Одним из них был Кровавый Бессмертный. Тот, кто завладеет Наследием получит право сражаться на пути к Бессмертию и ступить на Плиту Бессмертия, — вещала Чу Юйянь мягко, — путь к Бессмертию многотруден. Согласно древним легендам его можно найти только на Небесной Горе. Это гора стоит не на земле, а парит в небесной выси. На ее вершине расположена Плита Бессмертия. Когда вступивший на плиту постучит в Южные Небеса[2], откроется Небесный Град[3]. Душа пройдет омовение в сиянии Бессмертия, ступит в пустоту и обретет Бессмертие. С древних времен несчетное число героев сражались за право пройти по пути Обретения Бессмертия. Всё-таки слово Бессмертный (仙 ) состоит из двух слов «человек» (人) и «гора» (山). Горой является Небесная Гора, а человек… может быть только один! Каждые десять тысяч лет один человек обретает Бессмертие! Правда, существует еще одно толкование слова Бессмертный, первое слово «войти» (入), а второе «гора» (山). Вместе получается Бессмертный. Не ступив ногой на Небесную Гору, человек не может обрести Бессмертие!» — она смотрела прямо в глаза Мэн Хао и объясняла вещи, известные лишь членам пяти великих Сект и трех великих Кланов Южного Предела.
Читайте ранобэ Я Запечатаю Небеса на Ranobelib.ru
Что такое Бессмертие? Человек и гора!
Что такое Бессмертие? Войти на гору!
За десять тысяч лет только один человек войдет на гору, только один человек обретет Бессмертие!
Глаза Мэн Хао ярко засияли, но сияние довольно быстро потухло. Учитывая его текущую Культивацию стадии Возведения Основания, Обретение Бессмертия виделось довольно далекой перспективой. Нет смысла об этом думать, поскольку пока это не более чем несбыточные мечты.
«Путь к Обретению Бессмертия труден, но также трудно добыть Камни Поиска Дао, которые находятся в трех самых опасных местах. Поиск Дао труден, но перед ним находится Отсечение Души и три его Отсечения. Каждое Отсечение дает жизнь, но оно невозможно без просветления. Если честно, даже я сама мало понимаю, о чем рассказываю. Когда я была маленькой, отец произнес эти слова и наказал запомнить сказанное на всю жизнь», — Чу Юйянь поглаживала волосы и смотрела вдаль. Она медленно подошла к алхимической печи, опустилась на землю и принялась внимательно изучать новую алхимическую формулу из нефритовой таблички.
Опустилась тишина.
Мэн Хао не спускал глаз с Чу Юйянь. Сейчас она казалась абсолютно другим человеком. Сакраментальные слова гремели в голове Мэн Хао, он постепенно, шаг за шагом, обдумывал сказанное. Судя по ее лицу и руководствуясь его собственными домыслами о Наследии Кровавого Бессмертного, он был на семьдесят-восемьдесят процентов уверен, что всё сказанное ей было правдой.
Спустя какое-то время он нарушил тишину: «Почему ты всё столько рассказала?»
«Я надеялась, — повернувшись к нему, произнесла она мягко, — побудить тебя отправиться за Наследием Кровавого Бессмертного, где… ты и сгинешь. Только тогда я смогу избавиться от тебя. Произошло слишком много того, чего не должно было произойти», — закончив, она закрыла глаза и продолжила искать просветление в алхимической формуле.
Мэн Хао неожиданно рассмеялся. Его не задели слова Чу Юйянь, ее молчание выглядело бы сейчас более подозрительно, нежели откровенность. За довольно продолжительное время тесного общения с Чу Юйянь он, кажется, начал намного лучше ее понимать.
«Наследие Кровавого Бессмертного. Стоит ли мне попробовать… — глаза Мэн Хао задумчиво сверкали. — Нет смысла отрицать, соблазн велик. Когда на кону Наследие, способное переполошить весь Южный Предел, да и еще с приставкой «Бессмертный», сомневаюсь, что найдется хоть один Практик способный противостоять искушению».
