Кай поднял взгляд, наблюдая, как белое пламя вливается в тела раненых, поддерживая их жизнь. Их тела, израненные и измотанные, казались на грани смерти, но внутри этих тел еще теплился огонь — слабый, но неиссякаемый. Казалось, что сама Вселенная, затаив дыхание, ждала его следующего шага. Но Кай принял странное решение, которое на первый взгляд могло показаться абсурдным.
Вместо того чтобы сразу направить свою силу на излечение Кессии, которая, несмотря на всю свою мощь, была едва жива, он повернулся к четверым Пожирателям Законов.
Для многих его поступок показался бы абсурдным — как можно оставить любимого человека в таком состоянии? Но Кай знал: момент их воссоединения должен быть безмятежным и интимным, принадлежащем только им двоим. Он не хотел, чтобы эту встречу разделили еще четыре Пожирателя. Сначала он позаботится о тех, кто сильно помог ему, а затем посвятит все свое внимание Кессии.
— Вы четверо… — тихо начал он, его голос разнесся над полем боя, звуча мягко, но твердо. — В будущем я отплачу вам сполна.
Силы Кая медленно, но уверенно начали воссоздавать их израненные тела, заполняя пустоты их аур жизнью и энергией. Он не жалел силы, ни на миг не позволяя себе думать о Кессии, которая лежала в стороне, окутанная таким же светом.
«Терпение, Кессия,» — говорил он себе. — «Для нас впереди вечность, поэтому отпустим этих ребят пораньше.»
Белое пламя постепенно набирало яркость, окутывая Пожирателей Законов словно живое существо. Изувеченные тела начали с невероятной скоростью восстанавливаться: разорванные мышцы вновь срастались, сломанные кости возвращались на свои места, а кожа, казалось, сияла здоровьем, как будто вся боль и страдания просто испарились.
В какой-то момент, почти одновременно, глаза четверых резко открылись, наполняясь яркостью жизни.
— Кгаах! — словно по сигналу, они сделали глубокий вдох, их грудные клетки поднялись, а затем застыли в напряжении.
Секунда тишины… А затем их тела пришли в движение!
— Дум! Дум! Дум! Дум! — четыре аватара были вызваны в мгновение ока. Боевые стойки, выработанные годами тренировок, были приняты почти рефлекторно. Они окинули взглядом поле боя, пытаясь понять, что происходит, и были готовы сражаться, но перед ними не было врагов.
— Где… мы? — прошептал архонт, его взгляд метался в поисках угрозы.
— Что произошло? Почему так тихо? — фея, не менее настороженная, повернулась, окидывая взглядом выжженную звездное пространство вокруг.
Но в следующий миг Пожиратель Сердца Ремесленника, наконец заметил фигуру Кая, стоящего неподалеку. Он вскинул руку, указывая на него, и напряжение в его теле начало спадать.
— Бессмертный Пьяница… Щенок, неужели у тебя получилось!? — его голос дрогнул от неожиданности.
Пожиратель Нерушимого Панциря, держа руку на груди, где еще недавно зияла смертельная рана, выдохнул, словно осознавая, что боль исчезла. Он развеял свой аватар, обращаясь к Каю:
— Мы ведь не умерли, так ведь? Будет грустно, если этот разговор происходит в загробном мире, ха-ха, — шутя произнес сюань.
— Что произошло? Где Матерь? Близнецы? Как закончилась война? — озадаченно выдал архонт, желавший понять происходящее.
Кай, все это время наблюдавший за ними, наконец сделал шаг вперед. Его лицо было спокойным, но в глазах читались усталость и легкая улыбка.
— Во-первых, спасибо вам за помощь. Если бы не вы, мне бы не хватило всего нескольких моментов, — сказав это, Кай искренне поклонился. Он понимал, что если бы не эти четверо, атака Матери убила бы Кессию.
Услышав подобные слова, Пожиратель Нерушимого Панциря засмеялся и спокойно ответил:
— Благодари Пожирателя Сердца Ремесленника, ведь это он уговорил нас помочь. Мы до последнего сомневались в правильности нашего поступка.
— Да-да, — выдал трехглазый старик и довольно улыбнулся. — Теперь ты должен всем нам. Но лучше расскажи, что произошло, пока мы были на грани жизни и смерти.
Кай не возражал против таких слов. Он и сам хотел отблагодарить этих четверых, поэтому просто продолжил рассказ, описывая недавние события.
— Война окончена, — начал он, его голос звучал мягко, но твердо. — Вечная Матерь Духа и Близнецы мертвы. Их власть разрушена, их законы рассеяны. Высшая Триада не является врагом для нас, и в будущем они помогут нам восстановить Вселенную.
Пожиратели переглянулись, их лица выражали смесь удивления, облегчения и неверия. Архонт хрипло уточнил:
— Ты хочешь сказать, что мы вновь под тиранией Высшей Триады?
— Нет, — ответил Кай, качая головой. — Жизнь была создана Высшей Триадой, и они никогда не желали ей смерти. Просто само развитие жизни приводило Вселенную к разрушению. Но сейчас все изменилось… Думаю вы уже поняли, что я получил силу, превосходящую даже Высшую Триаду. Теперь жизнь сможет спокойно развиваться, а о сохранности Вселенной позабочусь лично я.
Его взгляд стал серьезнее.
— Но сейчас важно понимать: это не конец. Из-за войны, вся Вселенная сейчас в хаосе. Ваша задача — вернуться домой, восстановить порядок и защищать тех, кто остался. Остальные силы Армии Восстания Жизни уже на пути к областям доминации.
Читайте ранобэ Бессмертный Пьяница на Ranobelib.ru
На мгновение между ними повисла тишина. Затем фея склонила голову, ее голос звучал с нотками благодарности:
— Видимо мы должны поблагодарить тебя за такой исход. Так что…
Кай махнул рукой, прерывая поток благодарностей.
— Вы сделали не меньше. Вы нужны своим людям, так что лучше не задерживайтесь здесь. Когда хаос будет стабилизирован, я приду ко всем вам.
Пожиратель Сердца Ремесленника с удивлением вскинул брови и с интересом спросил:
— Неужто ты придумал что-то интересное?
— Пока у меня только общее понимание того, что я хочу сделать, — честно ответил Кай. — Миры теперь не разделены, и вся жизнь вновь воссоединится. Готовясь к войне со Злыми Богами, мы и так создали высшие культивационные зоны для мастеров трех типов. Но также, я хочу использовать Древнее Поле Боя, чтобы создать там единую, высшую зону культивации. С моей помощью и поддержкой Высшей Триады, мы бы могли создать место для сильнейших мастеров… Думаю, в этом месте, даже Пожиратели смогли бы попытаться прорваться в Божественную Сферу, объединив свои законы и создав нечто новое, ранее невозможное из-за ограничений Вселенной.
Когда прозвучали эти слова, Пожиратели шокировано переглянулись. Им даже показалось, что Кай шутит…
— Неужели ты теперь обладаешь подобной мощью? — в неверии спросил Пожиратель Сердца Ремесленника.
— Дело не только в моей силе, — с улыбкой ответил Кай. — С моим перерождением, сама Вселенная вошла в новую эру. Теперь развитие жизни будет благотворно влиять и на саму Вселенную, а не разрушать ее, как раньше.
Четверо, обменявшись взглядами, решили больше ничего не спрашивать. Казалось, что в будущем им предстоит многое понять, но пока еще не время. Сейчас нужно было возвращаться в свои миры и наводить там порядок.
Обменявшись еще несколькими любезностями, они поклонились в знак уважения и, не теряя времени, направились прочь. Кай наблюдал за их удаляющимися фигурами, пока они не растворились вдали. Затем, медленно развернувшись, он направился к Кессии. Она осталась единственной, к кому теперь было приковано все его внимание.
Кай сделал глубокий вдох, чувствуя, как сердце бьется в груди тяжелыми ударами. Каждый шаг к Кессии давался ему с трудом, будто расстояние между ними увеличивалось с каждым мгновением. Он создал белую платформу и опустился на колени рядом с ее неподвижным телом, покрытым мягким светом белого пламени. Ее лицо было бледным, словно мрамор, а дыхание едва ощутимо.
Кай поднял руку, и пламя, послушное его воле, потекло сильнее, мягко окутывая Кессию. В его глазах было столько боли, любви и трепета, что, казалось, сама Вселенная смотрела на эту сцену, затаив дыхание.
— Видимо ты много страдала… — тихо произнес он, его голос дрожал. — Я обещаю, что больше не позволю нам быть в разлуке.
Белое пламя словно откликнулось на его слова, засияв ярче. Оно проникало в тело Кессии, восполняя ее жизненные силы, заживляя каждую рану. Кай не торопился, каждая его эмоция была вложена в этот процесс, каждая частица силы шла от сердца.
Внезапно ее ресницы дрогнули, и она сделала первый, глубокий вдох. Глаза Кессии медленно открылись, встречаясь с его взглядом. В ту же секунду с них начали стекать слезы, будто сдерживаемые тысячелетиями. Она застыла, не в силах произнести ни слова, а затем ее лицо исказилось от нахлынувших эмоций.
— Кай… — выдохнула она, ее голос был полон неверия и боли. — Ты… жив? И я тоже? Неужели мы сможем…
Кай, увидев ее слезы, будто захотел успокоить ее. Его руки дрожали, когда он осторожно притянул ее к себе. Они обнялись, их тела словно искали друг в друге подтверждение реальности. Слезы Кессии струились по его груди, а сердце каждого из них билось в унисон.
— Жив… — прошептал он, прижимая ее к себе крепче. — Я вернулся, Кессия. И теперь я никогда не позволю нам быть разлученными. Больше никогда.
Она обвила его руками, ее тело дрожало от рыданий. Казалось, она боялась, что это лишь сон, который исчезнет, стоит ей на мгновение отпустить его.
— Я думала… — она судорожно всхлипнула. — Я думала, что потеряла тебя навсегда… Я так долго жила в этом ужасе!
— Я знаю, — ответил Кай, его голос был мягким, но полный боли. — И я тоже. Я не могу представить, что бы случилось, если бы ты умерла. Но теперь все это позади. Мы вместе. Мы снова вместе.
Их объятия длились вечность, или, возможно, всего лишь мгновение — время потеряло значение. Для них существовал только этот момент, в котором сбывалось невозможное. Кай держал ее так, словно она была самой драгоценной вещью во Вселенной, а Кессия прижималась к нему, ощущая тепло его тела и биение сердца, которое успокаивало ее, словно колыбельная.
— Ты больше никогда не уйдешь… — прошептала она, ее голос был тихим, но в нем звучала железная уверенность.
Кай улыбнулся, осторожно отстранившись, чтобы взглянуть ей в глаза. Его пальцы мягко коснулись ее щеки, убирая прядь волос.
— Никогда, — твердо ответил он. — Теперь у нас будет достаточно времени, чтобы насладиться безмятежностью. Кстати, я бы хотел, чтобы ты забрала себе Закон Плоти, который и так по праву должен принадлежать тебе.
— Сейчас мне плевать на это. Просто продолжай обнимать меня, дурак! — улыбнувшись сквозь слезы, произнесла она.
Кессия вновь обняла его, и их улыбки слились воедино, как доказательство пережитого ужаса и вновь обретенной надежды. В этот момент для них не существовало ничего, кроме их любви — мощной, необъятной, способной преодолеть любые границы.
