У входа в Лес Пюре была построена небольшая деревня. В этой деревянной блокаде даже не было зданий. Игроки были здесь единственной декорацией. Здесь было так пусто, что это деревней-то трудно было назвать.
Среди игроков, присутствовали и члены Гильдии «Большой Улыбки».
В основном, это были охранники, которые были высланы, дабы устранять потенциальные проблемы. Они были наблюдателями.
Так как они были выбраны в качестве наблюдателей за игрой, то и чувствовали они себя не особо. В основном, они впустую тратили здесь свое время. Время — это опыт, а опыт — это уровни. В «Полководце» не было ничего хуже, чем впустую тратить свое время.
— Ты смотрел новое видео? Рейд «Красных буйволов».
— Да, видел. Это было потрясающе.
— Что произойдет с нашей Гильдией, если мы столкнёмся с ними? Я должен был пойти в «Красные буйволы», нежели в «Большую Улыбку».
Естественно, из их уст стекали жалобы за свое неудовлетворение.
— Эй, следи за словами.
— Да кого это волнует, кому какое дело здесь до сплетен.
— Однако все равно будь осторожен.
— Ты слишком много волнуешься. Однако ты действительно считаешь, что Хахве Маска — скрытый туз «Красных буйволов»?
Никто не обращал на них внимания. Однако после слов своего товарища, он осторожно сменил тему. Его партнер немедленно зацепился за эту возможность.
— Если это правда, то это будут огромные новости. Если Хахве Маска присоединится к основной рейд группе «Красных буйволов», то они будут в состоянии уделывать буквально каждого встречного рейд-босса.
— Хахве Маска действительно потрясающий. Он делает все один. Ему даже не нужно вступать в Гильдию.
— Для него, возможно сделать это, потому что у него есть деньги. В слухах говорилось, что он невероятно богат. Он скрывает лицо, потому что он — сын миллиардера. Скорее всего, люди бы узнали его, если бы не маска.
— Как и ожидалось, деньги все решают. Если бы я был сыном большой шишки, я бы использовал деньги, дабы надавить на верхушки, чтобы выбить себе место в рядах офицеров. Тогда бы я смог заниматься в игре всем, чего душа желала бы.
— Я завидую. Хахве Маска питается всем, чего только пожелает и покупает в игре все, что ему заблагорассудится.
В этот момент.
— Простите.
С ними заговорил игрок, чтобы его заметили. Два охранника, которые находились в середине своей беседы, стали немного напряженными. Они осторожно посмотрели на подошедшего игрока. Если бы кто-нибудь услышал содержание их разговора, им бы не поздоровилось. Их реакция была оправданной.
Однако вся их настороженность быстро улетучилась, стоило им лишь взглянуть на лицо игрока.
«Какого черта? Он похож на полного лузера».
«У него действительно мягкое лицо».
Игрок, о котором шла сейчас речь, имел очень мягкое и расслабленное выражение лица.
— Что такое?
Члены «Большой Улыбки» расслабились и начали говорить в немного высокомерном тоне. В их манере поведения не было ничего удивительного.
— Я хочу поохотиться в Лесу Пюре. Я должен зарезервироваться или мне следует ждать своей очереди?
В его вопросе не было ничего подозрительного. Даже в огромных охотничьих угодьях были очень популярные местности, в которые следовало вставать в очередь.
— В обычных охотничьих угодьях для охоты есть определенное время. Сейчас локация не переполнена, так что ты можешь пройти без очереди.
Охранники незамедлительно дали свой ответ.
— А не готовится ли, случаем, «Большая Улыбка» к крупномасштабной охоте?
Этот вопрос был немного более чувствительным по своей природе.
— Зачем тебе это?
По правде говоря, «Большая Улыбка» не занимала Лес Пюре ради крупных прибылей. Это место заняли лишь для повышения уровней. Члены «Большой Улыбки» приходили сюда для спокойного кача.
— Конечно же, я пытаюсь избежать ненужных помех для «Большой Улыбки».
Для любого обычного игрока будет лучше не пересекаться в такие моменты с крупными Гильдиями. Именно поэтому свои действия лучше было планировать с учетом графика их движений.
Однако члены «Большой Улыбки» не обязаны были открывать для других эту информацию.
— У нас групповая охота через 3 часа. К этому моменту тебе лучше закончить со своими делами.
Если бы этот Игрок не имел столь обезоруживающее лицо, то он бы ни за что не рассказал ему об этом.
— За три часа… спасибо.
Игрок попрощался и исчез. Два охранника немедленно продолжили свой разговор.
Читайте ранобэ Император Одиночной Игры на Ranobelib.ru
— Эй, зачем ты рассказал ему о наших планах?
— Да какая разница? Сразу ведь видно, что он боится даже невольно оскорбить нашу Гильдию. Нужно помогать более нуждающимся.
— Да, он действительно выглядел как полный неудачник. Я очень расстроился бы, попадись ко мне такой в группу.
— Он больше похож на бремя.
Сказав это, они посмеялись. У них не заняло много времени, чтобы забыть об Игроке.
…
— Давно это было.
Свистящий Питбуль поприветствовал Хурокана, который предстал перед ним в своей Хахве Маске. Однако Хурокан не ответил ему тем же.
— Давай оставим болтовню на потом. Мы выдвигаемся немедленно. Участники «Большой Улыбки» запланировали крупномасштабную охоту через три часа.
Хурокан решил немедленно начать.
Свист ошарашенно уставился на Хурокана.
— Три часа? Как ты об этом узнал?
— Просто спросил у одного из членов «Большой Улыбки» в деревне. На что он с огромной готовностью со мной поделился.
— Ничего себе. Я пытался задать им этот вопрос, однако они отнеслись ко мне с огромной настороженностью. Они смотрели на меня как на потенциального врага.
Свист наклонил голову в замешательстве, так как не понимал, что могло привести к этому. Хурокан не знал, плакать ему или кричать. Хурокан лучше всех в этом мире знал, от чего на самом деле члены Гильдии «Большой Улыбки» поделились с ним этой информацией.
Поэтому он решил похоронить эту тему.
— Хватит разговоров. Три часа — немного времени. Черное Дерево расположено далеко отсюда?
— При нашей скорости, не более часа.
При возможности, Хурокан хотел в течение этих 3-ех часов закончить с охотой и покинуть Лес Пюре. Ничего хорошего из его встречи с «Большой Улыбкой» не выйдет.
— Это будет очень близко.
Услышав бормочущего Хурокана, глаза Свиста сузились.
— Ты враждуешь с «Большой Улыбкой?».
— А?
Хурокан показал немного удивленную реакцию.
— Нет. Едва ли.
После чего он немедленно изменился в лице и стал отрицать.
— Что заставило тебя об этом подумать?
На ответ Хурокана, Свист покачал головой.
— Ничего. Кажется, я сболтнул лишнего. В любом случае, ты действительно так уверен в этом предмете из мешочка?
Свист хотел сменить настроение, поэтому, он вынул мешочек, который получил от Вождя Драха. Как и было спланировано, выражение Хурокана при виде этого мешочка, немедленно изменилось. Когда он отдал этот мешочек Хурокану, в краткий миг на его лице появилась невероятная жадность. К счастью, Хахве Маска скрывал свое лицо.
Однако его жадное выражение немедленно превратилось в гнев.
«Я не часть племени Вайхейм, но я трудился на благо мира во всем мире. Однако они не выдали мне никакой награды. Однако вместо меня, они выдали Венец Очищения человеку, который просто решил помочь им в их поручении? Это проклятое Племя Вайхейм».
От этих размышлений у него разболелся живот. Он работал как проклятый, а его награду отдали кому-то другому. В итоге на него выливается дополнительная работёнка. Конечно, радости ему это не приносило.
Именно поэтому Хурокан переспросил Свиста:
— Ты сказал, что все крафтовые монеты и драгоценные камни с Черного Дерева мои? Ты уверен?
В ответ ему Свист энергично кивнул головой. Свист рассматривал это как данность, от чего Хурокан нахмурился. Он задал другой вопрос:
— Мне немного неудобно от данного положения вещей, ты действительно на это согласен? Ведь ты ничего не получишь?
Он волновался о ком-то?
Подобные слова труднее всего давались Хурокану.
Однако Свист на этот счет высказался в очень сдержанной манере.
— У задания Проклятье Черного Дерева есть свои сроки. Если я не одолею Черное Дерево в указанный период времени, Племя Тэкхи будет стерто с лица этого мира. Я желаю любой ценой предотвратить данный поворот событий. И награда меня не волнует.
Услышав его ответ, Хурокан ничего не сказал. Он не посмеялся от неловкости или горечи. Он даже не наморщился. Он с большим усилием подавил любое выражение своего лица, которое могло возникнуть. Если бы он этого не сделал, Хурокан почувствовал бы себя ублюдком.
