Веки Капмена дрогнули, когда он посмотрел вниз.
Я сжала кулаки, посмотрела на него и сказала:
— Никуда не уходи. Жди здесь.
Затем я направилась в место, где могла побыть одна. Я хотела упорядочить свои мысли. Однако я не могла свободно мыслить в присутствии князя Капмена.
Когда я нашла уединенное место, напряжение рассеялось и я смогла выдохнуть. Затем я на мгновение глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы.
Я все еще была зла на Капмена за то, что он заставил Хейнли выпить зелье. Из-за этого Хейнли много страдал. Даже сейчас я видела, как он смотрел мне в глаза со своим тоскливым выражением лица.
Однако выражение лица Великого князя, когда он рассказал мне о своей слабости, напомнило мне выражение лица Хейнли, когда я узнала о племени птицеголовых.
Но… если оставить в стороне выражение его лица, окрашенное страхом… его способность была действительно неловкой. Я не могла поверить, что он способен читать мысли других людей.
Изредка, очень изредка, я вспоминала голого Хейнли в фонтане или стонущего в постели.
Великий герцог знал и об этом тоже.
— …
Поразмыслив некоторое время, я упорядочила свои мысли и вернулась к Великому князю Капмену. Он стоял всё там же, сжимая в руках что-то похожее на маленький медальон.
Как только я подошла ближе, Великий князь Капмен сразу же спрятал то, что держал в руках, и сделал нейтральное выражение лица, будто говоря, что он примет все, что я скажу.
Я произнесла:
— То, что вы сделали, затронуло не только меня, но и Хейнли, и могло привести к международному конфликту.
— … Я знаю, — спокойно признал Капмен.
Я пристально посмотрела на него и назвала условия достижения соглашения.
— Чтобы торговля между Руибтом и Западной империей стала возможной, вы должны согласится включить в нее три благоприятных для нас пункта.
Капмен поднял опущенные глаза и уставился на меня так, будто не ожидал, что я собираюсь говорить об этом.
Я непринужденно смотрела на его лицо, мысленно повторяя: “Я действительно имею это ввиду, я действительно имею это ввиду, я действительно имею это ввиду”.
Я много думала о том, что с этим всем делать. Должна ли я позволить этому стать государственным вопросом, прекратить торговлю, отправить Капмена обратно…? Однако расстояние между Руибтом и Западной империей было слишком велико, чтобы это стало делом государственной важности.
Более того, обе страны находились на разных континентах и практически не взаимодействовали друг с другом. Лишь несколько авантюрных купцов приезжали и уезжали, да и то редко. Если бы Руибт также находился на континенте Вол, можно было бы найти посредника или поручить Руибту вести это дело. Однако, поскольку Руибт находится на другом континенте, это было невозможно.
Поэтому я посчитала, что лучше всего будет получить очевидную выгоду от этой сделки. Конечно, мне нужно было согласие Хейнли на эту часть сделки.
— Насколько благоприятными будут эти условия…? — спросил Капмен, сузив глаза.
— Требования будут предъявляться в рамках здравого смысла. Абсурдные требования могут привести к тому, что Имона и Имот откажутся от торговли.
П.П: Имот и Имона — король и королева Руибта.
Великий князь Капмен кивнул.
— Даже ваши хитроумные уловки похожи на мелодию ангелов… хорошо.
Я прикусила нижнюю губу от стыда за его глупости.
Если подумать, это было странно. Даже если Хейнли выпил зелье поздно вечером, он утверждал, что его действие ослабло на рассвете. Почему же Великий князь Капмен все еще испытывает эффект от действия зелья спустя столько месяцев?
Наши глаза встретились вновь. Великий князь Капмен, должно быть, услышал мои мысли, но ничего не ответил.
— Вы знаете причину?
Когда я спросила его об этом напрямую, он был вынужден ответить:
— Это потому, что я люблю вас. Нет, это чушь. Это мое собственное зелье, поэтому, видимо, оно действует на меня сильнее.
— Почему же в случае с Раштой все было не точно также?
Судя по поведению Рашты, Капмен из-за зелья испытывал к ней чувства тоже, хотя и временно.
— Это потому, что вы были первой, — ответил спокойно Капмен и опустил взгляд. Его темные глаза скрылись под серебряными ресницами.
Я на мгновение засмотрелась на него, но у меня не было способности читать мысли людей. Естественно, я не знала, были ли его слова правдой или нет. В любом случае, Великий князь Капмен все еще был влюблен в меня…..
Я перестала размышлять и проговорила:
— Есть еще одна вещь, которую я хочу, чтобы вы сделали.
Великий князь Капмен поднял взгляд на меня еще раз:
— Что именно?
Однако выражение его лица тут же стало жестким, как будто он только что прочитал мои мысли. Сожалею, но я не планировала менять свои намерения.
Хотя Великий князь Капмен обладал ужасающей способностью, она все же была очень полезной. Судя по тому, как изменилось его поведение между этим утром и текущим моментом, он чувствовал себя виноватым за тот большой вред, который причинил нам, по крайней мере, мне. Поэтому он обязательно окажет мне услугу. Неважно, что он знает, что я пыталась воспользоваться его чувством вины и любовным зельем, чтобы извлечь выгоду из его способностей.
Читайте ранобэ Второй брак императрицы на Ranobelib.ru
Великий князь Капмен замолчал, долго смотрел на меня и в конце концов ответил:
— Я сделаю это.
— … Спасибо.
После этого мы замолчали.
Похоже, больше нечего было сказать, поэтому я неловко указала одним пальцем позади себя.
— Мне надо идти.
Затем Капмен окликнул меня, как только я обернулась.
— Ваше Величество!
Он медленно подошел ко мне и сказал слабым голосом, как человек, который голодал неделю:
— Я люблю вас. Правда, люблю.
— !
Он опять охвачен действием зелья, да?
Когда я удивленно посмотрела на него, он медленно продолжил.
— Я имел ввиду, ваш муж любит.
***
Вернувшись в свою комнату, я некоторое время ходила по ней в смешанных чувствах. Хейнли… он действительно любил меня? Хейнли? Моей первой мыслью было: «Почему?».
Конечно, Хейнли сам признался мне в любви.
Не думаю, что Капмен, умевший читать чужие мысли, собирался лгать теперь, когда чувствовал себя виноватым… Однако я не могла понять, почему Хейнли любил меня. Когда он влюбился в меня? В прошлом были моменты, когда я сомневалась, так ли это… Он любил меня с того самого времени? Или он влюбился после того, как мы поженились? Если не… Ему нравилась вся наша брачная ночь. Этого не могло произойти тогда, верно?
Хейнли не был настоящим ловеласом, но он был популярным мужчиной в высшем обществе. Я не имею в виду, что это плохо. Я просто не понимала, почему он влюбился в меня, несмотря на то, что встречал так много привлекательных женщин. Я не пыталась принизить себя, просто я не была интересным человеком для общения. В разговорах я предпочитала слушать, нежели говорить, и хотя мне нравились шутки, мало кто понимал мой юмор, когда я шутила.
Хотя я не ненавидела проводить время с другими людьми, я предпочитала оставаться в своей комнате, читая книги и документы. Я была весьма скучной личностью. Более того, эта неинтересная личность не была редкостью. Мы оба были молодыми дворянами, но у нас были разные вкусы. Однако действительно ли Хейнли любил такого скучного человека — меня?
Даже бывший муж, Совешу, бросил меня, не обращая на меня внимания.
Хейнли действительно любил меня?
Внезапно я услышала громкий стук своего сердца. Я была так поражена, что, придя в себя, поняла, что звук исходит не из моего сердца, а из общей спальни.
Открыв дверь, я обнаружила Хейнли, лежащего на кровати и обнимающего мою подушку. Увидев меня, Хейнли быстро сел и стал оправдываться:
— Я не нюхал её. Точно не нюхал.
Его смущенный вид был настолько очаровательным, что я импульсивно подошла к нему и обняла его голову.
— Моя Королева? — в недоумении окликнул меня Хейнли через мгновение.
— Моя Королева… Эта позиция… немного постыдна.
П.П: Видимо, Хейнли оказался прижатым головой к груди Навье.
Я продолжала держать его голову своими руками, делая вид, что не поняла, о чем речь.
‘Я почувствовал знакомый запах, запах моей Королевы.’
Этот мужчина любил меня.
Я почувствовала, как мое сердце дрогнуло от осознания неожиданной правды. Но страх был еще сильнее. Я чувствовала себя так, словно стояла на краю пропасти.
Любовь. Любовь — это чувство, которое кажется сладким и прекрасным, но так ли это на самом деле? Это чувство привело холодного Великого князя Капмена в смятение, сделало его импульсивным, а рассудительного Совешу — глупым и таким же импульсивным, как и Капмена.
И чем все закончилось? Я не знаю, что бы случилось в будущем с великим князем Капменом из-за зелья, но посмотрите на Совешу… Он любил Рашту настолько, что готов был скрывать все ее недостатки. Он хвастался, словно это была история любви века, но вскоре после этого попросил меня вернуться к нему. Он выгнал меня, чтобы сделать Рашту императрицей. Но теперь он хочет вернуть меня обратно в качестве императрицы. Вот чем была любовь. Она была всем этим.
Если Хейнли любил меня, то мог ли он жениться на мне не по необходимости, а по любви? И как долго продлится любовь? Что произойдет, когда он перестанет меня любить? Вот, чего я боялась.
Пока я глубоко задумалась, Хейнли пробормотал едва слышным голосом:
— Я люблю тебя.
— …
— Ты не обязана отвечать прямо сейчас. Мы все равно женаты, так что я всегда буду рядом с тобой, ожидая твоего ответа.
Хейнли уронил подушку, которую держал в руках, затем обхватил меня за талию и закрыл глаза.
На мгновение слова исчезли из нашего мира.
