— Я вернулся, отец.
Алан вошел в особняк уставшим и вместе с тем счастливым.
— Ты встретил Рашту?
На вопрос виконта Ротешу, Алан тупо ответил: «Да».
— Что сделала Рашта?
— Всего…
— Ей это понравилось?
— Кажется, да.
Алан вспомнил, как Рашта держала на руках ребенка, и её глаза были покрасневшими. Он думал, что ее грустный, слабый взгляд был от радости.
Еще во время беременности Рашта так любила ребенка, что говорила о нем целыми днями. Кроме того, когда она считала, что ребенок мертв, казалось, немного сошла с ума. Алан думал, что огромная любовь Рашты к ребенку все еще сохранилась.
Виконт Ротешу удовлетворенно усмехнулся. Затем он пробормотал, поглаживая бороду:
— Теперь, когда появилась вторая наложница, эта дерзкая девчонка станет послушной.
Алан и Риветти удивленно переглянулись.
— Вторая наложница?
— Отец, о чем ты говоришь?
Виконт Ротешу прищелкнул языком.
— Как так получилось, что такие молодые люди, как вы, менее информированы, чем ваш старый отец? Чтобы выжить в высшем обществе, нужно держать глаза и уши широко открытыми!
Риветти поджала губы.
После того, как императрица Навье, которой она восхищалась больше, чем кем-либо еще, уехала в Западную империю, она чувствовала себя очень опустошенной. Ее ничего не интересовало, поэтому в последнее время она не общалась со своими новыми друзьями. Естественно, она не была в курсе происходящего.
Аналогично, Алан предпочитал заботиться об Ане, а не общаться с другими людьми из светского общества. Он не покидал особняк, поэтому знал еще меньше Риветти.
— Я слышал, что император Совешу привез девушку, которая якобы была магом, и поселил ее в Южном дворце. Все говорят, что она станет его второй наложницей.
— У него есть Рашта, а он все еще думает о наложнице? — недоуменно спросил Алан. Он не мог понять, как император мог зацикливаться на другой женщине, когда рядом с ним Рашта.
— А Рашта разве не была наложницей?! — раздраженно бросила Риветти брату, но вдруг ей в голову пришла хорошая мысль, и она замолчала.
Увидев, что глаза дочери хитро блестят, хотя до этого она все это время была угрюмой, виконт Ротешу нехотя спросил:
— Что означает этот блеск в твоих глазах? Что ты задумала?
— Это не просто придумка.
— ?
— Отец, я стану третьей наложницей Его Величества!
Молча пивший чай Алан выплюнул весь чай, который был у него во рту.
Выплеснувшийся изо рта чай попал на лицо виконта Ротешу.
Под свирепым взглядом отца Алан испугался и поспешно опустил голову.
Виконт Ротешу, вытирая лицо носовым платком, начал бранить Риветти:
— Что за чушь ты несешь?! Какая еще наложница или что там еще! Ты выйдешь замуж за молодого дворянина из знатной семьи. За человека, который будет смотреть только на тебя, который никогда тебе не изменит и не обманет. У которого не будет наложницы, который будет искренен и добросердечен!
Однако глаза Риветти продолжали блестеть.
— Я соблазню императора и заставлю кровавые слёзы литься из глаз Рашты! А затем я безжалостно брошу Его Величество Императора!
— …
— Этим я отомщу им обоим! Я заставлю их заплатить за то, что они сделали с Навье!
Виконт Ротешу прищелкнул языком, услышав по-ребячески нелепый план своей дочери.
Это, в любом случае, казалось невозможным, поэтому он даже не пытался остановить ее.
Вместо этого Алан здраво указал на тщетность плана Риветти:
— Неужели ты думаешь, что Его Величество Император обратит на тебя внимание? У него в женах была Навье, а теперь Рашта.
— Что? А что во мне не так?!
И тут же Риветти запустила мягкую подушку в полёт.
Алан, чья голова послужила мишенью, поспешно обнял Эна, встал и скрылся в своей комнате.
***
Приготовление завтрака стало привычкой Хейнли.
Пока я спала, сквозь сон чувствовала аппетитный запах. И как только открыла глаза, увидела, что Хейнли сидит на кровати и смотрит на меня, а сбоку от него стояла тележка.
Когда наши глаза встретились, он легонько поцеловал мой лоб, но стоило мне закрыть лицо простыней, как он поцеловал пальцы, которыми я держала эти простыни.
Наконец, когда я неохотно стянула ткань, Хейнли оттолкнул тележку ногами и прошептал, что хочет побыть рядом со мной еще немного.
Хейнли нравилось прижиматься ко мне, так что мне приходилось быть очень заботливой во время всех этих утренних обязанностей.
***
— Как тебе удается быть… таким здоровым?
Я начала жалеть о своих словах сразу же, как спросила, пока ела приготовленный им для меня суп.
Поскольку мой вопрос прозвучал немного странно, я быстро добавила:
— Я имею в виду твою физическую форму… — эти слова прозвучали еще более странно, поэтому я просто замолчала.
— Моей Королеве не хватает выносливости.
Хейнли вздохнул.
— А вот ты очень вынослив.
Читайте ранобэ Второй брак императрицы на Ranobelib.ru
— Это все благодаря хорошему учителю, моя Королева.
— !
Когда я уставилась на него сузив глаза, он хитро улыбнулся, превратился в птицу, сел ко мне на колени, открыл свои милые глазки и притворился невинной птичкой. Это был новый трюк, которому Хейнли недавно научился, и он проделывал его каждый раз, когда думал, что я злюсь. Он знал, что если так сделает, то я не стану сердиться.
— Плохая птичка!
Он вел себя так нагло, что я шлепнула его по заднице, пока он был в форме птицы, но затем он превратился в голого мужчину и воспользовался этим, чтобы подразнить меня еще больше.
— Какие шаловливые руки. Разве ты не следишь за тем, чего ими касаешься?
— Когда ты в форме птицы, это нормально, потому что у тебя много перьев.
— Ты, вообще-то, касаешься ими не только, когда я в форме птицы.
— !
Когда я снова уставилась на него, сузив глаза, Хейнли превратился в птицу и попытался улететь. Но у него не было возможности выбраться из спальни, и я поймала его.
— Гу!
— Почему бы тебе не притвориться невинным?
— Гу…
— Я больше на это не поведусь.
***
После хаотичного завтрака. Возникла небольшая проблема, когда пришло время одеваться после принятия ванны.
Теперь, когда погода становилась все жарче, мне приходилось носить открытую одежду.
Хейнли… Из-за Хейнли у меня были отметины по всему телу. Будучи императрицей, нет, даже если бы я не была императрицей, я не могла спокойно ходить с этими отметинами на теле.
В конце концов, графиня Джубел, которая выбрала длинные, открытые платья, немного рассердилась:
— Ваше Величество. Это платье с коротким рукавом очень красиво, и то другое с откровенным вырезом тоже прекрасен. У вас так много платьев, которые я бы хотела, чтобы вы надели, но из-за императора… выбор очень, очень ограничен.
— Прости.
— Это не вина Вашего Величества. Но, пожалуйста, передайте императору.
После того, как я с неловкой улыбкой кивнула, графиня Джубел вздохнула и снова достала платье, которое я надевала несколько дней назад.
— Это единственное платье, которое может закрыть все эти части тела с отметинами.
Я надела это платье и пошла в свой кабинет, неожиданно Хейнли оказался внутри. Он облокотился на мой стол, просматривая документ, над которым я работала.
— Хейнли?
Как только я произнесла его имя, он отложил документ и улыбнулся:
— Почерк моей Королевы очень похож на мою Королеву.
Я не знаю, что означает, что мой почерк похож на меня, но мне говорили, что почерк у меня красивый. Я знала, что мне придется подписывать много документов, поэтому много тренировала свой почерк с Совешу.
Вместо ответа я подошла к Хейнли и слегка оттянула воротник его куртки.
— Моя Королева?
— … Я вижу их.
— Что?
— Красные отметины.
Я понимаю, почему графиня Джубел не хотела, чтобы Хейнли оставлял такие следы на моем теле.
— Ах, — Хейнли потер шею, слегка улыбнулся и посмотрел на мою богато украшенную отметинами шею: — Должны ли мы быть осторожными до осени?
— Верно, одежда стала открытее и короче.
— А можно ли оставлять их там, где никто не увидит?
Вместо ответа я спросила, делая вид, что просматриваю документ, который он оставил на столе:
— Что привело тебя сюда?
— Ах, я пришел из-за Государственного совета.
— Государственного совета?
— Теперь, когда мы вместе можем посещать его, я подумал, что ты захочешь пойти…
— Мы можем пойти вместе?
— Если ты спрашиваешь о бывших королевах, то некоторые из них посещали, а некоторые нет. Насколько я знаю, моя невестка не посещала Государственный совет. Я слышал, что Моя Королева часто участвовала в подобных собраниях Восточной империи.
— Я посещала только те собрания, где требовалось мое присутствие.
Я не посещала собрания, где мое присутствие не требовалось. Это было бы пустой тратой времени.
Хейнли поднял брови и выдохнул: «Ах». Он, вероятно, не знал этого.
После минутного раздумья я сказала ему, что пойду с ним. Хейнли пришел в мой офис только для того, чтобы сообщить мне об этом. Кроме того, я хотела бы посмотреть, как тут проходят встречи Государственного совета.
***
Как я и ожидала, чиновники были озадачены, когда я появилась в зале заседаний рядом с Хейнли. Они привыкли к тому, что королева не участвует в заседаниях.
Я старалась не обращать внимания на эту атмосферу и молча сосредоточилась на собрании. К счастью, поначалу чиновники просто смотрели на меня. А затем, через некоторое время, все они были поглощены своими делами.
Это было нормально.
В зале заседаний язык был мечом, а информация и смекалка — щитом. Даже если чиновники преследовали одну и ту же цель, между ними часто возникал конфликт интересов. Чиновники были так заняты своими делами, что не замечали меня.
Но даже посреди всего этого был кое-кто, нацелившийся на меня.
Это был Маркиз Кетрон, кузен Кристы. Он все время смотрел на меня косо, а когда наконец поднялся вопрос бандитов Извечной тысячи, он открыто указал на меня и задал мне сложный вопрос:
— Есть одна территория, которая, скорее всего, будет атакована бандитами Извечной тысячи, и вокруг нее есть пять близлежащих территорий. Все шесть территорий хотят, чтобы мы отправили к ним войска в случае чрезвычайной ситуации, но если мы окажем поддержку всем шести территориям, наши войска будут широко рассредоточены. Восточная империя уже долгое время борется с бандитами Извечной тысячи, поэтому у императрицы должен быть большой опыт в этом деле. Пожалуйста, я хотел бы услышать ваше мудрое мнение, где, по мнению Вашего Величества, мы должны оказать поддержку?
