— Почему? — стоило мне спросить с любопытством, как его выражение лица стало серьезным.
— Я ревную. Я тоже хочу быть ближе к Вам.
— Хм…
— Это было глупо, Ваше Величество. Простите меня за мою невежливость. Я пришёл сюда, потому что у мисс Эвелин были странные мысли.
— Странные мысли?
— Я хочу максимально скрыть свою способность, потому что из-за неё Вы можете начать меня бояться, но я продолжаю рассказывать моему прекрасному льду, что не могу подобраться… простите. Восточная империя подозревает Западную империю в атаке на их магов.
Из-за бессвязной речи великого князя Капмена, я не сразу поняла всю значимость его слов.
Спустя тридцать секунд я с удивлением спросила:
— Правда?
— Да, — его глаза ненадолго сузились. — И выглядит все так, будто у них есть причины для подозрений…
В это же мгновение я вспомнила приказ, который Хейнли отдал Маккене, и отношение декана магической академии ко мне.
Похоже, что Эвелин уже восстановила свою ману, но старается скрыть этот факт от меня.
Великий князь Капмен кивнул, пока смотрел на меня.
— Они потеряли неопровержимое доказательство в середине своего расследования, так что, скорее всего, это дело не будет обнародовано.
На мгновение я подумала, что этими словами он пытался утешить меня после того, как прочел мои мысли.
Я почувствовала слабость в ногах, потому решила присесть на диван. Моё сердцебиение участилось, а выражение лица помрачнело. Я пыталась притворяться, что не замечаю этой ситуации, но уже дошло до такого…
Великий князь Капмен не ожидал, что у меня будет такая реакция, поэтому запереживал и приложил руку ко лбу.
— Мне не стоило говорить этого?
— Не беспокойтесь. Спасибо, что поделились со мной этим.
Великий князь Капмен не был виноват. Его удивил факт, что маги Восточной империи подозревают Западную империю как виновников в феномене упадка магов, поэтому он пришёл сообщить мне об этом.
После того как Капмен ушел, я осталась сидеть на диване.
Мне казалось, что мысли летят по темному вечернему небу. Но я пришла в себя, услышав, как Хейнли постучал в дверь.
— Войдите, — сказала я слабым голосом. У меня не было сил встать, поэтому я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза.
Аппетита не было совсем. Неважно, как много вкусных блюд приготовил Хейнли, я не хочу ничего есть сегодня.
Стоит ли мне напрямую спросить Хейнли про феномен упадка магов? Даже если он может ответить, что хотел навредить моей стране?
Я чувствовала сильное давление в области груди, пока голос Хейнли не достиг моих ушей:
— Королева? Что это за шкатулка?
Ах, шкатулка!
***
Когда герцог Элги привел фальшивых родителей, он посоветовал Раште никогда не соглашаться на проведение теста на родство.
Очевидно, если бы она провела этот тест, быстро обнаружилось бы, что они фальшивые родители.
Недавно споры насчет её ненастоящих родителей были вызваны появлением её настоящего отца. Поэтому Рашта последовала совету герцога Элги и настояла на том, чтобы не проводить тест на родство.
Она как будто надела повязку на глаза, но были люди, которые поняли её в этот момент.
Проведение теста на родство может посчитаться унижением. Многие предпочли бы не использовать этот метод, особенно дворяне.
— Разве это не подозрительно, что она отказываеться пройти тест на родство?
— Означает ли это, что её дочь — не принцесса, а внебрачный ребенок?
— Боже мой! Это будет просто ужасно, если единственный потомок императора окажется никем!
Было множество леди из других дворянских семей, которых растили как будущих императриц, в то время как у Рашты даже не было тех, кто мог её поддержать.
Единственным, кто мог ей помочь, был виконт Ротешу. Но он был в поисках своей дочери Риветти, так что Рашта совсем его не видела.
Если бы он периодически не отправлял ей письма или людей, чтобы попросить ещё денег, то она бы даже не знала, жив ли он.
‘Что мне делать… Что мне делать…’
Рашта тяжело ступала из одного конца комнаты в другой.
Если она пройдет тест на родство, то все узнают, что она не дворянка.
К счастью, её настоящий отец теперь простолюдин. Быть ребенком простолюдина лучше, чем быть ребенком раба.
Хотя она больше не смогла бы сделать свою дочь наследницей императора, несколько бывших императриц также были простолюдинками.
‘Нет, нет, нет. В этом случае, моя Глорим будет презираема.’
Читайте ранобэ Второй брак императрицы на Ranobelib.ru
Рашта неосознанно дернула себя за волосы. Она грубо потрогала руками кожу своей головы и села на пол. Рашта была слишком напугана и взволнована, чтобы вынести это.
Хотя она не могла пройти тест на родство, чем больше времени проходило, тем больше появлялось подозрений относительно настоящего отца принцессы.
Рашта даже не могла обратиться к герцогу Элги в такой ситуации. Очевидно, если она придет к герцогу, который был замешан в нескольких скандалах, то это только усилит слухи.
‘Что мне делать, что мне делать…’
После долгих размышлений, Рашта пришла к выводу.
‘Я пройду тест на родство.’
Единственная причина, по которой она не соглашалась на проведение теста, заключалась в её настоящем отце и фальшивых родителях.
‘Я заставлю их исчезнуть.’
Хотя люди посчитают странным, что они все исчезнут одновременно, но, если семья Исква и её отец пропадут, невозможно будет узнать правду.
Прийдя к такому выводу, Рашта начала ждать, когда отец с ней свяжется. Обычно он посылал служанку просить у неё денег, и той пора уже было прийти.
Если бы Рашта связалась с ним первая, то отец начал бы что-то подозревать. Поэтому она ждала, пока он обратится к ней, как это было обычно.
Конечно, она слегка беспокоилась. Однако её отец все же прислал к ней служанку, несмотря на слухи, что ходили о Раште.
— Здравствуйте, Ваше Величество. Вот, пожалуйста…
Как только Рашта получило письмо из рук служанки, то невольно прослезилась. Она наконец почувствовала немного облегчения.
Она очень беспокоилась, поступит ли её отец как обычно или нет. Однако он все же повел себя, как всегда.
‘Почему я чувствую такую сильную боль в области груди?’
— Ваше Величество? — удивленно спросила служанка, увидев слезы Рашты. — Вы в порядке?
‘Как она смеет спрашивать, в порядке ли я? Она должна знать о последних слухах обо мне, но она все ещё спрашивает, в порядке ли я?’
Рашта сдержала желание закричать. Она лишь со злостью и широко открытыми глазами посмотрела на служанку. Рашта производила в этот момент жуткое впечатление, словно морское чудовище из глубин океана.
Служанка вздрогнула и опустила взгляд. Рашта же прикусила нижнюю губу и приказала служанке удалиться.
Наконец, она открыла конверт, глубоко вздохнув. Когда она вытащила письмо, в ней проснулась непрошеная надежда.
‘Сейчас. Может быть, сейчас он повел себя, как хороший отец.’
Она злилась на саму себя из-за этой надежды, но именно так она себя чувствовала.
Рашта вытащила письмо и быстро его прочла. «Мне нужны деньги для того… а также я хочу сделать это…». Он просил у неё, как и всегда.
Он даже не удосужился написать ей слова утешения, только упомянул, насколько тяжело ему было в последние дни. Однако запрашиваемая сумма была выше обычной. Он скорее всего знал о слухах, но его заботили только деньги.
Слёзы текли по её лицу.
Рашта отбросила письмо, присела на пол и закрыла лицо обеими руками. Затем она коснулась кончиками пальцев шрама на лбу, который в прошлом оставила ей служанка.
Сколько бы раз она ни прикрывала его своей чёлкой, шрам всё равно оставался, и это её сильно беспокоило. Задумавшись, Рашта почесала свой шрам ногтями.
‘Почему я рождена рабыней? Почему я должна быть дочерью этого мусора? Почему Навье родилась дворянкой? Почему у Навье были любящие родители и она жила счастливо?’
Рашта знала, что Навье, скорее всего, тоже пережила тяжелые времена, но не такие тяжёлые, как она.
Их жизни отличались с самого начала. Раште приходилось бороться, потому что у неё ничего не было. Но ей многого хотелось. Она хотела быть любимой, хотела смеяться и хотела быть счастливой.
Она хотела, чтобы у неё был кто-то, кто любил бы её по-настоящему, а не отец, который бросил свою дочь, или мужчина, который обещал любить её, но не смог даже защитить.
Любить и быть любимой полностью. Не подвергаясь дискриминации за то, что она рабыня.
‘Разве это неправильно? Действительно неправильно? Я отняла у неё положение императрицы… я отняла у неё мужа… Да, я сделала это. Поэтому меня так наказывают?’
Рашта рассмеялась сквозь слёзы.
‘Не может быть, нет. Точно нет.’
Рашта всегда была несчастна, странно теперь говорить, что она страдает из-за того, что лишила Навье положения императрицы.
В тот раз она попыталась изменить свою грустную судьбу собственными руками. Но её несчастье стало только больше.
‘Почему? Почему счастливые люди всегда счастливы, а несчастные всегда несчастны? Считаю ли я себя несчастной только потому, что не смогла улучшить свою жизнь? Что бы случилось, если бы я подчинилась? Неужели я должна была всю жизнь прожить послушной рабыней в надежде, что однажды мой отец вернётся, чтобы спасти меня?’
Рашта всхлипнула и ударила кулаком по ковру.
Каждый раз, когда её кулак соприкасался с ковром, великолепное кольцо на её правой руке всё сильнее впивалось в её плоть. Кровь текла по её руке, но она не ощущала боли.
Стоило Раште почувствовать, как кольцо впилось в её плоть, она прошептала:
‘Тебе не место здесь. Ты не подходишь для такой высокой должности. Ты не достойно меня.’
Слёзы всё ещё текли по её щекам, как внезапно Рашта перестала плакать.
Она передумала.
