Пакс был умным и полным решимости человеком, будь то математика, боевые искусства или глобальная теория, он схватывал всё на лету. Несложно было заметить, что у него был большой интерес к управлению территорией и экономике, некоторые его замечания на уроках были весьма креативными и осмысленными. И хоть эти аристократишки до сих пор смотрели на нас свысока и игнорировали нас, его действий хватило чтобы открыть глаза учителям.
Более того, он мог общаться на трёх языках: человеческом языке, используемом на центральном континенте, языке Бога Битв, используемом на континенте Бегаритто, язык Зверобога, используемом в Великом лесу, и при этом он изучал ещё и язык Бога Морей.
Я же в свою очередь смог освоить только человеческий и язык Бога Демонов. Мамы пытались обучить меня и другим, но я просто не мог их выучить. Я и язык Бога Демонов-то выучил только потому что рядом было много демонов, у мастера были демоны в роду и моя тётя замужем за демоном, и даже так у меня считай не было оказий использовать язык Бога Демонов.
— Как ты умудряешься так много учить? — спросил я и
Когда я спросил, я получил следующий ответ:
— В своё время я буду управлять своей собственной землёй, думаю, мне нередко придётся встречать демонов или зверолюдей, которые не могут говорить на человеческом.
— Так раз уж это просто управление, почему бы просто переводчика не нанять?
— Если нанять, то будет необходимо проверять, правильно ли он передаёт смысл.
— А это обязательно делать именно тебе?
— Более чем обязательно, я во что бы то ни стало должен это делать. Но союзников у меня всё равно ещё мало.
Он был не из тех, кто много рассказывает о себе. Как я понял он родом из КДК, а его мама аристократка. Это всё что стоит упоминания из того, что я знаю. Да и по его словам особо хороших воспоминаний об этом у него нет. К нему долго относились с неприязнью, поэтому людей, которых он мог называть союзниками, было немного, если опустить мать, учителя и т.п.. И мало того, его ещё и отправили в Королевскую академию Асуры под предлогом «обучения за границей», это всё что я смог понять из наших разговоров и своих догадок.
— Ладно, но почему язык Бога Морей? Зачем? Разве они не избегают контактов с жителями суши?
— Не такая уж и проблема, с давних пор повелось, что в прибрежных районах с «ними» часто возникают конфликты. Эти конфликты часто перерастают в вооружённые стычки, часто зря проливается кровь.
— Ну раз так, то уж мы-то ничего поделать не сможем, нет?
— Не думаю. Я прошерстил документы, и хоть я и сказал, про конфликты, часто они из-за какой-нибудь чепухи. Люди (П.п. Народ людей (Неожиданно, знаю)) просто оскорбляют нечто важное для мермидов (П.п. Морской народ, букв. «Племя морской рыбы».»Мермидов» я сам придумал, не обессудьте, оставлять «народ», когда во всех остальных названиях от него избавился, было бы неправильно), сами не понимая этого.
— Да?..
— Если получится завязать разговор, то часть проблем можно будет решить в мгновение ока. Как бы то ни было, одна деревня уже уничтожена. Конечно, будут случаи, когда разговоры ничем не помогут. Однако, если мы сможем понимать друг друга, то даже если отношения будут натянутыми, то я полагаю, что можно будет договориться и прекратить кровопролитие. — сказал он с улыбкой.
У меня это бури эмоций не вызвало, но его речь была очень убедительна, поэтому я учил язык вместе с ним, и когда мы стали учить его вместе, я заметил, что учить его на удивление легко. Уверен, у нас это выходило благодаря способу «Как я это мог бы использовать?». Так мы усердно углублялись в язык, не знаю смог бы я использовать изученное таким образом на практике, но это было даже весело.
Кстати, его боевые умения были вполне обычными. Даже у такого, как он, такое есть. Как бы он ни пытался, он не мог одолеть меня, обучающегося стилю Бога Севера с детства, даже раз. Я ни в коем случае не пытаюсь сказать, что он слабый, он тоже изучал стиль Бога Севера и у него уже был заложен хороший фундамент, но даже учитывая это, он всё ещё был неумел.
— Ну и силач ты, Зиг!
— Я был таким сильным с самого рождения.
— Типа Мико?
— Не думаю, что настолько, но, наверное, есть что-то похожее.
Мико (П.п. яп. Божье дитя) называют детей родившихся с выдающимися и ужасающими способностями. Среди папиных знакомых был кое-кто со сверхчеловеческой силой, но моя сверхчеловеческая сила и его были просто умопомрачительно разными. Чтобы достичь своей нынешней силы мне пришлось очень долго тренироваться, а он, насколько я знаю, не тренировался ни дня, и даже так, я ему не ровня в плане физической силы.
— Ну и горд заявить, что моим мастером был Бог Севера. Бог Севера Каруман III. Скорее всего это просто разница в мастерах!
— А, ясно. Как бы не был хорош мой мастер, он всё же не может быть столь же хорош как глава всей школы фехтования.
Что касалось его поражениям мне в фехтовании, он совсем не заботился по этому поводу. Скорее всего это было главной причиной почему бой ему просто не подходил.
Как бы то ни было, школьная жизнь с ним была весёлой.Если подумать, то наверняка это было потому что он был первым человеком, кого я мог назвать своим близким другом. Хотя, в Шарии у меня было несколько очень близких друзей, но когда я думаю об этом, я от самой глубины души считаю самым близким именно его.
■
Под влиянием Пакса я стал прилежно учиться. Его методы обучения были на высоте, поэтому я в мгновение ока нагнал программу, но лишь нагнал, по оценкам я был прямо посерёдке верхней половины класса.
Но это касалось только учёбы, когда дело доходит до боевых искусств, я был на вершине нашего класса. Или может даже всей академии? Не думаю, что стоит слишком много думать об этом.
Пакс помогал мне учиться, а в ответ я учил его фехтованию, и ровно насколько я не был хорош в плане учёбы, настолько Пакс не был хорош в боевом плане. Он был тренирован и, судя по всему, хорошо понимал основы, но, кажется, стать лучше он просто не мог, так что его результаты тоже были где-то посерёдке верхней половины класса.
Ну, у него так было только в боевых искусствах, в учёбе он был лучше всех. Даже после того, как мы начали проводить время вместе, нас, как обычно, продолжали игнорировать. Наши результаты стабильно улучшались везде, где было куда улучшаться, но это не менялось, в этом плане моя так называемая школьная жизнь была всё столь же серой. Но по сравнению с временами, когда я был один, цвета в ней были, к счастью, я мог с удовольствием проводить время. По большей части из-за Пакса. Определённо.
— Сегодня снова туда собираешься?
У такого друга как он, конечно же, было хобби. Хотя нет. Я не знаю можно ли назвать «хобби», скорее привычка… причём плохая. В Королевской академии Асуры каждые 10 дней был выходной, ученики были вольны делать что их душенькам угодно на территории, но выходить за неё было строго запрещено, потому что от этого были проблемы. Королевская академия находилась прямо на границе районов высшей и средней знати, за районом средней знати жили низкородные дворяне, а за ними простой люд.
Королевская академия принимала не только иностранцев, но и всех, у кого было достаточно способностей, но нет нужды говорить, что Асурийская знать тут преобладала, и эти аристократишки, выращенные в ограждённых от мира коробочках, ходили к простолюдинам называя это «приключением». И вот там и появлялись проблемы. Периодически ученики оказывались на грани смерти, так что неудивительно, что это запретили.
Тем не менее, хоть с основания академии прошло не так уж много времени, находились ученики, которые не могли смириться с этим правилом, и через несколько лет нашлась дыра и на выходных ученики свободно гуляли снаружи, а сейчас появлялось такое чувство, что академия просто для вида оставляет этот запрет, а дыру заделать уже даже не пытается.
Врать не стану, мы тоже ей пользовались и сбегали в город на выходных. Пролезая через небольшую дыру, находящуюся за зданием академии, мы попадали в столицу королевства Асура. Мы направлялись в особенно тёмный уголок столицы. Или лучше его назвать «подозрительным»? Ну, если так посмотреть, то определённо да, оно определённо задумывалось подозрительным. Оно находилось у выходов канализации королевского дворца и районов аристократов. В районе, где жил простой люд, особенно грязное и смердящее. Место, известное как трущобы.
Трущобы окружены стенами, на которых всегда дежурит стража, дежурит, чтобы трущобские бродяги не прошли. И, конечно, в их обязанности входило предотвращать вход туда людям типа нас, людей достаточно высокого статуса, но как бы то ни было, Пакс был весьма опытен в проникновении в подобные места, говоря, мол, его учитель обучил его этому.
Для людей в этих трущобах такие поражающие места как Королевская академия или район аристократов были просто детскими сказками, в которые мало кто верил. Вот мелкие ветхие домики стоят, а вот посреди дороги в собственной блевотине валяется человек, держа в руках бутылку, вот дети с палками в чём мать родила скрываются в переулках. Проще говоря, не у всех были необходимые для жизни вещи — еда, одежда и крыша над головой. Заглядывая в один из маленьких домов можно увидеть смеющихся мать с детьми, потягивающих вкусный суп, а потом ты видишь юную девушку в железном ошейнике, которую ведёт хорошо одетый мужчина. Наверное, это рабыня, которую ведут на продажу, а мужчина явно работорговец. Девушка выглядит болезненно, слишком устало, чтобы сопротивляться, со взглядом принявшего поражение… самый обычный взгляд, если посмотреть в целом. Другими словами, обычный взгляд человека, полностью понимающего, что его продадут как какую-то вещь.
Идя за ними мы углубляемся в трущобы. Местные, видя хорошо одетых нас, иногда подходят и протягивают руки в надежде на милостыню, Пакс не удостаивает их и взглядом, говоря «Не давай им ничего. Иначе они от тебя никогда не отстанут.». Пройдя по тёмным улочкам мы оказались на чём-то вроде площади. Уголок трущоб, о местонахождении которого снаружи даже не подозревают. Он был прямо переполнен энтузиазмом. На пьедестале посреди площади было выставлено несколько голых людей.
Невольнический рынок, не такой большой, как в моём родном городе, но точно он. В Асуре рабство запрещено законом, но это лишь мишура, оно тайно процветает прямо тут. И по какой-то причине у Пакса было хобби приходить посмотреть на него, но могу точно сказать, Пакс ходит сюда не для того, чтобы купить раба.
— А вон тот раб очень хорош в фехтовании, да? Посмотри на мозоли на руках, как тебе?
— Нет, они не от меча. Может, от какой-то работа в поле? Вот посмотри на мои руки. Одним лишь фехтованием в таких местах мозоли на натрёшь.
— Тогда… может другой стиль? Могут ли от тренировки других стилей там появиться мозоли?
— Наверно…
Читайте ранобэ Реинкарнация безработного (WN) на Ranobelib.ru
Как бы то ни было, он наблюдал и комментировал. Что за человек этот раб? В чём он хорош? Какой у него опыт? Что делал до того, как попал в рабство? Какой у него был статус? Иногда мы сравнивали ответы, но чаще я просто давал ему говорить, что он хочет.
— А, тот человек, смотрящий вокруг, у него поношенная одежда, но волосы и ногти чистые.
И рабами его наблюдения не ограничивались.
— Он служит аристократу. Может, даже кому-то из королевской семьи.
— Думаешь?
— А вот тот работорговец из зверолюдей, да? И продаёт зверолюдей. Другие тут настроения, не такие как везде. Может быть, кто-то из бандитов предал своих дружков и теперь продаёт их? Рабы-зверолюди высоко ценятся здесь, в Асуре, так ведь? — продавец и снова пришедший покупатель стали новыми объектами наблюдений Пакса.
С рабами он часто ошибался, часто угадывал, но в выводах о посетителях он определённо был хорош. Он почти мгновенно мог сказать кто из них был высокого положения, а кто нет.
— Пакс, знаешь, ты очень внимателен к деталям.
— Матушка учила меня этому. Как видеть через маскировку и как заметить тех, кто врёт о своём статусе.
— В КДК такому учат?
— Нет…Она научилась этому от отца. Ну, я так понял.
Он сказал это с неописуемым выражением лица. Тоскующим, но непохожим на ностальгию выражением, весьма сложным выражением, поэтому я полагаю, что должен был понимать почему. Что для Пакса значило это место? Кем для Пакса был его отец?
— Ну и ладно, удивлён, что ты ходишь в подобные места.
Да, я хотел это узнать, но в лоб я не спрашивать не стал, наверное, мне и смелости не хватало на это.
— Подобные? Вот ты попал сюда сам, что думаешь о нём? — ответил он вопросом на вопрос, отчего я на мгновение опешил и не мог ответить.
На родине, в городе магии Шария был невольнический рынок, но я туда и шагу не делал. Раньше, дурачась со старшими братьями и сёстрами мы пытались пробраться и поглядеть, но нас заметила мама и устроила настолько яростную лекцию, что мы больше ни разу не пытались. Я бы соврал, если бы сказал, что мне не было интересно, но я и подумать не мог, что такой умный и благородный человек как Пакс намеренно пришёл бы сюда.
— Это… противное место. И им управляют негодяи. — сказал я оглядываясь вокруг.
Во-первых: работорговцы выглядели вульгарно: верхняя половина их тела была оголена и усеяна татуировками, было несколько шрамов и они недовольно пялились на всё вокруг. Во-вторых: рабы на продажу поголовно были в плачевном состоянии, те, которых можно было видеть, на первый взгляд не были больны, но я мог точно сказать, что они мало едят. Само место тоже было плохим, от канализации, выходящей прямо в трущобы стоял запах, будто что-то стухло. Если они пили воду из неё, то у них явно были проблемы с животом. Санитария тоже была ужасна. Более того, любого аристократа, приходящего сюда за рабом я уж точно не мог назвать человеком добродетельным.
— Противное?.. Но уж не превосходное точно, это да. — сказал он и тронулся с места.
Он смотрел на рабов, смотрел на торговцев, смотрел на покупателей, смотрящих на рабов, оценивающих их перед покупкой.
— Но отец, вроде, любил подобные места.
— Вроде?
— Мой отец умер до моего рождения. Я никогда не слышал его голоса, а лицо видел только на портрете.
— Ужас.
Он обычно не говорил о своём прошлом, поэтому я впервые слышал, что его отец уже умер. Ну, я уже подозревал нечто подобное.
— И хоть я не знаю что можно тут любить, но вроде как отец выбирался из замка, чтобы прийти на такой рынок, от этого у него потом проблемы были, вроде как.
— Да?
— Но вроде бы он нашёл в таком месте людей, которыми управлял. Когда я услышал, я тоже решил попробовать сделать что-то такое.
Пока он рассказывал о своём отце он не переставал смотреть куда-то вдаль. Об отце, которого он видел только на портретах. По сравнению с тем, как я смотрел на отца, он смотрел намного дальше.
— Однажды я очень упорно расспрашивал своего учителя почему отца тянуло в такие места. Он уклонялся от ответа, но наконец сказал «Твой отец очень не любил эту страну. И где, по-твоему, он мог побыть собой, если не в трущобах?»
Его отец был принцем королевства под названием Широн. Из-за проклятья у него был маленький рост от рожденья, так что его характер тоже ухудшился, поэтому в королевской семье он оставался не у дел. Можно сказать, что было предрешено, что он найдёт место, где мог чувствовать себя как дома.
— И дело не только в нём. Я слышал, что моя бабушка тоже изначально была рабыней. Мой дедушка, король КДК, хоть я и не понимаю зачем, купил её и сделал своей игрушкой. Так родилась моя мать. И, конечно, её, дочь рабыни, избегали.
У его бабушки, похоже, были синие волосы. Когда речь заходит о синих волосах, сразу на ум приходят мигурды. У неё в роду были они или какие-то другие демоны? Или демонов не было вообще и так просто вышло? Этого из этой истории понять было нельзя. Как бы то ни было, цвет волос передался дочери, а от неё её сыну, и это было их клеймом рабского происхождения.
— А потом избегать стали и меня. Я не злюсь на деда. Он признал мою мать своей дочерью, поэтому её достойно вырастили и воспитали.
Сказав это он остановился. Прямо посреди рынка.
— Мой отец нашёл своё место на рынке рабов, а моя мать — дочь рабыни.
Вокруг нас работорговцы вовсю расхваливали достоинства своих рабов. Плавающие вокруг запахи дополняли вульгарность окружения.
— Так что… Тут грязно, воняет и я понимаю, что это совсем не хорошее место. Но я не могу назвать его противным.
Сказал Пакс с горькой улыбкой.
— Ну, неважно, хорошее или плохое. Я не могу назвать рабство чем-то хорошим, но и полный запрет тоже. С другой стороны, оставлять всё как есть тоже нельзя. Если его не контролировать и не поддерживать, то количество несчастных только увеличится. Когда я получу свою собственную землю, там, хочешь — не хочешь, будет такое место. И тогда я точно примусь за него, сделаю всё, чтобы им больше не управляли негодяи, поэтому я должен знать как тут всё устроено. Поэтому я хожу сюда. Чтобы это узнать. — горько улыбнулся Пакс и тряхнул плечами.
Для него невольнический рынок не был противным местом. Как и рабы, конечно, потому что если бы они были, то и сам он был бы себе противен.
— Чтобы узнать, говоришь…
Хотел ли он оправдать своё существование таким образом? Или существование его отвергаемых всеми родителей? Я не знаю. Но одно я знаю точно, что бы это ни было, он задумал нечто грандиозное, иначе зачем он изучает что-то в такой дали от КДК, а не просто изучает невольнический рынок прямо у себя на родине?
— Тебе не противно? Ходить в такое место?..
— …Я не в восторге, но если узнавать что-то, то вместе.
Пакс посмотрел на меня сверкающим взглядом. Я, давно оставивший мечту стать союзником справедливости и прожигающим школьную без какой-либо цели, мог ему только завидовать.
