Е Чжун, Номер 2 и Гу Шаоцзе ждали уже пять дней.
Космос – это не то же самое, что планеты, заселенные людьми. В космосе тихо. Настолько тихо, что эта тишина оглушает и бросает серьезный вызов человеческой силе воли. Многие не желают летать в космос именно потому, что не могут вынести его безмолвия. Длительное пребывание в полной тишине способно довести неподготовленного человека до нервного срыва. Бесконечность – еще одно свойство, которое усугубляет гнетущее воздействие космоса на психику. И потому, несмотря на то, что технический прогресс обеспечил каждому возможность отправиться в космос в одиночку, никто до сих пор ею не воспользовался.
Е Чжуна сложившаяся ситуация не особо беспокоила: на своей мусорной планете он провел несколько лет в полном одиночестве, и уединенность стала частью его натуры. Ему, скорее, было бы некомфортно, очутись он в каком-нибудь людном месте. Сидя в тишине, Е Чжун думал о своем будущем, и эти мысли будили в его душе смешанные чувства: любопытство, страх, беспокойство, тоску…
Однако для Номер 2 и Гу Шаоцзе тишина явилась сложным испытанием. Глаза Е Чжуна были закрыты; он отдыхал, но, даже в полудреме, был настороже. Поскольку казалось, что он крепко спит, Гу Шаоцзе начал общаться с Номер 2, как будто слова могли победить эту страшную тишину.
Вдруг раздался странный звенящий звук.
Е Чжун тут же открыл глаза и поднялся на ноги, а юный мастер и Номер 2 прервали разговор и повернулись к капитанскому мостику.
На экране монитора возник громадный флот космических кораблей.
Гу Шаоцзе и Номер 2 сначала оторопели от увиденного, но быстро пришли в себя и очень обрадовались. Гу Шаоцзе даже обнял Номер 2, и ее хорошенькое личико, обрамленное светлыми локонами, порозовело от смущения, а по белоснежной шее начала подниматься волна краски.
Е Чжун не проявлял бурных эмоций, а внимательно наблюдал за флотом. К сожалению, о космических кораблях он знал слишком мало и вид этих ни о чем ему не говорил. Однако, судя по тому, что из правого бортового отверстия стали вылетать мехи, можно было предположить, что их корабль заметили.
Гу Шаоцзе выпустил из объятий Номер 2 и с улыбкой взглянул на Е Чжуна:
— Этот сигнал тревоги просто ужасен, мне не следовало его использовать!
Лазерный радар не работал из-за очень сильных внутренних повреждений, однако, благодаря исключительным способностям Гу Шаоцзе, его удалось частично починить. Поскольку устройство тревожной сигнализации было безнадежно сломано, Гу Шаоцзе заменил его динамиком из какого-то прибора, но звук был совершенно отвратительным. Про это и говорил Гу Шаоцзе – как перфекционист, он не мог этого не отметить.
Номер 2 бросилась на мостик и активировала лазерное излучение, посылая сигнал о помощи в виде частых вспышек.
Заметив сигнал, пилоты мехов увеличили скорость, но не изменили боевого построения, демонстрируя великолепный уровень подготовки.
Е Чжун хладнокровно спросил:
— Мы вооружены?
Таков уж был Е Чжун: невзирая на обстоятельства, он всегда стремился держать ситуацию под контролем, а не ждать, пока кто-то перехватит инициативу и навяжет ему свои условия.
Его вопрос ошеломил Гу Шаоцзе и Номер 2.
— Нам нужны мехи, – добавил Е Чжун.
Номер 2 покачала головой:
— Белых мехов нет, а каждый из тех, что принадлежали членам команды, был специально изготовлен для определенного человека его семьей. Сначала нужно отправить мехов назад, к семьям, провести особую перекалибровку, и только после этого их можно будет снова использовать!
Белыми назывались мехи, которые не были привязаны к конкретным пилотам.
Е Чжун был разочарован.
Внезапно Гу Шаоцзе что-то вспомнил и бросился в угол, в поисках какой-то вещи. Через несколько секунд он вернулся, восторженный, как ребенок:
Читайте ранобэ Легенда о Мастере на Ranobelib.ru
— Я сделал этот кинжал просто так и иногда пользуюсь им в качестве инструмента! – он протянул свое изобретение Е Чжуну, уже считая его своим другом.
Е Чжун взял кинжал в руки: он был сплошь черный, с очень острым лезвием лазерной заточки. Благодаря особому покрытию, кинжал не выскальзывал из ладони, к тому же обладал удивительной эластичностью.
Е Чжун кивнул:
— Этот кинжал довольно упругий, но жесткость у него ужасная! – с этими словами он взял кончик острия в одну руку, рукоять – в другую, и легко согнул кинжал в дугу. Затем он отпустил лезвие, и кинжал, с легким свистящим звуком, принял изначальную форму. Никаких следов повреждения на оружии не было.
Гу Шаоцзе наблюдал за операцией, открыв рот, и, услышав комментарий Е Чжуна насчет жесткости, задумчиво произнес в ответ:
— А ты сильный. Я сделал его, когда у меня было свободное время. Я не особо задумывался о его свойствах.
Номер 2 ничему не удивилась, поскольку на личном опыте успела убедиться, насколько силен Е Чжун. Он воистину был каким-то устрашающим монстром, а не обычным человеком.
Номер 2 собралась надеть свой миниатюрный мех, но юный мастер остановил ее:
— Твой мех слишком кричащий. Его можно носить дома, но здесь он выглядит неуместно. К тому же, этот мех – как экзоскелет, такой же некомфортный. Хм, ты такая красивая. Будет очень жаль, если ты застрянешь в этой раковине.
Номер 2 застенчиво склонила голову, а внутри у нее все затрепетало.
* * *
Цзин Мо смотрел на трех людей, стоящих перед ним: юного мастера, его спутницу и телохранителя.
Главным образом, Цзина Мо интересовал Гу Шаоцзе. Этот молодой человек обладал харизмой, свойственной аристократам, был очень скромен и прекрасно изъяснялся – налицо все признаки хорошего воспитания. Однако отсутствие в нем обычного для его круга тщеславия говорило о том, что, скорее всего, он происходит из некоего старинного рода. Такая манера держать себя присуща лишь представителям состоятельных почтенных семейств, тогда как выскочек, разбогатевших в момент, выдает их непомерная заносчивость.
Такие аристократические семейства многое пережили за свою историю, у них были и колоссальные взлеты, и ужасные падения, но они продолжали существовать, тогда как многие другие, когда-то не менее славные, семьи канули в реку времени, не оставив после себе никаких следов.
Обширные связи и непрерывная передача власти достойным наследникам обеспечивали жизнеспособность этих семейств, а их сдержанность и почтительность закрепили за ними надежное место в социуме.
Как бы то ни было, называть себя аристократом – еще не значит быть им на самом деле, этот статус должно признать общество. Аристократические семьи сейчас – большая редкость, их все можно по пальцам пересчитать, причем хватит одной руки.
А если удастся установить хорошие отношения с одной из таких семей, то бесконечный поток денег и прекрасное будущее тебе обеспечены. От этой мысли глаза Цзина Мо заблестели.
Цзин Мо очень тепло разговаривал с Гу Шаоцзе и, хотя общих интересов у них не было, держался с ним почтительно. Соблазнительная Номер 2 стала объектом внимания всех членов команды, которые тайком поглядывали на нее, что-то неслышно бормоча себе под нос. В конце концов, некоторые не выдержали и пошли на мостик, чтобы взглянуть на девушку поближе.
Этот ажиотаж, с которым она столкнулась впервые в жизни, действовал на Номер 2 удручающе.
И только Е Чжун никому не был интересен. В его внешности не было ничего особенного, он не обладал ни манерами Гу Шаоцзе, ни несравненной красотой Номер 2. Когда Гу Шаоцзе представил его как своего телохранителя, Цзин Мо долго и с подозрением рассматривал его, недоумевая, как такой дохляк может быть телохранителем.
Строго говоря, Е Чжун вообще не был «дохляком» – для описания его облика больше подошло бы слово «гармоничный». Правда, на фоне других телохранителей, с мускулистыми торсами и перекаченными конечностями, Е Чжун и вправду терялся, так что неудивительно, что Цзину Мо он показался именно «дохляком».
И только командующий отрядом пилотов мехов несколько раз задерживал взгляд на Е Чжуне, при этом на его лице появлялось задумчивое выражение.
Цзин Мо обладал несомненным даром создавать нужную атмосферу: увидев, в каком затруднительном положении оказалась Номер 2, он рявкнул на подчиненных, и тех как ветром сдуло. После этого он продолжил премило болтать с Гу Шаоцзе. Его манера общения подкупала, так как он прекрасно знал, о чем стоит говорить с людьми столь юного возраста, и беззастенчиво хвастался приключениями своей юности, описывая их в самых ярких красках. Все трое, включая Е Чжуна, затаив дыхание слушали поразительные истории о всевозможных обычаях и практиках, существующих в разных уголках Вселенной. На мостике то и дело раздавался смех, и царила приятная непринужденная обстановка.
На тот момент никто не догадывался, какие опасности ожидают их впереди.
