Мчавшиеся безумным галопом бойцы монгольской армии и воины Цесюэ, те, кому повезло выжить под артиллерийским огнем Непобедимой армии, под предводительством Чжэ Лиму выбрались на самую вершину холма. На вершине было самое безопасное место, ибо ее не накрывал артиллерийский огнь. Непобедимая армия все же старается не пускать лишние снаряды на позиции своих же людей.
Чжэ Лиму, один из сильнейших Эвольверов, на своей полной скорости, подобно вихрю, кинулся в туннель, уклоняясь от града пуль, что на него обрушили укрывавшиеся бойцы из полка Судей. Два взмаха серебристого палаша, сжимаемого им в ладони, и пара рассеченных надвое бойцов сползает на пол туннеля.
После того как он покончил с парочкой бойцов, он помчался дальше по туннелю, убивая всех встречных бойцов, когда-то служивших в бывшем полку Судей. Он был подобен злому духу, никто из встретившихся не смог ничего ему противопоставить, и наконец он ворвался в скопление укрывавшихся от обстрела солдат.
Чжэ Лиму — генерал, известный своими воинскими подвигами. Он захватил множество поселений, лично ведя на их штурм своих солдат. По мере того, как росло могущество Монгольской Империи и чем больше людей оказывалось под его началом, тем, соответственно, он все реже лично водил войска в атаку. Но, получив приказ Ху Эжаня, он не мог назначить кого-то другого вести атаку на холм.
Юйвэнь Ин прислушивался к крикам своих солдат, вырезаемых врагами, и, наконец посчитав, что сейчас подходящий момент, и достав дистанционный пульт, нажал на нем красную кнопку, подрывая заложенные заряды.
— Да сдохните же, проклятые ублюдки!
Бах! Бах!
Оглушающий взрыв раздался в туннеле, где Чжэ Лиму резал бойцов Юэ Чжуна, и весь туннель сложился в себя, похоронив под обломками и Чжэ Лиму.
Юэ Чжун очень хорошо понимал, как непросто убить сильных Эвольверов. Даже при встрече с отборными бойцами сильный Эвольвер легко с ними разделается. Погубить его может только мгновенный удар запредельной мощности. Поэтому, предполагая, что командиры, ведущие бойцов в атаку, будут одними из сильнейших Эвольверов, Юэ Чжун приказал заранее заложить во многих участках туннеля, прилегающих к выходу на поверхность, мощные заряды взрывчатки.
— Господин Чжэ Лиму мертв!
— Как такое могло произойти? Командир Чжэ Лиму мертв!
— …
Бойцы Цесюэ и армейцы, выскочившие на вершину и следовавшие за Чжэ Лиму в тоннель, видели, как на их глазах сработали заряды, руша туннель на их командира и выбрасывая в их сторону фонтан из пыли и обломков, и почувствовали, как от силы подрыва заходила ходуном и земля у них под ногами.
Тут же их боевой дух улетучился, а лица побледнели, и, развернувшись на месте, они помчались обратно по своим следам.
Во время отступления время от времени один из снайперов, обороняющих холмы, убивал кого-нибудь из них, заставляя оставшихся в живых удирать что есть мочи.
С огромным облегчением на душе наблюдал Юйвэнь Ин за отступлением армейцев и бойцов Цесюэ. Все-таки это были очень хорошие воины, и, если бы не поддержка артиллерии, они захватили бы холм. Благодаря артиллерийскому огню они еще раз смогли буквально чудом удержать позиции.
Но за это чудо им пришлось заплатить жизнями двадцати одного своего товарища.
В главном воинском лагере монголов Ху Эжань, услышав о смерти Чжэ Лиму, с лицом, залитым мертвецкой бледностью, снова настойчиво переспросил:
— Чжэ Лиму мертв? Ты уверен?
— Да, великий хан, я сам это видел собственными глазами! Великий хан, вы должны отомстить за смерть Чжэ Лиму! — подтвердил стоящий пред Ху Эжанем на коленях боец с бинтовой повязкой на глазу, из второго открытого глаза текли слезы.
— Уйди! — все такой же бледный Ху Эжань взмахом руки отослал солдата.
Чжэ Лиму — один из четырех важнейших военачальников Монгольской Империи, тот, кто следовал за Ху Эжанем через все битвы, победы и поражения, тот, кто покрыл себя славой благодаря множеству подвигов на поле боя, и такой человек погиб здесь… В сердце Ху Эжаня зародилось дурное предчувствие.
С налитыми кровью глазами Ху Эжань громко закричал:
— Юэ Чжун, этого я тебе не прощу! Я уничтожу тебя любой ценой, а твой череп использую в поминальной службе по герою Чжэ Лиму ради успокоения его духа!
Все это время не прекращались атаки отборных подразделений Монголо-маньчжурского Союза на холмы в попытках захватить вершины, и атакующие, и обороняющиеся сходились в ожесточенных схватках.
Двойная вершина холма превратилась в самую настоящую мясорубку, постоянно перемалывая бойцов Монголо-маньчжурского Союза. Но и немало отборных бойцов Непобедимой армии погибало в туннелях.
Яростный бой длился целый день. Двойную вершину холма враги так и не взяли, потеряв чуть более тысячи человек убитыми. Потери же Непобедимой армии составили 60 мертвых и 40 тяжелораненых.
Вечером войска Монголо-маньчжурского Союза вернулись в свой лагерь.
Читайте ранобэ Мир бога и дьявола на Ranobelib.ru
В лагере Ху Эжань нахмурив брови, обратился ко всем командирам, собранным ради такого случая:
— У кого есть какие предложения?
Они потеряли тысячу человек, но так и не захватили холм. От такой арифметики Ху Эжанем овладевал страх.
В 60-тысячное войско, что привел с собой Ху Эжань, влились 10 тысяч маньчжур, и теперь он являлся верховным главнокомандующим над 70-тысячами бойцов. Сначала он думал, что с такой мощью легко сотрет в порошок Юэ Чжуна. Но вот они уперлись в этот городок Наюнь, и на сердце у него становилось все беспокойней.
Армия в 70 тысяч человек поглощала каждый день просто астрономическое количество пищи. Монгольская и Маньчжурская империи организовали огромные массы рабов для доставки пищи в армию, но так долго продолжатся не могло. Стоило только войне затянутся, и они полностью истощат свои пищевые запасы.
— В основном они удерживают холмы только потому, что их прикрывает артиллерия. Я считаю, что мы должны воспользоваться преимуществом, что дает нам наше численное превосходство и провести одновременную атаку с трех сторон. Так они не смогут сосредоточить артиллерийский огонь на одном направлении, и мы возьмем холм, — предложил Байли Джун.
— Верно! Я поддерживаю предложение Байли Джуна. Так как мы не могли задействовать все свои войска, поэтому мы и не смогли захватить холмы, — добавил басом Эму Сидай.
Хоть в армии Монголо-маньчжурского Союза и насчитывалось 70 тысяч человек, но количество войск, что они могли использовать для захвата холмов, было очень ограниченным. Ведь стоило им только на штурм послать одновременно основную массу войск, и артиллерия Непобедимой армии нанесла бы им тяжелейшие потери. Только благодаря этому Юйвэнь Ин и смог удержать холмы.
Так бы войска Монголо-маньчжурского Союза просто пустили в атаку 3 тысячи бойцов и, использовав тактику человеческих волн, захватили бы холмы.
— Я думаю, что завтра мы должны использовать не только пехоту и артиллерию, но и все имеющиеся в нашем распоряжении рода войск. И тогда завтра мы точно сможем захватить Наюнь, — выступил с неожиданным предложением Бо Эрцзы.
Все высказавшиеся военачальники предложили очень здравые идеи. Они обладали абсолютным численным превосходством. А еще их козырной картой было наличие 24 боевых вертолетов. И потому они уверились, что смогут завтра с легкостью сокрушить Юэ Чжуна.
После решения всех вопросов и обсуждения взаимных действий генералы вернулись в свои шатры в лагере, чтобы отдохнуть перед завтрашней битвой.
Во тьме ночи медленно ехала тысяча всадников. Юэ Чжун посмотрел на раскинувшийся на несколько километров лагерь монголо-маньчжурских войск, и странный свет промелькнул в его глазах.
«70-тысячная армия. Монгольская и Маньчжурская империи и вправду уважили меня, привели всех, кого только смогли, чтобы неожиданно напасть. И это даже неплохо, так мне удастся застать их всех в одном месте, а иначе мне бы пришлось повозиться, выманивая их поодиночке для полномасштабных битв.
Юэ Чжун указал пальцем на лагерь и произнес холодным, равнодушным голосом:
— Зеленый Нефрит, убей их всех. Убей всех, кто будет оказывать сопротивление!
— Да, хозяин! — послушно ответила дриада и махнула рукой, тут же волны Духа пробежались по телам тысячи юных древесных чудищ.
Тысяча юных древесных чудищ, десять древесных чудищ 3-го типа и шестеро высокоуровневых древесных людей — все, как один, помчались в сторону лагеря.
Мчась сквозь ночь, тысяча древесных чудищ быстро приближалась к монголо-маньчжурскому лагерю.
Десятеро древесных чудищ 3-го типа, что вырвались вперед, на почти сверхзвуковой скорости мгновенно перемахнули через выставленные заграждения из колючей проволоки, оборонительный ров, противокавалерийские надолбы, рогатки и вломились в строения на маньчжурской стороне лагеря.
— Что такое? — Только и успел повернуть голову стоявший на посту в полном боевом снаряжении солдат, когда возникшее перед ним древесное чудище 3-го типа одним движением руки с огромными когтями сорвало его голову с плеч с такой же легкостью, как человек срывает понравившийся цветок.
Эти древесные чудища 3-го типа обладали внушающей трепет боевой эффективностью, хоть и уступали в ней Молнии 3-го типа и другим зверям-мутантам того же уровня, так как не обладали такими же чудесным источником внутренней энергии.
Их вторжение на территорию воинского лагеря произвело тот же эффект, как если бы посреди лагеря открылись адские врата и их обитатели принялись бы вырезать воинов в лагере.
Шестеро высокоуровневых древесных людей, подобно штурмовым танкам, без всякого видимого затруднения движением рук просто порвали колючую проволоку, а все остальные преграды на их пути наградили ударами кулаков, отчего вся защита, построенная людьми, тут же с грохотом разлетелась на куски. И, проломившись через заграждения, они вылезли почти у палаток с отдыхающими солдатами.
В проделанные ими проломы в защите лагеря тут же хлынула тысяча юных древесных чудищ и тотчас бросилась внутрь палаток, убивая всех людей внутри.
— Убить! — крикнул Юэ Чжун, гарцуя на черночешуйчатом коне с прижавшейся к его груди Инь Шуан, и помчался в лагерь. Вслед за ним тронулась с места и тысяча всадников.
Из-за внезапной атаки весь лагерь впал в полный хаос. Солдаты не могли найти своих командиров, а командиры солдат. Многим выскочившим из палаток и метавшимся в неразберихе и панике солдатам и юные древесные чудища, и их родичи просто сворачивали головы или отрывали их.
В этой части лагеря было около 10 тысяч бойцов, отборными из них могли считаться примерно 3 тысячи. Остальные 7 тысяч обычных бойцов стояли просто в резерве, они не прошли через огонь и кровь многочисленных схваток и были очень плохо снаряжены, единственным оружием, что были вооружены очень многие из них, была только сабля. И вот вдруг войска такого качества оказались посреди внезапного налета и, естественно, полностью растерялись. Они метались с безумными криками, словно курицы с отрубленными головами по всему лагерю, и тут же гибли, натыкаясь на древесных чудищ или бойцов Юэ Чжуна.
