Стоило только Ци Цин’эр исчезнуть из виду, и все присутствующие в зале ощутили в сердце чувство потери.
Чжан Маньди с цветущей улыбкой вышла на сцену и обратилась к людям:
— Если вам понравилась песня Ци Цин’эр, то помогите ей стать победительницей конкурса куртизанок. Человек, благодаря чьей ставке Ци Цин’эр станет принцессой конкурса, также станет и её первым мужчиной.
— Сестра Чжан, будьте уверены, сегодня я помогу Цин’эр стать победительницей, ведь я сегодня прихватил с собой кучу ястребов!
— Победительницей сегодня точно будет Цин’эр! Я, Оуян Шэнь, куплю сотню цветов для моей Цин’эр!
— …
Такие и подобные заявления делали сыновья многих влиятельных и богатых семейств, отчего улыбка на лице Чжан Маньди становилась только ярче.
Глубоко внутри Павильона Райского Благоухания Ци Цин’эр в своей костюмерной молча снимала сценический макияж, совершенно не проявляя радости от столь живого отклика публики.
Рядом с ней стояла девочка-подросток примерно тринадцати — четырнадцати лет, обряженная в короткую обтягивающую кожаную юбку, едва прикрывающую трусы, и такое же бра, что обтягивало пару пышных грудей, выставляя напоказ, что внизу, что вверху безупречную кожу снежной белизны. Красивые черты лица с большими чистыми глазами было показывали, что девочка над чем-то напряженно размышляет и не может кое-чего понять, с таким же явно слышимым непониманием в голосе она обратилась к Ци Цин’эр:
— Госпожа, ведь эти мужчины помогут вам победить в сегодняшнем конкурсе, и вы сможете именоваться самой красивой куртизанкой четырех домов развлечений. Эта мечта каждой женщины нашего ремесла в этом городе, и вы только в одном шаге от её исполнения, так почему же вы так печальны?
Ци Цин’эр почти неслышно вздохнула:
— Прекраснейшая из куртизанок! И что? Разве не все равно ли забава для мужчин? Все так же не способна сама выбрать свою судьбу. Старшая сестрица Чжан Сюэли из нашего Павильона Райского Благоухания тоже была признанна красивейшей куртизанкой, но разве это изменило её жалкую судьбу? Если бы я могла выбирать, то не хотела бы становиться победительницей конкурса.
Прежняя победительница конкурса, оттого что было слишком много заказов на неё, быстро износилась и затем просто исчезла из Павильона Райского Благоухания.
И до сих пор женщинам из Павильона Райского Благоухания неизвестно её местопребывание, но сердца их полны страха и сомнений. У них попросту не было иного выбора. Оказавшись в Павильоне Райского Благоухания, они могли жить только этим навязываемым им образом жизни до самой смерти, если их только никто не выкупит. Если кто-то осмеливался на побег, то при поимке она становилась угощением на столе Святого клана.
Все женщины Павильона Райского Благоухания видели, как это происходит. Их принуждали смотреть на пожирание их подруг заживо членами Святого клана, дабы подавить даже малейшую возможность возникновения мыслей о неповиновении.
Девочка в наряде из кожи, немного помолчав, сказала:
— Молодая госпожа, если вы хорошо выступите с танцем, то выиграете конкурс и займете высокое положение в нашей профессии.
Ци Цин’эр только еще раз слабо вздохнула. Увидь это люди из зала, они тут же испытали чувство жалости и сочувствия.
Ци Цин’эр не хотела побеждать, но не ей было выбирать. После победы в конкурсе у неё хотя бы немного улучшатся условия жизни, и благодаря ей она будет себя чувствовать в большей безопасности до того самого момента, когда она потеряет свою ценность и тоже исчезнет.
В Павильоне Райского Благоухания иногда время от времени женщины просто исчезают. Подобного не происходит с куртизанками-победительницами конкурсов. Люди догадываются, что происходит с пропавшими женщинами, но держат эти мысли при себе. Не озвучивая идеи, что пропавшие стали украшением обеденного стола для Святого клана.
«Ах, если бы кто-нибудь спас меня отсюда! Даже если пришлось бы стать его женщиной, я согласна!» — думала, глядя на свое отражение в зеркале, Ци Цин’эр — женщина, достоянная звания несравненной красавицы.
Она страстно желала вырваться из этого прекрасного ада под названием «Павильон Райского Благоухания».
Наступила ночь, и улицы города стали еще оживленнее. Многие гости города покинули гостиницы и устремились в большой зал Луны. Этот зал вмещал сто тысяч зрителей, и в нем проводился конкурс на звание красивейшей куртизанки.
Вскоре зал был полон. В первом ряду — на специально зарезервированном месте — сидел Юэ Чжун. Подобное удовольствие было доступно только для очень богатых людей, ведь и сам конкурс был создан ради них, все остальные заплатившие только за вход были лишены этой и многих других услуг.
После краткой речи двух конферансье наступило главное событие дня: конкурс.
Красивые девушки выступали на сцене, пели и танцевали, показывая присутствующим свою красоту и таланты.
Все эти красавицы были в буквальном смысле имуществом четырех крупнейших домов развлечений. На этой сцене они продавали самих себя.
Понравившуюся им девушку богатые зрители громко приветствовали и отсылали ей цветы. Каждый цветок стоил тысячу ястребов, и приславший наибольшее количество цветов становился её первым мужчиной.
Обычный человек не смел и думать о том, чтобы стать первым у одной из четырех претенденток, и потому они сейчас соревновались за выступавших на сцене красивых девушек.
После каждого выступления новой девушки по залу прокатывалась волна выкриков. Цветы по тысяче ястребов за штуку для нормального человека было совсем не дешево. Атмосфера была очень накалена, несколько мужчин, чтобы добиться понравившихся им девушек, купили даже по несколько сотен цветов.
В отдельной ложе над общим залом театра Луны Калю, отхлебывая из бокала с кровью девушки в нем и глядя вниз на полный людей зал, произнес:
— Что за толпа! И вправду, люди тупой вид!
В углу этой ложи лежала связанная прекрасная девушка с волосами цвета золота, она пыталась высвободиться из уз, и напряжение от этих усилий были ясно видны на её лице. Рядом с ней находился член Святого клана, что постоянно отбирал у неё из тела кровь посредством шприца.
Грэй Сито, тоже держа кубок с кровью девушки, с улыбкой ответил:
Читайте ранобэ Мир бога и дьявола на Ranobelib.ru
— Да, когда они истратят все, что только имеют, на понравившихся им куртизанок, мы спустимся и раздавим все их надежды. Что за чудесное ощущение — разрушении чужих надежд и мечтаний!
Грей Сито, что несколько сотен лет добивался процветания Цинчжана, теперь надеялся с помощью своего родича тоже получить награду за выполнения задания и стать божественным воином 4-го типа, обладателем еще большей власти и мощи. От одной мысли об этом его кровь просто кипела, и он жаждал наброситься на красавиц внизу, вырывать из них сердца и видеть отчаяние на их лицах.
«Неужели появились претендентки от четырех домов?» — услышав вал приветствий и криков, донесшихся снизу, Калю присмотрелся к творящемуся в зале.
— Лю Ичэнь! Лю Ичэнь!
И вправду, крики сопровождали появление одной из девушек. Рост метр семьдесят, длинные волосу голубого света и ярко зеленые глаза. Осиная талия, упругие, выделяющиеся ягодицы и пара почти вырвавшихся из плена одежды пышных грудей. Все эту роскошь обтягивало красное кожаное платье, а сама красотка также держала в руках еще и плеть. Лицо обладало очень резкими чертами лица, производя впечатление резкой, кричащей красоты, подобно удару клинка, девушка, буквально источавшая ауру надменности и сексуальности, походкой королевы взошла на сцену.
Дразнящим упругим шагом выйдя на середину сцены, Лю Ичэнь швырнула плеть на пол. От удара рукояти плети в месте удара пошли трещины, и в воздух взлетели осколки, показывая силу удара собравшимся в зале людям. Показанная этой куртизанкой сила была, очевидно, примерно равна силе воина 2-го типа!
Лю Ичэнь надменно посмотрела со сцены на мужчин и выкрикнула:
— Ничтожные бедняки и простонародье, танцуйте вместе с королевой!
Закончив речь, Лю Ичэнь принялась исполнять сексуально завлекающий танец, используя магию своего внешнего облика. Своим танцем и поведением она создавала атмосферу сексуальности, надменности и заигрывания с присутствующими в зале.
Глядя на её завлекающий, провокационный танец все собравшиеся здесь мужчины ощутили в сердцах пробудившуюся ярость. Им захотелось взобраться на сцену и, повалив эту надменную сексуальную королеву, овладеть ею самым грубым из возможных способов, заставив её подчиниться им, признать их превосходство и её ничтожность.
Чжао Шао, глядя на выступление Лю Ичэнь, заблестел глазами:
— Отлично! Королева сексуальности, я хочу и её тоже, те, кто выступал до неё, не идут ни в какое сравнение!
Окружавшие его мажоры с пересохшим горлом и внезапным стояком да горящими глазами впились в танцующую Лю Ичэнь.
Калю тоже заблестел глазами и, облизнув губы, с улыбкой сказал:
— Да, она хороша! Грей Сито, она моя! Женщина человеческого вида, что пробудила во мне желание! После того как развлекусь с ней, сожру её сердце, наверняка это будет невероятно вкусно!
Грэй Сито с сожалением ответил:
— Раз ты её хочешь, то получишь.
Грэй Сито тоже была по нраву Лю Ичэнь, но что такое человеческая самка по сравнению с возможностью заполучить мощь?
Прекрасный чувственный танец завершился, покрытая капельками пота Лю Ичэнь надменно обозрела толпившихся внизу людей и крикнула:
— Бедняки и неудачники, хотите моего тела?! Хотите, чтобы я преклонила перед вами колени и назвала вас своим хозяином? Взять плеть и отхлестать меня? Вам всего лишь стоит сделать меня победительницей конкурса, и я исполню все ваши темнейшие желания. Ну же, не скупитесь, покупайте для меня цветы!
— Я покупаю тридцать цветов для Лю Ичэнь!
— Три тысячи! Я шлю Лю Ичэнь три тысячи цветов!
С самого начала количество цветов взлетело до трех тысяч, что равнялось в ястребах трем миллионам.
— Четыре тысячи! Я шлю Лю Ичэнь четыре тысячи!
— Я отсылаю госпоже Лю Ичэнь четыре тысячи двести цветов!
— Пять, пять тысяч цветов для Лю Ичэнь!
— Восемь тысяч цветов!
После этого сообщения голоса всех остальных людей затихли, и в зале наступила почти что полная тишина. Всего лишь за несколько секунд от нескольких десятков цветов до пяти тысяч, а теперь и восьми!
Чжао Шао раньше заплатил десять миллионов за трое суток развлечений с Чжан Сюэли, а не просто за одну ночь. Отдать же восемь миллионов за одну ночь было чистейшей воды безумием.
Взгляды всех присутствующих сосредоточились на Юэ Чжуне, который именно и огласил последнюю сверхвысокую цену.
— Лю Ичэнь, высшее достижение — восемь тысяч цветов! — разнесся в эту секунду по залу голос конферансье.
— Сегодня ночью я твоя! — Лю Ичэнь кинула кожаную плеть Юэ Чжуну и, затем с достоинством развернувшись, проследовала к лестнице, ведущей со сцены.
Все мужчины смотрели на Юэ Чжуна глазами, полными зависти!
