Хань Фэй стоял в комнате 444. Его взгляд медленно переместился с Янь Юэ на эту странную комнату. Он решил осмотреть её получше.
— Не отходи от группы! — предупредил его Мозг, когда Хань Фэй уже вошёл в спальню. В этой проклятой комнате человека охватывал страх и паника. Слова на стенах были похожи на искажённые лица, которые лезли в глаза. — Четвёрка означает смерть. Думаю, здесь произошло много плохого, но я ничего не помню.
Следуя по кровавым отпечаткам ладоней, Хань Фэй нашёл в спальне кое-что интересное. На полу стояла раскладушка. Её ножка была прикована к кандалам. Её использовали, чтобы удерживать человека в постели. Под кроватью стояла картонная коробка. Коробка была набита кассетами. Хань Фэй взял одну из них. Прочитав надпись на обложке, он нахмурился. На кассетах были записаны последние дни жизни людей, их последнее отчаяние. Это были записи смерти. Рядом с кроватью стоял видеомагнитофон. Монитор был расположен таким образом, чтобы человек, лежащий в постели, мог видеть запись.
‘Человека, прикованного к кровати, заставляли каждую ночь смотреть эти записи, полные отчаяния?’
Хань Фэй вставил кассету в видеомагнитофон, чтобы проверить свою догадку. Магнитофон мигнул и издал странный звук. Казалось, будто внутри копошатся черви.
— Прекрати! Мечта может использовать записи, чтобы влиять на реальность и затягивать нас в кошмары, — мужчина средних лет подошёл к Хань Фэю, чтобы остановить его.
— Оставьте меня здесь одного. Если я попаду в кошмар, откройте дверь и бегите. Оставьте меня, — Хань Фэй хотел посмотреть эти записи в одиночку. Он не позволил никому приблизиться. Мужчина средних лет не знал, восхищаться ему или нет.
Хань Фэй сел на кровать и включил видео. Все видео начинались с того, что издалека прилетала разноцветная бабочка. Её узоры были великолепны, словно она вобрала в себя всю красоту тьмы. Бабочка появлялась внезапно и так же внезапно исчезала. После её исчезновения начиналось видео.
Первой жертвой был сосед Янь Юэ. Он был ребёнком из неполной семьи. Он был никому не нужен. Постепенно он сам начал считать, что его существование — ошибка. Под руководством Бабочки и матери Янь Юэ мальчик покончил со своей короткой жизнью. Янь Юэ не появлялась в кадре, но, скорее всего, именно она снимала эти ужасные истории на камеру.
Девять жертв погибли, а многие выжившие получили психологические травмы. Все они томились в своём собственном отчаянии. Они были похожи на потерявшихся детей: беспомощных, испуганных и растерянных. Эти эмоции должны были повлиять на зрителя, но Хань Фэй оставался невозмутимым. Он молча смотрел. Он и сам не понимал, почему никак не реагирует. Возможно, он видел вещи и похуже. Хань Фэй просмотрел все кассеты в ускоренном режиме и заметил кое-что странное. С каждой новой кассетой бабочка в начале видео подлетала всё ближе к экрану. Когда он включил последнюю кассету, бабочка практически села на монитор.
‘Хочется прихлопнуть её.’
Хань Фэй продолжил смотреть. Главным героем последнего видео был владелец пункта проката кассет. Он случайно увидел записи Янь Юэ и почувствовал с ними какую-то связь. Однажды ночью он решил посмотреть все кассеты, как и Хань Фэй. Около полуночи он добрался до последней кассеты. К тому времени мужчиной овладели какие-то эмоции. Его лицо исказилось. Он вспомнил многое из своей жизни. Он взял с кухни тесак и постучал в дверь к соседу. Последним кадром были владелец пункта проката и его сосед, лежащие в луже крови. Сосед был в ужасе, а владелец выглядел спокойным и удовлетворённым своей смертью. Когда он умер, из его головы вылетела разноцветная бабочка. Она взмахнула крыльями и полетела к экрану. Она подлетала всё ближе и ближе, пока не показалось, что она вылетела из экрана. Хань Фэй настороженно посмотрел на бабочку. Но когда он опомнился, разноцветная бабочка уже была у него в голове. В голове у Хань Фэя не было ничего, кроме чёрной завесы. Бабочка изо всех сил пыталась распылить пыль кошмара, но ей не удавалось сплести ни одного сна. Она не хотела так просто сдаваться. Она села на самую большую трещину на завесе. Она хотела вытащить самое лучшее воспоминание Хань Фэя и уничтожить его.
‘Только зная прошлое человека, можно создать самый страшный кошмар, это понятно.’ — Хань Фэй обнял куклу и лёг на кровать. Обычный человек был бы напуган. В конце концов, в его мозг проникло нечто страшное. Девять человек покончили с собой из-за этого. Но Хань Фэй был очень спокоен, словно всё это было частью его плана. Хань Фэй и сам не понимал, откуда у него такая смелость. Крылья бабочки были испачканы кровью. Она поклялась затянуть Хань Фэя в самый страшный кошмар. Красная кукла открыла глаза. Хань Фэй покачал головой. Он даже не хотел, чтобы кукла останавливала бабочку.
— Я могу предсказывать смерть. Эта маленькая бабочка не вызывает у меня ни капли страха, — Хань Фэй устроился поудобнее. — Судя по растерянности бабочки, это не Мечта стёр мне память. Если я действительно прошёл игру, то мою память стёр другой управляющий. Враг Мечты.
Мозг человека — это основа его личности. Это дом его души. Но Хань Фэй позволил кому-то войти в него. Он использовал атаку одного врага, чтобы ослабить оковы, наложенные другим врагом.
— Меня клонит в сон, — в его голове послышался шорох. Хань Фэй привязал себя к кукле красной нитью. Он прикусил язык, чтобы не заснуть. Разноцветная бабочка наконец-то пролезла в щель. После недолгого молчания трещина на завесе расширилась. Из неё сочилось удушающее отчаяние. Если отчаяние других людей было замкнутым пространством, то отчаяние Хань Фэя было бескрайним океаном. Он не тонул в отчаянии, он хотел затопить им всё вокруг!
Бабочка попыталась сбежать. Её красивые крылья были порваны. Осколки воспоминаний Хань Фэя были похожи на острые осколки стекла, которые вонзались в её тело. Бабочка затрепетала. Острые осколки воспоминаний расширили трещину. Хань Фэй увидел несколько воспоминаний, связанных с бабочкой. Он уже убивал Бабочку!
Все осколки, вонзившиеся в бабочку, были связаны с ней. Хань Фэй увидел, как погибла Бабочка. В глубине его сознания был кроваво-красный детский дом. Там был смеющийся Хань Фэй, который раздавил Бабочку своими руками.
Это красное воспоминание запустило цепную реакцию. По чёрной завесе поползли кровеносные сосуды. Трещины стали шире. В то же время из щелей начало вытекать отчаяние Хань Фэя.
Бабочка хотела использовать отчаяние Хань Фэя, чтобы сплести кошмар, но отчаяние и боль Хань Фэя были намного глубже, чем она себе представляла. Кошмар вышел из-под контроля. Разноцветной бабочке не удалось сбежать из головы Хань Фэя. Она была разорвана кошмаром и стала его частью.
Читайте ранобэ Моя исцеляющая игра на Ranobelib.ru
Отчаяние в голове Хань Фэя вырвалось наружу. Вокруг него появились страшные иллюзии. Среди них было гигантское дерево, образованное из бесчисленных рук; учитель без глаз, но с тремя ртами; и едва различимая песня.
[Уведомление для игрока 0000. Вы достигли восьмого уровня!]
Бабочка разожгла пламя и создала кошмар, который поглотил её. Из глаза Хань Фэя вытекла кровавая слеза. У него застучало в висках. Теперь он понимал, как страдал Мозг. Сопротивляться кошмару было нелегко. Но ему было проще, чем Мозгу. Его кошмар вышел из-под контроля. Он затронул не только его самого, но и всех, кто его окружал. После того, как бабочка погибла в его сне, его кошмар начал распространяться.
— Кто бы мог подумать, что это отвратительное существо сможет пробудить мои воспоминания, — Хань Фэй повернулся к гостиной. Мозг нарисовал татуировку с лабиринтом на животе Янь Юэ. То, что находилось внутри Янь Юэ, теперь было прямо под татуировкой. После смерти разноцветной бабочки из живота Янь Юэ донёсся крик. Татуировка с лабиринтом начала расползаться.
— Уже половина двенадцатого. Почему до сих пор не пришла мать Янь Юэ? — Ли Го Эр, которая охраняла дверь, теряла терпение. Она постоянно смотрела на часы.
— Не знаю, — мужчина сидел в углу. Кровь у него на глазах засохла. На его лице остались два страшных кровавых следа.
— Раз уж мать Янь Юэ так её любит, мы можем пригрозить Янь Юэ, чтобы заставить её появиться, — Ли Го Эр достала нож. — Эта комната слишком странная. Нам нужно выманить её отсюда и уйти.
— Если ты это сделаешь, то настроишь мать Янь Юэ против себя. Она никогда не станет с тобой сотрудничать и рассказывать о прошлом, — мужчина хорошо знал свою жену.
— И сколько ещё нам ждать? — Ли Го Эр нервничала, ведь ей нужно было защищать двоих детей.
— В полночь злоба вырвется наружу. Тогда и появится её мать, — как только он это сказал, проклятия в комнате пришли в движение. Появилась гнетущая аура. — Неужели моя жена стала такой страшной?
Хань Фэй кашлянул и вышел из спальни. Он вытер слезу с лица и посмотрел на бывшего Мозга. — На кассетах со смертью, которые оставили твоя жена и дочь, есть разноцветная бабочка.
— Это одна из форм Мечты. В таком виде он проникает в сны людей, — мужчина посмотрел на Хань Фэя и с недоумением спросил: — Почему у тебя тоже кровь из глаз?
— У меня есть одна хорошая новость и одна плохая, — сказал Хань Фэй. — Хорошая новость заключается в том, что бабочка Мечты погибла в моём сознании. Её раздавил кошмар, который она сама же и создала.
— Это невозможно. Мечту ещё никто не убивал. Ни у кого нет такой сильной устойчивости, чтобы противостоять его атакам, — мужчина покачал головой. — Ладно, неважно. А какая плохая новость?
— Плохая новость заключается в том, что после её смерти кошмар в моей голове вышел из-под контроля. Отчаяние поглотило вас всех. Скоро вы увидите тот ужас, который видел я, и, возможно, вам придётся разделить мою боль. — В этот момент в ушах у всех зазвучала тихая песня. Янь Юэ, привязанная к стулу, вдруг закричала. Она ещё никогда не испытывала такой тревоги. Её юное лицо исказилось. Её кости затрещали. Другая душа, находившаяся в её теле, почувствовала угрозу и попыталась взять её тело под свой контроль.
Мозг, который думал, что Хань Фэй шутит, тоже замолчал. Он понял, что не может избавиться от этой песни.
— С какими монстрами вы вообще имели дело в прошлом? — мужчина поднялся с пола. Он попытался закрыть дочери уши.
— Не знаю. Я потерял память, — у Хань Фэя по коже побежали мурашки, когда он услышал эту песню. Пока все пытались понять, что означает эта песня, её заглушил пронзительный вой сирены. Хань Фэй открыл дверь и выглянул наружу. Чёрное такси и длинная вереница полицейских машин въехали на территорию комплекса. — Неужели Сяо Цзя перешёл на сторону врага?
Песня, крики и вой сирены смешались воедино. Чем больше людей появлялось в этом районе, тем слабее становилась боль Хань Фэя. Разбушевавшийся кошмар затягивал всех в себя. На них начало действовать отчаяние Хань Фэя. Постепенно они переставали различать реальность и иллюзию.
— Сейчас начнётся хаос, — Хань Фэй посмотрел вдаль. За последней полицейской машиной ехало несколько фургонов. Фургоны сделали круг вокруг комплекса и въехали через задние ворота.
